Decadence

Человечество столько всего изобрело. К примеру, телевидение, или вот, аудиокассеты. Если записать на них голос, он же останется там навсегда. Даже когда человека, записавшего голос, уже не будет на этом свете. Как должно быть странно слышать мёртвых людей и осознавать это. Впрочем, что-то похожее он испытывал всякий раз, когда разглядывал фото со старым другом. Другом, которого больше нет, но которого всё ещё так трудно отпустить. Иногда его рыжая борода и добродушная улыбка мерещились в случайных прохожих. Сейчас же жизнь расщедрилась на ещё один шанс, ещё одного близкого человека и уж её-то он будет защищать до последней капли крови. Неважно, что скажут на это чёртовы звери в голове, они все могут пойти нахрен дружным строем! Кассета шуршала, перематываясь раз за разом. Приятный голос вновь и вновь с придыханием произносил простые бытовые фразы. Психиатр говорил, что после контузии речь когда-нибудь вернётся, но дело было не в том, что он не мог разговаривать. Просто молчать всегда было удобней. «Да что с него взять, он же контуженый, оставь» Вот и всё решение проблем. Проще промолчать или пустить в ход кулаки, чем сотрясать воздух никому не нужной полемикой. За эти годы он так отвык от собственного голоса, что действительно поверил в немоту. А остальные приняли это как данность, особенность. По большому счёту, нелюбовь к общению у окружающих была взаимной. Пока не появилась она. Странно, но с этим её подарком, вдруг снова вернулось желание говорить. Правда, не так уж и просто это было бы сделать после долгих лет молчания. Но он обязательно потренируется, обязательно поблагодарит её лично, без помощи диктофона. Когда-нибудь… — С тобой всё в порядке? Светлые глаза смотрели обеспокоенно, а он вдруг заметил, что пялится куда-то сквозь девушку на здоровяка с проломленной башкой, опустошающего холодильник. Надо бы попробовать вновь начать пить таблетки. Чем спокойнее и уютнее становилась их жизнь, тем больше она казалась нереальной. Всё здесь будто картинка с цветной коробки от завтраков: дотронься рукой и картонная декорация рухнет, обнажив горы трупов и кровавые ошмётки. «Ты безумен. Просто признай это. И она тебя не спасёт.» «Она сделает только хуже. В конце концов, твоё безумие поглотит и её» Проклятые голоса опять мерзко хихикали, подначивали, толкая к краю безысходности. Он тряхнул головой, пытаясь сбросить наваждение, скривил рот в попытке ободряюще улыбнуться. Кажется, девушка не очень-то поверила. На автоответчике очередной незнакомый приветливый голос, очередной адрес, очередное задание. Палец нажал на кнопку, ещё и ещё. Даже когда сообщений не осталось, он продолжал, точно заведённый, давить на чертову кнопку. «Щёлк. Щёлк. Щёлк» На что он надеялся? Почему делал это? Может быть, тот хрупкий алгоритм, удерживающий его поведение в рамках нормальности, снова сбоит? Нужно срочно прочистить голову. Он накинул куртку и направился к выходу. — Я… думала мы сегодня посмотрим вечернее шоу… — Голос за спиной казался немного разочарованным и его почти что укололо под рёбра чувство вины. «А может, нет ничего плохого в том, чтобы один вечер пропустить кровавую резню и остаться?» Добрый ласковый зов заставил на мгновенье замереть пальцы, уже сжавшие ручку входной двери. Но разбушевавшиеся звери потопили остатки сомнений в кровожадном гвалте. «Она манипулирует тобой! Видишь? Если ты останешься, то перестанешь быть тем, кто ты есть!» «Ты должен идти! Ты ведь хочешь этого! Это круче, чем какие-то дурацкие шоу! Как можно променять такой всплеск адреналина на тухляк перед телеком?» Они правы. Он должен идти. Должен насытить внутреннего зверя. Такова плата за несколько спокойных вечеров. Ровно до тех пор, пока красный глаз автоответчика вновь не пробудит этот страшный голод. Даже не обернувшись, он повернул ручку и спешно покинул квартиру, сбегая от собственного позорного поражения. Он снова проиграл самому себе.