Я — вершитель своей судьбы?

ㅤ Магазин «Цветочный островок» Находясь в своей любимой цветочной лавке, Лиза поливала зелёные аглаонемы и другие душистые растения. Успев за последние шесть часов обслужить около двух десяток клиентов, что купили цветы, рассаду, семена и даже грунт, девушка решила, что неплохо было бы расслабиться. А поливка цветов, была лучшей частью её работы. После пережитого стресса, особенно. Это её успокаивало. Вылив всю водичку из пульверизатора, девушка отложила его на полочку и пошла к своему рабочему столу. Там, дабы скоротать время, она заварила кофе, налила в чашечку и, сев на кресло, стала его попивать, попутно листая в телефоне ленту новостей из соцсети. Так прошло ещё минут пять-шесть, пока... одна из новостей не привлекло её особое внимание. Заголовок и текст под ним гласили следующее:

«Похищение ребёнка»

«Вчерашним вечером, на городской ярмарке, во время праздника Чили, был похищен шестилетний мальчик. По словам его матери, неизвестная личность представилась работником ярмарки и, с позволения первой, увела ребёнка в некое игровое заведение для детей. Но, по факту, никакого заведения не было, а ребёнок исчез вместе с неизвестной женщиной. Поиски продолжаются.»

Прочитав это, Элизабет не просто окоченела, нет, из неё как будто высосали душу. Она потеряла дар речи, и не знала о чём думать... Как же это? Тот сон — он ведь приснился ей, так? А вчера и сегодня утром она виделась с Дэнни, с ним всё хорошо. Или это был вещий сон, события которого произошло не с ней, а с кем-то другим, но она их видела от своего лица? Или же... она просто сходит с ума? Раздался звонок телефона. За последнее время этот звук уже стал личным триггером для Лизы. Она боялась даже взглянуть в его сторону, но, отбросив страх, поняла, что звонит не рабочий, а мобильный телефон, а на экране отображается «Вайет». Нажав на иконку принятия вызова, Лиза поднесла мобильник к уху и ответила: — Да, Вайет, что такое? — Лиза, планы немного изменились, — донеслось из трубки. — Корпоратив начинается раньше, чем было запланировано. В пять часов вечера. Так что собирайся, я к тебе заеду, и привезу куда надо. — В смысле? — опешила девушка. — А как же работа? Я не могу просто так взять и... — Лиза! — настойчиво воскликнул Вайет. — Позвони своей начальнице и отпросись! Или поменяйся сменой с кем-нибудь. Это очень важно, от этого наша будущая жизнь зависит! Чувствуя его решительный настрой, Лиза уже было хотела согласиться и позвонить миссис Кук, но, вспомнила кое о чём ещё. — А как же Дэнни? Кто его заберёт со школы? — С этим я уже разобрался, — уведомил её Холливел. — Его заберёт профессиональная няня из агентства домашнего персонала. А от это, несколько насторожило Лизу. — Няня? Ты уверен в этом? — А что? — нейтрально возразил супруг. — Мы уже нанимали таких. Ничего страшного, с улицы же кого попало не подбираем, а из реального агентства. Няня его заберёт и посидит с ним дома, пока мы не вернёмся. Пусть настрой мужа и был довольно беспечен, но и Лиза не хотела излишне страдать паранойей. Просто, недавно прочитанная ею новость в интернете, слегка так подкосила её и сыграла на опасениях по поводу своего ребёнка. Но, навряд ли стоит так уж переживать. В конце концов, нянь нанимает каждый второй родитель, в этом ничего дурного не должно быть. И вот, Лиза опять хотела дать добро, но в памяти всплыла очередная маленькая преграда. — А как же моё вечернее платье и твой официальный костюм? Мы ведь планировали вернуться домой после работы, и оттуда пойти на корпоратив, одетыми как подобает? Из трубки прозвучало сердитое вздыхание. — Чёрт... — буркнул Вайет, видимо осознавая, что не подумал об этом сам. — Ладно, — добавил он после короткой паузы. — В таком случае я сейчас заеду домой, возьму наши наряды и после, приеду к тебе. К этому времени, ты должна решить все свои вопросы со сменой, всё понятно? — Да, — покорно изрекла Элизабет, не желая более спорить с мужем. — Поняла. — Тогда жди, через полчаса буду, — на том связь оборвалась и наступила тишина. Ещё некоторое время смотря на мобильный телефон в своих руках, Элизабет задумалась о том, правильно ли она поступает. В том смысле, действительно ли всё это так важно. Она ведь, на самом деле, совсем не хочет ничего менять, и тем более вставать в такое неловкое положение, между своими коллегами по работе и начальницей. Звонить и говорить, что ей срочно нужно куда-то идти и потому все должны сорваться с места на подмену? И всё из-за амбиций мужа, которому явно недостаёт того тихого и укромного семейного счастья, что они для себя когда-то построили. Но, что об этом говорить. Она согласилась, и теперь выбора нет. Набрав номер миссис Кук, Лиза приготовилась по-быстрому поведать её о случившейся ситуации и срочно попросить её о подмене.

***

Спустя час День близился к окончанию и дневное голубое небо сменилось пурпурным закатом. Успев принарядиться (в цветочном магазине) ещё до того, как сели в автомобиль, Вайет с Лизой подъехали до нужного адресата, и, остановились неподалёку от входа в административный центр компании, в которую первый имел желание устроиться. Выйдя из машины и, оглядевшись, Лиза сразу же увидела возвышающийся над городом небоскрёб, что чернел на фоне закатного солнца. Обездвиженная и заворожённая, она некоторое время на него пялилась, пытаясь понять, от чего её опять посещает тревожащее чувство дежавю? За последние дни, это стало входить в привычку. — Что такое? — обратилась к ней Вайет, видя её замешательство. — Скажи... — слабо просипела Лиза. — Тебе не кажется, что в этом месте, мы когда-то уже были? — Да нет, вроде, — ответил её муж. — Я бы точно запомнил. А что? — Не знаю, но... — замялась девушка, чувствуя ноющую пустоту в груди. — У меня какие-то дурные ассоциации. — Ты себя накручиваешь, расслабься, — заверил ту Холливел и, взяв её под руку, кивнул в сторону центрального входа. — Идём, нас уже ждут, — и пошёл вместе с ней куда намеревался.

***

Стрелка на часах показала пять часов вечера, а это означало, что вот-вот настанет время. Одетые, как с иголочки, Вайет с Лизой поднимались на лифте на верхние этажи гигантского небоскрёба, где и должно было проходить долгожданное мероприятие. И всё же, девушка никак не могла успокоиться. Стоя возле мужа, она то и делала, что, от нервов, мяла пальцами шёлковую ткань своего полуночно-синего платья с прямым декольте и голубоватой тесьмой. Хорошо, что хоть до жемчужного ожерелья на шее не дотянулась, а иначе, все бусины давно бы рассыпались на пол. — Милая, ты так усердно гладила своё платье утром, что сейчас все труды пройдут насмарку, — прокомментировал Вайет, заметив это и поправив собственный солидный костюм в виде матово-чёрного пиджака, под которым виднелась белая рубашка и галстук с чёрно-бронзовыми узорами. Снова вздохнув от волнения, Лиза мысленно отбросила все страхи и, понадеявшись на мужа, попросила его кое о чём: — Пообещай мне одну вещь... Парень тут же среагировал. — Какую? — Обещай, что не оставишь меня там одну, — сказала она, глядя тому в глаза. — Будь всегда рядом со мной, хорошо? Не покидай меня. Тщательно обдумав её просьбу, Холливел поцеловал жену в губы и ответил: — Обещаю, — и, спустя несколько мгновений двери лифта разъехались в стороны. Настало время выходить, что замужняя пара и сделала. И в тот же миг, в их глаза бросилась красота и роскошь: просторный зал, белые стены, украшенные флейтами, серия картин в расписных рамах. Там же стояли длинные ряды столов, покрытых шёлковыми скатертями, на которых лежали деликатесы и напитки. Комнату освещала висящая люстра, вся в позолоте, с множеством свечей вместо лампочек. На полу лежали мраморные плиты цвета баклажана, и персидские ковры с множественными узорами. И, разумеется, заполняли сии апартаменты, представители местной "элиты" (какой они себя считали), что вели светские беседы, попивали вино с шампанским, и вкушали деликатесы вроде мидий и запечённых улиток. В общем, всё было так, как и на прочих светских мероприятиях. — Вот это да... — с полезшими на лоб глазами протянула Элизабет. — А ты точно устраиваешься работать администратором в ресторане, а не входишь в совет директоров «BlackRock»? — Я-то нет, а вот хозяин всего этого... — обведя всё вокруг взглядом, Вайет закончил мысль: — Не удивлюсь, если имеет там немалую долю активов, пусть и не слишком официально. Лиза кивнула, продолжая изучать взглядом окружение и, готовясь отыскать некий подвох. Но тут, из толпы гостей вышла рыжеволосая женщина средних лет в кружевном платье, и направилась прямо к ней и её супругу. — Чета Холливел, я полагаю?! — воскликнула она, дойдя до них, после чего представилась: — Констанция Боун, главный кадровик мистера Кайлера. Рада вас видеть, — и пожала им руки. — И я вас, — ответил Вайет, суетно бегая по помещению. — А где сам мистер Кайлер? Разве не он должен был нас встретить? — К сожалению, у мистера Кайлера возникли срочные дела, и он попросил меня провести для вас ознакомление с нашей компании, — объяснила женщина. — Вы же не против? И хоть для Вайета это стало довольно неожиданно, всё же он рассчитывал встретиться с будущем начальником напрямую, но, ладно, проехали. Ему в принципе хватит и того, что есть сейчас. — Да нет, с чего бы, — тактично произнёс он. — В таком случае пройдёмте, — повела Констанция ладонью в сторону дальней двери, ведущей в другое помещение. — Я вам много всего расскажу, а заодно, и о вас кое-что узнаю. Лиза думала сразу спросить, что она конкретно хочет о них узнать, всё же прозвучало это довольно странно, но, решила не создавать проблемных ситуаций. Вместе с Вайетом, она пошла за кадровичкой и, по пути, услышала, как заиграла музыка. Обернувшись на звук, она увидела неподалёку белый рояль, за которым сидела женщина, одетая в красивейшее платье гранатового цвета, и филигранно водила пальцами по клавишам, создавая прекрасную музыку. Эта музыка была столь изысканной и утончённой, что, казалось, будто сама атмосфера в комнате стала ещё более роскошной и изящной. Вокруг таинственной леди собрались гости, которые, увлечённые её искусством, забыли о своих светских разговорах и наслаждались каждой нотой. Всё бы ничего, но, распущенные волосы этой пианистки, окрашенные в карминовый оттенок, а также нефритовые глаза с пышными ресницами, так взбудоражили Лизу, что та замерла на месте, подобно статуе. — Лиза, что с тобой? — в который раз за этот день обратился к ней Вайет, видя, как та побледнела. Еле переборов свои страхи, вызванные воспоминаниями об ужасных снах, Лиза проглотила комок в горле и негромко обронила: — Кто она? — и указала пальцем на играющую на рояле девицу. — И что здесь делает? — А вы знакомы? — с непониманием на лице влезла в их разговор Констанция, и подробно обо всём поведала: — Это Лилиан Вейл, наш креативный директор. Работает у мистера Кайлера относительно недавно, но, успела в себя влюбить всех вокруг, — сделала она почтенный кивок в её сторону. — Не сомневаюсь... — сухо процедила Лиза, и, уже было хотела пойти дальше, как заметила, что Вайет тоже, как и окружающие зрители, не может оторвать глаз от пианистки. Это неслабо её встрепенуло... и было ясно почему. Вайет не то, чтобы был очарован музыкальным талантом этой женщины (или же её красотой?), а скорее заинтригован всем этим в совокупности. Её длинные, карминовые волосы падали на плечи, словно каскад изысканных переливающихся оттенков, а глаза, точно два драгоценных камня, сверкали в свете свечей. Парень чувствовал, что не может двинуться, будучи заворожённым этим зрелищем. — Вайет, хорош глазеть, пошли! — подогнала его Лиза, начиная сильнее нервничать. Вровень с этим, пианистка закончила свою последнюю композицию, и зал наполнился аплодисментами. Вайет чуть ли не рефлекторно возжелал приблизиться к ней, но, схватившая его за руку жена, рывком повела мужа за собой, и все трое, включая Констанцию, зашли в другую комнату. А в это время, развернувшаяся Лилиан успела бросить на удаляющееся трио коварный взгляд и оттянула уголки алых губ.

***

— Наша компания существует уже больше сорока лет, а на данный момент простирается на несколько отраслей торговли, от недвижимости, до маркетплейсов, и разного рода общепита, — проводя экскурсию, Констанция плавно водила ладонью по стенам, показывая множественные награды и грамоты в деревянных рамочках. — Самый выдающийся, из числа, последних, как вы наверняка знаете, это ресторан «Tepi Neraka». — Ну да, теперь точно знаю, — ответил Вайет, переглянувшись с Лизой. — Да, когда-то отец нашего дорогого генерального директора, сам открыл его, а после своей смерти, передал компанию под управление сына, — дойдя до конца вытянутого помещения, кадровичка остановилась и представила гостям большущую картину, на которой, в полный рост, был запечатлён некий молодой человек с неординарной внешностью. — Знакомьтесь, перед вами Иезекииль Кайлер, хотя, в кругу доверенных ему лиц, мы его зовём просто Зик. Вайет немного смутился, узрев одетого в солидный чёрный костюм парня с тёмно-карими глазами, ухмылочкой на лице, и длинными почти по талию кофейно-тёмными волосами, зачёсанными назад, оставляя спереди лишь раздвоенную чёлку. "Похоже, что в прошлом, этот тип был тем ещё неформалом, но так и не вышел с этого амплуа", — мысленно прокомментировал Холливел, но вслух сказать не решился. Что до его супруги, то, на Лизу опять нашло что-то, что заставило её оцепенеть. Это был некий первобытный страх — ужас заложенный в её гены! Она определённо точно видела парня на картине впервые, но, несмотря на это, её сковало льдом при одном беглом взгляде на его лик, и на упоминание имени. "Зик... зик... зик... зик... зик..." Данное имя было подобно незримому злому року, что прямо сейчас навис над ней и её мужем, и объяснению тому, она найти не могла. Более того, если сначала то был холодный страх, то спустя мгновение, Лиза испытала на своей покрытой мурашками коже палящий жар, и чьё-то горячее дыхание на шее... а затем и руки на талии. Её сердце учащённо забилось. Не зная, что это и откуда, разумом она отталкивала подобные чувства, но телом страстно этого желала. Она словно погрузилась в пограничное состояние, между сном и реальностью. — Лиза, ты чего? — но вопрос мужа, вывел её из него. Очнувшись и, сжав себя в собственных объятиях, девушка потеряно огляделась, но, увидев смутившиеся лица Вайета и Констанции, вяло пролепетала: — Простите, я... голова что-то заболела, — и приложила ладонь ко лбу. — Может вам таблеточку дать? А то у нас есть, — предложила женщина. — Да нет, пройдёт, ничего страшного, — вежливо отказалась Лиза, боясь лишний раз взглянуть в сторону картины. Между тем, желая смягчить обстановку, Вайет обратился к представительнице фирмы по существу: — Извините, с историей и владельцем этой компании вы нас ознакомили, а сейчас я не прочь узнать о таких вещах, как точная заработная плата и график работы. — Ну разумеется, я вам всё расскажу, а сейчас пройдёмте сюда, — позвала она их в очередную комнату за пёстро украшенной дверью. — Выпьем, расслабимся, вашей жене, это не помешает, и обсудим все недоговорённости. Вайет был отчасти согласен с тем, что она сказала по поводу Лизы, и, потому, окинув последнюю немного отрешённым взглядом, снова пошагал вслед за Констанцией. Лиза же, как водится, не сразу пошла вслед за мужем. Отчуждённая и не разобравшаяся со своими мыслями и чувствами, она на короткий миг взглянула на картину, на которой был изображён Иезекииль Кайлер, и, проигнорировав негативные эманации, что исходили от его запечатлённых на холсте зорких глаз, сразу же бросилась за Вайетом.

***

Сидя за круглым деревянным столом из кедра, Вайет, Лиза и Констанция попивали шампанское, а посреди стола стояло широкое блюдо с множеством канапе, в которые вкалывались зубочистки. — Это — первый день с открытия нашего великого ресторана, — сообщила Констанция. — А это, наш тысячный посетитель, — добавила она, переворачивая страницы большого широкого фотоальбома. — Мы тогда подарили этому счастливчику золотой купон на десять бесплатных блюд в нашем ресторане. Фото, кстати, сделано ещё на старую плёнку, без всех этих цифр и прочего. Вот, что я понимаю как искусство. — Согласен, — ответил Вайет и глянул на Лизу. — Мы с женой тоже предпочитаем включить дома виниловые пластинки и послушать джаз. В этом есть своя особая атмосфера, — и поцеловал любимую в щёку. Лиза мягко улыбнулась, но, особо сильно не среагировала. Она глядела на страницы фотоальбома, причём, не сказать, что с большим интересом, скорее, с нотками недоверия. Словно бы хотела отыскать что-то компрометирующее, потому что не очень-то верила всему этому... Уж слишком всё казалось неестественно-лощёным и приторным. Прям какая-то замануха! — Слушайте... — меж тем возгласила Констанция, допив бокал шампанского и отставив его в сторону. — Может, о себе расскажите немного? — и сложила пальцы рук домиком. — Вы на вид такая счастливая молодая семья, как же вы сошлись? Тишина, повисшая в воздухе, была полна ожидания. Вайет с Лизой переглянулись, немного помолчали, а затем последняя обронила: — В смысле? — Ну, в прямом, — сказала женщина. — Где вы познакомились? — В школе, — ответил Вайет. — А поженились когда? Чета Холливел снова растерялась, но, спустя самую малость, предоставила ответ от лица Лизы: — Незадолго до рождения нашего сына. — В каком же году он родился? Начиная чувствовать себя не в своей тарелке, не только от странных и довольно навязчивых вопросов, но и от осознания того, что не может сразу ответить, Лиза бросила следующее: — Ему сейчас шесть с половиной лет, можете сами посчитать. — Я-то могу, а вы? — наведя на неё сощуренный взгляд, Констанция справедливо отметила: — Это ведь элементарные вопросы, любой родитель должен это знать. Но ладно, перейдём к вам самим: когда у вас день рождения и день вашей свадьбы? Число, месяц? Что Вайет, что Лиза, начинали потихоньку приходить в ступор и негодование. Но если первый молчал, лишь мысленно возмущаясь, то его жена не побоялась выразить всё вслух: — А зачем вам всё это? К чему этот допрос? Наши памятные даты, так важны для вашей конторы? — Представьте себе, да! Они нужны для того, чтобы, к примеру, составить график премий и подарков, — спокойно объяснила кадровичка, сохраняя невозмутимость. — Когда у наших сотрудников памятные даты, мы раздаём небольшие сюрпризы, для поддержания позитива в коллективе. Так, когда же вы родились, и когда была ваша свадьба, в какой день? Ощущая, как внутри него стало моросить, а в голове заныло непроглядное марево, Вайет вяло пробормотал: — Я родился... родился... — Второго февраля, — ответила за него Лиза, а затем добавила: — А я двенадцатого марта. — А свадьбу вы в какой день сыграли? Этот вопрос поставил обоих супругов в тупик. Они не знали, что отвечать. И, не потому что, не хотели, а потому, что именно не знали. Они не помнили даты своей свадьбы и это, прямо сейчас, показалось им максимально странным явлением, хотя до этого, о подобных вещах они даже не задумывались. Становилось как-то не по себе. А в это время, устав ждать, Констанция вздохнула и откомментировала: — Странно, обычно мужья забывают про такие даты, но, чтобы и жена?.. — посмеялась она. — Уже даже не знаю, что и спросить, может про ваших родителей. Или свидетелей, что были на свадьбе. Вдруг они помнят то, о чём вы позабыли? Позвоните им? Слова этой приставучей женщины так опостылели Вайету и Лизе, особенно последней, что та нахмурилась и сердито сцедила: — Кому позвонить? Та свободно перечислила: — Родственникам, свидетелям, что были на свадьбе, кому угодно, кто близок вам. Лиза напряглась, пытаясь вспомнить своё прошлое, а также прошлое Вайета, но... не выходило. Это ставило её в очень сложное и необъяснимое положение, но, прямо сейчас, она не хотела вдаваться в это дело слишком глубоко. — Таких нет, — сухо ответила девушка. — Что значит, нет? — не поняла Констанция. — То и значит! — прыснула Элизабет. — У нас нет родственников. — У вас обоих? — обвела их кадровик скептичным взглядом. Вайет вроде бы и пытался вспомнить что-то, судя по измученному спазмами лицу, но, не проронила ни слова. Его глаза были пусты, а рот слегка приоткрыт. В общем, напоминал робота, у которого перегорели лампочки и раскрутились гайки. И тогда, ответ за него снова дала Лиза. — Да. Констанция тщательно обдумала всё выше-услышанное, сложила ладони вместе и, сказала: — Извините, что навязываюсь, но, так не бывает. Вы же не появились из неоткуда. У вас должна быть мать и отец, возможно братья или сёстры, ну или как минимум они точно были когда-то. — Были, — тихо произнёс Вайет. — И кто они? — Не знаю... — монотонно просипел парень. — Вы не помните собственных родителей? Ещё чуть-чуть, и мозг Вайет был готов перегреться. — Я не знаю почему... — промямлил он. — Не помню. Думая о том, косит ли это парочка под каких-то дурочков, или просто над ней прикалываются, женщина недовольно протараторила: — Простите, а что вы вообще помните? У вас есть хоть какая-то жизнь за пределами дома, в котором вы живёте вместе? Лизу пробрал дрожь. Она ошарашенно округлила глаза, размышляя над этим вопросом, но, ничего толкового представить не могла. Ей попросту было нечего вспоминать. Всё что девушка знала и помнила, так эту свою беззаботную жизнь с мужем и ребёнком в их милом укромном домике, и не думала ни о чём другом, кроме как о сохранении этого счастья, в его неизменном виде. И пусть, сейчас, она понимала, что это ненормально, что они оба должны помнить своих родителей, и вообще, какую-либо жизнь до встречи друг с другом, Элизабет не хотела нарушать идиллию, которой так дорожила. — Прошу, не лезьте в мою семью! — выпалил она в адрес кадровика. — Всё то, что есть у нас сейчас, нам хватало до сего момента. И будет хватать впредь. А ваша работа, нам в принципе и не нужна, по большому счёту! — Ну, милочка, это не вам решать, — подчеркнула Констанция. — Каждый человек должен сам вершить собственную судьбу. Кто-то другой за него этого делать не будет. Ведь так, мистер Холливел? — и повернулась к нему лицом. — Вайет! — строго сцедила Лиза, зыркнув на мужа, и, словно одним только взглядом потребовала у него встать на её сторону. Ощущая, что находится меж двух огней, когда на него с давлением пялится сразу жена и представитель компании, где он всё ещё намеревался работать, Вайет не выстоял и сдался: — Лиза, я ещё немного обсужу с миссис Боун работу в этой компании, хорошо? Та помрачнела и скуксилась, скривив губу. — Как хочешь, — после чего, вернулась к тому, чем занималась до этого дурацкого допроса, а именно к изучению фотоальбому компании. Ну а Вайет в свою очередь, продолжил интересоваться тонкостями своей предстоящей работы. — Итак, миссис Боун, а как насчёт... — Прошу, зовите меня Констанцией, — поправила она того. — а лучше Кони. — Хорошо, Кони, — сказал тот. — С зарплатой и графиком мы разобрались, а теперь я бы хотел узнать о больничном, отпуске и... По мере того как её муж и представительница фирмы обсуждали все эти нюансы, Лиза внимательно листала страницы фотоальбома с историей компании, где были запечатлены самые важные фрагменты из её существования. Задержавшись на одной из страниц, Лиза узрела первую команду ресторана, собравшаяся на открытии. На фотографиях люди были счастливы, улыбки сияли как звезды, но что-то в их глазах выдало лёгкое напряжение. Она пересмотрела снимок несколько раз, пусть ничего и не нашла, то могла поклясться, что за идеальной картинкой может скрываться множество секретов. Вайет, тем временем, совсем не замечая с каким усердием его жена исследует страницы альбома, продолжал задавать уточняющие вопросы о преимуществах, которые компания предлагает своим сотрудникам. Лиза, однако, вполне предсказуемо, не собиралась останавливаться на достигнутом. Она переворачивала страницу за страницей, где промелькивали фотографии с туром персонала по разным достопримечательностям, или же просто селфи. Но вдруг, в какой-то момент... она увидела то, чего вообще не ожидала. Она углядела на одной из фотографий... Вайета! Своего мужа, что сейчас сидел сбоку от неё и вёл разговор с представительней здешней фирмы. Хлопая ресницами, она пыталась проморгаться, быть может ей просто кажется, но нет. Она точно видела фото, на котором был запечатлён Вайет, находящийся в каком-то ресторане, с бутылкой пива в руке, причём не один, а в компании длинноволосого парня брюнета, одетого в чёрный расстёгнутый пиджак и бордовую рубашку. И этот парень был точь-в-точь похож на того, кого она недавно видела на картине в другом помещении — на Иезекииля Кайлера. Глаза девушки расширились, а руки чуть ли не задрожали от волнения. Она перелистнула ими страницу альбому, и... узрела новое фото, на котором Вайет уже стоял посреди зала суда, одетый в деловой костюм, и, судя по направленности его взгляда, обращался к присяжным, словно какой-то адвокат. Но это был далеко не конец. Он опять перелистнула страницу и... чуть было не задохнулась от паралича. Она увидела себя — саму себя, лежащую на кровати с заворожённым лицом и иступлённым взглядом. А над ней, как коршун, нависал некий высокий человек в чёрном пальто, чьи длинные тёмно-коричневые волосы полностью закрывали его лицо, а правая рука удерживала девушку на месте, вдавливая ладонь в ключицу. А затем случилось то, от чего сердце Лизы чуть не выпрыгнуло из грудной клетке, будучи на пороге приступа паники. Она увидела, как человек на фотографии повернулся к ней лицом, и ухмылкой подмигнул. И тут Лизе поплохело окончательно. Её голову охватили спазмы и мигрень. Схватившись одной рукой за ноющую в висках голову, а второй упершись о край стола, девушка закрыла глаза, чувствуя непосильное давление и какие-то шумы. "Твоя плоть хрупка..." — чей-то знакомый, низкий, глубокий голос, пронёсся в самых затаённых уголках её разума. — "А душа и того хлипче". "Нет..." — как и её собственный, только надломленный и поникший. — "Пожалуйста... не делай этого." "Почему?" — размеренный бархат мужского голоса пронизывал её насквозь. — "Ты ведь сама этого хочешь..." "Нет", — слышит Лиза и, в унисон с самой собой из прошлого отрицательно качает головой. "Врёшь," — протяжно шепчет мужчина. — "Ещё как хочешь. Не бойся признаться себе в этом. Таково неизменное свойство человеческой натуры, и ты не исключение..." Далее по ушам Лизы ударил свой собственный отчаянный плач и вопль, в котором, если прислушаться, можно было уловить слова: "Прости... Вайет..." И тут, всепоглощающая тьма, в которой она пребывала около минуты, рассеялась. — Н-е-е-е-е-е-е-т!!! — раскрыла она глаза, встала и... увидела лишь сидящую рядом с ней за всё тем же столом Констанцию, но никаких следов мужа поблизости. — А где Вайет? — спросила она. — Недавно отошёл, дабы прогуляться, — ответила кадровик, попивая второй бокал шампанского. — Вы тут спали, пока он безуспешно пытался вас разбудить. Вот Вайет и решил, что раз вы так утомились, то, спите в своё удовольствие. А ему нужно отойти. Рассеянная и смятённая, Лиза не могла определиться, что вообще происходит, и лишь затем, вяло обронила: — Куда отойти? — и сразу вспомнила, как взяла с того обещание не покидать её во время пребывания на корпоративе. — Откуда я могу знать, куда именно? Он меня не проинформировал, — утомлённо произнесла Констанция. — Просто отошёл и всё. В конце концов, сами у него спросите, он наверное недалёко ушёл, — и махнула рукой в сторону другого помещения за дверью. От такого открытия, девушка обомлела пуще прежнего. — А я что, просто спала? И долго? — Где-то минут пятнадцать, — снова ответила Констанция. — Вам бы к доктору обратиться с такой проблемой. Это ведь ненормально отключаться на ровном месте. Вам наверняка... нужна помощь. "Нужна помощь... нужна помощь... нужна помощь..." Цепенея от этих слов, Лиза сглотнула комок в горле, и, без какого-либо прощания с Констанцией, вышла прочь из помещения. Всё, что её заботило в данный момент, это поиск мужа. Для чего? Ответ очевиден — чтобы немедленно покинуть это место. Эту цитадель порока и греха. Не зная с чего вдруг, но, после своего кратковременного забвения, которое на самом деле, со слов Констанции, составило пятнадцать минут, она не могла выкинуть из головы явное отторжение ко всему происходящему. Всё вокруг, каждый уголок, словно кричали о том, что ей с Вайетом нужно немедленно убираться отсюда. Она... ощущала... зло. Но, помимо этого, было кое-что личное, связанное с нарушенным обещанием. Минуя множество богато обустроенных помещений, что были весьма схожи между собой, Лиза пыталась пролезть сквозь толпы "сливок общества", что, как обычно, разглагольствовали о всякой чепухе, а их носы, все как один, были задраны вверх. И вот, достаточно поплавав в этом высокомерном киселе, Лиза наконец достигла желаемого... и результат её снова сокрушил. Она узрела своего одетого в чёрный костюм мужа с серой рубашкой и чёрным галстуком, но не одного, а в компании той самой пианистки с карминовым каскадом волнистых волос, нефритовыми глазами, шикарнейшим вечернем платье цвета тёмного граната и золотым ожерельем на шее. Они оба стояли около белого рояли и о чём-то оживлённо болтали, держа в руках по бокалу вина. Лизу буквально перекосило от неистовой ревности. Кто эта красноволосая бестия, что последние дни её преследует повсюду, будь то сон, видение, явь и тому подобное? Да как она смеет? — Вайет! — кричит на него жена, невзирая на присутствие рядом других людей. — Как это понимать?! Вайет в недоумении отложил бокал с вином на глянцево-белую поверхность рояля, затем неловко оглянулся по сторонам и, нахмурившись, посетовал: — Лиза, потише, ты что вытворяешь? Да ещё при всех? Но, на этот счёт, последней было абсолютно наплевать. — Отвечай, почему ты бросил меня там одну, хотя обещал не отходить от меня ни на шаг! Так ещё якшаешься с этой... — указала она на неё пальцем. — С кем, уважаемая? — с лукавой и гордой ухмылкой отозвалась Лилиан, сужая свои хитрые лисьи глаза. — Как вы хотели меня назвать, не стесняйтесь, говорите... Стиснув зубы, Элизабет уставилась на неё так, словно она — главный враг всей её жизни, о чём, собственно, и кричало её нутро, а затем, с ненавистью прыснула: — С этой ведьмой! Играющая в помещении фоновая музыка разом стихла, а все присутствующие ахнули, услышав это, а после, стали с любопытством палиться на семейную разборку четы Холливел. Вайет совсем уж покраснел, чувствуя себя осрамлённым перед всеми, и, гневно сведя брови, выпалил: — Лиза... ты позоришь меня перед будущими коллегами по работе. Сейчас же извинись перед мисс Вейл! — и кивнул в сторону Лилиан. Конфликт накалялся, и никто не хотел друг другу уступать. — Мне извиниться?! — резко протянула девушка. — А ты не хочешь извиниться за то, что бросил меня одну, когда я потеряла сознание и сидела там в отключке минут пятнадцать? Обменявшись взглядом с Лилиан, Вайет сделал небольшой кивок и произнёс: — Простите, я ненадолго, — после чего рванул к жене, и, взяв её за руку, повёл с собой в другую комнату, где народу было куда меньше. Та не сопротивлялась, так как сама считала нужным удалиться подальше от посторонних. И вот, оказавшись наедине друг с другом, супруги продолжили выяснить отношения. — Чёрт возьми, Лиза! — негодующе фыркнул Вайет. — Что за истерика? Что ты устраиваешь? Весь вчерашний день и сегодняшнее утро вела себя странно, и я решил, что тебе нужен отдых! Поэтому, когда ты вырубилась, я ничего страшного не заподозрил. Ты уснула с тем альбомом в руках, и, как вижу, ничего ужасного с тобой не произошло. А теперь, пожалуйста, либо присоединяйся к нашему светского рауту и веди себя прилично, либо уйди и не мешай. Лицо Лизы осунулось. Весь горячий наплыв эмоций разом стих, а вместо него, внутри девушка образовалась пустота. — Ты меня прогоняешь, Вайет? Холливел ничего не сказал в ответ, а лишь помрачнел и немного отвернул взгляд в сторону. Видимо сам понял, что ляпнул лишнее, но вернуть слова назад не мог. Лиза же, опасаясь того, что их ссора может зайти намного дальше, бросилась к мужу, нежно приложила ладони к его лицу и пылко прощебетала: — Вайет, я же тебя люблю, ты это знаешь. Я хочу тебе добра, а это место... я нутром чую, здесь нас всех будут ждать сплошные беды и несчастья. И никакими деньгами мы от этого не спасёмся. Подумай, вспомни, как прекрасно и счастливо мы жили в нашем домике, — со всем усердием пыталась она до него достучаться. — И эти корпоративные змеи хотят всё испортить, они хотят сделать тебя похожим на них. Эта Лилиан — злая, я это знаю, а директор этой фирмы вовсе сам Дьявол! — на последних словах, девушка чуть ли не пала в истерику. — Неужели ты этого не замечаешь? Но, как видно, не замечал. Раздосадовано покачав головой, Вайет тихо выцедил: — Лиза... — Милый, пожалуйста, вернёмся домой! — заумоляла та. — К нашему сыну Дэнни, он ведь по нам скучает. — С Дэнни всё в порядке, — сухо отрезал парень. — Он сейчас с няней, которую я для него нанял. — Какая к чёрту няня?! — голос Элизабет был переполнен отчаянием. — Весьма квалифицированная, — просветил её Вайет. — Зовут Аделина, стаж — семь лет работы. Так что, не волнуйся, в наше с тобой отсутствие, она о нём прекрасно позаботится. Всё нутро Лизы обдало леденящим душу порывом ужаса. В её голове тотчас пролетел флешбек, в котором она видит черноволосую женщину с изумрудными глазами, одетую в тёмно-зелёный деловой костюм.

» — Мадам... Я — Аделина Гилберт, один из представителей сегодняшней ярмарки...» — говорит она, а затем, с необдуманного позволения Лизы, уводит её сына Дэнни неизвестно куда, и скрывается во тьме.

— Как ты сейчас сказал? — монотонно сцедила перепуганная девушка. — Как её зовут? — Аделина Гилберт, а что? Схватившись за сердце, Лиза еле сдержала надвигающийся инфаркт. — Ты же нанимал её с официального сайта, так? Есть фотография? Сейчас же покажи её мне! — потребовала она так, словно не потерпит отказа. Поражаясь тому, что его жена впала в какое-то параноидальное состояние, он, тем не менее, выполнил её просьбу... к ужасу последней. Увидев лицо той самый чертовки, которой она в своём дурном сне отдала Дэнни, для Лизы начисто стираются какие-либо границы реальности, и он полностью доверяет своему внутреннему чутью. — Вайет, живо домой! — кричит он во всю глотку. — Наш сын в опасности! Вайет еле сдерживается, дабы не взорваться. Всё это ему начинает сильно надоедать. — Почему? — Аделина — похитительница детей! — заявила девушка. — С чего ты это взяла? — с раздражённом рыком вырвалось изо рта парня. — Я... — начала говорить Лиза, но, поняла, что сейчас скажет глупость, понизила тон: — Увидела во сне. Смотря на неё, как на душевнобольную, Холливел отягощёно вздохнул, отстранился и сказал то, что никогда бы ранее не помыслил: — Лиза, иди и ещё проспись, пожалуйста, тебе не помешает. Устав того в чём-то убеждать, Элизабет выбросила всё лишнее из головы, оставив только заботу о сыне. — Тогда я всё сделаю сама! — и, рванув к мужу, она запустила руку в карман его чёрного пиджака и выхватила ключи от машины, после чего со всех ног побежала к выходу из здания. — Эй, ту куда?! — воскликнул взбудораженный Вайет, протянув руку к убегающей жене и крича ей вдогонку: — Остановись, не делай глупостей! Но Лиза проигнорировала его предостережения. Он должна была спасти своего сына во что бы то ни стало. Со всех ног, мчась через толпы так называемых сливок общества, которых она презирала всей душой, Лизы слышала, как эти "сливки" начинают странно покачиваться, пускают слюни и кривят рожи, словно умалишённые. А среди них, блуждают какие-то люди в белых халатах. — Мисс Лейн, стойте! — внезапно зовёт её чей-то голос. Не зная, с чего вдруг к ней обратились под такой фамилией, но она обернулась на бегу и мельком увидела мистера Чедвига — директора школы её сына, тоже одетого в приметный белый больничный халат. Однако она никак ему не ответила и, добежав до лифта, зашла в него, спустилась на первый этаж, и живо унеслась прочь из логова монстра, каким она считала данное место. На улице хлестал ливень. Скорее даже шторм. Всё вокруг омывалось водой и потоками ураганного ветра, а в ночном заполненном тьмой небе гремел гром и сверкали молнии. Но, никакая стихия не могли остановить материнское сердце. Прибежав к парковке, Лиза открыла ключом машину Вайета, села в неё и поехала в направлении "Вестерн Аддишн", где был её дом, а, стало быть, и сын, которого необходимо спасти. Проехав через половину города под проливным дождём, притом, непонятно как не угодив в аварию, Лиза пулей выбежала из автомобиля, даже не закрыв за собой дверцу, и понеслась к входной двери в дом. Но вогнав туда ключ, она поняла, что они не подходит для этого замка. — Какого чёрта? — недоумевает девушка, пытаясь вогнать ключ в замочную скважину, но, безуспешно. — Эй! В чём дело? Что за хрень?! — неистово выругавшись, она схватила дверную ручку и начала её трясти, в слепой надежде открыть дверь. И дальше случилось то, чего Элизабет не могла себе и вообразить. Внезапно, дверь всё-таки отворилась, но, не потому что она смогла её открыть... а потому что это кто-то сделал изнутри дома. — Вы кто такая?! — взбудоражено проорал незнакомый ей сорокалетний мужик в майке-безрукавке и со взъерошенными волосами. Судя по его лицу, он только что проснулся посреди ночи, как впрочем, и выглядывающая из-за его плеча женщина в домашнем халате, чей вид тоже был весьма недружелюбен. — Что вы ломитесь к нам в два часа ночи?! Сквозь дождь, Лиза глядит на этих двоих и пытается понять, что вообще происходит. — В смысле, к вам? — сцеживает она. — Это мой дом, я прожила тут... я всегда жила тут! — и громко кричит. — Впустите меня! И где мой сын, где Дэнни?! Куда его дела та мерзавка?! Устав терпеть невесть откуда взявшуюся девку, мужик просто отпихнул её от двери и вытолкнул на улицу. — А ну вали отсюда, полоумная! — и не забыл пригрозить: — И чтоб ноги твоей не было вблизи моего дома, увижу ещё раз, вызову полицию! После чего, с громким стуком, захлопнул дверь. Так, промокшая до нитки девушка осталась стоять совсем одна у крыльца дома, который она считала своим. И прогнали её какие-то неизвестные ей люди, что живут там, будто всегда и жили. Как же это? Почему? Дождь нещадно пронзал её каплями воды, словно иглами. Но она не обращала на это внимание. Она просто не понимала, почему жизнь так жестока к ней? Разве она желает чего-то излишнего? Разве претендует на золотые горы? У неё нет никаких завышенных амбиций, нет великих замыслов, всё, чего она хочет, это тихого семейного очага... запаха свежей выпечки по утрам... нежных и крепких рук любящего мужа, что обнимают её, и конечно же полного радости смеха её милого ненаглядного ребёнка. Лиза смотрела на мокрый асфальт, где отражались мерцания молний, как будто сама небесная буря отразила её внутреннее состояние. Дрожа от холода и непонимания, она сделала шаг назад, пытаясь понять, как-то, что она считала своим домом совсем недавно, превратилось в то, что сейчас перед ней. Внутри девушки бушевал ураган эмоций, каждое воспоминание о детских радостях и семейных вечерах лишь усугубляли её страдания. Как могли чужие люди забрать её место, её прошлое, и самого дорогого ей маленького человека? Мысли о Дэнни, за которого она готова была отдать всё, не оставляли несчастную мать в покое. — Дэнни... где ты? — прошептав имя своего сына в пустоту, Лиза будто бы хотела призвать его из небытия, в котором он бесследно исчез. Но только эхо странным образом ответило ей из дождя, затопив её в ещё большем безмолвном отчаянии и одиночестве. Она ощущала, как мир вокруг начинает рушиться, каждый звук, каждый взгляд чужих в её сторону ставили на неё печать безумия... — Лиза... — прозвучал сзади мужской голос. Опустошённая девушка обернулась, и увидела Вайета, стоящего посреди дороги с чёрным зонтом, что защищал от дождя. Его длинные волнистые золотисто-русые волосы падали на плечи, на лице имелась тонкая щетинка, глаза блестели в темноте серо-голубым свечением, а вся его одежда была полностью чёрной. От обуви, брюк, рубашки, и до чёрного кожаного плаща, длиной до самых ступней. Ни одного другого оттенка. — Что ты здесь делаешь, милая? — обращается он к ней. Та в ответ тихо лепещит: — Ищу нашего сына. — Какого сына? — слышится от парня. — Как, какого? — с болью выговаривает Лиза. — Дэнни... нашего... сына. Сдвинувшись с места, Вайет дошёл к девушке и теперь их обоих защищал от дождя большущий чёрный зонт. — Ты так и не справилась с этим, да? — спросил он у неё, глядя прямо ей в глаза. От этих слов, внутри Лизы засквозил холодный ветер. — С чем? — Лиза... — с максимальной серьёзностью произнёс Вайет. — У нас нет сына, ты снова забыла об этом? У тебя случился выкидыш на самых ранних стадиях беременности. Но ты так хотела ребёнка, что... не могла принять правду, и стала жить в мире своих фантазий. Лиза замерла, а гром прогремел не только в небе, но и в её душе. Все воспоминания о смеющемся Дэнни, моменты счастья, игры, и тёплые объятия — все это обернулось ничем. Абсолютным нулём. Ноги подломились, и безутешная девушка упала на колени, заливаясь горькими слезами. — Нет, это неправда! — проплакала она, простирая руки к Вайету, как будто надеясь, что он вернет ей утраченный мир. — Я знаю, что он существует! Дэнни мой милый мальчик, он недавно пошёл в школу и... Продолжая молчать, Вайет смотрел на неё с печалью и пониманием. — Лиза... — обнял он девушку одной рукой, держа второй зонт. — Я понимаю твоё состояние, но... ты должна принять эту горькую правду и двигаться дальше. Слова мужа, как острые ножи, вонзались ей в сердце. Она не могла позволить себе их принять. — Куда двигаться? Зачем?.. — прорыдала она, прижимаясь лицом к груди парня. — Когда у меня больше ничего нет... — А как же я? — спрашивает Вайет. — Я-то есть. Повременив с ответом, Лиза сохранила молчание, а затем, прокрутив в голове один неоспоримый факт, она отошла от мужа на пару шагов назад и тихо произнесла: — Насколько долго? — Что? — не понял тот. — Сколь долго ты будешь со мной, пока тебя снова у меня не отнимут? — закончила она свою мысль. — Пока за тобой не явится... Зик! Ещё один удар грозы развернул небеса. Вайет глядел на девушку так, словно услышал от неё грубое оскорбление, от чего свёл брови и железным тоном прохрипел: — И снова за своё, да? Наша песня хороша, начинай сначала? — А разве я должна иначе относиться к этому? — выдавливает из себя Элизабет. — Ты будто бы зависишь от него, а он этим пользуется и манипулирует тобой. И манипулирует уже долгое время. Разве ты не видишь, какое он чудовище? Хмурясь и мрачнея, Вайет становился всё более злым. — Пошли домой, живо! — Я уже дома! — воспротивилась девушка. — Ошибаешься! — пробасил Холливел. — Наш дом на Пасифик-Хайтс! — Нет... — качает Лиза головой. — То не наш дом. То обитель дьявола, куда я не хочу возвращаться. Но её муж был неумолим. — Хватит молоть чушь, пошли! — и грубо схватил Лизу за предплечье, потянув к себе. — Нет! — возопила она, вырываясь из его хватки. — Я не вернусь туда больше никогда! И тогда, сам её отпустив, причём небрежно, Холливел высоко задрал нос, расправил плечи, и презрительно выцедил: — Тогда оставайся здесь — одна, навсегда! Никому не нужная, никому не всравшаяся глупая овца! Услышав все эти оскорбления, и заострив внимание на конкретных словах, сказанных в уже знакомой ей последовательности и тоне, Лиза закрыла глаза и, окунувшись в глубинные недра своего подсознания, вспомнила о том, кто ей когда-то говорил подобное. Было ли это в другой жизни, во сне, в бреду, или в чём-то ином, он не знала, но... имя врага крутилось на языке. — Сбрось личину моего мужа... Лилит, — тихо произнесла девушка. — Вайет никогда бы не сказал мне такого. Гром и разряды молний в одночасье стихли, и кроме шума дождя, вокруг нельзя было услышать ни одного постороннего звук... первые секунд десять. А затем, того, кого ранее она приняла за своего мужа, уже не было рядом. — Ха-ха-ха-ха-ха... — вместе него, отовсюду раздался потусторонний зловещий женский смех, отдающий эхом. — Как это прелестно. Наша куколка обрела сознание... Глядя по сторонам, и поднимая взгляд к небу, откуда всё ещё сыпался дождь, Лиза громко воскликнула: — Покажись! — Я уже здесь, — моментально прозвучал голос за её спиной. Лиза обернулась и узрела высокую, роковую, и обольстительную женщину с карминовыми волосами, нефритовыми глазами, и фарфоровой кожей, облачённую в роскошное гранатово-красное платье с голыми плечами. Несмотря на дождь, её тело и одежда совсем не намокали, словно были невосприимчивы к любому внешнему воздействию. Проходя, или скорее проплывая совсем рядом, Лилит (или скорее Джулия, ввиду человеческого облика) пристально вгляделась в нахмуренное лицо этой пташки, и, растянувшись в ухмылке, прошелестела: — Возможно Вайет и не сказал бы о тебе подобных слов, но, он всегда об этом думал, — и, сощурив взгляд, продолжила, сложив изящные руки на груди: — Ты никогда не была для него достойной партией. И даже здесь, в плену твоих слепых фантазий, его фантомный двойник, которой не имел ни силы, ни воспоминаний, ни истинных знаний Избранного, а лишь отражал его характер, всё равно решил променять тебя на нас... Разве ты не видишь, что амбиции Вайета простираются немного дальше, нежели жизнь простого парня-повара с красивой женой и миленьким сынишкой, что будто вышли из типичного ситкома? Такую жизнь ты ему предлагаешь? Вспоминая всё то, через что она прошла в своих фантазиях, которые она считала реальнее всего на свете, помня, как просыпалась с мужем солнечным утром и вместе они танцевали под джазовые пластинки, Лиза вновь прослезилась. — А лучше ему стать монстром? — вполголоса промолвила она. — Злобным безобразным исчадьем ада? Таким, как ты и твой босс? Лилит на секунду сверкнула в глазах нефритовым огнём, а затем, снова ухмыльнулась и расслабленно заговорила: — Лишь с позиции жалкого ничтожного клопа вроде тебя, мы кажемся монстрами, — заверила её та. — Уверена, что те же реальные клопы, того же мнения о людях — колоссальных титанов на их фоне. Вот только, важно ли вам мнение клопов? Вот и нам не особо важно ваше, — закончив на этом сравнении, демонесса приблизилась к Лизе и заключила: — Впрочем, кому я это говорю. Для тебя это уже не имеет никакого значения! — и, разве схватив Лизу за горло, что стало для последней непредвиденным шоком, она одним отточенным движением, усиленном магией телекинеза, швырнула её в сторону входа в дом, куда та ранее сама норовила попасть. Ошарашенная Лиза ничего не успела сообразить, как уже летела прямо к запертой двери, что мгновенно распахнулась, дав бывшей владелице влететь внутрь. Вот только вместо того, чтобы упасть на пол в прихожей, Лиза продолжила лететь по тёмному бесконечному коридору, в глубине которого... нет, ей не послышалось! Там слышался голос Дэнни. — Мама... мама... — Дэнни!!! Сыночек мой, ты где???!!! — мгновенно позабыла она о том, что узнала несколькими минутами ранее, потому что никак не могла проигнорировать зов собственного ребёнка... неважно, реальный он или нет. Для неё — он реальнее всего на свете. Пролетая через сюрреалистический тёмный лабиринт из покрытых обоями нескончаемых коридоров, Лиза продолжала слышать тоненький голосок сына... пока не узрела вдалеке мелькнувшую вспышку света. — Дэнни, мама здесь, не уходи! — крикнула она, и в этот же момент грохнулась наземь, несколько раз перекувыркнувшись по полу. Чувствуя, как всё тело болит и ломит, а сил вставать практически нет, Лиза только и смогла приподнять голову, но, увидев совсем рядом маленький силуэт на фоне светила, её сердце забилось с новой силой. Она поднялась с пола и побежала по бесконечному коридору на своих двоих. Каждый шаг приближался к голосу, который стал для неё маяком среди тьмы. Словно слепящая звезда, свет вдалеке манил её, и она, не обращая внимания на страх и древесный холод, мчалась к нему. — Мама! — вновь прозвучал нежный голос, и на этот раз он был близко, так близко, что казалось, она могла его потрогать. Лиза вдыхала влажный, холодный воздух, ощущая на губах привкус слепой надежды на спасение. Наконец, добравшись до конца коридора, она остановилась перед деревянной и слегка накренённой дверью, сквозь щели в которой исходил мягкий тёплый свет. Собрав все силы, Лиза толкнула дверь. Та открылась, и перед ней предстала детская комната с голубыми обоями, освещённым ночником в форме мишки. И там, прямо в центре помещения, стоял её сын. Её любимый Дэнни, одетый в детский джинсовый костюм, что улыбался и глядел на маму большими наивными бирюзовыми глазами, таким похожими на её собственные. Но, вместо радости, девушка ощутила смятение, когда лицо сына, хоть и улыбалось, стало размываться в тусклом свете комнаты. Как будто он был иллюзией, созданной из её надежд и страхов. Но, несмотря на это, она всё же подошла к нему достаточно близко, чтобы опуститься на колени и взять за маленькую ручку. — Мне не важно, что она сказала, — со слезами на глазах пролепетала Лиза, когда, перед её внутренним взором встали образы — улыбка, каштановые волосы Дэнни, его смех, и светящееся от счастья лицо. — Для меня ты самый настоящий, мой мальчик, — и поцеловала его в ладошку. — Я всегда буду тебя любить... Дэнни молчал и мягко улыбался, гладя плачущую маму второй рукой по её волосам... ровно до тех пор, пока не стал таять прямо на её глазах, растворяясь в воздухе и исчезая навсегда. Лиза осталась в пустоте комнаты, охваченная безмолвной тишиной. Сердце её будто замедлилось, а залитые слезами глаза глядели на то место, где ранее стоял её сын. Внутри неё почти ничего не осталось. Сама жизнь покинуло её тело вместе с последним дыханием, когда она узрела момент исчезновения любимого сына. — Как это трогательно, — цинично послышалось сзади. — И жалко... Глухой страх охватил её, и она почувствовала, как стены комнаты начинают смыкаться, становясь ещё более угнетающими. Каждый уголок, каждый предмет казались слишком чужими и холодными. Прежний мягко-голубой цвет стен комнаты, окрасился в вырвиглазный — неоново-лиловый... И путь Лиза знала, кому принадлежит этот голос, она не стала оборачиваться, продолжая стоять на коленях и смотреть в пол, проливая слёзы. — Лучше пожалей себя, — тихо произнесла она. — Тебе неведома любовь и привязанность. — Ты так думаешь? — сцедила матерь всех демонов. — А ты не забыла, что за всю свою долгую жизнь, по милости Божьей, я потеряла треть от всех рождённых мною детей? Ты думаешь никого из них я не любила, и не была к ним привязана? Тихо вздыхая, девушка сказала первое, что пришло на ум: — Если была, то мне очень жаль. — Мне тоже, — ответил зловещий голос Лилит, после чего, появилась и она сама, только в своём истинном облике — рогатой красноволосой великанши, ростом до потолка, с крыльями летучей мыши, горящими нефритовыми глазами, в багрово-чёрном платье с элементами доспехов, загнутыми шипами на предплечьях и когтями на пальцах. — Вот только это ничего не изменит, — выйдя из-за спины Лизы и, зайдя к ней спереди, так, чтобы предстать перед её глазами во всей красе, демоница продолжила: — Всё, что тебе остаётся, как и всем прочим человеческим отродьям, это разделять мою боль, что я сейчас и обеспечу! Одно лёгкое движение его когтистого пальца, и Лиза развернулась на сто восемьдесят градусов, став смотреть в сторону выхода из детской комнаты, куда до этого зашла. И там, прямо у порога, она снова увидела своего сына Дэнни, но только не одного. Рядом с ним стояла та самая черноволосая женщина с зелёными глазами из сна, что представилась работницей ярмарки, и увела Дэнни в неизвестном направлении. Вот только она сменила наряд. Вместо делового тёмно-зелёного костюма, Аделина носила чёрное шёлковое платье с голыми плечами, ромбическим декольте, гловелеттами на руках, и с длинным тянущимся по полу подолом, что клубился в виде чёрных завитков дыма. Так же, на левой стороне её плеча имелась татуировка змеи, а в ядовито-зелёных глазах зиял тонкий щелевидный зрачок. — Знаешь, твоё прощание с сынулей мне показалось слишком простым, недостаточно экспрессивным... надо повторить на бис, — злорадно прокомментировала Лилит, подходя к ребёнку и стоящей рядом женщине, что оба, на фоне первой казались миниатюрными. — Твой Дэнни и впрямь очень миловидный, интересно, он и на вкус сладкий? — и с намёком взглянула на него. — Что... — с замершим дыханием обронила Лиза. Видя, как ею овладел непомерный страх, Лилит довольно ухмыльнулась и отдала приказ: — Приятного аппетита, Аддила... В тот же миг случилось то, что добило Элизабет. Черноволосая демоница в одночасье превратилась в огромную страшную змею с чёрной блестящей чешуёй, способной дважды опоясать комнату, в которой они все находились. Издавая жуткое шипение, змея сжала хиленькое тельце Дэнни в своих могучих кольцах, от чего послышался треск и хруст детских косточек. — НЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!! — доведённая до точки кипения Лиза, чуть ли не разорвала себе глотку от крика, при виде подобного. — НЕ СМЕЕЕЕЕЕЙ!!! — она попыталась сорваться с места, но не смогла, будучи обездвиженной. В итоге, ей только и оставалось видеть, как змеюка разинула огромную пасть и разом проглотила её ребёнка, после чего, выждав немного времени, снова приняла облик человеческой женщины, сохранив лишь зелёные змеиные глаза. — Ну что, Адди? — обратилась Лилит к своей протеже. — Что скажешь? — Вкуснее и не придумаешь, — произнесла Аддила, став водить пальцем с небольшим чёрным коготком по тёмно-красным губам. — Прямо деликатес. А как приятно скользит по моему пищеводу, м-м-м... — и погладила свой плоский живот. Внутри Лизы зажёгся термоядерный костёр. Будь у неё силы, возможности, хоть что-то, чем она могла бы отплатить этим двум чудовищам, то сделал бы это непременно. Разорвала бы своими руками, не оставив от них ни следа. Ненависть и ярость захлестнули каждую клеточку её сущности, но, к сожалению, ничего из этого не могло ей помочь в противостоянии двум демоницам. — Будьте вы прокляты! Вы обе! — прокричала Лиза, пытаясь преодолеть паралич, но бесполезно. — Гореть вам в аду! — Мы уже там! — отрезала Лилит, сверкая в глазах нефритовым огнём. — Ты разве этого не поняла? — и, подойдя к ней ближе, матерь демонов вцепилась своей когтистой пятернёй в горло своей жертвы, сильно сдавила и, наслаждаясь её мучениями, пронизывающе прошипела: — Я обещала устроить тебе ад при жизни, и сдержала слово! Ты никогда не выйдешь из мира своих фантазий! Ты каждый день будешь заново просыпаться в своей уютной постели, а к вечеру этого же дня, всё окончится тем же финалом, что мы наблюдаем сейчас. И выхода нет! Ты моя, подружка — на веки вечные! И, завершающим штрихом, под свой гогочущий смех, а также вторящий ей хохот Аддилы, Лилит вновь швырнула Лиза куда подальше, дав ей врезаться в стену и сползти на пол. От столкновения, девушка испустила болевой стон и сползла не пол, распластавшись ничком. Далее, она ничего не видела, так как с закрытыми глазами вжималась лицом в ковролин, боясь хоть немного приподняться. — О, надеюсь, ты не думаешь, что и впрямь всё кончено? — послышался злорадный голос Лилит. — Мы только начали, пташка. Сейчас я стану выдергивать из тебя пёрышки, одну за другой, а потом... — И что же, потом? — внезапно, после звука вспыхнувшего поблизости огня, раздался посторонний голос — мужской, низкий и бархатистый, точно гром посреди ясного неба. Вмиг наступила гробовая тишина. Лиза поначалу не знала, что случилось, так как ничего не видела, но, нутром ощущала, что воздухе повисло столь мощное напряжение, что его можно было резать ножом. Кроме того, мощный голос парня ей показался знакомым... — И что вы, девчата, тут устроили? — прозвучал новый вопрос, так как на предыдущий ответа не поступило. После недолгой паузы, последовал ответ Лилит: — Ты как будто не знаешь? — но, в тихом тоне её голоса не было и близко прежней высокомерной бравады. — Я-то знаю, но... — раздалось следом. — Считаю, что вы немного переборщили. Пора вам закругляться. Даже не видя этого, Лиза ощутила, как разозлена Лилит. — В смысле — закругляться? — негодовала она. — Ты забыл, как долго это мелкая дрянь мешала нашим планам одним своим существованием?! Она обязана заплатить за это! — Никому и ничему она не обязана, вам уж точно, — послышался спокойный мужской голос. — Вам, видать, просто делать нечего, раз всё своё время тратите на такие пустяки. Особенно ты... — наступила короткая пауза. — Ты то, что здесь делаешь? За компанию пришла что ли? — Э-э-э... — боязливо замычала Аддила. — Ну, я... — Исчезни, — последовал приказ. Мгновение спустя Лиза услышала шипящий звук. Что это было, она не знала, но поняла, что второй демоницы в комнате уже нет. — Теперь ты... — властный и размеренный голос загадочного парня были точно обращён к главной виновнице происходящего. — Объясни по существу, в чём смысл этого балагана? Чего ты этим пыталась добиться, когда наша цель уже и так близка, как никогда раньше? И вновь Лиза почуяла, как Лилит нервничает и собирается с мыслями, пытаясь отыскать верный ответ. И спустя несколько мгновений, она его озвучивает: — Я никому ничего никогда не забываю, вот и весь смысл. По комнате прошёл снисходительный смешок. — То есть всё это — банальная женская месть сопернице? — хмыкнул парень. — Это мелочно, даже для тебя. Демонесса ничего не отвечает и вновь воцаряется тишина... ненадолго. — Уйди, — повелел ей мужской голос. И это вызывает у Лилит тону протеста. — Я тебе не мелкая сошка, чтобы меня вот так прогон... — Ты оспариваешь мой приказ? — но перебивший её мощный и строгий баритон, в миг отрезвил зарвавшуюся демоницу. Стушевавшись, Лилит ничего не оставалось, как подчиниться. — Нет... не смею, — покорно сказала та. — Тогда не вынуждай меня повторять дважды. С последними брошенными в адрес Лилит словами, Лиза услышала треск огня, и, поняла, что та и впрямь ушла. Она перестала чувствовать её присутствие, как было прежде. Вот только, сейчас ей пришлось ощущать поблизости другого — ещё более страшного и угрожающего, чем Лилит. Она наконец поняла, кто это, из-за чего, ещё сильнее прижала лицо в ковролин, боясь подняться и взглянуть в лицо абсолютного зла. Однако, даже без этого, она всё ещё его слышала... слышала его приближающиеся к ней шаги, когда он медленно шёл по ковролину. — Лиза... — пронеслось в метре от неё. Девушка затаила дыхание, и сильнее сомкнула веки, но, это не помогло. Низкий размеренный голос послышался вновь: — Я приношу извинения за то, что тебе довелось пережить. Лилит всегда была излишне злопамятна. Лиза чуть было не взорвалась от порыва страха (точно проскочившего через неё электро-разряда!), когда ощутила, как нависший над ней монстр коснулся её головы и начал водить пальцем по волосам. Но невзирая, на эти, казалось бы, нежные жесты, та по-прежнему не смела поднять взгляд... попросту не решалась, и вместо этого испуганно дрожала. — Я знаю, что ты любишь Вайета, и уж точно, я осознаю, какие взаимные и сильные чувства он питает к тебе, — размеренный голос сливался с окружающей тишиной. — И потому, всё, что я на данный момент желаю, это пойти вам навстречу. Это было последним, что Лиза ожидала услышать. Она ничего не ответила, но, перестала дрожать. — Лиза... — продолжил текучий и бархатистый мужской голос, что приятным теплом обволакивал уши девушки. — Я могу сделать так, чтобы вы снова были вместе. Ты и Вайет — навсегда. Шокированная подобными обещаниями, которые совсем не укладывались в её голове, Лиза разжала губы и еле слышно прошепелявила в пол: — Но... Лилит говорила, что ей суждено стать женой Избранного... а не мне — простой смертной. — Забудь обо всём, что она тебе наплела, — заверил её голос, становясь всё более мягким, успокаивающим и располагающим к себе. — Лилит слишком много о себе мнит, и не меньше преувеличивает. Мне нет дела до того, кто будет женой Вайета, главное, чтобы он обрёл счастье. Вот только этому препятствует одна единственная вещь. — Какая? — спросила Лиза. — Его нерешительность. Элизабет не знала, как реагировать на это утверждение, но, долго думать над ним ей не пришлось. Уже вскоре, она услышала напутствие. — Лиза, ты должна убедить Вайета перестать отторгать свою истинную сущность. Ему стоит её всецело принять и быть свободным — быть тем, кто он есть на самом деле! Эти слова... что-то похожее, если не дословно, но по смыслу, он уже когда-то слышала. И эти отголоски не ощущались чем-то светлым и приятным, напротив — только устрашали. — А кто он есть? — задала она наводящий вопрос. После недолго затишья, последовал обдуманный и размеренный ответ: — Воплощение первозданной силы... Ослепительный свет, что загорелся и обрёл форму на заре зарождения всего сущего. Этому не стоит противиться. Это нужно принять с великой гордостью. Мягкий баритон мужского голоса согревал её, утешал и обнадёживал. Всё звучало так прекрасно, величественно, и главное убедительно, что Лиза готова была в это поверить... если бы не память о всё прочем, через что ей пришлось пройти. — И что будет дальше? — спросила она, еле шевеля губами. — Что Вайет сделает, когда... примет свою сущность? Казалось бы, вокруг стало ещё тише, чем было. Всё словно бы застыло в абсолютном безмолвии, дав возможность нарушить тишину только одному единственному голосу: — Воцарится новый дивный мир, где он и ты, станете править, как король и королева. И у вас появится наследник — твой сын Дэниел. Сознание Элизабет чуть было не разорвалось на куски, от этой новости. Когда она уже почти смирилась с тем, что её сын лишь плод её воображения, то услышала это. — Дэнни? — трепетно вырвалось из уст отчаявшейся девушки. — Он... существует? — Разумеется, — охотно подтвердил мужской голос. — Я же говорил, забудь о вранье, что вложила в твою голову Лилит. Твой сын вовсе не иллюзия. Он предтеча того, что будет. Отражение личности из грядущего будущего. И только ты в силе воплотить это будущее в жизнь. Твой ребёнок обязательно появится на этот свет, и вы снова будете вместе. Погляди, что вас ожидает... Лиза не успела обдумать вышесказанное, как перед её глазами предстала совсем иного рода картина. Она лицезрела огромный светлый монументальный зал, с подпирающими высоченный потолок мраморными колонами, и сияющим вдалеке троном из слоновой кости. Также, в этом самом месте, она увидела саму себя — но счастливую и радостную. Её карамельного цвета волосы были собраны в стильную причёску, а носила она изящное светлое платье, что переливалось серебристым глянцем. Рядом с ней стоял её муж Вайет — статный красавец с длинными по плечи золисто-русыми волосами, что облачался в роскошный белый узорчатый плащ из кожи и элементов тонкого металла, вроде смеси золота и платины. Ну а между ними, находился их наследник — одетый в голубую рубашку шестилетний мальчик с каштановыми волосами, и со светящимся от радости лицом и игривой улыбкой. Вновь заплакав при виде столь любимого ею ребёнка, Лиза уже было потянулась к нему в попытке обнять, но, стоило ей подумать об этом, как снизошедший на неё мираж рассеялся. Она снова оказалась лежачей ничком на полу, и смотрящей в ковролин. — Вайет станет великим правителем, что объединит страны и окончит войны, везде настанет мир! — триумфально подвёл итог мужской голос. — А ты и твой сын, будете при нём, разделять его благочестивую и справедливую власть. Вам уготована великая судьба. Только скажи — да... — протяжное эхо пронеслось отовсюду. — Убеди Вайета в том, что я не желаю ему зла! Что я его друг, а все мы семья — единая и неразлучная. Лиза зажмурилась, переваривая всё это. Она долго лежала, вслушиваясь в слова, которые словно обволакивали её, как тёплое одеяло. Все её сомнения и страхи боролись с надеждой, которую приносил этот загадочный голос. "Вайет... Дэнни", — шептала она про себя, представляя, как они могли бы быть счастливы вместе. Но память о Лилит и её сравнения людей с клопами, удерживала девушку на краю бездны. И это ещё, не говоря о том, что она знала личность того, с кем сейчас говорит. Она вспомнила ту самую ночь, когда проиграла схватку с самой собой, и отдалась искусителю телом и душой. Ничем хорошим это не обернулось. — Нет... — тихо, но уверенно, слетело с её губ. Мужской голос ничего не ответил, но, даже в тишине, Лиза ощутила, как всё накалилось, а где-то вдалеке начали свистеть завывания холодного сквозного ветра. Несмотря на эти угрожающие предпосылки, она решилась пойти в своём решении до конца. Со сковывающей болью во всём теле, девушка медленно встала с пола и подняла взгляд, дабы встретиться... не совсем с тем, кого ожидала. Перед ней предстала могучая парящая тень, что будто бы втягивала в себя все прочие тени детской комнаты, в которой находилась. Обуздав охватывающий её страх и трепет, Лиза сконцентрировалась и развёрнуто обосновала свой ранее данный этому существу ответ: — Я не буду приносить Вайета в жертву тебе, и подвергать всё человечество опасности, ради собственного индивидуального счастья, — и, вздохнув, добавила: — Я не стою всего нашего мира. Тень ничего не сказала, не издала ни единого звука... на первых парах. Лишь спустя время, от неё испустилось раздосадованное эхо: — Очень жаль... И она тут же бесследно исчезла, а Лиза осталась одна. Шагая из стороны в сторону, и, чувствуя, как что-то удушающее и тягучее пробирает её изнутри, девушка готовилась в любой момент встретить опасность... и не зря. — А вот мне не жаль!!! — внезапно прорычала упирающаяся головой в потолок демоница, что вновь возникла за её спиной, как чёрт из табакерки, и схватил её за шею со стороны затылка, больно сдавив. — Теперь преграды исчезли, и ничто не встанет между мной и тобой! — после чего, поведя рукой вниз, Лилит буквально вдавила Лизу в пол и, от удара, проломила его её телом. Ощутив тупую боль от разбитого в кровь лица, Лиза вскоре позабыла о таких незначительных телесных проблемах, когда узрела, куда она провалилась. А провалилась она немного-немало — в настоящий ад! Всё вокруг горело красным огнём пылающей преисподней. Отовсюду слышались визги и крики. Небо заслоняла чёрная мгла, где плавно перемещались сгустки кровавых облаков, которые, если присмотреться, состояли из скопления переплетённых проклятых душ, обречённых на вечное пребывание в этом ужасном месте. Пролетев сквозь обжигающую пучину вулканического пепла вкупе с порывами ветра, Лиза грохнулась на твёрдый горячий песок из смеси ржавчины, костяной стружки и засохшей крови. Было невероятно больно. Металлический песок нещадно впивался в кожу, не говоря уже о грязном воздухе и палящем ветре. Еле дыша и кашляя, девушка попыталась привстать, но, в тот же миг её прижала к груде песка гигантская когтистая пятерня, сжала пальцы вокруг тела, и стала поднимать вверх. Лиза истошно завопила, когда узрела пятидесятиметровую крылатую великаншу с ужасным бледным лицом, схожим с потресканной фарфоровой маской, из чьих чёрных глаз вырывалось нефритовое пламя, а на вершине головы, откуда росло множество загнутых ребристых рогов, горела огненная диадема из лилово-красного огня. — Добро пожаловать, пташка! — с жутким нечеловеческим хрипением произнесла Лилит, скаля клыки и высовывая изо рта раздвоенный змеиный язык. — Вот то место, что тебе уготовано! Ты никогда не вернёшься, не увидишь Вайета, и не родишь сына! Ты обречена на вечные муки, от которых тебе не найти спасения! Так пусть они начнутся с этой минуты! — сдавив пальцы крепче, от чего рёбра Лизы хрустнули, демоница подождала, когда её жертва вдоволь накричится, и лишь только после этого, подытожила: — Наслаждайся вечностью, подруга! То, что ты чувствуешь сейчас, не закончится никогда, и этот приговор ты подписала себе собственной рукой! Потерявшей последнюю надежду Лизе, только и пришлось, что кричать и надрывно плакать, осознавая, где ей суждено провести остаток вечности. И, в момент, когда к ней потянулась вторая гигантская рука матери демонов, желающая сотворить с её телом и душой не бог весть что, девушка отвернулась и зажмурилась, дабы нечего из этого не видеть... зато услышала другое. И совсем не то, что ожидала. Адские угодья огласил не её душераздирающий стон, а того, кто желал принести ей мучения. Лиза раскрыла глаза и узрела, как из груди верховной демоницы, что держала её в своей вытянутой руке, торчал такой же огромный, как и она сама, окровавленный меч, проткнувший ей спину сзади. — ААААААААААААААРРРРРРРРРРХХХХХХХХ!!!!!!!! Звук тысячи грозно рычащих чудовищ и монстров пронеслись по огненной преисподней, когда Лилит разинула пасть, исторгла вопль и разжала пальцы, позволив Лизе полететь вниз и... упасть вовсе не на раскалённый жестяной песок, а на мягкую больничную койку.

***

— Что?! — опешила девушка, поднявшись туловищем над постелью, но, будучи привязанной к ней руками и ногами, не смогла дать себе больше свободы. Но, она хотя бы могла видеть... Своими глазами воочию наблюдала, как в покрытой блекло-серыми обоями просторной палате, в которой она находилась, и где за окном светил утренний свет, так же пребывали двое других лиц — рогато-крылатая демоница Лилит (нормального человеческого роста) и... Вайет. Её любимый Вайет, что сжимал в руках блестящий меч с золотой рукоятью и вонзал клинок прямо в спину чудовищной бестии. — Не смей трогать мою невесту! — жёстко пробасил Избранный и, вытащив запятнанный алой кровью Экскалибур из спины демоницы, запустил в неё порыв энергетической волны, что отшвырнул рогатую тварь к стене и пробил кирпичную кладку её телом. — Вайет... — с малым лучиком надежды вздохнула Элизабет, смотря на это. Впрочем, расслабляться было рано. После полученного урона, Лилит довольно быстро поднялась, но, будучи тяжко раненой, приложила ладонь к продырявленной груди, из которой ручьём стекала густая красная кровь. — Ты действительно этого хочешь, Вайет? — стиснула она острые зубы и продолжила неистово рычать, сверкая глазами. — Хочешь пожертвовать своим предназначением ради этой жалкой смертной? — Это ты жалкая, Лилит! — уверенно парировал Холливел, сведя брови. — Тебе не дано познать, ни настоящей любви, ни дружбы. Всё, что тобой движет — это животная похоть, алчность, корысть и ненависть. И я намерен положить этому конец! — после чего, стряхнув кровь с меча, встал в боевую стойку. Лилит яростно закричала, её нечеловеческий голос гремел в стенах палаты, словно сам ад являлся свидетелем этой битвы. Она собрала оставшиеся силы и обрушила на ведьмака смертоносный поток чёрного дыма вперемешку с лиловым пламенем, что испепелил бы любого, кто встал на её пути. Но, Вайет был не из тех. Одного лишь стального взгляда и отточенного движения руки хватило, чтобы погасить несущийся к нему порыв тёмной магии. Наблюдавшая за этим Лиза, заворожённая и очарованная, казалось, ещё больше прониклась любовью к своему защитнику, от которого исходила неукротимая энергия света, точно щит, оберегающий её и всех вокруг от сил зла. — Если ты думаешь, что этим меня возьмёшь, то, советую подумать дважды! — провозгласил Вайет, сосредоточив всю свою волю в этом мгновении. Он вновь взмахнул мечом, и вокруг него замерцали лазурные сети электро-разрядов, которые он направил в противницу. Лилит увернулась от них и попыталась контратаковать, метнув в Вайета собственные лилово-красные молнии, а ещё, призвав из пола острые кораллообразные штыри, способные пронзить человека насквозь. Но, вместо того чтобы уклоняться, парень испустил из тела круговую энерго-волну, что начисто стёрла в порошок все подступающие к нему острые кораллы. А вот для противостояния молниям, Вайет вытянул руки им навстречу и, создав светящиеся вихри вокруг ладоней, впитал в них вражеские чары, а затем, преобразовав в собственные, ответным ударом послал обратно на бывшую хозяйку. Лилит попыталась защититься пестрящим алой энергией магическим барьером, но, против мощи Избранного, никакой щит устоять не смог. Удар последнего вдребезги разбил её защиту и, попав в демоницу, отправил прямиком в стену, создав там новую дымящуюся пробоину. Конечно, она могла бы там пролежать ещё некоторое время, дабы оклематься, но, Вайет не собирался ограничивать себя всяческими моральными запретами вроде "не бей лежачего". С матерью демонов, что так долго мучила его невесту, Холливел не собирался любезничать. Подлетев к ней в стремительном прыжке, маг принялся наносить по врагу размашистые удары Экскалибуром, один за другим, превращая тело демоницы в кровавое месиво. Каждый взмах его меча сотрясал пространство, и каждый откликался эхом в сердце наблюдавшей за этим Лизы, что ясно чувствовала, как в ней разгорается надежда. Тем часом, близкая к гибели Лилит визжала и отчаянно сопротивлялась, испуская из себя языки лилово-чёрного огня, махала крыльями и трясла когтистыми руками. Но, ничего из этого ей не помогло. Очередным точным росчерком своего оружия, маг отсёк ей руки, затем крылья, потом вторую руку, и, наконец, занеся меч над буйной рогатой головой, срубил её. Покатившись по полу, башка демоницы разинула забастую пасть и издала свой последний жуткий предсмертный вой, прежде чем изрыгнуть фонтан густой алой крови, что залил собой кафельный пол палаты. А затем, иссохнув прямо на глаза до состояния разложенного скелета, череп Лилит загорелся вместе с обезглавленным костлявым туловом и взорваться в яркой вспышке. Так закончила свои дни великая матерь демонов Лилит. Убедившись, что её и впрямь больше нет, Вайет заставил Экскалибур в своей руке исчезнуть, а затем срочно побежал к той, кого пришёл спасти. — Лиза!!! — беспокойно проронил он, срывая с её рук и ног ремешки, которыми она была привязана к койке. — С тобой всё хорошо? Ты не ранена? До сих пор не пришедшая в себя до конца, девушка тяжело дышала, не зная, как реагировать на случившееся. — Вайет... — вяло проронила она, глянув на парня. — Это правда? — Что, правда? — уточнил тот. — Всё это... — обвела она взглядом больничную палату. — Ты убил её? Она мертва? Приблизившись к лицу своей любимой, маг осторожно поцеловал её в губы и сказал: — Мертвее не бывает. Внутри Лизы всё словно расцвело — впервые, за очень долгое время. — И ты здесь... со мной? — проглотила она последнюю фразу. — Ты пришёл забрать меня? — Конечно, милая, — обнял её Вайет, после чего, бережно взяв на свои сильные руки, прижал к груди. — Прости меня за всё, что было, — сердечно проговорил он, осыпая лицо поцелуями. — Прости, что поместил тебя сюда и не поверил твоим словам. Я не понимал и не ценил тебя так, как полагается. И из-за моей гордыни ты пережила настоящий ад. Но, не волнуйся, всё позади. Я больше никогда тебя не брошу и не совершу прежних ошибок. Паря на седьмом небе от счастья, Лиза прижалась щекой к груди любимого мужчины. Она чувствовала себя в безопасности, и не просто за каменной стеной, а внутри непреступной крепости. Однако, пара вопросов у неё оставалась. — Но, куда мы пойдём?.. Надеюсь, не в квартиру на «Пасифик Хайтс»? — Ни за что, — чётко и ясно утвердил Вайет. — Хватит с нас этого дерьма. Мы подойдём в мой дом на «Прескотт Стрит». В родовой особняк Холливел. Я уже поговорил с родителями, они не будут возражать. А потом, когда встанем на ноги, и, я найду новую работу, то, подберём какой-нибудь другой дом, который точно будет нашим и только нашим. "Неужели всё это может быть правдой... это точно не сон?" — подумала Элизабет, наблюдая, как её буквально вытащили из ада, и поместили в оазис счастья — в персональный рай. Девушка поцеловала своего спасителя в губы, а затем, спустя самую малость, в её голове что-то щёлкнуло, и она задала ещё один резонный вопрос: — Вайет, но ведь... Лилит не главная наша проблема. Есть кое-кто покрупнее. Воспринимая услышанное максимально серьёзно, Холливел сразу же ответил: — Не волнуйся об этом, Лиза. Он больше никогда не завладеет моим разумом и душой. Я отрёкся от него, и больше этот ублюдок не имеет надо мной никакой власти. — Правда? — с восторгом, но в то же время настороженностью, промолвила Лиза. — Но, ведь он жив, а значит, всё равно представляет опасность. — Несомненно, — подтвердил Вайет. — Но, теперь, когда я точно знаю, кто он, я не сдамся без боя, и приложу все силы, чтобы противостоять ему, и защитить тех, кто мне дорог. С растёкшимся в тёплый мёд сердцем, Лиза испустила из глаза слезинку, а затем, проматывая в памяти всё, через что им пришлось пройти, сказала следующее: — Милый... почему ты раньше не рассказывал мне, кто ты такой? Я бы это приняла. Ты ведь великий светлый волшебник и защитник невинных. Ты всерьёз полагал, что я бы тебя разлюбила, узнав это? Вайету не пришлось долго думать над ответом. — Это потому, что я был тупой идиот, Лиза, — признался она, негромко хмыкнув. — А ещё я просто боялся, понимаешь? Боялся рисковать. Кроме того, не настолько уж я был и светлым, — выдохнул парень. — Я натворил много бед и принёс уйму страданий. И всё из-за своей гордыни и тщеславия. Я не заслуживаю того звания, что ты мне дала. — Но ты изменился, если уже сейчас понимаешь, кем был раньше и раскаиваешься в этом, — убедительно оспорила его невеста. — Этого для меня уже достаточно, чтобы мы начали с нуля, и на сей раз, наши отношения будут построены исключительно на правде и искренности, — взяла она того руку. — Ведь так? — Да, милая, — кивнул ей Вайет. — Все тайны раскрыты. Больше скрывать нечего. Мы чисты друг перед другом. А теперь пойдём домой, — после чего, держа Лизу на руках, Вайет покрылся голубым сиянием и исчез вместе с ней, переместившись в особняк Холливел, навсегда покинув эту проклятущую психиатрическую клинику.

***

Особняк Холливел Окутанный лазурным светом, Вайет оказался прямо посреди гостиной с Лизой на руках и сразу поставил её на ноги, при этом, взмахом руки, сменил ей наряд с блекло-голубого халата пациента, на обычную поведению одежду — бежевую кофту и коричневые кашемировые брюки. И в тот же миг, не успела последняя осмотреться, как к ней подошли родственники жениха, встречая девушку с дружескими объятьями. — Лиза! — разом поприветствовали её Лео с Крисом, подходя к ней и обнимая. — Добро пожаловать в семью Холливел, дорогая! — добавила Пайпер, и, когда сын с мужем отошли в сторону, она их заменила, тоже заключив невестку в объятиях... ненадолго. — Лиза, как дела?! — на сей раз воскликнула Мелинда, что чуть ли не сшибла с дороги свою мать, тоже желая поделиться с девушкой брата обнимашками. — С тобой уже всё хорошо, правда? Лиза светилась теплотой и благополучием. Здороваясь и принимая согревающие объятия от тех, в чью семью вскоре полноправно войдёт, девушка наконец поняла, что, всё позади. Теперь наступит счастье, которое она так долго и кропотливо искала. И никто этому не помешает. Никакой демон или иного вида монстр. — Пошли, милая, идём в мою комнату, там переночуем, — сказал ей Вайет, кивнув наверх, в сторону деревянной лестницы, ведущей на второй этаж, а также на окно, за котором виднелась ночное небо. — Ты же помнишь, как я тебя туда привёл, когда впервые пригласил в свой дом? — Да, — с улыбкой ответила Элизабет. — Ты мне ещё тогда показал свою коллекцию кинжалов, а потом подарил мне плюшевого дракончика в матроске, как символ нашей любви. — Хорошо, что ты помнишь, — изрёк ведьмак, завёл руку за спину, и, в свете золотых искр, призвал в неё ту самую игрушку из их общего прошлого. — Держи! — протянул он ей дракончика. — Пусть, как и прежде, он будет рядом с нами. С восторгом взявшись за милую мягкую игрушку, Лиза прижала его к своей груди и, из её глаза снова потекли слёзы счастья. — Пойдём, милый, — тихо произнесла она и, вместе с тем, с кем она собирается прожить всю оставшуюся жизнь, потопала на второй этаж. — Всем спокойной ночи, завтра утром пообщаемся! — помахала он рукой родственникам, в лице Лео, Пайпер, Криса и Мелинды, что так же махали ей в ответ. Дойдя до комнаты Вайета, вместе с ним самим, Лиза ненадолго остановилась и, прежде чем перешагнуть порог, решила уточнить: — Милый, секунду, просто прими к сведению... У нас в будущем будет сын, я это точно знаю, не спрашивая откуда. И мы его назовём Дэнни, хорошо? — Дэниел Холливел? — прикинул Вайет, сделав задумчивый вид. — А что, звучит. Надо бы потом подобрать второе имя... может Виктор? Так звали моего деда. — Дэниел Виктор Холливел? — проговорила вслух девушка, оценивая подобный вариант. — Неплохо, совсем неплохо. И складно даже. А теперь пойдём, — и, сдвинувшись с места, уже хотела войти в комнату, но... не стала. Её сбила с толку одна мимолётную деталь, увиденную около пятнадцати минут назад, которая противоречила всему тому, что происходит сейчас. — Минутку, Вайет... — растеряно обратилась к нему Лиза. — Когда ты забрал меня из клиники, я точно помню, что за окном было утро. А когда мы перенеслись сюда, почему-то наступила ночь. И мы сейчас идём ночевать в твою комнату. Как-то непонятно... Простояв на месте в некотором недоумении, Вайет, как бы между делом, попытался её переубедить: — Милая, тебе наверное показалось. Ночь была всегда. — Нет, Вайет, я помню, было утро! — уверила она того, вспоминая сцену пробуждения. — Я видела окошко и... утренний свет. В ответ на это, Холливел сощурил свои стальные серо-голубые глаза и низким баритоном произнёс: — То был не свет. То был мрак ночи. Тон и тембр его голоса... был совсем не таким как раньше... От него разило холодом и угрозой. Лёгкость в душе девушки мигом придавило тяжеленным булыжником из чугуна, сердце объяло тупой болью, а все жилы в теле залило цементирующим раствором, заставившим её опять окоченеть. — Что? — глухо слетело из её губ, а плюшевый дракончик выпал из онемевших пальцев. Коварно ухмыльнувшись, Вайет положил холодную ладонь на озябшее плечо девушки и сказал то, что расставило всё на свои места: — Лиза, ты как-то плохо выглядишь. Что с тобой? Может тебе... нужна помощь? Холод. Страх. Дрожь. Участившееся сердцебиение. Отчаяние. Никакой надежды. — Нет... — отрицательно замотала головой Лиза, побелев как мел и прокляв себя за то, что поверила в этот спектакль. — Пожалуйста, нет... — слёзы лились из его глаз ручьём. — Помощь уже здесь! — злорадно пропел "Вайет" и, схватив Лиза за руку, грубо впихнул её в открывающуюся дверь своей комнаты. Влетев туда, словно брошенный мешок с мусором, Лиза не смогла и опомниться, как уже... вернее снова... СНОВА ОКАЗАЛАСЬ ПРИВЯЗАННОЙ РЕМЕШКАМИ К КОЙКЕ В ПАЛАТЕ ПСИХБОЛЬНИЦЫ!!! Вот только теперь, за окном и впрямь виднелся ночной мрак, без намёка на малейший проблеск утреннего света. — О, мисс Лейн, вы наконец-то очнулись, — между тем, поприветствовал её доктор Харрис, войдя в палату. — Давайте больше не будем так долго спать, и всё-таки займёмся вашим лечением, хорошо? — вслед за его словами, из открытого им недавно дверного проёма, зашла медсестра с белой марлевой маской на лице. — Наша сотрудница даст вам необходимое лекарство, от которого ваше сознание довольно быстро просветлеет. Если, конечно, вы не ставите этому противиться. Лиза не обращала никакого внимания на происходящее. Её глаза были пусты, а выражение лица казалось омертвевшим. Не было ничего, что могло её хоть как-то расшевелить... кроме одного. Медсестра сдёрнула с себя маску и явила свой узнаваемый лик. Густые карминовые пряди свободным каскадом упали ей за спину, глаза вспыхнули нефритом, а на губах заиграла хитрая ухмылка. — Всего один укольчик, мисс Лейн, — пресыщенно сказала Лилит, доставая шприц, снимая с иглы колпачок и наполняя его неизвестной жидкостью из колбы. — Вы прекратите парить в пушистых облаках, и снова вступите на нашу твёрдую землю. Это ведь так прекрасно, правда? Лиза задрожала. По её телу точно прошёл электрический ток. Она... потеряла любую возможность адекватно мыслить и что-то анализировать. Впрочем, и это, стало не последним гвоздём в гроб его рассудка. Она услышала, как из-за двери вновь кричит знакомый голос. И этот голос принадлежит Вайету. Но, как только парень подбежал к палате, дверь тут же, сама собой заперлась, и парню пришлось быть по ней кулаками, норовя пробиться внутрь. — Лиза, не волнуйся! — кричал её жених, глядя на Лизу через одно единственное маленькое застеклённое окошко в двери. — Я тебя спасу! Я тебя освобожу! Мы будем снова вместе, обещаю! Лиза ничего не отвечала. Её взгляд и мимика, были сродни манекену из магазина одежды. На уровне инстинктов, она припоминала, что недавно произошло и, догадывалась, что в происходящем сейчас, тоже нет ничего реального. Она уже никогда не проснётся по-настоящему. А возможно, и до этого никогда не просыпалась. Существовала ли она в принципе? Жила ли на свете такая личность как Элизабет Лейн? Или всё прожитое ей — было лишь видением больного разума какого-то другого человека? Мир стал распадаться перед её глазами... Всё потеряло какой-либо смысл. Мрак ночи победил утренний свет. ㅤ