Прости меня

Фрэнсис Вид прибывших испанских полицейских в своей полностью черной форме с надписью«Polićia» на груди, должен был обнадежить, но эти двое мужчин были похожи на телохранителей, и не было ничего обнадеживающего в том, как они подняли Франциска на ноги. Не обнадеживали и пистолеты в кобурах на бедрах. —Английский? — спросил он. — Вы говорите по-английски? Меня похитили. — «Si,si», — сказал один из них, пытаясь успокоить его. Их взгляды не встретились. Они сказали что-то еще, что-то о машине; Фрэнсис знал это наверняка. Он полагал, что они отвезут его обратно в полицейский участок. — Пойдемте... с нами, — сказал на ломаном английском самый «маленький» из них. Хотя назвать его «маленьким» все же было неправильно. Его бедра в обхвате были такими же широкими, как талия Фрэнсиса. Они уводили его от набережной, между двумя другими барами, а после повернули направо на улицу с односторонним движением, где их ждала маркированная полицейская машина. У одного из мужчин затрещала рация, как будто кто-то пытался с ним связаться. Голос в рации что-то сказал, и мужчина ответил ему одним коротким, резким словом. Теперь они прошли в тень здания, и, в то время как в дальнем конце улицы движение транспорта все еще было оживленным, а в барах у набережной все также кипела жизнь, то в этой части улицы было пусто. Вокруг никого не было. Фрэнсис прикусил нижнюю губу изнутри. Это казалось неправильным. Над головой прогремел взрыв. Фрэнсис прислонился к полицейской машине и посмотрел в ту сторону, откуда они пришли. Над крышами в голубое небо поднялся столб густого черного дыма. Этот взрыв мог быть как-то связан с Энджелом? И возможно, это будет иметь отношение и к Фрэнсису тоже.Что, если Энджел был рядом с этим взрывом? Что, если он попал под него? Возможно, это было к лучшему. Бог наказывает тех, кто этого заслуживает. Но Фрэнсис не хотел новых смертей. Он не хотел ни одной из этих смертей. — Вам нужно пойти туда и посмотреть, не пострадал ли кто-нибудь? — спросил Фрэнсис у полицейских. Они не вздрогнули и посмотрели на него, словно ничего не произошло. Они знали, что это произойдет. Разве Энджел не говорил, что вся полиция принадлежит им? Так, может быть, у ДеСики тоже есть свои люди в полиции? Энджел предупреждал его... Фрэнсис сглотнул. Тот, что из двух офицеров был крупнее, опустил правую руку, направив ее к пистолету. Фрэнсис бросился бежать, теперь, когда он освободился от сутаны, то побежал как ветер, бежал так быстро, что у них не было ни малейшего шанса догнать его. Раздался выстрел. Фрэнсис пригнулся, звук бьющегося сердца отдавался в ушах, в легких, везде. Адреналин пульсировал в нем. Он нырнул влево, между двумя жилыми домами, потом вправо. Раздался еще один выстрел. Почему они стреляют? Ему нужно было укрыться в каком-нибудь людном месте, может быть вернуться к воде. Полиция не стала бы стрелять по нему в людном месте. Он перепрыгнул через низкую веревочное ограждение, натянутое между двумя золотыми столбами, и врезался в ряд столов и стульев бистро, но это не имело значения, потому что все остальные тоже бежали. Яхта. «Dolce Vita»разлетелась на куски, дым поднимался из того, что осталось от ее корпуса. Был ли Энджел на борту? Сердце Фрэнсиса замерло. Он оглянулся. Полицейские приближались с пистолетами наготове, опустив дуло вниз. Он потеряет их в толпе. Он пробирался сквозь толпу бегущих людей, полуобезумевших от паники, и когда он снова обернулся, полиция все еще приближалась, теперь уже ближе. Он заметил ресторан, у которого стоял, держась за перила. И там, каким-то чудом, ниспосланным Небесами, был Энджел, который, прихрамывая, спускался по ступенькам. Его волосы были в беспорядке, а одежда в пыли. Он оглянулся, и его глаза широко раскрылись, затем он проскочил мимо Фрэнсиса к полицейским, стоявшим позади него. Лицо Энджела вытянулось, лишившись всяких эмоций он нырнул обратно в ресторан. Фрэнсис взбежал по лестнице, ворвался в дверь и привалился к стойке, задыхаясь, хрипя и сгорая от волнения. — Полиция… они... Один из полицейских толкнул дверь ресторана, устремив на Фрэнсиса убийственный взгляд. Он не видел Энджела, который стоял слева от него и ждал в засаде. —Пожалуйста, не стреляйте! — вытянув руки просил Фрэнсис. Энджел выхватил пистолет у мужчины из рук, приставил дуло к подбородку мужчины и нажал на курок. Это было ужасно — кровь, шум, то, как человек дернулся и упал, замертво, не успев коснуться земли, где он и остался лежать, корчась в конвульсиях. Шок заглушил мысли Фрэнсиса. Второй полицейский ворвался в дверь и направил пистолет на Энджела — слишком медленно. Энджел прицелился, выстрелил, и в этот момент, в течение нескольких секунд, еще один человек был мертв, отброшенный так, словно его жизнь ничего не стоила. Ушел, с оглушительным выстрелом пистолета. Энджел даже не моргнул. — Угх... Фрэнсис вцепился в стойку бара. Это было... ужасно. Энджел рявкнул по-итальянски на персонал, схватил Фрэнсиса за руку и повел его через ресторан, через кухню и через заднюю дверь в переулок за рестораном, подальше от этого хаоса. Его тело обдало жаром, и он почувствовал удушающий запах крови— он все еще видел ее, все еще ощущал ее вкус. Каждый раз, когда его легкие расширялись, горло сжималось. Его тело содрогалось от страха и ужаса. — Держи себя в руках, святой Отец, — сказал Энджел ровным голосом. Он не мог этого сделать. Нет, не мог. Эти люди... они были мертвы из-за Фрэнсиса. Энджел убил их. Он видел, как кусочки их тел окрасили окна. Он не мог дышать. Воздух не поступал. Его горло сжалось. Его легкие горели. — Эй. — Энджел обхватил лицо Фрэнсиса обеими руками и держал, так что, Фрэнсис видел, лишь его глаза и то, как они пронзают его душу и видят, что она уже полна дыр. — Я не могу, я не могу... — Нет, можешь. Ты со мной, я держу тебя. Нам нужно идти дальше. Ты понимаешь? Проси Бога или кого-то еще, кто тебе нужен, чтобы пройти через это, но мы должны двигаться дальше. Фрэнсис вобрал воздух через нос, потом выдохнул, потом вдохнул снова. Он вцепился в руки, Энджела удерживая равновесие. Энджел убил их, но они пытались убить Фрэнсиса, не так ли? Они стреляли в него. Почему? — Почему? — прохрипел он. — Я не... Они хотели... — Ты в порядке? Да? Скажи «да», Фрэнсис, чтобы я знал, что ты здесь со мной. Глаза Энджела наконец потеплели, и снова стали человеческими. — Да. — Его дыхание замедлилось, сердце тоже, так что его стук больше не отдавался в ушах. — Да, со мной все в порядке. — Хорошо. Пойдем, у меня есть гараж недалеко отсюда. Если за ним не следят, мы скоро отправимся в путь. Сейчас нет смысла нервничать. Они поспешили вниз по улице, сделали несколько запутанных поворотов и наткнулись на дверь гаража рядом со старым магазином. Рядом никого не было поэтому они решили, что за ней никто не следил, и, сам не зная, как и почему, Фрэнсис снова сел в машину к Энджелу, и они поехали далеко за город, где дороги были устланы золотистыми травами, а небо казалось размытым, бледно-голубым. Он смотрел на проплывающие мимо пейзажи и аквамариновое море, когда оно появлялось в поле зрения. Он не мог думать, потому что это открывало дверь для каскада чувств, боли и всего того, что он не мог вынести, не с тем, что было в его голове. Поэтому он смотрел на море, пока солнце не начало садиться, пока Энджел не съехал с дороги на грунтовую колею. Пыль поднималась в воздух позади них, стирая их следы. Они подъехали к вилле с арками и бассейном, и поблизости не было никаких построек, только дом, море и небо, и ничего между ними и остальным миром. Фрэнсис уставился на белоснежный дом. Он просто... оцепенел. Энджел вышел из машины и, прижимая телефон к уху, опрокинул ногой ближайший цветочный горшок, достал ключи и отпер ворота. Фрэнсис, моргая, смотрел на дом, ворота, небо. И оставался в машине. Он просто... больше не мог. Он не хотел выходить. Не сейчас. Позже. Он сидел, ждал и прислушивался к своему сердцу. И он молился за этих бедняг. Энджел оглянулся, но ничего не сказал. Он зашагал по дорожке, огибавшей виллу, на ходу выкрикивая в телефонную трубку множество гневных итальянских слов, а затем исчез из виду. Голос Энджела затих, и теперь не было слышно ничего. Только стрекотание сверчков и плеск волн далекого океана. И рыдания Фрэнсиса.