Все началось в конце времен...

Замечательно, что Америку открыли, но было бы куда более замечательно, если бы Колумб проплыл мимо. «Марк Твен»

      Тонкие лучи солнца медленно прочерчивали длинные тени на мощеных тротуарах Нью-Йорка, создавая игривый контраст с яркими фасадами небоскребов и умело декорированными витринами. По одной из узких улиц, погруженных в атмосферу весеннего волнения и суеты, неспешно шагала Прекрасная, шаг за шагом, наслаждаясь прелестной невозмутимостью города, сливаясь с бьющимся ритмом, словно старый друг, солидный и всегда преданный. Блистательные зеленые глаза сияли от восторга перед живой пульсирующей энергией мегаполиса. Аромат свежего кофе, запах коего дева прежде не знала, добродушно затихал в узких переулках, отражая истинную суть Мидгарда.       Уличные фонари, постепенно сменяющие дневной свет, олицетворяли путь Богини и заставляли ее чёрные, собранные в тугой хвост локоны мерцать. Она была одета в легкое платье с принтом цветущих маков, скопированное магией из разворота одного модного журнала, датированного сентябрем две тысячи шестого года, в куче хлама, гласившего о последнем звёздном писке, которое подчеркивало грациозную, пышную фигуру, сошедшую с полотен великих художников и мастеров семнадцатого века. На ногах же танцевали модные туфельки на шпильке из лихих девяностых.       Пройдя достаточно долгий путь, не тревожа покой земных существ расспросами и восхищенными охами-вздохами, Царевна почувствовала легкую усталость, а глаз зацепился за красивое оформление, расположенное под льняными навесами. Столики, увенчанные цветами, уютно стояли вдоль тротуара, обещая комфорт и утонченный сервис.       Неторопливо и преднамеренно она приближалась, вглядываясь в террасу, оживленно шепчущую тайны бесед. Кафе, как олицетворение страницы из сказки, украшало заветные скамьи, огражденные живым зелёным заборчиком, будто пышными ветвями калир-кандры. Завесы, расшитые лиловыми цветами, плавно колыхались под легким ветерком, загадочно играя с тонкими световыми каскадами.       Девушка растерялась, пытаясь определиться, пойти ли ей дальше или зайти в загадочное заведение. Мария не могла устоять пред заманчивым образом и, зачарованная, задумала зайти внутрь и исчерпать тайну чудесного укрытия, окутанного запахом страстного кофе и сладостным шёпотом гастрономических искушений.       В сердце зародилось такое желание испытать новые ощущения, окунуться в незнакомую декорацию, что решение принялось само собой. Она зашагала ко входу, якобы встречая свою судьбу, полную загадок и возможностей. Открывая медные двери, принцесса проникла в помещение, ощущая неровность потрепанных годами деревянных полов под ногами. Легкий уютный климат наполнил воздух, верно теплым пледом, обнимающим каждого посетителя. Полутьма, бережно расставленная светильниками в форме цветов, создавала вокруг непринужденную интимность, сглаживая грань между реальностью и мечтой.       Изящные стены закусочной украшены абстрактными полотнами местных живописцев, оживляющими интерьер штрихами капризной фантазии. Многослойные шторы медленно покачивались, в стремлении дарить ощущение легкости и беззаботности. Под плиссированными абажурами притихлое свечение придавало уют и таинственность секретному уголку городишки. С полок на нее смотрели мягкие игрушки, опирающиеся о книги. Немногочисленные посетители разговаривали тихо, боясь нарушить настроение этого пленительного места.       Степень подлинного великолепия не измерялась просто архитектурными деталями или роскошью своего интерьера. Его струящийся дух умело сочетался с настроенными мелодиями, проникающими в каждого гостя. Прослеживающийся трепет в голосе музыки пробуждал скрытые воспоминания и приносил наслаждение. Чародейка, плененная особенной аурой, подошла к стойке с очередью в два человека, ближе рассматривая стеклянное нечто, отделяющее человека от еды. — Что за колдовство, — шептала Мари, наклонившись, практически уперевшись носом в стекло.       Слюни непроизвольно скопились во рту в огромном количестве, что странно для Божественного существа, впервые оказавшегося на планете. Незаметно подошёл черёд заказывать. — Приветствую. Что у вас здесь самое вкусное? — выпалила Её Высочество, не дождавшись фирменной улыбки кассира в заляпанном фартуке, готового принять заказ. — Смотря, что любите, — пожал плечами невысокий блондин с руками, полностью забитыми врунами и маленькой табличкой на груди с именем «Джо». — Ничего из того, что я здесь у вас вижу, я не пробовала, — не стесняясь дева перевалилась через прилавок, пялясь на символы, не имеющие никакого значения сложенные вместе.       Недоброжелательно скосившись, работник намеренно громко кашлянул, надеясь призвать необычную покупательницу к возвращению в реальность. — Вам нравятся мои… Тату? — брови взметнулись вверх. — Пытаюсь понять смысл заклятия, но очевидно до меня не доходит, ведь это не имеет никакого назначения. — Заклятия? — судорожный смех заполнил пространство. — Осмелюсь предложить Вам, попробовать круассан с миндалём. — Дабы поскорее избавиться от неприятной особы, работник резко сменил тему. — Звучит интересно, — сути она не поняла, однако согласилась. — Хорошо. — Чай, кофе? — начиная что-то печатать пальцами на каком-то странном квадратной предмете, паренёк слегка нахмурился, за действуя мыслительные процессы. — Ам… На ваш выбор, — пожав плечами, молвила Царевна, стараясь избегать подозрений, к сожалению, на которые изрядно-часто натыкалась. — И так… С Вас девять долларов и восемьдесят восемь центов, — прибор пикнул и небольшой прямоугольный домик выдвинулся из него, с разделителями, в коих покоились стопки бумажек с цифрами.       Лёгким мановением пальчиков, в привычной манере, принцесса наколдовала несколько золотых монет, протягивая Джо. — Э-э-э-м… Мы не принимаем золото, только долларовые купюры, — терпению парня подходил конец и клоунские фокусы задевали темперамент. — Не принимаете асгардское чистейшее золото? — «Да что с вами не так, смертные?» — подумала, но не сказала Безумица. — Ас-а-асгардское? — заикнулся мальчишка, вдвое уменьшившись, вжав шею. — В смысле, откуда Тор? — Знакомы с моим отцом? — угрюмо надув губки, Мари скользнула ладонью по гладкой поверхности мрамора столешницы. — Отцом? Тор Ваш отец?! — рот Джо уже не закрыть. — Да, — «нет». Уже нет. — Черт меня дери! Так Вы Богиня?! — он стукнул себя по лбу, перебирая в голове последние диалоги, выискивая, не ляпнул ли чего обидного. — Да, это логично, ведь я из… — Асгарда! Вау! Это такая честь, мадам… Миледи, Ваше Святейшество? Простите, не знаю как к Вам обращаться… — Просто Мария, — нежная улыбка слегка его успокоила и облегчённый вздох услышал весь район. — Мы, то есть я и многие, как я, огромные фанаты Тора! — разглогольства могли бы длиться часами на сию тему. — Фанаты? Что это значит? — отрешенная, спросившая из вежливости девушка, мучавшаяся урчанием голода в животе, разгладила и без того идеально ровную юбку платья. — Ну, э-э-э. Мы типо благодарны за его геройства и могучую силу, все такое, — стушевавшись, рабочий почесал затылок. — Ясно, так… Можно мне все-же поесть у вас? — Богиня поджала губы, взывая к разуму человека. — О, разумеется, извините, все за наш счёт, присаживайтесь, пожалуйста, за любой свободный стол, я в скоро все принесу, — воодушевленный Джо упархнул к другой стороне, где располагались странные машины — жужжащие, шипящие, плюющиеся и по всей видимости молоком. — Бесплатно, потому что я «дочь» Тора? Героя? ПФ. Странные у вас законы, — под нос себе буркнула она, примерно представляя уже куда присядет.       Умчавшись к изрисованному акварелью окну, Мари уселась, комфортно закинув ногу на ногу, рассматривая приятный пейзаж. Снаружи туда-сюда сновали автомобили, запыляя и загрязняя кислород. Умиротворение все же нашлось в тихом пристанище. Квадратный дизайнерский столик, украшенный симпатичными акцентами и парочкой плакатов с объявлениями о предстоящих мероприятиях, акциями, скидками, выставками, заполнил неповторимой энергией чаровницу.       Погружаясь в чтение и изучение диковинок, девушка не заметила, как чашка с пряным напитком плавно скользнула по столу, обдавая паром. Рядом опустилась тарелка с нечто под именованием «круассан». — Я позволил себе вольность и добавил корицу в Ваш капучино, надеюсь оцените, — кассир, обратившийся официантом, практически отвесил реверанс.       Царевна благожеланно кивнула, будто осознавала набор странных слов. Пенный рисунок цветка в кофе покорил её окончательно. Не терпелось вкусить плоды мидгардских стараний, только вот Джо не уходил, глазея беспардонно. — Что-то ещё? — ласково уточнила Мари, под чьей маской скрывалось раздражение. — А можно сделать с вами селфи? — у пацана почти слюни потекли, не справлялся сглатывать. — Селфи? — «Да поможет мне, Всеотец, я ни слова не поняла» — Д-а-а, — он тотчас достал смартфон, забыв о получении согласия, бесперебойно стуча по нему пальцами, приближаясь к посетительнице и наклоняясь чрезвычайно интимно, тыкая на экран с десяток раз, корча различные рожицы, строя невнятные физиономии, тогда как приязненное лицо кумира оставалось безучастным. — Он достаёт тебя, детка? — властный низкий рык, донесся от жгучей рыжеволосой бестии, рассекающей воздух быстрым шагом.       Обворожительная красотка, в облегающем чёрном кожаном костюме, упала рядом с принцессой, умостившись, приобнимая её собственически за талию, откидывая шлем на край диванчика. — Оставила тебя всего на пять минуточек, золотко, а поклонники уже во всю орудуют, а? — насыщенное, острое благовоние с лёгким оттенком древесно-мускусных нот парфюма, исходивших от наглеющей компаньонки, сразу покорило волшебницу.       Улыбнувшись помощнице-судьбе, Владычица Разумов прикрыла глаза на мгновение, слегка передернувшись от возбуждения, намеренно шумно вдохнув полной грудью.       Ноты цветущего жасмина статься расцвели, сопровождаясь звуками сорванных бархатцев, проведенных по волоскам лепестками. Они открывали дверь в мир страсти. В мелодиях апельсина зазвенела чешуйка утра, пронеся тончайший летний сад, резво сменяющийся прячущимся звездным небом. Озоновая свежесть проникала сквозь веки, оживляя и пробуждая. В каждой капельке парфюма заметны оттенки древесины, раскрывающиеся где-то в глубине.       Пустынное сияние сандала, источающего тепло и спокойствие, переплеталось с изысканными нотами молока и меда, и женьшень, тонизирующий организм и восстанавливающий энергию. Роса грейпфрута и бергамота, легко и свободно прячущиеся в тени, проявляли благородную притягательность, подчеркивая индивидуальность и самобытность женщины. В симфоническое творение вмешался шепот белого мускуса, невесомая текстура придавала ласку шелка, легко скользящего по коже.       Завораживающая нимфа, олицетворяющая тайну, историю и эмоции, замысловатый склад причудливых оттенков, созданная для того, чтобы нести радость и оставить незабываемые воспоминания. Запах утягивал всеобщее внимание, окутывая и воплощая всю магию женственности. — Прошу прощения, не хотел Вам мешать, извините, хорошего дня, — парень ритировался за стойку, заметно приседая и скрываясь за прилавком на длительный срок, пока интерес к его персоне не спадет.       Время остановилось, чтобы подарить Мари исключительная фаза вдохновения, а непрошенная спасительница отсела на приличное расстояние. — И так… Кто же ты, странная? — аккуратно притянув кофе за блюдце поближе и глотнув, вопросила девица, чьи ресницы задрожали, а зрачки потемнели от новейшего вкуса, докоснувшегося рецепторов. — Наташа, — байкерша протянула руку. — Чего тебе надобно, Наташа, — проигнорировав жест доброй воли, Мария продолжила наслаждаться полдником, всерьёз задумываясь, как славно было бы завести кофейные зерна в Асгард и самим производить такое, а затем одернула себя от пагубных затей с той вероятностью, что домой уже никогда не вернётся.       Рыжая смело взяла чужой круассан и откусив, вернула на место, нагло ухмыляясь. Отповеди пришлось дожидаться дольше предполагаемого, но ни одна из девушек не спешила, лишь слегонца раздражали друг дружку. — Совсем как мы, — протянула землянка. — Прошу прощения? — в голосе прозвучала оскорбленная нота. — Вас не отличить от людей, — смахнув непослушные пряди за спину, Наташа невзначай вела светскую беседу. — Говорите только необычно. — Ах, ты об этом, — расстройство Царевне не удалось скрыть. — Тоже моя «фанатка»? — Отнюдь, я оцениваю угрозу, — рыжая не упускала ни малейшей детали, тщательно изучая собеседницу, не уверенная чего ожидать: расслабиться или встать в боевую позу? — Я тебе не угроза, — отмахнулась чаровница, возвращая чашу строго в центр тарелки, не притрагиваясь к десерту. — Мне, возможно и, нет, а вот мой одноглазый босс бы поспорил, — отдав предпочтение благоразумию, агент закинула ногу на ногу. — Он жив, ведь так? — уточнила принцесса на всякий случай. — Жив, — заверили её. — Тогда не вижу проблем, — пожала плечами она, плотно придвунившись к Нат. — Вы, с другим черноволосым Богом забрали кое-что, что Вам не принадлежит, — нахально рыская по шее Её Высочества, шпионка постучала ногтем по медальону на золотой цепочке. — Как раз-таки нам это и принадлежит, мы лишь пришли забрать, что по праву наше, — строго оборвав распустившуюся чудачку, Богиня сжала в руке ладонь человеческую, прижимая к бюсту и не выпуская из цепкой хватки. — Я так не думаю. — Послушай, Наташа, тебе и твоему боссу лучше не лезть в это, целее будете, — ослабив силки, она позволила мидгардке вырваться, выходя из-за столика, показывая всем видом, что разговор окончен. — Угрожаешь? — заулыбалась смертная. — Предупреждаю, ведь в отличие от меня, тот самый темноволосой Бог не будет болтать, а сразу... Впрочем, не советую узнавать, что будет, очень не советую.

Несколькими часами ранее

      Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах Родины, — он один ей поддержка и опора, о великий, могучий и свободный Локи! Не будь Его — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой мужчина не был дан великому народу!       Заброшенные подземные ветки метро служили им пристанищем. Они, подобно крысам прятались, наскоро обосновавшись в пустых залах ожидания и разместив все оборудование с дюжинами подчинённых артефактом служащих разных профессий, возглавляемых Клинтом Бартоном по части безопасности и профессором Эриком со стороны умнейших учёных сего столетия.       Вероятно, после закрытия линии, бродяги стаскивали сюда различные предметы обихода, которые только могли найти, обхаживая жилище, питающееся от основного источника электроэнергии, обогревая студеными зимами и освещая в ночи лампами, мигающими по графику, знатно раздражая.       Мария развалилась на красном диване с рваной обивкой, из которой торчала книжонка с иллюстрациями, изображённых на них женщин. И как точно эти листики передавали реальность! Пролистав немного, она пришла к выводу, что это некое человеческое изобретение с множественным выбором нарядов для здешних леди.       Локи осторожно приблизился к ней, потирая ладони, судорожно начиная подбирать слова для длинного монолога, видя как скучающе и небрежно цокает язычком его малышка. — Прости, Мария. Сегодня я не могу по настоящему себя контролировать. Мои мысли бесконечно гоняются, словно стремятся сбежать. Всегда считал, что реализация своих желаний — важнее всего, но кто я такой, чтобы приносить боль и разочарование тебе?       Ответа не последовало. Принцесса даже не оторвалась от чтения, лишь повернулась на другой бок, лицом к нему. — Ты сомневаешься, — мужчина медленно присел на край дивана, сморщившись от острия пружин, жаждящих испортить осанку и норовивших выскочить в неподходящий момент. — Нет, ты же знаешь, что я за тобой бы прыгнула с любой скалы, — отбросив журнал, наконец скинув обувь, она по-хозяйски уложила ноги Лафейсону на колени. — Но я вижу, что тебя что-то гложит, — приняв такой знак за положительный жест, йотун погладил ступни, стараясь размять их, принести удовольствие массажем. — Я сомневаюсь не в тебе, а в нем… Почему мы выполняем его гнусную волю, хоть… — Блаженный стон сорвался с юных губ барышни. — Потому что обязаны за твоё спасение, потому что я не справился с задачей защитить тебя, — забывшись, надавив сильнее, чем требуется, Локи почти получил по носу за халатность. — Да, но… — переменив позу и сев на колени, придвинувшись ближе к магу, Мари оробела. Общение с ним приятнее всякой лести. — Может есть другой способ. Мидгард не заслужил войны, мне нравится это место, а я ещё и не была нигде, а хочу увидеть их мир. Эти люди не сдадутся так просто, придётся убить миллионы людей, разрушить их дома, целые острова. — О, я оставлю для тебя кусочек земли, чтобы ты им смогла налюбоваться, а от плана мы не отойдем ни на дюйм, — приговор, окончательный вердикт, указ, неизменное распоряжение.       Вина… Вина захлестнула её изнутри и до краёв. Они, нет он! Он обязан служить жуткому титану, потому как она умирала, а будучи влюблённым Локи не мог допустить этого. Как справиться? Куда бежать? Нужно на воздух. Дышать практически нечем. Сознание потеряет вот-вот. — В твоём присутствии все сходят с ума, дорогая, — узрев расстройство Её Высочества, неровен час приободрить придётся за исправление грехов насущных. — Все кроме тебя, — пожала плечами принцесса, не обращая особого внимания на речи Лафейсона. — О нет. Я сошёл с ума ещё с первого нашего поцелуя. Тогда разум и покинул моё бренное тело, — хищно улыбнувшись, Бог как бы намекал на что-то.       Пульс в горле забился, как бабочка в банке. — Может, если поцелуешь вновь, разум вернётся к тебе? — с надеждой спросила она.       Мария коснулась его щеки, принося сразу облегчение и силу. Чем сильнее пыталась о нем забыть из-за бесконечных отказов и провалов их несостоявшихся любовных отношений, тем крепче он цеплялся своими корнями за ее сердце. Семя его любви прорастало в ней, расцветало в полную силу, заполняя все больше и больше пространства. Оно уже проникло и в конечности, лёгкие, мозг. — Поцелую, — с предыханием выпалил Локи, беря ответственность и инициативу на сей раз первым.       Плавным движением Лафейсон убрал волосы Марии за ухо, оглаживая раскрасневшуюся от смущения щеку и невесомо чмокая в уголок губ, затем в другой, подготавливая самое сочное на конец. По-собачьи преданно она глядела на принца, моляще скуля, когда мягкие губы накрыли её собственные.       И тут, чуть задержавшись, земная ось пришла в напряжение, чествуя пару, одобряя их действия. Жар скрутил живот от тесных объятий, а все прочее на атомном уровне завибрировало. Свершенный, долгожданный миг, настоящий.       Страсть. Она обладает искусным мастерством растопить сердца, пробудить тлеющие чувства и превратить обычный аспект в незабываемый. И вот, в этих мгновениях, когда для Вселенной нет ничего важнее двух влюблённых, губы сошлись в вихре симфонической алхимии любви.       Дьявольски долго дева жаждала. Тысячи бессонных ночей проведены за воображением о том, а что если... Строка судьбы переписывалась прямо сейчас, когда секунды мерно и пылко тикали в ожидании созвучных, будораживших поступей. Все вокруг затихло, словно задержав дыхание, чтобы принять участие в величайшем спектакле, который могут разыграть — Властитель мультивселенных отмечал маленькую победу на вечном троне, сожалея, что никогда не окажется на месте двойника. Не прижмет к груди эту красавицу, не позовёт по имени, не поцелует, не спасёт от опасностей, поджидающих её в будущем. Мужчина признался и в зависти к самому себе.       Образовавшаяся колыбель прикосновений, грация вздохов, мягкое переплетение пальцев, смело шагающих по линии безраздельного обладания — признание без слов.       Пробуждая томящиеся чувства от векового сна, ледяной великан пошёл дальше, опуская руки вниз, оглаживая бедра девушки и в конце-концов опрокидывая женское тело, подминая под себя. Движение их губ, окутанных вкусом живительного наслаждения, словно было отзвуком вздоха самой Земли, которая с благодарностью принимала жертвоприношение их любви.       Плотнее прижавшись друг к другу, они теряли себя в вечности этого поцелуя. Весь мир, исчерпывая свои краски и формы, стал для них только фоновым шумом, приковывающим их внимание исключительно друг к другу. Легким взмахом руки продолжали они искусную пляску чувств, строящих свою историю на шепоте сердец. Дыхание обоих соразмерно быстрое, сливалось в высокие стройные ноты с едва слышимыми шепотом между отдельными аккордами. — Кхм-кхе, сэр, — хрипатый писк за спиной заставил йотуна дернуться. — Ваше присутствие срочно требуется на базе.