okami in my nightmare forest

                         

bored — deftones

                    Полгода пролетело с того момента, как Тойя был вынужден переехать в Японию из-за работы своих родителей. Ему тогда было всего девятнадцать лет, и, несмотря на свой возраст, родители настаивали на том, чтобы он оставался под их опекой. Тойя был против, злился, но изменить ничего не мог. Он утешал себя мыслью, что это временно, что рано или поздно он всё равно уйдёт. Обязательно. В его планах было получить образование, найти работу по душе и построить свою собственную, независимую жизнь. Однако неожиданный переезд перевернул всё с ног на голову.       Переезд в Японию принёс с собой нечто большее, чем просто изменение места жительства.       Родители Тойи и он сам устроились на окраине города Сагамихара, выбрав небольшую минку в живописном жилом районе возле озера. Соседи здесь оказались удивительно дружелюбными, которые чуть что, да сразу выпить приглашали порассказывать разные легенды. Особенно это дело любила бабуля Казуко, недалеко по соседству, которая делилась легендой о слепом ёкае, который, по её словам, когда-то обитал в этом районе.       В начале Тойя не обращал особого внимания на эти рассказы, рассматривая их как обычные выдумки, но со временем что-то начало меняться, и он стал прислушиваться к каждой детали легенды.       После четырёх месяцев пребывания в Японии Тойя начал подвергаться странным снам, полным загадочного леса. В этих снах он оказывался в густом зелёном лесу, где каждая тропинка была усеяна корнями деревьев, а ветви густо переплетались, скрывая тайны, затаённые внутри. Туман, словно завеса, уносил взгляд вглубь леса, подталкивая исследовать дальше и раскрыть все тайны этого места.       Однако, несмотря на усилия, Тойя оставался неподвижным на месте, словно его ноги стали частью тех корней, что закручивались во влажной земле.       Неизменность в сюжете сна оставалась: он стоял скованный на одном месте, пытаясь проникнуть в темноту и разглядеть что-то вдалеке.       Тойя вначале рассматривал эти сны как обычные кошмары, потому что они часто посещали его в подсознании. Но когда сон повторился в девятый раз: тревога взяла верх, и он больше не мог игнорировать это. Он задумывался о возможности отправиться в лес, но идея казалась абсурдной. Тойя не знал, какой именно лес изображён в его снах и что ему следовало бы там делать.       Когда ему окончательно надоело каждый раз пребывать там, стоя на месте, он решил всё расспросить у бабули Казуко. Она-то должна была знать.              

***

                    Тойя с румяными щеками и затуманенными глазами смотрел на смеющуюся бабулю напротив. Она то и делала, что подливала ему сакэ. В один момент Тойя отодвинул своё гуиноми, чтобы она не налила ему ещё.       Казуко в недоумении уставилась на него, хлопая глазами.       — Сынок, ты чего? — спросила она.       — У меня есть к вам вопрос…       Тойя отвёл взгляд, начиная заламывать пальцы на руках.       — Ох, милок, задавай. Чего ты как не родной? — заговорила бабуля, подвинув его гуиноми ближе и налив туда ещё сакэ.       — В общем… — Тойя немного замялся, начиная кусать губы.       — Не переживай ты так! — весело ответила Казуко. — Я не буду тебя осуждать!       Тойя в последний раз вздохнул и начал говорить:       — В Японии что-то значит, если снится лес, в котором ты не можешь двигаться?       Бабуля улыбнулась, делая глоток сакэ. После чего заговорила:       — Есть такая легенда. А что? Интересует?       — Я бы не спрашивал, если нет, — с ноткой раздражения ответил он.       — Ну-ну, не злись. Я рада, что моему сыночку вдруг интересны легенды.       Бабуля в последний раз улыбнулась, а потом стала какой-то серьёзно-весёлой:       — Ай, внучок, знаешь, говорят-то, лес — он ведь не просто деревья да тропки, а самый что ни на есть мир духов и призраков. Вот и люди-то стараются туда не соваться, чтобы, значит, не тревожить тех, кто покоя себе нашёл. А в Японии, слышь, есть такой лес, зовётся Аокигахара Дзюкай. Страшное место, внучок!       Казуко поднесла палец к губам и хитро усмехнулась.       — Говорят, что там сила такая, духи умерших всё в лесу сторожат. Кто туда идёт, да по своей воле или не дай бог случайно, так сразу и чувствует: будто холод по коже пробежит, словно чьи-то руки невидимые тянутся. Люди-то рассказывают, что слышат шёпот — ну прямо в ухо, понимаешь? А деревья там шевелятся, словно живые. Будто лес этот — разумный. Всё видит, всё слышит.       Казуко покачала головой, будто вспоминая что-то своё.       — Вот такой он, Аокигахара Дзюкай, внучок. Жутко, правда?       Она взглянула на Тойю, улавливая в его глазах смесь интереса и страха.       — Но помни, это всего лишь легенда. — Она ласково улыбнулась, будто пытаясь развеять его страхи. — Мысли об этом, как о старинной сказке, что передаётся от бабушки к внучке, от деда к внуку. — Она аккуратно сложила руки на коленях, её голос стал тише и теплее. — А помнишь, я тебе рассказывала про того ёкая, что был слеп, но всё слышал? Ах, какие ужасы я тогда тебе наговорила!       Тойя положительно кивнул, хоть и помнил только часть.       — Говорят, что тот, кто осмелится войти в Аокигахара, встретит там того самого ёкая.       Бабуля наклонилась вперёд, её глаза стали серьёзными, а голос — тихим и весомым, как шёпот ветра в тёмную ночь.       — Этот ёкай, заточённый в самой глубине леса, обладает такой силой, что может и разум человеческий в иллюзии увести. Тот, кто решит нарушить покой леса, — его уже не спасёт ни один страх. Он будет играть с тобой, как с куклой, путать твоё восприятие, и в конце концов… в конце концов, ты сам отдашь ему свою душу. Те, кто решат войти, — погибнут от его руки.       Казуко замолчала, поджала губы и снова оглядела комнату, как будто опасаясь, что кто-то её подслушивает. Тойя же поёжился, ощущая некоторую тревогу и пытаясь с плеч убрать крупные мурашки. Через некоторое время бабуля продолжила свой рассказ:       — Убасутэ… Ах, да, этот древний обычай. — Она слегка усмехнулась, её взгляд стал задумчивым, и она прижала гуиноми к губам. — Когда времена были тяжёлыми, а ресурсов не хватало, люди поступали так: избавлялись от старших членов семьи. Особенно, когда был голод или неурожай. Тогда считалось нормальным оставить стариков в лесу — как бы «подарить» их лесу, чтобы они умерли в гармонии с природой. — Казуко сделала паузу, её глаза потускнели. — Старики, оставленные там, смотрели вверх, но деревья так густо скрывали небо, что не могли увидеть ничего, кроме тени. Последние их крики терялись в этом безмолвном лесу, и смерть приходила… Одинокая, холодная, страшная. Голодная смерть или от холода, или от ужаса, кто знает.       Она тяжело вздохнула, немного помолчала, а потом мягко добавила:       — Как жаль… Вот так вот.       — М-м-м… — Тойя кивнул, не в силах найти подходящие слова к услышанному. — А к чему снится-то? — спросил Тойя, возвращаясь к изначальному вопросу.       — Ну, милок, — бабушка наклонилась вперёд и посмотрела с интересом, — говорят, что если лес появляется в твоих снах, то это хороший знак. Он как бы приветствует тебя на новом этапе жизни, помогает двигаться вперёд, поддерживает в пути к чему-то новому. Это может быть связано с теми переменами, что сейчас в жизни, или с чем-то, что только предстоит. Но если лес в снах появляется долго, то он может просить о помощи. Хотя, честно говоря, такого ещё не было, так что не переживай. — Она мягко улыбнулась, её глаза прищурились. — А чего ты спрашиваешь, а? Неужто снится что-то?       — Да нет… — ответил Тойя и резко встал из-за стола. — Извините, бабуля, что-то мне резко плохо стало, я пойду! Спасибо за вечер!       — Осторожнее по пути домой, сынок! — Бабуля помахала ему рукой и вернулась к напитку.       Тойя шёл домой, погружённый в свои мысли, которые, как тяжёлая пелена, окутывала его разум. В голове крутились вопросы без ответов, словно пазл, у которого не хватало нескольких ключевых элементов.       «Помощь? Что за бред?» — думал Тойя, смешиваясь с толпой вечерних прохожих.              

«Почему это снится мне? Ведь это всего лишь вымысел, фольклорные истории, вроде тех, что рассказывала мама в детстве. Но почему это так мучительно реально?»

                    В его воображении витали тени деревьев, словно призраки, приглашающие его в свой мир. И хотя Тойя был рационалистом, его любопытство к неизведанным всегда побеждало сомнения. Всё это делало его ещё более собой.       Вернувшись домой, Тойя сразу же открыл ноутбук и ввёл в поисковую строку «Аокигахара лес». Экран заполнился изображениями огромного зелёного леса, и Тойя почувствовал, как совсем невесомо по его телу пробегают мурашки. Рядом с изображениями на странице открылась вкладка с картами. Он кликнул на неё и удивился, обнаружив, что Аокигахара находится действительно неподалёку.       Тем не менее, вернувшись к поисковой выдаче, он кликнул на первую попавшуюся статью — «Лес самоубийц Аокигахара Дзюкай». Заголовок вызвал недоумение, но Тойя, затягиваемый любопытством, принялся читать статью.       Сначала рассказывалось о местоположении леса, его красоте, но также и о мрачной легенде, которую ему недавно рассказала бабуля. Затем статья переходила к более трагичной теме — самоубийства в Аокигахара.              

«Многие приходят в это место, чтобы свести жизнь с концами. Люди говорят, что видят некоторых, кто бродит вблизи леса, и даже не заглядывают людям в глаза, а после направляются в лес и больше не возвращаются».

                    Тойя немного удивился, задаваясь вопросом, почему никто не предпринимает более серьезных мер для предотвращения подобных трагедий.       «А камеры поставить? Полицию вызвать? Двадцать первый век, как-никак», — мелькнула мысль в его голове.              

«На самом деле никто не знает, что происходит там, и если даже были смельчаки, решившиеся на это — они больше не возвращались. Наверное».

                    «Наверное?» — удивился Тойя.       В смысле «наверное»? Аояги ещё больше начал терять понимание происходящего. То ли он на какой-то сайт не тот зашёл, то ли он просто тупой и не понимает, что происходит.              

«Пока стариков отвозили умирать, остальные относили младенцев, за которыми никто не хотел присматривать, чтобы духи их забрали. Они живым не нужны».

                    Тело Тойи покрылось мурашками от этого абзаца. Он невольно обнял себя обеими руками, словно пытаясь защититься от мрачной реальности. Глаза его прикованы к экрану ноутбука, а в уме рождались вопросы, на которые, казалось бы, не может быть ответов.              

«Также в Японии процветает культура двойного самоубийства возлюбленных, которым запрещено быть вместе. Забавно, не так ли?»

                    Его брови поднялись в недоумении. Он начал сомневаться в правдивости того, что читает, и всё чаще приходило в голову, что журналист, написавший этот материал, решил сделать не смешную шутку.              

«Негативной энергией, по мнению знатоков, пропитано всё, что находится в лесу Аокигахара. Поэтому нельзя ничего брать из этого леса и приносить домой. Любой предмет или вещь своей отрицательной энергетикой обязательно причинит зло своему новому владельцу. И я вам принесу. Вы только ждите».

                    Тойя округлил глаза и раскрыл рот. Либо ему казалось, либо он слишком пьян.       Он зажмурил глаза, пытаясь прийти в себя. Вновь открыл их, обращая внимание на монитор, где были только непонятные буквы. Тойя в шоке начал крутить колёсиком мышки до конца статьи, которая не заканчивалась, сколько бы он её не листал.       В мгновение паника охватила его. Когда он листал страницы, мелькнуло «послание», где о чём-то просили, но Тойя не мог разглядеть, что было написано. Сердце Тойи начало биться быстрее, дрожь пробежала по его рукам. Это казалось каким-то странным розыгрышем, но страх в его глазах усиливался с каждой прокруткой. Он чувствовал, как комната сжимается вокруг него, словно превращается в замкнутую ловушку. Каждая тень, каждый шорох начинали вызывать у него беспокойство.       В комнате вдруг появилась неприятная тишина, прерываемая только звуками его собственного дыхания. Тойя внезапно ощутил, словно по его не двигающейся фигуре кто-то наблюдает из окна. Этот взгляд был невидим, но он остро чувствовался. Страх и паранойя овладели им, заставляя хотеть провалиться сквозь землю или исчезнуть с этой планеты.       Отчаявшись в попытках хоть как-то закрыть страницу — она не закрывалась, сколько бы он не кликал на крестик, — он смирился и лёг спать в надежде, что этот вечер всего лишь сон или его больное воображение.                    

***

                    Привычная картина: вокруг зелёный и тёмный лес. Тойя попытался сдвинуться с места и, к своему удивлению, это ему отлично удалось. Тойя в удивлении ахнул, но голоса его не последовало. Вот что. Лес был буквально в тишине. Не было слышно ничего. Эта давящая, неестественная тишина призывала тревогу и желание проснуться из этого кошмара. Даже звук его собственного дыхания казался изолированными, потерянными в этом зловещем молчании. Тойя осматривал окружающий лес, но не встречал ни птичьего щебета, ни шелеста листвы, ни потока ветра. Деревья стояли неподвижно, словно замерзшие вечностью.       Всё вокруг казалось лишённым жизни, и эта атмосфера навевала чувство неопределённого страха.       Тойя сделал шаг вперёд, не слыша даже шороха веток и листьев под ногами. Корни деревьев слегка цеплялись за его ноги, из-за чего пару раз он чуть не грохнулся вперёд.       Всё вокруг начинало окутывать Тойю странным чувством, будто он чужой в этом месте, как будто сам лес отталкивал его, не желая пускать дальше.       Тойя шёл вперёд, чувствуя, как тревога нарастает всё больше охватывая его и сковывая всё тело. Не заметив, как его ноги и руки начали дрожать от ужаса, он краем глаза заметил сначала движущиеся кроны деревьев, словно вот-вот раскроются, а затем он заметил силуэт человека. Если это человек. Он с огромной скоростью приближался к Тойе, а затем начал трясти его за плечи, пытаясь что-то сказать.       Аояги не мог смотреть на него. Лицо того человека выглядело ужасающе, вызывая неприятное чувство дискомфорта. Тойя старался удерживать взгляд в стороне, но ощущал, как его тело сотрясается от страха и постоянного толкания в плечи. Человек продолжал что-то говорить, но слова звучали как отдалённый шёпот, не доходивший до разума Тойи. Хоть губы того человека и были в милой форме кролика, это не волновало Тойю, пока он смотрел на зашитые чёрными нитками глаза.       Желание сложиться пополам и укрыться от этого ужаса было настолько сильным, что он чувствовал, как крупная дрожь пробегает по его телу.       Глаза Тойи начали намокать от слёз, а губы дрожать.       Последнее, что он видел, были зашитые глаза и губы, произносящие «беги». Этот шёпот врезался в его разум, словно холодный ветер.