The Sixth Shadow

— Пришло время расплаты, ублюдки из Акацуки! — сразу же заявил Наруто, заходя внутрь пещеры. — Верните Гаару или столкнитесь с последствиями! Следующие несколько минут прошли как в тумане. Наруто и Какаши бросились за Дейдарой, чтобы вывести того из строя, в то время как Сакура и Чие остались в пещере, лицом к лицу с Сасори. «Как мне повезло», — подумала Сакура. Она бы действительно предпочла отправиться за взрывоопасным человеком. По крайней мере, он нормально выглядел. Напротив, внешность Сасори была отвратительной, сгорбленной и деформированной таким образом, что с первого взгляда вызывала страх. Его аура была такой же угрожающей. — Не моя ли это дорогая старая бабушка, — тихо произнес он таким тоном, что у Сакуры мурашки побежали по спине. Рядом с ней Чие, казалось, боролась со своими эмоциями, даже если выражение ее лица оставалось твердым, как камень. — Сасори, — прохрипела она шепотом, который услышала только Сакура. — Я вижу, ты принесла мне новую куклу для моей коллекции, — прокомментировал нукенин, бросив на Сакуру мрачный взгляд. — О, думаю, мне понравится подготовка к её созданию… Ты знаешь, как я делаю своих марионеток, девочка? Сакура не ответила. Часть ее застыла от ужаса, когда она посмотрела в эти бездушные глаза. Какая-то часть ее только что осознала, что ее шансы покинуть эту пещеру живой крайне малы, осознала, что она стоит перед живой легендой, а легенды никогда не умирают, в отличие от маленьких девочек. Сасори невозмутимо продолжил свое объяснение. — Первый шаг — обескровить труп. Так как ты довольно маленького роста, не думаю, что это займет слишком много времени. Это существенное преимущество. Видишь ли, я терпеть не могу ждать. Затем, полагаю, я удалю твои органы: они довольно бесполезные. После этого я сделаю тебя полой и добавлю защитную пленку под твою кожу, чтобы сохранить тело на веки вечные. Последний шаг — нашпиговать твои внутренние полости оружием… и тогда ты будешь готова пополнить остальную коллекцию, — он посмотрел на Сакуру, устрашающе склонив голову набок. — Что скажешь? Разве не чудесно, что ты будешь увековечена как мое искусство? — Это не искусство! — закричала Сакура. — Это безумство! — Ох? Только не говори мне, что мое предложение тебе не нравится? Будучи моей марионеткой, ты станешь гораздо большим, чем есть сейчас, маленькая девочка. Ты возвысишься. Ты станешь частью целого, сыграешь важную роль в захвате некоторых из сильнейших людей, ступивших на этот мир, поможешь завоевать целые скрытые деревни. Я и раньше убивал каге прекрасными марионетками, такими как та, в которую я могу превратить тебя. Ты достигнешь совершенства, бесчеловечного и вечного. И все же ты предпочитаешь плакаться, как простой смертный? — Оставь ее, Сасори, — прорычала Чие. — Ты не будешь превращать никого из нас в марионеток на моих глазах! — О? — На самом деле, ты больше никогда не будешь делать никаких кукол, и точка. Потому что ты не выйдешь из этой пещеры живым! Сасори повернул голову на девяносто градусов, чтобы пристально посмотреть на нее. — Если ты настаиваешь на том, чтобы бросить мне вызов, бабушка, тогда ты не оставляешь мне выбора… Как насчет того, чтобы я добавил тебя и маленькую девочку в свою коллекцию! Обычно я не использую такие старые экземпляры, как ты… но я думаю, что на этот раз получу от этого удовольствие. И вот началась драка. Внезапно Сакура обрадовалась всем изнурительным тренировкам Цунаде, потому что сражаться с Сасори оказалось намного хуже. Он продолжал выпускать марионетку за марионеткой, каждая из которых могла похвастаться достаточным количеством потайных отделений со спрятанным оружием и большим количеством отравленных лезвий, о которых Сакура могла подумать, не потеряв самообладания. Ей нельзя позволить себя ударить, ни за что. Если она позволит одному из этих лезвий коснуться себя, все будет кончено. Сасори не был милым. Он использовал своих марионеток, чтобы забросать ее тысячей покрытых ядом сенбонов одновременно — атака, от которой было бы невозможно увернуться, если бы не Чие. — Девочка, ты мне доверяешь? — крикнула женщина. — Да! — Сакура закричала, прячась за валуном. — Тогда мне нужно, чтобы ты сломала себе локти и коленные чашечки. Ты сможешь починить их так же, как королева слизняков, верно? Сакура уставилась на нее, пораженная ужасом. — Зачем?! — Это единственный способ подобраться к нему достаточно близко, одновременно уклоняясь от атак! Ты должна двигать своими конечностями во всех направлениях, даже в тех, в которых они не должны двигаться. Сакура неглубоко вдохнула. — Но я не смогу двигаться с нефункциональными суставами! — Ты — нет, но я могу. С помощью моего дзюцу я могу передвигать тебя. Я не показной кукловод, — резко сказала Чие. — Если мы объединимся, то сможем соединить мощь марионетки с мощью человека. Я могу двигать твоими конечностями по мере необходимости в любом из трех пространственных направлений, а затем, в тот момент, когда ты достаточно приблизишься, ты вылечишь все суставы, необходимые для того, чтобы взять верх и нанести серьезный урон, поняла? Сакура сглотнула. Да, она освоила ускоренное заживление кистей, коленей и локтей давным-давно, когда изучала технику разбивания камней Цунаде, но боль от перелома сразу четырех суставов? Ей не хотелось этого ощущать. И все же у нее нет выбора, если она хочет выжить. Она стиснула зубы. — Тогда ладно, Чие-баа-сама. Пожалуйста, позаботьтесь обо мне. Битва с Сасори была настоящим кошмаром. Оказалось, что добровольный перелом четырех суставов — одна из наименее ужасных вещей, через которые ей пришлось пройти. Чие была так добра, что по возможности держала свои движения в пределах нормы, но даже тогда она чаще всего обнаруживала, что нечеловечески изгибается вокруг сенбонов. Сакура была уверена, что это ощущение еще долгие годы будет сниться ей в кошмарах. Она исцеляла и повторно ломала четыре сустава столько раз, сколько необходимо; она бегала, прыгала, брыкалась, исцелялась и сражалась так, как никогда раньше. Именно после этих изнурительных минут, как раз в тот момент, когда она почти считала, что победила, Сасори вытащил куклу третьего казекаге. Легенда, которую она изучала в Академии — и этот человек, Сасори Акасуна, убивший казекаге и сохранивший его тело и особые техники ниндзюцу в марионетке. Сакуре, по сути, придется сражаться с третьим казекаге вдобавок ко всему остальному, только тот мог еще и летать, нечеловечески извиваться и по всему телу у него спрятаны ножи. Неужели это шоу ужасов никогда не закончится? Она уставилась на марионетку широко раскрытыми глазами, на ее пустой взгляд и намагниченный черный песок, плавающий вокруг нее — фирменный прием бывшего казекаге, — так похожий на тот песок, которым Гаара однажды атаковал ее, что ей захотелось отшвырнуть его. И все же Наруто не было рядом, чтобы тот прыгнул и спас ее на этот раз, да она и не хотела, чтобы он был рядом. Она могла это сделать сама. Она должна это сделать. И снова Сакуру втянули в битву, которую она не ожидала, что выиграет. Сасори остановился с мириадами отравленных игл, так что она снова смогла двигаться без вмешательства Чие — спасибо богу за маленькие милости, — но дзюцу казекаге с лихвой компенсировало это с точки зрения сложности. И все же снова, каким-то образом она продержалась до конца, выстояла в борьбе с ужасной сгорбленной фигурой Сасори и его хвостом скорпиона, выстояла, несмотря на свою фобию песка и психологическое воздействие сражения с гребаным каге. Именно благодаря своевременному удару Сакура обнаружила ужасающую внешность Сасори, напоминающую образ деревянной куклы Хируко. Внутри скрывался настоящий Сасори. Наконец-то, наконец-то ей удалось прикончить Хируко, только чтобы узнать, что настоящий враг едва ли устал. Как только Сасори отбросил в сторону теперь уже сломанную оболочку Хируко, Сакура испытала самый ужасный шок, какой только мог быть у кого-либо в такой момент. Внутри монстра, внутри Хируко, пряталось нечто еще более устрашающее, чем предыдущий гибрид человека и скорпиона. Это было лицо молодого человека, рыжеволосого и почти андрогинного на вид, в чистом виде… или так было бы, если бы не тот факт, что его лицо тоже являлось кукольным. Его глаза были стеклянными, волосы мягкими, кожа грубой, но настоящей и такой, такой человеческой, и все же странная резьба по всему его телу свидетельствовала об обратном. Живая кукла. — С-сасори! — выдохнула Чие. — Что ты с собой сделал? Мальчик, выглядящий слишком юным и невинным, чтобы быть старше пятнадцати, ровесником Сакуры, ухмыльнулся. — Ну, раз уж ты спросила… Я бы описал себя как человеческое существо, способное стать полноценной марионеткой, хотя в настоящее время я незавершенный человек, в чьем безжизненном теле все еще бьется сердце. Я ни мертв, ни жив. Я вечен. Я — искусство. — Ты — отклонение от нормы, — выплюнула Сакура. Лицо Сасори исказилось, когда он повернулся к ней. — Ох? И почему же? Разве медик не должен быть в состоянии оценить гениальность моего творения? — Потому что ты чудовище! — с этими словами Сакура снова бросилась на него, намереваясь покончить с этим раз и навсегда, но крик Чие был единственным предупреждением, которое она получила, прежде чем черные ядовитые пары вырвались из тела Сасори, ослепляя и окружая ее, перекрывая подачу кислорода и вынуждая Сакуру использовать гребаный взрыв, чтобы выбраться оттуда. Инерция отбросила ее на камень рядом с Чие, и она тяжело задышала, снова оказавшись на свободе и с ненавистью уставившись на Сасори. — Чудовище, да? Меня забавляет, что ты сказала это после того, как я перестал использовать Хируко. — Внешность не имеет к этому никакого отношения! Ты стоишь здесь и болтаешь об убийстве своих сородичей, как будто это для тебя ничего не значит! — Сакура закричала: — Разве это не чудовищно? — Я не понимаю, с чего бы это, — холодно произнёс Сасори. — Ты знаешь, что эта старуха сделала со мной, девочка? — Если это было проявлением доброты к такому ослу, как ты, тогда да! — Ничего подобного, — сказал Сасори. — Она солгала. Она лгала, и лгала, и лгала. Она сказала мне, что мои родители вернутся, но они этого не сделали. Мои родители были мертвы, и все же она мне ничего не сказала. — Сасори, тебе было шесть! — воскликнула Чие. — Что я должна была делать?! Сасори проигнорировал ее. — Старуха продолжала притворяться, что получала от них письма, дошла до того, что подделала почерк моей матери, чтобы убедить меня, держать в неведении. — Я знала, что ты не готов это услышать! — защищалась Чие. — Я не могла тебе сказать! — Это не тебе было решать, — холодно ответил Сасори. — Я приняла правильное решение! — Нет. Я бы понял. Я имел право знать. — О, понял бы? Например, так же, как начал делать кукол, похожих на твоих родителей, и стал одержим идеей притворяться, что они настоящие люди? Сасори резко отвел взгляд. — Заткнись! — он обратил свои холодные янтарные глаза на пораженную ужасом Сакуру. — Даже если мы связаны кровными узами, я ничего не почувствую, если бабушка Чие умрет. Мое сердце… такое же, как это тело. Сотни и тысячи, которые я убил до сих пор — она просто станет еще одной из них. Это так просто. — Вот и всё, — вмешалась Чие, доставая из кармана свиток. Из него выскочили десять больших человекоподобных деревянных кукол. — Пора заканчивать с этим! — Ха… это значительное количество марионеток, — насмешливо сказал Сасори, доставая свой собственный свиток. Он надавил на него пальцем, и из образовавшейся струи дыма — Сакура не могла в это поверить — вырвалось, вероятно, более пятидесяти, нет, более шестидесяти, даже более восьмидесяти фигур. Сасори ухмыльнулся, увидев их испуганные лица. — Как я и говорил… у тебя приличное количество кукол… но с помощью этих я уничтожил целую нацию. Сакура шагнула назад, широко раскрыв глаза и прерывисто дыша, но было уже слишком поздно. — Время представления, — прошептал Сасори. — Секретная красная техника… представление ста марионеток. Более тысячи крошечных нитей чакры вырвались из его туловища, которые, несмотря на их невидимость, Сакура могла просто почувствовать из-за их огромного количества, и все они были привязаны к настоящему морю марионеток. Их было около сотни, они взмыли в воздух, атакуя ее со всех сторон одновременно. Сакура никогда еще так не благодарила шишоу за крупномасштабные атаки в ближнем бою, как в тот момент. Сила ударов Цунаде позволяла разрушить каждую куклу одной атакой, а все уроки уклонения женщины гарантировали, что Сакура не пострадает. Бой пролетел для нее как в тумане, поскольку она и марионетки Чие вступали в сражение с противником за противником, спасая свои жизни по всей скалистой пещере, в которой теперь не существовало потолка, без остановок и запинок, потому что не было времени, только действие. Сакура понятия не имела, как это произошло, знала только, что каким-то образом в самом конце все куклы были повержены, а она все еще стояла. В какой-то момент Чие пострадала от одной из атак, и Сакура пожертвовала ради старухи своим единственным флаконом с противоядием. Этого должно было хватить для её выживания, но доза была слишком мала, чтобы обеспечить мгновенное излечение. Учитывая ее возраст, это означало, что Чие, скорее всего, некоторое время не сможет передвигаться… другими словами, Сакура и Сасори оказались последними, кто устоял на ногах. Рыжеволосый гуманоид уставился на нее так, словно не мог до конца поверить, что она все еще жива. — Хех… — он тихо усмехнулся. Внезапно, с резким металлическим звоном, из его живота выскочило шесть гигантских изогнутых лезвий, по три с каждой стороны. Лицо рыжеволосого повернулось на сто восемьдесят градусов, остановившись, чтобы уставить свои стеклянные глаза на Сакуру. — Итак, похоже, здесь только ты… и я, правда? Интересно… Сакура сглотнула. Теперь всё или ничего. Она должна выжить, несмотря ни на что. Она зашла так далеко… Теперь она не может проиграть. Она собралась с духом и не нашла в себе сил, но, как говорится: «Притворяйся, пока у тебя не получится». — Ничего подобного, я набью тебе морду! Он проигнорировал ее насмешку. — Да… Прошло много времени… с тех пор, как я в последний раз пользовался собой, — а потом он прыгнул на нее. Сакуре едва удалось убраться с пути его клинков. Со своего места на земле Чие выкрикивала ободрения и советы, но Сакура почти ничего не слышала. В ушах у нее звенело, и ощущения превратились в животные. Вся ее личность свелась к импульсам, действиям и реагированию, мышечной памяти — и у неё, и у него. Часть ее внезапно осознала, почему так много шиноби преуспевали в пылу сражения. Она никогда еще не чувствовала себя такой живой. Однако она не думала, что ей когда-нибудь понравится вот так бороться за свою жизнь. Каждое проходящее мгновение казалось ей последним. Этот парень сильно превосходил её, по крайней мере, таково было ее впечатление, и уже само по себе чудо, что она продержалась до сих пор. Сасори был просто таким быстрым. Сакура устала и не выспалась, ее тело прогибалось под напряжением ее человеческих ограничений, но он являлся марионеткой, а марионетки никогда не устают. Без паузы он наносил одну атаку за другой, и всё, что Сакура могла сделать, — это не отставать. Она продолжала говорить себе, что выжидает подходящего момента, высматривает слабость в обороне Сасори, только этого так и не произошло. Вместо этого Сасори кинулся к своей бабушке. Сакура видела это как в замедленной съемке: его вздымающийся клинок, беспомощно лежащую внизу Чие, и единственной мыслью, проносящейся в ее мозгу, было: «Нет!» Она вообще едва знала эту женщину, но она могла сказать, как сильно Чие любила своего внука, она видела, что, несмотря на всю свою сварливость, старшая женщина действительно замечательный человек, что она заботилась о людях, так быстро начала заботиться о Сакуре, несмотря на то что та являлась ученицей ее соперницы, научила Сакуру некоторым секретам ядов Суны за короткий промежуток их знакомства. И чтобы кто-то, обладающий столькими знаниями, кто-то, кто так много видел, сделал и пережил, умер, от рук собственного внука… Прежде чем Сакура смогла закончить ход мыслей, она внезапно обнаружила, что стоит над Чие, и неизбежно сталкивается с клинком Сасори. — Сакура, нет! — закричала старуха. Всё произошло меньше чем за секунду, меньше чем за мгновение ока, меньше чем за удар сердца. В тот момент все, о чем она думала, было: «Бесполезная. Как всегда». А затем клинок Сасори пронзил ее насквозь.

***

Боль оказалась нереальной. Сакура ощутила, как по позвоночнику пробежала дуга, когда лезвие пронзило ее живот, рассекая каждую клеточку и молекулу кожи, минуя мышцы верхней части живота и едва не задев почку, наконец вспоров кожу на спине и выйдя через нее. Это было больно. Это было чертовски больно… Сакура буквально чувствовала, как яд, покрывающий лезвие (ну конечно), начинает просачиваться в ее брюшную полость, чувствовала, как яд Смертельного охотника коварно проникает в ее кровоток. Она делала всё, чтобы не закричать, как ведьма на костре или свинья на бойне. Она преодолела боль и начала залечивать свою рану, несмотря на то что лезвие все еще торчало из ее живота и спины. Прошло всего несколько секунд, прежде чем ее ноги начали слабеть. Удержаться на них стало для нее настоящим испытанием. Дыхание помогало. Все болело так сильно, что она едва могла даже мыслить. — Хех, — произнёс Сасори, наблюдая за заживающей тканью. — Ты талантливый медик, я признаю это, но, похоже, яд начал действовать, — он повернулся к своей бабушке. — На данный момент девушка мертва. — Я этого не допущу! — прогремела Чие, и это искреннее заявление так много значило для Сакуры. Именно тогда она почувствовала острый укол в ногу, а когда посмотрела вниз, то заметила шприц, выходящий из ее бедра. Чие-баа-сама применила к ней противоядие. Сакура думала, что она уже давным-давно ввела инъекцию в свой собственный кровоток! Почему она ждала? — Нет! — Сакура заплакала, и слезы потекли по её щекам. — Зачем вам это делать?! — Держи его, девочка! — ответила Чие. Сакура автоматически подчинилась, даже когда каждая мышца в ее руке закричала, а меч, пронзающий ее живот, яростно обжег. Она едва обратила внимание на панические попытки Сасори освободиться от ее железной хватки, хотя вскоре они были заглушены еще более сильной болью, когда он попытался полоснуть ее по животу, разрывая кожу по всему телу, чтобы заставить ее отпустить, но Сакура стиснула зубы, несмотря ни на что, и держалась изо всех сил. Надеясь, что этого хватит — еще одна секунда, Сакура, ты справишься, ты справишься, — и тогда всё закончилось. Ее крепкая хватка на Сасори дала Чие достаточно времени, чтобы уничтожить его сердечную полость — единственную оставшуюся в нем человеческую часть — одним последним, решительным взмахом нитей чакры. Они справились. С глухим стуком Сасори без чувств рухнул на землю и больше не встал.

***

Пятнадцать минут спустя Сакура обнаружила, что сидит на камне за пределами ужасной пещеры, ожидая возвращения Наруто и Какаши. Гаара, по общему мнению, умер и не нуждался в исцелении. Сакуре каким-то образом удалось оправиться от своей травмы благодаря медицинскому ниндзюцу Чие. Она была немного не в себе во время процедуры, но не могла перестать удивляться тому, как, черт возьми, этой женщине удалось вылечить ее. Она думала, что ей конец. Как только она почувствовала себя лучше, Сакура сама сумела извлечь часть противоядия, которое продолжало циркулировать по ее телу, и, в свою очередь, обеспечила лечение Чие. Старуха теперь сидела рядом с ней на камне, и обе они притихли, смиряясь с тем, что только что пережили. Сакура даже представить себе не могла, каково это — убить собственного внука. Именно в этот момент Какаши снова появился из ниоткуда. — Йоу! Сакура подняла голову и непонимающе уставилась на него. — Где Наруто? — А, думаю, он скоро придёт к нам. Глаза Сакуры сузились. — Хочешь сказать, что оставил его одного с Акацуки? — Все в порядке. Дейдары больше нет в этом районе. — Отлично, — Сакура отвела взгляд, не в настроении разбираться с обычным дерьмом Какаши. К сожалению, именно сегодня этот мужчина, казалось, был настроен на болтовню. — Как насчет Сасори? В каком направлении он убежал? Сакура снова подняла голову, ее челюсть подрагивала, пока она заставляла себя не огрызаться на него. — Что заставляет тебя думать, что он сбежал, Копирующий ниндзя? — Чие пришла ей на помощь. — Звучит немного самонадеянно с твоей стороны, не согласен? Какаши, как обычно, проигнорировал ее. Казалось, он явно считал, что Чие просто так ему противоречит. — Хм, пойду проверю, остались ли следы, — сказал он Сакуре, направляясь в пещеру. Она поймала себя на том, что смотрит ему вслед со смесью возмущения и усталости. — И тебе приходится ежедневно контактировать с этим парнем? — с отвращением спросила ее Чие. Она пожала плечами. — На самом деле, он довольно блестяще избегал меня последние несколько лет. — Почему я не удивлена, — они погрузились в тишину, которую снова нарушил вернувшийся полминуты спустя Какаши. «Что ж, это было быстро», — кисло подумала Сакура. Иногда у неё не было настроения видеться с ним, и ему просто приходилось продолжать смотреть на неё. И хуже всего — разговаривать с ней. — Э-э… Сакура-тян? Сакура раздраженно взглянула на него. — Ну что ещё? — она была почти уверена, что это их самый длинный диалог. — Э-э-э… что это? — он указал на вход в пещеру, где были разбросаны куски Сасори и его марионеток. — Останки Сасори, — безучастно ответила Сакура. Какаши просто уставился на нее. Сакура уставилась на него в ответ, скрестив руки на груди. — Что? Какаши повернулся, чтобы снова взглянуть на пещеру. — Его… останки? Как… когда человек умирает? — Я думаю, что это подходящее определение. Какаши казался растерянным. — Здесь… много останков. — Верно. У него было много марионеток. — Сотня, — радостно уточнила Чие, — и это если не считать третьего казекаге и Хируко. При этих словах в мозгу Какаши, казалось, произошло короткое замыкание. Он продолжал смотреть на Сакуру, словно ожидая, что она рассмеется и крикнет: «Попался!» Только Сакура этого не сделала. Наконец, Какаши, по-видимому, понял, что они говорили серьезно. — Подожди. Хочешь сказать, что сражалась с марионеткой третьего казекаге? — А что ещё? — огрызнулась Сакура. — Или ты думал, Сасори завербовал его для выступления в группе поддержки? Какаши, похоже, наконец-то закончил задавать вопросы. — О. — Да, «о», — передразнила его Чие. Какаши сел на другой камень и демонстративно отвел взгляд от старухи. После этого их окутало неловкое молчание. Сакура не могла заставить себя наплевать на это. Она чувствовала себя опустошенной и разбитой, как бутылка саке. Все её ощущения продолжали ждать, что Сасори снова появится из-за валуна, но логика подсказывала, что он мертв… и чуть не забрал Сакуру с собой в процессе. Она чуть не умерла. Она бы никогда больше не увидела Цунаде-шишоу, Наруто, Шизуне, Ино… никого из них… снова. Она бы умерла никем. Она бы умерла в одиночестве.