Ненавижу

"Меня пугает твоё поведение" - слова въедаются в память. - "ты мне не особо нравился" - отравляют сознание, словно яд. - " ты конченый мудак и эгоист" - в голове раскатами грома вспоминается слегка робкий и опечаленный голос Томаса и сознание не упускает шанс поиграть с с чувствами, искажая его, превращая тон в агрессивные языки пламени. - "Мне не хватало тебя.." - мелькающие фразы, заставляющие сердце выбиваться из грудной клетки, тут же искажались, менялись, превращались в ужасающие реплики, услышать которые было сродни приговору к смерти. - "Я ненавижу тебя, лучше бы ты умер". - Я говорила тебе. - шепчет голос. Тошнота пронизывает тело, холод бежит по спине. Торд вскакивает с кровати и бежит в уборную, где резко падает на колени перед унитазом. Его выворачивает на изнанку, пока он выплёвывает желчь из желудка. Кажется, он скоро выплюнет все свои органы. - Надо было слушать маму. - раздражённый голос шепчет. На плечи что-то давит и не отпускает. Перед глазами полная пустота. Всё поглощающая тьма не отпускает его. - Они ненавидят тебя. Все до единого. - словно змея шипит голос. Отвратительное чувство беспомощности поднимается к горлу и встаёт там комом, заставляя задыхаться. Торда снова выворачивает наизнанку, он выплёвывает все, что только могло быть в его желудке, пока надоедливый голос продолжает шептать. - Только я. Только мама любит тебя. - каждое слово отдаётся громким шумом в ушах. Голова кружится. Торд теряет ощущение пространства. Надоедливый голос всё шепчет и шепчет, а в ушах всё больше звенит. Он закрывает их руками и наклоняется к полу, стараясь спрятаться от этих звуков, больше никогда не слышать этот шум. Тело кто-то начинает трясти и Ларссон резко выпрямляется, видя перед глазами испуганные карие глаза Миссис Роуз. Она держит его за плечи и что-то говорит, но Торд не может разобрать и слова, вокруг только звон и шепчущий голос давно почившей матери. Боль. Резкая боль накрывает щеку. У Ларссона всё вновь темнеет в глазах и он не может понять что происходит, но вдруг пропал и звон, и голос матери. Серые глаза в испуге смотрят на Миссис Роуз, что сидит перед ним и обеспокоенно разглядывает, держа за плечи. - Торд, ты меня слышишь? - голос взволнован и тревожен. Он наконец слышит Роуз и медленно кивает, пытаясь прийти в себя. - хорошо.. Малыш, что случилось? - её лёгкие руки гладят по волосам, а карие глаза смотрят с беспокойством и нежностью. Ларссон понемногу приходит в себя, наконец, может соображать. - мне стало плохо - хрипло и тихо, Торд бы не поверил что это его голос. - ох, давай,вставай, я заварю тебе чай - Роуз улыбается ласково и тепло. Она поднимается с пола и помогает встать Торду. - так, давай, умывайся и приходи вниз, на кухню. - поглаживает по спине и уходит, оставив Ларссона одного. Тело немеет. Он опирается о раковину и пытается уверенно стоять на ногах, когда они всё трясутся. Включает холодную воду и умывается, после ослабленно сгибаясь над раковиной. - ненавижу.. - хрипит он устало, готовый взвыть от беспомощности. Когда Торд спускается по лестнице на первый этаж, его встречает Роуз, собиравшаяся помочь ему. Она ведёт Ларссона к столу, поглаживая спину успокаивающими движениями. Наконец, парень садится и перед ним сразу ставят кружку со свежезаваренным чаем с лимоном. Миссис Роуз садится рядом и внимательно смотрит на Ларссона, явно готовая слушать то, что скажет парень, но он ни слова не проронил, тихо попивая чай и смотря куда-то в стол. Взгляд невольно цепляется за газету. Большими белыми буквами на красном фоне написано: "МАССОВОЕ ПОХИЩЕНИЕ ДЕТЕЙ В ФИНЛЯНДИИ. ПРАВИТЕЛЬСТВО В ЗАМЕШАТЕЛЬСТВЕ." Пару секунд тупит взгляд в заглавные буквы и отводит глаза, почти сразу теряя к этому интерес. - ну, рассказывай, малыш. - наконец подталкивает она к разговору. - что рассказывать? - слегка безжизненно отзывается Торд, глянув на настенные часы. Час ночи. - почему ты так обеспокоен? - Роуз аккуратно положила руку ему на плечо и заглянула в глаза, стараясь передать чувство защищеноности через прикосновения. И правда. Её прикосновения, лёгкие и тёплые, очень успокаивают, дарят ощущения уюта. - малыш, я знаю, что ты пережил. Я понимаю, как тебе сложно и как ты хочешь убежать от этого, но пойми.. Мы все рядом с тобой. Ты наконец-то в безопасном месте, вместе со своими друзьями, тебе больше не нужно постоянно думать как защитить Томаса или Эдда с Мэттом. Теперь всё в порядке. - Торд молча слушал Миссис Роуз, понуро опустив голову и впечатав свой взгляд в стол, замолчав. По мере того, как Ларссон вслушивался в её слова голос меняет свои мелодичные и успокаивающие черты на более грубые, низкие и до ужаса знакомые. В страхе сердце бешено билось, словно крылья колибри, что делают слишком много взмахов в секунду, чтобы простой орган смог это прожить и не лопнуть на ровном месте. Серые глаза искали точку опоры в трещинах стола и не заметили как упёрлись в источающую мрак фигуру. Подобно неумолимой чёрной дыре ужас поглощал свет, коим являлся последний луч надежды, найленый в этом доме. Шум. Режущий слух невыносимый шум повсюду. Давит бетонными стенами на мозг, превращая его в бесформенную массу из кровеносных сосудов, нервов и кожи. Сквозь эту стену отдалённо слышен голос: - бесполезный. - грубый тон впивается ржавым гвоздем в тело, лешая возможности двигаться. В висках непрерывно стучит, вызывая боль, что пронизывает каждый нерв, каждую клетку. Внезапно всё стихает. Погружается в абсалютную пустоту на короткое мгновение, длившееся бесконечно долго. Бескрайняя тьма утягивает в самую глубь, холодными цепями сковывая конечности. - мусор. - громко и чёткой слышно одно единственное слово. Перед глазами застывает лицо с резкими чертами, морщинами и отвращением. Карие глаза смотрят на Ларссона в перебрижении, что заставляет резко встать и сделать пару шагов назад. Человек предстаёт перед ним во весь рост. Статный и высокий. Он только ближе, всё ближе и ближе. Серые глаза наливаются чистым животным страхом. Его ни чем не скроешь и не удержишь, он сводит всё мышцы в теле и в тоже время заставляет только быстрее бежать. Ларссон отступает, пока не упирается в стену. - ты испортил мою жизнь, значит я отплачу тебе тем же, сынок. - слова ужасно громкие. Они давят на мозг и вставляют в него штыки. Этот человек только подходит ближе и ближе, всё ближе и ближе. Ларссон застывает на месте, когда чувствует руки на своих плечах, что придавливает к полу, словно булыжник. - я избавлюсь от всего, чем ты дорожишь. - это холодное лицо очень близко. Слишком близко, так, что невозможно дышать. Торд не может вдохнуть, лёгкие сжала колючая проволока, проткнула их. Парень рывком толкает этого человека и бежит. Бежит, бежит, бежит. Так далеко, как только может. Дальше, нужно оказаться так далеко, чтобы он не нашёл его. Никогда. Ларссон упирается в дверь и быстро отпирает её, выбегая на улицу. Усталость перестала существовать как понятие, холод пронзает кожу, а Торд не останавливается, преодолевая высокий забор вокруг дома и снова бежит. Ноги несут его вдоль улиц, а перед глазами всё маячат силуэты. Дома, фонари, прохожие.. Не важно. Ему не важно. Нужно бежать, пока этот человек вновь не оказался за спиной, пока он не нашёл Торда и не посмотрел на него теми ужасными глазами держа в руке пистолет. Вот замелькали деревья. Бесконечный лес, а ноги всё бегут и бегут вперед. Сердце, кажется, работает так, как за всю жизнь не работало. Стучит так быстро и громко. Невыносимо. Дыхание сбивается и Торд падает на землю. Белый. Вокруг белым бело. Снег холодит кожу, остужаю горячие тело. Он жадно хватает ртом воздух, в попытке отдышаться. Лёгкие горят и болят, каждый вдох отдаётся резкой болью в теле, будто парень вдыхает не воздух, а яд. Глаза теряются в белоснежных тонах, дыхание всё не успокаивается и сердце стучит в ушах. Проходит неизвестное количество времени, когда он всё же собирается с силами и поднимается на колени. Глаза застилает пелена, словно туман. Изображение старой церкви среди пышных и тёмных елей размывается. Она высокая и белая,как снег. Золотые купола сияют в свете Луны. Церковь выглядит так ярко среди всего мрака, будто сам Бог зовет парня идти туда, раскаяться и... вскрыться, пока не причинил ещё больше боли каждому, кого знает. Ларссон поднимается на дрожащие ноги и еле передвигает их, направляясь к зданию. В голове пусто, сердце стучит в груди и его звук будто разлетается на всю округу. Звон, словно колокол бешенства в разгар туманной ночи, прорывается сквозь мрак подсознания, раздирая тишину на части своим безжалостным ритмом. В каждом звуке затаилась тень безумия, что подобно проклятью мелькает перед глазами, тихое и надоедливое дребезжание, проникает в уши, заставляя голову болеть так неистово, будто бы она скоро разлетится на куски. Ларссон еле дошёл до церкви, дверь которой была приоткрыта. Он толкнул её и та, с противным и режущим слух скрипом, отворилась немного шире, но пройти не составило труда. Торд огляделся. В просторном зале никого не было. Лавочки, стоящие в ряд, большие окна с витражами, какая-то стойка, одна единственная исповедальня, тканевые двери которой слегка развевалсь. И ни души. Тишину разрушало только завывание ветра, тихий звон в ушах и далёкие стоны боли... "Кому-то больно? " - проносится в мыслях и, не размышляя на действиями, Торд идёт на звук, словно притягиваемые магнитом. Заглядывает в небольшой коридорчик и взгляд упирается в тёмную деревянную и, что самое главное, открытую дверь, за которой видно лишь лестницу и темноту. Мрак поглощает пространство дальше пары метров, но где-то внизу, совсем далеко, виднеется маленькое свечение. Взгляд не фокусируется, всё ещё расплываясь в стороны, голова гудит и стук сердца бьёт по вискам. Стоны боли заносятся снизу, а Ларссон всё думает: "Что же там такое?" Торд шагает вперёд, на первую ступень, и холод пронзает тело, но ему нет никакого дела до этого. Внимание цепляется за эти тихие стоны и любопытство пожирает изнутри. Ступень за ступенью, Ларссон погружаться в окружающий мрак. Он бы потерялся в этой пустоте, если бы не тусклый свет внизу. Ларссон больше не замечает собственных покалывающих ощущений в груди, звон исчез и оставил парня со стонами наедине, давая расслышать каждую крупицу боли и отчаяния звучавших в них. Всё громче и ближе кажутся эти хрипы, а иногда возгласы. Последняя ступень, Торд видит комнату, что ослепляет светом. Жмурится и пытается вглядываться в фигуры, освящённые довольно ярким на фоне полной темноты свечением. Хриплые стоны боли такие громкие, будто кричат прямо в микрофон. Они режут по ушам и хочется спрятаться от этого, изолировать себя, но Ларссон остаётся на месте, привыкая к свету. Он моргает пару раз и, наконец, видит... Отвратительно. Тошнота подступает к горлу. Ребёнок, мальчик лет одинадцати, стоит на четвереньках, на его лице гримаса боли, а сзади него на коленях стоит мужчина. Старый, морщинистый. Руки крепко и с силой держат мальчика за бёдра, а тело толкается к нему часто и беспрерывно. Мужчина одет в чёрные одежды, крест на его груди сверкает при свете лампы. Глаза Ларссона округляются в удивлении и отвращении. Они начинают бежать по помещению в поисках чего-то увесистого или острого, но видят лишь забившихся в углы бетоной комнаты голых маленьких детей.. Мальчиков и девочек с гримасами чистейшего ужаса на лицах. Торда передёргивает и он снова видит всё, что делает священник с ребёнком в данную секунду и даже не замечает Ларссона, стоя к нему почти спиной. Серые глаза замечают блеск не далеко от мужчины переферичным зрением и сразу смотрят в ту сторону. Труба. Узкая, металлическая труба. Торд сразу делает шаг к ней. Ступает так бесшумно, будто его не существует. Наклоняется и пальцы одной руки крепко обхватывают трубу. Лязг раздаётся по помещению. Металлическое изделие немного прошлось по бетонному полу и короткий звонкий лязг смешался со сторонами боли и кряхтением мужчины. Ларссон перехватывает трубу двумя руками и подходит к священнику со спины. Замахивается в правую сторону от своей головы... Крик. Отрывистый крик заполняет комнату и старое тело падает на землю. Оттенки красного окрашивают серый пол. Капли крови стекают по гладкому покрытию трубы и ударяются о бетон под ногами, раздавая громкие и переодичные ретиичные удары о поверхность в возникшей еле слышно звенящей тишине. Серые глаза смотрят на тело мужчины, изучают его. - Умер? - словно заколдованный ровным голосом шепчет Торд, прерывая все звуки, что были необычайно громкими, и убирает одну руку с трубы. Ребёнок в страхе смотрит на парня отползая подальше. Его тело дрожит, а сам мальчик еле дышит. Ларссон незамечает ничего, глаза смотрят лишь в одну точку и он подходит ближе к телу мужчины, перешагивает его, после садясь на корточки перед его лицом, что застыло в удивлении, будто восковая фигура. Палец упирается в его дряблую щуку. - правда умер? - шепчет хрипло Ларссон, тыкая в щеку незнакомого человека.

***

- Томас! - с криком в комнату врывается Росиль. Том сразу просыпается и еле открывает глаза. Парень садится на кровати и несколько раз моргает. Он уже собирался высказать своё негодование, но Росиль начинает первая. - Быстро вставай! Торд сбежал! - тон её голоса строг и даже грозен. Томаса словно молнией прошибает. Он тут же распахивает глаза в удивлении и смотрит на знакомую. - в смысле?.. Как это сбежал? - ошеломлённый он не двигается с места, пока пальцы сжимают одеяло. - в прямом. Вставай. Быстро! - Росиль уходит оставляя дверь в комнату открытой. Том подрывается с места через несколько секунд, покидая тёплую постель, а затем и саму комнату. Он выходит в коридор и быстро идёт к лестнице. С первого этажа доносятся взволнованные и громкие голоса. Свет горит повсюду и Томас морщится, пытаясь привыкнуть. Парень выходит в гостиную, где на диване сидят Эдд в обнимку с Мэттом; Миссис Роуз, закрывая лицо руками и прижимаясь к своему мужу, Мистеру Арне; Клеопатра ходит по комнате туда-сюда, кусая свой палец, а Росиль на повышенных тонах разговаривает с Арне, активно жестикулируя. - нам нужно сейчас же идти и искать его! -Рос явно на взводе. - Росиль, я понимаю, что ситуация не благополучна, но нам нельзя срываться вот так с места. - Арне выглядит спокойно, поглаживая жену по полосам. Та периодично вздрагивает. Томас подходит ближе и не решается вставить слова. - да он же пришибленный! Нужно срочно найти его, пока не стало поздно! - Клео резко вмешивается в диалог, она выглядит злой и, того хуже, яростной. - успокойся! - Кричит на неё Росиль. - После тебя! - Клео взмахивает руками и уходит на кухню. "Эти споры так бессмысленны. Что они вообще делают? Разве не нужно найти Торда?" - Томас хмурится и скрещивает руки на груди, с недовольством смотря на эту компанию. - Кто-нибудь, наконец, расскажет мне, что случилось? - голос груб. Парень вмешивается в их сумбурные переговоры. Все замолкают. Росиль, Мэтт и Арне смотря на Томаса, а Эдд только сильнее прижимается к Харгривзу, пряча лицо в его плече. Только Роуз открывает заплаканное лицо, убирая от него руки, и вздыхает. - Я.. Говорила с Тордом. Ему было плохо и я хотела позаботиться о нем. Когда я говорила и старались успокоить его.. Торд.. Он вдруг вскочил с месте и начал что-то шептать, его глаза.. смотрели на меня, как на монстра.. А потом убежал. - голос Миссис Роуз дрожит и она всхлипывает раз за разом. - я не смогла его остановить.. - она снова прячет лицо в руках и прижимается головой к груди мужа, заплакав. Том хмурится и прикусывает щеку изнутри, взгляд уходит куда-то в пол, но перед собой ничего не видит. Голову тут же заполняют множество мыслей, пока в груди поднимается неприятный гнев, недоумение и... Страх. Страх содержит в себе неописуемую тревогу и разочарование, всё смешивается в отвратный на вкус коктейль. Всё в теле кричит: "беги за ним! Найди его!", но Томас остаётся на месте, стоит, будто приклеенный, и старательно делает вид, что ему и вовсе плевать. На фоне слышен уже более спокойный диалог Арне и Росиль, но голос девушки всё так же звóнок. Томас теряется в окружающих звуках, но после их заменяет собственный голос в мыслях. "Ему серьёзно настолько плохо без таблеток? Почему раньше всё было нормально? Кого он мог увидеть? Как заставить его пить таблетки? Как ему помочь? Как-" - Томас вынуждено отрывается от своих мыслей, услышав крик Эдда - да что с вами такое! Почему мы всё ещё тут, а не ищем его!? Почему вы сидите!? - парень вскочил с дивана, хмурился и сжимал кулаки. - он наш друг! Нужно найти его! - с этими словами Гоулд шагает в сторону прихожей. Томас следит за его действиями, а после улавливает краем глаза резкие движения Мэтта. - вот именно! - Харгривз встаёт вслед за своим парнем и тоже немного хмурится. Он уходит к Эдду и уже через пару минут слышно как хлопает дверь. Томас несколько секунд смотрит в сторону прихожей, а после слышит вздох и поворачивается на него. Росиль потирает переносицу, закрыв глаза. - Том. Ты тоже идешь. - говорит она, открыв глаза и посмотрев на названого парня. - Это не моя проблема. - Риджуэлл отвечает через несколько секунд молчания, хмурится вновь и смотрит в карие глаза высокой девушки. Руки всё еще скрещены на груди и пальцы сжимают предплечье. "Да. Это не моя проблема..." - старается убедить себя Томас, хотя в груди всё сжимается. Томас не может принять своё волнение. Почему он вообще волнуется о Ларссоне? Ничего не изменилось, даже если Томас и признал, что дни "побега" не были такими ужасными в его компании... - твоя. Хватит строить из себя холодную сучку и иди ищи этого засранца, иначе останешься без объекта любви. - тон голоса раздражителен, Росиль хмурится, проходя мимо парня, а Томас чуть поднимает брови в удивлении и следит за ней взглядом. Открывает рот и собирается что-то сказать, но перед лицом возникает Клеопатра. - серьёзно. Ни слова больше. - говорит она хмуро, протягивая потрепанную раскладушку из нулевых. - если найдешь его – свяжешься по этому телефону. Там нет пароля и уже вбиты всё нужные контакты. Потеряешь – не жилец. - девушка такая же хмурая, как и её подруга. Томас заторможенно берёт телефон из её рук и та сразу уходит за Рос в прихожую, её масивные ботинки оставляют в помещении звонкие звуки шагов, а через несколько секунд вновь хлопает входная дверь. - мы будем ждать его здесь. Вдруг вернётся. - спокойный голос Мистера Арне возвращает в реальность и Том сразу поворачивается к нему. Мужчина всё так же обнимает свою жену и гладит её по волосам, смотрит спокойно на парня и успокаивающе улыбается, почти даже и незаметно. Томаса вся эта ситуация выбивает из колеи. Он тупит на Арне взгляд и заторможено кивает, сильнее сжимая телефон в руке. Через пару минут риджуэлл оказывается на улице, в теплых ботинках, кофте и куртке поверх неё. Холод пробирает всё равно, снег лежит на улицах и Томас шагает по нему, пряча руки в карманах куртки, в попытке согреться. - этот идиот вообще жив? - ворчит он себе под нос, хмурясь. Когда он только собирался выходить из дома, успел заметить, что ботинки и куртка Ларссона всё ещё в прихожей, а значит Торд убежал без всего, что могло бы согреть в эту морозную ночь. - не удивлюсь, если найду его окоченевшим где-то под забором. - всё ворчит парень, а после слышат рингтон телефона. Достаёт гаджет из кармана и отвечает на вызов окоченевший рукой. - да? - звонила Росиль и парень надеялся, что услышит от неё что-то утешительное. - Блядь.. Эдд вызвал полицию! Как только услышишь сирену - быстро беги туда! Этот Чёртов сопляк не может попасть копам! - Голос девушки громкий, а тон злой. Томас резко останавливается на месте. - что? Почему Эдд вообще вызвал полицию?! - Томаса пробивает страх на сквозь сразу же и он повышает голос. Он тут же представляет что будет, если Ларссона найдет полиция. Торд грёбаный преступник, тут не может быть ничего хорошего. - он не выдержал. Говорил, что сами они никогда его не найдут, что, может быть, они и не поймут, что Торд – тот самый Торд Ларссон, которого пора за решётку, а лучше вообще в психушку класть. - голос Росиль напрягает. Твёрдый и в нём очевидна слышна нота злости. Томаса одолевает озноб и резко становится плохо, но он как будто не замечает этого. - в общем, как только слышишь сирену – немедленно идешь в ту сторону и проверяешь, нет ли там Торда. Увидимся. - звонок завершён. Томас отнимает телефон от уха и смотрит на потухший экран несколько секунд, а после слышит сирены вдалеке. Мозг отключается. Бежать - вот, что кричит тело. Парень быстро убирает телефон в карман куртки и срывается с места. Вой сирены всё громче, он не отдаляется и это то ли радует, то ли напрягает. Лес, множество деревьев и тропинка. Томас бежит по ней вскоре оказываясь на опушке, окружённой елями, а посреди церковь и белые полицейские машины. Огни сирен ярко сияют в ночи, освещая тёмную местность синими и красными огнями. Несколько полицейских в униформе выводят детей из церкви, укрыв их пледами. Шум, голоса, множество лиц но ни одно знакомого. Дети, полицейские, но не Торд Ларссон....

Конец первого тома.