Жажда жизни

Откинув учебник в сторону, отклонилась назад чтобы лечь на спину, рассчитывая упасть головой на подушку. — В пизду эти экзамены, — сказала она и тут же макушкой стукнулась об изголовье кровати. — Ай блять! — Мгновенная карма, — усмехнулась соседка. — За что?! — тут же возмутилась Фрида. С появлением Рико в их жизни понятие кармы для нее не существует. — За то, что забираешь на себя слишком много внимания, — сказала девушка сидящая на кровати соседки. — Я бы с радостью все это внимание отдала тебе, Тея. Подскажи только как это сделать. — Убраться из Эвермора, например. «Нет, Мулдани. Я заберу на себя внимание зрителей и фанатов, когда стану официальным членом команды. Я сделаю все чтобы затмить вас». Да, именно этого она хотела, но в то же время и нет. Это та самая мечта, не выходящая за рамки Гнезда. Стать лучшей настолько-насколько это для нее возможно. — Подойди к тренеру Морияме с этой просьбой. Буду благодарна если обговоришь с ним этот вопрос. По гроб должна буду, — дружелюбно улыбаясь, сказала Фрида, смотря на защитницу Воронов.

Уничтожь своих конкурентов, малыш! Хорошенько нас всех развлеки

Губы Мулдани исказились, ярко выражая на ее лице презрение к соседке подруги. — Делать мне больше нечего, — ответила Тея, возвращаясь к страницам журнала VOGUE. — Ну так закрой рот и не выебывайся, — голос Вальтер прозвучал грубо и резко даже для нее самой. Вырвалось. Предпочла ответить то, что думает, а не промолчать. Ее злила зависть со стороны сокомандников, которые не являются собственностью Рико. Они хотят внимания, но явно не представляют, что из себя представляет это самое внимание. Если тренер Морияма, которого волнует только качество игры, мало кого удостаивает вниманием, то скучающего Рико, волнуют те, кто ему принадлежит. Фрида принадлежит ему. Как собачка, любящая бегать за мячиком. Дрожащие пальцы перебинтованы эластичным бинтом. Осталось совсем немного и они заживут окончательно, как и некоторые синяки на светлой коже рук. Свитера и свитшоты позволяют скрывать это недоразумение, появляющееся из-за других Воронов, которым так и нужно ударить, пнуть или сильно ущипнуть в попытке вывести из строя или из себя чтобы получила от вышестоящих за свое поведение. Не выделяйся. Одно из правил этого места. Как жаль, что изгои выделяются в любом случае, поэтому остается только терпеть, плотно сжимая челюсти чтоб держать язык за зубами. В школе больше никто не задает вопросов ни о руке, ни о том, почему она не может остаться после уроков, ни о странной тонированной машине с водителем. Все привыкли не получать ответы на свои вопросы, поэтому стали пускать слухи, составленные только из догадок. Официально Вальтер все еще проживала с матерью и, к счастью, чаще слухи были о ней, а не о самой Фриде. Но и до нее долетали эти банальные фразы из разряда «насосала». Каждый раз ей хотелось выкрикнуть: «да хотелось бы чтобы все так и было!». В итоге игнорировала все это. Благо удалось уговорить тренера Морияму о том, чтобы позволять ей оставаться хотя бы на час после уроков для подготовки к экзаменам. В тот же день сразу после просьбы Фриде дали ответ о ее дальнейшей судьбе. Поступление в Эдгар Аллан. Ее документы уже в университете на поступление. Исторический факультет ждет ее.

***

Экзамены сданы с Божьей помощью. Школа закончена, а о выпускном она мечтать не смеет. Ее комната находилась в Красном крыле — она не была частью Королевского двора. До прошлой недели. Выпускники Эдгара Аллана вот-вот покинут стены «Гнезда». Однако Рико не стал этого ждать и теперь ее комната была в Черном крыле, а соседом и партнером стал Жан. К несчастью, для обоих.

Добро пожаловать на вечеринку

Вновь его ладонь накрывает ее рот, заглушая гневный крик, превращая в мычание. Вновь он сидит за ее спиной, удерживая под грудью, давя на порезы, чтобы не сорвалась к соседней кровати и до омерзения нежно водит носом по шее. Плевать ей на то, что творит это чудовище с ней. Но то, что происходит на ее глазах разжигает такую ярость, что, казалось, та сожжет все вокруг. Жаль это не так. Наручники неприятно сдавливали запястья за ее спиной. Ими девушка чувствовала торс под футболкой Рико, прижимающегося к ней. — Пожалуйста! — голос Жана сипит, но он продолжает умолять. — Рико, пожалуйста, прекрати это... Но Морияма молча наблюдает за происходящим, положив подбородок на плечо Вальтер. Рико скучно. Рико ищет возможность чтобы развлечь себя. Слишком много обнаженного тела перед ней. Слишком много насилия. Фрида зажмуривается не в силах смотреть на это. Ей плохо от прикосновений Мориямы к ней. Плохо от того, что он сидит за ее спиной. Плохо от всхлипов и надрывающегося голоса Жана, который просит остановиться. Плохо от шлепков кожи о кожу. Рико хочет, чтобы она слышала все это, поэтому сковал руки наручниками и решил добить окончательно своими прикосновениями. Он не переходил черту, не трогал ни грудь, ни бедра, но губ и дыхания на своей шее Вальтер было достаточно.

Поприветствуй всех!

Тихий, жалостливый голос Моро больно бьет по ушам и по сердцу, заставляет снова зло промычать в руку Рико, попытаться отстраниться от него. — Успокойся, иначе будешь следующей, — прошипел он, сильнее вдавив руку в ее лицо и девушка послушалась. — Слушай и наслаждайся. Фрида поникла окончательно, повисла на руке Мориямы. Почему жизнь сложилась так, что она оказалась в Гнезде? Мысль о том, что не хочет так жить, повторялась как мантра, била набатом по вискам и сдавливала горло. Если бы папа не погиб тогда, как сложилась бы ее жизнь? Вероятно, хорошо. Никто бы не подкупал директора чтобы тот закрывал глаза на пропуски. Никто не указал как ей выглядеть ни в Гнезде, ни в месте, котором жила до него и что делать со своими волосами. Она не стала бы такой агрессивной, не ловила бы панические атаки, не билась в истерике после того, как этот старый урод, который являлся дедом Фриды, застрелил ее собаку у нее на глазах. Пес по кличке Анубис был убит защищая своего друга и хозяина в тот день. В тот же день она сбежала из дома. Она не хотела оставаться в том месте. Ей хотелось домой в Германию. Домой к папе. В его теплые объятия. Фрида бежала не зная куда, просто бежала, не способная остановить ни себя, ни слезы. Ей было тринадцать. Блядское число тринадцать, а ведь когда-то девушка его любила, да и родилась в это число. Вероятно, оно и правда приносит несчастье. Через месяц после убийства пса, в течении которого она отказывалась идти в школу, кричала, огрызалась на деда с бабкой и дралась со сверстниками, дед вызвал санитаров, говоря о том, что девочка ненормальная у нее шизофрения и ее нужно забрать. Ее забрали. Неделю Фрида пролежала там, обкалываемая всякой дрянью, после которой чувствовала себя абсолютно никак и только спала. После возвращения в дом стала вести себя спокойно, потому что возвращаться в больницу ей не хотелось, тихо плача по ночам в своей комнате. Девушка уже не обращала внимания на то, в чьих руках находилась в данный момент, уйдя в себя. Слез на нижних веках скопилось столько, что боялся моргнуть ведь те побегут по щекам и Рико почувствует их рукой, закрывающей ее рот. «Почему-почему. почемупочемупочемупочемупочемупочемупочемупочемупочемупочемупочемупочему. ПОЧЕМУ. За что? Почему? Почему Жан страдает сейчас? Почему он здесь? Почему Жан оказался в Гнезде?»

Тело — нечто большее, чем просто плоть

его можно продать в обмен на успех

Слезы, к счастью, упали на ее ноги, да только останавливаться они не хотели. Судорожный вдох. Задержала дыхание. Не помогло. Совсем не помогло. Ничего, блять, не помогает! В голове нет хороших мыслей, вокруг нет ничего на что можно отвлечься. Отчаяние вот что она испытывает. И это пожирает ее, выдавливает из Вальтер громкий рваный всхлип в ладонь Мориямы. Носом дышит так часто, что не может нормально дышать и это вызывает ужас. Пальцы на руках леденеют и ей становится холодно. Бежать от этого состояния некуда. Рука, ранее давящая на ее губы, обхватывает челюсть, заставляет выпрямить спину, прижаться лопатками к чужой груди. Холодные руки прижимаются к теплому торсу, но это их совершенно не греет. Дыхание Фриды замирает, когда чувствует, как большой палец на ее челюсти мягко поглаживает кожу. — Держи себя в руках, Фрида, — голос Рико звучал у самого уха. — Панические атаки нам ни к чему. Ее трясет. Вальтер чувствует, как дрожат собственные руки. Чувствует, как чужая рука под грудью, обнимает ее сильные, сдавливает и Фрида прикладывает все усилия чтобы не зашипеть от боли ведь Рико не нужно знать, что творится под футболкой. Порезы были совсем свежими — вчерашними после очередных шуток других Воронов о том, что она странная и закрытая, что ничем не заслужила внимания Рико и Кевина, с которыми оставалась после тренировки отрабатывать тот прием или улучшать свои навыки. Им было завидно. Ей было обидно. Для них она посмешище, к которому можно доебаться, над которым можно шутить и выливать на голову напитки, портить еду и домогаться. Детский сад правда? Но все что она может это терпеть и видеть в глазах Жана сожаление. Она очень хотела стать частью коллектива, но эти люди не хотят принимать ее. Было страшно пока впервые не ударила задиристого вратаря Остина, сломав ему нос, когда накипело слушать о ее плохой игре. Пока на тренировке клюшкой не сломала большой палец Джонсону, кроя того матом. Только единственное ее напрягало: Рико не вмешивался, не обращая на эти выходки внимания. Но как скоро эта привилегия закончится?

Тебе понравится, когда я дам тебе это

и оставлю желать большего

Она устала за этот день. Позволив себе расслабиться в руках чудовища, положила голову ему на плечо, смотря в потолок. Слезы катились из глаз, дыхание не было ровным, а руки все также тряслись, но смирение казалось единственным выходом из этой ситуации. Чужой подбородок вновь лег на ее плечо, наблюдая за происходящим. Фрида не знает сколько прошло времени после этого, сколько еще Жана мучили, когда ее руки были свободны от наручников. Стоит последнему человеку выйти, а двери закрыться, как девушка срывается с места, держа в руках одеяло, в миг преодолевая расстояние между ней и Моро, лежащим на кровати. Она накрывает парня своим одеялом и забирается поверх ткани, садясь рядом с Жаном. Фрида притягивает его к груди, обнимает, подбородком утыкаясь в кучерявую макушку. — Я рядом, — тихо сказала девушка. — Ты не должна была это видеть, — ответил Жан. Голос его звучал ужасно: хрипел и сипел. Он сорвал его. — Я не смотрела. Моро промолчал и даже не двигался. Лежал так, как уложила его Фрида, сосредоточив свое внимание на ее руках, на то, как тонкие пальцы касаются кудряшек и массируют кожу головы. Из этих рук вырываться не хотелось, потому что они никогда не приносили ему боли. Она смотрит на свои запястья, ужасается красным линиям на них оставленных наручниками. Одни увечья сменяются другими. Сейчас Фрида должна радоваться окончанию школы, возможно, готовиться к вступительным экзаменам в университет, гулять с одногодками, а не рвать жопу на тренировках и после них, не быть свидетелем того, как ее соседа по комнате пускают по кругу.

***

Очередная попытка после тренировки отработать прием. После того, как пальцы зажили он и правда удавался лучше. Наверное, спустя сотую попытку, Вальтер легла на паркет в позу звезды. Такое она себе позволяла только наедине с Кевином, который сел рядом, сняв шлем. — Ты так и не ответил пустая это трата времени или нет, — напомнила ему Фрида, взглянув на парня. Он, зачесав рукой волосы назад, спокойно ответил: — Будь это тратой времени — меня бы здесь не было. — Аргумент принят, — улыбнулась немка. — Но почему Рико поставил тебя отрабатывать этот прием, а не делает это самостоятельно? — У него и спроси раз так интересует. — Нет уж спасибо. Мышцы приятно ныли после долгой тренировки. Было бы все прекрасно не существуй этих блядских Воронов. Фрида не знала, что хуже: компания Рико или Воронов без Мориямы. Что то, что то та еще залупа. Защитники так вообще решили сделать ее своей целью на всех тренировках. Даже Карлоса так не трогали как ее. Суки. Все кроме Жана. Жан... Начав жить вместе они быстро сблизились. Их даже можно было бы назвать друзьями. Моро накрывал девушку одеялом, когда та засыпала над учебниками во время подготовки к экзаменам, а несколько раз и вовсе взяв на руки, перекладывал на кровать. Их дружба начиналась и заканчивалась в совместной комнате. Для остальных они просто партнеры. — Закончим на сегодня, — сказал Кевин, вставая на ноги. «Черный ему к лицу». Вальтер тут же отвернулась в другую сторону от Дэя, смутившись. Чего это она вдруг? Ладно, это же нормально оценивать внешность людей? Нормально ведь?... Фрида часто разглядывала внешность Воронов и даже того же Рико, но чаще все же взгляд цеплялся за Кев...«Остановись! Хватит! Ты себя закапываешь», — мысленно затыкала себя девушка, отрицая тот факт, что это нормально оценивать внешность людей. Прохладный душ, к счастью, быстро приводит мысли в порядок и появляется желание прогуляться, да вот только кто ее отпустит. Впервые в ее светловолосой голове появляется сравнение с собакой, но даже поскачи и поскули она перед хозяином он не выведет ее на прогулку. В мрак Гнезда спускаться совсем не хотелось. В пустой раздевалке так тихо и спокойно, именно поэтому Вальтер решила немного посидеть здесь. Села на лавку так чтобы вытянуть ноги и прижавшись спиной к стене, откинула на нее голову. Совсем скоро, по словам Рико, девушка станет официальным членом команды Воронов. Нападающая. Только вот скоро раз ей сломают пальцы прежде чем она официально станет игроком основного дивизиона? Станет ли? Смотря на Воронов, наверное, к лучшему если этого не произойдет. Гнилые люди, с которыми не хочется иметь ничего общего. Наверное, эта стая ворон заклюет ее быстрее чем она вольется в коллектив. Черная футболка с цифрой тридцать мрачным пятном валяется на красной скамье. Словно мертвый ворон залил все кровью. Официально это еще не ее номер. Вне команды никто еще не знает о ней. Нужно было возвращаться в комнату. Хотелось прилечь и будет огромным везением, если она сможет сделать это. За дверью раздались мужские голоса. Совсем близко. Еще громче. Тренировка закончилась давно так что они здесь забыли? Только если... Нет. Нет-нет, нетнетнет. Тревога сжала сердце заставив то пропустить пару ударов. Пройдите мимо, пожалуйста, пройдите мимо. Именно знание того, что другим воронам она не нравилась побуждало тревогу, а навязчивые мысли разных вариантов плохого исхода вгрызлись под корку, предстали пред глазами. — Ва-альте-ер! Мне сказали что ты здесь. Джонсон. Бросило в холод что сковал тело. Там их как минимум трое! Возможно, больше, но отчетливо было слышно именно троих. Их подослал Рико? Ему настолько стало скучно что решил взяться и за нее? Даже дышать было страшно, но встала со скамьи, собрав в охапку вещи, босыми ногами пробежала в душевую, закрыв за собой дверь на щеколду.

В одиночку ты не добьешься успеха

Они все жаждут немного драмы

Дверь в раздевалку распахнулась и тут же хлопнула. Фрида сползла по стене на пол, прижимая колени к груди в полной темноте и только слушала то, что происходило зв дверью. Тонкой, хлипкой дверью, которую с легкостью мог выбить молодой спортсмен. — Может ушла уже? — спросил один из них. — Коллин сказала, что та еще была на поле, когда мы уходили. — Она могла уже уйти и переодеться в комнате. Что ты собираешь с ней сделать? Захотел трахнуть что ли? — Немного научить тому, что старших нужно уважать. О, так этому придурку не понравилось получить клюшкой по рукам во время тренировки? Он сам напросился и вывел ее из себя ударяя своей клюшкой по бокам. Каждый раз так делал. Уже третий тюбик мази от синяков закончился. Фрида взглянула на свои скрытые темно-красными штанами бедра. Они все покрыты желтыми, бардовыми, сине-фиолетовыми и темными разводами, растеклись как акварель на белой бумаге, создавая грязь. Удары тяжелой клюшкой оставляли синяки всегда. Никого этот сукин сын так не достает кроме нее. Нашел любимое развлечение. Возможно, ему нравится именно ее резкость и дерзость, попытки дать отпор, да только что девушка сделает против этого шкафа под два метра? — Вам не кажется странным то, что на поле остались только она и Дэй? Не наводит на какие-нибудь мысли? — веселый голос принадлежал Уэйну Бергеру, еще одному нападающему. С ним отношения не заладились, но он хотя бы не лез, а просто игнорировал существование Вальтер. — Ты к чему клонишь? Думаешь он шпехает ее после тренировок? — голос Зейна Ричера заставил сильнее напрячься. Зейн был временным партнером Жана, Рико решил подставить Моро ее, Фриду, чтобы «любимые» игрушки находились вместе. Это Ричеру совершенно не понравилось, как и то, что какая-то девка заняла место в «Свите». Он желал быть в самой верхушке Воронов — Жан говорил об этом. Жан говорил многое по тихим вечерам, как и Фрида, чтобы не слышать тишину, чтобы не чувствовать то, как это место неживую пропускает свои алые нити, пускает их через нервы, натягивая и оголяя. Чтобы не дать этому месту окончательно сожрать тебя. Одиночки здесь не выживают не потому что стая заклюет изгоя, а само место давит, разрушает. Бьет так больно, что место удара идет трещинами и Эвермор колупает каждую, оголяет нутро чтобы вороны раздирали это место не позволяя зажить. Навсегда напоминая о себе. Навсегда оставаясь в памяти. Навсегда, о, evermore! — Если бы так и было, то сильно палевно. Да и Рико периодически остается с ними, поэтому сомневаюсь. Скорее всего гоняют ее, — сказал Джонсон. — Так она ж хорошо играет, — в голосе Уэйна прозвучала неуверенность. — Им виднее, — ответил Джонсон и дернул закрытую дверь в душевую. — Походу нашлась. Дверь дернулась с грохотом заставивший вздрогнуть и сжаться в холодную плитку стены. «Не выламывай. Только не выламывай», — безмолвно шевелит губами, но кричит нутром, моля. — Выходи, Вальтер, иначе я вынесу эту дверь, — пригрозил парень, ударив в дверь. — Или струсила? Одна не такая смелая? — Ты сам приперся сюда с дружками так, что не тебе говорить о смелости! — огрызнулась Вальтер, повернув голову к двери. Дура. Зачем? Могла бы и дальше сидеть молча! «Идиотка, тебя просто взяли на слабо». — Выходи. Иначе я наплету Рико любую хуйню про тебя забавы ради. Выходи и разберемся лично, — сокрушался Джонсон. Как же ты, блять, умеешь убежать! Рыкнув от злости, девушка вскочила на ноги, прижимая форму с несчастливым номером к груди. Одного имени достаточно для того, чтобы послушаться, прогнуться и угодить любым прихотям. Сделать что угодно, но лишь бы не вызвать злость Рико в свою сторону. Шпингалет с громким звуком открылся, а следом отворился дверь рукой нападающей. Бросила форму на лавку, но та соскользнула и упала на пол, демонстрируя всем алые цифры и лишь мимолетно скользнув по ним безразличным взглядом, подняла голову на Джонсона. Прямая спина и вздернутый подбородок явили ему напускную самоуверенность, тогда как ладони заледенели и вспотели, а все нутро сжалось. — Что тебе нужно? — спросила, да так нагло и небрежно. Ответом послужил удар по лицу. Скула после удара тяжелой рукой защитника вспыхнула огнем, заныла болью отдавая в челюсть, которую тут же обхватили крепкой хваткой, прикладывая затылком к стене. Фрида схватила обеими руками его кисть в попытке оторвать мужскую руку от своего лица. Щека опухнет сто процентов. Главное золотое правило в Гнезде: не трогать лицо — нарушено. — Наглеешь, Вальтер, — пальцы еще сильнее сдавили челюсть. — Тебе бы не выебываться в твоем положении. Всех бесишь. Думай мозгами прежде чем поднимать на кого-то клюшку. — А сам то, — прошипела ему в лицо. — Это экси, детка. Моя роль — защитник, а твоя — нападающий. Я и должен на тебя напирать. Джонсон навис над ней, выдавливал в стену все напорнее, пальцы все в щеки все сильнее, поэтому короткими ногтями впилась в его кожу. Хотелось разодрать тонкую кожу, сквозь которую просвечивали вены, вскрыть каждую. К сожалению, для себя единственное что смогла сделать — пнуть под коленом и практически тут же поплатиться ударом в живот. Стоило вскрику вырваться изо рта, как Джонсон отпустил ее — грубо швырнул на скамейки, Вальтер только и усекла выставить руки вперед, наполовину соскальзывая на пол. Боль в боку вспыхнула, когда приложилась им о край скамьи, рухнув на колени. — Придурок, — смотря в пол, выплюнула Фрида. Сокрушена, да так быстро, что аж ненависть к себе закипает с каждым минувшим мгновением все больше. Сильный, точный пинок носком в бедро, вынуждает сжать губы чтобы не произнести ни звука. Джонсон оставил новый бутон синяка, что расцветет совсем скоро, раскроет свои лиловые лепестки на бледной коже немки. — Ты настолько отвратительна, что даже пользоваться моментом желания нет, — безразлично бросил он. — Парни, если хотите, то вперед. Пред глазами предстал Жан, прячущий лицо в подушку, вновь спиной ощутила крепкий торс, а металл наручников сковал руки. — А знаешь... — протянул Зейн лилейно. — Внешне она даже красивая. Характер только отвратительный. Нет. Еще свежо воспоминание того, как в пятнадцать лет старший брат бывшей подруги прижимал ее к кровати на ночевке, оглаживал живот и талию, сцепив Фриде руки над головой. Он не закончил. Вальтер пнула его также, как минутами ранее Джонсона, схватив телефон, выбежала из дома и больше с той подругой не общалась, а в классе всячески игнорировала, не желая иметь с этим человеком ничего общего. Прошло почти три года. — Не надо, — сказал Уэйн, положив руку ему на плечо. — Пошлите раз Грэйсон закончил. — Да ты че! Когда тебе еще перепадет возможность? — возмутился Ричер. — Только ты тут горишь желанием просунуть в любую дырку. Вряд ли Коллин понравится эта ситуация. — Ты не посмеешь ей рассказать, — угрожающе произнес Зейн. — Пошлите. Не хочу больше ее видеть, — наступив на алую тринадцать, сказал Джонсон. Болели голова, руки, бедро, бок. Окончательно упав на пол, губы задрожали, а слезы скопились на нижних веках, скопились до краев и скользнули по щекам. Всхлип отразился от стен, резанул по собственной гордости. Было бы из-за чего рыдать! Но Фрида рыдала. Слез не становилось меньше, а как раз наоборот. Ненависть к этому месту, к матери, к себе и всем людям, находящимся здесь вспыхнула вновь, разгораясь так стремительно. Было бы славно чтобы это пламя выжгло внутри все, оставило только мертвый пепел и пустоту чтобы ничего не чувствовать. Дверь в комнату хлопнула хотя должна быть открыта, да только пошли они все нахуй! Жана в комнате не было, поэтому без стеснения на ходу к ванной стянула с себя футболку и швырнула на свою не заправленную кровать — Фрида крайне редко заправляла ее. В ванной сняла остальную одежду, закинула в корзину, с мыслью, что разберется потом, подошла к зеркалу. Бледная кожа ясно давала понять, как редко Вальтер находилась на солнце. Школьная медсестра сказала, что это может быть главной причиной того, что кожа в некоторых местах стала сухой и шелушилась, появились проблемы со сном и моральным состоянием: попросту не было ни на что сил. Под небольшой грудью затаились белесые и темные тонкие шрамы от порезов, а где-то все еще незажившие красные коросты. Синяки же различных оттенков, как веснушки, покрывали все тело, а теперь еще и на левой щеке. Тут уже ничего не поможет. Ну «красота». Возможно, если бы не спорт, то с такой жизнью перед зеркалом стояла анорексичка. К счастью, только мышцы и не давали ненавидеть свое тело полностью. Только благодаря спорту Фриде нравилась собственная фигура.

***

Длинная футболка отданная ей Жаном наполовину скрывает бедра, поэтому предпочитала после душа не тратить нервы на то, чтобы натянуть на влажные ноги еще и штаны или шорты. Прекрасно знала, что Моро даже не посмотрит на нее как-то «не так». Они оба давали друг другу толику личного пространства и комфорт которые только могли дать. — Нужно бережнее относится к подаркам, которые я тебе делаю, — донесся со стороны ее кровати голос от которого бросило в холод. Это не Жан. Задавать вопрос о том, что он здесь делает нет никакого смысла. Он — король. Это его владения и имеет право быть где угодно. — Я не просила тебя покупать мне его... — ответила неуверенно, опустив взгляд в пол. Рико явно говорил о плеере, который остался брошенным на не заправленной кровати в куче из одеяла и пледа. Бросила его туда перед тем, как побежала на тренировку. Теперь же на этой самой кровати снова, да, снова сидит Морияма. Недолгое шуршание постели сменилось звуком шагов. Теплые пальцы коснулись подбородка Фриды, заставили поднять взгляд, столкнуться с темными глазами. Его спокойный взгляд сменился, брови нахмурились. — Что с твоим лицом? — спросил Рико, вперив взгляд в правую щеку. Золотое правило: не портить лицо. Правило, которое нарушал даже он, избивая Жана.

Надень маску, никогда её не снимай Носи её, привыкни к ней

— Ударилась, — ложь так легко скользнула наружу ее голосом стоило сухим, потрескавшимся губам приоткрыться. Темная правая бровь короля выгнулась в непонимании, ясно говоря без слов: «за дурака держишь?». — Еще на тренировке все было нормально, — теплые пальцы на подбородке скользнули к синяку на щеке. — Не замечал у тебя проблемы с координацией чтоб так удариться. Я знаю, что члены команды тебя не любят. Ладонь накрыла пострадавшую от Джонсона щеку, а пальцы скользнули в светлые влажные волосы. Такое отношение пугает. Действия Рико ласковы, нежены и в такие моменты особенно страшно. Он мог выкинуть что угодно. Вот и сейчас его рука скользнула к затылку, больно дернул за волосы, шикнув от боли Фрида запрокинула голову в попытке уменьшить натяжение волос и неприятные ощущения. Тянул все ниже требуя прогнуться, встать на колени. И она повинуется, смотрит на Рико снизу-вверх безразличным взглядом соприкасаясь коленями ворсистого черного ковра. Нет смысла бунтовать и тревожить его спокойствие. Тихое повиновение снаружи, страх и напряжение внутри. Губы Моримы растянулись в умиротворенной улыбке. Смотря в гетерохромные глаза Вальтер, вновь огладил пострадавшую кожу. Эти действия вызывали странную смесь чувств внутри Фриды. Она не понимала, как реагировать и как относиться к происходящему: прильнуть в ответ или не двигаться? Повиновалась, потому что боялась гнева этого человека. Боялась, поэтому всеми силами старалась угодить в таких ситуациях. Сломанных пальцев было достаточно. Даже мысль о том, как это выглядит со стороны не тревожила ее. Недруги в любом случае придумают любой бред, опошлят любое ее действие, потому что, во-первых, Фрида девушка, во-вторых, невзлюбили. Если кто-то видел то, как Рико зашел сюда, то уже побежал одним противный слушок, который подцепит кучу другой грязи.

Притворяйся, пока не добьёшься своего

— Ты можешь рассказать мне кто это сделал, — говорит Рико, обхватывая ее челюсть, но совсем не как Джонсон — в этом случае не больно. — Никто не смеет трогать мои вещи пока я не дам на это разрешение. Так кто это был? Джонсон? Ричер? Кто? Рико не дурак. Он прекрасно замечал то, как Джонсон доставал ее на тренировке, как портил ей игру, когда они оказывались в одной команде. Всячески пытался руинить игру Вальтер и уже получал за это от тренера Руссо, Кевина, а сегодня и самой Фриды. Рико же молча наблюдал. — Джонсон. Брать на себя роль крысы отвратительно, становится тем кого ненавидишь мерзко, но ведь этот ублюдок не отстанет. Мысль о возможной мести с его стороны, если Рико и правда что-то сделает, уже не так страшила. — Я дам ему знать, что к моей любимой игрушке стоит относиться бережно, — спокойно говорит Рико, но в этом спокойствии Фрида слышит угрозу, холодную ярость. Рико прижимает ее голову к своему бедру, зарывается пальцами в пшеничного оттенка влажные волосы, короткими движениями массируя кожу головы, подцепляя и перебирая пряди у корней. Фриде же без разницы, пустым взглядом смотря в узкую щель под дверью за которой гуляют тени чьих-то ног — подслушивают. Пусть Рико делает что хочет пока не пересекает черту, пусть относится и называет, как угодно. Главное не отдавал другим. Уж лучше тихо сидеть под крылом чудовища, а не быть растерзанной стаей. Быть может, отчаяние, засевшее внутри расставило приоритеты именно так…

Что бы ты ни говорил себе — это неправда