Игра в честность

Лайт, которого он счел лишь оболочкой, отзвуком себя прежнего, остается все так же умен, он по-прежнему не уступает L в интеллекте. Ягами Лайт не был просто сосудом, потерявшим свое истинное наполнение. Он был прообразом первого Киры, каркасом, на котором выстроились обагренные кровью идеалы судьи нового мира. L чувствует, как его охватывает волнение. Кира оставил ему больше, чем насмешку, он оставил детективу самого себя, пока еще не искушенного безумными замыслами.