Ты должен знать

Каблуки лакированных туфель отбивали ритм по мраморной плитке, которой уложен атриум министерства. Раз-два, раз-два. Драко, уполномоченный глава отдела международного магического сотрудничества, закончил со своими дневными обязанностями. Управление командой из трёх десятков человек, каждый из которых куда старше и опытнее — не самая простая задача. Ещё и этот выскочка Перси Уизли смотрит каждый день так, словно ждёт удобного случая, чтобы придушить. Драко его не осуждает. Раз-два, раз-два. Куда идти? Домой? Или подождать отца? Тот наверняка был ещё здесь, на работе, однако пересекаться с ним лишний раз не хотелось. Дома мать — быть может, им наконец удастся переговорить один на один? Прошло уже два месяца, как магическое сопротивление Британии было повержено после гибели Гарри Поттера, однако его семью не оставляли в покое. В мэноре всё время был кто-то посторонний: Яксли, Беллатриса, Долохов… Иногда посещал и Тёмный Лорд, чтобы обсудить дела. Они закрывались с отцом в его кабинете. Отец после переговоров выходил побледневший; руки его дрожали. Драко окликнули, и он развернулся. Вероятно, это движение было слишком резким, потому что Пий Толстоватый, самый неудачный из всех министров магии, дёрнулся от его взгляда. — Как идут дела с европейцами? — собравшись, улыбнулся он. Пий был сильно ниже Драко ростом, и смотрел всё время снизу вверх, вызывая у Драко отчаянное желание плюнуть ему в лицо. Он заставил себя улыбнуться в ответ. — Налаживается, господин Министр. Наладил контакт с немцами, они направят нам человека для переговоров. Это займёт пару недель. Его голос разносился по пустому атриуму, отражался от стен и заполнял пространство. — Хорошо, Драко. Постараюсь заглянуть к вам на ужин на неделе — так соскучился по Нарциссе! Пий, невероятно довольный собой, шагнул в камин, и его поглотило зелёное пламя. По Нарциссе он соскучился, как же. Знает, что не вызывает ни у кого приятных чувств, и что приказ о его смещении готов. Тёмный Лорд готовил на его место отца, и Пий занимает своё место лишь по той причине, что Люциус заканчивает текущие дела. Вот и пытается наладить хоть какие-то связи. Нырять за Толстоватым в огонь не хотелось, Драко вышел на улицу. Моросил лёгкий дождь, и Драко подставил ему своё лицо. Всё складывалось как нельзя лучше. Тёмный Лорд предложил выбрать ему любое управление в министерстве и возглавить его, родители живы и в безопасности, отец так вообще — будущий министр магии. Но он ощущал, что всё это — чуждо, всё это — неправильно. И образ Поттера так мозолил память. И желание исполнить данное ему обещание разгоралось всё сильнее. Словно этим он почтит его память. Под летним дождём Драко начал быстро мёрзнуть, поэтому, укутавшись посильнее в свою мантию, он трансгрессировал домой. *** Отца дома, и в правду, не было. Мать на кухне ворковала о чём-то с Беллатрисой, и как всегда, была недовольна тем, что он вернулся один. — Тебе что, было так тяжело заглянуть к отцу в кабинет? Драко пожал плечами. За последнюю пару месяцев он ни разу не разговаривал ни с ним, ни с матерью по душам, но примерно представлял, что они ответят на его неожиданное: «Вы знаете, меня всё так заебало». Он нередко представлял себе, как рассказывает то, что накопилось на душе, но ничем хорошим диалог в его голове не оканчивался. Возможно, ему всё-таки стоит поговорить с матерью. Но без отца — это точно. Он взял печенье из ещё дымящейся корзины, налил себе чая и упал в кресло подле Беллатрисы. Та казалась ещё более возбуждённой, чем обычно. Драко не хотел спрашивать о причинах её состояния и делал вид, что читает статью «Пророка» — там как раз писали об успехах его отдела. — Ты знаешь, что завтра суббота? — нетерпеливо начала тётушка. Драко вздохнул, отложил газету и кивнул. Он знал, что завтра суббота и знал, что это означает. — Тёмный Лорд пообещал мне завтра суд над Долгопупсом! — воскликнула она, дрожа от возбуждённого угара, — Конечно, может он и не позволит расправиться с ним, но немного поиграть… как с его родителями… Драко хмыкнул. — Ты более чистой крови попробуй найди. Он нужен Тёмному Лорду, не думаю, что тебе дадут осуществить все твои мечтания. Беллатриса нетерпеливо вскочила, её волосы вздыбились. — Этот мальчика — такой же поганец, как и дохлый Поттер! Его не перевоспитать! Бабка его сдохла в первых рядах, несмотря на свою чистейшую кровь, и этот отправится туда же! Драко опять пожал плечами, и Беллатриса успокоилась. Мать посмотрела неодобрительно — она не любила, когда Драко вступал в конфликты с их гостями. Но Беллатриса каждую пятницу заводила одну и ту же шарманку — тот убьют, этого положат… И почти каждый раз ошибалась. Тёмный Лорд ценил чистую кровь. Каждую субботу он приходил, с каждым из особых пленников работал отдельно, заставляя их поверить в его идеологию. Каждая капля магии не должна была пропасть даром — каждый должен быть с ним. По мнению Драко, это была глупая позиция — оставлять в живых так много бывших участников сопротивления, но Тёмный Лорд, казалось, был уверен в своих силах. Каждую неделю они собирали импровизированный суд из ближайшего окружения Тёмного Лорда, и назначали меру наказания одному из «исправленных». Пожирателям Смерти очень нравилось это шоу. Драко знал, что это не только ради идеологии. Он знал, что грядёт наступление на континент. Он старался на работе как мог, чтобы избежать кровопролития — внедрял провокаторов во Францию, Данию, Нидерланды, вёл переговоры со снобами-немцами. Его работу ценили, однако всерьёз никто не верил, что европейцы сдадутся без боя, поэтому даже такие, как Долгопупс, были ценны. Жаль только, что даже с промытыми мозгами такие как Долгопупс умнее не становились, а грязнокровок, даже таких, как Грейнджер, поубивали в первые же дни. Возможно, с ней бы Драко удалось прийти к общему решению. Мать с Беллатрисой обсуждали развод Ноттов, когда лёгкий хлопок известил о прибытии отца. Он, не снимая верхней одежды, выпил любезно предложенный бокал виски и грузно опустился в кресло. От этой картины Драко стало тошно, и он, вежливо поблагодарив за выпечку, вышел из столовой. Он двигался по коридору, и его ноги утопали в бархате изумрудных ковров. На мгновение их ворс сменился щекочущей лодыжки травой, в нос ударил запах лесной свежести, а руки ухватились не за каменную стену, а за кору дерева. Драко открывает глаза, и вот он держит Поттера за руку, приставив палочку к его виску. Драко моргает, и Поттер говорит: «Ты должен знать», а потом его тело валится на него. Драко моргает, и всё исчезает. Он снова стоит в особняке, а под ногами — изумрудный ковёр. Драко шагает и идёт вперёд, оказываясь у узкой винтовой лестнице. Он спускается вниз по скользким ступеням, придерживаясь за поручень, пока не оказывается внизу, в подземельях Малфой-мэнора. Когда он был маленьким, здесь хранили ингредиенты для зелий. Он всегда боялся этого места: его преследовали страхи об лягушачьих глазах и консервированных червей. Сейчас же подвал поделили на несколько десятков небольших камер, звук из которых доносился приглушённый чарами. Почти все из них были не пусты, однако два месяца назад узников приходилось распределять по двое, чтобы хоть как-то уместить. — Тинки! — повелительно позвал Драко. Эльф-домофик появилась в ту же секунду. Ей было приказано ежедневно следить за пленниками и готовить им похлёбку. — Тащи сюда ключи. Мне нужна вся связка. Домовая посмотрела на него заискивающе. — Господин Драко будет готовить предателей крови к субботнему суду? Тинки может помочь… Драко сморщился. — Тинки может принести мне связку ключей и отвалить. Иди к отцу, он найдёт, чем тебя занять. Эта эльфиха с чего-то решила, что Драко наиболее подходящий ей по статусу. Она решалась заводить с ним разговор и задавать вопросы, чего не позволяла себе по отношению к другим гостям и хозяевам дома. Даже Добби не позволял себе проявлять подобное неуважение. Её бы выпороть по-хорошему, но почему-то у Драко не поднималась рука. Было жалкое это глупое уродливое существо, падающее ниц каждый раз при их встрече. Тинки вернулась, и тяжёлые ключи в кривых ручках перевешивали её тельце, отчего её клонило из одной стороны в другую. Она бережно вручила их Драко, и, предварительно откланявшись, исчезла. Оставшись в одиночестве, Драко быстро отсчитал нужный ключ от связки, снял его с кольца, которую сложил в карман мантии. Он до сих пор не переоделся в домашнюю одежду — нужно было вновь вводить этот обычный ритуал в привычку. Он перестал сменять одежду, когда перестал ощущать это место домом. Так и ходил весь день в выходной мантии, лишь перед сном нехотя стягивал с себя уличную одежду. Он прошёл меж металлических дверей, остановившись около одной из них. — Эй, Долгопупс! Подъём! — прокричал он, стуча ногой по одной из дверей. Драко немного подождал, и, услышав с той стороны непонятный скрежет, открыл защёлку замка. Долгопупс лежал на полу, скребясь отросшими ногтями в дверь. Увидев Драко на пороге, Долгопупс пришёл в себя, взгляд его стал более осмысленным, и он смог сесть, опершись об стену. — Чем ты тут занимаешься? Столько свободного времени — хоть бы самообразованию его посвятил! Долгопупс в ответ промямлил что-то неразборчивое. Драко скривился. Он выглядел так жалко — спутанные сальные волосы, закрывающие лицо, обсыпанное угрями, мешковатый балахон вместо одежды и безумный взгляд, не осознающий реальность. С этим ему строить планы о свержении Тёмного Лорда, что ли? — Да вижу я, что ты тут сопли на кулак наматывал, — разочарованно протянул Драко, — Пошли. Он схватил Долгопупса за шиворот, и потянул наверх. Тот потерял равновесие, поскользнулся и упал, придавив собой Драко. Поттер падает на него тяжестью всего своего мёртвого тела Драко с отвращением отряхнул свою мантию, пнул ногой тело Долгопупса, развалившееся на полу, и потеряв терпение, наставил на него палочку. — Как ты уродился-то таким кривым! Вставай, блять, уже! На ноги и за мной — раз-два, раз-два! Долгопупс по-безумному добро улыбнулся ему: — А что ты со мной сделаешь? Прикончишь прямо здесь — так я только «спасибо» скажу. У Драко от этого диалога начала болеть голова. — Я отведу тебя в душ и выдам чистую одежду. Без лишних вопросов, иначе гарантирую, ты не получишь этого ближайшие года. Долгопупс понятливо кивнул и поднялся на ноги самостоятельно. Опустив голову, он последовал за Драко, и когда они выходили из камеры, он внезапно остановился и, посмотрел тому в глаза, с глупой улыбкой произнёс: — Хо-рёк. Драко не выдержал и от души ударил его по лицу. Долгопупс взвизгнул и схватился за нос, из которого немедленно начала течь кровь. Это ничего, Драко поправит за считанные секунды, но надо держать себя в руках. Это хорошо, что Долгопупс его оскорбляет, пускай даже и так по-детски. Это означает, что Тёмный Лорд промыл ему мозги недостаточно, это значит, что он не стал одной из безвольных марионеток. И, если он не сошёл с ума, то он может быть полезен. Насколько Долгопупс трезво оценивал реальность, Драко судить пока не решался. Драко провёл пленника до ванных комнат и вправил тому нос. У него не было никакого желания наблюдать за голым болезненно осунувшимся телом Долгопупса. Это не то, что симпатичная азиатка из Когтеврана — Драко остановил себя лишь потому, что счёл её полезной. Однако девица была так напугана, что отвергла все его предложения о сотрудничестве. Тогда Драко пожалел, что не последовал за ней в душевые. Долгопупс вышел распаренным остриженным, от него пахло жасмином. Драко ненавидел жасмин. Он подошёл вплотную к нему и прошипел в ухо: — Пришёл в себя? Долгопупс удивлённо кивнул. — Значит, слушай меня. Тебя завтра судят. Веди себя хорошо, говори, что всё понял, что исправился, что сделаешь всё, чтобы служить Тёмному Лорду. Тогда тебя отпустят. Приходи в полночь воскресенья паб «Улей». Здесь небезопасно говорить. Драко отстранился от Долгопупса. Он не был уверен, что тот всё понял. Драко повторял эту фразу уже, наверное, десятый раз самым разным людям — тем, кто, по его мнению, хоть как-то выдержали вторжение Тёмного Лорда в их разум, не прогнулись и не сошли с ума. В назначенное место никто не приходил. Драко терял веру. Он отвёл Долгопупса обратно в камеру, щёлкнул замком и перешёл к следующей камере. Он прошёл по каждой из них, проверяя состояние пленников, и делая пометки в голове, с кем ещё можно разговаривать. Составленный в голове список был коротким. МакГонагалл, полоумная Лавгуд, бывший капитан гриффиндорской команды по квиддичу — Вуд, кажется, и ещё несколько человек, чьи имена стёрты из памяти Драко. Он не сказал ни слова каждому из них, и, последний раз защёлкнув замок, неуверенно направился к одной из последних в ряду камер. — Ну привет, Хуизли. Лицо, обрамлённое отросшими рыжими волосами, исказилось от ненависти. — Ты так давно не приходил, что я понадеялся, что ты сдох, — выдавливает из себя пленник. Рональд ненавидит Драко, и Драко этому рад — это означает, что Тёмный Лорд пока не одержал победу над его сознанием. С ним было даже сложнее, чем с Долгопупсом — никто не хотел проливать кровь члена семьи из священных двадцати восьми, но этот Уизли был неисправим. Он знал больше всех и сильнее всех непоколебим в своей вере. Драко догадывался, что Уизли просидит здесь так долго, насколько это возможно. Возможно, никто вообще не решится его трогать, так и сдохнет здесь. Вот, кто нужен был Драко. Вот, кто смог бы помочь. Только убедить тупоголового довериться ему было невозможно, не привлекая лишнего внимания. Он не хотел и слушать Малфоя, начиная орать в голос каждый раз, стоило ему открыть рот. На крик сбегались домовики, каждый из них любезно предлагал свою помощь и нарушал тайну их разговора. — Ещё раз заорёшь — я твои мозги по стенке размажу, понял? — зло проговорил Малфой, подойдя ближе, — Надо поговорить. Он подходит ближе, закрывает изнутри дверь камеры и совершает ошибку. Уизли набрасывается на него, цепляется за горло, сжимает изо всех сил. Малфой начинает хрипеть, злой и обескураженный, достаёт палочку и отбрасывает Уизли к стене. Растирает сдавленную шею. — Я лично проконтролирую, чтобы тебе урезали паёк. Я смотрю, ты здесь отожрался — что, кормят сытнее, чем у мамки? Малфой был так зол, что продолжать диалог не хватало сил. Уизли со стонами встаёт и снова принимает боевую стойку. — Напряги извилины, Уизли, и слушай. У меня нет времени убеждать тебя в своих намерениях. Перед смертью Поттер сказал передать тебе, что он — седьмой. Он сказал, что ты всё знаешь. Что ты поможешь мне. О чём он говорил? Глаза у Уизли расширились, и Драко точно понял — тот знает, о чём идёт речь. — Отвечай! — потребовал Драко. Рон снова кинулся, но уже не на Малфоя, а к двери. Он распахнул замок и хотел было выбежать в подземельные коридоры, но Малфой перехватил его и ударом ноги отбросил обратно в глубь камеры. — Это не твоё собачье дело! — закричал Уизли перед тем, как Драко закрыл дверь его камеры и, тяжело выдохнув, осел на пол. На шум драки вернулась Тинки. Она с беспокойством посмотрела на Драко и подала ему руку, чтобы смог встать. — Спасибо, Тинки, — выговорил Драко, — Всё в порядке. Вот связка, верни её на место. Он развернулся и пошёл в свою комнату, стараясь, чтобы украденный ключ не звенел в его кармане.