Маленький стокгольмский синдром

Она… выделялась. Эли заметила сразу — по опущенному взгляду, по неловким движениям — всё выдавало в ней чужую. Удивительно, как эта новенькая умудрялась ускользать от пытливого взгляда королевы школы. В столовой её видно не было, в коридорах на переменах разве что очень редко — неужели мышка нашла норку, чтобы спрятаться? Но от Эли не спрячешься. — Девочки, — задумчиво протянула Эли, потягивая коктейль из трубочки. — А вы что-нибудь слышали про эту… новенькую. Девочки, конечно, слышали. Тут же было предоставлено Досье: Ивамура Кагомэ, рост, вес, староста, нищенка, честно говоря, так себе. Девочки смеялись, рассказывая, как новенькая их боится, как отказалась покурить с ними и как кашляла от дыма. — Короче говоря, очень смешная дурнушка. — Вообще непонятно, что она делает здесь. Откуда столько денег-то взяла? — Наверное заработала. Девочки смеются. Эли задумчиво потягивает коктейль из трубочки. На самом деле, нет ничего, что бы их связывало. Эли пару раз сталкивается с девушкой в учительской. Первая мысль — «Что она могла натворить?», а затем понимание — она всего лишь староста. Типичные дела старост. Ивамура хмурится исподлобья, но Эли все равно смотрит в темные карие глаза, сливающиеся со зрачком. Смотрит, наверное, слишком долго, а потом Ивамура, прижимая к себе журнал, будто защищаясь, проходит мимо, буквально в паре сантиметров. У нее красивая, но небрежная стрижка. У нее твердая, но не модельная походка. Ее туфли глухо стучат, и Ивамура исчезает в коридорах школы. Эли хмурится. Пару раз Эли высматривает Ивамуру, когда Кияма-сенсей с важным видом зачитывает школе очень важные новости. Девушка стоит как будто сама по себе, как будто к классу не имеет никакого отношения. Смотрит прямо на директора, подняв подбородок, вся подобравшись, как будто ей действительно есть дело до его слов. Неужели она настолько ответственная староста? Или только притворяется? Девушки рядом с ней перешептываются, и Эли улавливает надменный взгляд Ивамуры, и ей даже становится неловко, как будто этот взгляд предназначен ей, как будто Ивамура догадалась, что Эли за ней следит. Следит? Неправильное слово. Просто увидела. Обратила внимание. На самом-то деле ей все равно. Эли пытается сосредоточиться на Кияма-сенсее, а потом позволяет Кавашиме затянуть себя в разговор. Эли пару раз видит Ивамуру в толпе в клубе. Видит и захлебывается эмоциями — что она тут делает?! Эли поет чуть более высоко, играет чуть более старательно, чем обычно. Легким, едва различимым движением поправляет ободок. Пританцовывает, чтобы юбка так красиво развевалась. Глубоко вдыхает и отдает всю себя на припеве, даже закрывает глаза, и чувствует как музыка проходит сквозь нее, оставляя мурашки от макушки до пальцев ног. В эти секунды исчезают все: и те, кто стоят позади на сцене, и те, кто качаются под бит внизу. Эли открывает глаза под оглушающие аплодисменты, но улыбка замирает на губах — она видит, как Ивамура грубо проталкивает себе путь и уходит. Ей… не понравилось? Эли прикусывает губы, на мгновение забывая держать лицо. Дома она лежит на подушке и смотрит в потолок. Обычно после концертов накрывает приятная усталость, и девушка блаженно засыпает. Но сейчас Эли не может уснуть, что-то тревожит её. Она отыграла идеально, как всегда. Тогда в чем дело? Рок-н-ролл не нравится? А зачем тогда приходила? Просто попялиться на вторую жизнь королевы школы? А как она вообще узнала? Эли недовольно выдыхает. Зачем вообще столько думать о какой-то… нищенке? Которая еще и в музыке не разбирается. Что она вообще делает в моей школе? Вид только портит. Эли встречает Ивамуру на крыше. Она стоит боком к Эли и смотрит вдаль. Эли подмечает, что ринопластику Ивамуре точно делать не нужно. Что школьная форма выгодно подчеркивает ее округлые грудь и бедра. Что она очень красива здесь, на фоне голубого неба и пушистых облаков. Из нее вышла бы действительно хорошая модель. Потом Ивамура поворачивается к ней, и все спокойствие исчезает, и теперь надменный взгляд направлен на Эли, как будто ей нельзя было сюда заходить, как будто она потревожила ее специально. И, знаете, это бесит. Эли даже ничего не сделала! Ивамура быстро уходит, по пути задевая Эли плечом, и, знаете, это обидно. Эли считает, что не заслужила такого отношения. Конечно, Эли знает, что происходит. Она не глупая и не слепая. Смотрит в школьное окно на двор, где Кавашима и Асакура вместе с мальчиками окружили Ивамуру, которая низко опустила голову. Хочется ухмыльнуться, хочется позлорадствовать. Но плечи девушки не дрожат из-за рыданий, ей как будто все равно. И Эли… Господи, Эли не видит, но чувствует надменный взгляд, и от него — мурашки. Эли злится. Её бесит, что из-за Ивамуры она как будто беспомощная, как будто маленькая и беззащитная, даже когда саму Ивамуру окружили и давят. Звенит трель звонка, все расходятся, и девушка, не торопясь, твердой, смелой походкой идет в школу, и Эли ощущает, как что-то щекочет в груди, будто ток проходит по нервам. Страх? Жалость? Что?.. Эли прогуливает урок, играя на гитаре в музыкальном классе. Потом в жизнь врывается этот гайдзин, который как будто ходит по пятам и… не только за ней. Эли не глупая и не слепая, она все видит и понимает, даже если Ник отнекивается. Значит, Ивамуре нравится экзотика? Эли оценивающе смотрит на Ника. Может, где-нибудь в другой жизни он бы ей и понравился. В целом, Ивамуру она даже понимает. Но от этого понимания почему-то обидно и неприятно, и что-то внутри снова сводит, и Эли так злится из-за того, что вновь чувствует себя маленькой и жалкой, а эта нищенка даже никаких усилий для этого не приложила! Записка от гайдзина. Хочет поговорить. Что-то важное. Отказываться зря, тем более Эли чувствует незримое присутствие Ивамуры за его спиной. Она сможет всё узнать, выведать… Там, в богом забытом районе Токио, среди заброшенных складов, Эли видит Ивамуру и чувствует смесь удивления, облегчения и какой-то… радости? Потом удар по голове чем-то тяжелым и — темнота.