Не забудь проснуться

      Город появился впереди спустя полчаса или около того.       Не было ни пригорода, ни деревни на окраине, которая постепенно влилась бы в город. Просто проселочная дорога как-то незаметно перетекла в каменную мостовую, а там и первый дом, аккуратная цветочная лавка, впереди появился.       Довольно узкая дорога петляла между домами и каменными сплошными заборами, иногда поворачивала к коротким лестницам в пару ступеней с коваными изящными поручнями, разбегалась переулками. Над заборами косматились кроны плодовых деревьев — вполне обычные яблони и вишни соседствовали с какими-то незнакомыми высокими кустами. Некоторые заборы от низа до верха заплетал виноград, кое-где среди листвы виднелись пока едва заметные грозди; на других разрослись вьюны и клематисы.       Из-за решетчатой калитки Нину облаяла маленькая белая собачка в синей попонке. Облаяла — и по тенистой тропинке убежала прочь, за куст. Вроде как, долг выполнила, можно и отдохнуть. В другом месте у входной двери кошка, развалившаяся в тени, сощурила на нее яркие зеленые глаза, вытянула вперед лапы и показала наточенные когти. Кошку Нина обошла по широкой дуге.       Людей на улицах отчего-то практически не было. Только один раз навстречу попалась парочка подростков — мальчик и девочка, которые, ухватившись с двух сторон за ручки, тащили здоровенный чан с водой. Их Нина пропустила, прижавшись спиной к стене. Ребята, кажется, её даже не заметили. Еще через несколько домов пришлось обходить старого бородатого деда, что, вытянув ноги на полдороги, дремал на скамейке у завитой виноградом калитки.       Что ей делать дальше, Нина себе не представляла.       Еще какой-то час назад в воображении всё выглядело просто и логично. Прийти в город, остаться, пока безумные сны не закончатся. Почему-то мозг по умолчанию считал, что она сможет найти себе хоть какое-нибудь пристанище, а то и занятие. Но на деле получилось так, что Нина чувствовала себя скорее заблудившейся туристкой в незнакомом захолустном городке, а вовсе не его новым жителем. Причем туристкой, у которой в кармане не было ни гроша.       О деньгах она тоже вспомнила только тогда, когда увидела впереди небольшое летнее кафе-мороженое. За двумя столиками у входа никого не было, и Нина хотела было присесть, но вдруг осознала, что расплатиться за мороженое ей будет нечем. Пришлось проходить мимо, надеясь, что ее неловкий маневр не успели заметить официанты.       Она шла дальше, медленно, осматриваясь по сторонам. Неожиданно, но это оказалось довольно интересно. Город был симпатичным, чем-то похожим на небольшие приморские городки где-нибудь в Болгарии или Греции. Дома вдоль улицы выглядели старыми — полсотни, а то и сотню лет уж разменяли, на побеленных стенах тут и там виднелись глубокие царапины и проплешины в штукатурке. На первых этажах окон не было, вероятно, они выходили на другую сторону, во дворы, зато на вторых то и дело попадались небольшие кованные балкончики. С некоторым удивлением Нина замечала на них герань и петуньи в горшках, совсем как у нее дома.       Запах хлеба из булочной, кофе — из кофейни, тихие звуки немного расстроенного фортепиано из открытого окна — всё это приносило уже порядком подзабытое ощущение спокойствия. Здесь было решительно не с кем говорить, никто не требовал доказательств, что она не шпион, никто не бегал за ней с оружием, не происходило ничего странного или опасного. Маленький городок у реки просто жил своей тихой жизнью и, кажется, не обращал на чужака ровным счетом никакого внимания.       Спустя некоторое время, так никого и не встретив (сиеста у них, что ли?), узкими дорогами и переулками Нина вышла за задние дворы прибрежных небогатых домиков.       Впереди была только река — широкая, с густым лесом на той стороне. Берег её весь порос осокой и полого спускался к воде, иногда заросли расступались узкими илистыми заводями. В одном таком прогале в воду уходили почерневшие от времени деревянные мостки — три толстые доски, скрепленные поперек еще двумя. Чуть подальше среди осоки мелькали овальные листы и первые розовые цветы кувшинок, между ними в воде что-то изредка плескало и булькало.       Сбоку от мостков на воткнутых в землю кольях сушилась рыболовная сеть.       Должно быть, хорошо было сидеть здесь в тишине и ловить рыбу на удочку. Широкая река текла медленно, от домов сюда ложилась плотная тень, от воды шла прохлада. Только почему-то Нина не видела поблизости ни рыбаков, ни даже детей — берег был совершенно безлюден.       Может, оно и к лучшему. Никто не подойдет, не будет задавать вопросов. Ей, определенно, стоило остаться здесь, возможно, удастся провести хоть одну спокойную ночь без лишних травм и происшествий.       Она обернулась, взглядом ища хоть какую-нибудь подходящую сидушку. Не хотелось садиться на голую землю или мостки — даже на первый взгляд они выглядели довольно сырыми.       И вдруг совершенно случайно, краем глаза Нина заметила какое-то быстрое движение в окне на первом этаже ближайшего дома.       От неожиданности она вздрогнула. Посмотрела в окно в упор.       Да, тонкая белая штора за цветочными горшками на подоконнике заметно качалась — так, словно ее только что задернули.       Значит, люди тут всё-таки были. Просто почему-то не выходили на улицу.       Берег сразу перестал казаться таким уж спокойным и уединенным.       За ней наблюдали? Это вряд ли. Возможно, и вовсе хозяйка дома просто поливала цветы. Но ее наверняка заметили. И почему-то предпочли не встречаться взглядом и, в свою очередь, остаться незамеченным.       Возможно ли, что она по незнанию попала на чью-то частную территорию, и что ей сюда было нельзя заходить?.. Конечно, забора в переулке она не перелезала, но вдруг в этом мире какие-то другие правила, и она чего-то не заметила?       Уходить с облюбованного места не хотелось, тем более, что в городе ее поджидала жара и вездесущая пыль. Но нарваться на местных стражей правопорядка не хотелось еще больше.       Вскоре прибрежные переулки вывели на более широкую мостовую. Навстречу наконец-то стали попадаться люди — похоже, ей удалось дойти до условного центра города. Правда, люди эти были какие-то странные. Словно взвинченные. Все куда-то спешили, кое-кто пытался нетерпеливо оттолкнуть с пути. И смотрели подозрительно, но, к счастью, пока не лезли с разговорами.       Нина постепенно начинала чувствовать, что чего-то не понимает.       У них какой-то праздник?.. Не похоже. Скорее уж, бедствие. Но ни оповещений, ни каких-либо подозрительных звуков она не слышала. Наоборот, на окраинах города стояла спокойная, мутная тишина. Которая в центре почему-то превратилась в суету.       Так Нина прошла еще пару кварталов. А потом внезапно буквально физически ощутила на себе чей-то тяжелый неприязненный взгляд.       Его источник нашелся сразу. Толстая торговка у рыбной лавки смотрела пристально и прямо на Нину.       Отчего они все настроены так враждебно?..       Тут же захотелось свернуть куда-нибудь, а то и просто развернуться. Жаль, впереди не было ни одного переулка, а единственный подходящий уходил вправо сразу за рыбной лавкой. Но и развернуться — не вариант, тогда точно окликнут. Торговка явно собиралась это сделать.       Предчувствие не подвело.       — Эй ты! — когда Нина нарочито медленно проходила мимо, постепенно забирая правее к переулку, женщина грубо крикнула в ее сторону, вытерла руки о передник. — Да, ты, девка! Ты чья такая будешь?       Мысленно чертыхнувшись и чуть было не скривившись от обращения «девка», Нина повернулась к ней всем корпусом. Вопросительно изогнула бровь, надеясь, что хмурое и неприветливое выражение лица отобьет у базарной тетки желание общаться.       Не сработало. Торговка, кажется, заинтересовалась даже сильнее, потому что воинственно уперла руки в бока.       Историю пришлось сочинять на ходу. Не рассказывать же правду про сны и детский лагерь — еще свежа была в памяти реакция на неё Сида и Отто.       — Приехала пару недель назад с родителями и братом, — буркнула Нина. — С Янсена. А что?       — С Янсена? — выражение лица у тетки тут же стало изумленным. — Это на фрегате с наемными разнорабочими, что ли?       Не имея вариантов лучше, Нина кивнула. Фрегат — так фрегат. Лишь бы только отвязались побыстрее.       — Отец твой, выходит, на лесоповале работает? — только торговка никак не унималась. — А тут ты что делаешь? Или не работать приехала?       — Швейную мастерскую ищу, — огрызнулась Нина. — Есть у вас тут швейная мастерская?       Это было первое, что пришло на ум. И Нина очень надеялась, что мастерская окажется где-нибудь на другом конце города, и ее не станут провожать.       Но, судя по реакции торговки, провожать она точно никого и никуда не собиралась. Стоило ей услышать «швейная мастерская», как выражение ее лица вмиг стало каким-то брезгливым, зависло где-то между снисходительной жалостью и откровенным презрением.       — Швейная мастерская тебе нужна? — угрожающе переспросила она. И вдруг гневно затараторила: — Небось наняться на работу к швее решила, а, девка?! Нет для тебя там работы, ты, дочь батрака с Янсена! Не нужны нам тут такие как вы! Работу спустя рукава делаете, а потом по барам наших сыновей окручиваете, лишь бы на Галатее в городе остаться да кусок пожирнее урвать! На лесоповале тебе место, батрачка! К своим иди! Усекла?!       Нина слушала тираду, не в состоянии выдавить из себя ни слова. Дар речи словно отключился, и в голове звенела тишина, только эхо сказанных слов перекатывалось и гремело, почему-то жаром приливая к щекам.       Её словно окунули в ведро с помоями. Да, она соврала про Янсен и фрегат, но ведь на ее месте вполне могла оказаться какая-нибудь другая девушка, которая действительно приехала бы с Янсена с семьей на заработки, а встретила бы только хамство от местных склочниц и беспочвенные оскорбления. И от мыслей таких становилось настолько противно, что хотелось встать под душ и отмыть с себя чужую, щедро пролитую на нее грязь.       Торговка, между тем, изучающе смотрела на неё зло прищуренными глазами. Словно ждала чего-то, какой-то реакции. Наконец, спросила:       — Чего молчишь? Воды набрала в рот?..       Нина запоздало отмерла. Ей, действительно, было нужно что-то ответить. Как-то отреагировать. Но не ругаться, нет, и не пытаться уколоть в отместку. Такие, как эта торговка, только и ждут, что им ответят в том же тоне. А потом заведутся и будут орать благим матом на всю улицу, привлекая всеобщее внимание.       А ей этого не нужно. Что угодно, только не лишнее внимание местных. Черт знает, к чему оно может привести, и кто может подтянуться сюда вслед за обычными людьми.       — Спасибо… на добром слове, — еле выдавила из себя Нина. — Но не то чтобы я спрашивала вашего совета.       Сделать первый шаг прочь оказалось сложнее всего. Дальше дело пошло быстрее, даже снующие мимо местные, кажется, почти не толкались.       Она почти добралась до правого переулка, когда в спину вдруг ударил резкий окрик:       — Эй ты, батрачка!       Нина остановилась.       Обернуться, или лучше не стоит? На громкий голос среагировали прохожие и уже начинали посматривать на нее с откровенным любопытством.       И всё-таки обернулась.       — Карманы береги! — крикнула ей вслед торговка. — Говорят, у нас тут воровка в городе объявилась. Ищут ее, вон, у всех документы проверяют.       Ничего ей не ответив, Нина быстро завернула за угол, с глаз долой. Чтобы не провоцировать на новые попытки прицепиться.       Воровка. В городе была воровка.       Почему-то в воображении это слово рисовало эфемерный образ смуглой цыганки со звенящими браслетами на запястьях, что, очаровывая и гася бдительность загадочной улыбкой, срезает с вашего плеча сумку и стремительно теряется в толпе.       «О, Эсмеральда…»       Нина хмыкнула.       Если бы такая Эсмеральда сейчас вздумала ее обокрасть, это был бы не самый удачный день в её воровской карьере.       С такими мыслями Нина миновала переулок, свернула на другой, который, если судить по направлению, должен был вывести ее назад, к реке. На городских окраинах было как-то поспокойнее, и уж лучше сонная тишина и плеск реки, чем суета и скандалисты.       На улицах людей стало заметно меньше, а те, что попадались, уже не неслись сломя голову и не толкались. Разве что впереди, еще довольно далеко, маячила какая-то странная компания — двое в белых плащах, накинутых на плечи несмотря на жару, и перед ними невысокий мужичок. Только что он отдал им какой-то изрядно помятый желтоватый лист, и они склонились над ним, изредка что-то спрашивая. Двое в белом стояли к Нине спиной, вполоборота, зато мужичок, кажется, ее заметил и иногда на неё поглядывал.       И вдруг Нина замерла, словно споткнулась. В голове промелькнула одна весьма неприятная мысль, которая заставила спину покрыться мелкими мурашками.       Если она правильно поняла ту склочницу… То в городе у реки шли активные поиски какой-то воровки, все суетились, и у всех проверяли документы.       Документы.       У неё самой не было никаких местных документов! Ничего, что подтверждало бы ее личность. Она даже не знала, как эти «документы» должны выглядеть, ни разу еще их не видела, как и местные деньги. А если ее остановят?..       Те двое впереди носили совершенно одинаковые плащи, и, вероятно, остальная их одежда тоже была одинаковой. Могли ли это быть местные служители закона?       Конечно, могли! Она-то подсознательно ждала, что увидит привычную ей милицию и просто не будет попадаться ей на глаза. Но если это не совсем сон, а другой мир, милиция тут тоже может выглядеть совершенно иначе, да даже вот так — в белых плащах с какой-то надписью на спине!       Зато арестовать ее они могут абсолютно так же, как ее привычная милиция, и даже спустить на нее всех собак, раз уж поймать настоящую воровку у них не выходит. Что в таком случае ей светит — какой-нибудь местный «участок», или сразу тюрьма? Повторять близкое знакомство со второй Нине совсем не хотелось.       Всё это пронеслось в голове за долю секунды. И, как назло, впереди не было ни одного переулка — только ровная дорога, которая упиралась в тупик и разбегалась в две стороны.       Нина обернулась, стараясь выглядеть естественно, но понимая, что ее резкая остановка и разворот должны казаться по меньшей мере странными. Позади, довольно близко, был поворот налево, из которого она только что вышла, а чуть подальше за ним — развилка с поворотом направо.       Что лучше: как ни в чем не бывало пойти прямо и нагло пройти прямо под носом у тех, кто должен ее остановить и проверить документы? И оптимистично надеяться, что те достаточно заняты мужичком, чтобы ее не заметить. Или все-таки развернуться на глазах у мужичка и надеяться, что тот не начнет немедленно орать и тыкать в нее пальцем?       Нина выбрала второе.       Когда она развернулась, за спиной было тихо, сколько она ни прислушивалась. Никто не кричал, никто не шел за ней. Её не окликнули даже тогда, когда она юркнула направо, в переулок.

      ***

      Лейтенант Морского Дозора Вильгельм Тесс в который раз вытер рукавом струящийся по лбу пот, постаравшись сделать это как можно более незаметно.       Дьявольская жара. А в мундире и вовсе пытка.       Он с удовольствием сбросил бы с себя и тяжелый форменный плащ, и тесный пиджак на базе, остался бы в одной легкой армейской майке, да так и пошел бы на задание. Но начальство уперлось. В город с легкой руки капитана Ромео Джулио весь отряд выгнали при полном параде. Производить благоприятное впечатление и внушать жителям трепет, вроде как. Но на деле насквозь пропотевший отряд внушать мог одну лишь жалость.       Тессу с напарником выпало дежурство в глухом, забытом всеми богами и невероятно душном переулке. Люди здесь проходили настолько редко и были настолько благообразными, что, кажется, даже если бы дозорные дремали на посту, они всё равно ничего бы не потеряли. Поэтому в усатого и бородатого мужичка откровенно бандитской наружности, который после полудня набрел на их пост, оба дозорных вцепились клещами.       Первое впечатление оказалось обманчивым: мужик работал стеклодувом и имел собственную мастерскую на соседней улице. И мог подтвердить это всё документами, что немного удручало — Тесс рассчитывал слинять из переулка под предлогом конвоирования подозреваемого на базу. И вот, когда они уже собирались отпускать мужика на все четыре стороны, честный горожанин вдруг указал куда-то им за спину и сказал:       — Господа, вы же ищете воровку? Только что позади вас прошла девушка.       Тесс обернулся стремительно, но переулок за спиной был совершенно пуст. Удрала?.. И Воля тоже молчала, не находя никого в радиусе пятидесяти метров.       — Дурить нас вздумал? — рыкнул лейтенант, угрожающе нависая над мужиком.       — Никак нет, — тот аж присел, похоже, не понимая, за что на него кричат. — Клянусь вам, только что была девушка. Вон там! Постояла немного и свернула направо в переулок.       Тесс снова обернулся, оценил расстояние. В принципе, если девушка шла достаточно быстро, за пару минут она вполне смогла бы уйти из зоны действия его Воли. Но догнать ее и опросить тоже было делом нескольких минут.       — Я пойду, проверю, — наконец решил он, кивнул напарнику. — Этого, — еще один кивок в сторону мужчины, — отпускай и смотри, чтобы никто мимо тебя не проскочил.       Напарник, что был младше по званию, взял под козырек, и Тесс двинулся вслед за предполагаемой воровкой.       Когда он в несколько шагов добежал до переулка, в конце его, уже довольно далеко, действительно маячила чья-то спина. Не соврал мужик. Но вот прошла секунда, другая, и спина исчезла — это человек свернул за угол, Тессу показалось, что снова направо.       Удивительно, но Волей он почему-то по-прежнему никого не чувствовал, хотя навскидку определил, что человек должен быть в поле ее действия. Неужели от жары сбоит?..       Он добежал до конца переулка, посмотрел направо, налево. Никого. Прощупал Волей. В ближайшем доме обнаружилась семейная пара и старушка, которая готовила ужин, в саду чуть подальше — ребенок на качелях. А на улицах никого, словно минутой ранее человек ему просто привиделся.       Да что она, в воздухе растворилась, в самом деле?..       В груди засвербело неприятное предчувствие. Показалось вдруг, что он вот так, походя, напал на верный след. След, который вот-вот мог оборваться.       Полагаясь на одну лишь интуицию, он повернул направо. Быстро добежал до левого поворота, повернул.       Впереди никого не было. Словно это жара над ним потешалась, сотворив мираж на пустынных улицах.       Еще с десяток метров по прямой, и узкий переулок уткнулся в тупик с развилкой. Но Тесс по-прежнему не видел ни души — эта часть города словно вымерла.       Уже почти ни на что не рассчитывая, он прощупал окрестности Волей. Может, спряталась где-нибудь, и теперь выжидает? Но поблизости действительно не оказалось ни единого человека, только стайка воробьев расселась по старой шелковице.       И вот, когда он уже почти отчаялся — потерял, как пить дать, потерял девчонку, — где-то на самой периферии действия его Воли он вдруг зацепил что-то… Что-то живое. Что-то, определенно, похожее на человека.       Слева!       Тяжело отдуваясь и весь истекая потом, лейтенант метнулся туда. Даже не подумал, в каком виде он предстанет перед предполагаемой подозреваемой и насколько легким противником будет.       А ведь не далее как утром он сам, услышав от начальства слово «воровка», думал о том, что это может быть рыжая Нами из команды Мугивары. Все знали об их с Хирургом альянсе, так почему бы именно ей не украсть голову с площади? И хотя ориентировка, которую им всем выдали после завтрака, принадлежала кому угодно, но только не Нами, лейтенант всё равно не мог перестать думать о том, что может нарваться на рыжую чертовку.       Он бежал мимо садов и заборов, мимо маленьких домиков и цветущего шиповника.       Человек был всё ближе, похоже, он не двигался с места. Ближе… ближе…       Впереди был чей-то сад и открытая калитка. Еще чуть дальше. И…       Старушка на скамейке.       Тесс с трудом затормозил, склонился, пытаясь отдышаться. Дьявольская жара.       Медленно повернул голову.       Это, действительно, была всего лишь старушка на скамейке. Она смотрела на истекающего потом дозорного с благостной улыбкой очень старого и много видавшего человека и, кажется, ничуть не удивилась, его увидев. На коленях у нее разлеглась зеленоглазая кошка, под скамейкой гонял мячик подросший котенок. Сомнений быть не могло — это на неё среагировала Воля. Но где же тогда…       — Бабушка… — Тесс с трудом разогнулся, взял под козырек. — Тут девушка только что не проходила?       — А? — бабулька, кажется, его не услышала. Тесс повторил громче. — Девушка? Какая девушка? Я тут давненько уж сижу, никаких девушек не видала. Потерял подружку-то?       От греха подальше Тесс кивнул. Иногда проще согласиться, чем объяснять.       — Да ты сядь, отдышись, — старушка приглашающе положила руку на скамейку. — Никуда твоя подружка не денется.       — Некогда мне, бабушка, — сорвав с плеч изводящий его плащ, Тесс, не оборачиваясь, побрел прочь. Воды бы раздобыть. Да хоть у той бабки попросить стакан, да только от неё он уже ушел, как-то не с руки возвращаться.       Он уже точно знал, что ошибся с последним поворотом. Та девушка, о которой говорил мужик, скорее всего, поворачивала всегда направо. И тогда ее путь… Да, тогда ее путь должен был привести к реке, на набережную. А оттуда деться ей было особо некуда.       Он пошел быстрее, потом побежал. Какая-то парочка подростков шуганулась с пути, но он даже не обратил на них внимание. Снова небольшие домики, сады, плодовые деревья…       В кармане вдруг заголосила его личная ден-ден муши. Тесс принял вызов на ходу.       — Тесс, что у тебя? — говорил его напарник.       — Та девчонка, — выдохнул Тесс. Говорить получалось с трудом, дыхание сбивалось. И признаваться в неудаче не хотелось, но не скрывать же правду от своих. — О которой говорил стеклодув. Я пытаюсь ее найти, но она уходит. Не могу зацепить Волей.       — Тесс, мне сейчас звонил капитан, — перебила улитка. — От патрулей был доклад, недалеко от юго-восточного лесоповала видели человека, подозрительно похожего на Трафальгара. Его упустили, у нас двое с травмами, и один пытается найти собственную руку. Пока безуспешно. Всем патрулям приказ выдвигаться в том направлении.       Тесс сжал зубы. Терпение его, изрядно подточенное жарой и парадным мундиром, уже трещало по швам и, наконец, прорвалось.       — Скажи-ка мне, — в динамик он рявкнул так, что ошалевшая улитка обиженно звякнула, — кого на самом деле мы ищем?! Воровку, которой зачем-то понадобилась трехмиллиардная голова пирата? Или всю команду пиратов Сердца, каким-то чудом вернувшихся с того света?!       — Прости, не могу знать, — улитка ответила тихо и словно виновато. — Если хочешь, спроси у капитана. Только вряд ли он ответит, он сейчас сам не свой, орет как резаный и грозится вызвать вице-адмирала.       В трубке потянулись короткие гудки. Сбросил вызов, гад такой.       Тесс скрипнул зубами. Но приступ беспомощного гнева пришлось сдержать — он как раз выскочил на городскую набережную.       Несмотря на жаркий день, вымощенная светло-серой брусчаткой площадь, местами засаженная клумбами, низкорослой сиренью и молодыми деревцами, была практически безлюдна. Все-таки патрули Дозора изрядно распугали местных. Только на одной скамейке, повернутой в сторону реки, сидела дама в белом платье и с белым же кружевным зонтиком от солнца. Никаких подозрительных воровок Тесс нигде не видел и не чувствовал.       Значит, он снова ошибся? Или та леди под зонтиком — и есть девушка, о которой говорил стеклодув? Мужик ведь не уточнил, как она выглядела, а сам он, дурья башка, не подумал, что надо спросить.       Некоторое время он потоптался на одном месте, потом неспешно, чтобы не спугнуть, подошел к даме. Та подняла на него глаза — она была молода и красива, с вьющимися каштановыми волосами и удивительными зелеными глазами. Ни запыхавшейся, ни испуганной она не выглядела, а нашивки на мундире рассматривала со сдержанным интересом.       Нет, это точно была не воровка. Знатная леди на прогулке, не меньше.       Тесс хотел было извиниться за беспокойство и отойти, но леди вдруг тихо и вежливо обратилась к нему:       — Лейтенант, вы хотите взглянуть на мои документы? — узкая изящная кисть тронула белый клатч, что лежал на ее коленях. — Я знаю, что вы при исполнении, сегодня я взяла все документы с собой.       — Нет, — Тесс только головой мотнул, не без труда отводя взгляд от руки под белым кружевом перчатки. И отчего-то вдруг ему стало ужасно неловко и за свой взмыленный вид, и за запах пота, которым, наверняка, от него несло не хуже, чем от последнего портового пьяницы. Он негромко смущенно кашлянул и после паузы добавил: — Благодарю вас. Вы не видели, не проходила ли здесь мимо вас молодая девушка?       — Увы, я не видела, — каштановые локоны медленно и печально качнулись. — Но я не так уж давно сюда пришла.       Тесс кивнул — отчасти ей, отчасти своим мыслям.       Да, это точно была она в том переулке. Это ее увидел мужик-стеклодув, за ней Тесс гнался. А то, что Волей не мог нащупать… так то не удивительно. Леди была гражданской, самой обычной слабой женщиной.       Он, бегло поблагодарив, поклонился и, чуть не споткнувшись на бордюре, двинулся прочь вдоль набережной.       Мысли в его голове начинали вскипать.       Если бы не эта проклятая жара… Если бы не проклятый мундир, под которым он буквально плавился… Если бы не проклятое задание… Если бы не напарник с его безумными поручениями… Тогда он бы точно вот прямо сейчас, на набережной, рискнул познакомиться с этой прекрасной утонченной леди, что сидела тут в одиночестве.       Но пока он всё еще был при исполнении.