Зверополис. Столько стоят мечты

Действие последнее. По следам прошедшего крокодила. Нападая, тигр не рычит

      Выдав нагоняй Естоку Миакела двинулась дальше.       Двигаясь по тёмному коридору она искала новых жертв.       — Всё заставили, всё засрали, весь отель засран. — Недовольно ворчала она поглядывая на расставленные справа и слева от неё ящики, корзины, мешками, кувшины. В них хранились необходимые для приготовления блюд ингредиенты. А хранились они тут чтобы не захламлять кухню.       Впереди, с правой стороны, виднелась открытая дверь на кухню. Чем ближе самка гребнистого крокодила подходила к двери, тем сильнее чувствовала жар исходящий из кухни. Совсем ближе — слышались весёлые голоса работников, что без всякого сомнения обсуждали вчерашний бой Горидольда и чемпиона из соседнего нома.       — Зайри, — ловко орудуя тесаком, коим нарезала капусту стуча им по деревянной доске, неожиданно произнесла одна из поварих, — ну признайся честно, какой Горидольд за пределами ринга?       Жена местного чемпиона Зайри, закидывая в огромный чан нарезанную кусками рыбу, смущённо улыбнулась. Когда рыба упал на дно раскалённого чана мгновенно поднялся пар и послышалось шипение масла. Словно чародей варивший опасное зелье Зайра невольно отпрянула назад. Пар поднялся вверх убегая в вытяжку, хоть часть его разлетелась по высокому потолку кухни.       Кухня в отеле «Гокудо» была просторной. В ней легко могло работать до десяти поваров одновременно не мешая друг другу.       В центре располагалась три казана-гиганта. Все три были подвешены на цепях что крепились к потолку. Сверху была вытяжка, под ними — раскалённые угли. Всё это походило на огромный мангал, встроенный в пол кухни.       Чтобы поварам не жгло нижние лапы мангал был ограждён глиняной стеной. Высотой она была примерно до колена. Дополнительной защитой шла специальная толстая фольга, отражавшая тепло. Как правило именно она часто отрывалась от глиняной стенки и портилась, так как поварам приходилось часто опираться о неё, чтобы дотянутся до висевшего казана. Так было и в отеле «Гокудо». На оградительной от жара стенке виднелись оторванные куски фольги. Ничего критичного. Уже давно никто не использовал все три казана из-за малого количества постояльцев. Два казана так давно стояли чистыми что на них уже скопилась пыль, а так же виднелись едва заметные высохшие пятна от воды. А тот единственный которым пользовались для приготовления блюд был нужен от силы два раза в неделю чтобы приготовить ужин и обед для семейства Стоик.       Именно под ним пылали жаром угли и суетилась Зайра.       Остальное место на кухне было разделено на зоны. Отдельное место для большой мясорубки. Она крепилась прямо к полу. Её «пасть» могла смело проглотить целый таз порезанной рыбы. Фарш выходил ниже в овальную ёмкость. Оттуда его лопатой кидали на стол для приготовления всевозможных блюд.       С другой стороны находилась печка для выпечки хлеба. Рядом с ней стоял широкий стол для замеса теста, ниже, на поддонах, лежали мешки с мукой, на полках сверху были ящики в которых хранилась для выпечки ингредиенты: сахар, соль, дрожжи и прочее. Всё необходимое чтобы готовить не только хлеб, но и что-нибудь повкуснее. Там же стоял стеллаж на колёсиках с деревянными полками куда складывали свежий испечённый хлеб. Как и двумя казанами пекарней давно никто не пользовался. Ещё одно место было отдано для нарезки всевозможных овощей и фруктов. Немалую часть кухни занимала помывочная. Два ряда по шесть раковин к каждой из которых был подведён кран с горячей и холодной водой. Горячая вода нагревалась с помощью все того же мангала, встроенного в пол на которым висели казаны. Принцип был прост и чем-то напоминал работу трубок радиатора, разве что эффект должен был быть не ради охлаждения мангала в котором тлели угли, а нагрев воды с последующей подачи в помывочную. По днищу мангала проходили трубки по которым текла холодная вода. Нагреваясь от жара углей она поступала в краны помывочной.       У этой, казалось хитроумной схемы был один существенный недостаток, а именно если никто-ничего не готовил в мангала то и вода не нагревалась. Но тут можно было приключиться на внешнее отопление из котельной.       Прямо за помывочной была дверца — кладовая-сушилка именно туда складывали бесчисленно количество посуды.       Отдельно стоит упомянуть погреб-холодильник. Двухстворчатая дверь в полу у угла одной из стен. Спустившись, туда можно попасть в кладовую и холодильную камеры. По площади они были почти на соразмерны кухни.       Всё свободное пространство как на полу так и на стенах занимали столы и шкафчики. Попавшие в кухню отеля «Гокуда» впервые невольно почувствуют себя взошедшими на командный мостик космического корабля и ужаснутся большому количеству предметов.       Но ещё больше их удивит чистота и освещение помещения для приготовления еды. Белый кафельный пол, такие же белые покрытые кафелем стены. Яркий свет не оставлял шансов тени, что как загнанный зверь таилась где-то под многочисленными столами.       Больше всего кухня отеля «Гокудо» напоминала операционную: чистую и светлую. И огромная заслуга в этом принадлежала как раз Миакеле что без устали, с упорством работорговца заставляла весь персонал отеля следить за чистотой.       Возможно где-то в глубине души Миакела надеялась что рано или поздно всё наладится и отел вновь заполнится большим количеством постояльцев, а не тремя млеками проживавшие сейчас.       На данный момент обеспечивать едой все семейство Стоик, не многочисленную банду Дрирэйка, да и работников отеля могли всего три поварихи: Зайра, Жанриэт и Мутра. Закинув в казан очередную порцию рыбы, Зайра поймала на себе вопросительные взгляды двух коллег. Она ведь так и не ответила на их вопрос.       — Да нормальный, — пожав плечами, не понимая какой именно ответ хотят услышать от неё подруги ответила Зайра, — обычный зверь.       Одна из поварих улыбнулась.       — Ха, нормальный, а то что он у тебя чемпион по хвостоборью это ничего? —       Усмехнулась Жанриэт.       — Ну чемпион и чемпион. — Скромно ответила Зайра.       — Ну это как бы не рыбак и не портной. — Уточнила Мутра.       — Как этот Остинг что держит лавку «Игла в лапах портного». — Уточнила Жанриэт.       — Это у которого жена с раной в брюхе лежит?       — Да. У него ещё две дочери Окраина и Диста. — Ответила Мутра.       — Слушай, а сколько им?       — Дочкам?       — Ага.       — Ой… — Мутра на секунду оторвалась отдела и призадумалась, вспоминая, — Окраине по-моему до один (13), а второй то ли девять, то ли дэк (10) лет, не помню точно.       — Хорошие девочки. — С нежной заботой произнесла Жанриэт. — Жалко их мать.       Три работницы поварихи дружно согласились. Не отвлекаясь от приготовления пищи они продолжали разговор. Его начала с любопытством самки Жанриэт:       — Ну так что Зайра, колись.       Зайра бросила взгляд на подругу, как бы спрашивая: «Что?»       — Чувствуешь себя как за каменной стеной с таким мужем? — Продолжила расспросы Жанриэт.       — Да. — Зная характер Жанриэт и понимая что та от неё не отстанет ответила Зайра.       Поглядев на подругу она тут же поняла что этого ей было мало. Вздохнув, продолжила. — Был случай однажды…       Как только Зайра начала говорить две поварихи мгновенно побросали свои дела и приблизились к подруге внимательно слушая её. Такое внимание к её мужу возникало каждый раз когда Горидольд выходил на ринг. Посему Зайра решила удовлетворить любопытство подруг:       — Мы прогуливалась по набережной Ниолингалы, уже возвращались домой. Неожиданно из ресторанчика вышла одна пьяная компания. Проходя мимо нас один из них отпустил сальные шуточки в мой адрес…       Словно умелый автор Зайра остановилась и поглядела на подруг. Последние невольно подались вперёд ожидая продолжения.       — Тогда Горидольд попросил его извиниться. Но это только ещё больше раззадорило пьяную толпу…       — Толпа?       Удивились подруги, переглянувшись.       — Да, — спокойно продолжала Зайра, — зверей до (12) может больше…       — И чё дальше?       Жанриэт и Мутре не терпелось перейти к кульминации. Сейчас, в глазах Зайры они походили на двух увлечённых романом читательниц. Простой роман, где ты знаешь всё наперёд и что всё закончится хорошо, но всё равно читаешь чтобы насладится простой романтической истории где принц спасает принцессу и они живут счастливо. Её пронзила необычная мысль. Неужели в этом мире, в этом кошмаре в котором мы живём, нам нужно так мало для счастья? Простой, незамысловатой истории, где добро побеждает зло.       — Дальше я мало что помню. Помню, что через пару минут вся толпа ползала по набережной в синяках и корчились от боли, а тот кто отпускал в мою сторону сальные шуточки стоял на коленях и просил прощения.       Зайра закончила.       Удовлетворённые историей подруги чисто по-женски выдохнули. Маленькая доля счастья отразилась на их мордах.       Вновь закипела работа. Вновь продолжались разговорчики.       — Слушай Зайра, — снова начала Жанриэт, — у тебя же дочка.       — Да.       — Что сына не завели? Неужели Горидольд не мечтал передать свою искусство по хвотсоборью по наследству сыну?       В казан с кипящим маслом и поджаристой рыбой отправилась очередная порция.       — Да как-то не служилось, — пожала плечами Зайра, — а сейчас, в такое время, второй малыш очень напряжно.       Всё три поварихи кивнули. Зайра, продолжая работать, как-то сама по себе сказал:       — Тем более Горидольд обучает малышку хвостоборью.       Это слова заставил Жанриэт и Мутру вновь обратит внимание на подругу.       — Девочку? Боевым искусствам? — Удивилась Жанриэт.       — Да. А что такого? — Пожала плечами Зайра.       — Но это же девочка.       Тут решила высказать своё мнение Мутра:       — А чё такого Жанриэт? Самки должны быть сильными, особенно в наше время. Вот встретил тебя в подворотне насильник, а ты ему как бам! — Мутра ударила лапой по воздуху. Добавила второй лапой в которой был тесак. — А потом дах — прям в пах. Слушая её Жанриэт глубоко вздохнула:       — Эх… если бы встретил. Я бы с него не слезала.       Весёлый смех.       — Нет, самки должны быть сильными. — Поставила точку Мунта. — Чтобы самцы боялись. Самцы должны бояться самок, иначе начнут доминировать.       — Не согласна, — возразила Жанриэт, — будешь сильной — самцы разбегутся. Самцы должны уважать самок. Вот тогда в семье будет мир.       — А мне кажется, — раздался голос Зайры, — в первую очередь они должны любить нас.       — О-о-о! — Встрепенулась Жанриэт. — Тема зашла про любовь. Как там кстати Гаридольд в постели? Такой же как на ринге?       — Щас, я вам всё и рассказала. — Смущенно, с щепоткой обиженности и злости ответила Зайра.       Под шипение масла кухню вновь наполнил весёлый женский смех. Продлился он недолго и быстро стих, когда в дверном проёме появилась злобная морда Миакелы.       — Здравствуйте Миакела. — Первой заметив управляющею поздоровалась Мутра.       Остальные присоединились к ней.       — Весь отель засран. — Пропустив мимо ушных раковин приветствие выдала злобно самка гребнистого крокодила. — Одни клопы вокруг!       Гневный голос Миакелы заставил поварих непонимающе переглянуться. Конечно жена Дрирэйка всегда была строга, но столь разгневанной работницы кухни видели её впервые. Зайра могла поклясться, что почувствовал кожей жар от её гнева. Но вскоре отпрянула от огненного казана.       Не ответив на приветствие работников, Миакела бесцеремонно двинулась к одному из шкафчиков в столе.       — Я смотрю вы вообще не хотите работать? — По ходу, с негодованием говорила самка гребного крокодила. — Вокруг грязь и смрад, а вы тут стрекочите без устали. Открыв дверцу шкафа, Миакела зашла вовнутрь. При её росте это вполне было возможно, разве что ей слегка пришлось пригнуться. Необоснованные претензии хозяйки отеля заставили трёх поварих оглядеться по сторонам. Кухня была идеально вымыта, грязной посуды нет, а тот мусор что был — издержки приготовления.       — Простите, вы о чем Миакела? — С легким ропотом спросила Мутра.       Из шкафчика с характерным приглушённым звуком вырвался ответ.       — Я о том Мутра, что в отеле появились жирные клопы.       — Клопы?       Поварихи вновь переглянулись.       — Да, — голос из шкафчика был не только озлобленным, но и едко-язвительным, — я одно как раз нашла у себя в комнате. Огромный такой, уродливый клоп весом под шесть тонн.       Через несколько секунд из шкафчика выпало несколько железных банок, пару бутылок внутри которых находились разные травы. Мутра сделала осторожный шаг в сторону самки гребнистого крокодила что залезала в шкафчик и как ребёнок стал там копошиться, выкидывая ненужное и наводя переполох.       — А что вы там ищите Миакела? — Смотря на торчавший из шкафчика хвост хозяйки отеля спросила Мутра.       — Слабительное.       — Слабительное? — Мутра призадумалась ещё сильнее, теряясь в догадках. Спросила — А зачем? Кому-то плохо? Еда была не свежая?       Подбирая причины столь разгневанного поведения Миакелы Мутра, как ей казалось, нашла разгадку. Взгляды поварих в который раз соприкоснулись. Неужели кто-то отравился от их стряпни? Не может быть. Они всегда очень тщательно относились к своей работе.       — Кто-то отравился? — Повторила вопрос Мутра.       — Ещё нет. — Отозвался злорадный голос из шкафчика.       Найденный казалось ответ, задал куда больше вопросов.       Наконец, разглаживая растрепавшиеся дрэдлоки, из шкафчика появилась сама Миакела. В её лапах была увесистая банка с надписью «Слабительное». Зажав банку в лапах, самка гребнистого крокодила громко потопала обратно к выходу. «Подсыплю ему в еду, — строя планы мести думала она, — пусть он дрищет дальше чем видит. А когда его зад покраснеет от крови я ему ещё и в пасть засуну, чтобы он блевал не переставая пока не выплюнет свои поганые кишки через пасть».       Прежде чем скрыться и оставить в полном непонимании поварих, Миакела развернулась к ним и грозно приказала:       — Сегодня генеральная уборка…       — Уборка? — Удивилась Мутра.       — Да. Полная: от крыши до подвала, от стены до стены. Всё: все этажи, все комнаты, все лестницы, все банные комнаты, ресторан, зал, холл — всё!       — Но?..       — Никаких «но» Зайри. Кому не нравится — увольняйтесь. Больше я с вами церемонится не буду. — После чего словно опомнившись, добавила. — Забыла сказать, у вас пополнение.       — Пополнение?       — Да. Теперь Астика работница отеля…       — Но она же ваша…       — Она мне не дочь! — Рявкнула Миакела так громко что едва не сорвала голос. — Кхе-кхе. Ей достанется весь третий этаж. Кого увижу что ей помогает — уволю! Так что зарубите на хвосте. Всё, за работу!       Прикрикнув, самка гребнистого крокодила скрылась за дверью. Её топот слышался в коридоре что вёл к заднему дворику отеля.       — Где этот бездельник Рари?!       Донесся до поварих её озлобленный крик.       — Чё это с ней? — Оглядев подруг что так же стояли в ступоре спросила Мутра.       — Не знаю. В первый раз вижу Миакелу такой. — Пожала плечами Зайри.       Внезапно раздался тихий голос Жанриэт:       — Слышь подруги, хотите что по секрету расскажу.       Бросив все дела самки приблизились к ней. Жанриэт продолжала всё так же полушёпотом:       — Только по секрету. — Поглядев на подруг что кивнули Жанриэт продолжила. — Я тут дольше вас работаю и однажды, убираясь в спальне Миакелы и Дрирэйка я случайно заприметила увесистую папку на столе. И чисто из любопытства заглянула туда, — Жанриэт пытались оправдаться, но если Мутра понимающе кивнула, то Зайри сдвинула брови. Не обращая внимание на реакцию подруг Жанриэт продолжала. — Так вот, в той папке была выписки от психиатра что лечил Миакелу. А папка была увесистой. Она проходила курсы реабилитации у одного доктора на протяжении дэк (десяти) лет.       — Ты хочешь сказать что у Миакелы не всё в порядке с головой? — Спросила Мутра.       — Кто знает, говорю что видела.       — Не знаю, — пытаясь понять жену Дрирэйка сочувственно произнесла Зайри, — мне всегда Миакела казалось нормальной. Она конечно властная и строгая, но это её работа.       Не думаю, что она психически нездорова.       — А как ты это объяснишь? — Указав на открытую входную дверь, за которой скрылась Миакела попутно устроив на кухне «разгоняй», спросила Мутра.       Зайри пожала плечами.       — Да ещё над бедной Астикой издевается. Взяла и перевела её в работники отеля. Чё она так её не любит? Да, Астика млек, но, ржавая вода, это же ребёнок. Куда Дрирэйк смотрит?       — А чё гадать, — влезла Жанриэт, — поживи с главой борёкудана, у любой крыша потекёт. Вы бы слышали, что творила банда Дрирэйка.       Под конец речи Жанриэт говорила почти шёпотом.       — А я слышала, что Миакела не из Репод Сити. — Решила пополнить коллекцию слухов Зайра. — Говорят её привез Дрирэйк из Зоо Сити. Только это по секрету.       — Ты хочешь сказать что Миакела была рабыней? — Удивилась Мутра.       Зайра пожала плечами.       — Думаешь поэтому она лечилась у психиатра? — Продолжала интересоваться Мутра.       — Я не знаю.       — Это же что там должны делать в Зоо Сити с разумными зверями, чтобы потом нужно было лечиться у психиатра? — Логично спросила Жанриэт.       На кухне воцарилась тишина. Лишь шипение подгорающей рыбы в казане.       — Ладно, — выдохнула Зайра, — давайте работать.       Поварихи разбрелись по своим рабочим местам. Под шум чашек, стук тесака о деревянную доску, шипение масла доносилось их раздосадованные голоса.       — Если весь отель убирать, это же до самого утра. Верно?       — Почти.       — Гнилая вода, я не хочу торчать тут до следующего утра.       — А я думаешь хочу?       — И не уволишься ведь.       — Не уволишься.       — Вот попали под град, так попали.       Шипение масла в казане.       Громкие крики Миакелы разносились по всему отелю. Были слышны везде, в каждой жилой комнате.       Комната Нария.       Окно комнаты было зашторено, отчего в ней царил полумрак. Под подоконником находилась батарея. Ещё вчера она была холодной, но Рари и его подручные прыткие ящерицы сумели устранить засор в трубах и теперь в комнате паренька было относительно тепло. Так что Нарий даже не засыпал в обогреватель раскалённых углей, как это делала на ночь. Посему последний лежал без дела возле теплых батарей. Комната была небольшой.       Шкаф с одеждой стоял в углу. Письменный стол, заставленный учебниками и другими вещами, одним из которых был бумажный самолётик который юный крокодил запускал в воздух когда не хотел работать над домашнем задание.       Как и положено всем комнатам мальчишек, комната Нария воздавала оду хаоса. Даже несмотря на периодические уборки, тут царил беспорядок. Его не могла победить ни Миакела, ни Дрирэйк. Доходило до того что Нарий порой забывал убрать грязную посуду и та долго стояла где-то на столе, пока мать Нария или кто-то из прислуги не указывали юному крокодилу на это бесчинство.       Между кроватью, письменным столом и шкафом, на ковре лежали инструменты для спортивной гимнастики: гири, гантели, специальные тренажёры в виде толстых резинок с грузиками для тренировки мышц хвоста. На потолке, между брусьями, прибитыми к верху перекладиной, что была обычном турником для подтягивания, висела люстра. В углу, у последней стены находилась увесистая боксёрская груша, на её лямках висели перчатки       Спортивный инвентарь стали неотъемлемой частью комнаты и жизни паренька. Ещё с тех самых пор как Дрирэйк безжалостно заставлял сына заниматься спортивной гимнастикой, что дало плоды и едва умевший ходить крокодильчик окреп и встал на нижние лапы.       Около стены расположился сундук, где хранись старые вещи. На стене висели фотографии. Рядом, над кроватью приклеены старые вырезки из газет и плакаты. Разные по содержанию: вырезки про великих бойцов хвостоборья, старый, потёртые снимки мускулистых рептилий что стояли на пьедестале. Дальше шли плакаты различных автомашин, пейзажи «Диких Земель». На других, более свежих вырезках из газет и журналов, были изображены девушки в купальниках.       Ближе к двери стояла кровать.       Обычно Нарий спал под двумя одеялами. Сейчас одно было скинуто на пол и валялось у ножек кровати, рядом с детской книжкой о приключениях бравых пиратов-крокодилов в «Диких Землях». Обусловлено это было не только тем что починили отопление, но и тем что рядом с Нарием прижавшись к его груди спиной спала самка волчицы Астика.       Из-под одеяла, что был скомкан и чем-то издалека напоминал круассан торчала голова молодого крокодила и небольшая мордочка Астики.       Сразу после ванных процедур он вместе сестренкой отправились в его спальню. Не больше часа за чтением книжки и Астика уже спала возле него. Будить её Нарию не хотелось отчего он аккуратно отложил книжку и, прижавшись к теплому телу млекопитающей, погрузился в сон.       Вначале Нарию показалось что во сне он слышит голос матери. Приоткрыв сонные глаза, он отчетливо услышал её громкий голос. Взгляд прошёлся по полу и упал на занавешенное окно. Солнечный свет. Уже наступило утро.       В полудрёме он уже понимал что пора вставать, но непонятная теплая-лентяйская сила шептала ему: «Давай, поспи ещё немного, ещё минуту». Нос молодого крокодила чувствовал прохладное веянье утра, а под одеялом было тепло и комфортно. Опустив подбородок Нарий взглянул на голову сестрёнки. Астика мирно посапывала опустив голову на подушку и прижимаясь к нему. Всё-таки млекопитающие удивительные создания по мнению крокодилов. Даже такое небольшое тело к у Астики могло генерировать столько тепла что остывшему под утро Нарию она казалась обжигающе горячая.       Солнечный желтый свет пробивавшийся через занавеску, падал на небольшую кровать где лежало два, казалось несовместимых в этом жестоком социуме зверька: пресмыкающегося и млекопитающего.       Нарию не хотелось вылезать из-под тёплого одеяла, но ещё больше ему не хотелось будить Астику. Ему казалось, что это что-то жестокое и неправильно. Он знал что стоит ему её разбудить и сестрёнка очнётся, будет радоваться новому дню, даже если он будет невероятно тяжёлый.       Всё что он хотел ей вчера сказать и о чём думал сейчас было чистой правдой. Когда-нибудь, когда Астика подрастёт он скажет ей что он ведет в ней — бесконечную жизнерадостность, доброту и тягу к жизни. Нарий смотрел на изуродованное от ожогов голову Астики где клочками стала появляться шерсть. Для любого другого вид Астики мог оттолкнуть, но только не для него.       Банально, но как правдиво.       За внешней красотой может скрываться невероятно уродливое нутро, в то время как за внешнем уродством может таиться нечто светло и чистое. Именно это Нарий видел в сестре. Чистый свет. И он был так ярок что юный крокодил уже не замечал всех шрамов и ожогов, голой кожи без шерсти отчего Астика походила на грызуна землекопа. Минуты шли. И как положено всё хорошие, что охота продлить ещё немного, должно рано или поздно закончиться.       Вынув лапу из-под одеяла, Нарий хотел легонько погладить Астику по голове, тем самым разбудив. Он задел когтём кончик ушка и тот пугливо дернулся, как и лапа Нария отпрянула назад. Лапа парня скинула с плеча спавшей Астики одеяло, оголив его. Дотянувшись до плеча сестрёнки Нарий тихо произнёс слегка покачивая её:       — Астика, уже утро. Пора вставать.       Через секунду сопение прекратилось и Астика зашевелилась.       — А-а-а. — Открыв пасть полную острых маленьких зубов Астика потянулась.       — Проснулась?       Приподнявшись, Нарий протирал глаза смахивая с сон. Не успел он закончить и зевнуть, как Астика резко скинула одеяла с себя и спрыгнула на пол. Одетая в белую пижаму она бросилась к окну. Ухватившись за край занавески она потянула её в сторону, отодвигая. В глаза Нария ударил яркий солнечный свет. Прищурившись парень не успел проморгаться как возле него стояла сестрёнка. Первое что Нарий увидел привыкнув к свету это то как Астика показала лапками огромный круг что постоянно расширялся. После чего ткнула пальцем в сторону окна потом на себя и в конце на Нария.       — Доброе утро. — Ответил Нарий.       Астика несколько раз довольно кивнула, а на её счастливой мордочке появилась всё та же жизнерадостная улыбка. Пока юный крокодил избавлялся от остатков сна протирая лапами морду и потягиваясь, Астика подняла упавшую книгу и положила её на кровать.       — Вечером дочитаем. — Ответил Нарий.       Скинув с себя одеяло он опустил лапы на прохладный пол и недовольно поморщился. Одновременно с этим волчонка прошлась взглядом по помещению и, как будто осознав, что это не её комната указала пальцем на себя, потом изобразила лапкой бегущего зверя и под конец показала на стенку, за которой находилась её комната.       — Да, конечно. — Догадался Нарий.       Встав, он направился к двери. За ним, по пятам, прыгая туда-сюда через тащившийся по полу хвост брата, как через скакалку, следовала Астика. Нарий открыл дверь и Астика прошмыгнула в коридор. Развернувшись, она помахала брату лапкой.       — Увидимся. — Улыбнулся сонный крокодил.       Закрыл дверь.       Оставшись один Нарий медленно побрёл к гантелям. Сон разогнала утренняя прохлада и в голову вернулись волнительные мысли по поводу вчерашнего дня. «Надеюсь папа найдёт способ договорится с мамой и оставить Астику в отеле» — удручённо думал он.       Стоя в одних панталонах парень взмахнул лапами пытаясь отогнать от себя грустные мысли. Нагнувшись Нарий взял две гантели. Развернувшись мордой к плакатам на которых были изображены мускулистые крокодилы он начал утренние упражнения.       Дверь в комнату возле которой стояла забитая до отказа грязной посудой тележка. На двери виднелась бирка с номером комнаты для постояльца «Два до» (24).       Внутри — стандартный номер на два раздельных спальных места. Слега вытянутое, практически прямоугольное помещение с высокими, как и во всём отеле, потолками. Возле окна располагался вытянутый стол. Справа и слева две кровати.       Ближе к двери находился шкаф и алюминиевый умывальник с овальным зеркалом, полочкой для мыла и зубной щеткой. Рядом небольшой шкафчик для хранения средств гигиены. Под умывальником ведро для мусора.       Тот беспорядок что тут творился ещё вчера исчез. Идеально, по-военному, заправленные кровати на которых сидело два тигра. Чистый стол. В центре его, ближе к стене стояли часы. Их тихое методичное тиканье — единственный звук нарушавший гробовую тишину комнаты.       Вся комната была не просто убрана, создавалось такое ощущение что тигры въехали в неё только что, не успев распаковать свои вещи.       Две походные сумки в виде цилиндра камуфляжного раскраска лежали под столом. Через раскрытые молнии можно было заметить повседневную одежду тигров. Она была аккуратно уложена.       Наум сидел напротив Харитона. Оба тигра были одеты в военную спец форму: серые толстые брюки, такого же цвета рубашка, на плечах висел застёгнутый бронежилет. Ровно держа осанку как прилежный ученик Наум положил лапы на стол. Его морда была спокойной, без эмоциональной, практически каменной. Перед ним, на столе, возле его лап лежал блочный лук и колчан с разными стрелами отличить которых можно было лишь по цвету наконечника. Словно смотря в собственное отражение Наум глядел на Хариона что сидел напротив него. Но был практически его копией: спец форма, бронежилет, серьёзный взгляд. Положив на стол перед собой шашку Харитон молчаливо сидел, ровно держа осанку. От того пьяного тигра в нем не осталось и следа. Одно широкое окно в конце стены выходило на площадь-рынок. Обычно оно всегда было зашторено, но сейчас открыто. Сидевший на кровати возле окна Харитон изредка поглядывал на суету что царила внизу, на площади. Золотистые лучи восходящего солнца играли на его шерсти.       Внезапно за их дверью раздался голос Миакелы.       — Весь отель засрали, никто не хочет работать.       Тихий топот.       Её голос на секунду привлёк внимание двух тиров. Харитон и Найм бросил мрачный взгляд на закрытую дверь, за которой слышался голос самки гребнистого крокодила. Когда он стих и послышались удаляющиеся шаги два тигра вновь поглядели друг на друга.       «Тик-так, тик-так, тик-так» — отсчитывала секундная стрелка. Сделав виток, она достигла отметки двенадцати. И начала новый виток.       Громкие крики Миакелы разносились по всему отелю. Были слышны везде, в каждой жилой комнате.       Комната Боба.       Обычный номер отеля: прямоугольный, высокие потолки. Через приоткрытое окно доносился шум толкучки. Шторы открыты и дневной свет ярко осветил тесную комнату. Несмотря на размеры комнаты внутри было мало места. Одна из стен была заставлена «стеной» из книг, что походила каменный забор, где каждая книга это кирпичик. Разного размера они создавали неровности в «кладке». Высотой стена из книг был до самого потолка, а толщиной порядка метра.       Небольшой столик возле окна исполнявший функцию полки, так как на нем слон хранил многочисленные: книги, журналы, папирусы, карты, свитки, письма, конверты, вырезки, скрижали, таблички с надписями на раздвоенном языке. Сейчас на неё лежал клочок папируса на котором слон написал какой-то адрес.       Слева от стола находилась кровать усиленная Рари в связи с весом постояльца. Бобу она служила и спальным местом и стулом одновременно.       На потолке, прямо над кроватью, висела обычная люстра. Пол был застелен ковром. Возле двери стоял обычный умывальник, которым Боб из-за размеров никогда не пользовался, предпочитая умываться в ванных комнатах.       Его комната была чуть меньше комнаты двух тигров что жили этажом выше. Одет слон был в обычную потёртую повседневную одежду состоящую из рубашки и брюк, последние поддерживали черные подтяжки, которые проходили через его плечи, что ярко контрастировало на фоне белой рубашки.       Солнце ещё не палило в полную силу, но судя по солнечным лучам день обещал быть жарким, как и всегда в городе рептилий.       Сидевший на кровати Боб вытянул хобот ближе к окну. Поворачивая его в разные стороны, он смотрел как солнечные лучи играют на его коже. Опустив голову, он о чём-то задумался. Медленно моргал погруженный в размышления. Одной лапой он поглаживал коленку словно она у него болела. Глубокий вдох. Медленный выдох. Он не хотел признаваться себе, но выходить из номера ему сегодня не хотелось.       Смирившись с неизбежным Боб повесил хобот, оглядел свою одежду, и, убедившись что всё нормально, оперся лапами о колени.       Прежде чем встать он взял хоботом одинокий папирус на столе. Свернув его в трубочку Боб убрал его во внутренний карман пиджака. Грустно сказал: «Надеюсь ты пройдёшь испытание Окраина».       Неохотно встав с кровати, он аккуратно двинулся к выходу и вскоре скрылся за дверью выйдя на второй этаж отеля «Гокудо».       Очутившись в коридоре слон сразу же свернул в сторону центрально лестницы. Первое что он увидел так это спину гребнистого крокодила Дрирэйка. Остановившись, Боб стал наблюдать за ним. Почему-то в данный момент ему показалось что старый глава борёкудана вел себя словно мальчишка.       Дрирэйк стоял у перил и легонько выглядывал из-за них явно подслушивая чей-то разговор в холле. Решив не вмешиваться слон прислушался. Даже отсюда он мог различить громкий голос Миакелы которая отчитывала портье за какую-то провинность. Вскоре её голос стих и раздался хлопок двери. Только после этого, прихрамывая, Дрирэйк, не заметив стоявшего в темном коридоре слона, спустился вниз. Через некоторое время холл вновь заполнился речью. Слон, под скрип досок, двинулся вперёд. И вот теперь уже Боб занял место Дрирэйка. Ухватившись хоботом за перила, он подался вперёд, слегка высунув голову.       До его ушей донесся странный разговор.       — Скажи, у тебя в детстве были игрушки? — Голос без всякого сомнения принадлежал Дрирэйку, спутать его было невозможно.       — Да сэр, как у всех нормальных детей. — Отвечал портье.       — Да, у всех детей были игрушки. Их дарят даже непослушным детям, что бы те играли с ними… да, порой ломали их… бывает… это же дети. Игрушки дарят всем: и богатым, и бедным. Вот однажды, далеко-далеко от Репод Сити одной избалованной и очень богатой девочки-волчице подарили трёх кукол… Миандрий знал о ком идёт речь, отчего по его толстой коже пробежали мурашки.       Пока слон подслушивал разговор между Дрирэйком и Естоком на третьем этаже медленно открылась дверь одной из комнат. Но мягкий ковёр, что застилал коридор, бесшумно наступила тигриная лапа.       Вышедшей в коридор Харитон огляделся: осмотрев сначала одну сторону крыла, потом вторую. Никого. Взмах лапой. За Харитоном из номера вышел Наум. Тихо закрыв за собой дверь, он последовал за товарищем.       Два тигра облачённые в военную спец форму, вооружённые своим оружием быстрым шагом двинулись в сторону лестницы. Несмотря на то что оба двигались быстрым, уверенным шагом в коридоре стояла абсолютная тишина. Тигриные лапы наступали на мягкий ковёр. Проходя мимо лестницы Наум мельком взглянул вниз и заметил макушку слона что выглядывала из-за перил на втором этаже. Миандрий смотрел куда-то вниз, в холл, откуда едва заметно доносился шум, речь которую почти невозможно было разобрать.       Оставив в покое подслушивающего слона, Наум бросился догонять собрата, который углубился в коридор противоположного крыла.       Словно призраки, не издавая ни звука, два тигра добрались до дальней двустворчатой двери левого крыла. За ней скрывалась ещё одна лестница. За ненадобностью, так как немногочисленным постояльцам хватало и центральной лестницы дверь была заперта. Встав на одно колено Харитон молча вынул из кармана связку с отмычками. Пока он возился с замком методично поднимая каждый цилиндрик, Наум развернулся к нему спиной и словно телохранитель замер. Сдвинув брови, он наблюдал за пустынном помещением — коридором третьего этажа. Пальцами одной из лап он поглаживали остриё метательного ножа.       Неожиданно тихое позвякивание отмычки в лапах Харитона заслонил собой звук открывающейся двери. Наум мгновенно заприметил как в пяти метрах от него одна из дверей, что шала с правой стороны стены, открылась. Его лапа мгновенно сжала метательный ножик. Все один взмах. Нужно только увидеть цель. Наум вскинул лапу целясь в горло не вовремя появившегося свидетеля. Но в последнюю секунду вздрогнул. Ладонь что держала метательный нож покрылась потом. Он едва не сорвался, чуть не метнув оружие.       Из-за открытой двери на теплый ковёр выбежала маленькая девочка-волчица. Едва Нарий успел открыть дверь как в образовавшуюся щель прошмыгнула Астика. Развернувшись, она помахала брату лапкой.       — Увидимся.       Раздался голос паренька из-за двери.       Услышав голоса Харитон замер, подцепив последний цилиндрик дверного замка. Подобно хладнокровному саперу его лапы онемели, казалось, что даже густая шерсть на них не двигалась. Застыв в такой позе: взламывающий замок, стоя на одной коленке перед дверью, Харитон медленно перевёл взгляд на коридор. В это же время Наум быстро спрятал метательный ножик за спину.       Едва дрожащие, безжалостные взгляды двух бойцов элитного спецподразделения «К-12» упали на маленькую девочку.       Когда Нарий закрыл дверь за Астикой. Последняя развернулась и повернулась в сторону своей комнаты что находилась рядом с комнатой брата; в сторону конца коридора левого крыла, в ту самую сторону, где возле двери, расположились два тигра. Заприметив двух тигров, что застыли как восковые фигуры, Астика удивлённо наклонила голову в бок. Вид двух темных фигур на фоне солнечного света что бился из проёма окна, прямо за спинами тигров одновременно пугал и интересовал её, вызывая любопытство. Отбросив всякий страх Астика вприпрыжку стала приближаться к двум темным фигурам.       Смотря как подпрыгивающая маленькая фигурка движется прямо к ним, Наум сжал покрывшийся потом метательный нож еще сильнее. Стоявший за его спиной Харитон заметил, как пальцы собрата нервно трут острое полотно металла.       Стиснув зубы, едва слышно Харион прошептал:       — Не смей.       Всего пару прыжков — под конец Астика порто прыгала вперёд словно это было соревнование по прыжкам с места добралась до двух мрачных фигур. Через мгновение перед ними возникла одетая в белую пижаму малышка. Первым делом она оглядела Наума что стоял перед ней как восковая фигура. После чего, сделав шаг в сторону, оглядела стоявшего на одной коленке перед дверью, замершего как гранитная статуя, Харитона.       Спецодежда со всевозможными застёжками и лямками к которым крепился бронежилет, а также блочный лук на спине Наума и колчан со стрелами вызвал у неё неподдельный интерес. Задрав голову вверх, она посмотрела в мрачные глаза тигра. Сдвинув брови Наум смотрел на неё сверху-вниз, стараясь скрыть всякие эмоции. На его удивление малышка ничего не боялась. Осмотрев странно одетых зверей, Астика обвела пальчиком воздух, сделав обширный круг, после чего ткнула им в двух тигров. «А чем вы тут занимаетесь?» — читалось на её мордочке.       Совладав с собой, Наум присел на одно колено перед малышкой. Он мило улыбнулся, за что получил светлую улыбку в ответ. Всё ещё не сводя глаз с пустого коридора в котором в любой момент может появиться фигура Наум тихо, по-доброму начал разговор:       — Привет.       Астика помахала лапкой поприветствовав тигра. Наум продолжил:       — Слушай, мы тут в прятки играем. Понимаешь?       Астика засветилась ещё сильнее и несколько раз кивнула. Наум продолжал:       — Только ты никому не говори, что нас видела, а то нас найдут и мы проиграем. Ты ведь никому не скажешь?       Астика отрицательно помотала головой.       — Тогда иди. Куда ты шла?       Астика указала на дверь в свою спальню, что находилась рядом со спальней брата.       — Вот и иди туда. Только никому не говори, что нас видела. — Повторил Наум.       В ответ волчонка указал пальчиком на лапу тигра. Присев на одно колено Наум спрятал одну лапу, та что держала метательный ножик за спину, а вторую положил на колено. Именно на неё указала обезображенным пальчиком Астика.       Переведя взгляд на свою лапу Наум не понимал что именно нужно девочке. Но тут же догадался, когда Астика сделал шаг вперёд встав почти вплотную к согнутой лапе тигра. Встав на цепочки она, словно пытаясь дотянутся до верхней полки шкафа, забросила лапки на коленку тигра в попытках нащупать его лапу.       Поняв что хочет волчонка, Наум опустил лапу чуть ниже чтобы Астика могла до неё достать. Как только лапа тигра опустилась на уровень Астики, Наум почувствовал как крохотные, по его размерам, лапки девочки упали на его густую шерсть. С удивлением и восхищением Астика водила своей лысой лапкой, на которой едва появлялись грубые зачатки шерсти, по лапе тигра. Пропуская густую шерсть между пальчиками она не сводила с неё глаз. Казалось что она может делать это вечно.       — Ей, — отвлек её внимание Наум. Астика подняла слегка влажные глаза на тигра, он продолжил, — тебя никто не обижает?       Заботливо спросил млекопитающий. Астика грустно отрицательно мотнула головой. Наум проложил:       — Мы правда спешим, ты же не хочешь чтобы мы проиграли?       Астика понимающе кивнула и с большим трудом и сожалением убрала лапки от густой шерсти тигра. Когда это произошло Наум кивнул на дверь, за которой была спальня Астики, добавил: «Беги».       Помахав лапкой на прощание Астика весело попрыгала к своей двери оставив мрачные фигуры за спиной. Прежде чем скрыться в спальне она ещё раз помахала тиграм лапкой, но в этот раз получила ответ — Наум помахал лапой в ответ.       Астика закрыла за собой дверь и два тигра облегчённо выдохнули.       Уже через пару секунд Харитон взломал дверной замок и оба тигра скрылись за дверью. А через несколько секунд из-за угла появилось горничные отеля. Неся в лапах разнообразные средства для уборки они тихо обсуждали с чего это Миакела решила затеять генеральную уборку и почему она такая злая сегодня.       Два тигра очутились на пустой лестничной площадке.       Из-за того что ей давно не пользовались вокруг царило запустение: пыль покрывало всё вокруг, ниже, на площадке между этажами виднелся всевозможный хлам расставленный по углам. Темный след от ковра что когда-то покрывал ступеньки.             Тишина, да такая что даже шорох амуниции на тиграх был слышен по всему лестничному пролёту.       Тихо закрыв за собой дверь Наум услышал как в коридоре из которого они вошли глухим эхом доносились женские голоса горничных и лязг приборочного инвентаря. Не теряя времени он последовал за Харитонм который уже поднялся вверх по лестнице где находился выход на крышу отеля «Гокудо».       Обхватив металлическую защёлку лапами Харитон медленно сдвинул её, пытаясь сделать это тихо. У него это почти получилось, но всё же скрежет заржавевшего металла пронзил пустой лестничный пролёт.       Сам выход на крышу отеля напоминал по строению сплюснутый треугольник. Большую его площадь занимали две дверцы открывающиеся наружу почти горизонтально.       Раскрыв одну из них Харитон, придерживая дверцу, выскочил на крышу отеля. Яркий свет на секунду ослепил его. Поморщившись, тигр придерживал дверцу ожидая собрата. Долго ждать не пришлось. Через мгновение Наум стоял рядом с ним неприятно щурясь. Тихо закрыв дверцу два тигра, пригибаясь, подбежали к карнизу отеля. Нижние лапы тигров едва заметно шуршали по шершавому, теплому рубероиду, который застилал всю крышу. Почти полулёжа он спрятались за невысокий бетонным парапетом. Прямо за ним открывался прекрасный обзор на площадь-рынок что обосновался перед отелем. Легонько выглянув из-за укрытия Харитон поглядел вниз, где с высоты третьего этажа мелькали многочисленные фигура рептилий занятые своими повседневными делами.             Легкий ветерок обдувал его шерсть.       — Не подставь Миандрия. — Шёпотом предупредил он собрата. — Я по периметру, отключу сигнализацию.       Слушая и кивая Наум снял колчан стрел и лук расположив их на возле себя. После чего быстро скинул с плеч сумку. Раскрыв её, он достал оттуда ручной анемометр. Незамысловатая конструкция на трёх ножках, небольшим окошком с циферблатом что шел выше и штоком на который крепились чашеобразные «заборы ветра». Как только Наум установил анемометр на парапет крыши дувший ветер заставил крутиться чашечки на штоке, а стрелка на циферблате стал медленно ползти вверх.       — Немного ветрено. — Констатировал Наум.       — Проблема?       — Нет. Проблем нет. На такой дистанции отклонение будут минимальны. — Лаконично-уверенно ответил Наум.       — Я выступаю.       Хлопнув по плечу собрата, Харитон, пригибаясь, двинулся к подвесному мосту что соединял отель «Гокудо» с ближайшем зданием.       — Угу. — Отозвался Наум.       Вслед за анемометром он вытащил из рюкзака небольшой бинокль и черный прямоугольный футляр. Раскрыл его. Внутри, в специальной выемке из черного поролона, находился увесистый оптический прицел. Вскинув лук Наум быстро присоединил его к луку. Раздался щелчок. Убедившись что прицел закреплён, тигр вскинул бинокль и взглянул в него. Его взор устремился на центральное здание райончика. Именно на его крыше находилась большая мощная сирена которую использовали жители для поднятия тревоги, если прорвут оборону.       В искажённом из-за линз бинокля изображении появились два крокодила охранявшие сирену.       Один из них развалился на стуле, как на пляже и явно наслаждался солнечной ванной. Второй расхаживал туда-сюда, изредка пиная какой-то камешек. Недалеко от них находилась сама сирена. Ничего необычного: металлический шток на вершине которого находился ревун. У самого основания сирены расположилась небольшая коробочка к которой вели провода. Эти самые провода, как паутина, убегали к периметру райончика в самые разные части: к центральным воротам, у четырём углам ограждённого райончика, а также к домам что располагались между углами. И как паутина имели схожую функцию. Дежурившие на крышах наблюдатели, заметив опасность, могли подать сигнал тревоги, подбежав к одному из передатчиков. Нужно было несколько раз крутануть ручку катушки и сигнал мгновенно достиг центральной серены, которая тут же бы взвыла, предупреждая весь райончик об опасности.       Чуть приподняв бинокль Нуам поглядел на развевающийся флаг крепящийся на железном штоке рядом с сиреной. Он служил тихой системой предупреждения. Пока флажок был белым — всё нормально, если флаг менялся на красный значит произошло нападение. Посему любой из жителей райончика в любой миг мог взглянуть на крышу здания и успокоиться, увидев там белый флажок или занервничать, увидев красный. Белый флаг легонько трепыхался при прорывах ветра. Запомнив направление ветра по трепыханию флажка Наум опустил бинокль и стал настраивать оптику на своём блочном луке.       Поворачивая барабанчики настройки с цифрами на оптике, он что-то тихо шептал высчитывая в уме погрешность.       — И… всё. — Закончив произнёс тигр.       Вытащив из колчана две стрелы он вставил одну в лук, а вторую опер на парапет. Встав на одно колено, Наум натянул тетиву. Шум ветра скрыл тихое поскрипывание роликов натяжение, а заодно и треск униформы тигра когда последний натягивал тетиву. Его морда подалась вперёд. Закрыв один глаз, Наум, не моргая вторым, взглянул в перекрестие оптического прицела.       Прицелившись, тигр перестал дышать. Шум утренней толкучки внизу для него затихла. Он словно очутился в лесу, в тишине.       Выдох.       Пальцы тигра спустили тетиву. Едва выстрелив, Наум уже вставил следующую стрелу, которую опер о парапет, в лук.       Выстрел.       Суетившиеся на площади-рынке рептилии даже не заметили как над их головами прошмыгнула стрела. За ней вторая.       На крыше здания с сиреной.       Развалившийся на стуле крокодил невольно улыбался восходящему солнцу. Лучи приятно грели его замёрзшее за ночь тело. Где-то внизу, под стулом лежал его меч, который он выронил из лап, и теперь ему было просто лень его поднимать.       — Я вот уже год пропускаю праздник по хвостоборью. — Лениво выдал он.       Пинавший камешек собрат покосился на него. Ответ был очевиден: нести вахту возле центральной сирены, на крыше здания возле площади откуда прекрасно виднелся ринг это почти как иметь ВИП-зону.       Поняв его ответ-претензию, развалившийся на стуле крокодил вяло махнул лапой:       — Нет, это не одно и тоже.       — Выпить нельзя? — Догадался второй.       — Ага. Смотреть на трезвую как веселятся остальные это настоящее испытание. —       Недовольно фыркнул он. После чего поежившись на стуле и спросил. — Ты после смены заглянешь в бар?       — Нет, мне через три часа на работу.       От усталости второй крокодил раздосадовано пнул камешек. Встав спиной к сидевшему на стуле сородичу, он взглянул вдаль, туда, где в дымке просыпался измученный город рептилий. Измотано выдал. — Как же всё надоело.       Набрав полную грудь воздуха он громко вздохнул, даже не услышав как в затылок сидевшему на стуле за его спиной товарищу вонзилась стрела. Последний мгновенно обмяк. Глова неестественно упала на грудь отчего затылок устремился вверх, демонстрируя воткнутую стрелу.       — Отдохнуть бы…       Это последнее что произнёс стоявший на крыше крокодил. Вторая стрела выпущена Наумом с едва слышимым треском тканей вонзилась в его затылок и охранник рухнул на настил крыши.       Через время в оптическом прицеле появился Харитон. Быстро пробежав по подвесному мостику на задние где находилась центральная сирена, перепрыгнув лежащий труп крокодила-охранника, тигр приблизился к металлическому штоку на котором был ревун. Нагнувшись, Харитон выдернул привада из коробочки, тем самым оборвав связь. Теперь, кто бы не подал сигнал тревоги на ревун, не смог бы этого сделать из-за обрыва линии.       Закончив, Харитон приподнялся. Наум в перекрестье оптического прицела увидел как его собрат поднял указательный палец вверх.       Сделано. Центральная сигнализация отключена. Впереди самое сложное. Расправившись с охраной у серены, Наум схватил колчан со стрелами и, пригибаясь, бросился к противоположной стороне крыши. Где-то с левой стороны, там где за карнизом находился задний дворик отеля, до него донеслись громкие крики Миакелы которая за что-то отчитывала местного механика Рари.       Добравшись до противоположного парапета Наум опустил колчан со стрелами и вновь взглянул в оптику лука.       В его памяти всплыли воспоминания.       Хахтенг сидел за столом напротив двух тигров. Раскинув широко лапы, он опёрся о край стола на котором лежала схема райончика.       — Отель «Гокудо» находится почти в центре райончика. С его крыши по подвесным мостам вы сможете попасть на любое другое здание. Весь райончик ограждён стенами. Их построили местные для защиты от банд. Стены построены между домами преграждая улицы. Единственный вход, он же выход это вот эти центральные ворота. — Носорог указал пальцем на «лицевую» часть райончика. — Там сосредоточена основная охрана. Остальные три стороны, — Хахтенг указал на схеме «тыловую», правую и левую сторону, — охраняются довольно слабо. По одному охраннику на углах, по одному охраннику посередине стены.       — Итого, — быстро посчитал Наум, — пять тел.       Он приблизился к схеме, пробежав по ней взглядом. Его примеру последовал Харитон. Кивнув, Хахтенг продолжил:       — Обычно туда ставят простых гражданских. Их главная задача не остановить атаку, а предупредить о нападении. Поэтому у каждого постового, — Хахтенг по очереди ткнул пальцем на точки: середина левой стены, угол, середина «тыловой» стены, угол и середина правой стены, — есть сигнализация. В случаи опасности охрана подаёт сигнал и тот, — носорог провёл пальцем по схеме от края райончика к центру, — поступает к центральной сирене, оповещая всех остальных.       Перво-наперво, ты — Наум, — Хахтенг ткнул пальцем в сторону тигра-снайпера, — ликвидируешь двух постовых у центральной сигнализации. С крыши отеля это будет сделать легче всего. Расстояние там не больше, — носорог взглянул на схему, прикидывая в уме, — не больше ста метров.       — Это не проблема. — Отозвался тигр-снайпер.       Хахтенг поглядел на Харитона. Последний, увидев на себе взгляд старшего стал внимательно слушать. Носорог продолжал:       — Как только ты это сделаешь, Харитон перережет провода что идут к сирене. Дальше Харитон пробираётся по подвесным мостам к правой стороне райончика. И оттуда начинает зачищать периметр. Одного за одним: средний пост правой стены, угол, средний пост тыловой стены, угол и средний пост левой стены. Пять постовых. — Хахтенг внимательно поглядел на тигра. Тот кивнул. Продолжил. — Учти, у каждого постового есть сигнальная ракета, на случай если не сработает сигнализация. А так как ты уже перерезал все линии сигнализации на центральной, твоя задача ликвидировать постовых до того как они успеют запустить сигнальную ракету. Если хоть одна ракета взлетит в воздух — это провал. Ликвидировать постовых нужно так чтобы следующий ничего не заподозрил. Справишься?       — Операция начнётся рано утром, — почёсывая подбородок размышлял Харитон, — в это время рептилии особо уязвимы. Расстояние между постами довольно приличное. Тем более это гражданские, без боевого опыта. — Он призадумался и наконец вынес решение. — Да, справлюсь.       Тигр кивнул.       — Это только половина беды, — продолжил Хахтенг, — ещё есть два патруля. Обычно это двое бывших вояк, или один гражданский, другой вояка…       — Что за подразделение? — Перебил его Харитон.       — Бывшие вояки из армии генерала Тайла и генерала Энриэля. Мечники и копейщики. Это конечно не меджаи, но ребята военные. С ними будь на чеку Харитон.       Тигр кивнул и носорог продолжил:       — Патруль выдвигается от стены с воротами и идет по часовой стрелке: левая стена, тыловая, правая, возвращается к воротам. Их задача следить за постовыми. Цикл: патруль закончил обход и вернулся к воротам, тут же выдвигается второй. И так по кругу.       — Время обхода? — Спросил Харитон.       — В пределах двадцати минут. — Ответил Хахтенг.       — Тогда у нас проблема.       Носорог понимающе кивнул.       — Если я ликвидирую постовых, когда патруль их пройдёт за их спинами, следующий патруль обнаружит тела мёртвых. — Всё же решил пояснить Харитон. — Обычная схема патрулирования рептилий.       — И довольно надежная, если идёт речь о замкнутой обороне. — Дополнил Наум. — Ликвидировать патруль?       Предложил он.       — Если он не вернётся через двадцать минут после начало обхода, это вызовет тревогу у охраны ворот. — Отрицательно мотнул головой Харитон.       — Два патруля то же не выйдет ликвидировать, так как они выходят по очереди: один закончил обход, выходит второй.       — А почему бы нам не зачистить весь периметр? — Вновь предложил Наум.       — У ворот много охраны. Всех тихо убрать не получится. — Отрезвил собрата Харитон.       — Тем более операция будет проходить на утро следующего дня праздника по хвостобороью. К местному борёкудану Дрирэйку приедет его знакомый Юсефер. Праздник по хвостоборью будет довольно масштабный, придёт много гостей, потому       Юсефер привезёт с собой свою охрану, чтобы усилить охрану Дрирэйка.       — А это значит, что ворота будут охранять вдвое больше зверей, чем обычно. — Заключил Наум.       — Вдвое больше отмороженных членов борёкудана. — Дополнил Харитон.       — Верно. — Кивнул Хахтенг. — К воротам лучше не лезть. Да в этом нет необходимости. Ваша цель зачистить периметр с остальных трёх сторон, не поднимая тревоги.       — Что ты придумал? — Заметив что у носорога есть план спросил с нетерпением Харитон.       — Значит так, — вновь широко раскинув лапы от угла до угла стола, носорог опустил голову и склонился над схемой, — слушай внимательно Харитон.       После того как ты отрубишь центральный ревун двигайся к правой стене райончика. Если все правильно рассчитать то патруль как раз выйдет в это время. Патруль пройдет первого постового того что находится посредине правой стены и удалится к углу. Это расстояние идеальное чтобы тебя не заметили.       Первое. Ты ликвидируешь первого постового тот, что у середины правой стены. Открываешь нам проход на крышу. Это мы уже обсудили. — Хахтенг поглядел на тигра и тот кивнул. Продолжил. — Догоняешь патруль — ликвидируешь его. Бежишь к углу райончика — ликвидируешь постового. И так дальше по периметру, — носорог тыкал пальцем в участки на схеме, — угол, середина тыловой стены, угол, середина правой стены. После чего возвращаешься к Науму.       — Ну допустим, — задумчиво выдал Харитон, — допустим я успею ликвидировать и постовых, и патруль что начал обход, хоть это займёт время: время на ликвидацию плюс оббежать все три стены. — Но поглядел на носорога и непонимающе подвёл итог. — Ну, выиграем мы минут пять от силы. Если патруль не вернется чрез пять-десять минут, охрана у ворот поднимет тревогу.       — Нет. — Хитро улыбнувшись ответил Хахтенг.       Два тигра внимательно поглядели на его довольную морду.       Решив не тянуть время носорог стал объяснять:       — Смена караула. Это последний патруль в конце смены, когда ночная меняется на дневную. Обычно развод на смену проходит у ворот райончика и занимает минут тридцать. Уже утро и охрана, простояв всю ночь, будет расслаблена. Как правило все нападения на райончик происходят ночью, под утро все расслабляются. Именно в этот момент мы и ударим. В суматохе пересменки никто не обратит внимание на задержку патруля.       Объяснив, Хахтенг поглядел на тигров. Наум и Харитон склонившись над схемой призадумались, изредка поглядывая друг на друга без слов, взглядами обсуждая план, словно были телепатами.       — К чему такая сложность? — Выдохнув, спросил Харитон.       — Так надо. — Ответил Хахтенг. — План сложный и требует чёткого и быстрого исполнения. Любая ошибка… и ты ошибся. Провалить операцию нельзя, ни при каких обстоятельствах. Потому я выбрал вас ребята. Вы одни из лучших в «К-12». Если кто и сможет справиться с этой задачей так это вы. Что скажите?       Два тигра кивнули.       — Трудно, но мы справимся. — Выдал Харитон.       — И последнее, — почесав подбородок сказал носорог, он взглянул на тигров, — самое главное — Миандрий должен выжить. Это самое главное. Он предупредил что возможно ему нанесут ущерб, это нестрашно. Если почувствуете что край, и Миандрия сейчас убьют спасайте его любой ценой.       Хахтенг серьёзно погалдел на тигров.       Вверх взлетела лапа тигра.       — Вопрос… — начал Наум, но запнулся, — сэр, если Миандрий так важен почему он идёт на такой риск. Он же знает что меджаи охотятся за ним. — Наум развёл лапами, не понимая. — Это как нырнуть в пруд наполненный голодными акулами по собственной воле.       Задав очевидный вопрос Наум и Харитон погалдели на носорога.       — Это уже не вашего ума дело. — Резко, но мягко осадил подчинённых Хахтенг. — Наша цель — выполнить поставленную задачу.       Не став спорить тигры уселись на скамейку, что стояла возле стола. Угомонив подчинённых Хахтенг вынул из кармана мешочек с серебренными монетами.       — Завтра заселяетесь в отель «Гокудо». Это вам на расходы. Он бросил на стол мешочек с монетами и тот, приземлившись, издал глухой, слегка звонкий «хлопок».       Добравшись до противоположного парапета Наум опустил колчан со стрелами и вновь взглянул в оптику лука.       В его памяти всплыли воспоминания, прилетевшие так же быстро, как и полёт его стрелы.       Вскинув лук, он взглянул в оптику. В перекрестье вновь появилась фигура Харитона. Он бежал, согласно плану к правой стене райончика. Сдвинув лук снайпер оглядел периметр правой стены. В оптике мелькнул постовой у правой стены.       — Где же вы… — тихо произнес Наум, ища патруль, что как раз должен был пройти первого постового. Найдя его, тигр обрадовался. — Вот.       В перекрестие прицела появились две фигуры — патруль. Всё шло на удивление очень удачно. Патруль как раз прошёл первого постового и двигался дальше к углу райончика.       Правая стена райончика.       Распрощавшись с прошедшим патрулём самец гавиала — постовой у середины правой стены приблизился к парапету по которому проходила колючая проволока. Перед его взором возникли винтообразные высокие здания окружавшие райончик. Печально поглядев на заколоченные дома, что с виду казались заброшенными, а может такими и являлись, самец гавиала скинул с плеча щит. Простояв с ним всю ночь теперь он казался ему невероятно тяжёлым. Как впрочем и доспехи, и шлем — он также снял его. С усталостью и толикой раздражения он поправил на поясе меч вложенный в ножны.       Уже рассвет. Вот–вот наступит смена караула. А значит все самое страшное позади. Вынув из кармана серебряную монету самец гавиала опустил голову и стал задумчиво разглядывать её, крутя в пальцах. Произнёс вслух, разговаривая сам с собой. Он даже не удивился этому. После одинокой ночной смены, в которой не всегда удаётся перемолвиться и парой предложений с проходящими патрулями, разговаривать самим с собой уже не выглядит как-то ненормально.       — Серебро, — поглядывая на металл в лапе рассуждал о на сущем самец гавиала, — где бы мне его заработать? «Толстокожика» закрыли после взрыва, — он печально выдохнул, — да и мотаться в такую даль я вряд ли бы смог. Может податься на травниковые фермы. Дирдин говорил что там неплохо зарабатывают. Вновь задумался, подняв взгляд и устремив его вдаль Репод Сити. Продолжил размышлять вслух:       — А может вояк послушиться, — краем глаза он поглядел на удаляющий патруль, что был здесь меньше минуты назад, — парни дело говорят. Устроюсь рядовым в армии генерала Энриэля… нет, лучше к генералу Тайлу пойду. Ребята поднатаскают меня в управлении мечом. Главное чтобы в патрули не отправили. Затаиться где-нибудь возле столовой или быть постовым в форте. Работа по большому счёту не сложная: стой да смотри чтобы никто не напал. А даже если нападут — моё дело подать сигнал и свалить куда-нибудь. Опасно конечно, но сейчас и на улицах опасно. Зато без похлёбки не останусь, да и жалование есть. А когда сколочу состояние найду себе жену. Военные всегда привлекали самок. Сейчас любой самец на счету, особенно если имеет стабильную работу. Заведу детишек. Если буду усердно служить, может в звании повысят. Главное чтобы на передовую не отправили. А если отправят, нужно будет в госпиталь слечь. Переждать там денёк другой пока все не утихнет…       Размышляя о будущей жизни молодой самец гавиала лет двадцати пяти едва заметил как на него упала тень. Лишь в последний миг он понял что что-то не так. Бесшумно подобравшись со спины, Харитон остановился в паре метров от молодого гавиала. Прыжок. Оттолкнувшись нижними лапами тигр взлетел вверх. Тень от него залоснила тень постового, но тот казалось был увлечён своими мыслями и ничего не видел.       Запрыгнув на спину паренька Харитон мгновенно вонзил кортик в затылок постового. Последний тут же обмяк. Схватив за подмышки самца гавиала тигр оттащил его к краю парапета и положил так словно тот просто присел от усталость. Накрыв его щитом что постовой откинул секундами ранее, тигр обшарил карманы самца гавиала. Найдя сигнальную ракету, Харитон выкинул её с крыши. И прежде чем заняться делами вынул из затылка мертвого гавиала длинный окровавленный кортик.       Следивший за работой собрата в оптический прицел Наум, мысленно открыл счёт: «Минус один».       Тем временем Харитон пригнулся. Сняв со спины камуфляжный рюкзак, он расстегнул его. Вынул оттуда острые ножницы по металлу, увесистую кувалду и смотанный металлический трос, один конец которого крепился к кольцу, тот же в свою очередь был частью острого штыря.       Отрезав кусок колючей проволоки, что шла вдоль парапета, так чтобы образовался прогал шириной в метр, тигр пнул отрезанный кусок «колючки» вниз и тот рухнул на асфальт за пределами райончика. После чего он схватил острый шток с кольцом, куда крепилась металлический трос; установив его остриём в крышу Харитон с размаху врезал кувалдой по нему отчего шток глубоко вонзился в бетонное перекрытие крыши, закрепившись там. Крепящийся к штоку трос тигр скинул вниз с края дома. Он повис вдоль фасада здания за пределами райончика, а конец троса доставал до асфальта, где недалеко валялся метровый кусок колючей проволоки, который деформировался от падения.       Теперь любой кто обладает достаточной силой смог забраться по тросу на крышу здания оказавшись внутри огражденного райончика.       Всё это Харитон проделал за считанные секунды. Закинув в рюкзак кувалду и ножницы по металлу, он уже на бегу повесил его на плечи и ринулся по подвесному мосту дальше. Таких операций ему осталось сделать ещё четыре.       Впереди, через одно здание, он видел две фигуры — патруль. Два крокодила неторопливым шагом направлялись к углу райончика, где находился ещё один постовой. До него, как заметил наблюдавший за всем Наум, им нужно пройти ещё четыре крыши. За их спинами виднелся бегущий тигр.       Пробежав крышу соседнего здания, Харитон запрыгнул на подвесной мостик что вёл к следующему зданию в центре крыши которого медленно шагал патруль. Несмотря вес под двести килограммов тигр на удивление двигался бесшумно и быстро. Даже пробегая по подвесному мостику сделанному из верёвок которые крепились к краям задания и досок в качестве днища, он практически не создавал шума. Помимо того как тихо и быстро передвигался тигр можно было заприметить ещё один факт: то как ловко он «орудовал» своим телом.       Большинство подвесных мостиков между зданиями были без каких либо ограждений, так что передвигаться по нему следовало с большой осторожностью чтобы ненароком не потерять равновесие и не рухнуть с высоты третьего этажа, переломав все кости. Но там где любая другая рептилии будет действовать медленно и аккуратно, Харитон даже не сбавлял шага. Орудуя мощным хвостом как балансиром он тихо и быстро пересёк подвесной мостик, очутившись на той самой крыше по которой шагал патруль. Даже шнырявшие на улочки между домами рептилии не заметили как над их главами побежал млекопитающий.       Очутившись на крыше соседнего здания, Харитон пригнулся. Подбираясь со спины к двум идущим крокодилам-патрульным он внимательно изучал их амуницию.       «Проклятье» — читалось на его морде.       Два крокодила-патрульных оказались военными. Копейщики. На обоих имелись бронежилеты, бармица на головах, металлические наручи, поножи защищавшие от лодыжек до колен, оба несли в лапах башенный щит и копьё, у обоих висел меч на поясе.       Это усложняло задачу для Харитона. По сути, как заметил тигр, это было два бронированных танка. Сам же он был «налегке»: шашка на поясе, пару метательных ножей, кортик, да лёгкий бронежилет, который выдержит пару тройкою тычков копьём. Но если в бронежилете у Харитона сомнений не было, то вот выдержит ли его тело последствия этих ударов? Проверять это у тигра не было никакого желания.       Единственное преимущество что было у него так это эффект неожиданности. Всё нужно было сделать быстро и желательно с первого раза.       Крадущийся за спинами крокодилов тигр видел как патруль приближался к следующему подвесному мосту.       «Сейчас или никогда» — промелькнула мысль в его голове.       Харитон рванул вперёд.       Пригнувшись, почти бесшумно он подобрался к одному из патрульных, к тому, кто на шаг отставал. Прыжок. Прыгнув на спину высокому крокодилу, Харитон ухватился за подбородок рептилии и резко дёрнул лапой вверх, задрав ему голову. Тем самым оголив шею рептилии, куда мгновенно влетел его кортик.       Удар.       Острый клинок без особого труда вонзился в сонную артерию рептилии. Лапой, что держала кортик, тигр почувствовал, как клинок прорывает толстую кожу, углубляясь вовнутрь. Как только первый удар достиг цели Харитон потянул захрипевшую рептилию назад, поваливая на спину. Попутно невероятно быстро он стал наносить множественные удары в то же самое место, усугубляя ранение, отчего в считанные мгновения шея крокодила залилась кровью, а место ударов напоминало разорванную рану из которой обильно текла кровь, виднелись лоскутки разорванной кожи, кусочки гортани и даже перебитая сонная артерия. Харитон повалил крокодила, который ничего не успел сделать, а теперь и вовсе судорожно подёргивался в конвульсиях, выпуская из раны на шее струйки алой крови, быстро умирая возле лап тигра.       Мгновенно устранив одного из копейщиков, Харитон бросился ко второму.       Выпад копья!       Лишь невероятная удача и молниеносная реакция тигра спасла его от того чтобы острый наконечник копья не вонзился ему в глаз. Харитон отчётливо видел как остриё копья возникло перед его взором так близко что из-за фокуса расстояния заслонила всё перед собой и напоминало то как к небольшой шлюпке приближается огромный нос океанского лайнера.       Пытаясь увернуться от наконечника копья, что летел ему в голову, он отпрянул назад, отклонив голову в сторону. Всё произошло настолько стремительно, что Харитон едва не потерял равновесие и не рухнул на спину.       Балансируя лапами и хвостом, он с трудом удержался на нижних лапах. Но даже в таком, падающем состоянии, он успел вскинуть лапу с кортиком и метнуть его. Без всякого вращения по оси, ровно как выпущенная стрела, острый кортик угодил в плечо противника пробив тонкую лямку бронежилета.       Ни крика, ни даже тихого писка сдерживающего боль, ничего.       Сделав шаг назад Харитон наконец мог оглядеть своего противника что на его удивлении оказался куда проворнее чем он предполагал.       Перед ним возник довольно крупный самец крокодила. Приземистый, чуть ниже его самого, широкого в плечах и с таким же мрачным боевым взглядом, что было видно по глазам, которые сверкали через выемки глазниц металлического шлема.       Облаченный в бронежилет, металлические наручи, закрывающие всё от запястья до локтя, поножи защищавшие нижние лапы от щиколоток до колена, самец крокодила ухватился за рукоять торчащего в плече кортика и, обнажив острые зубы, вытащил его из тела. Отбросив в сторону окровавленный кортик он мгновенно прикрылся башенным щитом, практически скрывшись за ним как за стеной. Вскинув копьё, встав в стандартную стойку копейщика со щитом, рептилия без промедлений кинулась в атаку. И судя по суровому виду самца крокодила, церемониться с млекопитающим он не собирался.       Это был старый вояка. Харитон понял это за долю секунды. Ни криков: «Кто такой и откуда ты взялся?» всё было ясно без слов. Впрочем в этом есть и свои плюсы. Будь на месте копейщика какой-нибудь гражданский он давно вопил на всю округу о нападении. Однако это был единственный плюс среди огромных минусов в предстоящей схватки. Ещё до того как копейщик стал действовать Харитон полностью воссоздал план будущей схватки у себя в голове. И как бы он не старался ничего хорошего подобный расклад ему не сулил.       Бронированный копейщик со щитом наперевес против легко вооруженного пехотинца в арсенале которого были лишь пару метательных ножей, что имели такую же убойную силу как если бы Харитон стал материть противника словами, да шашка на поясе. Нет, будь перед ним простой гражданский, что взял копьё и щит в лапы впервые, расклад сил поменялся, но сейчас перед тигром стоял опытный солдат, который не даст поблажек.       «Прикроется щитом и начнёт теснить меня к краю крыши, — быстро размышлял тигр, — а там: либо прыгай вниз, либо получай уколы копьём. Попробовать ухватиться за древко? Да кто мне даст это сделать? Да даже если получится, чем его разрубить? Шашкой? Херовая затея».       Взгляд тигра упал на мёртвого копейщика-крокодила, в лапе которого был щит. Немедля Харитон бросился к нему и тут же отпрянул назад. Рептилия предугадала его действия. Несколько выпадов и тигр, уворачиваясь от острия копья, вновь вернулся на изначальную позицию.       Как и предполагал тигр, копейщик стал атаковать. Не давая опомниться, крокодил вскинул щит, спрятался за ним и выставив вперёд часть копья. Он двинулся в атаку.       Выпад. Выпад. Выпад.       Только благодаря опыту и невероятной ловкости Харитону удавалось избежать ударов. Отступать назад быстрым шагом это давать возможность копейщику быстрее притеснить себя к краю крыши, отчего тигру приходилось буквально бороться за каждый сантиметр свободного пространства, играя с жизнью практически на кончике копья. Каждый выпад и копьё едва задевала бронежилет Харитона.       Несмотря на всё он отступал, каждый раз втягивая живот и изгибаясь, чтобы копье не достигло цели. Самец же крокодила продолжал наносить колющие удары: быстро и методично тесня млекопитающего к краю крыши.       Лишь когда хвост Харитона почувствовал парапет он стал действовать агрессивнее. Выпад копья! Харитон ухватился за рукоять шашки. Одним взмахом он вытащил оружие из ножен и попутно отбил летевший наконечник в его грудь. Отступать больше было некуда отчего Харитон стал наносить удары одновременно с этим уходя по дуге в правую сторону. Именно вправо, так чтобы восходящие лучи солнца били ему в спину, а копейщику в глаза.       Но и этот трюк не сработал. Как только на шлеме рептилии блеснули первые лучи, копейщик остановился и теперь уже сам начал идти по часовой стрелке, заставляя тигра пятиться, тем самым меняя позиции и выводя Харитона в ту область, где солнце било бы ему в глаза.       Ковырять эту консервную банку, что имела преимущество не только в дистанции и защите, но и в местности Харитон мог долго, а времени на это не оставалось. Всё что он мог сделать это пойти «в размен». Быстро сократить дистанцию, возможно ему повезёт и ранение будут не сильными. Этот план тигр оставил на самый крайней случай.       Первые атаки рептилии и вправду были быстрыми и смертоносными, от которых Харитон едва мог увернуться, однако сейчас, спустя всего полминуты битвы тигр заметил как его противник пресмыкающиеся сдал в темпе и силе удара.       На морде млекопитающего появилась ухмылка.       «Так быстро?» — Злорадно подумал он.       Раннее утро. Прохлада от прошедшей ночи всё ещё окутывала город рептилий. После холодной ночи почти все пресмыкающимся очень трудно начать активные действия. Это был важный козырь в рукаве млекопитающего и разыграть его нужно было очень аккуратно.       Заметив усталость противника Харитон решил действовать. Перевернув шпагу обухом вперёд словно это был какой-то шотель тигр ринулся вперёд. Удар копья. Поддев его Харитон увел в сторону наконечник и резко стал сближаться. Самец крокодила рванул назад увеличивая дистанцию, но было уже поздно. В считанные секунды тигр оказался возле щита противника. Взмахнув шашкой он направил остриё своего оружия в ту щель между верхней частью щита и головой противника целясь в шею. В последнюю секунду самец крокодила успел поднять щит, закрываясь удара. В тот же миг тигр сделал прыжок назад и как раз в тот самый момент, когда нижняя часть высоко поднятого щита с ужасной силой рухнула на то место где были пальцы его нижних лап. Одновременно прикрывшись от колющего удара шашки и нанеся контратаку, копейщик заставил тигра отступить.       Харитон знал этот прием, которым так часто пользовались копейщики, когда били нижней частью щита по пальцам нижних лап ломая не только их, но и дробя кости обратной стороны ступни.       Тигр отпрыгнул назад. Выпад копья. Вновь прыжок назад. В глаза Харитону ударил солнечный свет. Поморщившись, он прищурился. Сквозь блики он увидел холодный оскал противника, а заодно и то, что полностью меняло ход битвы. Где-то далеко, за несколько домов от крыши, где схлестнулись два противника, блеснул небольшой, похожий на звездочку блик. Блик оптического прицела.       Ухмыльнувшись в ответ, Харитон тихо прошептал:       — Действуй, Наум.       Позиция в которой он невольно поставил рептилию была идеальной для выстрела. Сам Харитон скрывался за копейщиком тот же в свою очередь стоял спиной к отелю «Гокудо» где затаился тигр-снайпер.       Не успел Харитон закончить фразу как в обратную сторону коленки рептилии вонзилась стрела.       — А-а-а. — Вырвалось из пасти рептилии.       Не выдержав боли самец крокодила рухнул на одно колено. Опершись на щит он видел как в его сторону бросился молниеносный тигр. Выпад копьём. Отчаянная атака, отбить которую Харитону не составило труда. Отбросив в сторону наконечник летящего в его голову копья, Харитон вновь сократил дистанцию до минимума.       Целясь в горло, тигр взмахнул шашкой. Удар. Слева направо. Однако самец крокодила успел опусти подбородок, скрыв морду за поднятым щитом. Всё что было на пути удара шашки так это верхняя часть щита и яйцеобразная макушка шлема. Именно в ней и угодило лезвие шашки. Оно издало металлический звон ударившись о шлем. Слегка покарябав его, шашка отпрыгнула в сторону. И тут же вернулась обратно, но теперь Харитон не рубил, а колол. Укол. Справа налево.       Спрятавшись за шеломом и щитом как черепаха в панцирь самец крокодила почувствовав звонкий удар по шлему. Он отпустил копьё и потянулся к гладиусу что висел на его поясе. Но как только его когтистая лапа ухватилась за рукоять меча, острый как бритва наконечник шашки пронзил его шею.       Шашка пронзила шею насквозь, выйдя в центре с обратной стороны. Харитон обхватил шашку, что принизила шею копейщика как шампур кусок мяса двумя лапами: одной лапой он держался за рукоять, а второй ухватился за окровавленный клинок, что вышел с обратной стороны шеи самца крокодила. Опершись коленом о щит противника тигр со всей силой, словно он был гребцом на лодке потянул свое оружие на себя. Острое лезвие стало разрезать шею: от середины двигаясь к гортани вперёд в сторону владельца.       Рывок. Вырвав лезвие шашки из шеи крокодила, попутно разрезав большую её половину, Харитон сделал шаг назад. Его бронежилет окропила кровь.       Сдвинув брови тигр поглядел на ставшего на одном колене противника. Из-за наполовину обрубленной шеи голова крокодила рухнула вниз. Из огромной раны ручьём стала стекать кровь. Покачнувшись, мёртвый крокодил рухнул в лужу собственной крови. К нижним лапам млекопитающего.       В оптическом прицеле Наум видел как тело копейщика рухнуло к лапам Харитона.       — Минус три. — Лаконично произнёс тигр.       Опустив лук, он схватил бинокль и стал наблюдать за тем как товарищ бросился к углу райончика. Через минуту Наум наблюдал как силуэт тигра набросился со спины на очередного постового.       — Минус четыре. — Продолжил Наум.       Повозившись с тросом Харитон двинулся дальше, а Наум, следя за ним в бинокль, продолжал методично считать обрубленные жизни: «Минус пять», «Минус шесть», «Минус семь».