Восстание ландышей

Условный мир, более, конечно, приближенный к революционной Франции, но стирающий разницу в эпохах, расстояния и некоторые канонические связи. Отец Артура по-прежнему священник, но священник до поры до времени, непреклонный, беспощадный революционер, мать тоже сложная личность, а падре Монтанелли однокашник отца и, казалось бы, случайный человек в судьбе юноши. В своём роде, хоть и не слишком каноничный, приквел к событиям романа "1793".

в фэндоме "Девяносто третьего" нет списка персонажей, укажу здесь побочные пейринги: де Лантенак/Элена, Симурдэн/Элена и Симурдэн/Говэн. У Гюго ни Симурдэн, ни Говэн имен не имеют (и старик Лантенак тоже, но он обойдётся), так что мы с соавтором их просто придумали, подобрали. Так же как и девичью фамилию Элены, которая в книге и сериале по мужу Ричардсон, а как она звалась до свадьбы – вроде бы не указывалось. В фике её фамилия позаимствована у героя дебютного романа Вальтера Скотта и на то были соображения.

всем тем, кто много раз сравнивал "Девяносто третий" и "Овода". и северным лесам, пусть и слишком, наверно, северным для Бретани.