Градиент

Зима, 1900 год...

   Начало нового тысячелетия погода сопровождала холодными метелями и безжалостными морозами. Слишком много людей в забытых краях Германии погибло от голода и холода, болезни целыми очагами распространились по немецкой земле.    Никто в простом народе не верил в то, что именно они могут пережить зиму, последнюю на этом веку. Возможно, не зря говорят, что следующее столетие будет полон ужасов и изменений, но разве и раньше было проще?    Именно так думали те, кто живёт на земле уже более сотни лет — крайгеры. Самые воинственные, горделивые, мстительные и кровожадные, а также изобретательные, умные и долговечные люди. Будь меньше болезней и жестокости, крайгеры бы населяли большую часть Сондеста благодаря возможности жить более пяти ста лет. Но даже так никто не знает, когда именно крайгер может умереть своей смертью. Чаще всего они умирают от рук других людей, своих собственных или болезней.    Это могло произойти даже с детьми.    Смерть родных детей — это, наверное, самая большая потеря, которую может знать человек. Пережить своего ребёнка и остаться одной — этого боялась графиня новой Германии, Луиза Баумгартен.    И она пережила. Её четырёхлетняя дочь скончалась от неопознанной болезни. Девочка изначально родилась такой: была худой, вялой и слабой. Никогда Луиза не забудет тот момент, когда маленькое тельце, которое стало ей ближе всего на свете, прекратило дышать у неё в объятиях. Возможно, с этого момента жизнь графини остановилась вместе с дочерью.    Холодно. Ветер, как от боли, начинал завывать ещё больше, а метель преграждала путь, не желая показывать то, что скрывает за собой. Кучер встряхнул уздами и громко выпалил: — Мы почти на месте! — Господи, благослови нас, спаси от беды… — тихонько молилась светловолосая девушка, которая сидела в карете рядом с Луизой.    Она потирала руки в перчатках и поглядывала на свою подругу: — Повезло вам, бледнокожим… Ты так холодно выглядишь. — Не беспокойся обо мне, — коротко ответила Луиза.    Если подруга была одета в меха и шарфы, Луиза носила одну лишь чёрную меховую накидку, а на руки надела простенькие перчатки. Даже для такой холодостойкой, как она, это было слишком легко в такую погоду. — Может, накинешь что-нибудь? — вновь спросила подруга, но Луиза лишь помахала головой.    Её взгляд был устремлён в окно, на белую пелену снега и множество голых деревьев. Возможно, будь это картина художника, она бы восхитилась: здесь было красиво и бело.    Бело до тех пор, пока Луиза не заметила черное пятнышко, стремительно пробирающееся через ветер и снег. Она прищурилась, желая разглядеть, кто бы это мог быть. И была не единственная, кто его заметил: кучер остановился и крикнул. — Ребёнок! — Боже, в такую погоду? Господи, помилуй и спаси его! — засуетилась светлая.    Луиза очнулась, будто от вечного сна. Она вгляделась в пятно, заметив простого деревенского мальчишку. И графиня отдала приказ: — Пойди и проверь. — Как скажете, мисс.    Кучер закутал шарф потеплее и спрыгнул с места. Луиза следила за ним: слуга подошёл к ребёнку и начал с ним разговаривать. Вдруг малец повёл большого мужчину за собой. Девушек это заинтересовало, и графиня открыла дверь кареты. — Ты сумасшедшая? — вдруг запищала светловолосая, вжавшись в свой тёплый угол.    Луиза вышла из кареты и ничего не ответила. Она следила за уходящим кучером и ждала, когда он вернётся. — Кучер что-то долго. Луиза, залезай обратно… — застонала подруга и обняла себя за плечи.    Но немка продолжала стоять, и не зря: кучер показался на фоне метели вместе с мальчиком. Когда они подходили сюда, слуга был без шарфа, ведь он завязан на ребёнке. Одежда мальчонка была порванной и обожжённой, его лицо вымазано в саже и пыли, чёрные волосы торчали клочьями. Глаза мальчика, красные и большие, казались пустыми и безжизненными. — Где его родители? — спросила Луиза своим привычным, строгим голосом.    Слуга тоже не выглядел счастливым. Он посмотрел на Луизу и помотал головой: — Всё плохо.    Мальчик тревожно дёрнулся. Стоило кучеру это сказать, как он сразу захныкал, вытирая грязным ладонями свои глаза. На его руках была застывшая кровь.    Теперь Луиза смотрела на мальчишку. Она аккуратно присела, упираясь руками в колени: — Как тебя зовут? — Отто, — сказал мальчик, испуганно взглянув на женщину. — Теперь забудь это имя. Оно больше не твоё.    Слуга и светлая девушка переглянулись, не совсем понимая, что этим хотела сказать Луиза. Графиня махнула рукой и взобралась в карету: — Забирай шарф и подсади мальчика ко мне. Он едет с нами.

***

Лето этого же года, сейчас…

— Тогда в чём проблема?    Яркое оранжевое пятно по-прежнему накрывало родной город Карины и Дарио. Паула стояла у обрыва, прислушиваясь к разговорам за своей спиной: — Я не могу здесь остаться, ты нормальный? Там моя семья! — повысила голос Карина. — Всё будет хорошо. С ними Бруно. А ты ещё маленькая, чтобы идти в самое пекло, — повысил голос Дарио.    Он спешно разгуливал по поляне, выискивая в мешках и ящиках то, что нужно. Карина в недоумении подбирала слова и, наконец, спросила: — А ты, видимо, сильно взрослый, да? Ты старше меня всего на три года! — Поверь, я видел достаточно, чтобы понимать, что происходит! — Дарио рыкнул на неё, почти как зверь.    Паула дёрнулась, подумав, что сюда пробралось животное. Рычание и шипение у роместов были одной из их удивительных черт. Она повернулась к двоим, заметив Карину в шокированном состоянии. Дарио достал укутанное полотно и начал его распутывать, вынимая оттуда длинный кинжал. Карина сжала кулаки от гнева: — Я не останусь здесь. Ты меня не переубедишь, — она поставила Дарио перед фактом. — Да? Какая досада! — Дарио закатил глаза и сунул кинжал в ножны.    Он подошёл к Карине и оттолкнул её к Пауле, тем самым освободил себе путь. Карина взвизгнула, еле удержавшись на ногах. Ещё бы немного, и она бы полетела вниз, с обрыва, вместе с Паулой. Дарио подошёл к выходу и взял по пути какую-то доску. — Вам бы по-хорошему здесь остаться. Не дай бог я вас потом не увижу. — Твою мать. Дарио! — заныла Карина, раскинув руки. — Всё будет хорошо, — повторил свою фразу Дарио и вышел за железную дверь. — Ну уж нет! — Карина рванула с места к двери.    Послышался щелчок, и девушка врезалась в дверь.    Паула прижала руки к груди. Она чувствовала себя немного странно: она оказалась в центре событий и совершенно не осознавала той паники, которая тут нагнетала. Австрийка действительно хотела остаться здесь и никуда не лезть, но знала, что это будет неправильно.    Карина не смогла открыть дверь, после чего отошла и ударила её ногой. Она называла своего друга всеми лучшими словами, пока Паула смотрела вниз, на обрыв. Из камней и земли торчали ветки, балки, трубы и кирпичи. Если постараться, можно спуститься вниз с помощью них. Однако вспоминая свой горестный опыт, крайгерка не решалась этого сделать. — Паула, помоги, чёрт его взял! — Карина ещё раз дёрнула за ручку двери и отошла от неё. — Мои родители, дедушка... Нет! Нельзя так! — Тише, ты глянь, — Паула, не поворачиваясь к итальянке, поманила её рукой.    Карина подошла к ней, но не понимала, чего хочет новая подруга. Паула указала на трубу, торчащую из земли и ведущую прямо к предприятию. Карина осмотрела всё ещё раз и спросила: — Ты хочешь спуститься так? — У нас есть другие варианты? — Нет, — Карина поправила сумку на своём плече. — Значит, придётся спуститься так. Я первая.    Карина встала перед Паулой, глубоко вздохнула и посмотрела вниз. Вдруг она прыгнула и схватилась за нависшую трубу. Паула внимательно следила за ней и убедилась, что труба сможет выдержать девочку. Карина подняла голову и крикнула: — Повторяй за мной! — и прыгнула вновь, схватившись за балку ниже.    Она ловко пробежалась по ней, прыгнула на утёс и вновь на изогнутую трубу. Паула посмотрела на свои ноги: она не хотела упасть, как тогда. Собравшись с мыслями, крайгерка прыгнула за Кариной, прямо по её пути. Труба, утёс, ещё раз труба, балка — Паула умело проворачивалась среди преград.    Карина уже оказалась на земле и потирала руки от пыли и песка. Она посмотрела вверх, на Паулу, которая спускалась чуть медленнее, чем Карина. У последующего утёса, который находился недалеко от земли и был меньше, чем остальные, Палуа подвернула ногу, а её пальцы соскользнули с балки. Карина вздрогнула, вытянула руки и неудачно поймала подругу, упав вместе с ней на землю. Паула посмотрела вверх и опустила ладонь к быстро взымающей от испуга груди. — Да что б когда-нибудь вновь… — ворчала Паула, проверяя ноги. — Не ушиблась? — Карина вскочила и протянула руку крайгерке. — Вроде нет. Вы разве так никогда не делали? — Паула взялась за руку и встала, отряхивая белое, грязное платье. — Пробовали, но падали так же, как и ты.    Паула обиженно усмехнулась. Карина, не теряя времени, потянула подругу за собой в сторону знакомого леса.    С каждым разом она бежала быстрее, и Пауле казалось, что она чувствовала её страх через свою руку, которую Карина так крепко сжимала. Чем ближе к городу они становились, тем существенней была её боязнь.    Оранжевое пятно, накрывшее город, стало ярче. Пламя безжалостно схватывало древесные дома и другие постройки, жидкость зелёных ламп покрыла землю и камень, распространяя огонь ещё быстрее. Яруса громко падали вниз, а вместе с ними и дома. Весь этот ужас сопровождали крики и плач.    Карина рывком потянула за собой Паулу и спряталась за разваленные вывески. Она аккуратно выглянула из-за укрытия и открыла сумку, достав оттуда пистолет.    И Паула не сильно удивилась: она видела здесь не первого прохожего, который нёс с собой оружие напоказ, причём не только огнестрельное.    Итальянка достала магазин и впихнула его в пистолет. Её руки дрожали, из-за чего она не сразу попала им в оружие. Паула тоже выглянула из-за укрытия, заметив уже знакомую ей форму: черный плащ, фуражка и респиратор. Среди всего хаоса их заметить было проще простого. — Попробуешь? — Паула села обратно и посмотрела на Карину. — Да, я должна, — Карина всхлипнула. — Я тренировалась… Но не на людях же!    Паула похлопала подругу по плечу, подумав, что это её приободрит. Карина, немного помявшись, выглянула из укрытия и направила пистолет. Она выстрелила два раза, и только тогда вышла на дорогу. Паула поняла, что Карина справилась с задачей и вышла за ней, перед уходом забрав у мертвеца револьвер — первое, что попалось на глаза.    Они побежали вновь. Девочки не отходили далеко от стены, постоянно смотрели вверх и шли по самым забытым улицам, чтобы дойти до родного дома Карины. Всё это время Карину трясло, как осиновый лист. Её глаза постоянно бегали по окрестностям, дыхание было прерывистым и нервным. Паула старалась держаться рядом, но её только её присутствие не помогло бы итальянке.    Но вдруг она остановилась. — Если Дарио здесь, первым делом он бы пошёл в почтовое здание, — она повернулась к Пауле. — Ты когда-нибудь стреляла? — Не было случая, но попробовать могу. — Можешь пойти вон в то здание и проверить, нет ли там Дарио? — Карина указала на ещё целое здание с покосившейся вывеской письма. — Справишься? — Справлюсь, — спокойно ответила Паула и проверила барабан у револьвера. — Пожалуйста, только не пострадай сама, — Карина похлопала кулаком по груди два раза и подняла после этого ладонь, потихоньку отдаляясь от крайгерки. — Удачи.    Этот жест показался Пауле странным. Она не понимала, что хотела показать этим Карина, но повторила то же самое. На изнеможённом от страха и волнения лице Карины появилась грустная улыбка, после чего она побежала куда-то за угол.    Теперь Паула одна. Она ещё раз взглянула на револьвер и оглянулась по сторонам. Будь этот хаос первым в её жизни, она бы больше боялась. Вокруг, на удивление, никого не было, лишь пару трупов мирных жителей. Австрийка рывком побежала к зданию, пока не услышала скрежащий свист где-то недалеко от себя. Её чуть не пристрелили. — Там крайгерка, какого чёрта ты стреляешь? — заорал кто-то издалека. — Это одна из них! Был приказ!    Паула проигнорировала их и вбежала в здание, в тот же момент спрятавшись за один из стендов. Яконза, несомненно, прибежит сюда. Крайгерка оглядела холл и побежала в сторону двери на лестницу, где её резко схватили и потянули к себе. Рот Паулы закрыли, а её саму крепко прижал к себе кто-то, кого она ещё не разглядела.    В здание вбежали трое членов Яконзы. Паула хотела выстрелить по тому, кто её схватил, но её руки крепко сжали. Она быстро поняла, что незнакомец не причинит ей вреда, и прислушалась к звукам.    Что-то с грохотом упало. Несколько человек разгуливали по помещению, проверяли всё, что попадалось им на глаза: ящики, шкафы, стеллажи, столы. В один момент кто-то крикнул: — В той комнате кто-то есть, она там!    Шаги стали быстрее, и только после этого Паулу отпустили. Она повернулась к схватившему её человеку и узнала Дарио. В его глазах читались непонимание и гнев одновременно. Крайгерка прищурилась, будто ответив ему: “а тебя волновать не должно”. Дарио фыркнул и посмотрел за угол. — Поднимаемся.    Он схватил Паулу за руку и потащил на лестницу. Они шли тихо, но быстро. Они миновали несколько этажей, прежде чем поднялись на самый вверх. Только тогда Дарио отпустил Паулу и повернулся к ней: — Какого чёрта, Паула? — Ты серьёзно думал, что мы останемся? — Паула неожиданно для себя повысила голос. — Где Карина? — зарычал Дарио. — Она направилась к дому. — О! Туда, где больше всего этих тварей! Прекрасный план! — махнул руками итальянец и отвернулся от неё. — Нам нужно взорвать это здание и найти Карину. Быстро.    Дарио рванул в другую комнату, пока Паула стояла на месте. Её взору престало огромное разбитое окно и дым, просачивающийся сюда с других зданий. Первым делом ей в голову пришло забаррикадировать дверь на лестницу. Она поставила стул к ручке, и пока она двигала тумбу, Дарио из другой комнаты воскликнул: — Нашёл! Здесь есть взрывчатка! — На почте есть взрывчатка? — возмутилась крайгерка.    Дарио выглянул к Пауле и закатил глаза: — Дай помогу.    Он подошёл к ней и подвинул тумбу к двери, отряхивая руки. Паула тяжело вздохнула и посмотрела на свои ладони, порозовевшие от тяжести. — Ну и каков твой план? — Нужно спуститься через окно вниз и заложить взрывчатку там. Яконза должна прийти... Сюда.    Паула посмотрела на тумбу: они зря тащили её сюда? — Они должны всем сбродом прийти сюда, — повторил Дарио и почесал затылок. — Сможешь? — Я?! — А кто? Думаешь, справишься с этой тварью? Я их отвлеку. — Допрыгаюсь я сегодня... — Паула посмотрела на ящик в руках Дарио.    Это оказалась неотправленная посылка в шахту. Крайгерка взяла её в руки. Дарио осмотрел дверь, потом пошёл к одному из шкафов и достал оттуда цепь: — План таков: ты должна спуститься и закинуть по несколько взрывчаток в окна. На нижнем этаже расположи по всему помещению. Когда всё будет готово — нажми на пульт. Здание и так заминировано, должно рухнуть.    Итальянец дёрнул цепь, которую приковал к окну. Паула подошла к нему и выглянула, спросив: — И долго ты это планировал? — В одиночку бы я не справился с целой сворой, вот и придумал. Спасибо, что пригнала их сюда раньше времени.    Паула фыркнула и залезла на подоконник. Дарио отошёл от неё, как-то смягчившись в лице. Девочка повернулась к нему и увидела тот же жест, который когда-то сделала Карина: стук по груди и поднятая рука. — Удачи, — сказал Дарио и выстрелил в стену для привлечения внимания. — Я спущусь за тобой. Если нет — взрывай.    Это был знак. Паула неуверенно кивнула ему и прыгнула с ящиком на другое окно, держась за цепь. Она раскрыла ящик и кинула через битое стекло взрывчатку. Так она проделала и с остальными этажами. Всего их было пять. При спуске на землю она осмотрела улицу и убедилась, что никого нет. Теперь она снова у входа.    В ящике осталось ещё много взрывных устройств. Паула нервно выдохнула и зашла в здание. Она набрала в руки как можно больше динамита и раскидала их по почте, особенно у лестницы. Осталось это всё активировать.    Девочка вышла из здания и отошла на приличное расстояние. — Дарио! Дарио-о! — Паула крикнула и огляделась по сторонам.    Но никто не спустился. Вскоре из окна выпала деревяшка, которая привлекла внимание крайгерки. Она взглянула на неё и увидела выцарапанное слово: “взрывай”. Это поставило её в ступор. Паула подняла голову, неохотно взяв в руки пульт. Дарио предупредил её об этом, и медлить австрийка не могла — Карина в опасности. Мысли о подруге всё же заставили нажать на пульт.    Как говорил Дарио: механизм сработал. Этажи один за другим покрылись ярким жёлтым облаком, штукатурка и балки разлетелись в стороны, здание начало разрушаться. Балки падали на соседние здания и загорались, но некоторая конструкция былой почты осталась.    Паула прикрылась рукой, но волной её не задело. Она вновь посмотрела на руины, покрытые жарким пламенем, и не решалась двинуться дальше...      Отчий дом. Заросший, но уютный домик, который смело стоял среди огня и разрухи. Карина дошла до него, минув ту саму арку, где когда-то встретил её Дарио. Пистолет всегда оставался наготове, итальянка перемещалась быстро и резко, постоянно забегала за первое попавшееся укрытие, прячась от большого количества врагов на улице. Сейчас она сидит за бочками, заржавевшими от воды, и смотрела среди них на двух Яконз у её дома. Карина не была уверена, что сможет пристрелить двух вооружённых мужчин сразу, но паника за тех, кто мог быть сейчас дома, заставила её рискнуть. Девочка подняла оружие дрожащими руками, но тут же отпустила. Её сильно трясло, Карина не могла так безрассудно кидаться. Она села обратно, вытирая слёзы грязными руками.    Но стрелять ей не пришлось. Яконзы ушли от дома сами. Карина улыбнулась, даже немного устыдившись своей трусости. Она дождалась, когда они уйдут за угол и тихо дошла до двери.    Карина открыла дверь и крикнула: — Мама! Папа! Вы здесь?    Она не получила ответа. Карина насторожилась и прижала свободную руку к груди. Только сейчас она почувствовала, как сильно бьётся её сердце, но ведь ничего пока не произошло?..    Карина аккуратно прошлась вдоль коридора и заглянула на кухню — там тоже никого. — Дедушка?.. — крикнула Карина ещё раз, но никто не отозвался.    Девочка зашла за угол. Как раз, в тени, спиной к дочери стоял её отец, перепачканный кровью. — Пап! Папа! — радостно взвизгнула Карина, рванув к нему.    Но она резко остановилась. Отец грохотом, как ненужная кукла с полки, легко и бездушно, упал на пол. Как пустое тело. Карина уставилась на лежачего отца, так неудобно лежащего на полу. С зияющей раны на его шее лилась струя алой, яркой крови, обрамляя одежду, пол и своё лицо в красный цвет. Кровь попадала на его глаза, однако он не жмурился — больше не надо. Его глаза остекленели с застывшим чувством страха и ненависти.    Карина не сразу осознала, что это её отец. Мёртвый, будто чужой человек, изуродованный, с перерезанным горлом. Послышался хлюпающий звук — из тени вышел человек в чёрном.    Он достал нож из своего плеча и удачно метнул в бездыханное тело. Нож воткнулся так легко и просто, что Карину пробил холод. Она посмотрела на незнакомца в чёрном, не осознавая, что ей надо бежать.    Её отец мёртв. Перед ней — его убийца, Яконза. Большой, раненный её родителем мужчина.    Карина, задержав дыхание, смотрела на Яконзу, совершенно забыв про пистолет в своей руке. — Это сон, верно? — тихо сказала она мужчине.    Он немного опешил, взявшись за раненное плечо. Он смотрел на стоящую перед ним девочку, которая не собиралась ни убегать, не стрелять. Карина уставилась на него своими пустыми, тёмными глазами: — Это не он... — прошептала девочка, уронив пистолет на пол. — Какая же ты глупая, — рыкнул Яконза, сжав нож в своей руке и подняв его над девочкой.    Но оглушительный выстрел сбивает его с ног, а Карина просыпается от шока. Она посмотрела в сторону стрелка, который убил ещё одного человека прямо перед её носом. И только тогда слёзы, будто от сердца, вырвались наружу.    Карина смотрела на Паулу, отважно держащую револьвер. Ей было не страшно, она убила его будто не в первый раз. — Ты цела? — Паула подбежала к подруге и схватила её за плечи.    Карина вырвалась из её хватки и подошла к отцу. Она вновь посмотрела на его впавшие глаза, безудержно всхлипывая. Карина схватилась за ткань на груди и упала на колени, громко выпалив: — Да не может этого быть со мной!    Она взялась за волосы, согнувшись в пол.    Паула застыла, как-то неловко переминая револьвер в своей руке. Она смотрела на труп, но не чувствовала того же, что и итальянка. Что-то внутри сжималось, и это только от взгляда на Карину. Крайгерка помялась, но всё равно подошла к ней, села рядом и обняла за плечи. Так они и сидели на полу перед мёртвым человеком. Ещё недавно он поправлял бинты Паулы...    Они не заметили прихода другого, ещё живого.    Паула увидела нависающую над ними тень и посмотрела на пришедшую мать Карины, Сару. Её ранее светлые, карие глаза потускнели. Её платье разорвано, на руках и ногах остались вмятины, а на плечах — укусы. Её щека краснела, будто её ударили. Сара еле стояла на ногах, и видела: рыдающая дочь и мёртвый любимый человек.    Она стояла, как живой мертвец. Карина подняла голову и заметила маму, побежала к ней и обняла, что есть сил. Она рыдала ещё громче, кричала что-то невнятное, но Сара не реагировала. Паулу передёрнуло от такого холода, исходившего от неё. — Найди Бруно, Карина, — прошептала Сара, взяв дочь за руку.    Карина подняла голову, не совсем понимая её. Но Сара не повторяла вновь, она грубо потащила Карину, заодно схватив и Паулу. Её хватка была крепка, а ногти больно впивались в кожу. Карина начала верещать, а Паула старалась выбиться, но не вышло.    Сара притащила их к незнакомой ещё крайгерке двери, открыла и кинула девочек внутрь, на лестницу, ведущую вниз. Дверь надёжно заперли. — Мама! Мама, стой! Не уходи! — завизжала Карина и подлетела к двери.    Карина тарабанила по ней, словно руками хотела выбить её. Паула отошла к стене и крепко обняла себя. Карина кричала, пока её голос не исказился. Девочка откашлялась и продолжила кричать, но хрипло: — Мама, не оставляй меня! “...Не оставляй меня!” — Ты нужна мне, останься со мной! Мама! “Папа, зачем ты так?” — Мама! — Карина заревела и ударила ногой по двери. “Папа, почему?”    Паула скатилась по стенке на пол, будто оглушённая. Она обнимала себя, совершенно не замечая, как начала задыхаться. Голова кружилась от криков, от ударов, от плача, от того, что она прекрасно помнила, что с ней произошло тогда. — Мама!.. — Карина охрипла, она не могла больше кричать.    Итальянка села на лестницу перед дверью и начала реветь по-новому. Она не могла ничего сказать, только хрипеть что-то непонятное. Паула смотрела на неё испуганными глазами, и Карина это заметила. Она, еле ковыляя, подошла к подруге и села рядом, крепко обнимая. Паула сделала то же самое: прижала ромеску к себе.    Они сидели, прижавшись друг к другу, как брошенные котята во время холода. Не стоит мечтать — Сара умрёт, как и свой возлюбленный, воткнув кому-то кинжал в горло или живот. На улице слышны визги и крики умирающий людей, плач, падающие дома и яруса. Командный голос, выстрелы, топот одинаковых мрачных людей, похожих на монстров из сказок. Чёрные тени, окутавшие город, взяли его жителей страхом и болью.

...Солнце высоко в небе, этот же день.

     С каждым следующим часом звуков становилось меньше. Страшно слышать, что происходит, но не видеть этого. Дети любят устрашать себя необычайной, безграничной фантазией. Новый взрыв, крик, топот тяжёлых ботинок до ужаса пугал девочек. С каждым новым всхлипом и дрожью она становилась слабее. С каждой новой мольбой Карина плакала вновь.    И лишь сейчас всё утихло. Паула сидела, уставившись в одну точку. Видела сороконожку — следила за ней. Или муху, таракана, паука... Карина лежала на ней, ведь она вырубилась спустя пару часов, как их тут заперли. У неё совсем не было сил. Сквозь щель, торчащую высоко в стене, Паула поняла, что огонь давно погас. Никто там больше не ходит. Никто.    Крайгерка сонно зевнула и вытерла свои глаза. Она посмотрела на спящую Карину, начиная её потихоньку будить. — Карина... — Нет!.. — Карина резко проснулась и вцепилась в Паулу.    Она не успела открыть глаза, но осознала, что всё уже закончилось. Карина слабо протёрла опухшие от слёз глаза и посмотрела на Паулу. Австрийка ждала, пока подруга придёт в себя, и медленно гладила её по руке. Карина взяла её ладонь и крепко сжала. — Нам нужно выбираться, — Паула смягчила голос. — Невозможно. Открыть дверь можно лишь снаружи... — прошептала Карина, и вновь прослезилась. — Мама... — Мы справимся, — сказала Паула и повернулась к щелине в стене.    У неё был план, как выбраться, но он был опасен и, скорее всего, невозможен. Но разве они единственные, кто смог пережить это? — Паула... — прошептала Карина, обращая внимание подруги на себя. — Что такое? — Мне страшно, — снова всхлипнула Карина. — Мне страшно выбираться отсюда и идти дальше. У меня больше... Нет дома, так ведь?    Ответить ей Паула не могла. Она отвела взгляд и пожала плечами. — Как интересно, — безысходно усмехнулась Карина. — Если бы я поторопилась, я бы успела спасти отца. Господи!    Она стукнула себя по голове и отползла от Паулы. — Мне от себя противно, от такой трусихи!.. Мама бы тогда не кинула меня здесь! — Она спасла нас. — Ради чего? Ради своей смерти? — Ради того, чтобы ты нашла Бруно. Он жив, Карина! — Паула повысила голос, как делал это Дарио.    Карина замолчала. Итальянка вытерла слёзы и потёрла щёки. Единственное, что она сказала дрожащим голосом спустя пару минут, это: — Пить хочу. — Я тоже.    Теперь они оба молчали. Паула продолжила смотреть на щель, пока не увидела промелькнувшую тень. Тут она закричала: — На помощь!    Карина вздрогнула и в непонятках посмотрела на Паулу. Крайгерка подошла к щели и начала орать: — Мы здесь! Нас заперли!    Тень промелькнула ещё раз. Карина дёрнула Паулу за плечо: — Это может быть Яконза! — Или выжившие. У нас есть выбор? — Нет... — Карина уставилась на дверь в ожидании.    Девочки встали и начали ждать тех, кто вызволит их из заточения. Паула подошла к двери и крикнула снова: — Мы здесь! Помогите!    Шаги ускорились. Что-то гремело, перетаскивалось, Паула начала сомневаться, что план сработал. Дверь открыли двое молодых мужчин в тёмно-красных, потрёпанных рубашках. Их лицо было укутано тканью. Когда они увидели девочек, то заметно нахмурились. Один из них сказал другому: — Ещё двое выживших. Два ребёнка. Записывай.    Другой спаситель достал блокнот и начал что-то записывать. Первый спустился к ним и начал бесцеремонно задавать вопросы: — Кто вас здесь запер? С какой целью, не знаете? — Мама, она хотела нас спасти... — промямлила Карина и посмотрела на Паулу. — Вам повезло, что зашли не эти ублюдки. Берите тряпки и завязывайте на носу. Масок нет, а на улице стоит дым.    Мужчина взял какую-то ткань из наплечной сумки и разорвал её, протянув девочкам. Двое послушно завязали их на лице. — Теперь идите за нами.    Карина и Паула переглянулись и пошли за незнакомцами. Когда они вышли, Карина заметила, что тела отца здесь не было.    На улице стоял густой дым, никак не желающий развеяться после огромного пожара. Ему просто некуда — город находился под землёй. На улице было ещё несколько людей в вишнёвых рубашках. И женщины, и мужчины. Некоторые из них тащили тела на дорогу, выкладывая их в ряд, а строгая на вид женщина их пересчитывала. — Мама, мама! — захрипела Карина и рванула с места.    Ткань слетел с её лица. Она побежала к одному из лежащих тел и припала к нему. Паула двинулась к ней. — Мама! Зачем ты так сделала! Почему ты не осталась с нами? Мама! Почему ты оставила меня? Зачем? — ревела Карина, совсем забыв про сорванное горло.    Та страшная на вид женщина, которая пересчитывала трупы, не спешила её оттягивать от посиневшей и разодранной Сары. Она лишь подобрала упавший платок и нацепила его Карине обратно: — Как её зовут? — Маму... Сара. Сара, — всхлипнув, ответила Карина. — Сара была отважной женщиной, девочка, — женщина в рубашке слабо улыбнулась. — Она ловко сражалась с врагами, как истинный боец. Тебе стоит гордиться свой мамой. Не нужно провожать её слезами. Нужно провожать её хорошим словом.    Карина утерла слёзы и посмотрела на женщину. Её алые глаза выдавали её настоящий настрой: они полны горести и скрытых слёз, однако позволить себе рыдать она не могла. Аккуратно, под её глазами, находились две родинки, которые сразу бросились в глаза и запомнились. Женщина тепло улыбалась ей, постукивая по плечу: — И ты будешь сильной. Будешь же? — Буду. — Точно? — Буду! — Какая решительность. Она будет гордиться тобой.    Женщина встала и подала руку Карине. — Поможешь нам опознать кого-то ещё, чтобы мы смогли их достойно похоронить? Тогда они точно будут спокойны, и это благодаря тебе.    Она увела Карину дальше, оставив Паулу с двумя мужчинами. Крайгерка повернулась к ним и начала рассматривать их прикид и внешность. Это роместы, предположительно тоже итальянцы. Вишнёвые рубашки будто приписывали их к какой-то группировке. Об этом Паула подумала, увидев белую повязку на руках. — Кто вы? Почему вы помогаете нам?    Один из мужчин обратил внимание на то, как тщательно изучает их девочка. Он выплюнул что-то и ответил: — Мы партизаны. Такие же люди, как и вы. — Необычное слово. — Ага! Ты ещё часто его услышишь! — гордо сказал второй.    Второй мужчина как-то презрительно фыркнул, ведь посчитал, что фраза была немного неуместной. Вскоре к ним подошли Карина и та женщина. Она повернулась к мужчинам и приказным тоном сказала: — Везите их в Кралько к Гастону в Забытом Крае. Он найдёт девочкам место. Передайте, что дамы от меня.