Гуру дикпиков

Сяо Чжань сонно колупает завтрак во временной плошке — Орешек испугалась сирены на улице, прыгнула, сбив сразу несколько любимых предметов Сяо Чжаня со стола, поэтому пока не пришла посылка с новыми, идеальными чашками и плошками, Сяо Чжань довольствуется той, что осталась чуть ли не от прошлых жильцов. Ибо читает сценарий на диване, изредка поглаживая Орешек, которая то приходит, то отодвигается на метр, наивно полагая, что за ней будут тянуться, чтобы погладить еще. — Кстати, Ибо, ты же мне ни разу не прислал дикпик. Сяо Чжань говорит это задумчиво, скорее озвучивая мысли вслух, чем ожидая разговора на эту тему. Ибо поднимает голову от сценария и смотрит на Сяо Чжаня с не совсем свойственным ему смущением. Сяо Чжань подходит к нему с чашкой кофе, встает у столика, и прихлебывая холодный напиток, касается ногой в тапочках мыска Ибо в белых носках. — Рассказывай. Ибо вздыхает, смотрит в сценарий, как будто там могут храниться ответы, а потом обреченно откладывает его в сторону. Сяо Чжань продолжает стоять рядышком, скрестив ноги в районе икр. Сяо Чжань — само спокойствие. Ожидающее, любопытное спокойствие. — Ну, так вышло, гэ, — Ибо ерошит волосы и бросает короткий взгляд на Сяо Чжаня, видимо, надеясь, что вдруг тот ушел и передумал докапываться, — я их не делаю. Сяо Чжань показательно медленно опускает чашку на стол, выпрямляется, поднимает одну бровь, складывает руки на груди и уточняет: — В смысле. Ибо опять берет сценарий в руки, чтобы хоть что-то крутить, держать, вертеть. Сяо Чжань бьет пальцами по своему предплечью в нетерпении и пока не включенном, но подкрадывающемся возмущении. — Ну, помнишь Чэ Юя, из танцевального… Сяо Чжань перебивает, не говоря «давай короче», но подразумевает это: — Да, ну и? — В общем, он пожаловался, что его высмеяли за дикпик, он нам на вечеринке показал, мы выпили тогда. Мне еще нельзя было, но Лоло притащил. Ну, это тот, который в трико танцевал. Не важно. В общем, я тогда сказал, что он же простейшие правила дикпика не смог соблюсти. Ну и там, в общем, у нас проект был, мы разные качали темплейты брошюр. Я по-пьяни за компом и сбацал брошюру. Все поржали. Я и Чэ Юю отправил. И кароч, он потом своего парня встретил. Ну и пошло поехало. Всё. Последнее слово Ибо говорит с усталостью и даже насупленностью. Сяо Чжань присаживается на корточки рядом со столом. Был бы крепкий стол, а не стеклянный и хрупкий, сел бы на него. Но он такой красивый, обидно менять. — Но? Ибо вскидывает наконец-то взгляд на Сяо Чжаня: — Что, «но»? Сяо Чжань лицом показывает, что, мол, понятно, что, но так как Ибо хмурится, то приходится мысль развить: — Как ты этим занялся-то? Ибо делает из сценария трубочку и начинает бить ею себя по ноге. Сяо Чжань еле сдерживается, чтобы не положить руку на сценарий и прекратить постукивания. — Да не занимался я! Ну помог другу в шутку. А он меня конфиденциально, по убер-мега-секрету порекомендовал другому. Я решил, что это фигня, и назначил входную плату. Чтобы не просили помощи. А они только радовались, следовали инструкциям… Ибо задумывается. Сяо Чжань видит, как тот покусывает губы и тянется, чтобы погрызть заусенец на безымянном пальце, но Сяо Чжань плавно, по их договоренности, не дает ему донести палец до рта, дотягиваясь до Ибо и спокойно останавливая его движение. Рука Сяо Чжаня остается на ближайшей к нему коленке Ибо. Тот почему-то смущается и бурчит: — И вообще, никто не жаловался. Все довольны были. Я их предупреждал, чтобы перестали меня рекомендовать. Ну просто мне реально было легко им советы давать. Понимаешь, гэ? Ибо смотрит на Сяо Чжаня как будто ожидая критики или насмешки. Или, как понимает Сяо Чжань с нежностью, разоблачения. Сяо Чжань сжимает коленку Ибо и ласково напоминает: — Могу подтвердить, что ты реально помог. Ибо вылезает из каких-то своих мыслей, смотрит на Сяо Чжаня, потом наклоняется и, вместо того, чтобы поцеловать, как ждет Сяо Чжань, просто коротко утыкается лбом ему в лоб. Сяо Чжань ласково фыркает в этот жест, треплет Ибо по затылку. — Гуру ты мой, незаменимый. Ибо хмыкает в ответ, отстраняется, разворачивает сценарий, который стал похож на подзорную трубу. — Да, я такой, гэ. Сяо Чжань приподнимается с корточек, забирает чашку: — И никаких «дядь»? Где мой Ибо и кто его подменил? Ибо качает головой, пытаясь хоть как-то выпрямить сценарий: — Не знаю, не знаю, Уточка. Сяо Чжань пытается не реагировать, чтобы не давать почву для дальнейших поддразниваний. А потом прислоняется к столешнице, которая за последние полгода видала столько всего, что странно, что не покраснела от стыда и не поменяла цвет. — Но ты мне должен дикпик. Ибо делает вид, что читает сценарий, хотя распечатки отказываются теперь держаться на нужной странице и постоянно сворачиваются обратно в рулетик. — Не вопрос. Сяо Чжань глотает холодный кофе, думает, что не добавить ли туда еще льда, и добавляет: — И это будет самый эпичный и незабываемый дикпик. Ибо ухмыляется, не отрывая взгляда от текста: — О, дядь, поверь, так и будет. Сяо Чжаню становится немного не по себе от тона Ибо, когда его мальчик что-то задумывает, то держись все живое. Сяо Чжань не вовремя чувствует, как дергается его член. Блин, сегодня столько планов на день. Но, с другой стороны, не должен же выходной пройти так скучно. Сяо Чжань разминает шею, привлекая внимание Ибо, проводит рукой по горловине футболки, якобы случайно ее оттягивая, и отставляет чашку назад. Ибо пытается сдержать самодовольную улыбку, получается плохо, поэтому он бросает сценарий на столик и раздвигает колени, откидываясь назад. Сяо Чжань смотрит на него, поднимает брови, и гордо идет в спальню. Ибо говорит ему вслед: — Брать припасы? Сяо Чжань неопределенно хмыкает и с гудящим чувством предвкушения слышит, как Ибо идет в ванную, чтобы взять все необходимое.

***

Сяо Чжань смотрит на расслабленно ведущего машину Ибо и с нежностью отводит взгляд. Уже осень, деревья вокруг еще пестрые. Самый сезон. Через неделю другую будут уже просвечивающие, голые. Один плюс — что они едут на два дня в середине рабочей недели. Народу все равно будет многовато, но терпимо. Сяо Чжань чувствует на себе взгляд Ибо, улыбается, и продолжает смотреть в окно, любуясь пейзажем. Сяо Чжань садится за руль ближе к вечеру, когда Ибо получает на почту договор, который надо вычитать. Ассистент выделила все необходимые пункты, на которые надо обратить внимание, но все равно она могла упустить что-то, что не очевидно для нее, но важное для Ибо. Ибо иногда трет глаза, тянется за недавно купленным на заправке горячим чаем, и читает дальше. Сяо Чжань тихонько говорит «скоро приедем», Ибо кивает и тихонько вздыхает. В номере они засыпают, как убитые, после того, как перекусывают купленными по пути легкими закусками и принимают душ. Будильник они ставят, как и планировали, на раннее утро. Засыпая, Сяо Чжань видит перед глазами яркое мельтешение осенних листьев, сильнее прижимается к горячему, как печка, Ибо, и вырубается — счастливый и согретый, как в детстве. Когда они к полудню, проебав все сроки ранней побудки, добираются до мини-площадки, с которой можно посмотреть на город снизу, Сяо Чжань говорит: — Давай здесь отдохнем. Ибо кивает. Он немного странный с самого утра, оно и понятно, он высыпается намного меньше Сяо Чжаня, плюс подвинул расписание, чтобы впихнуть эту поездку, как подарок тому в честь приближающегося дня рождения. Сяо Чжань тайно ждет презентик, но делает вид, что ничего такого не будет. Просто, зная Ибо, тот не мог обойтись без какого-нибудь многозначительного подарка. Он любит их дарить по поводу и без, а в такой день, когда сбылась мечта Сяо Чжаня о поездке в горы на машине — ну, Сяо Чжань немножко ожидает, да. Телефон вибрирует уведомлением, там входящее от Ибо. Сяо Чжань понимает, что там будет фотография, замирает на секунду и оборачиваются на мега-убер-подозрительно выглядящего Ибо. — Ибо! Ты бы не посмел. Ибо рваным движением запускает руки в карманы, склоняет голову набок и говорит, дерзкий подлец: — А ты проверь. Сяо Чжань наигранно-возмущенно открывает вложение, предварительно убедившись, что ни на площадке, ни на ближайших лестницах вверх и вниз никого нет, и склоняется, сгорбливается над телефоном, почти закрывая его от Ибо. И точно, там на него смотрит дикпик Ибо во всей красе. Идеальный, образцовый, красивый. Его можно отправлять в музей дикпиков, чтобы будущие поколения и прилетевшие потом инопланетяне могли посмотреть, что же такое, определение правильного дикпика. Сяо Чжань смеется и, смущенно закрыв приложение, оглядывается на Ибо, который как раз склонился над кедом. — Ибо, ты, и правда, нашел, когда сделать дикпик, как там было? — Сяо Чжань ударяет указательным пальцем по губе, — Выбрал эпичный и незабываемый момент! Сяо Чжань качает головой, убирая телефон в карман куртки. Сегодня прохладно, а в горах еще и тень, поэтому мороз немножко пробирается под одежду. — Опять этот шнурок, да? Ибо поднимает голову, но не встает с колен, Сяо Чжань бросает взгляд на обувь, но он сегодня в кроссах на липучках. Как раз смог урвать редкую пару. Непрактичную, но объективно красивую. Ибо смотрит на него серьезно, и по телу Сяо Чжаня вдруг проходит волна мурашек, пульс бьет в ушах, а в голове бьется громкое «нет, нет, нет, не может быть». Надежда шабашит по грудной клетке, как птичка, которая всю жизнь провела в клетке, накрытой плотной тканью, а тут ее принесли в лес и готовятся открыть дверцу. Ибо остается на одном колене и, как фокусник, достает из-за пазухи коробочку. Сяо Чжаню хочется ухватиться за что-то — может, за перила, может, за покинувшее его чувство реальности. Все тело разогналось с замерзающего состояния до максимального адреналинового за секунды. Сяо Чжань закрывает рот рукой и смотрит на Ибо, не моргая. Ибо прокашливается. Сяо Чжань уже не дышит. Он боится сказать «да», раньше времени. Но это ведь не может быть розыгрыш? Он же имеет право сказать «да» заранее? Как дождаться? Ибо пытается открыть коробочку, но у той не видно, где шовчик и в какую сторону ее распахивать. Ибо шипит, но справляется, чуть не роняя ее в процессе. Потом открывает крышечку. Сяо Чжань смотрит на содержимое коробочки, мозг подсказывает, что он видит те кольца, которые они еще больше полугода назад вскользь обсуждали, как стильные, классные и достойные, и как-то потом забыли. Ну или, как выясняется, нет. — Сяо Чжань, черт, ох, — Ибо смотрит на коробочку, на площадку, засыпанную осенними листьями, которые не успели подмести, — Сяо Чжань, будешь со мной навсегда? Сяо Чжань выдыхает. И он не уверен, было ли в выдохе «да», поэтому он опускается на колени перед Ибо и, обхватив руками его почему-то ледяные пальцы вместе с коробочкой, шепчет так, чтобы наверняка: — Да, Ибо, бесконечное да. Ибо как-то странно, рвано дышит, потом тянется к Сяо Чжаню, утыкается ледяным носом тому в шею, это так ужасно щекотно и холодно, Сяо Чжань чувствует, что вот-вот расплачется от счастья. Он на всякий случай отстраняется, крепко, сомкнутыми, слегка дрожащими губами утыкается в приоткрывающиеся, чтобы что-то сказать, губы Ибо, потом чуть не заваливается на землю, смеется, тянет их вверх. Ибо поднимается впервые не так элегантно, как всегда, а как будто он ненадолго забыл, как пользоваться телом. Сяо Чжань обнимает его поверх рук, Ибо стоит у него в объятьях, а потом жмется руками под куртку Сяо Чжаня, упираясь захлопнутой коробочкой ему в спину, и просто дышит рядом с ним. Птичка внутри Сяо Чжаня парит где-то в осеннем небе над ними, ощущая нескончаемую свободу и безграничное счастье.