Пленники снов 2

      Я очнулся в странном месте, голова нещадно болела, перед глазами плыло, а к горлу подступала тошнота. С первых минут даже не понял, кто я и как сюда попал. Через время память в звенящей от боли голове начала проясняться.       Всё началось после школы. Мы с другом пытались влезть в переполненный автобус, Марк все-таки смог уцепиться за поручень и остался внутри, а меня выкинуло из приоткрытых дверей на мокрый от прошедшего недавно дождя асфальт. Блуждая по незнакомому району, я вдруг зашёл в небольшой парк. Там была качель, такая большая лавочка на цепях. Она была влажной от дождевой воды, но не стала менее привлекательной. Почувствовав себя усталым, я присел и, достав большое яблоко из школьного рюкзака, начал с наслаждением его грызть. Я медленно покачивался на качели. Вроде должно успокаивать, но меня наоборот преследовало дурное ощущение. Чувство страха граничило с усталостью.       Засмотревшись на голубей, вальяжно гулявших по дорожке, я не заметил, как ко мне подошёл высокий мужчина в сером плаще, чёрных джинсах и белоснежных кроссовках. Не могу сказать, какого он был возраста, но явно около тридцати, а, может, и старше. Никогда не мог определить такое. Он поздоровался и присел рядом. В руках у него был только брелок от машины. Жёлтые листья вокруг нас, скрип большой качели и никого больше. Мне стоило подумать о том, что стоит бояться незнакомых мужчин, да и людей в общем, но ухоженный вид и тёмные волосы, уложенные в красивую прическу, невесомые очки без оправы и маникюр располагали к себе. Сложно вспомнить, о чем мы говорили, вроде о не значимых ничего вещах. Мужчина этот улыбался и даже пошутил. Последнее, что я помню о нём, как повернулся к нему спиной, хотел вытащить блокнот и записать название улицы, на которой оказался перед тем как попасть сюда, чтобы придти сюда с Марком. К моему лицу поднесли платок с резко пахнущим веществом, и далее как будто выключили свет.       Сижу на голом полу рядом с батареей или трубой, здесь темно и мрачно. Возможно, я в подвале или гараже. Сказать сложно. Чувствую себя полным придурком. Как можно вестись на доброго дядю в красивых шмотках? Я ж не маленький мальчик! Черт! Что теперь со мной будет?! Зачем я ему?! Понимаю, что уж точно ничего хорошего не будет. Но самое страшное: на моей правой ноге самая настоящая цепь. Она довольно-таки длинная, но плотно застегнута вокруг щиколотки. Ещё я понял, что на мне нет верхней одежды, только футболка и штаны. Куда он дел мои вещи? Может, выбросил их, а может, специально оставил, чтобы запутать полицейских.       Очень хочется пить и не меньше хочется есть. Я не знаю, сколько прошло времени и когда этот упырь придёт за мной. Голова продолжает болеть. Вглядываясь в темноту, вижу какие-то вещи в углу и небольшую дверь с лестницей в десяток ступеней. Все-таки похоже на подвал. Я стал ползти к двери, но остановился в нескольких сантиметрах от нее, цепь оказалась короче, чем я думал. Черт! Мне не дотянуться, не освободиться! Сев на пол, я обнял колени и положил голову на руки. Эта темнота сводила с ума.       Вдруг послышались шорох и шаги, дверь открылась, и кто-то зашёл. Единственное, что я смог разглядеть до того, как мне на глаза надели повязку, это белоснежные кроссы. Это был он. Точно он. Я стал кричать и вновь почувствовал этот резкий запах у носа. Дальше стало ещё темнее. Теперь я лежу на столе, накрытый зелёной простыней. Над головой висит огромная круглая лампа и светит ярче солнца. Вокруг никого, тишина. Голова сильно болела, и я не мог двинуться. Но, осмотревшись повнимательнее, увидел, что в другом конце комнаты на железном столе лежал человек. Он почему-то был накрыт белой простыней, а под столом стояли банки с мутным содержимым. Мне стало очень страшно. Попытка поднять голову — перед глазами все поплыло. Я понял, что вокруг стоял запах лекарств, было очень холодно, почти как в холодильнике. Меня тошнило, и очень болел бок. Открыв простынь, я увидел повязку, которая была в крови. Я дрожал, обливался холодным потом, а нижняя челюсть отбивала чечётку. Это было ужасно. Я еле встал и подошел к человеку напротив. Похоже, он не дышал. Дрожь по телу усилилась, когда его рука внезапно выпала из-под простыни. На ней был браслет, тот самый, который я связал из кожаных нитей и подарил Марку на день рождения.       — Марк, очнись! Марк…

* * *

      Меня трясли за плечи очень сильно, звали по имени, но слышал я все отдаленно. Наконец, я проснулся. Ещё долго я лежал в постели и смотрел в потолок. Потом спохватился и сорвался звонить Марку. Когда я услышал его голос, с глаз брызнули слезы. Это же был просто сон. Всего лишь дурной сон. Но почему у меня так болит бок?