Fleur-de-Lys

Кэролайн задумчиво смотрела в окно, немного залюбовавшись огненной кромкой заката сидя за роялем в гостиной. Где-то далеко у пруда Марсель вел лошадей за поводья, впереди него неспешно прогуливались Элайджа с Ребеккой, державшей его под руку. Она не видела Клауса несколько дней. Кол тоже некоторое время отсутствовал. Вся эта фоновая суета в последнее время порядком утомила ее и она решила, что пора уже отпустить бессмысленные думы и отвлечься. Рассеянно водя тонкими изящными пальцами по клавишам инструмента, Кэролайн подбирала музыку, попутно вспоминая, как долго она не садилась за рояль. Она позволила внутреннему порыву увлечь себя, и музыка сама ее выбрала, разливаясь по комнате в нотах «Третьей песни Эллен» Шуберта. Выбор случился бессознательно, видимо, потому что она действовала на нее успокаивающе своими широкими аккордами второй партии и мягкой мелодичностью первой. На мгновение Кэролайн унеслась далеко отсюда, позволяя музыке глубже погрузить себя в состояние полного спокойствия, где она с полузакрытыми глазами вспоминала беззаботные дни, случавшиеся так редко. — Последняя нота была немного неточной, милая, — знакомый голос вырвал ее из воспоминаний, и она от неожиданности резко клацнула по клавишам и с шумным вдохом развернулась. — Прости, не хотел тебя пугать. — Как давно ты здесь стоишь? — только и нашла что спросить девушка, удивленно уставившись на невозмутимо улыбающегося Клауса, который подпирал плечом входную арку. Он оттолкнулся от стены, направляясь к ней. — Окажешь мне любезность? — начал он, игнорируя ее вопрос и усаживаясь рядом с ней на банкетку. — Сыграй еще разок сначала. Кэролайн, все еще немного ошеломленная его внезапным появлением, теперь была ошеломлена еще и его чрезмерным спокойствием и даже какой-то мягкостью. Но несмотря на ее растерянность от такого контраста, она не могла не радоваться его возвращению. Она скучала по нему. А еще его улыбка заражала ее, и Кэролайн тоже неосознанно расплылась в одной из самых широких своих улыбок. — Конечно, — легко ответила она, с неохотой переводя свое внимание на клавиши, и начала снова играть. Клаус расслабленно сидел рядом, внимательно слушая ее, глядя на ее сосредоточенное лицо. Он уже не помнил, когда последний раз видел эту ослепительно солнечную улыбку, которую она ему подарила минуту назад. Закатные лучи бликами скользили по ее длинным вьющимся волосам и острым плечикам. Ее кисть плавно двигалась, управляя мелодией. Кэролайн снова выразительно выводила ноты «Ave Mariа», и музыка будто зеркалила ее ангельский образ. Первородный бессознательно потянулся к ней, останавливаясь в нескольких миллиметрах от ее руки, невесомо провел по воздуху вдоль нее и скользнул ладонью по ее запястью, прервав музыку. — Достаточно, — выдохнул он и, улыбнувшись уголком губ, чуть крепче сжал ее руку, — в этот раз все ноты точные. Кэролайн снова наградила его сияющей улыбкой в ответ на его похвалу. Ей снова вспомнились беззаботные дни, занятия музыкой, рисованием, фехтованием с братьями. С Клаусом. Сейчас казалось будто все стало как раньше, до всех этих тайн и многомесячного напряжения. — Прости, что накричал тогда, — вдруг сказал Первородный, на лице которого улыбку сменила легкая тень досады за свое недавнее поведение. — Я уже забыла, — успокаивающе отмахнулась Кэролайн, мотая головой, отчего ее длинные кудри задорно запружинили. — Мне тоже не следовало врываться к тебе. В конце концов, у меня же и так полно занятий, в которых я недостаточно хороша, — в притворной строгости она нахмурила брови и сгримасничала, явно припоминая Клаусу его тон. Он не удержался и тихо рассмеялся от ее пародии, закатывая глаза. Его рука все еще держала ее, а другая инстинктивно потянулась ловить выбившуюся из прически золотистую прядь волос, чтобы заправить ее обратно. Он поймал себя на мысли, что мог бы так сидеть бесконечно, наслаждаясь ее безмятежной улыбкой. — Все правильно, Кэрри! Ты должна быть хороша во всем, — голос третьего присутствующего нарушил хрупкую идиллию, когда на него в недоумении уставились две пары глаз. Кол пружинистой походкой ввалился в гостиную, сметая своей улыбкой «я-все-про-вас-знаю» все остатки непринужденной атмосферы. Именно на эту улыбку он не скупился все последние месяцы, когда становился случайным свидетелем их недвусмысленных взглядов друг на друга. Именно ее он снова выдал, когда они слишком резко одернули руки друг от друга. — Где ты был все это время? — вдруг подскочила Кэролайн, в нетерпении ожидая объяснений почему он вдруг исчез на несколько дней без предупреждения. — Ты обещал мне тренировочный бой и куда-то испарился. — Да, где ты был, Кол? — невопросительным тоном Клаус продублировал вопрос, смерив его тяжелым взглядом. Кол ласково посмотрел на Кэролайн и тут же перевел на старшего брата полностью противоположный — раздраженный взгляд. — Остынь, мамочка, я уже взрослый. Могу и не приходить домой ночевать, — с издевкой ответил он Клаусу. Где-то с минуту они молча сверлили друг друга глазами, пока девушка не дернула его за локоть, напоминая о своем присутствии. — Ну так? — она вопросительно развела руками, требуя ответа. — Ты ответишь или мне нужно раскинуть кости, чтобы узнать? Где мой тренировочный бой? Кол мягко рассмеялся, забавляясь тем, как Кэролайн его отчитывала. Она часто напоминала ему Ребекку, когда они были еще людьми. Точно так же он тайком от родителей учил сестру, пока старшие братья были заняты своими поединками, жаждя похвалы их жестокого отца. Но сестра и старшие братья принесли однажды клятву «всегда и навеки», частью которой он себя никогда не ощущал. — Ты такая неугомонная, — поддел девушку Первородный. — Всего пару дней назад ты чуть не выплюнула легкие после получаса на шпагах. Может, передохнешь? — Ты же знаешь, что я не успокоюсь, пока не доведу дело до совершенства. Так что хватит с тебя отговорок, шпагу в руки и вперед! — не уступила Кэролайн. Клаус незаметно и коротко улыбнулся ее настойчивости и упрямству. Но затем снова задавил младшего брата взглядом. — Обещания надо выполнять, братец, — на секунду съязвил он, прежде чем вернуть на лицо каменную маску, — а потом зайди ко мне. Не терпится узнать о твоих приключениях. Кол молча впился взглядом в брата. Его всегда сильно раздражала мания Клауса контролировать его, но за последние дни по известным причинам градус напряжения между ними зашкаливал. Их разногласия касательно будущего Кэролайн были, мягко говоря, непримиримыми. И он знал, Клаус совершает огромную ошибку, которая неизбежно отразится на всех них. Молчание затянулось. И пока Кэролайн растерянно смотрела на братьев, пытаясь понять что же между ними происходит, она могла поклясться, что Клаус не из простого любопытства интересовался причиной отсутствия Кола. И точно также могла поклясться в том, что его терпение на исходе и он уже почти готов свернуть младшему брату шею пару-тройку раз. А вот Кол был нарочито спокойным и, кажется, готовил речь. — Ладно, Кэрри, раз ты настаиваешь, преподам тебе штрафной урок боя. Мне вообще нравится твой настрой и твое честолюбие, ты хочешь быть лучшей во всем, — он выдержал небольшую паузу и странно посмотрел на старшего брата. — В конце концов, образованная девушка всегда имеет больше шансов удачно устроиться в жизни, а тебе это вскоре очень пригодится, — он ждал, оценивая произведенный эффект. И если Кэролайн его слова привели в замешательство, Клаус мгновенно напрягся, сжав челюсть и поджав губы в тонкую полоску. — Не поняла, что мне пригодится? — переспросила Кэролайн, в недоумении прищурив глаза. — Кол! — предупредительно рявкнул Первородный, и Кэролайн увидела, как его глаза потемнели от злости. — О, так я о твоем скором замужестве, — невинно объяснил Кол. — Погоди, — он округлил глаза в притворном замешательстве, — разве Ник тебе не сказал, что последние несколько месяцев выбирал счастливчика на роль твоего мужа? — за этими удивленно приподнятыми бровями даже Кэролайн четко увидела игру, которую Кол затеял с момента как вошел к ним. Потому что прямо сейчас он с вызовом смотрел на Клауса, которому предназначалась эта провокация. И цель была успешно достигнута судя по взбешенному виду Первородного. Но на место оценивания эмоциональной обстановки в комнате к Кэролайн пришло осознание смысла слов Кола. Она не могла поверить, что это может быть правдой. Но провалиться на эмоциональное дно не успела, поскольку буря между братьями из словесной превращалась в физическую. Она едва успела заметить размытое движение и то, как Кол пролетел через всю комнату, приземлившись с грохотом на рояль, который тут же раскололся от удара. — Я предупреждал тебя держать свой язык за зубами, — голос Клауса был низким и звучал обманчиво спокойно, но вся его поза и крадущаяся походка хищника кричали о том, что ничто его сейчас не может остановить или сдержать. Приблизившись, он наклонился к брату. Кол хрустнул своей челюстью, вправляя ее после удара, и вытер кровь с уголка рта, нагло и победно ухмыляясь Клаусу в лицо. — И я тебя предупреждал, что приму меры, если ты не перестанешь заниматься ерундой, — он выплюнул ему это в лицо, наслаждаясь тем, как выбил ему почву из-под ног, спутав все планы. Хоть раз в жизни приятно было ощутить контроль над ним, а не наоборот, как это было всегда. Однако Клауса такой ответ не устроил. Он вновь схватил брата за ворот одежды, но Кол перехватил его руку и с силой отбросил, сломав им очередной предмет мебели в гостиной. — У тебя было несколько дней, Ник. Я не вставлял тебе палки в колеса сразу же. Было предостаточно времени, чтобы ты осознал, насколько идиотские у тебя причины. Кэролайн в оцепенении стояла, все еще не понимая как проглотить новости о приготовленной ей участи и что делать с тем, что братья разносят дом. Но то, что происходило сейчас, переходило уже все грани. Клаус снова перехватил брата и, сжав его шею, придавил к стене. — Клаус! — ей уже невыносимо было смотреть на эту драку. Она подбежала к нему, инстинктивно ухватив за локоть. Как будто она могла хоть что-то сделать. — Отойди! — прорычал Клаус, резко развернув голову в ее сторону, и она в ужасе отшатнулась, увидев как изменилось его лицо и как потемнели его глаза. Перепуганный взгляд Кэролайн подействовал на него как холодный душ, и он мгновенно пришел в себя, пряча расползшиеся под глазами вены. Кол заметил его отвлечение и тут же воспользовался этим, заломив ему руку и сбив его с ног. — Если не остановишься, я возьму пример с тебя. В общем, условия ты знаешь, Ник, — еще раз напомнил Кол, прежде чем оставить брата на растерзание малышке Кэрри. Посмотрев ему вслед, Кэролайн развернулась и подошла ближе к лежавшему на полу Клаусу. Она молча смотрела на него, ожидая объяснений, но не понимая как сформулировать вопрос, ответ на который, скорее всего, приведет ее в бешенство. — Больше никогда не лезь под руку, — глухо прошипел Клаус, поднимаясь с пола. Он изо всех сил старался не думать, что мог сделать с ней в том состоянии, из которого она его пару минут назад вырвала. — Даже не начинай! — вдруг грубо прервала его Кэролайн, выставив руку вперед и не давая подойти к ней ближе. — Я больше не собираюсь слушать, как ты переводишь нападки на меня. Мне нужны ответы на всю ту чушь, что я услышала. Пожалуйста,скажи, что это очередная дурацкая шутка Кола. Или я сошла с ума и весь этот бред мне приснился. Первородный хотел бы оказаться сейчас где угодно, лишь бы не смотреть ей в глаза. Но он посмотрел. Оценив его молчание, до девушки, наконец, дошло, что никакая это не дурацкая шутка. Она не могла поверить, что он так с ней поступает. — Кэролайн, — наконец заговорил Клаус, — сейчас ты многого не понимаешь. И вряд ли поймешь, даже если я тебе объясню. — О, конечно! — снова вспыхнула Кэролайн. — Разве я заслуживаю каких-либо объяснений? Я же всего лишь какая-то маленькая девочка без прав, — злость и обида плескались в ее взгляде, но сказанная ею последняя фраза провалилась в него очень глубоко. Он никогда не считал ее таковой, даже когда она была действительно маленькой девочкой. — Ты прекрасно знаешь, что эти глупости к тебе не относятся. Я всегда внушал тебе обратное и никогда не подавлял. — Тогда зачем все это, Клаус? Я всегда думала, что являюсь частью этой семьи. Но сейчас я вспоминаю, что ты никогда не говорил со мной об обращении. Ты рассказывал, как все устроено, кем вы являетесь, какими возможностями обладаете. Но тему именно моего обращения ты всегда избегал. Так что картинка в голове складывается вполне однозначная: очевидно, ты меня частью семьи не считал. — Что ты несешь, Кэролайн? — гневно выпалил Первородный, снова подходя к ней ближе. — А какой тогда во всем этом смысл? Ты думал, что я с радостью приму свою участь, которую ты за меня решил? И в один прекрасный день просто забуду всю свою семью, с которой провела десять лет? — захлебнулась в возмущениях девушка, но тут до нее дошло еще одно осознание, в которое она не могла поверить. — Оу… Ты собирался стереть эти десять лет, — вдруг озвучила она, чувствуя, как больно ее обожгло каждое слово. Кэролайн поймала виноватый взгляд Клауса, который снова молча отвернулся от нее, отходя еще дальше. Так символично это выглядело сейчас. Вся картинка в ее глазах приобретала все более смазанные, расплывчатые черты. Они наполнялись слезами и больше не могли их удерживать. Она резко подалась вперед, решительно сокращая расстояние и врезаясь в его грудь, когда он развернулся к ней. — Зачем ты меня вообще тогда спасал? Зачем привел в семью, заботился, обучал? Зачем ты все это делал, если в итоге собирался выбросить? Зачем? — истерика накрыла ее с головой, с каждым вопросом она толкала его ладонями в грудь. Нет, она не могла его сдвинуть, но могла выплеснуть всю обиду на него. Первородный неподвижно стоял, устало прикрыв глаза и терпеливо вынося ее эмоции. Он не мог найти подходящих слов, чтобы она поняла его. Да и не видел в этом особого смысла, потому что изменить свое решение не мог. А она все не могла успокоиться, ее буквально трясло, и он перехватил ее руки, легонько встряхивая ее. — Отпусти! Не трогай меня больше никогда! — Кэролайн с силой сбросила его руки и посмотрела ему в глаза так, словно он ее предал. — Раз я для тебя надоевшая игрушка, которую ты с такой легкостью выбрасываешь из своей жизни, — разочарованно выплюнула она, — то и ты с этого момента больше ничего для меня не значишь. Клаус сделал шаг к ней навстречу, но она влепила ему звонкую пощечину. Этого он не ожидал и перевел на нее удивленный взгляд. Она выглядела как разъяренная фурия. Ее растрепанные волосы, раскрасневшиеся щеки и сбитое дыхание говорили лишь о том, что она не побоится повторить снова этот трюк. Завороженный ее диким видом, Клаус поддался порыву и несдержанно обрушился на нее голодным поцелуем, заключив ее лицо в свои ладони. В одно мгновение Кэролайн замерла, повиснув на его руках, которые крепко прижимали ее. В следующее мгновение она скользнула ладонями вверх по его плечам и ухватилась за его шею. Он легонько подтолкнул ее к стене, прижавшись к ней всем телом. Как давно он хотел это сделать. Клаус уже не помнил, когда впервые поймал себя на мысли, что испытывает к ней влечение, но сейчас ему казалось, что с тех пор прошло омерзительно много времени. Было так приятно ее целовать, что он неосознанно прижался к ней еще теснее – настолько тесно, что Кэролайн обронила тихий стон, чувствуя жар его тела и как расползается какое-то новое незнакомое, но очень приятное тепло внизу живота. Именно этот ее тихий стон вернул его обратно в реальность, в которой слышался противный звоночек, что, если он сейчас же не остановится, все зайдет очень далеко. И Клаус приложил оставшиеся жалкие крохи своей воли, чтобы оторваться от нее. Кэролайн разочарованно выдохнула, а он продолжал смотреть на ее приоткрытые припухшие губы и провел по ним большим пальцем, словно запоминая этот момент. Она не могла поверить, что наконец целовала его. А он не мог поверить, что ему придется разрушить этот момент для них обоих. Он легонько коснулся губами ее виска, сопроводив этот жест тихим шепотом в ухо и пряча лицо в ее волосах. Потому что сейчас он точно не захотел бы смотреть ей в глаза. — Это все равно ничего не меняет, милая. Недолгий ступор после этих слов вновь сменился разрастающимся гневом в груди Кэролайн. Она оттолкнула от себя Клауса, высвобождаясь из его объятий, и, небрежно бросив через плечо презрительный взгляд, пошла прочь из дома, в котором уже задыхалась. Клаус за ней не последовал, видимо решив дать ей время остыть или принять свою неизбежную участь. В любом случае, в данный момент она меньше всего хотела бы видеть его. Кэролайн вылетела из дома и почти сразу заметила Марселя, который вел лошадь Ребекки в сторону конюшни. Она окликнула его и подозвала. — Одолжишь мне ненадолго Афину? Мне нужно отвлечься, но пешая прогулка не заглушит сейчас мои эмоции. — С тобой все в порядке? — Марсель обеспокоенно посмотрел на нее. — Нет, но будет, — твердо уверила его она. — Просто нужно проветрить голову. Марсель кивнул и помог ей взобраться на лошадь. Они почти сразу сорвались с места, и парень посмотрел вслед подруге, догадываясь, что произошло что-то серьезное.

***

Кэролайн неслась по территории поместья в сторону пруда. Неслась на довольно быстрой скорости, будто пыталась убежать от мыслей и новостей сегодняшнего дня. Ее возмущало абсолютно все, но в безысходности по-настоящему ее заставил задыхаться последний поступок Клауса. Вновь вспомнив этот момент и желая вытрясти его из своей головы, она сильнее дернула поводья, заставляя Афину скакать еще быстрее. И когда они приблизились к ограде, за которой располагался пруд, Кэролайн снова дернула поводья, чтобы перескочить ее. Но почти загнанная лошадь зацепилась за верхний ряд ограды и Кэролайн вылетела из седла. Звук собственных ломающихся костей и ужасная боль были последними, что она запомнила перед тем, как отключиться.