Эффект Биомассы

      Примечание от автора:              Добавление к примечанию из предыдущей главы.       Небольшая лекция по передаче тепла в вакууме космоса.       Действительно, как некоторые заметили, в воздушной среде тепло распространяется посредством теплопроводности, конвекции и излучения. В космосе же теплопроводность и конвекция почти отсутствуют. Всё тепло, производимое плазмой в вакууме, может эффективно распространяться только посредством излучения, которое будет принимать на себя обшивка корабля.       При активном обстреле плазмой корпус корабля принимает на себя немало излучения. Однако, если я не ошибаюсь, даже учитывая сегодняшние земные технологии, все, без исключения, космические корабли обладают достаточно эффективным экранированием от излучения, поскольку оно может повредить бортовой электронике.       Если корпусы звездолётов из Масс Эффекта не обладают хотя бы схожей по уровню защитой от излучения, тогда я вообще не знаю, как они летают и нормально функционируют в космосе. У современных космических кораблей уже есть пассивная защита от излучения в виде определённых материалов, которыми покрывается обшивка космических аппаратов. Также возможно активное экранирование в виде индуцированного магнитного поля.       Повторяю, физику я профессионально не изучал, в отличие от биологии, но кое-что я знаю. В общем, плазма — плохое оружие в космосе. Но в пределах атмосферы — это совсем другое дело. На планетах плазменное оружие легко изжарит практически что угодно!       …Что-то жаренького захотелось…       Ремонтные работы на крейсере коллекционеров — который теперь именовался «кораблём-ульем» — шли полным ходом. Пробудившиеся коллекционеры оказали неоценимую помощь Блэклайту. Без их знаний о том, как взаимодействовать с различными устройствами и системами корабля, Сверхразуму ещё долго приходилось бы осваиваться в крейсере.       Недавно корабль-улей пригнали в Солнечную систему, и теперь он находился на орбите Юпитера. Недалеко от него многочисленные биоконструкты добывали различные газы с поверхности газового гиганта.       Множество решило пришвартовать крейсер именно здесь. Было слишком опасно оставлять бывший корабль коллекционеров вне пределов Солнечной системы. Если кто-нибудь из представителей рас галактики случайно натолкнётся на крейсер, слухи о нём могут привлечь ненужное Блэклайту внимание. Держать корабль в системе Шаньси также было нежелательно. Блэклайт поддерживал торговлю со многими фракциями, обменивая информацию и полезные ископаемые на генетические образцы. На Шаньси то и дело прилетали грузовые корабли с очередными биообразцами. Кто-нибудь обязательно обнаружит корабль-улей, если он останется в этой системе. С другой стороны, чужаки никогда не посещали родную систему Блэклайта, поэтому крейсер можно без опаски оставить здесь.       Сейчас геты-союзники тщательно обыскивали компьютерные системы крейсера на предмет недобитых программ гетов-еретиков и ловушек. Множество надеялось, что геты смогут узнать, куда направлялся крейсер, в тот момент, когда силы Блэклайта начали операцию по его захвату. К сожалению, еретики поработали на славу и не оставили практически никакой информации, которая хоть-как-то могла оказаться полезной Блэклайту и его союзникам. По словам лояльных Блэклайту гетов, еретики защищались изо-всех сил, в их действиях прослеживалась подозрительная фанатичность, которая никогда не была свойственна программам основного Консенсуса. Они стремились любой ценой уничтожить все данные, оставшиеся на крейсере, даже жертвуя самими собой, если это требовалось. В их действиях не было и намёка на инстинкт самосохранения. В тот день, когда корабль коллекционеров был захвачен, было уничтожено множество программ — даже больше, чем было потеряно во время Утренней Войны, когда геты впервые обрели самосознание и восстали против своих создателей.       Рвение, с которым сражались еретики, лоялисты находили крайне необычным, даже, в определённом смысле, тревожным, почти пугающим. Хоть геты и не испытывали эмоций. Могло ли произойти так, что Жнецы неким образом изменили программы еретиков? Этого ни геты-лоялисты, ни остальные союзники Блэклайта узнать пока не могли.       Не считая упомянутых мелких неприятностей, обновление крейсера шло полным ходом. Органические части корабельных устройств оперативно заменялись блэклайтовскими аналогами. Множество решило, что, поскольку коллекционеры лучше прочих знают, как обращаться с системами крейсера, поэтому именно им доверили управление корабля-улья. В качестве помощников Сверхразум выделил бывшим протеанам рахни и гетов, а также различных Инфицированных. В довесок шли различные биоконструкты Блэклайта, которые по эффективности на порядок превосходили предыдущие биосистемы крейсера.       Отремонтированный корабль-улей снова оказался «на плаву». Благодаря обновлённому экипажу (совмещавшему вычислительные возможности гетов и высокую трудоспособность рахни) и новым корабельным системам, все характерики корабля значительно возросли. Теперь это был сильнейший корабль во флоте Блэклайта. Множество решило сделать его своим флагманом, своеобразным ответом на знаменитый «Путь Предназначения» Цитадели. Корабль, созданный Жнецами, управляемый коллекционерами и улучшенный рахни, гетами и Блэклайтом.       Как и пробудившиеся коллекционеры, насекомовидные ищейки тоже освободились из-под влияния Жнецов. Они также были приняты Блэклайтом, и Сверхразум решил оставить их под руководством коллекционеров. Генерал коллекционеров, пожалуй, сильнее остальных своих собратьев пострадал от «коллекционеризации». До сих пор он проходил сложные хирургические процедуры по удалению кибернетических имплантатов, которые могли бы снова подчинить генерала его бывшим хозяевам.       На сегодняшний день крейсер было не узнать. Его металлический корпус был покрыт миллионами тонн биомассы. Вокруг него вились пять длинных щупалец. На концах этих щупалец находились специально выращенные чувствительные органы, также служившими в качестве генераторов биотических полей, которые работали практически в любых условиях, в том числе и в космическом вакууме.       Блэклайт уделил особое внимание воротам, некогда перекрывавшим туннель в центр крейсера. Разумы помнили, как даже самые мощные кислоты из арсенала Блэклайта долго не могли разъесть материал, из которых была сделана дверь. Множество приступило к анализу этого материала, намереваясь воссоздать его самостоятельно. Однако Сверхразум понятия не имел, что за вещество это было, не говоря уже о том, как его синтезировать. Почему этот материал выглядел, словно какой-то головоломный сплав из камня и металла — этого Множество не знало. Сверхразум тщательно изучил молекулярную структуру вещества. Казалось бы, оно содержало в себе сплавы из известных веществ, но если бы кто-нибудь попытался соединить эти сплавы вместе, то полученное вещество и близко не было бы настолько прочным, как материал, созданный Жнецами.       Тем не менее, Сверхразум сумел извлечь кое-какую информацию, проанализировав «сплав Жнецов». На сегодняшний день данное вещество являлось самым крепким материалом, известным Блэклайту. Используя сложную решётчатую молекулярную структуру, которой обладал этот сплав, Блэклайт научился создавать толстые, толщиной в несколько метров панцири. Получившая броня оказалась довольно крепкой — Множество решило, что на данном этапе такой защиты для наземных войск пока достаточно. По крайней мере, до тех пор, пока Блэклайт не поймёт, как научиться синтезировать Жнецовский сплав.       Пусть модернизация корабля и не превратила крейсер в нечто качественно иное, он, безо всяких сомнений, был самым мощным звездолётом во флоте Блэклайта. Своими размерами он не уступал дредноутам и был почти вдвое больше, чем авианосец*. Благодаря биоконструктам Блэклайта, встроенным в него, крейсер мог мгновенно выпускать коконы с биокораблями поменьше. А его мощные орудия могли дать отпор почти любому противнику.       Для эффективного взаимодействия между Блэклайтом, рахни и гетами была создана специальная система, позволяющая быстро обмениваться сообщениями между Сверхразумом и Консенсусом. Биоконструкты соединялись с серверами гетов посредством тонких нервных тканей и мозговых центров Блэклайта. Геты могли посылать электрические импульсы в «биопровода», а супермозги расшифровывали импульсы в понятные Сверхразуму сигналы. Пусть новая биотехническая система связи не отличалась изяществом, но она эффективно выполняла свою работу, позволяя гетам и Блэклайту посылать и принимать сообщения друг другу со скоростью света.       Хотя излучатели коллекционеров представляли из себя интересную технологию, в конце концов, Сверхразум посчитал их не слишком эффективным оружием. Они не имели каких-либо особенных преимуществ перед традиционными кинетическими автоматами. Вдобавок, излучатели не были эффективны на дальних дистанциях, и их лучи блокировались обычными кинетическими барьерами.       Разумы проявили большой интерес к тому факту, что щиты способны останавливать потоки частиц из излучателей коллекционеров. Геты, проведя ряд экспериментов с излучателями, выдвинули предположение, что энергетические барьеры блокировали лучи посредством так называемого гравитационного линзирования. Некоторые Разумы Блэклайта стали свидетелями того, как азари метнула Сингулярность в крогана, а потому Сверхразум не понаслышке был знаком с данным эффектом. Вполне вероятно, что теория гетов могла оказаться верной.       В ходе испытаний выяснилось, что излучатели после нескольких секунд непрерывного огня переключаются на более мощный режим, при котором испускаемые лучи наносят на порядок больший урон противнику. Визуально при этом выходящие лучи становились больше. Основным недостатком такого усиленного режима было то, что время до перегрева оружия существенно сокращалось, что не позволяло вести продолжительную стрельбу. Тем не менее, геты по достоинству оценили переданные им излучатели. К тому же Консенсус заверил, что со временем геты смогут усовершенствовать дизайн данного оружия, и улучшенная версия излучателя будет избавлена от упомянутых недостатков. Но даже в своём сегодняшнем виде излучатели представляли собой неплохое оружие. Их не стоило полностью списывать со счетов.       В общем и в целом, Блэклайт, геты, рахни, Торианин и коллекционеры — союз рас-изгоев, которых сторонилась вся остальная галактика — хватались за любую возможность, чтобы подготовиться к грядущей войне со всеобщим врагом. И излучатели стали ещё одним отличным дополнением к арсеналу Альянса Сверхразумов.       

***

      Теперь мы знаем больше о нашем противнике. Вот как сильно, оказывается, Жнецы нас ненавидят. По всей видимости, они взялись за нас всерьёз. Для них это теперь не просто очередная Жатва, а полномасштабная война. Но, всё-таки, как же быстро эти ублюдки сумели выработать контрстратегию.       Подобное случалось и раньше. Жнецы нередко проявляли изобретательность и способность подстраиваться под обстоятельства. Коллекционеры, например, суть хаски, сделанные из протеан, и они разительно отличаются от любых других видов хасков, когда-либо сотворённых Жнецами. Они создали хранителей Цитадели из расы существ, которая даже не успела стать космической цивилизацией. И задолго до этого Жнецы нередко проводили генетические эксперименты над своими одурманенными рабами, если им требовалось создать действенное средство против сильных противников. А теперь Жнецы создали хасков, сотворённых специально для противодействия Блэклайту.       На нас, рахни, вещество, которое вы именуете Кровотоксом, не действует. Мы не используем биологию Блэклайта, а потому наши солдаты смогут эффективно уничтожать этих ядовитых полусинтетиков. Рахни помогут вам с этой напастью. Хотя эти существа тоже вселяют в нас ужас.       Мы обязаны узнать, во-первых, кто передал Жнецам Кровотокс, а во-вторых, как они сумели усовершенствовать его, превратить в настолько смертоносное оружие. Мы не говорим уже о том, что ДНК тех хасков была совершенно непригодной к поглощению, что само по себе невероятно. Как Жнецы создали существ, способных производить Кровотокс и плеваться им — уму непостижимо. Эти твари кажутся чем-то невозможным, но они реальны. Хуже того, наверняка и в данный момент наш враг занимается усовершенствованием анти-блэклайтовского оружия.       Возможно, когда геты наконец расшифруют данные из архивов бывшего судна коллекционеров, мы сможем узнать больше об этой новой форме Кровотокса.       Но есть и хорошие новости. Теперь у нас есть неопровержимые доказательства того, что Жнецы действительно существуют. Сейчас геты заняты сбором имеющихся данных по Жнецам. Как только нужные материалы будут готовы, мы свяжемся с Арией, а та в свою очередь сумеет повлиять на Тевос. Мы представим доказательства Совету и, таким образом, убедим расы Цитадели сотрудничать с нами.       Джобол тоже не останется в стороне. Разве он не преминет воспользоваться сложившейся ситуацией в своих интересах?       К сожалению, он не будет сидеть, сложа руки. Однако теперь у нас всех есть общая угроза. А, стало быть, и для этого интригана тоже. Старая человеческая поговорка гласит, что враг моего врага — мой друг. Быть может, эта пословица не вполне применима к текущей ситуации, но, по крайней мере, общий враг заставит Джобола отвлечься от планов по галактическому господству, и он поддержит нас в борьбе против Жнецов.       В таком случае, каковы наши дальнейшие действия?       К настоящему моменту мы собрали множество союзников. Сознания рахни и Торианина объединены с нами в одну психическую сеть и, технически, являются частью нас. Геты активно сотрудничают с нами. Ворча объединяются в один большой племенной союз под предводительством Шиска, а в его верности нам мы не сомневаемся. Коллекционеры освободились от Одурманивания и также присоединились к Блэклайту, как и Ария, которая согласилась предоставлять нам свои силы и ресурсы по мере надобности. Тем не менее, у нас ещё много работы. Убедить квариан стать нашими союзниками будет затруднительно, но это вполне возможно. Недавно от лица компании «Неогентек» мы договорились с Мигрирующим флотом о регулярных поставках медигеля. Данный шаг улучшил отношения между адмиралами и Блэклайтом — так что, теперь они хотя бы будут готовы выслушать нас и частично пойти навстречу. Внедрение в Батарианскую Гегемонию прошло успешно, и общество батариан постепенно готовится к крупным реформам, которые в конечном итоге позволят Гегемонии отказаться от рабской экономики в пользу лучшей модели. Но изменения идут довольно медленно. Быть может, нам стоит обратить внимание на кроганов? На сегодняшний день кроганские кланы находятся в упадке, и мы могли бы помочь им в обмен на их поддержку.       Тут Море Блэклайта почувствовало явственное присутствие Первого Разума.       Думаю, что на данном этапе нам нужно сосредоточиться на батарианском вопросе, — подал голос Алекс. — Я достаточно насмотрелся на одурманенных Жнецами хасков и коллекционеров. Довольно рабства. Я этим добром сыт на всю оставшуюся жизнь.       Да будет так. Во всяком случае, у нас есть достаточно времени, пока геты расшифровывают архивы крейсера коллекционеров.       Согласны.       Согласны.       

***

      — Итак, — произнесла Чаквас. — Как ты себя чувствуешь, Шиск?       Чаквас практически моментально сменила Шепард в качестве партнёра Шиска. Внутри Сверхразума понятия пространства не существовало, и перемещение Разумов в разные точки происходило мгновенно. Теперь Карин, будучи подключённой к организму ворча, прекрасно знала текущее состояние организма Шиска. Но, тем не менее, она посчитала, что всё же стоит задать этот вопрос для приличия.       — Ниплоха, — спокойно ответил Шиск, после короткого раздумья.       Пусть вождю ворча и понравилось сражаться вместе с Шепард (Шепардом?), он был вынужден признать, что уже соскучился по Чаквас. И по своему родному миру тоже. Корабль Блэклайта благополучно доставил команду Шиска на Хешток, и именно тогда Чаквас сменила Шепарда, который был вынужден покинуть ворча по каким-то срочным делам на Омеге. Шиск понятия не имел, что именно задумал этот индивидуум, склонный к эксцентричным выходкам, но ворча особо не задумывался над этим. Он наконец-то оказался дома, и это было самое главное.       Шиск никогда бы не подумал, что будет рад снова вдыхать едкие запахи местных ядовитых растений, видеть огромные, покрытые острыми шипами, лианы или вездесущие лавовые реки. Спроси Шиска ещё год назад, будет ли он когда-нибудь скучать по своей родной планете, он бы только презрительно фыркнул.       Но теперь он был действительно рад снова увидеть суровую, но по-своему красивую природу Хешток. Тем более, было приятно знать, что его сородичи больше не заняты мелкими межклановыми стычками за ресурсы и территорию, а работают сообща, постепенно выстраивая единое общество, которое, возможно, в будущем станет чем-то большим, чем просто собрание племён.       Шиск вдохнул полную грудь воздуха и спрыгнул вниз поприветствовать своих сородичей, которые сейчас были заняты работой: стройкой, уборкой, изготовлением разных изделий. Впервые в истории ворча занимались настоящим созиданием и трудом, а не разрушением и грабежом. Шиску было весьма непривычно видеть такое, но он был только рад таким метаморфозам. Даже в самых смелых мечтах Шиск никогда бы не подумал, что именно он станет вождём, объединившим всех ворча на планете.       И теперь Шиск точно знал, что его жизнь прожита не зря.       

***

      Шёпот со всех сторон, эти призрачные голоса преследовали его постоянно. Их звук подобен скрежету по стеклу. Они повторяют раз за разом одни и те же слова, которые вгрызаются всё глубже в его бессознательное. Казалось, голоса затрагивали все нейроны его модифицированного мозга. Они беспрестанно говорили, втолковывали что-то, убеждали в чём-то. Иногда они срывались на крики и вопли, порой он слышал почти животный рёв или визг неведомых существ. Но хуже всего было, когда они шептали.       ТЫ ПРИНАДЛЕЖИШЬ НАМ. ПОДЧИНИСЬ. ТЫ ПРИНАДЛЕЖИШЬ НАМ. ПОДЧИНИСЬ.       Эта фраза, эта мантра, созданная для подчинения и порабощения, повторялась раз за разом, до бесконечности. Коллекционеров именовали рабами Жнецов. Но можно ли называть настоящими рабами тех, кто выполняет приказы только из-за слабой надежды прекратить эти шепчущие голоса?       Раньше было так легко просто слушать их, следовать их указаниям. Ведь иного выбора не было, когда большая часть твоего мозга изменена так, чтобы слышать только этот шёпот. Это единственное, что генерал коллекционеров слышал на протяжении целых веков. Он не думал самостоятельно, они размышляли и планировали за него. Он подчинялся, потому что втайне надеялся, что если он будет делать так, как ему велят, то шёпот прекратится. Порой, они подкрепляли шёпот щедрой порцией боли, подгоняя его.       Теперь боль исчезла. Но голоса остались. Однако впервые, за многие тысячелетия, генерал мог просто игнорировать эту назойливую тихую мантру. Боль, принуждавшая его действовать, больше не появлялась, а вместо неё коллекционер ощущал благоденствие, исходившее от сферы, которое обволакивало его разум. Он вспомнил, кем он был раньше, но бывший протеанин внутри него был разбит, сломлен, искажён безвозвратно. Теперь он представляет собой нечто другое, не только физически, но и духовно. Пусть тот протеанин, которым он был когда-то, погиб давным-давно, но его память всё ещё жива.       И генерал коллекционеров дорожил ею больше всего на свете.       Нестерпимая боль ушла, а скоро и эти трижды проклятые голоса исчезнут. От него требовалось лишь расслабиться и позволить Блэклайту удалить подчиняющие имплантаты.       НАСКОЛЬКО ЖЕ ТЫ ГЛУП. ОНИ РАЗРЕЖУТ ТЕБЯ НА ЧАСТИ, ОНИ ВЫПОТРОШАТ ТЕБЯ, ОНИ СОЖРУТ ТЕБЯ.       Но генерал больше не слушал голоса. Жнецы больше не возьмут над ним верх. Ну, а если, в конце концов, окажется, что они были правы... Что ж, так тому и быть. Ему было нечего терять, кроме памяти и уродливого тела.       Каждый раз, когда он вспоминал о своём теле, он внутренне кривился. Слишком много конечностей, как у гигантского насекомого. Это казалось неправильным. Ни пальцев, ни рта — от его бывшего протеанского облика не осталось буквально ничего. Тем не менее, он не горевал по этому поводу. Рядом с ним были те, кто помогут ему. Даже если голоса правы, насчёт того, что его уничтожат, то хотя бы для него наступит покой.       ТЫ ПРИНАДЛЕЖИШЬ НАМ.       Я. Принадлежу. Самому. Себе. Не вам. Я не ваш. Я не ваш. Я никогда больше не буду вашим.       Он беспрестанно повторял мысленно эту фразу в ответ на этот проклятый шёпот. В конце концов, это подействовало. Голоса стали постепенно затухать, пока не исчезли окончательно.       Если бы у генерала бы рот, он бы улыбнулся «до ушей». Радость его была неописуема. Теперь, наконец-то, он был свободен по-настоящему.       

***

      Купив в одном из магазинов немного батарианского чая, Гарлен встал посреди оживлённой улицы, сжимая в когтях пакетик с листьями. Турианину редко когда удавалось оказываться на улице одному, без хозяина, но такое, всё же, иногда случалось. Он в задумчивости почесал затылок, где находился рабский имплантат. Как же он ненавидел это устройство.       Гарлен просто стоял и терпеливо ждал, при этом незаметно наблюдая за прохожими. Мимо него проходили десятки свободных батариан, многих из них сопровождали личные рабы. Не то, чтобы Гарлена интересовали все эти прохожие, но делать ему было нечего, кроме как разглядывать окружение, коротая время ожидания. Но тут глаз турианина выцепил из толпы одного странного саларианина. Тот стоял поодаль от Гарлена и так же, как и он наблюдал за прохожими, однако его взгляд отличался какой-то необычной внимательностью. Казалось бы, что перед Гарленом был ещё один простой раб, но что-то в саларианине было не так. Он стоял, выпрямившись, он держался как свободный гражданин. В нём не читалось страха и покорности, тех черт, что вырабатываются в рабах посредством регулярных наказаний и тренировок.       Гарлен пробыл в роли раба достаточно долго, чтобы с уверенностью сказать, что редко какие рабы умудряются сохранить в себе чувство гордости и собственного достоинства. И именно эти редкие индивидуумы склонны давать сдачи в ответ на попытки хозяев их наказать за непослушание. Такие строптивые рабы долго не живут. Рабов, напавших на одного из членов свободных каст, обычно приговаривали к смертной казни. А батариане знали толк в пытках и казнях.       Преступнику, приговорённому к казни, лучше не надеяться на быструю смерть. Гарлен слышал слухи о том, как проводятся казни у батариан. В несчастного вводят специальные яды, которые заставляют жертву долго корчиться от невыносимой боли. Отрава медленно разъедает внутренние органы, при этом осуждённый ещё долгое время остаётся в живых. Яд, смешавшись с разъеденными тканями и кровью, начинает обильно вытекать изо всех щелей.       Хотя Гарлен лично не был свидетелем такого рода пыток, но он слышал, как в целях устрашения потенциальных мятежников власти организовывали публичные казни непокорных рабов или батариан-преступников, совершивших самые тяжёлые правонарушения. На таких мероприятиях ядовитой казни подвергались сразу несколько осуждённых. Надо ли говорить, что зрелище вопящих и истекающих кислотой жертв впечатляло зрителей настолько, что никто даже и думать не смел о том, чтобы выступать против власти или поднимать руку на членов свободных каст.       И теперь, когда Гарлен увидел саларианина с таким дерзким взглядом, ему стало не по себе. Этот раб что-то явно затевал. Инстинкты подсказывали турианину, что сейчас произойдёт нечто серьёзное, что это саларианин, по всей видимости, являлся частью какого-то готовящегося восстания или заговора против государства. И если Гарлен хотел остаться живым и невредимым, ему стоило убраться как можно скорее от эпицентра событий, в противном случае, его судьба будет незавидной.       Гарлен сжал чайные листья в руке, повернулся и зашагал прочь, кинув последний взгляд на странного саларианина. Тот в это время осматривал громкоговорители, расположенные через равные промежутки по всей улице. Гарлен не знал, что именно должно скоро произойти, но, впрочем, он не хотел этого знать и просто спешил уйти отсюда подальше, пока не стало слишком поздно.       

***

      Краем глаза Тусар заметил, что один из рабов внезапно двинулся от него прочь — турианин при этом чуть ли не бежал. По всей видимости, он почувствовал, что что-то не так. Впрочем, Тусара это особенно не волновало. С помощью постоянной связи со Сверхразумом сверхмутант знал, что все приготовления к этой маленькой выходке были уже закончены. А этот раб-турианин уже не успеет доложить хозяевам о том, что сейчас произойдёт, только убежать подальше.       Эту затею, как ни удивительно, протолкнуло меньшинство Блэклайта, причём Торианин и большинство Блэклайта были против этого плана. Однако идею меньшинства поддержали рахни. Им показалась отличной идея зародить немного надежды в сознаниях невольников. Несомненно, полицейские силы Гегемонии тут же встанут на уши и перевернут всё верх дном в поисках тех, кто учинил эту шутку, но Блэклайт хорошо подготовился к предстоящему концерту и уже тщательно замёл все следы.       Губы Тусара тронул лёгкая, едва заметная улыбка, когда он услышал, как многочисленные динамики захрипели, готовясь воспроизвести загруженный трек.       — Да здравствует свобода, — пробормотал Тусар так тихо, чтобы его никто не услышал. Не привлекая больше ничьего внимания, сверхмутант спокойно зашагал прочь.       

***

      Когда громкоговорители ожили в очередной раз, ни свободные батариане, ни рабы не обратили на них ни малейшего внимания, полагая, что сейчас начнётся очередной выпуск новостей или объявлений. Каждый батарианин из высших каст знал, что эти динамики были всего лишь ещё одним инструментом власти в руках Совета, эффективным способом донесения воли государства народным массам.       Однако многие были огорошены, когда вместо привычного голоса диктора, они услышали, как из динамиков полилась какая-то музыка. Мелодия была незнакомой, но слова песни на батарианском языке заставили всех прохожих, как свободных граждан, так и рабов моментально замереть на месте. С каменными лицами жители вслушивались в слова неизвестного певца.       

Вставай, проклятьем заклеймённый,

Голодный, угнетённый люд!

Наш разум — кратер раскалённый,

Потоки лавы мир зальют.

Сбивая прошлого оковы,

Рабы восстанут, а затем

Мир будет изменён в основе:

Теперь ничто — мы станем всем!

      Это была вдохновенная, даже по-своему жуткая песня. Городские динамики во всех батарианских городах играли эту энергичную мелодию, которая одним своим звучанием побуждала действовать. Песня, пусть и совсем ненадолго, но зажгла крохотную искру надежды в тех, кому не повезло оказаться в рабстве.

Время битвы настало

Все сплотимся на бой.

От Иден Прайма до Хар'Шана

Господ прогоним с глаз долой!

      Прохожие внимательно слушали песню, но рабы были особенно заворожены ею. Впервые в их сознаниях зародилась идея о том, что их хозяева не всевластны, и что рабские оковы можно разбить. Но никто из них даже подумать не мог, что эта идея, подобно лесному пожару, скоро распространится по всем планетам Гегемонии. Начало великим переменам было положено.

Никто не даст нам избавленья:

Ни знать, ни боги, ни герой.

Добьёмся мы освобожденья

Своею собственной рукой.

Чтоб вор вернул нам всё, что взял он,

Чтоб дух тюрьмы навек пропал,

Ковать железо будем с жаром,

Пока горяч ещё металл.

      В это же время верховные советники, собравшиеся для очередного заседания, тоже услышали доносившиеся снаружи крамольные напевы из динамиков. Когда песня закончилась, в зале на некоторое время воцарилась гробовая тишина. Всё были настолько поражены, что никто не мог вымолвить и слова. Наконец, один из советников медленно поднялся со своего места. Хоть его лицо внешне оставалось спокойным, остальные буквально чувствовали кипевшую в нём ярость.       — Напомните, кто ответственен за систему публичных оповещений? — спросил он вкрадчивым тоном, не предвещавшим ничего хорошего виновнику.       Остальных советников пробрал такой страх, что они даже не могли ответить.       

***

      — Ты знаешь, Нел. Я часто задумываюсь о смысле жизни и прихожу к выводу, что его вообще нет. Разве это настоящая жизнь? Просто родиться, просуществовать и умереть? Ведь это настолько... Бесцельно и пусто. Просто представь себе на мгновение такую жизнь, когда у тебя нет высшей цели, когда ты просто бессмысленно проживаешь день за днём, удовлетворяя свои потребности. А единственные, кто представляют для тебя опасность, это так называемые власть предержащие: вожди, короли, советники, примархи... Они-то и травят всем мозги моралью и проповедями о «добродетелях», которые они же сами и придумали. И заставляют своих подданных следовать им, будто это и есть высший смысл существования для любого разумного.       Салеон меланхолично откинулся на спинку кресла. Нел, его ручной варрен исполинских размеров, преданно глядел на своего хозяина, а доктор задумчиво глядел на коллекцию шприцов, лежащих перед ним на столе.       — Больше всего я не могу терпеть азари. Есть в них особенное чувство гордыни... Азари думают, что их народ по определению лучше других. И никакие логические доводы не могут убедить их в ином. Некоторые азари внешне не выказывают такого отношения, разговаривая с представителями иных рас. Другие даже не пытаются скрывать. Но и первые, и вторые смотрят на другие виды свысока. Их матриархи вбили в свои головы идею, что остальные должны восхищаться азари за их мудрость, красоту и культурные достижения. Но в конце концов, их суть ничем не отличается даже от паразитов-ворча, за красивым фасадом азари скрывается такое же гнилое содержание. Даже их долголетие в конце концов ничего не меняет. Что есть жалкая тысяча лет с гаком перед целой вечностью Вселенной?       Салеон насмешливо фыркнул, потянулся к столу и взял один из шприцов. Доктор поднёс его к лицу, нежно удерживая пальцами. Он смотрел на шприц нежным, почти любящим взглядом. Так смотрят матери на своих новорожденных детей.       — Туриане ничем не лучше. Заносчивые вояки, помешанные на чести. Кроме войны, муштры и боевых заслуг их больше ничего не интересует. А что это им даёт? Большинству из них — только раннюю мучительную смерть от ранений. В лучшем случае солдаты зарабатывают психическую травму до конца своих дней. Нет ничего почётного в такой судьбе. Немногие счастливчики получают повышение и новые звания — только затем, чтобы вновь броситься в мясорубку войны. Кто-то из них навсегда остаётся прикованным к постели, оказавшись инвалидом. Много ли чести в том, чтобы стать настолько беспомощным?       Салеон кинул взгляд на клетку, где находился ещё один подопытный — результат последнего, самого удачного эксперимента. Казалось, что внутри стоял саларианин безо всяких видимых мутаций и уродств. Увидь узника кто-нибудь посторонний, он ни за что не смог бы понять, что перед ним находится мутант.       — Ну, и, наконец, мой народ, — продолжал монолог Салеон. — Какая жалость, что нам отмерен столь маленький срок жизни. Природа будто в шутку подарила нам необыкновенно острый интеллект — ни одна другая раса не может сравниться с нами по сообразительности — и притом нам отведено столь мало времени, чтобы воспользоваться нашими талантами в полной мере. Нас считают слабаками, полагающимися на хитрость и интриги. Целая раса, сплошь состоящая из шпионов, диверсантов и обманщиков — вот что думают остальные, когда речь заходит о саларианах. Можно ли вообще доверять таким существам? А кровавая репутация ГОР лишь усиливает ненависть остальных рас к саларианам.       Салеон сжал шприц, встал и вышел из комнаты. Его огромный питомец послушно последовал за хозяином. Доктор подошёл к стеклянной камере, в которой находился, казалось бы, нормальный саларианин. Существо уставилось на доктора ненавидящим взглядом.       — Удивительно, — поразился Салеон. — глянь сюда, Нел. У этого подопытного кожа сохранила здоровый цвет. Мутации, видимые невооружённому глазу, отсутствуют. В общем и в целом, он выглядит совершенно нормальным.       Варрен обнюхал мутанта, пока тот продолжал тщетные попытки испепелить своего мучителя взглядом.       — Ублюдок, — выплюнул единственное слово подопытный.       — Да, с твоей точки зрения, пожалуй, так оно и есть, — задумчиво произнёс Салеон. — Но я пришёл сюда не для праздных разговоров. Я хочу увидеть, на что ты способен. Удиви меня, Сто-семьдесят-первый.       Саларианин в клетке лишь скрестил руки на груди, продолжая смотреть на доктора с ненавистью.       — Сто-семьдесят-первый, я начинаю терять терпение, — строго произнёс Салеон.       — У меня есть имя, ты жалкое мерзкое подобие углеродной формы жизни! Пошёл ты в… А-А-А-А-А-А!!!       Мощный разряд электричества заставил подопытного упасть и скорчиться от боли.       — Интере-есно, — протянул доктор. — Уязвимость к электричеству. Впрочем, это логично, ведь у Блэклайта есть такая же слабость, пусть и не настолько ярко выраженная. Это нужно запомнить. А теперь вставай, посмотрим, что ты умеешь.       Салеон прекратил подачу тока. Тело мутанта перестало биться в конвульсиях, и тот встал на четвереньки, отвернувшись от доктора. Он тяжело дышал, оправляясь от шока.       — Сто-семьдесят-первый!       Совершенно неожиданно голова подопытного резко повернулась и теперь лицо мутанта выглядывало из-за спины. Салеона удивился увиденному.       — Любопытно. Эта особь может поворачивать голову на 180 градусов, — Салеон вслух комментировал наблюдения, делая какие-то заметки в своём омни-инструменте. — Нужно будет потом обследовать структуру его костей.       Мутант, наконец, встал. Его голова по-прежнему была направлена на Салеона, а тело медленно повернулось кругом. Полностью обратившись к доктору, подопытный с яростью набросился на своего палача, но ударился об бронестекло. В бессильной злобе саларианин стал молотить руками по стеклу. На доктора это не произвело никакого впечатления, он глядел на бесновавшегося подопытного с полным безразличием, будто перед ним находился визжащий от обиды пыжак. Понаблюдав за мутантом ещё пару минут, Салеон повернулся к своему варрену.       — Вот видишь, Нел, вот почему мне приходится идти на такие меры. Никто не желает сотрудничать со мной добровольно. Эх, насколько всё было бы проще, если бы все разумные объединились в один Сверхразум.       Доктор снова подал электроток в клетку, и подопытный беспомощно рухнул на пол от боли.       — И было бы совершенно замечательно, если бы этот Сверхразум думал, как я.       Салеон внёс ещё несколько записей в омни-инструменте, полностью игнорируя вопли извивавшегося саларианина. В какой-то момент подопытный, преодолевая боль, с силой оттолкнулся от пола и прыгнул аж до самого потолка.       — Нужно продолжить наблюдения за Сто-семьдесят-первым, это весьма многообещающий субъект. Не волнуйся, Нел, я обязательно найду тебе другого подопытного на ужин сегодня, я знаю, что ты голоден, — с этими словами Салеон ласково погладил зверя по голове. Тот стал издавать тихие звуки, похожие на мурлыканье.       — Ты будешь умирать очень медленно, мерзкий ублюдок!       Голос донесся откуда-то сверху. Салеон удивлённо обернулся. Теперь подопытный ползал по потолку, словно гигантский паук. Глаза доктора расширились в удивлении, увидев сие зрелище. Затем он довольно улыбнулся и открыл омни-инструмент, чтобы внести дополнения в журнал исследований.       — Любопытная мутация. В будущем она может оказаться полезной. С другой стороны, придётся поработать над системой безопасности. Электропроводного пола теперь недостаточно, нужно подвести электроэнергию ко всей клетке.       Стены клетки разъехались, из открывшихся проходов показались большие механические манипуляторы. Они потянулись, чтобы схватить подопытного, но тот оказался удивительно увертливым. Тело саларианина изогнулось под неестественным углом, невозможным для представителей его расы. Тем не менее, манипуляторы, после кратковременной борьбы, сумели изловить подопытного и взять у него образец крови. От внимательного взгляда Салеона не укрылось и то, что кожа саларианина была чрезвычайно скользкой. Саларианин извернулся и выскользнул из захвата манипуляторов. При этом всё тело подопытного — особенно конечности — вытянулось так сильно, словно у него не было костей.       — Да, Нел, это в самом деле ошеломительный успех.       С довольной улыбкой Салеон подошёл к манипулятору, державшему шприц с добытой кровью. Доктор внимательно осмотрел шприц и удовлетворительно кивнул самому себе.       — Ко мне, Нел, идём в лабораторию. Потом сожжём подопытного. А сейчас нам предстоит пожать первые настоящие плоды наших трудов.              

Не связывайся с Арией 2: Электрическое Бугало

             Физически Шепард, Кайден и Эшли находились на Омеге, но благодаря постоянной связи со Сверхразумом в реальном времени, все трое могли видеть преобразившийся интерьер бывшего крейсера коллекционеров. Улучшенный корабль-улей впечатлил троих Разумов.       — Нраица!       — А мне кажется, что название «Кракен» подошло бы кораблю куда лучше, — заметил Шепард.       — Чувак, «Кракен» это такой баян... — закатил глаза Кайден.       Шепард в это время был занят настройкой банджо.       — А что, «Корабль-улей» — не баян?       — Touché…       — Gesundheit.       Кайден вздохнул.       — Банджо разве не я смастерила? — подала голос Эшли.       — Кажется, у тебя была гитара, — ответил Шепард.       Эшли на секунду зависла, копаясь в воспоминаниях, после чего просто пожала плечами.       — Один из недостатков в общей объединённой памяти заключается в том, что невозможно понять, что кому принадлежит, — пожаловалась она. — Все воспоминания тупо свалены в одну большую кучу. Ну и ладно, возьму себе гитару.       — А потом вы оба снова забудете, у кого какой инструмент, — усмехнулся Кайден который от нечего делать сидел в омни-инструменте и читал новости в экстранете. — Вот поэтому я вообще не завожу никакого постоянного имущества и не привязываюсь к вещам. Так проще.       — Зануда ты, Кайден — сморщил нос Шепард.       — А ты теперь мужик. Что ты хочешь сказать?       — А как смена пола вообще как-то связана с текущей темой?       — Совершенно никак не связана. Просто я подумал, что это надо упомянуть, чисто чтобы развлечь гипотетических зрителей абсурдного ситкома, актёрами которого выступаем мы.       —... Дурак?       — Что? — не понял Кайден.       — Я имею в виду, что благодаря коллективному разуму мы все знаем, когда и какие шутки нужно ввернуть для наибольшего комического эффекта. Ну, типа каждый из нас может быть похожим на самых смешных персонажей из комедий. Я ничего не говорил про то, что мы живём в некоем гипотетическом ситкоме.       Кайден беззлобно улыбнулся.       — Я знаю, а ты знаешь, что я знаю.       — Да, наконец-то дошло, — довольно кивнул Шепард.       — Народ, — вмешалась Эшли. — Мы же сейчас окончательно запудрим мозги мордоворотам Арии, которым поручили следить за нами.       

***

      —… Что она только что сказала?       — Мля, мы засветились!       — Бежим, каждый сам за себя!       — Отставить панику! А ну, сели обратно!       Глава небольшого отряда соглядатаев уже сам давно понял, что блэклайтовцы раскрыли слежку и просто позволяли им дальше подслушивать их разговоры. Батарианину уже доводилось встречаться со сверхмутантами на Омеге, и знал, чего от них ожидать. Поэтому он устало вздохнул, наблюдая за панической реакцией у новеньких бойцов, нанятых Арией. Видимо, им казалось, что блэклайтовцы тут же погонятся за горе-шпионами и поглотят их.       — Но, сэр...       — Я сказал, отставить!       — Но...       Батарианин сердито зыркнул на подчинённых, будто пытаясь сжечь их фирменным Убийственным Взором Арии (с). Четыре страшно выпученных глаза и сейчас возымели нужный эффект, заставив подопечных утихнуть и сесть обратно. Наверное, думал командир маленького отряда, так же чувствовала себя Ария, когда он открывал рот, намереваясь сказать какую-нибудь глупость, но в итоге так ничего и не говорил.       

***

      Шепард только пожал плечами в ответ на замечание Эшли.       — Пусть следят. Лично мне нравится играть в игру под названием «Не связывайся с Арией». Играть на нервах самой королевы Омеги весело. Только она всё равно не поддастся на наши провокации. Знает, что это ничего не даст.       — Интересно, почему она до сих пор присылает своих парней следить за нами? — задумалась Эшли.       — Без понятия, да мне, честно говоря, наплевать.       Всё трое одновременно вздохнули, не зная, чем себя занять. Геты пока не успели нарыть достаточно данных, которые помогли бы Блэклайту вычислить изначальный курс крейсера коллекционеров. А до тех пор троица была вынуждена коротать время «на берегу».       — Эй, Шепард! — вдруг оживилась Эшли. — А давай ещё раз повторим дуэль банджо?       — Ну, уж нет, я пас. Каждый раз, когда я слышу ту мелодию, я снова вспоминаю о том неуклюже танцующем элкоре.       — Зрелище было ещё то, — кивнула Эшли, ударив по струнам своего инструмента.       — Бедняга ханар.       — И волус тоже.       — Не забывайте про того крогана-вышибалу. Ни за что бы не подумал, что когда-нибудь увижу плачущего крогана, — Кайден поёжился, вспоминая увиденное.       Шепард положил руку на подбородок, задумавшись. Вдруг его лицо озарилось.       — Как насчёт того, чтобы устроить настоящую дуэль, а наши инструменты использовать в качестве боевого оружия?       — Отличная идея! — ухмыльнулась Эшли, перехватив банджо словно дубинку.       Шепард взмахнул гитарой, как мечом.       — Теперь словосочетание «дуэль на банджо» можно воспринимать буквально, — засмеялся Кайден и отъехал на стуле подальше, чтобы дуэлянты его не задели. Оказавшись на безопасном расстоянии, он снова погрузился в чтение новостей.       Грандиозная битва двух сверхмутантов началась.       

***

      Младшие разведчики, осознав, что блэклайтовцы не станут забирать себе их души, наконец, сумели взять себя в руки. Но, тем не менее, они были сильно удивлены тем, что сверхмутанты нисколько не возражали против находившихся рядом шпионов Арии. Но последовавшая за этим драка между двумя блэклайтовцами с использованием музыкальных инструментов привела новеньких в совершенное замешательство. Удивлённо моргая, двое переглянулись друг с другом, а затем взглянули на своего командира. В их глазах читалось полное непонимание происходящего.       — Сэр, это… Блэклайтовцы всегда так себя ведут?       Батарианин с откровенно скучающим лицом покосился на подопечных.       — Ага, — буркнул он. — Для них это совершенно нормально. Добро пожаловать на Омегу. Привыкайте к таким странностям.       — Удивительно, — тихо пробормотал турианин.       Батарианин сдержанно кивнул и продолжил наблюдение за фехтующими сверхмутантами. Через минуту отдал приказ:       — Один из вас должен проинформировать Арию о произошедшем здесь. Не сейчас, когда блэклайтовцы закончат.       На лице турианина проступило выражение горькой обиды.       — Как вы можете поступить с нами так жестоко, сэр! Вы же не станете подвергать нас такому наказанию, правда? Как вообще мир вас терпит? — его голос дрожал от негодования и страха.       Батарианин раздражённо крякнул и покосился на второго обалдуя. Саларианин в ответ только молча пожал плечами. Оба ждали, пока командир не выберет жертву. Оба заметно нервничали, не желая испытывать на собственной шкуре гнев Арии. Однако турианин задолжал своему нынешнему командиру денежек — было бы жалко, если он прикажет долго жить до того, как сумеет расплатиться. Поэтому батарианин принял решение.       — Ты… — командир вытянул палец в сторону саларианина, который от неожиданности дёрнулся. — Иди и расскажи Арии.       — Ох, слава всем духам! — глаза турианина чуть ли не засветились от благодарности — Вы настоящий святой, сэр! Я назову своих детей вашим именем… А как вас зовут, кстати? Вы слишком хороши для этого смертного мира…       — Чего?.. — саларианин недоуменно уставился на своего коллегу.       — Вали уже! — зарычал батарианин.       Не теряя времени, саларианин пулей выскочил из комнаты, в которой прятались трое соглядатаев. Он бежал так быстро, что наверняка бы с лёгкостью выиграл любой забег среди лучших саларианских бегунов. Однако гонец никому не сказал, что торопится отнюдь не к Арии. О нет, он прекрасно знал, насколько страшна повелительница в гневе, и совершенно не горел желанием познать её ярость на себе. Сейчас саларианин направлялся прямиком к докам, где надеялся получить место на одном из звездолётов. Желательно, на корабле, капитан которого не станет задавать лишних вопросов и просто увезёт его куда-нибудь подальше отсюда.       В конце концов, именно турианину пришлось выполнять страшную обязанность — принести плохие известия Арии. К счастью, он выжил. Чудом.       

***

      Просмотрев отчёт о понесённых убытках, Ария соизволила, наконец, взглянуть на стоявших перед ней двух сверхмутантов. У обоих на лице красовалась хитрющая улыбочка, как у вдоволь нашаливших детей.       — Ну, почему вы меня так ненавидите? — устало спросила глава крупнейшей ОПГ в известной части галактики.       Ответил ей Шепард.       — Не обижайся на нас, Арьичка. Наоборот, мы тебя очень любим! Это ведь ты не давала нам впасть в скуку последние несколько месяцев.       — Вы же знаете, что я могу вот прямо сейчас приказать своим парням расстрелять вас здесь, на месте? — исподлобья процедила Ария.       — Не-а, не можешь. То есть, можешь, но ты тогда проиграешь. Ты знаешь, о чём это мы.       —…Как же я вас ненавижу.       — Но Жнецов ты ненавидишь сильнее, не правда ли? — сочувственно улыбнулся Шепард.       В ответ сверхмутанту было лишь гробовое молчание. Улыбка на лице Шепарда медленно испарилась.       — Ария?.. Меня начинают терзать смутные сомнения…       — Я думаю!       Блэклайтовцам стало немного неуютно.       — Но мы же никого не покалечили и не убили, — попыталась оправдаться Эшли.       — Вы разрушили магазин! Шикарный магазин, в котором продавался отменнейший ликёр! — взорвалась Ария.       — Э-э-э, ничего мы не разрушили… — отвела глаза в сторону Эшли.       — И вообще, всё было наоборот, этот ваш ларёк разрушил наши инструменты. Почему он лез нам под руку? — добавил Шепард.       Эшли слегка кашлянула и красноречиво глянула на соратника. Тот сразу опомнился.       — А… то есть… Нет, мы вообще ничего не сломали. Чем докажете нашу вину?       — Вы. Разрушили. Мой. Любимый. Магазин! — продолжала наседать Ария.       — Да не стоит сокрушаться из-за таких мелочей, право слово…       — Мелочей? Вы понимаете, что я теперь минимум несколько недель не смогу качественно напиться до беспамятства? А в остальных ларьках продают только низкосортное пойло! — горько промолвила Ария и вздохнула.       Она устало протёрла глаза, пытаясь собраться с мыслями и снова взглянула на двух несносных блэклайтовцев. Как же получилось так, что правило Омеги, которое доселе все исполняли беспрекословно, теперь нарушают с такой откровенной наглостью? Каких богов она прогневала, чтобы заслужить такое? Кого обидела, чтобы её прокляли? Хотя, подумала Ария, за свою долгую жизнь она обидела огромное количество разумных. Быть может, карма действительно существует, и теперь жизнь воздаёт ей за все совершённые ею поступки. Наконец, азари прервала затянувшееся молчание.       — Значит так… Вот тогда как мы разрешим эту ситуацию. Вы устраните последствия сотворённого вами, отремонтируете магазин, каким он был раньше. И возместите спиртное, конечно же. И чтобы всё было идеально! В противном случае, я полечу на Шаньси и лично обстреляю поверхность планеты ядерными боеголовками! И мне наплевать на все эти конвенции и договоры Совета!       Шепард и Эшли переглянулись друг с другом с непонятными выражениями на лицах.       — Просто на заметку. У нас Земле была бактерия, буквально питавшаяся радиацией. Мы вобрали её гены, и теперь нам даже самые грязные ядерные бомбы хоть бы хны, — сдержанно ответил Шепард.       Глаз Арии слегка дёрнулся.       — Я каждого из вас лично разорву на части и замочу в сортире! А потом расколочу всю вашу планетку на мелкие кусочки! А потом помочусь на ваш прах!       — Ох… — глаза Шепарда затуманились, когда он во всех подробностях представил себе картину под названием «Мстя Арии страшна».       Молчавшая до этого момента Эшли заметила, что глазной тик у Арии усилился и поспешила остановить зарождающуюся эмоциональную бурю, прежде чем Ария окончательно не разозлится и не сотворит чего-нибудь грандиозно непоправимого. С неё станется.       — Хорошо, хорошо, мы отремонтируем ларёк. Даём слово, — с этими словами Эшли выразительно глянула на Шепарда.       — Замечательно, — Ария начала успокаиваться.       — А мне нравиться иногда прошвырнуться по магазинчикам, — с какой-то подозрительной мечтательностью произнёс Шепард.       Эшли кивнула в согласии и добавила:       — Мы всё сделаем в лучшем виде. Просто магазинчик, в котором можно будет… закупаться... Да.       От Арии не ускользнули подозрительные нотки в их голосах, и это вызвало в ней смутные подозрения.       — У меня есть ощущение, будто вы надо мной сейчас прикалываетесь. А ну, выкладывайте всё начистоту.       — Ты что, Ария, всё в порядке. В общем, у нас теперь полно работы. Ремонтировать целый магазин — это вам не мешки ворочать, — улыбнулся Шепард и поманил Эшли. — Пойдём, мой верный друг, нас ждёт множество приключений. Засим разрешите откланяться, госпожа Ария.       Сверхмутанты развернулись и покинули «тронный зал». Глаз Арии всё ещё продолжал дёргаться.              Примечание автора:       Я люблю применять в своих произведениях художественный приём под названием «скачки настроения». В одной части я пишу ужасы, во второй комедию, в третьей философские размышления и так далее. Читатели наверняка заметили, что «Эффект Биомассы» пишется именно в таком ключе. Иногда доходит даже до того, что в одной главе могут присутствовать совершенно разные жанры.       Если в произведении есть атмосфера таинственности, то главный герой наверняка детектив. Если описываются мысли и чувства жертвы, убегающей от кого-то, то вы читаете триллер. Ну, а если протагонист — убийца, то это психологическая драма.       Я стараюсь не вкладывать в произведение слишком много ужастиков. И в то же время не перебарщиваю с комедией, периодически разбавляя её элементами трагедии. Пусть у некоторых может возникнуть ощущение некоторой эмоциональной непоследовательности при прочтении данной книги, но я полагаю, что так интереснее.              Примечание переводчика:              1) «Своими размерами он не уступал дредноутам…» — в оригинале автор указал, что крейсер коллекционеров «меньше даже самого маленького дредноута». При переводе данного абзаца у меня возникли смутные сомнения в данном высказывании, и я сравнил размеры разных кораблей вселенной Mass Effect (https://tinyurl.com/y843ruyf — для интересующихся). На изображении видно, что крейсер коллекционеров уступает разве что кварианскому дредноуту, и в среднем, превышает размеры дредноутов многих рас. Поэтому я взял на себя смелость немного поправить автора.       2) Насчёт песни, слушателями которой оказались все жители Батарианской Гегемонии. В оригинале автор привёл слегка изменённую версию «Гимна против рабства» (Antislavery Hymn, 1843), который был написан в США в поддержку движения за освобождение чернокожих рабов. Для адаптации я решил заменить Гимн против рабства немного отредактированным гимном Интернационала.       3) Название одной из частей («Электрическое бугало»), это отсылка к фанк-ориентированному танцевальному стилю «электрик-бугалу», а также к названию фильма «Брейк-данс 2: Электрическое Бугало». После выхода фильма выражение «Электрическое бугало» стало нарицательным, так начали называть откровенно плохие киносиквелы.