Благословлены неверными решениями

      Вечер пятницы.       Выйдя из Большого зала, сразу стало легче. Свежий воздух ударил в нос, прояснив сознание. Облокотившись о холодную кирпичную стену, Драко с силой ударился головой о камень.       «Сука. Прошло всего полтора часа, а я уже хочу напиться до потери сознания. Алкоголизм ведь не лечится. Так ведь? Ну и хер с ним, хотя бы так не хочу вскрыть себе вены каждый раз, открывая глаза. Алкоголь помогает. Особенно крепкий».       По мнению Драко, это были правильные мысли.       «Напиться, отключиться и забыться. Отличный план, чтобы справиться со всей херней, которая происходит со мной».       Он начал сильнее биться головой о каменную стену.       «Прекрасно. Головная боль то, что сейчас нужно. Выбить все блядские мысли последних часов».       Он не обращал внимания на окружающую обстановку. Перед глазами потемнело, а головная боль усилилась в области затылка и распространилась дальше. Связь с реальностью угасала, а пелена в глазах почти стёрла контуры окружающего мира.       Драко закрыл глаза, но неожиданно ощутил прикосновение. Услышал голос, который казался далеким и туманным.       Он медленно открыл затуманенные глаза, постепенно вернувшись в реальность. Взгляд прояснился, и, не успев даже задуматься, инстинкты взяли верх.       Драко схватил стоявшего человека за горло и с силой впечатал в стену, надавив палочкой на ярёмную вену.       — Какого хера ты делаешь, Малфой, совсем ёбнулся?       «Забини. Твою мать».       Хватка на шее ослабла, и в глазах стало чуть яснее. Драко лишь сейчас осознал, насколько крепко он держал Блейза за плечо. Костяшки пальцев побелели.       — Я тебя предупреждал, Забини. Не трогай меня, — процедил Драко сквозь стиснутые зубы.       — И что ты предлагаешь делать, а? — кричал Блейз в лицо Малфоя, размахивая руками так, словно пытался жонглировать. — Я выхожу, а ты стоишь и бьешься головой о стену, словно в припадке. Что мне надо было делать, придурок? Стоять и смотреть, как ты пытаешься выбить из своей головы мозги, пока они вытекли бы из твоих ушей, — Забини был в ярости, он сжимал и разжимал кулаки, готовый вправить мозги другу на место.       Забини подошёл ближе, и Драко поднял на него взгляд.       — Слушай меня внимательно! Я ни одной живой душе, блять, не расскажу, что видел сегодня, но с одним условием, — он покачал головой, возвратив Драко прямой взгляд, — чтобы я больше не видел ничего подобного. Хочешь творить всякую херню? Пожалуйста, но если кто-то застукает тебя за этим делом, кто-то кроме своих, — последнее слово он особенно выделил, — то я не хочу оказаться за соседней решеткой в Азкабане только из-за того, что ты не можешь себя контролировать.       Блейз развернулся и зашагал прочь, попутно выкрикивая ругательства на итальянском. Оставляя Драко и неприятную сцену за спиной.       После разговора с Блейзом Драко решил отложить поход в подземелья.       Головная боль перешла в тихий гул на краю сознания.       Малфой ударил кулаком о каменную стену, ощутив острую боль в кисти, издав гортанный звук, похожий на рычание. Его неожиданное действие испугало первокурсников, которые выходили из Большого зала. Драко бросил на них убийственный взгляд и направился прочь, расталкивая тех, кто толпился у двери.       Множество взглядов было обращено на него, и он почувствовал сильное желание как можно быстрее убраться отсюда.       «Черт. Отвернулись нахрен, или я сверну ваши блядские шеи», — крутились мысли в голове, пока он выходил из Хогвартса.       Гнев.              Драко ощущал его, когда засыпал и когда открывал глаза, когда ел и когда пил огневиски. Он постоянно сопровождал его. Вместе с жалостью и отвращением. Они были его верными спутниками в новой жизни.       Проходя вдоль Запретного леса, мысли снова начали уносить его из реальности:       «И что мне теперь делать со своей гребаной жизнью? Как можно исправить все то дерьмо, которое сейчас происходит?»       «Самый верный способ все закончить здесь и сейчас. Зачем тебе корчиться в муках целый год? Ты можешь это закончить, Драко. Не будет боли, сожалений. Только тишина и покой», — до боли знакомый голос эхом прогремел в голове.       Иногда голос Грейнджер возникал в голове, и собственное подсознание спорило с ней.       В тот самый момент, когда он думал, что сброситься с крыши поместья отличный вариант, тогда это и началось. Она как будто постоянно была где-то поблизости, вызывая чувство спокойствия.       Погруженный в свои размышления Драко не заметил, как добрался до Чёрного озера.       Он замер, уставившись на водную гладь, и наконец смог вдохнуть полной грудью.       «Мне всегда нравилось это место. Может стоит всё закончить именно тут?»       «Здесь красиво».       «Ты слишком долго страдал, тебе стоит отдохнуть, Драко. Всё будет хорошо, я рядом», — снова послышался голос Гермионы.       Пока сознание было затуманено её голосом, ноги все сделали за него: концы ботинок коснулись воды, — ноги казались слабыми, — он продвинулся ещё на шаг, пока не ощутил приятную прохладу в районе щиколоток.       Ещё шаг.       Теперь прохлада коснулась колен. Драко шагал всё дальше, пока вода не достигла пояса.       Он перевёл взгляд в сторону. Теперь он не просто слышал голос Грейнджер. Малфой видел очертания, словно она была призраком.       — Грейнджер… — сорвалось с губ.       — Все хорошо, Драко. Я с тобой, не бойся, — Гермиона протянула руку, и её губы расплылись в улыбке.       — Мне не страшно, Грейнджер. Просто не отпускай мою руку, — и он вложил свою ладонь в её.

***

      Холод и сплошная тёмнота — первое, что он ощутил.       «Охренеть. Отрубиться и не помнить этого — гениально, Малфой».       «Какой сегодня день? Блять, я не помню…»       «Что происходит? Почему так тихо? Слишком тихо. Что я заб…»       И в тоже мгновение, он вернулся в реальность.       Драко попытался вдохнуть, но легкие словно были охвачены пламенем. Появился кашель, а следом ослепительный свет.       Кто-то с силой тряс его.       — Малфой, блять. Ты конченый ублюдок. Что ты, сука, творишь? — тяжело дыша, крикнул парень, будто устроил забег.       «Нотт?!»       Зрение медленно возвращалось, автоматически пытаясь обнаружить Теодора.       Форма промокла, волосы прилипли к лбу, и с них стекали капельки воды.       — Какого хера ты так орёшь, Нотт? Умер кто-то, что ли?!       Удар, а за ним жжение. Голова Драко откинулась так резко, что послышался хруст позвонков.       Голос Теодора резал слух, и он чувствовал, как руки сжимали мантию настолько крепко, что вода начала стекать с его пальцев.       — Ты походу совсем рехнулся, Малфой, — прошипел Теодор и с силой тряхнул Драко. — Решил утопиться в ебучем озере?       Он скривился от звука его голоса, проведя рукой по щеке.       — Уже напился, что ли, Нотт? Кто тут топится?       Драко на секунду застыл, когда осознание накрыло его.       В голове мелькали воспоминания с бешеной скоростью, заставляя тело трястись то ли от пробирающего холода, то ли от сознания пиздеца, который он творил.       — Блять. Я не буду спрашивать, какого хера ты поперся в это долбанное озеро топиться, и не прошу благодарности за то, что спас твою задницу.       Драко фыркнул.       — Но, если кто-то не из своих увидит это, — сделав несколько шагов в направлении Драко, Нотт замер, вскинув руку и ткнув ему пальцем в грудь, продолжил, не отведя взгляд, — я не хочу оказаться с тобой рядом по пути в Азкабан.       — Где-то я уже слышал это, — с долей сарказма в тоне бросил Драко.       — Не за что, придурок.       Теодор оторвал от него взгляд и поднял свою сумку с земли, и в этот момент из нее выпал необычный предмет. Драко никогда раньше не видел подобного.       — Что это за хрень? — пытаясь уйти от ненужных вопросов, спросил Драко, кивнув головой в сторону странной вещицы.       — Это, мой дорогой самоубийца, — вертя незамысловатый предмет в руках, Теодор усмехнулся кривой улыбкой и, попутно спрятав его в карман мантии, продолжил, — называется плеер.       — Не знаю, что это.       — Конечно, это же маггловская вещь.       Драко поднял брови в удивлении.       — И нахрена тебе то, что придумали магглы?       — Потому что это напоминает мне кое о ком, — ухмыльнувшись своим мыслям, бросил Теодор.       Не произнеся больше ни слова, он протянул ему руку, чтобы помочь встать. Драко отмахнулся, поднялся на ноги и взял свою сумку.        «Это полный пиздец».       Пронеслось в голове прежде, чем он сделал хотя бы шаг.       До Хогвартса они шли в полном молчании.       Теодор встряхнул пачку сигарет и достал одну.       — Не знал, что ты куришь.       — Прости, об этом не писали в Пророке на первой странице, — постукивая по карманам мантии в поиске зажигалки, сыронизировал Теодор и, не найдя её, зажёг сигарету палочкой.       — Да ты у нас шутник, Нотт, — усмехнулся Драко, бросив взгляд в его сторону.       — А ты у нас любитель понырять с головой, Малфой, — парировал Теодор, выпуская облако дыма в лицо Драко.       Неприятный запах проник в нос, и Драко поморщился, прикрыв рот рукавом мокрой мантии.       — Ужасная привычка, Нотт, бросай.       Сделав затяжку, он развернулся к Драко, проговорив сквозь улыбку:       — Учту это, папочка.

***

      Спускаясь в знакомые подземелья, Драко почувствовал облегчение. Впервые за весь день ему действительно стало легче. Он точно знал, что ожидать, и какой вид предстанет перед ним, когда он переступит порог гостиной. Единственный звук, нарушавший его спокойствие, — это шаги Теодора сзади.       Одежда Драко была промокшей, с мантии стекали капли воды. Волосы уже начали высыхать и, вероятно, выглядели неряшливо.       Подойдя к ложной стене, Драко произнёс пароль:       — Noli relinquere tuum.       «Спасибо, что хотя бы пароль доверили Забини», — отметил про себя Драко.       При входе в гостиную их взгляд сразу привлек Блейз, расставляющий стаканы на дубовом столе, в то время как Паркинсон улеглась на диване, уставившись в потолок.       — Вы решили на ночь искупаться, мальчики? — с явным сарказмом спросил Блейз.       Драко и Теодор одновременно закатили глаза.       — Нет, кто-то запустил в нас Агуаменти. Торжественный приём для Слизерина. Вам разве не сказали?       Драко перевел удивлённый взгляд на Нотта.       — Не скромничай, Малфой, — подмигнул Теодор, обойдя его и направившись к столу, на котором покоились бутылки. — Ты всегда пользовался популярностью.       Забини хлопнул в ладоши, привлекая внимание.       — Ладно. У вас есть ровно двадцать минут на то, чтобы привести себя в порядок, и потом мы напьёмся и забудем этот ужасный день. Давайте, детки, вперёд.       Драко поднялся по знакомой лестнице, и дверь скрипнула, впустив его внутрь. Первое, что бросилось в глаза, — новое расположение кроватей.       Раньше они были расставлены кругом, и их было пять, а теперь осталось только три. Стало так непривычно просторно, и нельзя сказать, что Малфою это было не по душе.       Драко замер на пороге, сканируя взглядом комнату. Шкаф и столы находились напротив кроватей, количество светильников увеличилось. Этот вид вызывал ужасное впечатление, словно кто-то украсил комнату какими-то назойливыми гирляндами.       Чем меньше людей вокруг, тем лучше, однако количество света явно действовало ему на нервы.       Драко наклонился, чтобы поставить сумку на пол, как дверь с силой врезалась в него.       — Твою мать, блять, — выругался Малфой, бросив на неожиданного гостя убийственный взгляд.       — Ой, прости, что твоя бледная задница пострадала, — проговорил Забини, зайдя в комнату, и тут же вскинул руку, защищая глаза от света. — Какого хера тут так ярко?       Блейз достал палочку, в то время как Драко развернулся, чтобы достать оставшиеся промокшие вещи из сумки. Как вдруг дверь снова открылась и ударила его по спине.       — Сука, — вытянувшись во весь рост, крикнул Драко. — Да вы что, издеваетесь надо мной?!       — Прости, мой ранимый мальчик, — проговорил Теодор, тоже зайдя в комнату, и, осмотревшись вокруг, направился к дальней кровати. И улёгся на неё с ногами, подложив руки под голову. — Отлично, хотя бы мне повезло с соседями.       — Эй, у окна моя кровать, — Блейз кинул в него книгу, попутно указав пальцем на Теодора. — Ноги убери, Нотт.       — Держи карман шире, Забини, я первый, — увернувшись от летящей книги, крикнул Теодор. — Значит моё.       Они напомнили Драко старые времена, вернув его снова на третий курс, когда они также нелепо спорили.       Драко подал голос:       — Я первый пришёл, значит я выбираю кровать. Нотт, вали на другую, — указав пальцем, сказал Драко. — Эта моя.       — Эй, так не честно, — поднявшись на локтях, проскулил Теодор и, словно только заметив, добавил: — Какого хрена здесь так…       — Ярко, — хором произнесли Блейз и Драко.       — Если бы мне два раза не стукнули по хребту дверью, я бы уже всё сделал.       — Одни отговорки, Драко.       Нотт достал палочку, и пара светильников исчезла.       — Ну, что ж, я первый в душ, — взяв полотенце, Теодор оттолкнул Блейза и Драко и скрылся за дверью. Затем раздался щелчок, и послышались приглушенные звуки возни.       Малфой и Забини остались наедине, и в комнате воцарилась тишина. Драко подошел к кровати, разглаживая складки после Нотта. Взглянув в окно, он увидел лишь Черное озеро.       Воспоминания заставили Драко вздрогнуть.       — Он придурок, но до этого вы как-то ладили, поэтому, пожалуйста, постарайтесь не выбить все дерьмо друг из друга хотя бы в течение первой недели, — пряча руки в карманах, он сделал шаг в его направлении. — Мы все должны будем ходить в Министерство и отчитываться. Я не хочу оказаться…       — По пути со мной в Азкабан, — закончил Драко. — Я помню, Блейз, но это зависит не от меня одного.       Забини кивнул, скорее всего, каким-то своим мыслям и подошёл к кровати.       Остаток времени они провели, занимаясь своими делами. Сквозь запертую дубовую дверь до них донесся голос Теодора:       Я бы предпочел не возвращаться в старый дом,       Их слишком много, плохих воспоминаний.       И ты никогда не знала,       Как сильно ты мне нравилась,       Потому что я даже никогда не говорил тебе…       — Нотт, хватит распеваться, — Забини, потирая глаза, поднялся с постели. — Тебе не одному в душ нужно.       Звук воды стих, и Теодор показался в проёме ванной с довольной улыбкой на лице. Его лицо раскраснелось от душа, и кудри были зачесаны назад. Полотенце было обернуто вокруг бёдер, и Драко только сейчас обратил внимание на его торс, исполосованный шрамами. Он видел большую часть из них, какие-то он залечивал сам, но самый большой проходил вдоль груди и был весь в рубцах.       «Кто-то сильно постарался, чтобы рана принесла много боли. Шрам выглядит достаточно свежим по сравнению с остальными. Значит, его нанесли уже после», — анализировал Драко, незаметно рассматривая его. Мысли прервали слова Блейза.       — Хватит распеваться, тебе здесь не сцена. С дороги, — Забини пихнул его в плечо и прошёл в ванну, закрыв за собой дверь.       Теодор проводил его взглядом и прошлепал босыми ногами к кровати, оставив за собой мокрые следы на паркете.       — Что за песня? — как бы невзначай поинтересовался Драко, направившись к своей кровати.       — Что? — переспросил Теодор, вытирая полотенцем волосы.       — Песня, что ты пел в душе.       — А, эта. Она маггловская.       — Что? — удивлённо спросил Драко, ощутив, как брови взметнулись вверх. Он знал, что Теодор Нотт со своими тараканами, но не догадывался, что настолько.       Теодор отложил полотенце и посмотрел на Драко.       — Песня нравилась одному человеку. — Теодор улыбался, объясняя, как ему казалось, очевидные вещи. — Вот и ко мне пристала со временем.       — Нотт, ты в курсе, что ахуеть какой странный?       Теодор промолчал, все ещё улыбаясь себе и своим понятным только ему мыслям.       Наконец-то очередь идти в душ дошла и до Драко. Он запер дверь на замок и дополнительно наложил запирающее и подавляющее шум заклинания. Теперь он мог избавиться от одежды, пропитанной влагой и грязью, что вместе с тем вызывала раздражение.       «Блять. Гребаная удавка на шее, проще было сразу засунуть мою голову в петлю», — мысленно ругался Драко, развязывая ненавистный галстук.       Бросив его к остальным мокрым вещам на полу, Драко со злостью пнул их ногой. Вряд ли это помогло унять хоть каплю злости.       — Как же раздражает. Почему я вообще должен это делать?       Он включил воду, и из душа полилась горячая вода. Ступив под струи, не размышляя, он почувствовал, как его онемевшее тело ощутило боль. Постепенно мышцы стали расслабляться, когда его сознание внезапно возродилось от её голоса.       — Драко.       Её до боли знакомый голос, который чуть не погубил его пару часов назад, снова отдавался в ушах.       Он зажмурился и сжал руку в кулак до хруста костяшек.       — Грейнджер, тебя здесь нет, — закрыв глаза, Драко попытался сконцентрироваться, повторяя себе как мантру. — Ты галлюцинация, которую проецирует моё больное сознание. Ты нереальна.       Несмотря на то, что тело хлестал кипяток, он ощутил холодное прикосновение к спине.       — Ты каждый раз так говоришь, но я здесь. Могу прикасаться к тебе, — она провела рукой по спине. — Чувствовать твоё тепло. Могу разговаривать. Галлюцинации не могут делать такие вещи.       Он усмехнулся и открыл глаза. Развернулся и посмотрел прямо на неё. Она стояла обнажённая, такой, как он представил себе единожды на пятом курсе, когда увидел её мельком, выходя из Хогвартс-экспресса.       — Даже как плод моей больной головы, — он прошёлся жадным взглядом по её фигуре, стараясь запомнить каждый участок хрупкого тела, — ты все равно умудряешься быть занудой.       Она усмехнулась.       — Разве это не самая главная моя черта? Быть занудой и всезнайкой, — Гермиона перебросила волосы на правое плечо, оголив шею. — Именно это тебе и нравится. И то, что я делаю так…       Её голос был гипнотическим, слова заставлял терять связь с реальностью.       Она опустилась на колени, и он ощутил её холодное прикосновение к своему бедру. У него давно никого не было. Он заперся от всех. Не мог терпеть их прикосновения, руки, которые сразу хотелось скинуть, ему не нравилось до тошноты.       Даже прикосновения матери, которые раньше дарили нежность и безопасность, сейчас ощущались совсем по-другому. Но её даже в форме галлюцинации были прохладными.       Драко перевел взгляд на свои бедра, эрекция была каменной. Он замер, когда она открыла рот и провела языком по всей длине. Разряд прошёлся по всему телу и сосредоточился внизу живота.       — Блять, — это все, что он смог выдавить из себя. Драко откинул голову на мраморный кафель.       Он так сильно приложился головой, что в ушах зазвенело, и Драко услышал голос своего подсознания:       «Она не реальна. Открой глаза, Малфой! Открой, блять, глаза!» — кричало ему оно.       Ему было так хорошо.       Зачем? Какой смысл лишать себя такого удовольствия.       Но помимо её прохладных рук он чувствовал боль. И что-то горячее, стекающее по его затылку.       У него зазвенело в ушах, а глазам было трудно сфокусироваться. Первым, на что он смог сосредоточить взгляд, — это душевая кабина, откуда струилась вода, образуя клубы пара. Попытка встать закончилась неудачно, и он рухнул на пол. Драко поднял руку и приложил ладонь к затылку, ощутив что-то вязкое на кончиках пальцев.       «Видимо, я поскользнулся и отключился. Фиаско, Малфой, это была бы такая глупая смерть. Нужно что-то делать с этими галлюцинациями, они убивают меня», — сделал мысленный вывод Драко.       Ему понадобилось пятнадцать минут, чтобы встать с пола и привести себя в порядок. Когда дверь ванной открылась, Забини и Нотт уже стояли в полной готовности и ждали его.       — Наш мальчик, видимо, любитель долгих ванн. Малфой, тебя не было тридцать минут, скажи честно, — Теодор развернулся на каблуках и подошёл почти в плотную. — Если тебе нужна была разрядка, мы могли бы пригласить Паркинсон.       — Ладно, Тео, оставь его. Давай, Драко, у тебя десять минут, — Забини усмехнулся. — Мы ждём внизу.       — Что, но я же столько классных… — вопил Нотт, пока Забини тащил его к выходу.       Когда дверь за ними закрылась, а слова Нотта было не разобрать, Драко наконец-то смог выдавить из себя:       — Пиздец.       И направился к шкафу.       Он справился раньше, чем предполагал. Пять минут и сорок три секунды.       Ему нравилось считать, ничего конкретного, просто это давало ощущение контроля.       Он выбрал черные брюки, свитер и оксфорды.       Спускаясь вниз по лестнице, Драко услышал приглушенную музыку и голоса. Подойдя поближе, он уже мог разобрать часть разговора: Нотт, Забини, Паркинсон и Гринграсс?       Он не видел её в Большом зале вместе с остальными. Однако, как только Драко заметил чемоданы у входа в гостиную, все стало ясно.       — О, а вот и наш мальчик.       — Эй, какой он мальчик, — усмехнулась Дафна, поудобнее устраиваясь в кресле. — Совсем сбрендил, Нотт?       — Не лезь в наши взаимоотношения, Гринграсс, — подмигнув ей, лукаво сказал Теодор. — Это личное.       Драко закатил глаза, утомлённый избыточным вниманием Теодора.       Не то что бы ему не нравился Нотт, просто не мог разгадать загадку его мыслей и действий. Воспитанный в семье Малфоев, Драко мог прочитать людей всего за несколько минут общения, словно все представители его рода уже рождались с этой особенностью. Однако Теодор Нотт оставался для него загадкой даже спустя все эти годы.       — Тс, избавь меня от этого дерьма, Нотт. Что у нас в меню сегодня?       — О-о-о, вот и правильные вопросы, — Теодор подхватил два стакана, что до этого покоились на столике, и двинулся в сторону Драко. — Наконец-то, а то от разговоров этих двух дамочек уши вянут, — он протянул ему стакан, взбалтывая содержимое. — Деньги, цацки и бла-бля-бля, — спародировал Теодор.        Драко отмахнулся от его предложения и направился к столу.       — Заткнись, Нотт, от твоего трёпа я старею лет на десять, — прокричала Паркинсон, кинув в него подушку.       Подойдя к столику, Малфой увидел шейкер, который был зачарован для приготовления коктейлей. Однако он не произвел на него впечатления. Осмотрев стол дальше, он отметил, что на нем в основном стояли бокалы с коктейлями, что мерцали разноцветной жидкостью, и ничего, что могло бы выбить из него дух.       «Отлично, не зря набил сумку бутылками», — подумал Драко, доставая палочку и призывая из своей комнаты пару бутылок. Когда они приземлились на стол перед ним, все замолчали.       — Малфой, тебе не кажется, что это слишком сильное пойло даже для тебя? — спросил Блейз, взяв одну бутылку в руку и рассмотрев содержимое.       Драко перевел на него взгляд, попутно открыв первую бутылку:       — О, нет, Блейз, это не просто пойло, — ответил Драко. — Это то, что помогает моей грёбаной жизни не скатиться в ещё большее дно.       Прозвучало как тост!