Дом Багровых Сердец

Рэд

      Корделия Сент-Клер не только на территории охотников, но и в здании нашей гребаной Академии? Это неслыханно. Это… Нет времени. Мои инстинкты просыпаются.       Я отталкиваю студентов с дороги. Кричу им, чтобы возвращались. Это должно быть нападение. Какого хрена наши охранники ее не засекли?       Я бью кулаком по кнопке аварийной сигнализации на боковой стене и кричу детям, чтобы они отошли, черт возьми. В фойе вливается еще больше тренеров, и все они делают то же самое. Оттесняя учеников назад и выстраивая оборонительную линию.       Корделия не двигалась. Она застыла, как это свойственно вампирам. Как, блядь, она прорвалась через наши защитные периметры? Какого хуя она здесь собственной персоной? Для такого дерьма у нас проводятся ежегодные мирные переговоры.       Линкольн занимает позицию рядом со мной, широко раскинув руки, защищая детей позади нас. Наконец появляется шеф, запыхавшаяся, явно бежавшая из своей башни.       Она замирает в коридоре, ее лицо темнеет, приобретая неистовый пурпурный оттенок. Сигналы тревоги отключаются, но их звон все еще отдается в моих ушах.       — «Что, во имя крови, вы здесь делаете?» — рявкает шеф.       Я съеживаюсь.       У нее 'стальные яйца', раз она так разговаривает с Корделией. Я слышала о ней разные истории. Ходят слухи, что она разрывает на части своих подчиненных даже за неправильное движение бровью.       Хотя Корделия даже не вздрогнула от слов шефа. Вместо этого вампирша переводит на нее взгляд, и на ее губах появляется оскал.       — «Я пришла с миром, шеф и принесла приглашение», — молвит Корделия.       — «И вы не подумали воспользоваться надлежащими каналами связи? Официальными, которые не поднимут на уши нашу службу безопасности».       Выражение лица Корделии сузилось.       — «Нет законов, запрещающих мне находиться здесь, и я никому не причинила вреда… Кроме того, это очень важно с точки зрения времени».       — «Ну что ж, тогда все в порядке», — проворчала шеф, ее глаза практически вывалились из орбит.       Корделия меняет позицию, двигаясь так быстро, что ученик позади нас вскрикивает. Это вызывает новый виток истерики, в которой участвуют шеф и все тренеры, призывающие всех к спокойствию, пока тишина не восстановилась.       В руке Корделии конверт цвета кларета.       Шеф делает шаг вперед и выхватывает конверт из рук Корделии.       — «Если я узнаю, что студенты, погибшие прошлой ночью, пострадали от рук ваших вампиров, клянусь самой Матерью Крови, я приду за тобой, Корделия».       Выражение лица Корделии подергивается и меняется. Она склоняет голову набок.       — «Они заблудились на территории Монтегю?»       Бледность шефа усилилась, красные пятна покрыли ее шею.       — «Я знала, что это ты». — Она подходит к Корделии и смотрит ей прямо в лицо.       Кажется, меня сейчас стошнит. Она собирается покончить с собой, находясь так близко, так конфронтационно. Но Корделия удивляет меня, отступая на шаг назад.       Она покачала головой, ее черты лица поникли.       — «Значит, это приглашение еще важнее, чем я предполагала».       — «Что, черт возьми, это значит?» — вопрошает шеф.       — «Это не я похитила ваших учеников. Я тоже потеряла несколько солдат прошлой ночью. Хороших вампиров. Похоже, у нас есть общий враг, шеф. Очень надеюсь, что вы найдете в себе силы прийти завтра. Несмотря на наши разногласия, я верю, что здесь мы сможем помочь друг другу».       У меня открывается рот, и я моргаю. Но к тому времени, как я снова открываю глаза, Корделия исчезает, а зал погружается в хаос.       Шеф отдает приказы.       — «Линкольн, Фенелла, Кейр… проверьте ворота и охрану. Я хочу точно знать, как именно она проникла в нашу систему безопасности». Она поворачивается к другой группе инструкторов. — «Талулла, возьми остальных и отведи детей в их комнаты, и поставь охрану на всех входах и выходах общежития. Занятия отменены до конца дня. Если она пробралась сюда один раз, неизвестно, сделает ли она это снова. Я хочу, чтобы все ученики были изолированы».       Она зовет меня следовать за ней. Мы направляемся к западной башне и поднимаемся по каменной винтовой лестнице. Секретарша пропускает нас вперед, и я следую за шефом в ее круглый кабинет.       Это самая высокая башня в замке. В круглых стенах вырезаны длинные прямоугольные окна, более широкие, чем обычные замковые окна. Они заливают комнату лучами света. Треть стены занимают высокие книжные шкафы, между ними проходит лестница. Три кола с засохшей коркой крови закреплены на куске декоративного дерева и стоят у стены за столом шефа.       Каждый из этих колов убил значимого вампира, хотя о жертве первого кола она не говорит.       Она садится за свой большой дубовый стол и указывает мне присоединиться к ней и занять стул напротив.       — «Это было…» — начинаю я.       — «Да. Так и было. Мне нужно, чтобы ты провела полную диагностику системы безопасности Академии».       — «Нет проблем, я сделаю это сегодня днем. Я знаю, что вчера наши защитные чары держались отлично».       — «Да, но в них очень мало магии».       Она, конечно, права. В нашем мире сейчас очень мало магии. Раньше была, пока тысячу лет назад не были созданы вампиры, а наши целители-вампиры не лишились сил для этого. Теперь мы используем то немногое, что есть, наилучшим образом.       Шеф хмыкает и складывает руки.       — «Даже только что обращенный кровосос мог бы пройти через эти чертовы заслоны без особого ущерба, если бы был по-настоящему решителен. Меня бесит охрана. Я хочу, чтобы ты проверила записи о патрулях. Смены. Кто-то должен был что-то увидеть. Тысячелетний вампир не может просто так, без посторонних глаз, проникнуть в эту чертову Академию».       — «Если только она не была настолько быстрой, что мы никак не могли ее увидеть».       Шеф пристально смотрит на меня, и я отступаю.       — «Принято. К вечеру я подготовлю для вас отчет».       Она переворачивает конверт, который ей дала Корделия.       — «Во что она, дьявол, играет?» — рычит она.       — «Вы собираетесь открыть его? Может быть, стоит разрешить мне, вдруг там внутри яд или что-то еще?»       Шеф делает движение, чтобы передать его, но затем передумывает.       — «Нет. В таком случае я обязательно открою его. Корделия не может со мной шутить, она знает, что я превращу ее жизнь в мучение».       У шефа одно из тех нестареющих лиц. Я не знаю точно, сколько ей лет. Ее кожа чиста и без морщин. А вот глаза хранят в себе всю жизнь стрессов и ответственности. Они старят ее больше, несмотря на гладкость черт.       Она обнюхала конверт, но, похоже, осталась довольна, поэтому открыла его и зачитала:       

Корделия Сент-Клер сердечно приглашает вас на бал на Полуночном рынке.

Все вампирские дворяне и старшие охотники должны присутствовать. Считайте это дополнительным мирным разговором. Даю слово, кровь не прольется. Я сделаю объявление, которое затронет весь город, и ваше присутствие необходимо ровно в девять вечера в клубе «Шепот».

      Ваша по Крови,       Корделия Сент-Клер.       Я присвистнула.       — «Вот дерьмо».       — «Пусть Линкольн подготовит отчет по безопасности. Мне нужно, чтобы ты отправилась прямо на Полуночный рынок и обследовала клуб «Шепот». Я должна знать каждый вход и выход. И хочу получить полную информацию об имеющихся у нас силах безопасности».       — «Не думаю, что нам стоит брать всех старших охотников. Это может быть засада».       — «Согласна». — Она делает паузу, оглядывает меня с ног до головы и протягивает мне карточку. — «Это официальное мероприятие. Полагаю, тебе больше по душе костюмы, нежели платья».       Я киваю.       — «Попроси квартирмейстера посмотреть, успеют ли они сшить тебе костюм. Так или иначе, к завтрашнему вечеру мы узнаем, что, мать ее, происходит».