Театр теней

Пока нож продолжал иссекать слои ткани шеи, Нат задумчиво рассматривал лицо нападавшего. Грубые черты лица блондина отлично сочетались с сумасшедшим оскалом, а холодное оружие, которое, Натаниэль был уверен, было добыто из повязок на руках, лишь подчеркнуло чекнутость этого парня.     «Очередной мелкий сопляк, сколько уже таких повидали»     Однако что-то мешало Веснински преподать урок по самозащите прямо здесь и сейчас: то ли это замешательство, которое зародилось отчасти из-за сочетания гнева с усмешкой, то ли от того, что парни переключилось на немецкий. Больше чем выплескивать свой гнев физически, он, пожалуй, любил только подслушивать диалоги на иностранных языках. Поэтому, притаившись, он наслаждался.     — Andrew, tu es nicht, es ist nicht seine Schuld!    — Was haben Sie getan? — не сводя глаз с Ната, прошипел блондин. На секунду парню показалось, что обращались к нему, однако он вовремя сообразил, что о его знаниях немецкого нападавший не был осведомлен.     — Ich habe meinen Streit mit Aaron verloren. Und dieser Typ ist so heiß! — Нат слегка смутился, однако виду не подавал. Нож стал не так сильно давить на шею и блондин перевел гневный взгляд на своего напарника.     — Idiot, — в глубине души Веснински хмыкнул, сожалея о том, что не может сказать этого сейчас сам. — Кто ты такой? — внимание парня вновь переключилось на Ната, а холодное лезвие вновь стало ближе.     — Может мне тебе сразу свое место прописки продиктовать, умник? — Натаниэль был изумлен такой наглостью. — И убери уже от моей шеи эту хрень. — на лице, если он правильно понял, Эндрю, расползлась широчайшая улыбка, которая с кипящей в глазах злостью смотрелась жутковато.     — Ты хотел навредить моей семье…    — Это твоя семья нарушила мои личные границы, собственно, как и ты прямо сейчас, — обесценив сказанное только что, рука блондина потянулась к карману куртки Ната, ловко захватывая пальцами его документы. Веснински раскрыл рот от возмущения, желая вставить свои пять копеек, но ему не позволили этого сделать.     — Нил Джостен, — ну и плевать, не его же настоящее имя. — Если увижу тебя хотя бы в радиусе пяти метров от моей семьи, разговор будет коротким. — засунув права обратно ему в карман, Эндрю освободил шею Ната, отходя на несколько шагов назад.     — Ой как страшно, — парень изобразил подобие ужаса на лице. — А извиниться вы не хотите? — Эндрю, который уже начал уходить, резко остановился.    — Извини, — тихо прошептал первый нарушитель.      — Оба, — Нат скрестил руки на груди, смерив блондина взглядом. — Ты мне вообще-то шею порезал. — он пальцем указал на свою рану, будто бы блондин этого не знал.     — Захлопнись, пока не порезал еще что-нибудь, — не став дожидаться ответа, он схватил свою «семью» за руку и повел прочь.      — Ну пиздец, — раздосадовонно прошипел Натаниэль, стирая со своей шеи капли крови. — В следующий раз твои зубочистки окажутся у тебя же в глотке.     Конечно, следующего раза не будет. Он надеялся, что больше никогда не окажется в этом треклятом городе, тем более, в этом чертовом клубе. Оттолкнувшись от стены, Веснински направился на выход. Ну и вечерок.  *    Остаток вечера Натаниэль провел на какой-то безлюдной парковке, в трех милях от предыдущей его остановки. Желания находиться в клубе или около него не было, как собственно и ехать к Ичиро. Он будет оттягивать этот момент до талого.     Нат уже скурил половину пачки, параллельно попивая какой-то пресный кофе с круглосуточной заправки неподалеку. Он не был ценителем, но после постоянных посиделок с Ичиро, вкус разбавленного кофе вызывал у него отвращение.     Когда начало светать, парень запрыгнул в свою машину, уже не в силах бороться с тревогой от приближающегося времяпровождения с Молодым Лордом. Взгляд перенесся на коробку с плеером и наушниками, которые он купил для Жана. Он помнил, как Моро с восторгом ему рассказывал о своей любви к музыке, поэтому захотел его порадовать, потратив большую часть своих карманных денег от Ичиро. Сам он не был фанатом музыки, а уж тем более не понимал всеобщей любви к наушникам. Это было не безопасно, это абстрагировало от окружающего мира, а такой роскоши он себе не мог позволить. Каждый раз, как в его ушах оказывались эти затычки, он начинал тревожиться. Только Нат забывал, что не у всех людей жизнь такая беспокойная, как у него. А проще сказать, таких как он — единицы.     Как же хотелось быть обычным.    Томно выдохнув, Натаниэль завел машину и отправился к своему «покровителю». *    Ичиро выглядел более раздраженным, чем обычно. Его взгляд метался по углам комнаты, а желваки то напрягались, то расслаблялись. Натаниэль чувствовал напряжение в воздухе, будто воздух в квартире заканчивался и скоро будет совсем нечем дышать. Хотелось раскрыть окно нараспашку. Но от комментариев от воздержался, ожидая их от сидящего напротив Морияма.     — Иди в спальню, — сухо бросил тот, скрываясь в ванной комнате. У Натаниэля скрутило все внутри от появившегося плохого предчувствия.     Когда Веснински уже был готов и сидел полуголым на кровати, в комнату пришел Ичиро, садясь на край рядом с ним. Они просидели так минуту, прежде чем Молодой Лорд грубо схватил его за подбородок, разворачивая к себе лицом.    — Хорошо провел время в клубе, Нати? — почти с искренним интересом спросил Морияма, что вызвало некие подозрения в голове Натаниэля.     — Что случилось? — тревога стремительно накрывала его.     — Я задал вопрос, — Ичиро прижал парня к кровати, нависая сверху. — Ты хорошо провел время?     — Этот формат отдыха мне не по душе, если ты про это, — слова выходили с трудом, несмотря на то, что шея и грудная клетка были свободными, ощущение тяжелого груза на них присутствовало.     — Что-то не верится, Натаниэль, — резко перед его лицом показался телефон, на экране которого красовалось фото из клуба. Увидев его, парень замер, с ужасом переведя взгляд на разъяренного Ичиро. На фото был запечатлен его поцелуй с тем самым парнем.     Нат раскрыл рот, желая хоть как-то оправдаться, однако на его шею легла чужая тяжелая рука.    — Что скажешь?     — Это была случайность, — словно загнанный в угол зверек, пролепетал Натаниэль.    — То есть это его вина? — Веснински молчал, пытаясь не поддаваться панике полностью. —  В таком случае я убью его. — глаза парня широко распахнулись.    — Не надо, Ичиро, — Нат судорожно замахал головой.    — Твоя вина? Это было обоюдно?     Веснински хотелось сбежать. В этот момент в его грудь будто бы вбивали колья, параллельно перекрывая верхние дыхательные пути. Он начал задыхаться от руки Ичиро, хотя тот еще ни разу за вечер не сомкнул на его шее свои пальцы, лишь изредка поглаживая кожу. Нат не хотел ничего отвечать, не хотел врать, но и не хотел, чтобы кто-то умирал по его вине. Нет, безусловно, вины в произошедшем его не было, однако это не значит, что тот парень заслуживает смерти. Нат хотел, чтобы его лишили языка, лишили права что-либо говорить. Он видел, что Ичиро наслаждался его страданиями, терпеливо ожидая вердикта от Натаниэля. Кого же он выберет: себя или этого несчастного незнакомца, который так опрометчиво выбрал жертву для выполнения какого-то чертового спора.     — Это моя вина, — сорвалось с его уст насколько болезненно, что рот свело.     — Ты уверен, Натаниэль? Наказание будет не из приятных.     — Это была моя вина, Ичиро. — перед глазами все поплыло, когда Лорд поднялся, подходя ко входной двери.    — Что же, — щелчок дверной ручки. — За свои поступки нужно отвечать, Натаниэль. — в руках Морияма показались наручники. — Кричи, когда станет совсем невыносимо. Не запрещено.     Веснински думал, что продержится без криков минут десять, но переоценил свои возможности. Голос начал срываться уже на третьей минуте.     Все пытки Рико в данный момент полностью обесценились в его голове, они были детским лепетом по сравнению с тем, что творил его старший братец.     Ичиро всегда был снисходительным с ним, а сейчас же он делал все чересчур грубо. Голова Веснински впечаталась в подушку, из-за чего воздуха не хватало, поэтому он постоянно поднимал ее, жадно хватая кислород ртом, как тонущий в воде котенок. Ичиро злился на это, беря парня за волосы, прижимая к кровати обратно. Руки, прикованные наручниками к изголовью, растерлись в кровь от инстиктивных попыток выбраться. Толчки становились с каждым разом сильнее, быстрее, вызывая у Натаниэля мушки перед глазами от пульсирующей внутри боли, растекающейся по всему телу. Он кричал в подушку, хватал ее зубами, глотал горькие слезы. Как ему казалось, это продолжалось вечно, а когда Ичиро закончил, он все еще чувствовал его внутри. Пот стекал по лицу, когда Морияма развернул его к себе, давая возможность немного отдышаться. Нат поднял взгляд на свои разодранные руки, думая о том, что скажет Жану. Как он объяснит ему засосы по всему телу, раны на руках. Жан… Теперь он по-настоящему понимал, что чувствовал тот на протяжении долгого времени.    Когда дыхание парня пришло в норму, и его разум стал постепенно возвращаться к нему, Ичиро вновь развернул его лицом к подушке, заставляя Натаниэля скулить от боли и досады.    — Все еще уверен, что это была твоя вина? — шепот над правым ухом прошелся по телу как электрический ток, вызывая дрожь во всем теле.     — Да, — задыхаясь в своих слезах, прошептал Нат.     — Я не слышу.    — Это моя вина, — уже громче проговорил парень, сразу же срываясь на крик от адски жгучей боли в правой области таза.     Запах жженой плоти пробил его нос, а во рту слюна стала кислой. Его вот-вот вырвет.     Голова кружилась, легкие никак не могли полноценно вобрать в себя воздух, а конечности охватили тремор и парастезии. Он уже не плакал, не кричал, — Натаниэль лишь почувствовал, как к его поврежденной коже приложили что-то влажное, аккуратно протирая поверхность. Он даже не хотел знать, что именно теперь выжжено на его теле и какое значение для него это имело.     — Я почти отработал, осталось немного, — тихо проговорил Ичиро, как будто это не он пару минут назад сотворил такое с ним. — Ну и стоил тот парень всего этого?     При упоминании виновника сие торжества Натаниэля окончательно выбило из колеи, выворачивая прямо на пол, рядом с кроватью.     Вскоре Ичиро отстегнул наручники, давая Нату время, чтобы он размял свои руки, однако парень не воспользовался этой возможностью, лишь пусто смотря в сторону. Морияма обработал и эти раны, подавая Нату стакан с водой. Веснински опустошил его до дна, несмотря на странный привкус содержимого. Ему уже было все равно, чем его накачают.     — Тебе надо поспать, — Нат перенес свой взгляд на Ичиро, не понимая, говорит тот всерьез или издевается.    — Нет, — голос был тихим и хриплым. — Мне нужно к Жану. — Морияма спокойно кивнул, поднимаясь с кровати.    Натаниэль не помнил, как именно и долго ли он добирался до Гнезда. Ему стало безразлично, как Моро отреагирует на его ложь, он просто нуждался в его поддержке, нуждался в ком-то близком.     Уже была ночь, поэтому он спокойно ковылял по коридору, придерживаясь одной рукой за стену. Из-под краев рукавов выглядывали раны и синяки на запястьях, поэтому он старался натянуть толстовку как можно сильнее, до конца ладони, несмотря на резкую боль. Он минут пять простоял у двери, никак не решаясь открыть ее и зайти внутрь. Набраться духа для это, как оказалось, являлось самой большой проблемой. Однако он все-таки смог, прямо так и вваливаясь в комнату. Светильник резко включился и Жан подскочил с кровати, внимательно рассматривая силуэт вошедшего.     — Нат, ты? — он не мог сфокусироваться на Моро. — Ты в порядке?..    — Нет, — ноги подкосились и Натаниэль упал на пол. — Я не в порядке, Жан. — слезы покатились по лицу парня, поэтому он прижал ладони к лицу, желая их скрыть, оголяя тем самым свои запястья. Моро приблизился к нему моментально, с ужасом смотря на своего товарища и по началу не решаясь ничего сказать.     — Нат… что случилось…    — Мне надо в душ, — только и ответил Веснински и Моро без вопросов поднял его, однако боль от касаний была невыносимой, поэтому хрипы невольно сопровождали их путь до ванной.     Стянув с Натаниэля всю одежду, Жан прикрыл рот рукой, начиная судорожно дышать. Веснински впервые за долгое время добровольно перевел взгляд на зеркало, рассматривая то, как он выглядит, и все это лишь бы только не смотреть в глаза друга.     — Прости, — голос Натаниэля звучал как никогда подавлено.     — Idiot, — запищал француз. — И как давно?..    — Почти с самого начала, — взгляд Натаниэля направился на багровые следы от пальцев на своих бердах. — Но так — впервые.     Жан плакал. Он пытался держаться, но откровение напарника добило его, вызывая выплеск целой бури эмоций.     — Прошу, не плачь, — взмолил Натаниэль. — Неужели я настолько плохо выгляжу? — сквозь слезы улыбнулся парень.    — Я тебя ненавижу, лепрекон, — Нат рассмеялся, но смех быстро сменился кашлем. — Как ты мог согласиться на такие условия?! Я не отпущу тебя больше никуда!    — Ты не сможешь это прекратить…    — Пусть лучше это делают со мной здесь, чем Ичиро с тобой там! — почти кричал Моро. — На тебе и живого места нет! Я не позволю такому еще раз случиться!    — Но…    — Молчи, Натаниэль! — истерика Жана лишь возрастала. — Хватит с тебя мученичества! Хватит думать о других! Подумай о себе. Ты не должен это терпеть!    — Ты бессилен тут, Жан. Это моя с ним сделка.    — Значит Кевин вернется обратно в гнездо! Значит я пойду к нему сам и заключу новую сделку! — последовал судорожный вдох. — Я не хочу тебя видеть таким.     — Прости меня, — Натаниэль не мог уже контролировать свои слезы.     — Не смей извиняться, Diablo! — они прижались друг к другу, продолжая рыдать навзрыд.    Этой ночью не спал никто из них.