Шестая Тень / The Sixth Shadow

Поскольку его, вероятно, скоро отправят на другую миссию АНБУ — может быть, уже завтра — Какаши знал, что первым делом утром ему придется навестить Мегуми. В любом случае, пора было это сделать. Подтолкнув себя к тому, чтобы закончить оттирать кровь и распутывать спутанные волосы, он, спотыкаясь, вышел из душа и направился в свою спальню. Его правая рука тряслась, как у старика, когда он пытался обернуть полотенце вокруг талии. В конце концов, он сдался и позволил ей безвольно лежать на боку, пока забирался в пижаму. Его волосы все еще были мокрыми, тело не сильно высохло, но он был слишком измучен для чего-то большего. Крякнув, он позволил полотенцу упасть на пол и тут же вырубился на кровати, не успев даже заползти под одеяло.     Суметь собрать достаточно силы воли, чтобы не заставить замолчать будильники, как только они начали звонить, было большим испытанием, чем обычно. Иногда большая сила влечет за собой большую ответственность, сонно сокрушался он про себя, вгрызаясь в черствый кефир. Если бы он только не придумал, как пробивать через будильники статическое электричество… возможно, у него был бы лучший показатель пунктуальности.     Вчера он ничего не ел, так что, в конце концов, его разбудил скорее желудок, чем различные будильники. Почувствовав озноб, он обыскал свою кладовую в поисках еды. Рядом с некоторыми орехами был доступен измельченный протеиновый батончик.   Он съел его в рекордно короткие сроки, голова раскалывалась от сильной головной боли, когда он созерцал свои обугленные будильники. Они по-прежнему были разбросаны по комнате. Сегодня он уничтожил не менее семи из них. Какаши вздохнул, проводя рукой по волосам. Он был наполовину убежден, что магазин электроники через дорогу зарабатывает на нем половину своего годового бюджета.   Еще одна из шумных вещей взорвалась. Эту он поставил в душе. Какаши дотащился до ванной, выключил эту адскую штуковину и плеснул себе в лицо холодной водой. Его нос сморщился от того, что запах, который он сам испускал, становился все более и более очевидным.   Делать было нечего, он снова прыгнул в душ, на этот раз обильно используя свой гель для душа, шампунь и различные кондиционеры для волос, пытаясь перестать пахнуть, как раньше.   Как бешеная собака, которая несколько дней убивала все, что попадалось ей на пути.      Сегодня утром его рука не так сильно дрожала, но все еще чувствовала онемение, и ему приходилось делать перерывы во время принятия душа. Когда он, наконец, счел свой запах терпимым — хотя часть его все равно была убеждена, что он остался под его кожей, повсюду — он вышел из душа и выключил несколько последних будильников, которые сработали, пока он натирался до крови. Какаши вздохнул и снова упал на кровать.   Он так устал… в эти дни он всегда был уставшим.   Его взгляд упал на один из будильников. Оказалось, что это был безбожный час — десять утра. Некоторые утверждают, что это вполне разумное время пробуждения.  «Некоторые» могли бы любезно пойти к черту.     Ему нужно было начать свой день. На самом деле у него была цель на сегодня.         Какаши взломал архивы так же легко, как обычно, и также, как обычно, он пообещал себе, что в последний раз он пользуется очевидным нарушением безопасности в поворотном переключателе, прежде чем сообщить об этом (…хех). Как обычно, он не мог удержаться от возможности пообщаться с одним из людей в здании. На этот раз именно Генма вытащил короткий конец палки, хотя это была вина придурка за то, что он был лучшим другом Какаши. И за выбор такого очевидного места. Серьезно, хлипкая дверца чулана, в которой он спрятался, мало что делала, чтобы скрыть активную деятельность, которой занимались он и какой-то другой оперативник. Этому скоро придет конец, как только они поймут, что он сделал… маленькие радости жизни. Какаши не спеша направился к более безопасной части архива, чувствуя себя немного повеселевшим… чуть менее уставшим.    К сожалению, время, которое он потратил впустую, возясь с Генмой, означало, что он отстает от графика и будет пойман новым патрулем, если он что-то не предпримет. Вздохнув, он вскрыл сложный замок, ведущий к вентиляционному каналу, и вскоре после этого пробрался внутрь. Он ненавидел запах вентиляционных отверстий, но они были весьма полезны.   Несколько минут спустя, ворвавшись в комнату с файлами, содержащую информацию, которую он искал (а именно: новый адрес Намиаши Мегуми), он внезапно вспомнил, что это была отличная возможность собрать информацию о Харуно, поэтому он пошел в обход к общей комнате файлов шиноби.   Ему не пришло в голову заглянуть в ее файл, хотя, оглядываясь назад, это было бы намного легче, чем посетить Намиаши, чтобы выкачать из нее информацию. Какаши быстро порылся в ящике, отмеченном буквой Х (досадно, что его собственный файл был рядом с файлом Харуно…) и вытащил принадлежащую ему манильскую папку. Он сел на стул, опершись на стол коленом, и открыл его.   Изображение генина Харуно Сакуры смотрело на него в ответ, мило улыбаясь в камеру и делая знак мира.    Какаши проигнорировал знакомую фотографию и пролистал оставшуюся часть ее файла. Его немного удивила его толщина. Эта девушка не тренировалась три года? У нее не должно было быть времени на выполнение каких-либо миссий. Он хмуро посмотрел на стопку, быстро просматривая различные отчеты, даже не обращая внимания на ротацию охранников.   Как оказалось, всего Харуно провела около двухсот миссий. Это число означало… в году около пятидесяти недель, так что она, должно быть, ходила примерно на одну миссию каждую неделю, если вычесть пятьдесят с чем-то, что она делала как генин. Так что да, одна миссия в неделю, хотя она должна была тренироваться с Цунаде. Это было немного странно… с чего бы ей хотеть получить ранги D и C без всякой причины?   По мере того, как Какаши продвигался по файлу, он заметил всплеск C-рангов и даже добавление некоторых B-рангов к третьей его половине. Это должно быть после ее повышения. У него действительно не было времени, пройтись по всем B-рангам, которые она получила, чтобы проверить, двигалась ли девушка вперед благодаря достоинствам своих товарищей по команде, как раньше, поэтому он остановился на пролистывании до самого конца файла, где можно найти записи с рекомендациями по продвижению.   Он тупо моргнул от того, что обнаружил. Какаши ожидал одну жалкую записку, ну, или две. Их было ближе к двадцати… но это было безумие. Это означало бы, что Харуно получила рекомендацию почти на каждый B-ранг, который она когда-либо получала. Он снова проверил и… ага. Она получила двадцать три ранга B.    Невозможно.   Он изо всех сил пытался перечитать некоторые отчеты о миссии девушки, чтобы гарантировать такой высокий уровень рекомендаций, но они не дали ему понимания. Харуно, похоже, не особенно высоко оценивала свою работу в любом из своих отчетов… так почему?   Может быть, это снова будет похоже на ситуацию с Юхи Куренай? Какаши прищурился на файл, ища обычных подозреваемых, но он увидел только несколько подлизываний. Он помнил большинство со всего разгрома Юхи Куренай. Поскольку половина деревни знала, что она и Асума были приятелями по сексу (поскольку они категорически утверждали, что не встречаются), любой, кто хотел выслужиться перед хокаге, по какой-то причине представлял рекомендации по продвижению любовницы его сына, независимо от того, достойна женщина или нет.    Юхи стала джонином, имея всего несколько А-рангов на свое имя. Какаши знал, что не может жаловаться на это, потому что, если Асума узнает, он может сделать его жизнь очень, очень трудной. Асума, возможно, стал его другом после того, как они вместе провели время в АНБУ, но Какаши никогда не терял своей первоначальной осторожности по отношению к нему.   Он чуть не сломал свой лук молчания, когда много лет назад Юхи так эффектно провалилась в бою с Учихой Итачи. К сожалению, Цунаде на тот момент еще не была хокаге — некоторые люди даже упоминали имя Асумы, чтобы занять место его отца — так что Какаши помалкивал по этому поводу. С некоторым трудом.    Он мог понять аргумент Сандайме о том, что им нужна женщина-сенсей для девушки Хьюги, но это все равно не оправдывало несправедливое повышение Юхи; не тогда, когда было так много других женщин, о которых он мог думать, которые были бы намного более квалифицированными, как Тачибана, например. Не-девушка Асумы даже не носила обнаженных доспехов. Черт, она пыталась наложить гендзюцу на Итачи Учиху , как проклятый генин, и при этом не особо умный, ее запасы чакры были жалкими, у нее почти не было выносливости… она была последним человеком, которого он выбрал бы.    Большинство джонинов, которых знал Какаши, включая женщин, думали так же, даже несмотря на то, что многие сами и рекомендовали ее для повышения. Когда они поняли, что Юхи на самом деле рассматривают, многие запаниковали и подстрекали Какаши пожаловаться Хокаге на этот вопрос, слишком трусливы, чтобы сделать это самостоятельно и признать, что они идиоты с коричневыми носами. Вся ситуация невероятно усугублялась.     Теперь, когда Какаши просматривал файл Харуно, изобилующий восторженными рекомендациями по продвижению джонина, он пытался найти кого-нибудь из тех, кто тогда напортачил. С более чем двадцатью рекомендациями Харуно уже имел право на повышение, но, насколько он знал, Цунаде-сама пока не поднимала этот вопрос. Тот факт, что она не отправила Харуно ни на один ранг А, по-видимому, указывал на то, что она не очень уверена в рекомендациях. Возможно, она слышала о том, что случилось с Юхи.   Какаши вздохнул. Невозможно было сказать, был ли это похожий случай только с файлом, но зная Харуно…. Что ж. Она была Харуно. Вернув его на место, он прыгнул к потолку, а оттуда в вентиляционное отверстие.      Несколько минут спустя он смог наблюдать за хаосом, который он устроил с Генмой и туалетом (патруль нашел записку), и завязался спор. Один из самых чопорных Хьюга шипел по поводу надлежащего протокола, в то время как партнерша Генмы — агент, которого Какаши не знал — покраснела всеми оттенками малинового. Тем временем Пони-сан пыталась сохранить мир, крича, что они должны поймать явного злоумышленника, который прикрепил записку туда, а не драться друг с другом, но никто ее не слушал. Очень жаль; она, как обычно, была голосом разума. После нескольких минут забавного подслушивания он, наконец, вышел из архива, АНБУ ничего не знал о патрулировании.   Он взглянул на солнце. Ах. Он потратил на это час. Теоретически он мог просто спросить у чунина за административным столом, где живет Намиаши Мегуми, но насколько это было бы утомительно? Пока он думал об этом, он услышал, как Генма выкрикивает его имя на расстоянии вместе с «ты заплатишь!» и Пони-сан добавил: «мы знаем, что это ты — просто посмотри на ужасный почерк!», поэтому он решил отправить тупого себя, чтобы немного повести этих двоих в веселую погоню за гусями. Его обычные теневые клоны были так же мотивированы, как и он, иметь дело с людьми (то есть: совсем не были) и были склонны заставлять других клонов выполнять свою работу, клонов, которые производили больше клонов, и так далее, пока у него не появились клоны повсюду, а предъявить нечего. Вот почему он придумал обходной путь: изобретение тупых клонов. У них был самый минимум духовной энергии, необходимой для функционирования. Это означало, что он мог эффективно реквизировать их, как милых маленьких рабов. Были ли они склонны говорить бессмысленные вещи, такие как «облако на моих сандалях»? Да. Люди заметили разницу? Не совсем.   Таким образом, он заставил себя замолчать и велел ему бежать от Генмы и доставить отчет о вчерашней миссии, пока он там. Они были хороши для таких задач, если не больше. Его отчеты действительно выглядели так, как будто они были написаны трехлетним ребенком, у которого, были проблемы с развитием, но это небольшая цена.           Несколько минут спустя Какаши обнаружил, что взбирается на забор, который плавно переходил в гигантское дерево. Сад на заднем дворе Намиаши, казалось, отражал ее характер. Один только взгляд на обнаженные статуи нимф повсюду заставил его усомниться в своем решении прийти сюда.   Однако, прежде чем он решил струсить, чакра Мегуми сместилась и приблизилась. Ах. Его обнаружили.    Несколько секунд спустя он услышал почти бесшумный шорох сандалий, когда она взобралась на дерево, на котором он сидел, а затем почувствовал, как крошечный пучок чакры подкрадывается к нему сзади. Она подавила ее, так что, должно быть, думала, что он не может ее почувствовать, но явно отвыкла от практики. Похоже, выход на пенсию не слишком хорошо сказался на ее навыках скрытности.   Беззвучным прыжком Намиаши Мегуми спрыгнула на его ветку прямо позади него, приложив свою наманикюренную руку к его глазу.   «Бу. Кто я?» Он повернулся, стряхивая ее руку со своего лица. «Йо» «Ой. Ты не угадал!» — Ну… — легкомысленно ответил он, — поскольку мы в твоей собственности… — Каши-кун, я дразню! Конечно, я знаю, что ты знал, что это была я! Какой сюрприз, однако – я не ожидала компании. Если бы я знала, что ты придешь, я бы приготовил нам что-нибудь поесть! Разве мисо-суп не был твоим любимым?   Эх.   Около пяти лет назад Гай продолжал приставать к нему спрашивая, какое его любимое блюдо… и Какаши, возможно, утверждал, что любит сырые баклажаны, смоченные в холодном супе мисо. Саркастически . Он думал, что это очевидно — просто более забавный способ сказать: «не твое дело». Он должен был знать, что Гай примет это за чистую монету. К сожалению, он был слишком наивен. Теперь для Гая стало традицией появляться в сумасшедшие часы утра с пирогом из баклажанов, смоченным в холодном супе мисо, в его день рождения. Каждый год. Безошибочно. Даже когда Какаши отправляют на задание, Гай и его торт будут первым, что он увидит по возвращении.    …у него не хватило духу сказать этому человеку, что он на самом деле ненавидит баклажаны. И холодную еду. Прохождение его «ужина именинника» всегда было испытанием на выносливость.   — Э… ты знаешь об этом?   «Конечно, я знаю, какое твое любимое блюдо, Каши! Ты всегда веселился, когда нам подавали мисо-суп во время миссий.»   Он действительно сомневался в этом.   — И сейчас?   «Оох!» — ответила Мегуми, надувшись. «Большинство людей, возможно, не заметили, но от меня ничего не ускользает, когда дело касается тебя».   «…Правильно»   Женщина повернулась, жадно указывая на дом, видневшийся на заднем плане.   «Входи! У меня здесь нет баклажанов, но я все равно могу приготовить нам чай…»   «В этом нет…»   Она уже спрыгнула с дерева и зашагала обратно в дом.   «...необходимости.»   Какаши вздохнул, медленно поднимаясь с корточек на дереве. Он злобно посмотрел на дом. Просто смотреть на это было утомительно. Мегуми была в АНБУ до того, как получила травму, поэтому само собой разумелось, что у нее, вероятно, было достаточно денег, чтобы заплатить за два таких особняка, если бы она захотела… В конце концов, Мегуми была одним из самых страшных шиноби своего поколения до выхода на пенсию.    Именно в этот момент она повернулась и помахала ему, чтобы он поторопился, тугодум! потом хихикнула. Ага. Ее личность совершенно не соответствовала ее способностям.   Какаши вздохнул и спрыгнул вниз.        — Добро пожаловать в мою скромную обитель, капитан!   Какаши провел рукой по волосам и напевал, глядя на огромную хрустальную люстру, которая свисала с потолка ее вестибюля… гостиной… чего? Он не знал, как назвать эту комнату. Все, что он знал, это то, что если здесь начнется драка, люстра станет смертельной ловушкой и, скорее всего, ее придется заменить, что будет стоить много драгоценных рё.   — Не твой капитан.   «Ах, извини. Я просто люблю вспоминать старые времена… — она заметила, как он смотрит в потолок. «О, ты заметил мою люстру! Тебе нравится? Я не знаю, упоминал ли об этом старший брат, но недавно я обнаружила, что у меня есть страсть к украшению дома, и что ж…!» Она жестикулировала вокруг себя с притворной застенчивостью.   Какаши был поражен тем, что у них очень разные вкусы. — Это невероятно. «ООО, спасибо. Эй, если тебе это так нравится, почему бы мне не показать тебе все вокруг?» — Я не уверен, что это… «Есть идея! Пойдем, я проведу тебе экскурсию». Она схватила его за руку и потащила к одной из дверей, окрашенных в фиолетовый цвет, которые были в поле зрения.     Какаши отчаянно хотел вырыть себе яму и послать тупого себя завершить тур, но он знал, что Мегуми поймет, если он это сделает. Она была слишком проницательна.   Он подавил еще один вздох.   Утро должно было быть долгим. Почему люди всегда настаивали на том, чтобы показать ему свой дом?           После того, как Мегуми протащила его по всем комнатам особняка, включая все ванные и свою спальню, которую она оставила напоследок, Какаши почувствовал, что у него есть хоть какое-то право затронуть тему, ради которой он на самом деле пришел.      — Эй… так… как дела?   «О, ну, потихоньку, понимаешь? Нам очень не хватает персонала, даже несмотря на все, что Цунаде-сама сделала для больницы за последние три года… Это тяжелая работа, но очень полезная.»   — …так я слышал.  Не то чтобы он охотно проводил там какое-то время, если бы мог помочь. Какаши ждал удара. Когда ничего другого не последовало, он добавил: — А как Сакура-чан? Я слышал, она уже тренируется?   — О да, конечно, у нее все хорошо, как всегда, — пренебрежительно сказала Мегуми. «Но подожди, пока я не расскажу тебе о новом ресторане, который только что открылся напротив входа в больницу…»     Неа. Не ради такого ответа, он страдал два часа. На это он не соглашался.     — Да ладно, Мегуми… больше нечего рассказать о Сакуре? он прервал ее разглагольствование.    Она надулась. — Каши-кун, ты пришел ко мне только для того, чтобы спросить о ней? Я не понимаю… ты просто используешь меня, чтобы следить за ней? Она даже больше не твоя ученица! Неужели я так мало для тебя значу?   Это снова. Не его вина, что женщина была очевидным выбором, чтобы следить за Сакурой. Он доверял ей. Она была компетентна. Она не только не раз наставляла Харуно, но теперь они фактически работали в одном здании.    Какаши неловко почесал шею, слушая, как Мегуми продолжает говорить.   — ...и ты мне не доверяешь, Каши? Ты действительно думаешь, что я не смогу за ней присматривать?   — Это не то, что я…   — Я даже так хорошо тренировала ее, когда ты меня об этом попросил, Каши! Это нечестно… ты только используешь меня…   Если она просто собиралась снова ставить ему подножки, ему пора. Какаши фыркнул. Теперь он вспомнил, почему все время откладывал этот визит. Как бы он ни уважал навыки Мегуми, она его раздражала.    «Посмотри на время. Я только что вспомнил, что мне нужно напоить кошку, так что увидимся как-нибудь…»   «Стой! Подожди, извини!»  Мегуми набросилась на его локоть, вцепилась и не отпускала. — Мне очень жаль, Каши. Я знаю, что ты просто хороший бывший сенсей, беспокоишься о своей бывшей ученице… Я расскажу тебе о ней больше.   Какаши мысленно вздохнул и позволил чакре, которую он собирал для шуншина, испариться обратно в небытие. «Хорошо. Что тогда нового у Х-Сакуры?»   «Гм. Ее только что повысили до одной из должностей главного хирурга, и некоторое время назад она также стала чунином, не благодаря вашей покорной слуге…»   Брови Какаши приподнялись. Он слышал о ее повышении от Генмы почти год назад, когда это произошло. Токубецу настаивал на том, что он должен был увидеть «Сакуру-чан», и что теперь она похожа на мини-Цунаде и все такое — он ничего не слышал о помощи Мегуми.   И Генма был в ротации караула Хокаге. Глаза Какаши задумчиво сузились.   — Ты не знал, что я ее тренировала? — воскликнула Мегуми.    «Боюсь, нет.»   «Ну, я тренировала. Это меньшее, что я могла для тебя сделать, Каши-кун. Однако Сакура-чан попросила меня помалкивать. Понятно, на самом деле, ведь хокаге уже обучает ее вдобавок ко всему…»   Какаши нахмурился. «Улучшилось ли ее отношение со времен нашего последнего разговора?»   Мегуми вздохнула. — Э… Боюсь, что нет. Как обычно, она была не очень мотивирована. Я пыталась… пыталась, но…   — Я думал, ты только что сказала, что она стала чунином благодаря тебе?   — Я… я имею в виду частично! — женщина попятилась. «По крайней мере, я пыталась помочь. Но… Боюсь, Харуно так и не овладела ничем, чему я старалась ее научить… Наверное, поэтому она была так настойчива, чтобы я никому не говорила, что обучала ее. Думаю, это было бы неловко для кого-то вроде… »   Она отрезала себя.   Голова Какаши склонилась набок. «Кто-то вроде нее… в смысле?»   Мегуми скрестила пальцы.    «Что это? Что ты собирался сказать?»   «Ничего»   «Расскажи-ка»   Мегуми глубоко вздохнула.  «Что ж. Кто-то, кто… ну знаешь. Хокаге у нее на побегушках каждую секунду дня и все такое. Благодаря всем специальным тренировкам, Сакура-чан получает все с первой попытки, почти не потратив усилий на запоминание понятий, и даже не нуждалась в практике управления чакрой… Тут я подумала, что ей повезет меньше на чунинских экзаменах, но еще раз — вуаля. Девушка как-то прошла, даже не подготовившись к ним»   Какаши почесал подбородок, вспомнив, что Харуно так же не просила его тренироваться перед своим первым экзаменом на чунина. Тем не менее… он был немного скептичен.   «Навыки Харуно требовали много работы в последний раз, когда я ее видел», — сказал Какаши. Она не должна была сделать чунин так легко.    — Ну, я думаю, что избалованная маленькая принцесса и пальцем не пошевелила, чтобы добиться того, что она имеет сегодня, — отрезала Мегуми. «Поощрения в больнице постоянно сыпались ей на колени и…»   — Не знаю насчет больницы, — перебил ее Какаши, — но Генма сказал мне, что она хорошо себя показала, и я склонен ему верить. В конце концов, он был там.   Мегуми побледнела. — Ахаха… ну, конечно, если Ген-кун так говорит, возможно, я ошибаюсь.   «Хм». Какаши решил подтолкнуть женщину к большему количеству информации, теперь, когда она была разговорчивой. — Похоже, ты не очень любишь Сакуру-чан.   Не то чтобы он был таким, но до этого момента Мегуми потчевала его слащавыми рассказами о своей связи с девушкой. Внезапный контраст показался… немного странным. Как будто за последний год или около того у нее появилась враждебность к персоне Харуно.   Мегуми закусила губу. — Ну… я не хочу приносить тебе плохие новости, Каши-кун… но с девушкой что-то не так. Дело не только в том, что она получала повышение за повышением, а в чем-то еще… в ее поведении… это ненормально.   Хм. — Забавно, что ты подняла этот вопрос. Я только что заметил, что у Харуно много рекомендаций для джонина.   — Типично, — буркнула Мегуми. «У нее сейчас такая же работа, как у среднестатистического пятидесятилетнего человека, который полжизни вкалывал в больнице — и все же этого недостаточно? Я не могу поверить в это дерьмо».    Какаши нахмурился. — Что еще ты собиралась сказать? О ее поведении.   «Ах, хорошо. Девушка… она просто… Это не ее вина, что она такая «хорошая», но я бы хотела, чтобы она не смотрела свысока на всех остальных из-за этого»   Какаши напрягся. «Смотрела свысока на…? Что ты имеешь в виду?»   — Ну… — Мегуми накрутила прядь волос между своими изящными пальцами. «Например, она всегда сидит за обедом с лучшими хирургами — она почти не разговаривает ни с кем другим. То есть: когда она появляется к обеду. Большинство дней она заканчивает свою смену намного раньше, чем все остальные, поэтому даже не удостаивает нас своим присутствием на обед. Я имею в виду, я знаю, что большинство медиков ее возраста только начинают обучение, но все же грустно, что она даже не попыталась подружиться ни с одним из них.»   Какаши поймал себя на том, что сильно нахмурился. Это звучало… нехорошо.   Ободренная его молчанием, Мегуми добавила: «Я знаю, что может быть трудно проглотить пилюлю, Каши… но я боюсь, что твоя ученица очень пренебрежительно относится к обычным людям».   Опять же, это не походило на Харуно. Да. Она была раздражающей и глупой, но не совсем пренебрежительной. Это было больше специальностью Саске. Единственным человеком, к которому она вела себя снисходительно, был…   Какаши замер.   Он вспомнил тот первый день, когда шпионил за своими будущими генинами без их ведома. Наблюдать за их выходками было забавно, от опьянения Наруто молоком, до его нападения на Саске и последующего хэнджа в мальчика в попытке поймать Харуно. Что не было таким забавным, так это слова Харуно о нем позже.     — Хе-хе, не меняй тему! Кого волнует Наруто? Все, что он делает, это ссорится с тобой, Саске-кун! По его гнилому поведению очевидно, что у него нет нормальной семейной жизни…»   — У него нет родителей, — холодно ответил Саске.   «Вот именно. Он может делать все, что захочет!» — воскликнула Харуно. «Если бы я вела себя так, мои родители задержали бы меня на несколько месяцев. Ему так повезло, что у него нет родителей, которые всегда говорили ему, что делать, чего не делать…»   — Вот почему он всегда создает проблемы, — выдавил Саске.   «Хм? Ч-что?»   — Он совсем один… Даже родители, ругающие тебя не сравнятся с… — Саске замолчал, стиснув челюсти.   Харуно беспокойно захлопала перед ним руками. — Саске-кун! Что случилось?»   Мальчик повернулся и мрачно посмотрел на нее. — Ты… так раздражаешь.   Она смотрела на Наруто свысока из-за его статуса сироты, ставя себя выше сироты только по факту наличия родителей. Да, первое впечатление Какаши о девушке было таким же, как и у Учихи. В двенадцать ее комментарий был бесчувственным, но в пятнадцать… что, если отношение Харуно к Наруто ухудшилось?   — Ты… ты знаешь ее отношение к Наруто? — спросил Какаши. — Сакура знает о его пушистом маленьком жильце?   Мегуми долго ничего не говорила. Какаши хотел встряхнуть ее, когда она наконец ответила:   — Она знает, это точно. Девушка - зеница ока Цунаде-самы, и она использует это в своих интересах на каждом шагу. Будь я проклята, если она не вытянула правду из нашего дорогого Хокаге…   «Вытянула правду? Это немного грубо, тебе не кажется?» — сказал Какаши, сузив глаза. В конце концов, Мегуми буквально делала карьеру на «вытягивании правды» из врагов Конохи с помощью соблазнения. Не говоря уже о том, что Цунаде не позволила бы собой так манипулировать.   Мегуми фыркнула. «Я так думаю. Нет ничего плохого в желании раскрывать секреты, это свойственно каждому хорошему ниндзя… но для меня очевидно, что твоя бывшая ученица — актриса, Какаши»   — Ч-что?   Да, он помнил, как Харуно, будучи генином, тщательно фильтровала собственное мнение — намного больше, чем он ожидал от двенадцатилетнего подростка, — но раньше это было в основном забавно. А не вот это вот.   — Я немного сомневаюсь, что это так уж плохо.   На самом деле он сильно в этом сомневался.   Харуно – актриса? Пфф.   «Да! Она постоянно ведет себя как идеальный маленький медик, всегда добрая, всегда улыбается, всегда ведет себя так, будто ее ничто не может вывести из себя — на самом деле, она напоминает мне Итачи Учиху!»   Она сказала… что? Повтори еще раз!?   — Итачи Учиха? — повторил он, совершенно брошенный. «Теперь я уверен, что ты играешь со мной»   — Нет, — настаивала Мегуми. «Какая она всегда вся вежливая, даже когда по праву не должна была быть, вся уважительная к начальству, но далекая с коллегами, всегда мила с пациентами и такая гниль внутри – подделка! Ну, я могу это выдержать. Но она звонит в тревожные звоночки каждый раз, когда я вижу ее. Мне жаль. Но я просто…»   Какаши скептически посмотрел на нее. «Ты была в моей команде, когда произошла бойня. Не говори о таких вещах легкомысленно. Ты знала Итачи так же, как и я.»   Ну, не совсем. Маленький мальчик, казалось, никогда особо не любил Мегуми, но, учитывая все обстоятельства, теперь это говорило в ее пользу.   Мегуми фыркнула. «Смотри. Я знаю, тебе не нравится то, что я говорю о Харуно, но я наблюдала за ней и… она не должна знать так много, как знает. Я не думаю, что ты сможешь выучить медицинские ниндзюцу, как она»   Какаши скептически посмотрел на нее.   «Я серьезно! Даже вполовину не так быстро, тайчо, и это касается даже тех, у кого есть бьякуган! То, как эта девочка прогрессировала, неестественно, и на поле, и в операционной. Она выводит меня из себя. Мне жаль.»   Какаши уставился на Мегуми с растущим шоком. Она не шутила. На самом деле она была серьезной.    Итачи Учиха.   Он достаточно ценил проницательность Мегуми, чтобы не отмахнуться от нее сразу. Воспоминания Какаши о встрече с его бывшим любимым кохаем не были приятными. Он не хотел верить Мегуми, но не мог отрицать, что у этой женщины всегда была чрезвычайно острая интуиция, когда дело касалось лжецов и уловок. Тогда она тоже ненавидела Итачи. Он вспомнил, как отчитывал ее за то, что она пыталась усложнить жизнь мальчику, вспомнил, как Мегуми рассказала ему то же самое, что и сейчас. Что касается ситуации с Итачи, он грубо сказал ей никогда больше не говорить о нем в таком тоне. Он предположил, что ею двигала мелкая ревность, и, в свою очередь, сделал все возможное, чтобы успокоить Итачи. Одно лишь воспоминание о своей наивности вызывало у Какаши желание фейспалмить. Наследник Учиха, должно быть, долго смеялся его своим идиотизмом, потому что Мегуми была права все это время. А Какаши ошибался. Хотя он был так уверен – так уверен — что Итачи был хорошим ребенком. Это только доказывало, что он не мог доверять своей интуиции в этом.   Что, если в утверждениях Мегуми есть доля правды?     Он мысленно вздохнул, гадая, с каким кошмаром ему придется столкнуться, когда седьмая команда снова соберется вместе. Харуно уже дала понять три года назад, что не хочет иметь с ним ничего общего… а это было тогда. В двенадцать лет. Теперь она была взрослой, кем-то очень влиятельным благодаря своему положению ученицы Хокаге, и…   — кто-то, кто, возможно, мог бы отомстить Наруто, теперь, когда она знала, что он носит кьюби внутри. Гражданские предубеждения против джинчурики всегда были самыми жесткими. Он бы знал. Они довели его отца до самоубийства и почти его самого.   — Ой, не смотри так, Каши! Уверена, у тебя достаточно опыта общения с надоедливыми гражданскими со всех тех миссий, которые мы выполняли вместе. Помнишь старые добрые времена? Мегуми начала говорить о том и сем, но это казалось статичным - он ее слышал. В тот момент тупой я, которого он оставил сдавать свой отчет, выскочил, и его воспоминания сообщили, что довольно много всего произошло, пока он тратил свое время на просмотр двух ужасных ванных комнат Мегуми. А именно: Наруто вернулся из поездки с Джирайей и прямо сейчас направлялся в офис Хокаге. Цунаде только что сказала тупому мне исчезнуть и передать сообщение о том, что вызывается настоящий Какаши — и я хочу, чтобы ты был здесь вчера и менее безмозглым!    Какое неудачное время. Последнее, чего он хотел, это видеть Харуно, не заглядывая на нее вот так. Он чувствовал, что ему нужно время, чтобы обдумать слова Мегуми, навести справки у некоторых других своих друзей и остальных членов АНБУ, которые проводили время, присматривая за ней, чтобы увидеть, какого черта он упустил с этой девушкой, может быть, даже пошпионить за ней и ее родителями, чтобы получить представление о ее голове.   — но, конечно же, Наруто просто обязан вернуться сейчас. И впервые в жизни он действительно не хотел опаздывать.      «Ах… извини, что прерываю, — услышал он собственный голос, — но, похоже, я снова увижу своего генина. Эээ… и чунина. Наруто только что вернулся.»   «Но Каши…!» Мегуми надулась, сильнее сжимая его локоть. «Я надеялась, что мы сможем поговорить подольше… Не мог бы ты остаться ненадолго? Тебя никогда не волновало опоздание, когда приходит Тачибана!»   Да, но не каждый день сын его сенсея возвращается из трехлетнего путешествия.   «...Может быть, в другой раз»   «Ооо…. Тогда давай встретимся позже! И если у тебя проблемы со сном, ты можешь позвать меня!»   «Сделаю.»   Какаши высвободился из ее хватки и нырнул в окно.   Он был против Наруто и Итачи Учиха. Женщина, розововолосая Итачи Учиха. Ха.       _____________________________________________         Пока Наруто и Харуно были заняты в офисе, Какаши воспользовался возможностью, чтобы тщательно осмотреть блондина. Сын его сенсея сменил обычный неоново-оранжевый и темно-синий ансамбль на… оранжево-черный ансамбль. Жалость. Ему действительно нравились синие детали. Однако Какаши был благодарен за диковинный наряд, так как Наруто теперь выглядел смущающе похожим на своего отца…    Он быстро перевел взгляд на Харуно. Она также сменила наряд: непрактичное ярко-красное платье на еще более непрактичное платье. Ну, рубашка и юбка — но юбка была достаточно короткой, чтобы она царапала ноги ветками везде, то же самое и с майкой. По крайней мере, Наруто был достаточно умен, чтобы надеть длинные рукава и штаны. Какаши подавил вздох. Похоже, Харуно не так сильно изменилась, как он надеялся. Даже ее запасы чакры были ужасны.       Поскольку он не был большим поклонником любезностей, он отключил те, которыми обменялись Джирайя, Наруто, Цунаде и Харуно, ожидая, пока они закончат за пределами офиса. Прошла еще одна минута, пока Наруто, наконец, не открыл окно, ведущее на крышу, где он сел читать свою книгу, и не заключил его в объятия. Именно тогда, когда блондин прильнул к нему, как детеныш коалы, Какаши впервые заметил это.   Запах.   Жуткий запах жопы. Это напомнило ему об Орочимару… пропитывающий все вокруг, как один из тех едких химикатов, которыми чистят операционные столы. Какаши дернулся. Фу. Он боролся изо всех сил, чтобы не сморщить нос и не заблевать в волосы Наруто. Что это был за запах? Он едва слышал лепет блондинки, когда пытался определить его местонахождение, но безрезультатно. Откуда это шло?   Через несколько минут он получил ответ, когда взгромоздился на окно, чтобы объявить о предстоящем испытании звонком, и столкнулся с Харуно. Он поздоровался с ней, его голова была полна вопросов; она ответила в той же манере, йада-йада, но Какаши не смог бы вспомнить, что они сказали друг другу, потому что все, на чем он мог сосредоточиться в тот момент, был этот проклятый запах гибели. Это исходило от Харуно...!       …какого?       _____________________________________________         Несколько часов спустя он обнаружил себя лицом к лицу с Наруто и Харуно на знакомой старой тренировочной площадке, на которую он их брал. Солнце собиралось садиться, поэтому он сказал, что у них есть время до восхода солнца, чтобы победить его (ха), взяв колокола.   У него возникло искушение подчеркнуть слова, помахав зрителям, но Наруто, вероятно, не воспринял бы это любезно. Или Цунаде. Или его милый кохай, играющий в прятки там наверху. А Пони-сан рядом с ним, скорее всего, закатит истерику… Какаши задумался, есть ли какой-нибудь реальный способ, которым он мог бы позже поднять вопрос об испытаниях в шкафу. Он знал, что она знала, что это был он, и это еще больше раздражало ее, потому что она не могла этого доказать. Он мечтательно вздохнул. Все подергивания бровей, которые он мог вызвать… мах-мах. Такая заманчивая мысль. Но нет. У него было испытание, о котором нужно было беспокоиться.   Какаши подтолкнул себя и снова сосредоточился на своих противниках, показывая им свой шаринган. Это было не столько потому, что он чувствовал угрозу со стороны этих двоих, но это позволило бы ему лучше сравнить их действия с их прошлыми «я». Наруто был явно взволнован демонстрацией уважения, широко улыбаясь и потягиваясь с чрезмерным энтузиазмом. Пусть так и думает. Какаши ухмыльнулся. Если бы блондин выучил хирайшин, как он подозревал, то ему в любом случае скоро понадобился бы взгляд Обито.   Как и в прошлый раз, Наруто начал атаку, «еще даже не начав», как и подозревал Какаши. Из-под земли он услышал, как его теневой клон — это был полуглупый я — повторял старую фразу блондинке как насмешку, после чего последовал обмен ударами, несколько хлопков, а затем поток воспоминаний, как его идиот-я развеялся секундой позже. Согласно полученному воспоминанию, время Наруто с теневыми клонами улучшилось. Харуно еще не сдвинулась с места, наблюдая за ними прищуренными глазами. Ах, так в конце концов, не фанат тайдзюцу. Казалось, некоторые вещи никогда не изменятся…     БУМ!      Земля вокруг него начала дрожать, потом трястись, потом смещаться. Что за… было землетрясение?! Метеорит? Что это был за грохот только что?   Прежде чем он успел подумать еще раз, вся земля вокруг него разлетелась вдребезги , куски земли болезненно вонзились ему в ребра и голову, камни ударили ему в глаза и впились в жилет — его руки лихорадочно метались сквозь жесты, чтобы создать по крайней мере, куполообразную структуру для защиты, хотя все это произошло так быстро, что он едва успел завершить дзюцу вовремя, чтобы защитить себя от худших ударных волн, но этого оказалось недостаточно. Что-то сильно ударило его, выбив воздух из легких и пронзив его острой болью.   Что, черт возьми, это было?   К тому времени, когда сильнейшая дрожь прекратилась, Какаши обнаружил, что вываливается из-под земли, как потерянный утенок.    Святое дерьмо! Он слегка захрипел, сопротивляясь желанию укачать свое ребро. Это было больно.   Он уже собирался спросить Наруто и Харуно все ли с ними в порядке, и искать угрозу, когда заметил, что так называемое землетрясение было довольно… локализованным. В радиусе десяти метров вокруг него. Именно вокруг него. Как будто кто-то целился в него.      Какаши остановился.      По сути, не как настоящее землетрясение, а как дзюцу.   Может быть… какой-то эволюционировавший расенган?    Он повернулся к блондину, но Наруто лежал на земле, ударная волна свалила и его (гордость Какаши испытала некоторое облегчение, увидев это), что осталась только…   Он взглянул на Харуно.   Харуно, которая стояла там, ухмыляясь ему, как чокнутая, с все еще поднятым кулаком.   «Глянь бу!» — крикнула она.       Какаши просто смотрел на нее какое-то время, в голове было совершенно пусто.     Она сделала это?     Прежде чем он успел осознать этот конкретный факт (он внутренне карабкался от шока), Наруто пришел в себя и набросился на него, требуя действий. Какаши отшвырнул его в бок пинком, возможно, более грубым, чем нужно, но он все еще колебался от этого нового откровения. Он был почти уверен, что ушиб ребро, если судить по боли, которую он теперь ощущал при каждом вдохе.   Чувак. Какой стыд.   Харуно его достала. Харуно! Он все еще не мог в это поверить.     Какаши прищурился, увидев Цунаде, Джирайю и Шизуне, наблюдающих за происходящим — у них было довольно много зрителей, и все они были свидетелями того, как его ударила по заднице гражданская, которая была ниндзя три года. Охренеть. Тензо не собирался позволять ему пережить это…     Переключив взгляд, Какаши отшвырнул еще один набор клонов Наруто в сторону и бросил три куная в настоящего. Блондин не научился достаточно хорошо распределять свою чакру, было все еще легко сказать, какой из его клонов был настоящим, но он позволил Наруто думать иначе ради теста. Во всяком случае, не так, как ваш постоянный оппонент мог бы сказать. Блондин сумел использовать ветку, чтобы парировать кунай, что было улучшением его обычного бессистемного стиля, и отошел на более безопасное расстояние. Казалось, он действительно освежил в памяти основы.   Какаши дернулся, почувствовав вливающуюся чакру Харуно позади себя.   Удар.    Он отпрыгнул назад, возможно, дальше, чем было необходимо, но черт с два, он позволит ей снова ударить себя на глазах у всех. Тем не менее, Харуно продолжал пытаться, нанося удар за ударом без остановки, и, хотя ни один из них не достиг цели, каждый приближался все ближе и ближе — все еще не дотягивая от его стандартов — но бесконечно далеко от Харуно прошлого. Она была первой из двоих, заставивших его защищаться… дважды.   Какого? Как… как это вообще было возможно?   У Какаши едва было время подумать об этом, пока он уклонялся от ее атак. К счастью, оказалось, ее скорость не соответствовала ее способности делать кратеры, поэтому она не могла попасть в него. Ничто из того, что она делала, не помогло бы ей, если бы ей не удалось прикоснуться к нему. У Харуно, похоже, была та же мысль, потому что он заметил, что она готовится к более быстрому удару, с немного меньшим радиусом действия бедер, и он не хотел рисковать, поэтому он решил полностью отключиться.   Это не было побегом. Это было тактическое отступление, понятно?    Дерево, которое было позади него до того, как он отпрыгнул назад, было быстро срублено, как будто она размахивала топором.   …ага.       Оглянувшись на Наруто, Какаши заметил поблизости блондина, готовящегося к очередной атаке, и решил позволить ему попробовать еще раз, не спуская глаз с Харуно. И лба Харуно. Ее чакра творила там что-то странное, хотя он не мог приглядеться, когда она снова спряталась, а клоны Наруто цеплялись за него. Может быть… это было похоже на печально известную технику бьякуго Цунадэ? Но Харуно не может быть на таком уровне, верно? Верно ?   Разве она не должна была изучать медицину? Что это было за дерьмо?   Какаши снова сбежал от Харуно, даже когда Наруто начал еще одну атаку с несколькими теневыми клонами. Это была еще раз хорошо выполненная форма, его клоны теперь были как раз вовремя, и его точность улучшилась… к тому же, его стратегия не была примитивной. Это было… хорошо. Это была очень здравая стратегия, и, если подумать, очень нормальная, хорошая общая производительность.       Какаши никогда не предполагал, что подумает так о Наруто.   Обычный.   Никаких больше пердежных трюков в лицо противника, никаких сексуальных дзюцу, никаких попаданий в ловушку с колокольчиком, которую Какаши расставил ранее… Похоже, самый непредсказуемый ниндзя номер один действительно повзрослел.         Какаши углубился в лес, издалека заметив, что уже наступила ночь. Ему не терпелось закончить это упражнение. Кто знал, какие уловки приготовил Наруто? Не говоря уже о том, что он плохо чувствовал Харуно, и это заставляло его нервничать. Он быстро наложил на них гендзюцу, внимательно наблюдая за их реакцией.   Харуно попалась на похожее во время первого испытания, но несколько месяцев спустя, во время экзамена на чунина, она вырвалась из гендзюцу А-ранга — ее единственный замечательный момент в качестве генина, если быть честным. Какаши был действительно очень удивлен в то время. Он полагал, что если она сможет прорваться через A-ранг как генин, то сейчас она ни за что не попадется на что-то ниже этого. Однако единственные ранги S, которые он знал, были слишком жестокими для простого упражнения, и он не хотел доводить девушку до посттравматического стресса или чего-то в этом роде. Оставалось только добавить больше слоев к форме, которую воспринимала Харуно, и использовать несколько специальных техник маскировки подписи, чтобы, надеемся, скрыть то, что он сделал.    И она, и Наруто видели бы раненого Саске, зовущего на помощь после побега от Орочимару, но версия для Наруто все еще была тринадцатилетним Саске, одетым в свою старую одежду до экзаменов на чунина, и в целом явно фальшивая, тогда как форма, которую увидела бы Харуно выглядела бы так, как (по версии Какаши) Саске выглядел бы сейчас, черпая вдохновение из телосложения его брата и стиля одежды Орочимару.   Оба его ученика резко остановились, увидев тень, которую он создал, Наруто открыл рот, выражение лица Харуно помрачнело. Какаши наблюдал, как они смотрят на его гендзюцу. Пока взгляд блондина все еще был прикован к Саске, Харуно бросила на Саске взгляд, а затем огляделась, сканируя остальную часть леса.   Она уже видела его насквозь? Блин. Он должен был пойти с рангом S!   Тот факт, что Харуно не разрушила иллюзию сразу, как поторопился бы обычный ниндзя, сделал его еще более осторожным. Выражение ее лица прояснилось.   — Жаль, что он ненастоящий, а?  Одним жестом она разом разрушила обе иллюзии.   Двойное раздражение.     Наруто сделал шаг назад, нахмурился, моргнул, повернулся к Сакуре, затем сделал двойной взгляд, выпучив глаза.   «Да чувак. Хотел бы я, чтобы он был настоящим Саске!»   Проклятие. Итачи Учиха преследовал его. Разве Джирайя не научил его чему-нибудь о гендзюцу?   Мысли Какаши были сбиты с толку, когда он заметил, что Харуно смотрит на его укрытие. Он ждал, пока ее взгляд пройдет мимо него, но он был сосредоточен на его точном местоположении.   Она нашла его? Невозможно. Он подавлял свою чакру, так как же она могла…?    — Там, — Харуно без промедления указала на его укрытие. Какаши напрягся. — Наруто, он прячется за тем деревом!   Она нашла его.   Но как?   Ах. Верно. Иллюзия. Идиот! Должно быть, она отследила его чакру, пока гендзюцу было активно. Вот почему она ждала.     Однако блондин, не дожидаясь нападения, создал клона, бросился вперед и… использовал клон, чтобы сделать расенган?     Хм. Он был уверен, что Наруто научился бы делать расенган без этого детского трюка — даже если с его огромными резервами с этим нет проблем.     Какаши наблюдал, как с яростным криком Наруто нанес удар расенганом по дереву, за которым он прятался, вместо того, чтобы кружить вокруг него, чтобы ударить его, как нормальный человек. Мощная техника привела к тому, что кора разлетелась повсюду, когда в дереве была просверлена дыра. Все очень впечатляюще, но Какаши уже знал, что дзюцу было сильным. И хвастовство Наруто дало ему достаточно времени, чтобы сбежать, не говоря уже о сокрытии в пыльном облаке.   Пылезащитная завеса была бы практичной, но она скрывала от него местонахождение Харуно. Какаши огляделся, пытаясь уловить присутствие ее чакры, но не был уверен, было ли то, что он ощущал вдалеке, ею или просто комаром. Как ее присутствие чакры могло быть таким крошечным?    Внезапно ему в голову пришло странное воспоминание. Он вспомнил момент замешательства во время битвы за мост много лет назад, когда…     Он мог бы поклясться, что у Харуно было немного больше чакры. Сейчас ее резервы напомнили ему о запасах, ожидаемых от среднего первокурсника Академии… тогда как раньше они были размером с большого дикого кабана. Иш? Она как-то потратила чакру, по дороге сюда?     Присутствие ее чакры было все еще незначительным. Сейчас. Но как это могло быть? Он только что видел, как она выполняла различные техники интенсивного использования чакры, не говоря уже о массивной сверхновой чакре, которая назревала в ее тенкецу на лбу. Но его чувства… его чувства говорили ему…!   Не говоря уже о диком кабане первокурсника Академии, присутствие чакры Харуно теперь больше напоминало комара. Комар. Он видел гражданских с большим количеством.   Каждое из его чувств очень настойчиво говорило ему, что уровень угрозы Харуно незначителен, но минуту назад он видел ее со своим шаринганом, а шаринган никогда не лгал.   Какого черта? Он…? Неужели он ошибался насчет ее способностей все это время? Но как… как могла быть такая большая разница между тем, сколько у нее чакры, и тем, насколько малым было ее присутствие? Она даже не использовала никаких приемов сокрытия, так как же…?       Погодите. Может быть…?   Ах. Внезапно он понял. Дело было не в том, что Харуно так хорошо контролировала чакру, потому что у нее было ее так мало — казалось, что у нее было мало, потому что она хорошо ее контролировала.   Если догадка Какаши была верна, все его замешательство было связано с тем, что ее чакра почти не двигалась — вот в чем проблема. Обнаружение присутствия чакры производилось по незначительным вибрациям, испускаемым через нее всеми живыми существами, но Харуно держала ее почти неподвижно с железным контролем — если только она активно не использовала ее для чего-то. Как пробивание кратеров в земле. Но даже тогда ее чакра почти не двигалась.   Так получается, когда она была генином… а он и не понял! Дерьмо! Он вспомнил, как она забралась на это дерево с первой попытки, даже без объяснений с его стороны. Ее чакра, должно быть, была так неестественно неподвижна уже тогда!   Даже сейчас, порхая над тренировочной площадкой, Харуно, казалось, даже не делала ничего, чтобы скрыть свое присутствие. Насколько хороша она в скрытности, если на самом деле научится скрывать свою подпись? Если он не ошибается, она могла бы сойтись с Югао...       Там!   Какаши пришел в себя и нырнул в сторону от того места, где он сражался с плохо замаскированным клоном Наруто, притворяющимся Харуно. Ее настоящая версия рухнула, как метеорит, полсекунды спустя, кулаком вперед, разбив всю землю под ними вдребезги, на этот раз в радиусе тридцати метров от того места, где он стоял.       Это была отличная командная работа — в основном со стороны Наруто, который выиграл время для Харуно, чтобы спрятаться, а затем подготовить атаку сверху. Какаши, очевидно, знал, что это подделка, но это была хорошая попытка. Довольно хорошая командная работа, учитывая, что они не виделись три года.   Возможно, чувствуя необходимость покрасоваться после того, как Харуно создала небольшой кратер, Наруто призвал настоящую армию теневых клонов, достаточную, чтобы заполнить всю поляну, на которой они находились. Какаши вздохнул и начал их расчищать. Он забыл о том количестве, которое мог производить блондин, хотя ему хотелось, чтобы Наруто, наконец, понял, что иногда меньше значит лучше.   У этих клонов был слишком мертвый мозг, чтобы оказывать хоть какое-то сопротивление. Он принялся их снимать.   Похоже, Харуно тоже думала об этом, потому что она попыталась снова ударить его, используя клонов в качестве прикрытия. Он еще раз успешно уклонился от ее нападения…. но она снова была близка к тому, чтобы ударить его. Ее скорость не увеличилась, а это означало, что она начала предугадывать его движения, чтобы компенсировать это. Как это раздражает… теперь она все ближе и ближе подходила к тому, чтобы ударить его.   Какаши изменил ситуацию и уклонился от следующего удара сальто, в результате чего Харуно снова ударила кулаком по земле, превратившись в ударную волну, которая в конечном итоге вытолкнула половину клонов, созданных Наруто.   Харуно должна была предвидеть, что ее атака уничтожит теневых клонов, или, по крайней мере, извиниться за то, что помешала, но она даже не взглянула на блондинку. Ее глаза были прикованы к Какаши.   На самом деле ему стало немного не по себе. Она смотрела на него как на мишень… почти как на врага.   Он остановился и внимательно посмотрел на нее. Харуно была зла, внезапно понял он. На самом деле, она была очень зла: глядя на него из эпицентра своего маленького кратера – резко стиснула зубы.   Слова Мегуми о том, что она обнаружила, что Наруто держит кьюби, всплыли в его голове. Не поэтому ли ей было все равно, попала ли ее атака в цель?   Какаши взглянул на Наруто, который потирал голову вдалеке. Пришло время покончить с этим. Он быстро применил гендзюцу, чтобы скрыть свой побег, и пересек небольшой лес, в котором они прятались, пока не добрался до озера. Через несколько секунд он почувствовал, как чакра Харуно разрушила иллюзию, к его большому огорчению, но он выиграл достаточно времени, чтобы устроить засаду. Как только два его противника догнали его, он тут же обрушил катон прямо из глубин ада на их задницы. Харуно завизжала, затем схватила Наруто и заменила его веткой дерева.   Хм.   Очевидно, она не злилась на Наруто, иначе она не стала бы делать все возможное, чтобы взять его с собой. Дальние замены ожидались только от джонинов, а о дальней замене с дополнительным пассажиром практически не слышали. На его вкус скорость исполнения Харуно могла быть и лучше, но тем не менее это была одна из лучших замен, которые он когда-либо видел.    Блин.    Однако Какаши был здесь не только для того, чтобы проверить контроль Харуно над чакрой. Он уже знал, что все в порядке три года назад, и если ему нужны были дополнительные гарантии, он получил их сейчас. А вот Наруто… в этом он не был так уверен.   Сформировав на этот раз водяного дракона, Какаши выстрелил в блондина.   «Я позабочусь об этом!» — крикнул Наруто, затем сделал клона, проделал свой маленький детский трюк и вонзил в него расенган.   Дракон взорвался, разбрызгивая воду повсюду.   …Что ж. Это был один из способов тратить чакру.    Почему Наруто не использовал замену, как нормальный человек? Теперь он и Харуно промокли, что позволило Какаши убить их электрическим током… хм. Была идея. Он был наполовину готов вытащить слабое молниеносное дзюцу, просто чтобы преподать им урок об опасности промокать, сражаясь с пользователем молнии, и обдумывал, какое из них выбрать, когда Харуно начала перелистывать свои собственные жесты. Голова Какаши склонилась набок, пока он перечислял их.   Баран, бык, обезьяна, тигр, перевернутый баран… слабое дзюцу высвобождения ветра, если он не ошибался. Была ли какая-то тема, которой Харуно не занималась последние три года? Тем не менее, техника была оценена как D. Неужели Харуно действительно думает, что что-то столь незначительное подействует на него?   Ответ на вопрос Какаши был дан через секунду, когда контролируемый порыв ветра высушил ее и одежду Наруто прежде, чем он успел решить, как ее поджарить.   Ах. Вот почему. Она предвидела его нападение. Такого уровня глубины он от нее не ожидал… разве эта девушка не должна была быть тупой?   — Эй, Сакура-чан! — Тогда Наруто закричал. «Тебе не нужно было так тратить чакру на меня! Я никогда не простужаюсь, поверь!»   Какаши подавил желание ущипнуть себя за нос и уложить Наруто на место.   …ему предстояло еще многому научиться.     Было неясно, насколько, потому что Харуно продолжала вмешиваться. И нет, ирония не ускользнула от него. Однако Какаши нужно было мгновение, чтоб оценить блондина без ее вмешательства… хм. Он наложил гендзюцу S-ранга на Харуно и сразу же бросился к Наруто. Это было облегчением снова спрятаться под землей.    Довольно скоро блондина засосало под землю благодаря его любимому дзюцу, но, к большому облегчению Какаши, ему удалось заменить себя клоном в последнюю секунду. Это была хорошая новость. Наруто мог использовать заменяющее дзюцу… он на секунду забеспокоился.   Теперь, если бы он только включил это и хендж в свой боевой стиль, вместо того, чтобы использовать свои эффектные приемы для всего…   Какаши вздохнул. Может быть, это просто его дешевая задница говорила. Ему нравилось быть скупым, даже когда дело доходило до расходования чакры.   Вздох.   Это будет долгая ночь.   Стало ясно, что у Наруто не было новых дзюцу, которыми можно было его удивить. Как это ни парадоксально, тот факт, что их не появилось, был более удивительным, чем если бы он вернулся с хирайшином. Всегда жди от него неожиданностей, предположил Какаши.     Тем не менее, это все равно оставило его в довольно неловком затруднительном положении. Он не знал, как теперь закончить матч. Он не думал дальше: «Наруто выхватит хирайшин и загонит меня в угол или что-то в этом роде», но поскольку это явно не обсуждалось, он не был уверен, что сделать, чтобы обе стороны вышли из этого более или менее достойно.        К счастью, блондин никогда не разочаровывал. За несколько минут до восхода солнца ему и Сакуре удалось выследить Какаши — не благодаря тому, что Харуно замусорила всю тренировочную площадку ловушками, значительно сократив количество доступных укрытий — и затем Харуно осталась, пока Наруто приводил в действие свой генеральный план.   Какаши приготовился к удару.   Наруто продолжал приближаться.   Это было оно. Знал ли он хирайшин в конце концов?   «Сэнсэй!» — заорал блондин, несясь к нему на максимальной скорости, — слушай внимательно, потому что я знаю, чем кончается твоя извращенная книжка!   Какаши уставился.   Посмотрел.   Посмотрел еще немного.   Эм... что?   Это был грандиозный план?    Разве он не понимает, что Какаши может просто отключить свой слух? Или даже шуншинить прочь?    …неважно. На самом деле, это был идеальный выход. Поскольку Наруто действительно ожидал, что эта его уловка сработает, Какаши мог бросить спичку, не обидев его.    Он взглянул на Харуно, чтобы узнать, собирается ли она что-нибудь сделать, но она, казалось, смирилась с тем, что Наруто осуществляет свой план.   Вздох.   Он предположил, что нищие не могут выбирать.        __________________________________________________           Через полчаса он поймал себя на том, что слушает взволнованный пересказ гениального плана шеф-повару рамэн вместе с ухмыляющимся Джирайей и задумчивой Цунаде. На табурете рядом с Наруто Харуно не казалась такой взволнованной их победой, но выражение ее лица было на удивление трудно прочесть, так что он не мог быть в этом уверен.   Потом она сломала палочку для еды.   Это может прозвучать глупо, но эта штука полетела на него, как кунай на стероидах, и мозг ящерицы Какаши просто отреагировал.   Он вскочил со своего табурета, чтобы увернуться от палочки для еды, как какой-то нервный генин. Даже Джирайя посмотрел на него.     Хуже того, внезапный прыжок задел его ребро. Какаши в сотый раз проклял чудовищный удар Харуно, когда осторожно вытащил палочку со стены, в которую она вонзилась, и плавно передал ей обратно. По крайней мере, у нее хватило изящества выглядеть застенчиво, когда она взяла ее обратно, хотя Какаши не понравилось, как она опустила голову, а волосы закрыли ее лицо. Это казалось преднамеренным. Что она пыталась скрыть?   — Извини, — сказала ему Харуно, забирая свою сломанную палочку для еды. Она вела себя так, будто это действительно был несчастный случай с ее стороны.    «Ах, никакого вреда», — ответил он, прекрасно понимая, что дальнейшие размышления об этом ни к чему не приведут, — поэтому он вернулся к своей книге.   Никого больше, похоже, не смутила внезапная вспышка Харуно… но Какаши не мог не вспомнить о странной вспыльчивости, которая была у Итачи за несколько месяцев до бойни. У спокойного мальчика были моменты, когда он просто срывался. Из ничего.       …а сейчас он просто ведет себя глупо.   Он не мог поверить, что все еще думает о словах Мегуми. Женщина была склонна к преувеличениям. Какаши отбросил свои коварные мысли и сосредоточился на Джирайе, который только что отпустил грязную шутку о «сильной хватке палки» Харуно и был единственным, кто смеялся над этим. Он был удивлен, когда Цунаде не ткнула извращенца в стену из-за этого — все, казалось, сходились во мнении, что она чрезвычайно защищала Харуно. Однако она промолчала, как будто и не слышала безвкусного замечания, наблюдая за своей ученицей прищуренными глазами. Хм.   Какаши тоже бросил взгляд на Харуно. Она, казалось, почти не обращала внимания на пристальный взгляд женщины, покорно кивая в такт тому, что говорил Наруто, запихивая рамен в рот, а затем отдала ему тарелку после того, как он закончил свою.   Она сидела на диете?   Какаши нахмурился. Опять же, это было то, что он предполагал до сих пор, но да ладно. Даже если ее медицинского образования было недостаточно, чтобы научить ее тому, что голодание — не лучший выбор для образа жизни, Харуно провела без еды почти восемь часов во время спарринга. Не может быть, чтобы она этого не чувствовала. И все же она потрогала свой рамен, не съев ни грамма, прежде чем передать его Наруто. Что-то здесь было не так.     Не то чтобы Какаши сильно любил девушку, но теперь она была его товарищем по команде – на этот раз по-настоящему. Теперь кажется, что она действительно сможет тянуть свой вес, а не просто изображать из себя девицу в беде. Это определенно улучшило его мнение о ней. Кроме того, не было никакого способа, чтобы эта бесполезная гражданская, которой она когда-то была, могла стать такой хорошей, если бы она не работала на износ. Мегуми, возможно, утверждала обратное, но Какаши не собирался верить, что Харуно умудрилась сломать ему ребро, сидя на лаврах. Он отказывается в это верить. Так что, нравится она ему или нет, она приложила усилия и улучшила свои навыки, и он мог это уважать. Было очевидно, что и Наруто, и Цунаде глубоко заботятся о ней, оба из которых были людьми, о которых заботился Какаши, так что… друг моего друга… он понял…      Вот почему он незаметно поймал взгляд Наруто и покачал головой, пытаясь показать, что он должен немедленно вернуть ей рамен Харуно. Блондин лишь бросил на него озадаченный взгляд и продолжил жевать лапшу. Джирайя отпустил еще одну непристойную шутку. Цунаде все еще смотрела на Харуно. Сама Харуно смотрела на обои, пока болтовня Наруто захлестывала ее, и, казалось, пропускала косые взгляды Хокаге (и его собственный). Было ясно, что она не собиралась ничего есть, хотя не то чтобы у них была миссия S-ранга или что-то в этом роде, так что он решил, что она может делать все, что захочет.    Какаши вздохнул, решив, что привычки Харуно в еде его не касаются, и мечтательно сжал книгу. Он так ждал тишины и покоя. Ах, он мог бы просто лечь на свою удобную кровать, пообниматься с Паккуном и закончить Тактику Ича Ича… а еще он мог бы исправить свое ребро. Это было бы чудесно. Желательно, чтобы никто не понял, где он его сломал. Или кто это сделал. Цунаде будет командовать им до конца его дней, если узнает.       Не считая инцидента с летящей палочкой для еды, чуть не проткнувшей его, ужин прошел без сучка и задоринки, хотя Какаши продолжал смотреть на часы над раковиной, задаваясь вопросом, сколько времени пройдет, прежде чем он, наконец, сможет уйти, чтобы осмотреть свое ребро. Или, может быть, внезапная травма была бы менее заметной, если бы он подождал до завтра, когда он мог бы бросить вызов Гаю на спарринге, а затем отправиться в больницу, притворившись, что именно так он сломал ребро. Да, это могло сработать…   Он был так занят обдумыванием того, что делать с ребром, что чуть не промахнулся, когда все закончили ужинать. Харуно пошла первой, пообещав Наруто потусоваться завтра, а затем приветливо помахала всем, прежде чем повернуть по пути к башне. Цунаде не стала утруждать себя любезностями, но последовала за своей ученицей по пятам — очевидно, они уходили вместе.   Джирайя, напротив, отправил Наруто забрать свои вещи из хранилища, потому что ему нужно было провести исследование. Какаши был немного удивлен, когда мужчина пригласил его присоединиться к нему. Джирайя уже проинформировал его о передвижениях Акацуки перед испытанием колокольчиком, о чем еще было говорить? Черт возьми, его ребро болело каждый раз, когда он делал глубокий вдох, а ходить было хуже, чем сидеть. Автор Ича Ича или нет, он хотел домой, а не тусоваться…   Вздох.   Боль быть интровертом. Интровертом с ушибленным ребром.   «Хо-хо! Думаешь, нам не о чем поговорить, Копирующий Кот Какаши? Устал от моего шедевра, да?»   Верно. Он хотел похвастаться своей книгой. Что ж, Какаши сегодня был не в настроении льстить ему.   «Ма, ма… Рай мне больше понравился»   «Нет! Я не поверю!»   «Ага» Он едва закончил первую главу «Тактики», потому что был поглощен ситуацией с палочками для еды, так что не то чтобы ему было с чем сравнивать, но в данный момент он чувствовал себя немного ханжой. — Может, ты теряешь хватку, нэ, Джирайя-сан?   Саннин нахмурился и ударил его кулаком в бок, к бесконечному страданию его ребра. «Черт меня подери! Ты просто не понимаешь, что такое художественная литература, Подражатель!»   — Поэтому ты пытался заставить Наруто прочитать бета-версию? — он все еще страдал из-за этого. Вот Какаши, человек, умеющий читать и писать с идеальной грамматикой с трехлетнего возраста, самый ярый поклонник Ича-Ичи — и этот ублюдок Джирайя имел наглость просто встать и передать желанные рукописи Наруто? Тому, кто не в состоянии оценить сериал? Кто не может написать даже два предложения, не нарушив при этом пять правил пунктуации? Что это за логика?   «Да ладно, Какаши, не смотри так убийственно, это была совместная работа крестного и сына!»   — Ма… я полагаю, это справедливо, — задумчиво произнес Какаши. Он был рад услышать, что Наруто наконец нашел отца.   «Хм. Значит, ты решил найти причину, — заметил Джирайя. Затем он сделал паузу. Они долго молчали, пока мужчина делал вид, что смотрит вслед каким-то женщинам. Какаши уже собирался отмахнуться, когда Джирайя снова заговорил. — Эй, Какаши…?   Какаши посмотрел на него. — Хм?   «После всего, что произошло сегодня… знаешь, со лонжероном, я не могу отделаться от мысли, что, может быть, я слишком долго дурачился с ребенком… но боги знают, что он нуждался в этом!» — быстро добавил он. «К пацану никогда раньше не проявляли настоящей привязанности без причины, понимаешь? Если не считать того преподавателя Академии, которого он так любит, я пока все, что у него есть. Чертовски грустно… и я подтолкнул его в этом году, до такой степени, что вся его одежда порвалась… но… как ты думаешь… ты думаешь, мы должны были проводить меньше времени с фруктовым мороженым?»   Какаши глубоко вздохнул — чувство вины за его отсутствие в детстве Наруто снова съедало его — и именно из-за этого порывистого вздоха его ребро снова решило вспыхнуть.   «Чего? Что с лицом? — спросил Джирайя, очевидно, заметив его почти вздрагивание — и неверно истолковав его. — Ты тоже так считаешь, а. Думаешь, что девушка превзошла Наруто, не так ли? Что я должен был подтолкнуть его больше».   Какаши искоса взглянул на саннина, его поза стала слегка оборонительной. — Я этого не говорил.   — Но ты думал об этом.   «Хм…»   — Не надо мне мычать, — рявкнул Джирайя. — Я заметил, что ты всё время оглядывался, чтобы проверить, где была ученица Цунаде.   Что ж, с учетом того, как Харуно волей-неволей наносила сокрушительные удары, он не думал, что его можно упрекнуть в осторожности. Расенган Наруто формировался слишком долго, чтобы представлять угрозу.   — Маа… Джирайя-сан, успокойся. Я просто тестировал их. Сегодня Сакура удивила меня больше, не буду врать, но это не значит, что Наруто плохо справился. Он сильно повзрослел.   Джирайя вздохнул. — Но ты знаешь, что несправедливо сравнивать его с учеником Цунаде, верно? У гаки есть кьюби, который испортил его сеть чакры, хорошо, плюс он сирота!   У него никогда никого не было, осталось невысказанным.   Очередной укол вины. Какаши не был уверен, что Джирайя делает это нарочно.     — Конечно. Нечестно их сравнивать, — согласился он    — У Наруто есть резервы, чтобы однажды стать электростанцией, если он еще не стал. У Сакуры больше контроля, но гораздо меньше чакры, что в конечном итоге сдерживает ее рост. У каждого свои преимущества.   Нет. Он видел сверхновую, излучаемую изо лба Харуно.   — Да, да. Кроме того, у нее было всего три года, чтобы изучить медицинские ниндзюцу, — пробормотал Джирайя, успокаивая себя, — Она не могла выучить больше, чем основы полевой медицины, если так освежила свое тайдзюцу. Ее основы были почти на уровне Наруто.   — Хм, — уклончиво согласился Какаши. Тайдзюцу Харуно раньше было ее слабым местом как генина, но не потому, что она была плохой, а скорее потому, что ей не хватало инициативы, и она предпочитала сражаться на дальней дистанции. Однако он никогда бы не подумал, что потеря этого страха будет иметь такое огромное значение.   Ее боевой стиль был все еще таким же, как у ученицы Академии – надо признать, ученицы Академии, которая знала все ката наизусть – но все же. Стандарт академии, люди. Это был не самый высокий уровень изысканности. И все же Харуно удавалось более чем держаться даже с таким ребяческим стилем. Какаши вдруг вспомнил, что эти формы были разработаны нидайме, и если средний ниндзя станет смотреть на них свысока, они могут быть смертельными в умелых руках.   Харуно могла разбивать валуны своими, так что.     Он покачал головой, решив сменить тему. Джирайя уже казался достаточно раздраженным ее успехом.   — Итак, по другим вопросам… Как продвигается обучение Наруто, э-э, кьюби?   — А, ну… об этом…       Их разговор был прерван, когда появился АНБУ, чтобы вызвать Какаши в кабинет Цунаде.   — Ах, это не может подождать до завтра, Пони-сан? — спросил Какаши у чиби.   — Не пони, а лошадь, — отрезал агент.   Какаши знал. О, он знал. Как забыть этого вспыльчивого человека — он любил чиби, которые оказались опасными — но действовать ей на нервы было слишком весело.   — Маа, но я разговаривал с автором моей любимой книги, чиби-сан…   «Лошадь! Вруби это в свой толстый череп, придурок. Кроме того, Хокаге-сама сейчас в ярости на тебя, так что тебе лучше поторопиться, Хатаке»   Какаши медленно моргнул. О-о. Чиби-сан обычно не выдумывала… и не ругалась.   «Правда?» — он спросил. Но они виделись всего полчаса назад? На самом деле он не мог придумать, что мог сделать… он даже послал клона, чтобы подать отчет сегодня утром, а потом успел поприветствовать Наруто обратно… может быть, она злилась, потому что он был пунктуален?   — Ага, — рявкнула чиби.   — Тогда, наверное, ты хочешь идти, — сказал Джирайя. — Если она сердится… что ж. Не позволяй мне задерживать тебя.   Какаши кивнул, лениво подняв руку на прощание, и последовал за пони обратно к башне.   — Нэ, чиби-сан, ты не мог бы предупредить меня?   «Отвали»   Ух ты. Это было… необычно. Может быть, чиби-сан тоже злилась?   — Грубая, — надулся Какаши. — Я ничего тебе не сделал.   АНБУ повернулся, чтобы бросить на него молниеносный взгляд, и рванул потайной вход под кабинетом Хокаге.  — Садись. Она внутри.   Какаши бросил на нее последний озадаченный взгляд и сделал, как ему сказали.