Прям по сюжету ебучей «Ловушки для родителей»

      — Ты Найджела видал? — прошептал Георгий, пока они с Эмилем фасовали товар по пакетикам. — Что там с ним, блять, такого в Америке случилось?       Их босс вместе с Дарко прибыли на склад с наркотой час назад. Сам Георгий Найджела в глаза никогда не видел, но слухи о нём ходили и впрямь легендарные. Он до последнего не верил в байку про осла, кило кокса и пятерых шлюх, пока один из старших не показал ему фотки. Поговаривали, что эти двое отмечали возвращение Найджела почти три дня, что явно должно было привести к появлению фоток и похлеще, вот почему сейчас Найджел выглядел как-то уж особенно… странно.       Во-первых, Найджел был… ну… опрятным. На нём была рубашка с мозговыносящим принтом стриптизёрш в разных позах, но его светлые волосы были аккуратно зачёсаны назад, а на ногах сверкали до блеска начищенные лоферы. Он не тёр без конца нос, помнил всех парней по именам и вежливо кивал им, проходя мимо. И это нехило так заставляло нервничать всех, кто уже не первый год состоял в банде.       Во-вторых, когда Сергей подбежал к Найджелу с пакетиком дури и платиновой трубочкой, тот поднял руку и объявил, что товар хорош. Найджел никогда не отказывался от дозы, даже когда у порога поджидали копы. После такого парни начали перешёптываться.       И наконец, Найджел привёл с собой девушку. Но не какую-то там подцепленную в клубе деваху — в разодранных чулках, «напудренную» коксом и с размазанной по щекам тушью, и даже не вечно кислую Габи, обычно с мрачным видом зыркавшую по сторонам. Нет, эта девушка казалась… ну, вполне обычной девушкой.       Она с приятным лёгким акцентом произнесла по-румынски «Привет» и помахала нескольким парням. Георгий улыбнулся ей, помахав в ответ, но Дарко тут же ткнул ему пальцем в лицо, рявкнув, что дочь босса неприкосновенна, и он лично вырвет хребет любому, кто осмелится положить на неё глаз.       Во дела, у Найджела-то, оказывается, теперь была дочь. Блять…       Эмиль пожал плечами.       — Да то же дерьмо, что и с каждым ебанатом, который едет Америку. Разжирел он там и размяк. Зуб даю, Дарко его к концу недели порешит, а дочурку выебет прямо на его трупе.       Георгия передёрнуло от одной только мысли об этом.       — Прекрати нести эту херню.       — А чо нет-то? Он свалил в Америку, а потом приволок с собой какую-то мелкую шлюшку. Спорим, он её к концу недели обратно сбагрит.       Георгий схватил Эмиля за грудки и хорошенько тряхнул. Было в этой девушке что-то особенное, что-то хрупкое и нежное в её глазах… И ему совсем не нравилось, что она может услышать всё это мерзкое дерьмо Эмиля.       — Не смей так говорить! Она дочь Найджела, и мы…       — Чо? Первым её поиметь хочешь? Ты только дай Дарко пару раз хорошенько ей засадить, а уж он… — Эмиль вдруг вздрогнул и принялся рвано хватать ртом воздух. Кровь хлынула Георгию на лицо. Он ахнул, от неожиданности шлёпнувшись на задницу, а подняв глаза, увидел нависшего над ним Найджела. Тот стоял и совершенно бесстрастно наблюдал, как из горла Эмиля вытекают последние капли крови. Когда тело перестало трепыхаться, Найджел позволил ему упасть на пол и протянул Георгию руку. Парнишка схватился за неё, стараясь не трястись от страха. Он никак не мог оторвать глаз от изогнутого лезвия в руке Найджела.       — Это у нас кто? — спросил Найджел у Дарко, всё ещё сжимая дрожащую руку Георгия сильными пальцами.       — Георгий, он новенький.       Найджел улыбнулся.       — Что ж, приятно знать, что в нашей организации нашёлся хоть один джентльмен.       Похлопав Георгия по плечу, Найджел повернулся к остальным.       — Мне бы хотелось, чтобы впредь все вы следовали примеру юного Георгия и проявляли уважение, когда в следующий раз речь зайдёт обо мне, Дарко, и в особенности о моей драгоценной Корделии. Я в курсе, что о моём возвращении из Штатов ходит множество слухов, и я также знаю, что вы обеспокоены переменами, которые могли во мне заметить. Что ж, мне понятны ваши опасения. Я действительно решил внести кое-какие коррективы. Есть несколько идей и о том, как расширить сферы нашего влияния, и я, конечно же, буду рад незамедлительно разрешить любые ваши проблемы, — Найджел демонстративно встряхнул рукой с лезвием, посылая капли крови на пол. — Однако, если я услышу ещё хоть одно столь же грубое высказывание, вы очень скоро присоединитесь к Эмилю в куче безработных.       Все замерли, вытаращившись на Найджела, но уже через пару секунд он размял шею и привычно прорычал:       — Урок окончен, уёбки, а ну живо за работу.       Все на складе быстренько зашевелились, кто-то из парней даже рискнул приблизиться к Найджелу, чтобы оттащить тело Эмиля. Быстро сжав плечо Георгия, Найджел отпустил его.       — Можешь взять выходной на остаток дня, Георгий, приведи себя в порядок и наслаждайся жизнью.       — С-спасибо, — Георгий со всех ног помчался в уборную под офисами. Он наскоро вымыл лицо и принялся выковырять из волос налипшие на них сгустки запёкшейся крови. Решив, что теперь выглядит уже не так жутко, Георгий снял изгвазданную рубашку и вытер ею лицо. Стянув и штаны, он связал одежду в узел, чтобы было проще запихнуть в мусоросжигатель.       — Он хотел, чтобы ты это взял, — Георгий вздрогнул и, обернувшись, увидел стоявшую позади него Корделию. Она протянула ему аккуратно сложенную стопку чистой одежды и пачку евро. — Ты в порядке?       — Да. Да, я в норме.       Она улыбнулась, и от этого беспокойного взгляда её красивые голубые глаза стали ещё глубже. На её шее был повязан шарфик, который она никак не могла перестать теребить.       — Знаю, каково это. Ты привыкнешь.       Георгий неуверенно улыбнулся. Он мог только догадываться, что пришлось повидать дочери Найджела. Взяв у неё свёрток, он почувствовал, как краснеет, собственная нагота заставляла его нервничать.       — Тебе… эм… тебе как тут, нравится?       — На складе, забитом наркотиками, или в Румынии?       Он засмеялся, немного расслабившись, когда она улыбнулась в ответ.       — В Румынии.       — Я пока мало что видела, но это куда лучше прежней моей жизни.       Георгий нахмурился.       — Мне казалось, в Штатах дела обстоят получше.       Улыбка её вдруг стала натянутой.       — Не всегда.       Георгий кивнул, его взгляд скользнул по слабому румянцу на её щеках, усыпанных веснушками.       — Наверное, с таким отцом, как Найджел, всё теперь воспринимается иначе.       — Всё по-новому, — закусив губу, ответила Корделия. — Но я думаю, так будет лучше.       — Правда? — Георгий склонил голову набок. — Что-то мне подсказывает, жути-то он посильнее любого американского папаши нагнать может.       Пальцы, теребившие шарфик, дрогнули. Глаза Корделии превратились в бездонные колодцы.       — Ты даже себе не представляешь.       Секунду спустя она, казалось, сумела стряхнуть с себя чары, моргнула и напоследок предостерегла его, чтобы был осторожен. Георгий смотрел, как она возвращается в офис, пальцы сами собой потянулись вверх и дотронулись до нежной кожи его собственной шеи.

***

      Стоило двери офиса захлопнуться за Ганнибалом, как Дарко тут же замахнулся на него. Ганнибал увернулся от удара, отступая назад и спешно пытаясь оценить положение.       — Ты ещё кто?       — Какого хуя, nen…       — Даже не пытайся мне тут, — усмехнулся Дарко. — Найджел бы использовал пушку. Они громкие, внимание привлекают, а результат от них тот же. Ты не притронулся к товару с момента, как сошёл с самолёта. Я уж было подумал, ты из-за дочки слабину дал, да только она, походу, тоже тебя до усрачки боится. Так кто ты, мать твою, такой?       Ганнибал улыбнулся.       — Он предвидел, что у тебя возникнут вопросы, — взглянув на часы, Ганнибал хмыкнул. — Полагаю, ты прямо сейчас можешь ему позвонить, если хочешь. Я могу продиктовать тебе номер или ты сам позвонишь с моего телефона.       Дарко протянул руку.       — Разблокируй мобильник и набери его. Потом брось мне.       Ганнибал сделал, как ему было велено. Он порадовался собственной предусмотрительности, своевременно отослав Эбигейл с её маленьким поручением. Вряд ли ей удалось бы сходу поладить с очередным угрожающим её жизни убийцей. Дарко затараторил что-то в трубку по-румынски, брови его сошлись на переносице.       — ПО КАКОМУ ЕЩЁ НАХУЙ СЮЖЕТУ «ЛОВУШКИ ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ»? ЕБЛАН ТЫ КОНЧЕННЫЙ, ДА ТЫ ХОТЬ… Найджел. НАЙДЖЕЛ, БЛЯТЬ! — плечи Дарко поникли, он плюхнулся в кресло за своим столом и, по-видимому, более не намеревался угрожать Ганнибалу расправой. Ганнибал чинно уселся за собственный стол, пролистал оставленные Найджелом заметки, нацарапанные как курица лапой, и вздохнул, заметив прилепленный к монитору стикер, на котором, очевидно, был написан пароль от компьютера Найджела. Он включил компьютер и бросил на Дарко взгляд поверх монитора, проверяя, заметил ли тот. Здоровяк сощурившись сжимал переносицу, не то чтобы с восторгом внимая голосу из трубки.       С рабочего стола Найджела на Ганнибала смотрела развязная дама с обнажённой грудью, дёргающая себя за соски. Едва ли удивительно. Ганнибал щёлкнул по фотографии правой кнопкой мыши и сменил фон рабочего стола на дефолтный умиротворяющий пейзаж. Он успел просмотреть несколько файлов, пытаясь разобраться в хаосе, царящем в папках Найджела, когда, наконец, услышал тяжёлый вздох.       — Да понял я тебя, уёбок, понял, — скривился Дарко. — Просто сам там постарайся не сдохнуть, nenorocitule.       Завершив звонок, Дарко откинул голову на спинку кресла.       — Он просил тебе передать, что Уилл оставил для тебя ещё одно сопливое сообщение, и что красное вино, вообще-то, охуенно так сочетается с рыбой.       Ганнибал невольно поморщился, гадая, какая же из бутылок в его коллекции была осквернена.       — А ещё он сказал, что у тебя имеются кой-какие мыслишки, как нам по быстрому отжать территорию Brigăzi, и что я должен спросить у тебя, как правильно готовится голландский соус, потому что у меня он, блять, постоянно в процессе сворачивается.       Ганнибал взглянул на Дарко, и его губы расплылись в едва заметной улыбке.       — С чего бы тебе хотелось начать?       Дарко секунд десять сверлил его взглядом, затем наклонился ближе, опёршись локтями о стол.       — Это ж всё из-за лимонного сока, да? Потому что я пробовал добавлять свежевыжатый, и это только ещё больше всё похерило.

***

      — А где Эби… эм… то бишь Корделия? — Дарко вошёл в квартиру Ганнибала, открыв дверь своим ключом, который был у него с тех самых пор, как в неё заселился Найджел. Его новый партнёр, походу, совсем не возражал, чтобы ключ оставался у него, раз уж Дарко давно научился уживаться с такими опасными и непредсказуемыми тварями. Главным при этом всегда оставалось быть полезным и держать рот на замке, на что бы ни наткнулся. За исключением случая, когда Дарко застукал Найджела с тремя украинскими акробатами — он в жизни никогда не видел столько мошонок в воздухе одновременно и до конца дней своих не перестанет подъёбывать этим своего лучшего друга.       Ганнибал оторвал взгляд от кастрюли.       — Полагаю, Георгий повёл её в кино.       Дарко прищурился. Георгий был славным малым, всегда очень ответственным, когда дело касалось фасовки наркоты, и преданным до мозга костей, да вот только он как ни крути оставался ёбаным наркобарыгой.       — И ты не против?       Ганнибал склонил голову набок, поджав губы.       — Он ей нравится. Он почтительно относится ко мне и проявляет уважение к ней. Мне кажется, ей не помешает немного развеяться, — взяв разделочную доску, Ганнибал смахнул в кастрюлю мясо, нарезанное крупными кубиками. — Ну а кроме того, она выпотрошила последнего юнца, которому не посчастливилось её разочаровать. Я всецело доверяю своей девочке.       Брови Дарко поползли вверх, но он просто вздохнул. На деле не больно-то и отличалось от всей той херни, что порою нёс и вытворял Найджел.       — Что готовишь?       — Marosszéki Heránytokány, — ответил Ганнибал, закрывая кастрюлю крышкой и отряхивая руки. — Мне захотелось добавить в свой арсенал блюда нашей новой родины. Я подумал, что ты, как местный, мог бы высказать своё мнение.       Дарко хмыкнул, ему не доводилось его пробовать с тех пор, как померла тётка. Ганнибал пытливо посмотрел на Дарко, улыбаясь самым краешком губ.       — Что это?       Дарко опустил взгляд на коробку, которую держал подмышкой и покраснел.       — Просто немного Salam De Biscuiti, на вкус они не шибко, но я хотел поблагодарить за помощь с голландским соусом.       Улыбка Ганнибала стала шире.       — Похоже, впереди нас ждёт восхитительный вечер. Благодарю. Обсудим логистику, пока тушится мясо?       Дарко кивнул, садясь за стол со своей коробкой печенья. Помнится, когда в квартире жил Найджел на этом месте стоял вечно чем-то заляпанный карточный стол — на нём обычно валялись несколько пакетиков с наркотой и пушки, — но теперь на смену ему пришёл добротный обеденный стол из тёмного дерева с резными ножками, украшенный цветами и костями животных.       И это каким-то образом устрашало даже больше.       За пять дней Ганнибалу, в сущности, удалось полностью переделать под себя квартиру Найджела и обновить его гардероб. Одежда по-прежнему ассоциировалась с Найджелом — всё такие же кричащие стрёмные принты, из-за которых люди считали его шутом, — но ткань явно была дороже и лучше. Дарко не сомневался, что и обувь тоже более качественная. Он понятия не имел, где можно раздобыть шёлковую рубашку с таксами, но, видимо, никакой сложности в этом не было, если знать, где искать.       Но одежда — не единственное, что претерпело изменения, перемены коснулись также и методов воздействия на окружающих. Из них двоих именно Найджел всегда был центром внимания. Громкий, дерзкий и невероятно жестокий. В мире не было пушки, из которой бы он не выстрелил меньше чем через час после того, как впервые взял в руки. Таков уж был стиль Найджела. Но Ганнибал… стиль Ганнибала был утончённым и вместе с тем пробирающим до костей. Он не повышал голос и редко совершал хоть что-либо, способное сорвать с него маску безмятежности. Если ты делал что-то, что расстраивало Ганнибала, он просто подходил к тебе и показательно убивал. Они уже лишились так четверых парней на складе — и после каждого приходилось хорошенько всё убирать с хлоркой.       Но Дарко вынужден был признать, что это отлично работало. Парни больше не опаздывали. Деньги всегда были посчитаны правильно. Все они даже стали пиздецки вежливы — желали «доброй ночи» или «доброго утра» всякий раз, когда видели своих боссов. Конечно, Ганнибал Лектер был стопроцентным отмороженным психопатом, но с ним Дарко приходилось глотать куда меньше антацидов, а все бухгалтерские книги в конце дня выглядели просто безупречно.       — Короче, — Дарко провёл пальцем по лепестку. — Не знаю, знаком ли ты с историей нашего конфликта с Brigăzi.       — Найджел заявился на сделку и перестрелял всех их мелких сошек за попытку наебать его с ценой товара. По крайней мере, так он мне сказал, — Ганнибал открыл коробку с печеньем и съел одно, задумчиво хмыкнув. — Они превосходны, Дарко.       Покраснев, Дарко закивал, как ребёнок.       — Их не так уж и сложно…       — Скажи «спасибо».       — Чего?       — Когда я делаю тебе комплимент по поводу готовки, не пытайся меня переубедить, перечисляя недостатки. Скажи «спасибо».       — По больному ударил?       — Привычка… одного друга, — что-то изменилось в лице Ганнибала, глаза его на секунду блеснули, — послужившая прецедентом крайне двуличного поступка, и у меня нет ни малейшего желания заново это переживать.       Дарко приподнял бровь. «Ах». Тот мудила Грэм, про которого ему рассказывал Найджел. Мужик, продолжающий обрывать телефон Ганнибала, хоть Найджел так ни разу и не ответил ни на один его звонок. В Румынии предателей просто пускают в расход. Разбитое сердце проще излечить, когда кто-то мёртв — это создаёт ощущение завершённости. Но литовцы, походу, были теми ещё романтиками…       — Спасибо.       Ганнибал с улыбкой кивнул в ответ.       — Всегда пожалуйста.       — Ну так что, как предлагаешь наладить отношения с Brigăzi?       — Думаю, для начала нам следует встретиться с их поставщиками. А затем, возможно, отправить тщательно продуманный подарок Nașu из Brigăzi.       — Их там целый совет.       Ганнибал улыбнулся, но выражение его лица было каким угодно, только не весёлым. Дарко изо всех сил старался не вздрогнуть.       — Тем лучше.

***

      Ганнибал снова перечитал статью, уже в третий раз подряд. Хоть Фредди Лаундс по-прежнему имела склонность к безвкусным заголовкам, Ганнибалу пришлось признать, что сама её писанина ему более чем понравилась.       «Руководство ФБР заявляет: Уилл Грэм официально слетел с катушек».       В статье говорилось, что Грэм — уже давно известный всем постоянным читателям Таттл Крайм нестабильный психопат — предположительно преследовал именитого светского мозгоправа и сумел убедить бывшего главу поведенческого отдела в том, что тот является Чесапикским Потрошителем. Фредди поведала и о собственной вынужденной причастности: о том, как обнаружила в морозильнике в сарае Уилла Грэма человеческие останки, а после, несомненно, с одобрения ФБР, была им похищена и насильно удерживалась в мотеле. И всё это с единственной целью — заманить психиатра в ловушку.       В следующих нескольких абзацах подробно описывалось, как ФБР обыскивало дом, получив ордер, который впоследствии был отклонён судьёй федерального окружного суда. Обыск ни к чему не привёл и, по-видимому, оставил психиатра, некоего Ганнибала Лектера, в глубочайшем душевном потрясении. Далее приводились несколько цитат миссис Комеды, осуждающей брошенную в его адрес клевету. Несколько других членов оперного совета также встали на его защиту, подчеркнув, что никогда не встречали более кроткого и очаровательного человека с утончённым вкусом и непревзойдёнными манерами.       Прискорбно, но Лаундс, помимо прочего, опубликовала цитату Чилтона, до сих пор содержавшегося под стражей в БГБДП, несмотря на то, что вопрос о том, будут ли против него выдвинуты какие-либо обвинения, оставался открытым.       «Ганнибал Лектер — чудовище. Уилл Грэм прав. Он убийца, и он убьёт снова!»       Ганнибал вздохнул, перечитывая цитату. Фредерик всегда был для него не более чем назойливым комаром, и хоть Фредди, казалось, не верила его словам, она всё же оставила довольно тревожный намёк на то, что Уилл и Фредерик каким-то образом были связаны в своём безумии. Она использовала термин «folie à deux», утверждая, что у них, возможно, была более глубокая связь, чем могло показаться на первый взгляд, что и объясняло схожесть обвинений. Губы Ганнибала скривились от одной только мысли, что Уилл каким-то образом мог быть связан с этим ничтожным умишком. Уилл не был шарлатаном, он был жестоким, проницательным созданием, едва не загнавшим Ганнибала в ловушку. Проводить подобные параллели было бы кощунством.       Уилл, разумеется, воздержался от любых комментариев к статье, но на странице было опубликовано несколько фотографий. На двух первых был запечатлён Найджел. На одной он с печальным видом сидел в кофейне, пока миссис Комеда нежно поглаживала его по руке. На другой его бурными аплодисментами приветствовали в опере.       Но единственным, что по-настоящему привлекло внимание Ганнибала, был снимок Уилла. С растрёпанными волосами и запущенной бородой Уилл выглядел так же, как когда Ганнибал позволил его мозгу полыхать. Необузданное, огрызающееся на всех создание, подняв руку, выкрикивающее что-то в камеру.       Он был прекрасен.       Ганнибал увеличил изображение, пальцы его задержались на экране планшета. Что-то было в глазах Уилла. Печаль? Возможно, даже сожаление. Он выглядел израненным. Ганнибалу невольно стало любопытно, чувствовал ли Уилл такую же острую неуёмную боль в груди, думая об их связи. Не спал ли Уилл, как и он, по ночам, всё гадая, какие мельчайшие изменения могли бы привести их к лучшему исходу.       Выключив планшет, Ганнибал задумчиво протарабанил пальцами по столешнице. Уилл оставлял для него голосовые сообщения. Найджел ничего не сказал ему о новых, но стал бы он вообще о них рассказывать? Ганнибала охватило отчаянное любопытство, как и всегда, когда речь заходила о Уилле. Был ли тот в ярости или же его мучали угрызения совести?       Вероятнее всего, немного и того, и другого, как и в случае самого Ганнибала.

***

      — Доктор Лектер… прошло уже две недели. Джек сказал, они ничего не нашли в вашем доме. Я знал, что так и будет. Знал с той самой секунды, как вы отменили ужин. Джек, кстати, вышел из игры. Уверен, Кейд звонила вам, она обмолвилась об этом, когда заявила, что Бюро более не нуждается во мне ни в поле, ни в Академии. Это к лучшему. Собаки счастливы. Вы, должно быть, видели, Фредди в добром здравии… такая безвкусная история. Я, блять, никуда её не волок. Хотя и правда разбил окно машины. Я подумал, вам бы это понравилось. Послушайте, я… блять, я знаю, что пообещал вам расплату, но, чтобы с вами расквитаться, вы должны быть здесь. Кажется, я определился со своими чувствами к вам, доктор. Ваш секретарь сказала, что вы вернётесь на следующей неделе после продолжительной болезни. Это из-за меня? От меня вам нужно было излечиться? Никогда прежде вы не избегали меня, даже когда я пытался убить вас. Господи, Ганнибал, я бы предупредил тебя. Я бы… не знаю… мне бы этого хотелось. Увидимся в четверг.       Ганнибал сидел в тусклом свете гостиной, его силуэт отчётливо вырисовывался на фоне потрескивающего в камине пламени. Лежавший перед ним телефон пищал, спрашивая, удалить ли сообщение. Глаза его были закрыты, а спина оставалась прямой и напряжённой. Так и не открывая глаз и не поворачивая головы, он произнёс:       — Невежливо подглядывать из-за угла, Эбигейл.       Волна паники пронеслась по её позвоночнику. Она была абсолютно уверена, что будет здесь в безопасности, хотя бы потому, что её исчезновение значительно осложнило бы ему жизнь. И всё же от этого жуткого, ничего не выражающего тона шрам на шее моментально зазудел.       — Прости, я не нарочно, я услышала голос…       — Голос Уилла, — Ганнибал похлопал по сиденью рядом с собой. На мгновение она заколебалась, но всё же присоединилась к нему.       — Найджел переслал тебе это сообщение?       — Нет, — Ганнибал улыбнулся в свете камина, пламя растянуло тени на его лице. — У меня остались коды доступа к голосовой почте.       — Оу, — Эбигейл прикусила нижнюю губу. Она надеялась, что новые увлечения Ганнибала вроде готовки с Дарко или планирования захвата власти над другими бандитскими группировками смогут отвлечь его от мыслей о Уилле. Господи, как бы ей хотелось, чтобы Найджел просто сменил этот чёртов дурацкий пароль.       — Его голос звучал так, будто он совсем обезумел от горя, тебе не кажется? — нажав на экран, Ганнибал удалил сообщение. Оставалось только догадываться, окажется ли Найджел готов к неожиданному визиту Уилла. — Надеюсь, он сумеет о себе позаботиться.       — Невозможно заботиться о себе, не имея чувства собственного достоинства, — Эбигейл почувствовала жар от огня на шее. Шрам на нежной коже болезненно заныл. Она пожалела, что сняла перед сном шарфик. — Ты беспокоишься о нём.       — Я никогда не перестану желать для Уилла только лучшего.       Воздух казался разреженным. Она буквально видела, как всё это происходит снова — одержимость, бессмысленные риски, ощущение, что мир вокруг начал вращаться с бешеной скоростью и вот-вот провалится в тартары.       — Но желает ли он лучшего для тебя?       Ганнибал повернулся, впервые посмотрев на неё. Глаза его казались чёрными и бездонными.       — Он говорил так, будто о многом сожалеет.       — Он говорил, как человек, только что потерявший работу и того, кто всегда защищал его, не давая другим копаться в его голове, — Эбигейл сглотнула. Казалось, рана на шее вновь открылась. — Почему ты не рассказал ему обо мне?       Ганнибал снова отвернулся, Эбигейл картинно вздохнула, ощущая на языке привкус серы.       — Он не был готов осознать масштабы нашего плана.       — Твоего плана, — голос её стал хриплым, но она должна была прекратить это, должна была заставить его увидеть, насколько опасен был Уилл Грэм. — Ты знал, что он согласится, потому что он хотел спасти меня. Потому что хотел быть тем, кто снова сделает меня нормальной — только чтобы доказать, что он может стать нормальным и сам.       Ганнибал фыркнул.       — Полагаю, у тебя уже предостаточно отцов, использующих тебя, как личную ветряную мельницу.       — Тогда ты не хотел, чтобы он принимал решение от отчаяния. Так разве это не просто ещё одна форма отчаяния? Он потерян и изо всех сил цепляется за тебя. Был бы он так же заинтересован в тебе, будь у него работа и предназначение?       — Уилл всегда знал своё истинное предназначение, просто не захотел признавать, — Ганнибал посмотрел на неё. — Уилл с радостью признал своё желание быть твоим отцом.       — Знаю.       — Ты хотела бы нового отца?       — Мой опыт подсказывает, что отцы опасны. Особенно те, для кого ты так желанна, — она подумала о Уилле, о том же жаждущем взгляде, которым смотрел на неё отец.       — Я никогда не хотел дочь, — Ганнибал склонил голову. Эбигейл почувствовала, как сердце её бешено заколотилось в груди. Она постаралась машинально не отстраниться, когда Ганнибал протянул ей руку. Какой у неё вообще был выбор? Она покорно вложила свою ладонь в его. — Не думаю, что мне удалось бы стать таким уж хорошим родителем. Но время, проведённое с тобой, напомнило о тех кратких моментах, которыми я искренне наслаждался, будучи старшим братом.       — Миша, — заметив, как изогнулась при этом бровь Ганнибала, Эбигейл пожала плечами. — Ты… ну, ты иногда разговариваешь во сне. А стены тут тонкие.       Он также довольно часто повторял во сне имя Уилла, но ей показалось, что поднимать эту тему прямо сейчас было не лучшей идеей.       — Для столь юной особы ты обладаешь огромной проницательностью.       — Этим я напоминаю тебе его?       Ганнибал покачал головой.       — Нет, Уилл был рождён с даром, которого никогда не хотел. Ты же оттачивала своё мастерство, чтобы выжить, — он пристально на неё посмотрел. — Мне бы хотелось увидеть, как ты ставишь себе цели более высокие, чем просто выживание, Эбигейл. Возможно, тебе удастся в них преуспеть.       — С твоей помощью? — она отчаянно хотела дотронуться до шеи, шрам пульсировал, но Эбигейл сидела не шелохнувшись.       — С помощью доброго старшего брата.       — Мой опыт общения с отцами, похоже, отражает твой опыт общения с сёстрами… — Эбигейл облизнула губы. Любые прихоти Ганнибала всегда сопровождались кровью. Ей необходимо было сперва убедиться. — Предстоит ли нам пережить ещё одну потерю?       — Мир гораздо интереснее, покуда в нём есть ты, Эбигейл, — это была гарантия. Он сжал её руку. Эбигейл сделала глубокий вдох, наконец почувствовав, что острое лезвие убрано от её горла. Брат. Что ж, братьев у неё никогда не было. — Давай попробуем преуспеть в этом вместе.       — А если Уилл найдёт нас?       Ганнибал улыбнулся.       — Если он найдёт нас, он к нам присоединится.       — За столом или на нём?       Улыбка Ганнибала стала зубастой. Поднеся её руку к своим губам, он поцеловал костяшки пальцев. Эбигейл позволила себе во всём положиться на Ганнибала, молча сидя и наблюдая за потрескиванием пламени.

***

      Ганнибал сжал плечо Дарко. Он попросил своего партнёра арендовать на территории Brigăzi ресторан, который мог бы предоставить им свою кухню. Один ресторан согласился, и Ганнибал пригласил приставленную к ним охрану Brigăzi на кухню, чтобы те могли проконтролировать, как он готовит ужин. Дарко объяснил Nașus, что в Америке Найджел обрёл не только давно потерянного ребёнка, но и любовь к кулинарии. Он заверил их, что это смягчило Найджела, сделав более ответственным, и теперь с ним не возникнет проблем при заключении новых сделок.       Когда вся верхушка Brigăzi согласилась встретиться с ними за примирительным ужином, Дарко предупредил его, что те собираются убить их обоих.       — Это ловушка, — нахмурился Дарко. — Их охрана нас замочит.       В ответ Ганнибал лишь улыбнулся.       — Но не раньше, чем закончится ужин.       — Думаешь, твоя стряпня настолько хороша?       Ганнибал просто вручил ему список необходимых ингредиентов и вернулся к своей открытой в экселе таблице — управлять наркокартелем было не так уж и сложно, если воздерживаться от употребления собственного товара и придерживаться строгой отчётности.       Как и предполагалось, никто и не собирался убивать Дарко и Найджела сразу же. Ганнибал с самого начала предчувствовал, что любопытство Brigăzi не даст им сделать это до окончания ужина, и они захотят посмотреть на этого преобразившегося Найджела. Работая на кухне, Ганнибал добродушно улыбался нависшим над ним охранникам, пока готовил фарш.       Дарко, как и Ганнибал, по его просьбе оделся во всё чёрное. Он не ошибся, предположив, что единый дресс-код сделает их в глазах Brigăzi чуть более профессиональными. Ганнибал позволил Дарко проводить Nașus к особому столу, пока сам сервировал его. Каждому подали по мясному пирогу, разумеется, полностью одобренных охраной, для которой Ганнибал также испёк пироги.       Было бы невежливо не накормить всех.       — Кто б мог подумать, что у тебя так вкусно получится, Найджел? — рассмеялся мужчина с сальным зачёсом, вытирая со рта жир.       — Да он же у нас теперь грёбаная домохозяйка. Поди, и ужины для тебя готовит, когда домой с работы приходишь, а, Дарко? — ухмыльнулся мужчина постарше, однако выказанное им презрение совершенно не повлияло на его аппетит.       — Он и не только за столом первоклассно обслужит, отвечаю. Так ведь, Найджел? — усмехнулся кудрявый мужчина, ранее слишком уж агрессивно пожавший Ганнибалу руку, и продолжил глумиться: — Тебя поэтому жёнушка и бросила? Вдоволь хуёв в Америке насосался?        Ганнибал слегка улыбнулся.       — Могу заверить тебя, уёбок, что мне не нужно пересекать океан для того, чтобы поебаться. И мне, в отличие от тебя, никогда не приходилось платить за пизду или хуй.       Кудрявый встал, но тот, что с зачёсом, положил руку ему на запястье.       — Андрей, угомонись.       Остальные уставились на Ганнибала. Шесть пар глаз сверлили его, пытаясь понять, представляет ли этот новый, улучшенный Найджел для них угрозу или нет.       Пришло время им показать.       Ганнибал поднялся, отряхивая брюки.       — Думаю, пришло время десерта. Дарко, будь так добр, принеси тарелки.       Дарко кивнул, вставая. Ганнибал улыбнулся. Андрей выкрикнул Дарко вслед:       — Миленькая из вас вышла парочка! Может, это Дарко сосать любит?       Не обратив на него никакого внимания, Дарко продолжил свой путь на кухню. Ганнибал взглянул на камеру слежения в углу, как раз вовремя, чтобы увидеть, как красный огонёк под её объективом погас. Георгий, бесспорно, был на позиции. Весьма расторопный мальчик, Ганнибалу он нравился.       — Боюсь, Андрей, с таким настроем тебе никогда не завоевать сердце Дарко. Честно говоря, неудивительно, что все девушки, проходящие через твои руки, выглядят такими несчастными, если ты, блять, обращаешься с ними так же.       Андрей снова встал, крича о качестве пёзд, которые толкает на чёрном рынке, и о своём статусе в Brigăzi. На лице Ганнибала не дрогнул ни один мускул.       — Может, ты и вернулся из Америки с пиздатыми манерами, Найджел, но если готовишь, как сука, тебя и выебут, как одну из них. Ещё одно слово, и я нагну тебя прямо над этим столом.       Глубоко вздохнув, Ганнибал улыбнулся. Все взгляды вновь оказались прикованы лишь к нему одному, но они ещё недостаточно глубоко заглотили наживку. Пока нет.       Дарко вернулся, толкая перед собой сервировочную тележку. Шесть блюд, накрытых серебряными клошами, с грохотом катились к столу. Дыхание Дарко чуть сбилось, но Ганнибал, похоже, был единственным, кто это заметил. Вероятно, для остальных подобная реакция могла показаться чем-то вроде разочарования.       Ганнибал поспешил помочь с сервировкой, и вскоре все шесть блюд стояли перед его дорогими гостями.       — Не так уж и часто кому-то выпадает возможность настолько тесно познакомиться с содержимым собственной тарелки. Мясо, овощи, вино — всё это покупается в магазине и воспринимается нами в отрыве от непосредственного источника. Сегодня же, джентльмены, мне бы хотелось, чтобы вы по достоинству оценили происхождение вашей еды и задумались о том, где я раздобуду мясо для следующего моего ужина. Пожалуйста, поднимите клоши.       Широкая улыбка прорезалась на лице Ганнибала после первого же душераздирающего крика. На тарелке перед каждым Nașu из группировки Brigăzi лежала аккуратно отделённая от шеи голова, вгрызающаяся в бережно засахаренное сердце. Ганнибал не солгал, все головы были отобраны крайне тщательно и принадлежали их прямым конкурентам из числа самых опасных членов Brigăzi, но ещё не заслужившим места за столом совета.       — Охрана!       Сидевший ближе всех к двери Nașu попытался пробежать мимо Дарко, схватив его за плечо, чтобы оттолкнуть. Он замер и, отдёрнув руку, уставился на свою ладонь, покрытую кровью.       — Не думаю, что они придут на выручку, дорогуша. На чёрном пятен крови вообще не видно, ты был прав.       — На самом деле, есть и более элегантное решение, но я сомневаюсь, что ты смог бы быстро надеть пластиковый костюм и вовремя его снять, — Ганнибал ни на миг не отвёл глаз от царящего за столом хаоса.       — Камеры…       — Выключены, — Ганнибал указал на больше не горящий огонёк. — А раз они выключены, это значит, что и вся ваша маленькая команда зачистки там, снаружи… как бы мне лучше выразиться? Подохла нахуй, уёбок.       — Вы не можете просто…       — Мы уже это сделали, — улыбнулся Дарко, усаживаясь за стол. — И если вы хотите войны, вы её получите. Но ни один, блять, из вас не доживёт до того, чтобы увидеть, кто победит. А сейчас… Найджел хотел бы предложить вам сделку.       — Первый пункт не подлежит обсуждению, — заложив руки за спину, Ганнибал наклонился вперёд. — Больше никакой торговли женщинами. Это омерзительно, и найдётся достаточно женщин, готовых работать в клубах и без принуждения.       Андрей встал, открыв рот. Рука Ганнибала взметнулась вверх, перерезая ему горло прежде, чем из него успел вырваться хоть один звук. Он не вздрогнул, когда на него брызнула кровь.       — А раз вы больше не торгуете женщинами, вам не понадобится и сутенёр. Я существенно облегчил ваше финансовое бремя. Женщинам, которые решатся на вас работать, разумеется, будет позволено создать ебучий профсоюз.       Завалившись в сторону, тело Андрея с глухим звуком рухнуло на стол. Кровь залила лица остальных, и они бросились врассыпную. Ганнибал просто сел рядом с Дарко. Сложив руки на коленях, он дождался, пока крики и судорожные вздохи не стихнут. Стоило в комнате воцариться тишине, и человека в углу перестало рвать, Ганнибал наклонился вперёд.       — Джентльмены, готовы ли мы провести переговоры насчёт цен на наркотики?