Шестая Тень / The Sixth Shadow

— Повторите, пожалуйста? Хирузен Сарутоби был человеком, который многое повидал в своей жизни. Это, однако, было немного слишком. — Я путешественница во времени. — Женщина перед ним говорила с абсолютной уверенностью, настолько, что он снова задумался, не ослышался ли, несмотря на то, что попросил у нее разъяснения. Хирузен уставился на нее, чувствуя себя совершенно потерянно. — Ах… — выдавил он. — Верно. — Повисла пауза. Он попытался найти что-нибудь вежливое, чтобы ответить этой сумасшедшей. — Простите, но как Ваше имя? Женщина подняла голову, сверля его зелеными глазами. Он будет отрицать это до самой смерти, но в этот момент у Хирузена перехватило дыхание. Ее глаза были ядовито-зелеными, и она легко, почти непочтительно, поклонилась ему. — Харуно Сакура, Рокудайме военного времени Конохи. К вашим услугам. Хирузен чуть не задохнулся. Теперь он знал наверняка: она была больной на голову. Не важно, насколько уверенно она только что выглядела, все это было частью болезни. Ему стало почти жаль ее. — Я… понимаю. В этом случае приятно познакомиться, — его слова были суше наждачной бумаги. — Я бы сказала взаимно, но мы уже встречались, когда я была ребенком. — Не сомневаюсь, что так и есть. Она хмыкнула. — О, да. Вы погибли, когда я была ребенком. Он начинал уставать от всей этой чепухи. — Что же, Харуно… — Хирузен пренебрежительно взмахнул руками, намеренно неуважительно произнося ее имя. — Ваше положение крайне нестандартное. Беспрецедентно, я бы даже сказал. — Очень хотелось бы верить, — дружелюбно согласилась она. Как кто-то способен оставаться настолько спокойным в подобной ситуации было непонятно. — Да — что же… — Хирузен неловко закашлялся. — Я не знаю, что сказать. Хотя я точно знаю, что думать. — Вам не нужно ничего говорить, — легко ответила женщина. — Просто слушайте, что скажу я. Видите ли, мне нужно многое рассказать вам о будущем. — Последнюю часть она добавила задним числом, почти извиняясь. Как будто это компенсирует то, как она только что сказала каге заткнуться и слушать ее! Ну и наглость у этой женщины. Хирузен едва мог уложить это в голове. Никогда, за все годы своего пребывания на посту Хокаге, он не встречал никого настолько непочтительного. Можно подумать, что она действительно была Каге, с таким поведением. — Я знаю, что тоже бы не поверила себе, будь я на Вашем месте, — ответила она, ее поза не стала менее уверенной, несмотря на намеренно сомнительное выражение его лица. — Ах, так Вы понимаете, — сказал он ей. — Я понимаю. Но поверьте мне, Хокаге-сама, в моих словах нет лжи — и я могу доказать это. В свое время я родилась в том же году, что и Учиха Саске и Узумаки Наруто. Они уже должны были родиться. Вы можете задать мне любое количество вопросов о них или о том, что с ними случится в будущем. Или с деревней. Например, я могу рассказать Вам, как Ваша ученица Цунаде стала Хокаге… после того, как Ваш другой ученик Орочимару пытался уничтожить Коноху, и Вы погибли во время этой попытки. Видите ли, он использовал технику, известную как Эдо Тенсей- — Прекратите! — воскликнул Хирузен, опасаясь, что АНБУ подслушает их разговор. Он не хотел, чтобы информация об Эдо Тенсей вышла наружу. Какую отвратительную историю наплела эта женщина! — Вы делаете совершенно возмутительные заявления… — Он глубоко затянулся трубкой. — Это… откровенно говоря, это абсолютное безумие, не говоря о том, что это оскорбление в адрес меня и деревни. — Это не оскорбление, всего лишь факт. Как она могла говорить это так хладнокровно, как будто действительно верила в такую ​​ложь? К своему ужасу, Хирузен почувствовал, как его стража двигается на месте в потайной комнате под офисом, их сигнатуры чакры мерцают с явным беспокойством. Это напрягло его еще больше. Он не мог позволить своим людям верить в эту чепуху. — Я должен попросить вас обратиться с этими обвинениями куда-нибудь еще, к кому-то, кто в них поверит, Харуно. Мой ученик никогда бы так не поступил, это понятно? — О, он бы поступил, — возразила разъяренная женщина и в ее голосе внезапно появился стальной оттенок, который на мгновение потряс его. — Простите, но этого не может быть. — Это может быть и произойдет, — заявила она. — Как вы можете говорить такое? Женщина имела наглость вздохнуть, словно раздраженная его «медлительностью». — Мы уже это проходили. Я знаю, потому что это уже произошло со мной. — Нет, — выдавил он. Она лгала. Это должно быть ложью. — Да, — возразила она, как всегда, по факту, — позже для этого конкретного события был придуман термин «Разрушение Конохи». Знаете, мы были близки к полному разрушению деревни. К счастью, Вы не окончательно испортили образование своих учеников. Шишоу и извращенец оказались достойными и оба неустанно работали, чтобы убедиться, что деревня может оправиться от такого удара. — Вы… вы утверждаете, что являетесь ученицей Цунаде? — недоверчиво спросил Хирузен. — Ее ученица и преемница, да. — Вы понимаете, как трудно во все это поверить, да? — Я могу ответить на любые вопросы о ней, которые могут у Вас возникнуть, чтобы доказать это, — терпеливо ответила женщина. — Честно говоря, я, вероятно, знаю о шишоу больше, чем Вы. По крайней мере, о ее старой версии. Та, что была Хокаге… Я думаю, мантия поменяла ее в сравнении с той женщиной, которой она является здесь — сейчас. Все это было такой колоссальной чепухой, что Хирузен едва мог это осознать. Своенравная, упрямая, непревзойденная картежница Цунаде берет шляпу? Он бы не поверил в это, пока не увидел своими глазами. Даже Джирайя казался ему более вероятным кандидатом, с порнухой или без. — Послушайте, Харуно, — сказал Хирузен, уставший слушать дикие фантазии какого-то сумасшедшего. — Я любезно попрошу Вас обратиться с вашими опасениями по поводу… путешествий во времени к врачу. Я могу организовать Вам… — Вы перестанете уже прятать голову в песок?! — выплюнула сумасшедшая, повысив голос так, что заставила бы мужчин слабее испугаться. — Слушай сюда, Сарутоби. Я говорила правду и ничего кроме. Песок и Звук создали — создадут — союз, чтобы воспользоваться вашим гостеприимством на следующих экзаменах на чунина, организованных Конохой, вторгаясь в нашу деревню и убивая жителей. — Ее лицо потемнело. — В том числе и моих родителей. Ах, но я полагаю, Вы, возможно, еще не слышали об Отогакуре? Он слышал. Хирузен знал, что его лицо, должно быть, побледнело. Отогакуре было странно определенным названием для любого заурядного сумасшедшего. Его лучшие и умнейшие вернулись со слухами и шепотками о растущей новой деревне… но… он думал, что теперь Орочимару будет доволен. Он гадал, сможет ли Ото стать союзником Конохи, возможно ли еще навести сожженные мосты между ним и его учениками. И вот пришла эта женщина, утверждающая, что Отогакуре была не чем иным, как ступенькой для его ученика, чтобы сокрушить Коноху. Он хотел растоптать ее претензии. Он хотел, чтобы ее выгнали из офиса и отправили в отдел Пыток и Допросов… но могла ли быть доля правды в ее вздорных заявлениях? Так или иначе, он больше не мог позволить ей уйти, не со всеми знаниями, которыми она обладала. Ему нужно было подумать. А пока — ему нужно было знать, какой секретной информацией она располагала — и как она заполучила ее. К счастью, он знал одного человека, способного хорошо, основательно заглянуть в ее разум. — Охрана, — рявкнул он. Анбу было достаточно одного слова и взгляда. Его группа защиты спрыгнула со стропил или проскользнула из потайной комнаты, трое из них немедленно наложили на нее мощное гендзюцу, а другой приставил кунай к ее горлу. — Хокаге-сама? — спросил первый появившийся АНБУ. Хирузен был рад, что сегодня оставил его в деревне. — Гончая. — Он кивнул в сторону женщины. — На нее будет смотреть Иноичи и никто другой, объясните это работникам. Хатаке Какаши — также известный как Гончая в АНБУ — коротко поклонился и обвил руку вокруг лежащей без сознания женщины, явно намереваясь уйти с ней, когда- Ее глаза открылись и она уклонилась от его протянутой руки, подымаясь из своего обмякшего положения как ни в чем не бывало. Ловким движением запястья она отразила его кунай, используя чакру, чтобы приклеить его к своей руке, а затем тихо сунула оружие обратно в подсумок Какаши. Должно быть она вырвалась из трехстороннего гендзюцу или, возможно, даже не попала в него, потому что выглядела совершенно невозмутимой. Какаши напрягся, без сомнений готовясь убить ее, если понадобится. Женщина смотрела на него широко открытыми глазами, как будто только что произошло что-то важное, ее губы беззвучно шевелились. Хирузен прочитал на них имя Какаши. Она была с ним знакома? Как? Он был одет в свою одежду АНБУ, одну из поддельных личностей, которая включала маску и парик… Хирузен бессознательно наклонился вперед. Он слышал, как женщина глубоко вдохнула через нос, но больше ничего не сказала. — Я Вас знаю? — спросил Какаши у женщины, к большому удивлению Хирузена. — Еще нет, — ответила она. — Я попрошу Вас прекратить беспокоить моего агента, — сказал Хирузен, побуждая ее наконец отвести от него взгляд. Снова повернувшись к нему лицом, женщина подняла руки в невинном жесте, — Никто здесь никого не беспокоит, Хокаге-сама. Я просто была рада увидеть старого друга. — Старый друг, которого Вы никогда раньше не видели? — возразил Хирузен. Пожалуйста. По крайней мере, она могла бы попытаться придумать более убедительное оправдание. — Путешествие во времени… — …невозможно. — Такова реальность, благодаря тому, что я тут стою. И любой в Пытках и Допросах может сказать Вам это. Его брови поднялись против его воли. — Вы согласились бы на пытки — на чтение ваших воспоминаний — только для того, чтобы доказать это? Не то чтобы он уже не собирался их читать. — Конечно, — тут же сказала она, — во имя обеспечения безопасности я бы попросила вас сохранить в секрете то, что вы можете найти в моей голове, но … — решительно закончила она, — для своей деревни я сделаю что угодно. То, как она произносила притяжательное местоимение, было так уверенно, словно она действительно говорила о своей деревне, о своем народе. Почти как если бы она- -чтож. Лучше не заканчивать эту мысль. В последний раз Хирузен слышал такую ​​интонацию из собственных уст.