Падший Ангел:Борьба за справедливость.

В наушниках играет музыка, пока он берет свой рюкзак и выходит из комнаты в общежитии. Сейчас около четырех часов дня, так что Изуку решает направиться домой к матери, которая его, несомненно ждёт. Не зря же она написала ему около тридцати сообщений, в которых обещала какой-то сюрприз. Интересно ли ему? Конечно! Однако опасения все равно грызут нервы, крутясь в водовороте мыслей. Присутствовало какое-то странное ощущение, которое он не мог понять. Не помешает ведь быть осторожным? Изуку поворачивает ключ в замочной скважине, закрывая дверь, после чего направляется к лифту. Голова немного побаливает, а то короткое время, которое он пытался потратить на сон — ухудшило положение. Ему снились какие-то сны, в которых он видел разные силуэты людей, которые что-то ему говорили. Честно говоря, он так ничего и не понял, что не удивительно. Тот статический шум до сих пор слышно, хотя проснулся Изуку ещё минут двадцать назад. Странно, однако он не жалуется. У него вся жизнь странная. На первом этаже витает запах готовящейся еды, из-за которого живот протестует, прося съесть хоть кусочек. Это не особо удивляет, ибо сегодня готовит Кацуки, а его еда всегда получается очень вкусной. Стоит ему зайти на кухню, как взгляд сам натыкается на блондина, который что-то помешивает лопаточкой в сковородке. — Каччан? — Изуку держит наушники в руках, привлекая внимание парня к себе. — Да? — Бакуго не поворачивается в его сторону, предпочитая сосредоточиться на готовке. Даже сейчас он добавляет какую-то специю, обжаривая мясо. — Я еду к маме на выходные. Можешь сказать ребятам, если меня искать будут? — его вряд ли будет кто-либо искать, конечно же, не считая его друзей, которые больше напоминают липучек. — Ага. Ты главное не вляпайся там куда-нибудь, — Кацуки кидает на него невозмутимый взгляд, не обращая внимания на то, как Изуку хмурится. Немного надувшись, он вставляет наушники, направляясь к выходу из общежития. На улице померкло. Грозовые тучи закрыли собой солнце, пряча его в мягких объятиях. Холодный ветер заставляет его пожалеть, что он не взял с собой какую-нибудь теплую толстовку, однако он просто идёт вперёд по дорожке, не решаясь повернуть обратно. Может Изуку потом и будут сожалеть о том, что не развернулся за чем-то теплым, но это уже будут проблемы ближайшего будущего. Ветер пробирает до мурашек, заставляя немного съеживаться, ибо он одет лишь в футболку. Изуку немного поражает быстрая смена погоды, ибо днём на улице весьма ярко слепило солнце, купая землю в золотых лучах. А сейчас же на улице бушует сильный холодный ветер, который путает его кудри ещё сильнее. Чем-то напоминает поведение людей, ибо тем свойственно слишком быстро менять эмоции и намерения. Не знай он лучше, думал бы, что ничего такого в этом нет, лишь погода, однако здесь крылось что-то странное. Она изменилась словно по щелчку пальцев, будто ее кто-то намеренно подпортил, желая кому-то насолить. Изуку оглянулся, чувствуя прожигающий спину взгляд. В повседневной жизни игнорировать их было легко, ибо он ходил в школу, а там было огромное количество людей, которым он не нравился. Тут же, Изуку не мог объяснить кто именно, ведь оглянувшись не заметил никого. Весьма странно, однако он игнорирует это. Ветер играет с кронами деревьев, заставляя листья шелестеть. В окнах других общежитий можно увидеть несколько силуэтов, которыми являются студенты, разговаривающие меж собой. Никаких других звуков не слышно. Изуку убирает снятые наушники в карман, решая дойти до вокзала без музыки. Он так и не заметил нескольких размытых фигур, которые наблюдали за ними издалека. То же самое касалось и его классного руководителя…

***

В вагоне не так много людей, что, несомненно, радует Изуку. Он не был большим любителем огромных толп, да и сейчас им не является. Если честно, он предпочитал находиться либо в одиночестве, либо же в компании друзей, которым он мог доверять. Это внушало ему чувство безопасности и безмятежности. В такие моменты Изуку мог просто расслабиться, а не наблюдать за каждым действием других людей, да и прислушиваться к каждому шороху не было надобности. Появлялась возможность просто побыть собой и ослабить бдительность. Наконец насладиться этими короткими, но столь нужными моментами жизни. Они были сродни паузе в этом водовороте хаоса и проблем, которые душили его. И разве это не прекрасно? Положить голову на окно, на которое падают маленькие капли только что начавшего дождя? Разве не прекрасно включить музыку в наушниках на всю громкость, и наконец вздохнуть полной грудью? Разве не прекрасно наблюдать за местностью, которая исчезает во тьме дня? Он почти полностью закрыл глаза, наблюдая за скатывающимся каплям воды по стеклу. Небо полностью заволокло тучами, через которые, на этот раз, не выглядывал даже слабый луч солнца. В вагоне было тихо, ибо людей здесь было немного. Лишь Мидория и два взрослых мужчины, один из которых уже спал. Глаза уже закрывались, однако он поставил будильник, чтобы не пропустить свою остановку. Веки опустились, а расплывчатые фигуры наконец исчезли, оставляя за собой лишь статический шум…

***

Изуку резко открывает глаза и дёргается вперёд, когда в наушниках слышится мелодия будильника. Несколько раз пожалев о своем решении, он смотрит на раскрывающуюся дверь вагона. Быстро встав и проверив все ли на месте, Мидория направляется на выход. На улице до сих пор идёт дождь, барабаня по крыше вокзала. Изуку ещё раз проклинает этот день у себя в мыслях, ибо и вправду жалеет, что не вернулся в комнату за чем-нибудь теплым. Ему будет не до шуток, если он просто возьмёт и заболеет. Ещё и прямо перед стажировкой. Со вздохом он шагает прямо под падающие капли, почти мгновенно намокая. На дороге уже образовались большие лужи, что тоже не радует. Придется обходить. Изуку быстро рванул вперёд по направлению к дому, намереваясь добежать туда как можно быстрее. Он знает, что оставлял дома некоторую одежду, чтобы иметь хоть что-то, когда он возвращается в квартиру на выходные. Ветер тоже никак не помогает, заставляя ежиться от холода. Футболка уже окончательно прилипла к телу, доставляя ему дискомфорт. Наушники чуть ли не выпали из кармана, пока он бежал по пустым улицам. На дороге проехала машина, из-за чего ему пришлось уклоняться от брызгов. Где-то сверкнула молния, но Изуку не обратил внимания, стараясь добежать до дома как можно раньше. Да, там будет мама, которая ведёт себя слишком странно, но там будет тепло. Будет сменная одежда и мягкие пушистые одеяла. И теплый чай, который его согреет. Это то, чего бы он хотел прямо сейчас, бегая по мокрому от дождя асфальту, стараясь дойти до того как заболеет. Сейчас уже почти шесть, что заставляет спешить сильнее. Виной его задержки была атака злодеев, из-за которой поезд не мог сдвинуться с места. До другого вокзала идти было дальше, так что пришлось ждать, пока злодеи будут обезврежены. Именно по этой причине большинство людей отказалось от ожидания, предпочитая вызвать такси и доехать до дома таким путем. Он же, не особо желая входить в квартиру к своей матери, которая его в последнее время особенно пугала, предпочел подождать. Вот и просидел там почти час, слушая музыку в наушниках. — Девятый, — голос больше напоминает статический шум, однако он опасливо оборачивается назад. Изуку не слышал шагов или каких-либо звуков за собой, так что был уверен, что он сейчас один. Взору предстает фигура, больше напоминающая женскую, которая тянет в его сторону руку. Мидория инстинктивно уклоняется от нее, после чего замечает, как она остановилась на месте. Владелица этой руки смотрит в его сторону, и хотя он может видеть только глаза, этого достаточно, чтобы он заметил, что она сожалеет о своем необдуманном действии — Кто ты? — из-за шума воды, падающей на асфальт, а также сильного ветра, не особо можно что-либо услышать, однако незнакомка это похоже все же услышала. — Седьмая, — ее голос до сих пор полон статики, но различить слова он все же может. — Седьмая? — Изуку говорит это с опасением, пытаясь вспомнить хотя бы упоминание об этом. В голове вспыхивают моменты, когда Всемогущий упоминал свою наставницу, которая, как он помнит, по совместительству была Седьмой владелицей Одного За Всех. — Да, Девятый. Я рада, что наконец могу поговорить с тобой, хотя у меня мало времени, — в ее тоне есть нотки сожаления, пока она все так же стоит чуть подальше от него. — Э-эм, что ты хотела сказать? — он уже чувствует, что начинает дрожать, однако продолжает стоять под потоками проливного дождя, ожидая следующих слов. — Мы просто хотели сказать тебе, что будем с тобой до конца. Это просто небольшое напоминание, что мы с тобой, и мы на твоей стороне. Не слушай Тоши, ладно? Даже если он попробует забрать у тебя причуду — чего я надеюсь не будет — не делай этого без собственного желания. Это причуда принадлежит тебе, и мы с остальными носителями полностью доверяем тебе в этом вопросе. Я уверена, у тебя все будет хорошо. Главное не сдавайся, и все образуется само собой, — она широко улыбается, что понятно по ее чуть прикрытым глазам. На глазах выступают слезы, пока он пытается сдержать всхлип, рвущийся из горла. — С-спасибо, — ответ выходит хриплым, но женщину это, похоже, устраивает. — Не за что, Девятый. Мне уже пора, потому что мое время почти закончилось. Будь в безопасности, — она осмеливается притянуть его в объятия, после чего растворяется в воздухе, словно ее и не было. Те странные тени и тот сон — заимели смысл…

***

Изуку открывает дверь в квартиру, кое-как вставив ключ и повернув его. Сам он уже весь промок, поэтому только и остаётся, что стучать зубами и пытаться снять обувь. Это довольно-таки сложно, ибо пальцы немного онемели и подергиваются. Рюкзак он оставляет там, планируя чуть позже полностью просушить его. — Б-р-р, ну и холод. Мам, я дома! — он убирает обувь в сторону, снимая мокрые носки и направляясь в гостиную, из которой слышно шум телевизора. На телевизоре показывают какую-то программу, а матери он там не находит. Решив, что стоит сначала переодеться во что-нибудь потеплее, Изуку направляется в сторону в своей комнаты. Быстро взяв сменную одежду, Мидория заходит в ванную, намереваясь принять теплый душ. Простояв под теплой струёй воды некоторое время, чтобы согреться, и высушив волосы с помощью полотенца, он надевает темно-зеленую толстовку и спортивные штаны. Толстовка была подарена Инко на Рождество в последнем году средней школы, да и была на несколько размеров больше, что ему нравилось. В ней было достаточно комфортно, чтобы ходить в ней на улице, что тоже было плюсом. Нацепил капюшон, достал медицинскую маску и все. Это несколько раз спасало его от дополнительных побоев по выходным, когда он выходил гулять или в магазин за продуктами. Взяв плед из своей комнаты, он направился на кухню за чаем. Телевизор до сих пор работал, а программа, которую показывали, была чем-то вроде фонового шума, что тоже успокаивало. На мгновение он подумал, что мог бы пойти и поспать, однако быстро отбросил подобную мысль. Инко, скорее всего, расстроилась бы, если бы он пошел спать, так и не поздоровавшись. Не помогало и странное чувство, которое словно паразит распространялось в нем. Было ощущение, что что-то произойдет. Отнюдь не самое хорошее, что могло бы случиться с ним. Мидория встряхнул головой, помешивая ложкой сахар. Убрав ее в раковину, он направился к себе в комнату, чтобы занять себя чем-нибудь в отсутствие матери, когда услышал чьи-то шаги со стороны ее комнаты. Спустя пару секунд послышался и голос Инко, которая с кем-то разговаривала. Зеленоволосый парень открыл было рот, чтобы дать знать о своем прибытии, когда услышал ещё один чужой голос. Принадлежал он явно мужчине, что заставило его на секунду замереть, а после нахмуриться. Из поворота показалась его мать, держащая за руку какого-то черноволосого высокого мужчину, который показался ему смутно знакомым. Послышался треск и хруст, когда он неосознанно активировал причуду, ломая кружку в своих руках. Горячий чай обжог руку и ногу в тех местах, до которых он добрался, а стекло больно впивалось в ладонь, заставляя ту кровоточить. Изуку немигающим взглядом уставился на удивленную мать и человека, которого он когда-то называл отцом. Он просто не мог поверить, что после стольких лет этот мужчина посмел вернуться, так ещё и говорить таким фальшиво-счастливым голосом. Ещё больше не верилось в то, что его мать после стольких лет одиночества смогла принять этого человека и смотреть на него с такой любовью. Послышался женский вскрик, когда Инко заметила густую алую кровь, которая большими каплями падала на пол, пока он сжимал руку ещё сильнее. — Изуку, что же ты делаешь! — она вдруг засуетилась, подбегая ближе и пытаясь схватить кровоточащую ладонь. Он отдернул руку, глядя немигающе-пустым взглядом то на нее, то на «отца». — Что он здесь делает? — шепот прозвучал странно, даже почти угрожающе. — А! Вот в чем дело! Твой оте… — Он мне не отец, и не является им уже больше десяти лет, — он с новым и неизведанным чувством посмотрел на своего якобы «отца», не обращая внимания на то, как нахмурилась его мать. — Изуку, не говори так! Он всегда являлся твоим от… — он ее снова перебил, чувствуя как все внутри него полыхает огнем. Ярость. — Он не мой отец. Не называй его так. Он перестал быть моим отцом после того, как бросил нас, — Изуку до сих пор удивлен, что не повысил голос, потому что этого чертовски хотелось. Он не хотел видеть этого человека. Не после стольких лет ожиданий. Не после стольких мучений и проблем, с которыми он столкнулся. Изуку не хотел даже знать этого человека, и если бы ему предложили стереть все его воспоминания связанные с Хисаши Мидорией, он бы без сомнений и раздумий согласился бы. Это было невыносимо осознавать тот факт, что он бросил его мать из-за его беспричудности. Было больно в детстве видеть, как его одноклассников забирали из школы отцы, пока он всегда шел один. Было душераздирающе видеть слезы матери, которую этот человек бросил из-за него. Изуку прекрасно помнит, как его одноклассники не раз оскорбляли его и говорили, что отец ушел из-за него. Потому что он был беспричудным, а такие беспричудные отбросы как он — никому не нужны. Им также нравилось говорить о том, что его мать не бросила его только из жалости, во что он никогда не верил. До UA она была самой прекрасной матерью во всей Вселенной, которая любила его столь сильно, что его аж в слезы бросало из-за ее искренней любви. А сейчас, глядя на этого человека, ему хотелось завопить и избить его до смерти. За все то, что он заставил их пережить. Хисаши Мидория бросил их, а сейчас, спустя более десяти лет, стоит в из квартире и слащаво улыбается его матери, не имея ни совести, ни стыда. И как тут не злиться? Изуку тоже человек, а его терпение, как и свойственно всем людям, рано или поздно кончается. Именно это и произошло в этот момент, когда он просто не выдержал. А как тут выдержать? Его почти месяц избегают одноклассники и шепчутся о нем. С ним никто толком не разговаривает, предпочитая оскорблять его. Так тут является словно снег в мае долбаный Хисаши Мидория, и портит все то немногое спокойствие, которое он смог наконец обрести. Это ужасно, быть на его месте. Не иметь ни капли передышки, сталкиваясь с постоянными проблемами, которые все не хотят кончаться. — Что он здесь делает, мам? — Изуку смотрит в сторону Инко, которая поджимает губы и смотрит на него в ответ. — Это довольно глупый вопрос, сынок, — Хисаши привлекает на себя все внимание, заставляя глаза буквально гореть от злости и переполняющего гнева. Как он смеет? Как смеет говорить с ним после стольких лет игнорирования? Так ещё и таким беззаботным голосом! — Заткнись, — рот открывается неосознанно, пока Изуку смотрит на него убийственным взглядом. — Изуку! Что ты тут устроил, — Инко срывается на крик, выглядя такой строгой, какой он никогда не видел. Это не помогает утихомирить огонь, крушащий все на своем пути. Нет. Он наоборот лишь разгорается сильнее, движимый чистой яростью и гневом. — Это я устроил?! Ха! То есть, ты забыла, что он сделал?! Простила его?! Ты впустила этого мужчину в дом, в котором он нас и оставил, выбросив как какой-то мусор! Оставил нас одних, позабыв как о какой-то мелочи! Вычеркнул из своей жизни, будто ничего не стоили! А ты его так просто прощаешь?! Забываешь все, что он заставил нас пережить?! — на глазах накапливаются слезы, пока у него медленно начинается истерика. Его нервная система уже не выдерживает. Этого слишком много. Из горла вырывается истерический смешок, который перерастает в громкий смех. — Вот так значит?! Сколько раз ты плакала из-за него?! Сколько раз брала дополнительные смены, пытаясь хоть как-то нас прокормить?! Сколько раз отказывалась от еды и сна, поглощённая грустью из-за его ухода?! Сколько раз ты обещала мне, что если он вернётся — ты его не впустишь?! Ты просто врала, не так ли?! Это все было ложью, так?! Все, что ты мне говорила — чистая ложь! — Изуку замолкает, чувствуя как в горле пересохло от продолжительных криков. — А сейчас ты спрашиваешь у меня, что я творю?! Серьезно?! Ты впускаешь его домой, а после спрашиваешь об этом меня?! Зачем ма… — в комнате виснет звенящая тишина, пока щеку начинает жжечь. Его мать… Нет, даже не так. Инко ударила его. Впервые в жизни. А причиной этому был Хисаши. Хах, просто прекрасно. Перед глазами плывет, однако он не обращает на это внимания, хватаясь до сих пор кровоточащей ладонью за место удара. Воздуха мало, но Изуку это не волнует. Не сейчас. Не здесь. Для этого есть другие места. Места, где его никто не будет беспокоить, пока он будет отдаваться ярости и грусти из-за этой ситуации. — Не смей так со мной разговаривать! Чертов паршивец! Из-за этой академии совсем от рук отбился! Чему вас такому учат, раз ты на мать голос поднимаешь?! Разве так я тебя воспитывала?! Разве этого я заслужила?! Я всего лишь хочу иметь дружную семью, где все друг друга любят! Разве я прошу слишком многого?! Разве мне нельзя хотя бы раз за свою жизнь быть счастливой?! — ее крик нарушает тишину, разрезая воздух. Изуку молчит, склоняя голову и пряча глаза за челкой. — Лучше бы я тебя не приглашала домой, раз ты так меня ненавидишь! Лучше бы тебя вообще не было! — Инко плачет; всхлипывая. Мир переворачивается с ног на голову, меняя все его мировоззрение. Все вокруг плывет, пока он хватается за сердце, чувствуя, как воздух перестает поступать в лёгкие. — Вот как? — голос дрожит, пока глаза бегают по квартире в поисках побега. Хисаши подходит к женщине и успокаивающе обнимает ее, после чего зло смотрит в его сторону. Изуку больше не медлит ни секунды, выбегая в коридор. Он быстро надевает обувь, хватает рюкзак, после чего пулей вылетает за дверь. Он больше не вернётся в эту квартиру. Больше нет. Все, что когда-то напоминало об этом месте как о его собственном доме — стёрто. Остались лишь пепел и развалины, которые уже невозможно восстановить. То же самое случилось и с его сердцем, которое было разбито на миллиарды тысяч осколков…