Несущая хаос.

      Весна — Это восхитительное время года, когда природа пробуждается от зимней спячки и наполняется яркими красками и ароматами. В апреле вся растительность приобретает сочности и заметной пышности, но не в Москве. Над городом нависли свинцовые тучи, а морозный воздух неприятно обдавал лица прохожих. Люди спешили по своим утренним делам; кто-то на работу, а кому-то нужно было успеть просочиться сквозь толпу за свежеиспечёнными булочками для семейного завтрака. Зимняя одежда потихоньку убиралась в самый дальний шкафчик, но непредсказуемая природа иногда подкидывала жителям столицы свои снежные сюрпризы.  Ребятня резвилась на оживленных улицах, где во всю кипела жизнь. Звонкий смех эхом раздавался по всей округе, а гул автомобилей и лай собак создавал со всем этим некий контраст. Пожилые женщины укутанные в вязанные шарфы просиживали на лавках и охотно обсуждали интересующие их темы. Это всё, — жизнь. Белокурая девушка стояла посреди сквера и задумчиво всматривалась в проплывающие по небу облака. Уголки губ дрогнули, и бледное лицо озарила лёгкая улыбка. Как же ей нравилось, вот так часами прогуливаться по оживленному городу. Бродить по улицам, вдыхать запах свежести и блаженно прикрывать глаза. Левая рука безмятежно греется в кармане куртки, когда правая же чуть промёрзнув держит уже немного остывший стаканчик с имбирным чаем. Именно этот напиток заставлял Разумовскую впадать в воспоминания из детства. Когда мама с заботой обнимала юное тельце дочери, мягкими ладонями поглаживала вспотевший лоб из-за температуры, и аккуратно преподносила фарфоровую кружку с чаем ко рту. Когда уставший после рабочего дня отец ворчал часами, что его любимая не успела приготовить такой долгожданный после тяжёлого дня ужин. Одинокая капля слёзы скатилась по впалой скуле, она ещё какое-то время задержалась на подбородке, а после бесшумно упала на серую плитку. Подул новый поток холодного ветра. Всё тело сковывал холод, нужно было скорее добираться до церкви, — там дети ждали. О, как же ей нравилось каждый раз приходить в храм,и видеть эти счастливые лица. Знать, что девочки вновь подготовили для своей учительницы какой-нибудь незамысловатый подарок в виде букетиков сухоцветов, которые они наверное отламывали от букетов подаренных их матерям или сёстрам. Как же она лучезарно улыбалась, когда видела как мальчишки один за другим выстраиваются  в колонны, дабы поприветствовать Агату Олеговну, и хватаясь за вязанные свитера друг друга пытались усесться на первые ряды — кто быстрее! Она на ватных ногах побрела вглубь парка. Мысли были заняты немало важными событиями прошлого месяца. Ведь странно, бесовщина не появилась в её сознании, а уж тем более в квартире, — целых тридцать дней. Какое счастье! Но нутро изнывало, что-то ей подсказывало, что всё это было словно подготовкой, к чему-то более ужасному … Впрочем, сейчас ей нужно было заниматься совсем другими делами, что она и делала: думать о тех сценах из недавнего прошлого было явно лишним. Над кронами ещё пока что не укрытых зеленю деревьев виднелись золотые купола церкви.  — « Почти пришла » . — Радуясь своим же мыслям, Разумовская ускорившись прошла за ворота храма. Сейчас время утренней молитвы, а значит проскользнуть к своему кабинету с выцарапанной, да - да, именно выцарапанной цифрой « 6 » на коричневой двери, ей нужно было очень незаметно. Аккуратно минуя толпу священников во главе с Отцом  Игорем, Агата вновь позволила рассмотреть его небольшую фигуру; средних годов, с немного смуглой кожей покрытой россыпью родинок. На лбу пониже хохолка иссиня - чёрных волос с заметной кучкой серебристой седины были глубокие морщины. Глаза за прозрачными  очками были голубыми, очень живыми, яркими и искрящимися, а нос — длинный и крючковатый. Отец Игорь был мужчиной строгим, а оттого и боялись все прислужники его. Он одним лишь взглядом заставлял галдевшую ребятню умолкнуть, да и сама Разумовская дрожала и загривком чувствовала этот тяжёлый, — отцовский взгляд. « Жуть то какая. » — Скривилась учительница, и, не смея терять и минуты прошла к своему классному кабинету, где её уже ожидали дети. Переступая порог Агата внезапно впала в ступор, — глаза не могли поверить увиденному, разве это её вечно шумевшие дети?  — Доброе утро, Агата Олеговна! — Хором поздоровались все присутствующие с невысокой девушкой, а та в свою очередь, вернувшись в реальность, лишь еле заметно улыбнулась.  — Утро доброе, дети, — Её васильковые глаза сузились. — А почему такая тишина? Мне аж совсем … Некомфортно как-то стало!  — Мы все вмести решили больше не шуметь на Ваших занятиях, — Девочка с волосами вороного крыла заплетенными в две тугих косички, и раскинутыми по обе стороны плеч, опередила своих одноклассников в ответе, — Все мы помним, как Вам в прошлый раз стало плохо от наших визгов и дурного поведения.  — Ааа … — Агата сделала полуоборот на своих небольших каблучках, и, тяжело выдохнув, поспешила к учительскому столу, — Да - да, Вы большие молодцы. Мне очень приятно, что Вы заботитесь обо мне. — Её тонкие пальчики правой руки обхватили пластиковую ручку с красными чернилами, с силой сжимая ту, отчего послышался хруст, а фоланги  побелели. Легонечко покрутив круглый материал между указательным и большим пальцами, блондинка позволила себе шумно выдохнуть : — Что же … Крестный путь Иисуса был прочтён успешно?  — Да! — Вновь хором ответили дети.  — Превосходно! Сегодня будем изучать главу одиннадцать: Искушение Иисуса. — Девушка шумно упала на стул и взяла книгу в ветхом переплете в свои холодные ладони. Она быстро перелистнула на нужную страницу и принялась читать:  — Иисус пошел в пустыню, чтобы быть с Богом. Спаситель общался с Небесным Отцом. Он сорок дней ничего не ел, потому что постился. Явился дьявол и искушал Иисуса, требуя доказать, что Иисус – Сын Божий. Сначала он предложил Иисусу превратить несколько камней в хлеб. Иисус был голоден, но Он знал, что должен использовать Свою власть только для того, чтобы помогать другим людям. Он не сделал того, что хотел дьявол. — Внезапно, в помещение словно становилось все жарче и жарче. На лице выступила испарина, и Агата почувствовала как по лбу стекает капля пота. Дети словно заворожённые слушали рассказ, то и дело, что охая от услышанного. Учительница попыталась перевести дыхание, но все попытки сводились к нулю, — чертовщина какая-то!  — Затем Святой Дух перенес Иисуса на высокую часть храма. Дьявол искушал Иисуса во второй раз, предлагая Ему спрыгнуть со стены храма. Дьявол сказал, что если бы Иисус действительно был Сыном Божьим, то Ангелы не дали бы Ему разбиться. Иисус не стал прыгать. Он также знал, что это неправильно – использовать священные силы таким образом.  — Внезапно подступивший к горлу ком не дал юной особе продолжить свой рассказ : становилось всё хуже и жарче, а ведь отопление давным давно выключили из-за экономии средств. В ушах раздался писк. Агата скривилась от неприятных ощущений и отвела взгляд в сторону, — темно. Страх окутал сознание в доли секунды, неужели опять всё будет происходить здесь, — с ней самой. Медленно повернувшись обратно, она чуть ли не рухнула на пол. Класс был пустым. Лишь вальяжно раскинувший в разные стороны ноги, светловолосый мужчина восседал на прогнувшейся от тяжести веса парте. Черты лица были изящны, — словно портрет нарисованный лучшим художником средневековья. Его глаза были черней золы, а промелькнувшие багряные огоньки добавляли ко всему прочему лишь хищности. Скулы острые как и подбородок. Тонкие губы растянулись в кривой ухмылке; ровный ряд белоснежных зубов с отчётливо видимыми клыками слегка вжимались в мягкую плоть. Волосы белее январского снега. Одеяния были не менее привлекательными , — чёрными. Костюм тройка идеально сидел на статной фигуре мужчины, а две верхний пуговицы атласной рубашки были расстегнутыми, что позволяло рассмотреть выглядывающие острые ключицы. Вся атмосфера в помещении была тяжёлой и мрачной. Тишина с силой сдавливала голову юной особы, отчего тошнота подкрадывающаяся к гортани давала о себе знать.  — Привет, — Внезапно заговорил он, а его правая рука на большом пальце которой красовался немалых размеров перстень с ярко - алым цветом камня потянулась вперёд, — Да … Я не хотел вот так срывать твоё занятие. Но, чёрт возьми! Как же ты интересно рассказываешь весь этот бред! — Мужчина подался корпусом вперёд. Быстрым рывком поднялся на ноги и неспешно побрел в сторону приоткрытого окна. Агате хотелось кричать. Хотелось с остервенением вогнать ногти в плоть на груди, и рвать, отдирать куски, только бы глотнуть порцию свежего воздуха. Девушка молчала. Кажется её голос был украден бесовщиной, и возвращать его он не собирался. Она всем нутром чувствовала исходящую от его персоны волну всемогущества. Кем же был этот Внезапно появившийся?  — Моё имя  Аббадон, или как Вы, люди меня ещё называете, — Гнев.— Он позволил себе повернуться на каблуках лаковых туфель обратно к девушке, и с неким отвращением рассмотреть её испуганное лицо, — Твоё имя мне известно, можешь не пытаться что-либо произнести. На время я лишил тебя голоса, но я так же могу читать мысли смертных. Так что можешь не напрягаться. — Чёрные глаза метнулись в сторону, а с уст сорвался тяжёлый полу стон, больше проходящий на скулёж. — Так давно я не был в этом … — Блондин запнулся. Лицо исказила гримаса отвращения, — В этом мире смертных. Но признаюсь, пришлось подняться сюда. За тобой. — На это Разумовская лишь шире открыла свои и без того испуганные глаза. Брови её дёрнулись вверх, а побелевшие руки схватились за края стула. Губы растянулись в безмолвном крике, и пухлые уста принялись жадно хватать порции воздуха. Она совсем не понимала картины происходящего. То ли это опять дурной сон, от которого нужно было быстрее избавиться. То ли жестокая реальность, из-за которой в мыслях постоянно просачивалось: — « За что мне это всё?. » — Агата не знала. Молитвы одна за другой мелькали в её разуме, но разве всё это и в прошлый раз совсем даже не помогло? Но ведь, как же вера в Бога? И его помощь людям. Разве всё это были пустые выдумки церкви? Её служителей? Словно прочитывая каждое промелькнувшее слово в сознании девушки, демон кивнул сам себе. Он с явным наслаждением осмотрел хрупкое тельце и сократил между ними расстояние в два шага. Его горячие ладони легли на лебединую шейку блондинки, а в глазах разжегся огонёк азарта. Всю гробовую тишину прерывало биение сердца, — человеческого сердца. Демон аккуратно присаживается на корточки. Позволяет полной грудью вдохнуть исходящий из тела блондинки страх, и словно утопая в наслаждении закатывает глаза. Белоснежные ресницы подрагивали, а в районе ширинки показался заметный бугорок привставшего члена.  — Будоражит. — Хрипло прошипел Аббадон, а липкая ладонь прикоснулась к мертвенно — белой щеке. Большой палец нежно прошёлся по бархатной коже и легонечко надавил, отчего осталась яркая отметена. Ноздри голубоглазой особы расширились. Она все так же отчаянно пыталась выкрикнуть хоть словечко. Ведь ей до безумия было страшно. Куда же делись дети? Или наоборот, она исчезла у них на глазах? Демон вновь кивает. Он бесцеремонно проникал в её сознание каждый раз, и умилялся, какие же глупые мысли посещали эту светлую голову. Привставшая плоть давала о себе знать: а можно ли было ему? Слово которое он дал, не тронуть эту девочку, самому Господину!Воспользоваться маленькой шалостью и положить женскую ладонь на вставший колом член, ведь она марионетка, — а он её кукловод. Поморгав пару секунд, словно прогоняя эти мысли с головы, демон внезапно поднялся на ноги и отпрянул в сторону.  — Ммм … Теперь я понимаю, почему все в Аду без ума от тебя.  Не зря Господин велел нам приглядывать за тобой. Однако … Я не даю гарантии, что устаю перед этим ароматом источающимся твоим телом, Мара. — Тело разрядом тока пробило, как он сейчас её назвал? Девушка знала, читала о низших мифологиях народа Европы, но никак не понимала, почему же бес назвал её этим именем? Он вновь кивает, даёт понять, что прочитал мысли в её голове.  — Со временем ты узнаешь, почему же я так тебя назвал. А сейчас, меня послали к тебе передать послание. Через неделю ты пересечешь врата: Неба и Земли. Господин сам решил пригласить тебя на предстоящий бал, но увы, у него не вышло наведаться к тебе, а я был свободным. — Аббадон вновь делает глубокий вдох, а после с присвистом выдыхает: — Детали … Я совсем забыл. Всё остальное ты можешь прочесть тут. — Его бледная рука в которой был аккуратно сложен листок пергамента коричневого цвета, небрежно бросает письмо к ногам блондинки, а сам он позволяет себе раствориться в тёмной дымке по всему помещению, на послелогу вымолвив краткое : — « До встречи в Аду ».  Что же это? Опять всё и вправду происходит с ней? А может дело в Церкви, и стоит вовсе уволиться. Слышится хлопок, и плеча Разумовской касается миниатюрная ручка одной из учащихся.  — Агата Олеговна? Вам плохо? Позвать кого-то?        Учительница с секунд двадцать вытаращившись осматривает девчушку, а после хрипло произносит:  — Нет, нет … Всё в порядке. На сегодня занятие окончено, через неделю Пасха. А посему, Вы должны сами дома дочитать главу, и после пересказать всё мне. — Ребята все вместе кивают, и принимаются собирать свои небольшие портфельчики. Никто из них даже не заметил как сильно трясло их учительница после этого «видения», а оно и было к лучшему. До слёз хотелось скорее оказаться в своей уютной квартире; взять в руки кружку с горячим какао, и укутавшись в плед раствориться в домашней атмосфере. Разумовская опускает взгляд, замечает что на коленях мирно лежал тот самый пергамент, с красивой печатью чёрного цвета и атласными ленточками завязанными в бант. Кончики пальцев поддевают узелок, но она тут же останавливается словно рук коснулся кипяток, — не сейчас. Сейчас же не стоило привлекать внимание почти опустевшего класса.  — Аббадон …        Спустя час. Агата всё же добирается до нужного этажа многоэтажки; пружинистой походкой добирается до нужной двери, и открыв её: тут же проникает внутрь и скидывает с себя верхнюю одежду.  — Ванна, ванна … Мне нужно срочно принять душ. — Голос её был ломкий, словно она беспрерывно кричала от изнеможения в попытках привлечь хоть что-то внимание. Ведь так всё и было, но только бесплотные попытки взирал лишь один Аббадон. Ей до сих пор казалось, что за спиной стоит высокий мужской силуэт, что он словно Чеширский кот улыбается своей безумной улыбкой и оголив клыки идёт за ней по пятам. Абсурд какой! Сейчас же она более лояльно стала переносить все эти «похождения». Не было того страха и агонии, хотя в присутствии бесовщины она безнадёжно молила о помощи. Рука ныряет в карман куртки и та натыкается на пергамент. Интерес берет своё, и чуть подрагивая от вновь появившегося страха, Агата подцепив печать, с немалым усилием срывает её, и глаза принимаются бегать во строчкам :

      « Мара. Как же я долго ждал нашей с тобой встречи. В скором времени мне удастся встретиться с тобой взглядами, и тогда ты поймёшь, что была рождена от порочной связи сына Божьего, и дочери Искусителя людского. Порог между Небом и Землей поможет пересечь Аббадон. Для этого придётся в ночь совершить один немалый поступок. На столе в твоей комнате стоит пузырёк с ядом, выпив его ты лишишься тела на сутки, а душа попадёт в Ад. Да, шаг на самоубийство, — но это единственный способ попасть к Нам. К себе домой. Чем ближе день к балу, тем сильнее ты будешь чувствовать, что твоё тело стареет, — обвисает и теряет былую форму. Поэтому не медли с ядом, и выпей ровно два глотка. До скорой встречи».

— Это что? Розыгрыш какой-то? Все это нереально! — Она сглатывает вязкую слюну, чувствует как жидкость медленно стекает по стеночкам гортани. В уголках глаз образуются прозрачные капельки солёных слёз. Её ватные ноги сами идут в спальную комнату. Только бы там не оказался этот пузырёк, только бы это все оказалось злой шуткой.