Две стороны монеты

Пока Розария всё глубже погружалась в раздумья, с неподдельным интересом изучая закоулки собственного сознания, Кэйа напротив старался отыграть привычную роль пуще прежнего. — Как я погляжу, сегодня без вина, Лиза, – пальцы скользили вокруг пробки, но отрывать её от горлышка не спешили. Всё внимание было приковано к компаньонам спереди. – Неужто надоело? — Ох, знаешь, голубчик, решила этим вечером чаем обойтись. Аромат свежей мяты дополняет атмосферу. К тому же, ты посмотри! – женщина качнула головой в сторону окна. – Какой прекрасный вид! Лицезреть сие чудо удаётся не каждый раз! Будет очень обидно, если алкоголь затуманит разум и всё поплывёт. Взаправду: перед ними Мондштадт в лунном свете представал совсем неземным. Сладким-пресладким. Звёзды, будто маленькие сахарные песчинки, пытались уместиться на тесном блюдечке. Сырная головка Луны красовалась в центре. Она казалась столь аппетитной, что непроизвольно текли слюнки только при мысли понадкусывать самые манящие её части, образуя полумесяц. Альберих жадно проглатывает желание попробовать Луну. Слишком поздно вспоминать об ужине: пищу заменила «Полуденная смерть», а моры в кошельке еле хватает на выпивку (счастье нынче так дорого стоит). Как странно: до этого он не хотел есть…Чёртова Луна. «Интересно. Коли звёзды – сахар, а Луна – сыр, то чем будет вино? – в рое мыслей вновь созрел абстрактный вопрос без точного ответа. – Гранат, яблоко...Клубника, вишня…» «Виноград» «…Боже правый, не надо!» – второй голос пытался прервать первого, но того не остановить. Его не переговорить. «Виноградный сок» «Это ничем хорошим не заканчивается!» – он не отступал, надеясь, что звучит громче. «Дилюк» «Заткнись!» –…Однако, в глубине души капитан понимал, что отчаянный крик никогда не оглушит уверенный шёпот. «Кровь» Тишина. Шум людской суеты не прерывался, смех пьянчуг доходил аж до второго этажа, звон бокалов казался вечной балладой. Только Кэйа слышал тишину, которую изредка нарушало навязчивое:

“ Врагов всех покараем: Окрасим краской багровой! Предателей накажем: Закроем врата домой! ”

— Да…Вид действительно достоин восхищения, – вслух сам себе он подтвердил слова Лизы, что были произнесены пять минут назад, а может и больше – знать наверняка нельзя. По крайней мере, отсчитывать, сколько времени тот пробыл в Астрале никто не стал. На свой ответ Кэйа лишь получил два недоумевающих взгляда из трёх возможных. Но и те быстро метнулись в разные стороны: один на кружку кофе, второй на остывший чай. Джинн и Лиза давно свыклись с привычкой коллеги по работе ни с того ни с сего погружаться веданные только ему грёзы. Это в порядке вещей. Вот он: молча сидит, слушает чью-то болтовню, вроде как. Только стоит начать добиваться от него ответов – парень, как пробуждённый ото сна, обязательно спросит: «Вы что-то говорили?». Благо, Минчи капитан всё же слушал, хотя с реакцией запоздал немного. За прогресс всё равно считается. В такие моменты лучше всего прокашляться и разбавить неловкую обстановку непринуждённой беседой. Например… — Кстати, а как ты пить собираешься? Из горла сразу? – библиотекарь подняла глаза на бутылку, а затем провела кончиком пальца по краям своей кружки, намекая на отсутствие какой-либо посуды у того. — Чёрт! Совсем забыл, – он тихо выругался, подрываясь с места, – Сейчас вернусь. — Погоди! – Джинн успела схватить его за рукав рубашки. – Не нужно никуда ходить. У нас всё есть. Смотри, – она тянется к краю стола и, словно из ниоткуда, достаёт чистый бокал. «Он всегда тут стоял? – Кэйа прокручивает в голове отрывки воспоминаний встречи, пытаясь обнаружить в них этот бокал. – Не могу вспомнить…Совсем невнимательный стал… – не получается. Он как невидимка: обрёл недоступность чужим глазам и возник только по надобности. – И всё же, для чего он здесь был? Их всего двое, так зачем третий? Ждали кого-то, очевидно, а точнее…Меня? – Альберих крутит в руке сосуд, подмечая кое-что для себя. – А бокальчик-то винный. Похоже, самый большой из всех. Значит действительно ждали. Даже заранее подготовились. Опять-таки для чего? Джинн тоже неспроста сюда пришла… – парень устало скользит ладонью по лицу. – Думай, Кэйа, думай. Что ты мог натворить на сей раз?».