Ненавижу

Невыносимая жара начинает спадать и светлое время вновь укорачивается с каждым днём, пропуская сумерки над землёй раньше, чем в самой середине этого лета. Зимняя холодная ночь давно бы позабылась и осталась сном за, казалось, долгие шесть месяцев, но события тех часов осели в памяти вязкой тиной, в которую так неприятно впутываться. Образ высокого выбеленного здания, в коем "живёт сам Бог", запомнился так, словно стоишь прямо перед ним в эту же секунду. Темноту ночи развеивает яркая луна и ужасно слепящие красные, синие огни полицейских машин, тишину разрушают голоса незнакомых людей в униформе правоохранительных органов, а того единственного, из-за которого пришлось вскочить с кровати и немедленно бежать на улицу, где морозный воздух заставляет сжаться в дрожи, так и не было видно. Эта картина живёт в памяти по сей день и не даёт позабыть о себе, возвращаясь во снах. ----------- Поздний вечер окутал Лондон тёмными оттенками, создавая купол мрака, оставил луну тусклым светом освещать улицы, которым и спутник Земли то не требовался, чтобы оставаться освещёнными благодаря уличным фонарям, что, словно солнечные лучи, падали на тротуары и дороги. Одинокий парень брёл вдоль улицы, опустив голову и спрятав руки в карман тёмно-синей толстовки, смотрел бездонными чёрными глазами строго себе под ноги и внимательно слушал собственные мысли в голове, что покоя не давали навязчивыми идеями и предположениями. Капюшон, плотно натянутый на голову, тенью скрывал половину лица от случайных прохожих, попадающихся на пути парня совсем редко, будто бы он единственный остался в этом тихом вечернем городе. Ноги сами несли парня по заученным путям, прямиком к неприметному, такому же как и остальные, серому многоквартирному зданию, что, казалось, находится в отдалении от прочего мира. Он шёл туда, где всё началось, где таились неприятные воспоминания и постоянное ощущение, что пройдет ещё секунда и он вдруг появится из неоткуда, в очередной раз начиная нести всякий бред. Ход мыслей прерывается, когда парень сталкивается с препятствием в виде, до ужаса знакомой, фигуры. Он сразу поднимает голову, рассматривая, казалось бы, незнакомца. Чёрные ботинки, того же цвета свободные штаны и кофта, капюшон которой натянут на голову. Рыжие пряди падают на бледное лицо, острые черты которого отпечатались в памяти, как и шрам на щеке. Тело сковывает ступор, чёрные глаза рассматривают того, кого не видели чуть больше полугода, словно не верят, что это живой человек, а не галлюцинация. Томас не успевает произнести и слова, когда знакомая фигура мигом проходит мимо, отдаляясь с каждой секундой. Сердце сжимается до боли, а в следующее мгновение заходится в быстром ритме, адреналин, проснувшийся вместе с неясным страхом, разгоняет кровь по телу, заставляя сорваться с места и погнаться вдогонку за человеком в чёрной одежде. - Стой! - пронзает слегка сиплый голос тишину, рука тянется вперёд, в попытке ухватиться за рукав чёрной кофты, но ничего не выходит. Человек не останавливается, только отдаляется всё больше, а вскоре сворачивает за угол, в тёмный переулок, что охватил непроглядной мглой знакомую фигуру и спрятал в себе. Томас незамедлительно следует по пятам, но стоит только сделать шаг навстречу бескрайней пустоте, проваливается в бездну. .... Резко принимая вертикальное положение, Риджуэлл садится на кровати и, часто дыша, сжимает пальцами одеяло, слыша только неистовый стук собственного сердца. Перед глазами всё так же стоит до боли в сердце знакомое лицо, по которому кулаки чесались ударить. В голове день за днём зарождаются и крепнут мысли о его смерти, но Томас топчет и сжигает их. Сколько бы не хотел противиться, он никогда не допускал мыслей о том, что он гниёт в земле. Пусть за решёткой, пусть сбежал и вернулся к отцу, но точно не умер. Рука уже на автомате тянется к прикроватной тумбочке и находит там недопитую стеклянную бутылку "Smirnoff". Подносит её горлышком ко рту и делает глоток, что обжигает горло и поднимает в теле успокаивающее тепло. Парень проводит языком по губам, оторвавшись от бутылки, ловит сбежавшие капли алкоголя и смотрит перед собой в пустоту, даже не пытаясь поймать ускользающие мысли. Насильно пробудившийся разум затуманивается с каждым жгучим глотком из стеклянной бутылки и тело обмякает, не желая держаться в вертикальном положении. Темнота поглотила комнату, а тусклый свет луны не желает пробиваться сквозь закрытые шторы. Риджуэлл вздыхает, сжимая пальцы на бутылке, ставит её между своих ног и наклоняется, закрывая глаза и запускает пальцы свободной руки себе в волосы, слегка сжимает, уперевшись ладонью в лоб и локтем в своё колено. - чертов Ларссон... - шепчет себе под нос тихо, в горле скатывается ком, усталость и бессилие накрывают с головой. В груди словно разверзлась пустота, становясь всё ощутимее, давит, заставляя сердце сжаться болью. Это невыносимо настолько, что хочется просто отключить все чувства. Томас выпрямляется и закидывает голову, поднося горлышко бутылки к губам, делает очередной большой глоток спиртного, будто это поможет избавиться от мыслей о неизвестности произошедшего с таким надоедливым норвежцем. Проходит не так много времени, когда мысли начинают плыть и растекаться в разные стороны, что неизвестно, за какую лучше ухватиться. Бутылку Томас ставит на пол и падает на подушку, закрыв глаза. Прерывистый вздох отдаётся болью в висках и распространяет тяжесть из груди по всему телу, слегка расслабляя. Риджуэлл словно растворяется в ощущаемом тепле, положив руки на живот и сглотнув терзающий горло ком, не замечает влаги в глазах и обжигающей капли, что скатилась с угла глаза. Он абстрагируется от всего и будто парит в пустоте, улавливая всего одну мысль. - где ты, черт возьми.... - шепчет сиплым голосом себе под нос, когда разум пустеет и закрывает свои двери, больше не желая держать тело в сознании. Томас отключается, погрузившись в "мир снов", видит только чёрный экран перед собой. .... -Том! - слышен слегка недовольный голос, а после сразу чувствуется, как тело шатают в разные стороны. Риджуэлл едва выходит из сна, закутавшись в одеяло с головой, переворачивается на другой бок, лицом к стене, и мычит недовольно, жмурясь от солнечного света. Шторы наверняка раздвинули. - Том! Хватит спать! Уже четыре часа. - Томаса всё ещё теребут за плечо и не дают покоя. Ну, конечно, Эдд всегда был ранней пташкой. - Ну, чего так рано.. - Риджуэлл ворчит себе под нос в явном недовольстве и натягивает одеяло на голову, скрываясь в самодельном коконе, который тут же рушат, стягивая с парня и забирая себе. - Вечера, Том! Уже вечер! Хватит дрыхнуть. - на эти слова Томас измученно застонал и кое-как продрал глаза, садясь на кровати. Голова разрывается пульсирующей болью и парень морщится, упираясь локтями себе в колени, закрывает ладонями глаза с нажимом. - Боже... Ну, какая разница? Хочу и сплю. - говоря слегка сипло и более низко, потерев сонные глаза, моргает несколько раз и уже тогда поднимает голову, смотря на слишком взволнованного друга. Эдд держал в руках одеяло, выкраденное у Томаса, и смотрел на него слегка хмуро. - Большая, Том! Есть большая разница между тем, что ты спишь с утра до вечера один день и месяцы. - Эдд бросил Томасу одеяло, попав ему в лицо, а после скрестил руки на груди. Хмурый вид меняется на лёгкое беспокойство, когда Гоулд вздыхает и смотрит на своего друга. - Уже пол года прошло, пора прийти в себя. Нам всем плохо от того, что Торд пропал, но черт возьми, пора уже принять тот факт, что сами мы его уже не найдём. - он говорил относительно спокойной, слегка сжимая своё предплечье пальцами. Томас фыркнул, скинув с себя одеяло в угол кровати, предварительно скомкав его. Риджуэлл нахмурился и уставился перед собой, опустив голову и сцепив пальцы рук в замок. - Какое мне дело до этого рогатого? Я делаю, что хочу. - Не пытайся обманывать. - Эдд покачал головой, тяжело вздохнув и потерев глаза двумя пальцами одной руки. - мы все видим, как тебе плохо. - Мне плохо? Да это ты чуть рассудка не лишился! - Томас резко поднимает глаза на друга, взмахнув руками, хмурился, будто то, что сказал Эдвард полная чушь. - а ты уже его лишился. - Эдд закатил глаза на его слова, отклонив голову на бок и смотря в окно, всё так же стоял со скрещенными на груди руками. - Посмотри на себя, Том. - Гоулд возвращает взгляд к Риджуэллу и взмахивает рукой в его сторону. - спустя только два месяца после пропажи Торда твой режим сна вдруг сместился. Ты почти не ешь и спишь днём, но, зато, ночью бодрый, как огурчик. Я постоянно вижу в твоей комнате пустые бутылки алкоголя, но даже так ты почти не бываешь на улице. Ты вечно лежишь в кровати и ничего не хочешь делать, хотя мы тут живём за чужой счет и нам ещё повезло, что нас до сих пор не выперли. - Эдд стал жестикулировать руками, то взмахивать ими, то наказывать на Томаса. В конце концов он провёл рукой по волосам и закрыл глаза. - мы все видим, как ты мучаешься. Ты единственный, кто все ещё не может принять факт, что Торда мы не увидим, а если и увидим, то неизвестно когда. Нужно продолжать жить, а не вести себя так, будто наступил конец света. Он и в прошлый раз бесследно пропал, пора уже привыкнуть, что это его супер сила. - Скрестив руки на груди обратно и подняв голову, посмотрел на Томаса с сожалением и усталостью. - Но сейчас он не просто пропал! Черт, да я собственными глазами видел, как из той церкви выводили детей! А новости?! Мы все слышали новости! Я почти уверен, что это сделал грёбаный Торд! - подскочив с кровати и взмахнув руками с хмурым лицом, Томас, как бы не старался выдерживать спокойствие во время длинной тирады Эдварда, просто не совладал с нахлынувшими эмоциями злости, что перемещалась с разочарованием и терзающим чувством беспомощности. - Как он мог так испариться?! Там был чёртов наряд полицейских! - Том - Эдвард говорит относительно спокойно, пытаясь усмирить взбушевавшийся ураган в виде Томаса - пойми, мы ничего не можем сделать - Он хотел бы положить руку Риджуэллу на плечо, но тот отмахнулся, схватив свою синюю кофту на молнии с, рядом стоящего, стула. - Отвали. - отвечая резко и достаточно агрессивно, быстрыми шагами направляется к двери и толкает её, выходя из комнаты. - Эй! Куда ты? - Эдвард поспешил за другом, так же покидая комнату и направляясь по коридору к лестнице, смотрел в спину Томасу. - пойду прогуляюсь. - Голос звучит довольно твёрдо с определённой нотой раздражения. Риджуэлл быстро спускается по лестнице, а после направляется в прихожую, по пути натягивая кофту. - Ага, опять в ближайший ларёк за водкой? - Эдд закатил глаза, с недовольством слегка хмурясь, спускался по лестнице. Томас не отвечает, сворачивая на повороте, проходит к входной двери, на коврике около которой берёт свои кроссовки и обувается, действуя достаточно быстро и резко. Брови нахмурены, а губы поджаты в нежелании говорить и попытке быстро отвернуться от разговора. - серьёзно? Почему нам просто не поговорить? - Эдд просто обессиленно вздыхает, так же повернув за другом, смотрел на Тома, опираясь о стену плечом, скрестил руки на груди. - Хватит, Эдд. Ты не мой психолог. - В конце концов Томас язвит и поворачивается к двери, отворяя замок, берётся за её ручку. Открывая и выходя за порог дома, оставляет Эдварда только беспомощно смотреть ему в след, пока дверь не хлопает и не скрывает фигуру Риджуэлла. . . . . Даже до ближайшего магазина приходилось идти практически час, что изматывало и раздражало, но при этом позволяло подумать о чем-либо в одиночестве, подвергнуться самобичеванию и, конечно же, надышаться свежим воздухом. Солнце, закрываемое серыми облаками, всё ещё светило над землёй, протискивая свои лучи через проблески открытых мест в пасмурном небе. Лёгкий летний ветер играл с прядями волос, раздувая их в разные стороны, он избавлялся от остатков и так небольшого тепла, но кофта всё ещё спасала от холода, особенно, когда Томас застегнул молнию на ней. Уже казалось, что этот путь бесконечен, но не всё так печально, ведь на горизонте виднеется полюбившийся небольшой магазинчик, в котором продавали всё и по более низким ценам, чем ещё где-либо. До входных стеклянных дверей, точнее двери, Томас добирается достаточно быстро и, без лишних слов и телодвижений, берёт с полки три бутылки "Smirnoff", оплачивает их на кассе и кладет в чёрный пакет, с которым выходит на улицу и вздыхает. Он держит в левой руке пакет, а правую убирает в карман кофты, бесцельно смотря на противоположную сторону дороги и в тот же момент замечает знакомую фигуру. Человек стоит неподвижно, весь в чёрном, пряча лицо под капюшоном. Казалось бы, это мог быть кто угодно, но Риджуэлл будто каждой клеточкой тела ощутил: "Это он". В эту же секунду всё внутри вопило бежать навстречу, схватить и не отпускать, но ноги так и не смогли сделать и шагу. Окутало неясное чувство дежавю, пробуждая что-то волнующее в теле. Хотелось протянуть руку к этому человеку, а мозг усиленно пытался вспомнить, где такое уже было, но охваченный непониманием и сковывающим удивлением, Риджуэлл не смог сдвинуться с места. Мимо пронеслась серая машина, будто выводя из транса. Томас моргнул, а в следующее мгновение не увидел на противоположной стороне никого. Он ещё пару секунд смотрел в ту точку, где стоял человек до этого, но вскоре провёл рукой по волосам и вздохнул, опуская голову и закрывая глаза. - Боже, только не говорите, что у меня галлюцинации начинаются.. - Бубнит себе под нос и отмечает себе в мыслях, что пора домой. Он разворачивается, убирая свободную руку обратно в карман, покрепче перехватывает чёрный пакет и шагает по обратному пути к дому. Томас прошёл не так много, записав то, что видел, в нелепые игры разума, думал о том, как бы избежать недовольных высказываний Эдда и Миссис Роуз. Оставаться на улице не хотелось, но и уйти то некуда, кроме как вернуться в тот дом. Уже понемногу опускались сумерки, а небо заволакивают ещё более тёмные тучи. Кажется, скоро пойдёт дождь. Прохожие на пути не встречаются, было тихо и спокойно. Только рядом проезжающие машины заполняли пространство своим рёвом, но и то, совсем редко. Погружённый в свои мысли, незадумывавшийся над дорогой Риджуелл ожидал, что дойдёт до дома достаточно быстро и без приключений, но грохот со стороны тёмного переулка между зданий заставил вздрогнуть и отшатнуться в сторону, сразу же переводя взгляд на узкий проход, ведущий в тупик. Секунду Томас стоит в оцепенении, вглядываясь в темноту и, уже собравшись уходить, краем глаза замечает ту самую знакомую фигуру в чёрном, выходящую из тени под слабый свет. Том вглядывается в образ этого человека, будто заколдованный. Казалось бы, надо уходить по скорее, но ноги совсем не хотели двигаться. Томас замирает, как восковая статуя, как только слышит хриплый и, во что невозможно поверить, слишком знакомый голос. - Поговорим? - Ранее держа лицо в тени капюшона, слегка опустив голову, знакомая персона поднимает её, смотря на Риджуэлла серыми и холодными, как металл, глазами. Под светом прорисовываются различимые острые черты лица, на веке которого красуется шрам, а на лоб падают рыжие пряди довольно длинной челки. - Томми. - Сомнений больше не остаётся. Это тот человек, которого так долго искали, тот, кто принёс достаточно страданий. Это - Торд Ларссон. . . . . - Что... - Слетает с губ Томаса едва уловимо и больше подходит на неровный вздох. Всё внутри переворачивается, скручивается в тугую спираль и разрывается на части. Настигает полная пустота и в тоже время шквал всех эмоций разом. Радость, гнев, печаль, тревога, страх. Всё перемешивается в один, противный на вкус, коктейль, глоток которого заставил бы скривиться и вывернуться на изнанку. - У меня есть к тебе разговор, Томми. Послушай внимательно. - Лорд говорит совершенно спокойно, без намёка на лишнюю эмоцию, что побуждает не понимает и в большей степени растёт негодование, поднимаясь по телу и ожидая своего часа выйти наружу. Томас ни проронил ни слова, то открывая, то закрывая рот, не зная, что и думать. Всё мысли спутались, прямо как проводные наушники в кармане, и теперь их невозможно распутать. - мне нужно, чтобы ты сходил в одно место и забрал там кое-что для меня. Я дам теб ... - Ларссон не успевает договорить, как недоумение и недовольство от количества вопросов, на которые ответ так и не был дан, достигает своего пика в Риджуэлле. Парень, будучи бомбой замедленного действия, взрывается на месте. - Разговор? Какой ещё, блять, разговор?! - Том хмурится, на эмоциях сжимая кулаки, подходит ближе к Торду. Бутылки в пакете звенят, но на них никто не обращает должного внимания. В чёрных глазах бушует гнев, впиваясь в норвежца копьями. - где ты был, мать твою?! Ты знаешь, как долго мы тебя искали?! Знаешь, что у меня чуть крыша не уехала?! - Он забывает думать и хоть как-то сдерживать мысли, которые формируются в слова и слетают с губ быстрее, чем скорость света. Томас делает несколько больших и резких шагов к стоящему на месте Торду, в последствии толкая его в плечо рукой, а в следующее мгновение хватая за воротник чёрной толстовки обеими руками, предварительно отпуская пакет с покупками. - Я всё эти пол года места себе найти не мог! Где ты был?! - Встряхивая Ларссона, Том смотрит прямо в светло-серые глаза, не показывающие ничего, кроме пустоты. - Везде и нигде. Успокойся, Томми. - Голос хриплый и спокойный, он не вынимает рук из кармана толстовки, смотря на Риджуэлла сверху вниз, выдерживая зрительный контакт без колебаний. - Это не ответ! И перестань называть меня так! - Пальцы сильнее сживают воротник кофты, притягивая ближе к себе, Томас не может успокоить внутреннюю бурю. Столько слов не сказано и столько вопросов накоплено, что и не сосчитать. Так долго всё хранилось в глубине под ржавым замком, что тот сломался и выпустил всё наружу. - Ты же мог связаться с нами! Почему ты не вернулся?! Что ты делал всё это время?! Ты можешь просто сказать мне, что с тобой случилось?! - Всё тело сковывает напряжение. Голос возвышает свои ноты, почти переходя в крики. Кто-то бы точно обратил внимание, если бы проходил мимо. Томас не знает, чего хочет больше: избить Торда до полу смерти или утащить за собой и не дать пропасть в очередной раз. Сжимая челюсти, он смотрит в серые глаза, будто пытаясь что-то там отыскать, но видит только усталость. Том был готов продолжать высказываться, трясти Ларссона или дать ему в нос, чтобы тот пришёл в себя и начал отвечать на вопросы, но не успевает и сделать вдох, когда чувствует тепло и сухость его губ на своих собственных. Риджуэлл застывает в оцепенении, а шторм внутри резко исчезает и наступает штиль, через секунду прерванный волнами осознания и волнения. Только через секунду он чувствует, как холодная ладонь Торда ложится на щеку в незамысловатом действии и немом желании удержать на месте. Серые глаза всё ещё смотрят в удивлённые чёрные из-под опущенных век, а губы двигаются медленно и неторопливо. Томас забывает само понятие слова "дышать" и теряет счёт времени. Кажется, будто прошло уже несколько часов, но и одновременно всего пара секунд. Он не отталкивает, но и не отвечает на поцелуй. Мысли теряются и в голове становится совсем пусто, нет понимая, что стоит делать или чувствовать и думать. Томас ещё не может прийти в себя, когда Торд отстраняется, но всё так же держит руку на его щеке. -Успокоился? - такой же хриплый голос звучит всё так же спокойно, но впервые за это время на лице отображается что-то помимо усталости: едва заметно приподнимаются уголки губ, складываясь в совсем слабую улыбку. В Томасе что-то щёлкает и бурлит, не поддаваясь описанию. Он отпускает воротник чёрной толстовки, отшатываясь назад, смотрит круглыми, словно блюдца, глазами на Ларссона. - как я вообще должен успокоиться после этого дерьма? - Произносит потерянно через несколько секунд молчания и хмурится, закрывая рот тыльной стороной кисти. - но ты же успокоился - Торд пожимает плечами, убирая руку обратно в карман, слегка наклоняет голову к плечу, смотря на Риджуэлла вновь безэмоционально. - завали. - Резко выпаливает Том сердито и скрещивает руки на груди, отворачивая голову в сторону и созерцая стену здания. - отвечай. Где ты был? -минув паузу в пару секунд, возвращает хмурый взгляд к Ларссону, сжимая пальцами ткань рукава своей кофты. - Ну, знаешь.. - Торд якобы задумывается, кося взгляд в сторону, но через секунду усмехается почти беззвучно, слегка опуская голову и встречаясь взглядом с чёрными глазами. - выживал. - где. Ты. Был? - Том только больше хмурится, говоря твёрдо и делая небольшие паузы между словами. Это уже начинает выводить из себя, эмоции скапливаются в два раза быстрее, вместе с желанием разукрасить лицо Ларссона синяками. Торд вздыхает, закатывая глаза. Слабая ухмылка пропадает с лица и он просто отсутствующе пялится на Риджуелла, перенося вес на правую ногу. - везде. Решал проблемы по мере поступления, но сейчас мне нужна твоя помощь. - Нет. - Резкий ответ Риджуелла заставляет Ларссона приподнять бровь в недоумении. - Мы идём домой. Уже там ты объясняешь нам всем: где был, что делал и куда опять встрял. - Своей позы Томас при этом не меняет и с места не двигается. - Ох, Томми, я так рад, что ты волнуешься обо мне. - Торд вздыхает, положив руку на сердце, делает пару шагов на встречу Тому и слабо натягивает улыбку на лицо. - но сейчас я не могу вернуться. - Томас не двигается ни на сантиметр, наблюдая за норвежцем молча и хмуро, что играет Ларссону на руку и он проводит холодными пальцами по его щеке, смотря в глаза. - Ты же понимаешь, да, Томми? - Я не понимаю. - Том перехватывает его руку за запястье, сжимая вокруг него пальцы, будто не собирается отпускать и дать уйти. - и не пытайся убедить меня. Я не буду тебе помогать, пока ты не вернёшься и нормально всё не объяснишь. - ну, а я не вернусь, пока ты не поцелуешь меня. - Торд приподнимает уголок рта, складывая на губах лёгкую ухмылку и даже не пытаясь вырвать руку. Томас, пытаясь осознать им сказанное, моргает пару раз, хмурясь, но вскоре вскидывает бровь и ослабляет хватку на запястье Ларссона. - Че.. - в замешательстве слетает с губ, но уже через секунду Том возвращает своё недовольное выражение лица, вновь сжав запястье норвежца пальцами. - Нет. Прекрати, мы просто вернёмся. - Ну же, Томми, маленький поцелуй - наклоняясь к Томасу, растягивает на губах ленивую ухмылку и наклоняя голову немного в бок. - заткнись. - Фыркнув, Риджуэлл быстро разворачивается и тянет Торда за собой, пытаясь вывести его из этого злосчастного переулка, но тот и не пытается сдвинуться с места, только на секунду пошатнувшийся вперёд. - я же сказал, что не вернусь. - Произносит он спокойно, дëргая рукой, что крепко держит Том, правда, освободить её не получается. - не волнует. - огрызается раздражённо и перехватывает его запястье крепче, обернувшись к Ларссона и смотря на него хмуро, будто пытаясь прожечь взглядом. - а меня волну –ует - уводя взгляд в сторону, остаётся стоять на месте, будто играется, что пробуждает волну раздражения и недовольства с новой силой. Томас молчит некоторое время, смотря на лицо Торда и пытаясь выжечь сквозную дыру, сжимает его запястье от внутреннего напряжения. - ладно. - ещё секунда и он сдаётся, отводя взгляда. Мысли путались и всё внутри переворачивались с ног на голову. Том не был уверен сейчас не в чем и даже в том, что собственный разум сейчас свеж и трезв. Он чувствовал только непреодолимое желание вернуться Торда обратно, просто хотелось видеть его рядом, знать, что он в относительной норме и ему можно помочь. - если ты сейчас пойдёшь со мной, я подумаю о том, чтобы поцеловать тебя.. - практически мямлит себе под нос, слишком чётко ощущая, как тепло приливает к щеках, но, слава богу, лёгкого покраснения практически не видно в темноте времени суток и этого переулка. - Что-что? Прости, я не расслышал - Торд делает шаг навстречу, слегка наклоняясь вперёд и подставляя свободную руку к уху, словно старик, который пытается что-то расслышать из чужих слов. На губах играет довольная улыбка, а глаза прищурены. - завались! Ты всё прекрасно слышал!- Томас хмурится, толкая Ларссона в плечо и кидая на него недовольный взгляд, но быстро разворачивается, дергая его за собой. - пойдем уже! - слыша короткий смешок за спиной, направляется к относительно освещённой дороге вдоль улицы и сжимает запястье Торда, будто боясь, что он пропадёт. Томас чувствует просто шквал смущения и какой-то непонятно тёплого трепета внутри, но показывать намерен только недовольство или спокойствие. - а ты не хочешь забрать свой пакетик с "успокоительным"? - усмехаясь, Ларссон останавливается, когда они только выходят из переулка, и указывает большим пальцем свободной руки себе за плечо на лежащий у стены чёрный пакет с бутылками алкоголя, которые, при великом действии удачи, всё ещё целы. - че? - Том, обернувшись к парню, с первых нескольких секунд совсем не понимает, о чем он говорит, пытаясь хоть что-то сообразить в своей голове и собрать мысли в кучу. Некоторый адреналин и былой гнев утихают, разблокировав ранее приостоновленную опцию - головную боль, что была была не то чтобы сильной, но достаточно ощутимой, чтобы хотелось просто лечь и уснуть. - а, точно. - В итоге тянет он задумчиво и отпускает руку Торда, кинув грозный взгляд с высшей степенью серьёзности. - стой здесь, иначе я ноги тебе переломаю. - Конечно-конечно - подняв руки в знак капитуляции, Ларссон делает шаг в сторону, слабо и, явно натянуто, улыбаясь. Парень бы мог казаться безобидным и искренним, если бы Том не знал его слишком хорошо. Под взглядом серых глаз, Риджуэлл фыркает себе что-то под нос и проходит мимо. Наклоняется и хватает пакет левой рукой, а после поворачивается обратно и застывает на месте, чуть не роняя чёрный полиэтилен с бутылками внутри, опять. Сердце замирает, а в следующее мгновение начинает стучать в сто крат быстрее от поднявшейся к горлу моментальной тревоги. Никого. Торда там нет, пусто, только тротуар, проезжая часть, забор на противоположной стороне и ни души. Томас делает большие и быстрые шаги к выходу из переулка, дыхание сбивается, становясь рваным и нервным. Он сжимает руки в кулаки и собирался надорвать глотку, что бы докричаться до Ларссона, который точно был настоящим.. Правда ведь? Ещё шаг и он смотрит влево, потом вправо и.. - бу. Сердце, кажется, взорвалось в то же мгновение. Томас отшатывается в сторону, вздрагивая и чуть снова не роняет пакет. Он моргает несколько раз, пытаясь понять и осознать ситуацию. Торд, спокойно стоит рядом, держа руки в кармане чёрной толстовки, и слабо улыбается. Всё тот же самый Торд Лрассон, живой и осязаемый. - видел бы ты себя, Томми. - смеётся коротко и тихо, перенося вес на правую ногу и прищуривая глаза. - неужели так боишься потерять меня? - ухмыляясь чуть шире, приподнимает брови. Томас приходит в себя только после того, как пережил целое землетрясение чувств внутри себя. Мышцы все так же были напряжены, но с плеч будто тонна мешков цемента сваливалась и парень смог нормально выдохнуть. - черт.. - прикрывая глаза, вздыхает и потирает переносицу свободной рукой, после хмурится и недовольно смотрит на "шутника", сдерживая себя, чтобы не вдарить ему хорошенько. - долбоеб, хватит фокусов. - прости, но что я могу поделать перед искушением увидеть твоё беспокойство обо мне, это же такая редкость - Торд растягивает слова в издевательской манере, что всегда раздражало Рилжуэлла, но почему-то сейчас внутри чувствовалась легкость и необычайное спокойствие. Что-то с радостью трепетало от понимания, что вновь Том обрёл возможность слышать этот тон, видеть эту усмешку на его лице и знать, что он рядом, каки раньше. - завались хоть на секунду и пойдём. - даже не раздумывая Томас хватает свободной рукой тогда за локоть и тащит за собой вдоль улице в сторону дома, движимый подсознательным страхом упустить из виду. Торд не сопротивляется и шагает рядом, закатив глаза и тихо усмехнувшись. Парни идут в тишине по тёмным улицам. Солнце давно зашло за горизонт и позволило Луне царствовать на небе среди прослеживающихся звёзд, даже если их закрывали тёмно-серые тучи, что вот-вот и решат пропитать землю влагой дождя, но, по неведомой причине, всё ещё не делал этого. Всю дорогу Томас крепко держал Торда за запястье, сомкнув вокруг него пальцы, и часто поглядывал на Ларссона, будто убеждаясь, что тот точно не исчез и не является кем-то другим. Перешагнув порог дома, их сразу встречает рассеянный свет, доносящийся из гостиной, умеренное тепло и тихие голоса в отделении. Парни только снимают ботинки, когда к ним выходит высокий рыжий парень с веснушками на лице и улыбкой на губах. - Том! Мы уже собирались искать те... - Голубые глаза Мэтта врезаются в ещё одну персону рядом с Томасом и он застывает в изумлении и недоверии, заканчивая слово заторможено - ..бя.. - милый? Что случилось? - доносится голос Эдварда поблизости и он, вначале смотря на Мэттью и кладя руку на его плечо, останавливается рядом и уже потом переводит взгляд на новоприбывшим, так же застывая в немом изумлении. Томас молчит, как и Торд, отставляя обувь в сторону, сам понимал, как это странно и шокирующе увидеть Ларссона вот так, неожиданно, да ещё и после полугода отсутствия. - Торд? - запоздало произносит Гоулд, разглядывая парней перед собой с ног до головы, но больше внимания уделяя мрачному образу норвежца. - Привет, старые друзья - Ларссон, конечно же, натягивает на лицо улыбку, разведя руки в стороны и делая шаг им на встречу. Он словно готовится обнять парней, с таким безобидным выражением лица, что Томасу аж тошно, но... Что-то есть в этом родное.