Никто не совершенен

«Мало желать счастья, нужно иметь смелость принять его,

когда оно постучит в твою дверь.»(с)

Александр Свияш

«Есть люди, с которыми играть в казино — одно удовольствие, а есть и такие,

с которыми противно находиться рядом.»(с)

Марио Пьюзо, «Дураки умирают»

От лица Николаса Торна Сегодня был странный день. Вообще любой день, когда ты окончательно можешь разобраться в себе, своих мыслях и чувствах был для меня непростым в этом чужом и холодном мире. Но с этого дня я точно знал, я принял окончательное решение, что мне дальше делать с моей никчемной личной жизнью. Я собирался стать для Зейндэна с этой минуты, как и через день, так и через сто лет порядочным и верным супругом. В течение всей моей жизни в перспективе, сколько бы лет мне бы не было отпущено Судьбой. Также не менее ясно и отчетливо я понял, что мне стоит сделать после смерти, и в случае моего возвращения в мир живых, которое станет возможным, только лишь если сам Зейндэн задаст мне тот самый вопрос, на который, как я теперь решил, точно отвечу согласием. Пришло время простить Зейндэна за всё то дерьмо, что он лично сделал мне, стать более спокойным и, если уж так можно сказать об отношениях в браке, дипломатичным и вежливо-терпимым. Никогда никого не боялся, а в последние недели три со мной явно творилось что-то не то: этот постоянный туман в мозгах, какая-то странная повышенная капризность, сожаления о совершенных мной глупых поступках последних дней. Надо заставить себя, как и говорит Эверс, принять ситуацию такой, какая она есть, если уж я не могу изменить её в данный момент, придется меняться самому. Невозможно жить в постоянной вражде с окружающими, так и до сумасшествия недалеко. Главное – соблюсти приличия и остаться по возможности порядочным, хотя бы в глазах окружающих, если в собственных уже не получилось. Рэрдону я тоже, пожалуй, должен простить его нерешительность. За то, что я услышал, я был готов ему простить всё, всё то, что он опоздал сделать, всё то, что не сбылось по его вине. - Николас, я хочу признаться вам, - его голос в момент признания звучит не торжественно, а как-то слегка обыденно. Но я почему-то сразу догадался, о чем он будет говорить дальше. Как хорошо, что у него хватило ума прикрыть за нами дверь на кухню, - мне стоило сделать это давно, годы назад. Я почти ежедневно проклинаю свою нерешительность, но я хочу, чтобы вы знали. Я люблю вас. Люблю не как красивую куколку, не как самого прекрасного мужчину вселенной, которого в вас в основном видят окружающие. Я люблю вашу нежную и трепетную душу, ваш холодный разум, ваш стойкий характер. Я искренне восхищаюсь вашими достижениями. И мне стыдно, мне жаль, что в том числе и по моей вине вы потеряли зрение в этой войне, что лишило вас множества возможностей. Я мог бы сказать вам ещё много восторженных слов, но я хочу, чтобы вы запомнили основное: я буду любить вас всегда, кем бы вы ни были, и когда бы не пересеклись наши судьбы. Я знаю, что придет тот день, когда я смогу назвать вас своим. Вы будете моим – целиком и полностью. Мой дар предвидения, хоть вы и не верите в подобные вещи, говорит мне, что нам суждено быть вместе, что вы сами рано или поздно придете ко мне. В любое время, в любой миг, какими бы ни были обстоятельства вокруг нас. Я всегда буду ждать вас. И когда этот момент настанет, хоть я и не Повелитель Вселенной, сделаю всё, что в моих силах, чтобы сделать вас счастливым. Просто помните. Я готов положить мир к вашим ногам. Я знал, что запомню эти слова на всю жизнь, хоть и понимал, что в ближайшие годы вместе нам не быть. Я услышал те сокровенные слова, о которых мечтает любое живое существо, те самые слова, которые, оказавшись в собственной шкуре, уже никогда и ни от кого не надеялся услышать. В этот миг я понял всё, что тогда, годы назад произошло со мной. Я вспомнил всё. Мне не привиделось, не почудилось, но он действительно был первым мордрэйдцем, с кем у меня был зрительный контакт. Не Зейндэн, а Рэрдон. Но теперь жизнь идет так, как уж сложилось. Ройалтер никогда сам не делает первый шаг, это противоречит нашей природе, но я дал себе слово: когда придет нужное время, когда наступит тот самый момент, я не побоюсь лично сделать шаг вперед. Всему своё время. Любая линия поведения уместна в определенных обстоятельствах. Я всегда умел принимать решения быстро и следовать выбранному курсу. Видимо, настал тот день, когда я, наконец-то, разобравшись в себе, поняв, чего я на самом деле хочу, сделал свой окончательный выбор. Пусть этот выбор и был для меня непростым. Невозможно ведь сто лет жить с кислой рожей, а мне примерно столько в перспективе и отведено. Что я Эверсу пообещал? Мордой улыбчиво от счастья сверкать? Ну, подобное поведение, в общем-то, никогда не было моим амплуа, но с нытьем и, правда, пора завязывать. Я должен заставить себя снова стать самим собой: активным, высокопроизводительным, привычным всем хамлом. Зейндэн на это купится, партнёр по бизнесу тоже, отца вообще ввести в заблуждение элементарно, а Эверс будет считать, что я традиционно держу данное ему слово. Остальным же до меня и моих чувств по большому счету и дела нет. Злобный генерал по утру следующего дня, конечно, выспаться мне в своей излюбленной манере не дал. Пришлось готовить завтрак. В соответствии с принятым мною решением выхожу в общество папочки с партнёром уже без привычной для меня обиженной гримасы. Разговор за столом не клеится, все в своих мыслях, или папаша с «дорогим эмм… Эдмондом» реально не выспались на радостях от воссоединения. Я же, наоборот, приведя мысли в порядок, проспал как убитый. - Так, мелкий Торн, радостная новость для тебя, - генерал привычно так и излучает позитивную энергию в окружающее пространство, оптимист хренов. – Дела дополнительные важные у меня образовались на Бентоне, нам придется там с ночевкой задержаться. - О, Эдмонд, ты меня бросаешь одного на два дня? – В голосе отца я слышу нотки чуть ли не истерики и искреннего отчаяния. - Ларри, детка, у меня много дел, если ты об этом запамятовал. Я и так в последние дни или сыночка твоего развлекаю с раннего утра до поздней ночи, или личной жизнью занимаюсь, пора возвращаться к рабочему ритму. Завтра после обеда увидимся, потерпишь. Так, теперь, что касается тебя, Николас. Сначала по плану придаем тебе приличный внешний вид, а потом я тебя до вечера сдаю в руки твоего партнера, делами займись, снорров погоняй, а то, небось, засноррены все твои рестораны, а я к комфорту привык, люблю в них время проводить. Вечером я тебя забираю, и пойдем мы с тобой, Торн, в казино. А то вечно морда у тебя кислая, развлечешься, отдохнешь для разнообразия. Ты, кстати, хоть раз в жизни в казино-то по-настоящему был? Ставки делал, играл? Я никогда, даже будучи зрячим, азартными играми не интересовался и не увлекался, помня о папашиной судьбе и отдаленных последствиях его образа жизни. Но, судя по Эверсовскому тону, у него, видимо, делишки какие-то темные или встреча приватного характера намечались в злачном месте. После нашего вчерашнего общения мне с ним спорить лишний раз из-за пустяков не хотелось. Ну, уж потерплю пару лишних часов его общество, ничего страшного. Хотя, почему бы не урвать немного преференций, пользуясь случаем. - Был, конечно, у меня же в небоскрёбе арендатор – казино, как будто вы не знаете. - Ну, так у тебя там ещё и пара борделей в арендаторах, это ж ничего не значит, ты ж не как все, - генерал насмешливо хмыкает, - всё у тебя не как у нормальных существ. Вот и сходим с тобой, развеемся. Ларри, малыш, не обижайся, мне приказано господина риконта в свет выводить, я приказ Повелителя выполняю. Я бы, конечно, предпочел тебя с собой взять, но Его Величество приказал пока твое возвращение из мира мертвых в обществе не засвечивать, не афишировать новость мирового масштаба. Вот, кстати, твой коммуникатор новый, мордрэйдский, так что ты теперь всегда со мной на связи. Наши номера я туда записал: свой, Николаса, Зейндэна, на всякий случай и Рэрдона. Пока, извини, больше никого. Но со временем всё изменится. В общем, мой счет к нему привязан, так что можешь спокойно выбирать, что тебе нужно для продолжения твоего прекрасного творчества и тебе будет, чем заняться. Аналогично и в остальном не стесняйся, развлеки себя на своё усмотрение. - О, спасибо, я так переживал, что… - Ларри, нет никаких причин для волнения. И ещё, мой дорогой, всё равно мне гардеробом Николаса сегодня морочиться, так что и тебе подарочков доставят. Ну, и сам что-нибудь закажи на свой вкус, ознакомься с новинками. Ты теперь в тратах у меня самостоятельный мальчик. Блядь, надеюсь, они сейчас от избытка чувств и желания порадовать друг друга не начнут за завтраком, не сходя с места, выражать свои нежные чувства. Но я мужественно не подаю вида, что меня эта пошлость безумно раздражает. Если уж выбрал линию поведения, то куда ж теперь деваться. Эверс, похоже, теперь у меня почти член семьи, родственничек новый. Он, наверно, меня и потому ещё опекает, чтоб на папашку приятное впечатление своей фальшивой добротой произвести, внезапно промелькнула у меня мысль, а не только потому, что Зейндэн приказал. - Послушайте, генерал, если у вас дела в «Небоскребе Торна», то вы и без меня можете в казино сходить, у меня квартира на верхнем этаже, я бы с удовольствием провел там время в приятной для меня обстановке, наедине сам с собой, - отличная мысль! Там-то мне мозги никто выносить не будет. - А я посмотрю на твоё поведение, Николас, в казино ты со мной, конечно, пойдешь, это не обсуждается. Мне приказано тебя в обществе продемонстрировать, убедить общественность, что ты жив и здоров, никто тебя в Мордрэйде не обижает, в подвал на цепь не посадил. Но если ты будешь послушным и воспитанным, то так уж и быть, разрешу тебе одному в квартире остаться на ночь, а если нет, то пеняй на себя, на крейсер со мной как миленький вернешься. Сборы не заняли много времени, полет прошел в штатном режиме. Однако весь путь до салона мне пришлось следовать с Эверсом за ручку, к моему неудовольствию и смущению. Представляю себе, как нелепо мы, неторопливо идущие разве что не в обнимку по центру Бентона спустя лишь месяц после поражения Ормонда в этой проклятой войне, выглядели в глазах окружающих. - Генерал, а что это за салон? Странный и новый для меня запах. Я, похоже, здесь не был никогда, я привык к… - Как привык, так и отвыкнешь. Мордрэйдский классический салон красоты. Лучший, самый дорогой на Бентоне, я тебя абы куда не притащил. Я тебе вроде подробно всё уже разжевал, не заставляй меня повторять. Меня, как дрессированного зверька, заводят внутрь, к нам мгновенно подбегает некая восторженная дама, судя по всему, прекрасно знакомая с генералом. - О, генерал Эверс, рады видеть вас снова, вы давно к нам не заглядывали. Надо же, Эверс, оказывается, тоже салоны красоты посещает, а я-то думал, что бессмертному злу это ни к чему, ибо зло статично и с веками не меняется. - Так, Эмма, слушай меня внимательно. Сегодня твой клиент - не я, а уважаемый господин риконт. Мнение господина риконта не учитывается, внешность его должна строго соответствовать классическим аристократическим мордрэйдским стандартам для младшего супруга. Я – его официальный опекун, поэтому вполне уполномочен принимать за него решения. Только пытаюсь открыть рот, чтобы принять участие в оживленном диалоге, высказать свои пожелания, но терплю полный провал. - Когда я говорю, остальные молчат и внимательно слушают. Достопочтенного господина риконта это тоже касается. Когти ему спилить до минимума, сыворотку вколоть, замедляющую их рост. Волосы привести к стандарту вот этого фото, чтоб идеально было – волосок к волоску и длина именно такая, не короче. Тут у него морщинка на лбу намечается – чтоб ни одной на лице не осталось. Лицо подшлифовать так, чтоб выглядел как можно моложе. Ну, и далее полный комплект процедур – спа, массаж и всё остальное, сама догадаешься, ты ж у нас умница. Укладку ему сделаешь по старомордрэйдской моде, и вот этой шпилькой-заколкой прическу закрепишь. И чтоб волосы, упаси тебя Демоны, не вились, прямые и ровные были. А во избежание со стороны объекта твоей работы никаких возражений, ты знаешь, что нужно сделать в лучших мордрэйдских традициях. - Я поняла, генерал, как скажете. Но ведь к господину риконту прикасаться запрещено. Массаж… - А ты считай, что, приводя его в надлежащее его положению внешнее состояние, жизнь ему спасаешь, что от истины не очень далеко. – Злобно хмыкнул мой мучитель. – Я, как опекун, на все вышеупомянутые процедуры даю своё согласие. Какая заколка, какая укладка, какой массаж? Какая мордрэйдская мода, меня что, в брюнета перекрасят, мордрэйдцы блондинами не бывают! Что там за фото Эверс показывает этой даме? Я в ужасе, аж дар речи потерял. А это их мордрэйдское спа, это ж вроде бы как-то с термами связано. Меня, незрячего – и в воду, в незнакомом мне месте? Охренеть, меня что, теперь ещё и незнакомая женщина лапать будет? Да сколько ж можно-то трогать моё несчастное тело всем, кому не лень, пользуясь проклятой слепотой. И в этот момент я чувствую, что мне в руку втыкается игла. С этой секунды мое сознание начинает резко уплывать. Спасите меня кто-нибудь, не надо меня уродовать, я и так красивый! Я пытаюсь открыть рот и что-то возразить, но губы меня не слушаются, язык немеет, и я засыпаю, буквально за секунду провалившись в сон. Пробуждение было, хмм, весьма оригинальным. Тело чувствовало себя просто прекрасно, я давно не ощущал себя настолько отдохнувшим. Но это была лишь физическая сторона вопроса, ибо я вдруг осознал, что лежу голой задницей на чем-то мягком, а сверху накрыт по самый подбородок одной простынкой. Срамота-то какая! На мне помимо брачного кольца – ни одного постороннего предмета одежды или аксессуара. И много ли народа меня видело в таком непристойном виде? - Проснулся, вот и славно. Выглядишь просто прекрасно. Во всяком случае, та часть тебя, которую я смог лицезреть. – Голос Эверса выводит меня из состояния полудремы. – Я тебе костюмчик принес, всё, как положено, рубашку, ботинки новые, всё оставляю тебе на кушетке, одевайся быстренько, сейчас над твоей прической поколдуют феи прекрасных дел, и сдам тебя на руки твоему партнеру, дел у меня много, не до тебя мне в ближайшие часы. Ухожу-ухожу, не надо так волноваться, сопеть обиженно и краснеть, Торн. Не лапал тебя никто из живых существ, все процедуры автоматизированы, роботы и дроиды тобой занимались, расслабься, лицо попроще сделай. Кстати, полностью обновил тебе гардероб, можешь по прибытии домой не переживать, что там тебя розовая шубка поджидает. Всё классически строго и элегантно, сегодня Ларри примет доставку. Эверс действительно удаляется. Встаю, и чувствую, что мои волосы стали значительно длиннее. Да они у меня в прямом смысле до задницы длиной! Никогда не ходил с такой прической, это ж как эту гриву уложить надо, чтобы я на девочку не стал похож. Быстро одеваюсь, надеюсь, хоть генерал на меня в голом виде не пялился. Да что ж за издевательство такое над бедным слепцом. А вот именно далее все прошло в туманном понимании собственного бытия. В переводе на ормондский – я почти нихрена не запомнил, потому как опять и снова все, кому было до меня дело, вертели меня из стороны в сторону, как будто я и есть полуодушевленный предмет. Встреча с Лэннертом, он говорил что-то о том, что я отлично выгляжу, и он не понимает, как истинный мордрэйдец моего недовольства расписанием генерала и его заботой. Выслушал массу дружеских поучений, что мне не стоит волноваться, с моим внешним видом мой дорогой супруг меня никогда в жизни не отправит в отдаленное поместье, а всё, что Зейндэном было сказано – лишь попытка меня попугать. Вы столь прекрасны, Николас, что никто бы не отказался от… Да ну вас всех… Но, якобы никто не устоит перед моей внешностью, как я на сей момент выгляжу, интеллектом и принадлежностью к императорской семье Ормонда и прочее бла-бла-бла. Мой единственный друг и деловой партнер посчитал, что мой брачный союз успешен, безупречен и… Обо мне так заботятся со всех сторон, что мне не на что жаловаться. Ну, а я сник, я ведь такое же решение утром принял окончательно. Не рыдать же теперь от того, что моя родина продала меня Императору Мордрэйда, Ужасу Вселенной. В процессе душещипательных разговоров оперативно обессноррили 20 ресторанов с партнером. Устал я эмоционально и физически, сил не было двигаться, но по правилам моего мордрэйдского брачного контракта меня снова передали с рук на руки генералу. Генерал не церемонился, сразу мертвой хваткой вцепился мне в руку, и со словами, обозначающими неизбежность очередной пытки в виде похода в казино, потащил меня в нужном направлении. - Так, так, так, - Эверс на входе в гнездо порока и разврата разве что руки не потирает от предвкушения любимого отдыха. – Карточные столы сейчас, конечно, не для тебя. Автоматов здесь, к счастью, нет, это вообще игры для нищебродов, нам с тобой не по статусу. А вот рулетка вполне себе подойдет для развлечения. Ты правила этого казино знаешь? - Ну, так, примерно, в общих чертах. Делается ставка на выбранный сектор определенного цвета и цифру, дальше или выиграл, или проиграл. - Ладно, поясняю специально для невежественных новичков. Это казино – самое дорогое на Бентоне. Здесь делаются высочайшие ставки в мире. Стоимость фишек тоже разная – от десяти тысяч кредитов до десяти миллионов. Тебе, Торн, в соответствии с твоим положением, и ввиду того, что Зейндэн тебя в тратах не ограничивает, фишки стоимостью менее ста тысяч не подходят. Не позорь Мордрэйд. Так что… - Послушайте, Эверс, мне, конечно, на миллионы Зейндэна плевать, но я высокие ставки делать не буду. Я всю жизнь пахал, как проклятый, деньги мне легко не доставались и с неба не падали. Я миллионами раскидываться просто так, забавы ради, не привык, пусть и чужими. И вообще, я не азартный, мне подобные игры не по душе. Давайте договоримся, я покупаю десять фишек, делаю не больше десяти ставок, быстренько проигрываю денежки дорогого супруга, а потом спокойно отправляюсь спать. А вы, если у вас тут какие-то дела или встречи назначены, уже дальше без меня продолжаете развлекаться. - Вот же скучная ты личность, Николас. И с чего ты уверен, что обязательно проиграешь? – Эверс, судя по голосу, слегка во мне разочаровался. Ничего, переживет генерал, неподходящего спутника он себе выбрал для похода по увеселительным заведениям. Мой отец однозначно был бы здесь более уместен. - Отец всегда проигрывал, дед тоже, у нас в семье никому никогда в азартных играх не везло. А потом, как говорят игроманы, для выигрыша в рулетку надо какую-то стратегию иметь. У меня её нет, мне вообще процесс любой азартной игры не особо интересен. Но, уж коль мы с вами на посещение казино договорились, я, так сказать, повинность отбуду. Доставлю вам удовольствие. - Ты себе бы лучше хоть раз в жизни удовольствие доставил любым доступным способом. – Хмыкает противный генерал. - Вбил себе в голову, что ты - неудачник, а надо всего-то посмотреть на ситуацию с другой стороны, а не быть занудным пессимистом. Итак, правила игры в рулетку в этом казино лично тебе рассказываю, Торн. Если уж ты решил быстренько от меня отделаться, так уж и быть. Играть мы идем с тобой за самый дорогой стол, естественно, нам иное не по положению в обществе, прими это за факт. Я за этим славным и гостеприимным столом не один час жизни провел. Сектора этого стола разделены на четыре цвета: синий, который почти никогда не выпадает, это я тебе по своему опыту говорю, но сделанные на него ставки в случае выигрыша удваиваются, поставил сто тысяч – получил двести. Но синий сектор выпадает редко, примерно в одном случае из ста, это сектор для везунчиков, к которым ты себя не относишь. Красный сектор, выпадающий чаще всего, оптимален для новичков, в случае выигрыша он приносит тебе двадцать процентов от ставки сверху, то есть сто тысяч превращаются в сто двадцать, это - любимый сектор Ларри. Желтый и зеленый – промежуточные варианты, соответственно, выигрыш тридцать процентов от ставки. В красном, зеленом и желтом секторе по двадцать пять цифр от одного до двадцати пяти, в синем – двадцать шесть, там ещё зеро есть. Итого сто одно игровое поле. - Нахрена мне эта ваша математика, мне и выигрыш-то не нужен, всё равно мне Зейндэн не позволит его по своему усмотрению потратить. - А вот тут ты ошибаешься. Можно выигрыш жетонами забрать или чеком на предъявителя. Этакая схема отложенной обналички. - Очередная серая схема… - мне становится откровенно скучно. – Жульничество какое-то. - Заканчивай нытье, настрой себя на позитив, улыбку на морду натяни, как договаривались, - Эверс тяжко вздыхает. – И настроение мне не порть. Я привык во всём быть победителем. Советую перенять у меня эту достойную приличного аристократа черту характера. Мы развлекаться идем, отдыхать в обществе. Понимаю, не привык, так никогда не поздно научиться. Я решил деликатно промолчать, хотя насчет того, чтобы придать лицу приятное выражение в обществе, конечно, мерзкий старикашка прав. Но я никак не мог перебороть себя, надо же, фишки стоимостью даже по сто тысяч, если я решил сделать десять ставок, то сегодня Зейндэн станет на миллион беднее, ибо я хотел отвязаться от Эверса поскорее и делать ставки на тот сектор, на котором я их быстренько проиграю и пойду спать. Нельзя упускать уникальный случай - воспользоваться единственной возможностью побыть у себя дома и одному. Спасибо тебе за подсказочку, старая ветошь. Для того, кто фактически стал никем в этой жизни, самый подходящий сектор – именно зеро. - Ладно-ладно, десять ставок и спать. – Зачем зря вступать в спор с генералом, без толку это. Всё равно по-своему сделаю. Что у Эверса не отнять, но в приличном обществе он точно себе не позволит при свидетелях мне мораль читать. Мы подходим к кассам. Генерал, транжира, разорился на разные фишки общим счетом три миллиона, я покупаю десять фишек стоимостью по сто тысяч под грустное сопение Эверса, оплатив со счета дорогого супруга миллион. Блядь, миллион, сколько же я должен был работать, чтобы его заработать честным трудом! Да моё жалование за все должности, занимаемые в Ормонде, приносило мне примерно столько же за год, а я так-то входил в последние годы в четверку самых высокопоставленных военных. Правду говорят, мордрэйдская аристократия денег на развлечения не считает. Моё же личное состояние на данный момент немного превышало с учетом имеющихся счетов примерно пятьдесят миллиардов, и по меркам моей родины я считался очень успешным и богатым бизнесменом. А тут, взять и просрать за пару минут целый миллион! Свои средства я бы в жизни на такую чушь тратить не стал, да я бы и кредита не потратил. Ну и ладно, Зейндэн обмолвился, что я ему слишком дешево обхожусь, отличный повод исправить ситуацию. - Слушай, Торн, ну деньги ведь не твои, что ты заранее чужие убытки в голове подсчитываешь. Да Зейндэн и не заметит этой суммы, уж поверь. Миллион для нас – ничто! Всё, настроились на победу. Итак, как я тебе сказал, синий сектор – самый проигрышный и реже всего выпадает зеро, так что ты уж продумай какую-нибудь стратегию по остальным… Отлично, старый гуляка, вот на этот сектор я и буду ставить. Десять минут и всё, я свободен, отбыл повинность. Подходим к столу, по дороге здороваясь со знакомыми: Эверс со знакомыми лицами, а я – со знакомыми голосами. Вот чем он думал, притащив слепого в казино! Я всё равно даже моментов своего проигрыша не увижу. Но тащусь с Эдмондом Эверсом, как послушная ззкаба – за ручку. Зато потом слухи расползутся, что Николас Торн пошел по стопам беспутного отца. После того, как я ослеп, я стал намного лучше слышать, и отчетливо распознаю переговоры игроков вокруг меня и голоса за спиной, и имечко дорогого папочки до меня отчетливо пару раз уже долетело. Да что ж за день-то сегодня такой! - Делайте ваши ставки, дамы и господа. – Голос, судя по всему, принадлежит крупье. Движение фишек, я слышу ставку Эверса – пятьсот тысяч на что-то там красное. Да пошло оно всё, больше всего на свете мне хотелось поскорее убраться отсюда. - Ставлю всё на зеро синий. – Моя ставка. Шепотки за спиной резко стихли. Элита межпланетной общественности замерла в предвкушении интересного момента, конечно, стоят, не о своей игре думают, а мысленно подсчитывают, сколько же кредитов младший Торн просрёт сегодня в нелепых попытках ухватить удачу за хвост. - Вот любишь ты всё специально назло мне делать, да? – Злобный шепоток Эверса достигает моего уха. – Ну-ну, не стал, значит, моими советами пользоваться. Кроме тебя, дураков не оказалось на синий сектор поставить. Да ещё и миллион сразу, ха, и на зеро, маленький ты дурачок. - Отвалите, Эверс. - Ставки сделаны, - слышу звук от перемещения шарика на игровом поле. Шарик долго катается, действуя мне на нервы, а потом по залу проносится один многоголосый вздох проигравших. - Выиграл синий сектор, зеро. Ваш выигрыш, господин Торн, - ко мне пододвигают кучку фишек. – Два миллиона кредитов. - Кхм… - Эверс насмешливо снова шипит мне в ухо. – Новичкам и дурачкам всегда везет. Но так бывает лишь в первый раз, Николас. Снова движение маленьких предметов по игровому столу, Эверс делает ставку на зеленый сектор. - Всё на зеро синий. – Моя вторая ставка. Не могу сказать, что первый в жизни выигрыш меня порадовал. Но, честно говоря, я был слегка удивлен. Наверно, Эверс прав, мне тупо повезло как новичку, сделавшему первую ставку в жизни. Я буквально спиной чувствую взгляды, сверлящие меня со всех сторон, даже генерал воздерживается от дальнейших комментариев. А дальше всё было как в замедленном видеофильме. - Ставки сделаны. Выиграл синий сектор, зеро. Ваш выигрыш, господин Торн, четыре миллиона кредитов. Делайте ваши ставки… - Всё на зеро синий, - твою ж мать, это я, собственной персоной, четыре миллиона сейчас поставил? Да и плевать, молния три раза в одно место не ударяет. Это не мои деньги. - Ставки сделаны. Выиграл синий сектор, зеро. Ваш выигрыш, господин Торн, восемь миллионов кредитов. Делайте ваши ставки… Надо же, я-то уж был совершенно уверен, что проиграю, но не тут-то было. И вдруг во мне просыпается невероятное упрямство. Никогда я не был везунчиком, баловнем судьбы. Но не может мне повезти в четвертый раз. Пойду до конца из принципа, хоть и буду в глазах всех присутствующих выглядеть последним дураком. Решил продолжить придерживаться выбранной линии ставок. Статистически недостоверно, что в четвертый раз выпадет тот же сектор, да и Эверса подразнить за чужой счет – приятно вдвойне. Мне же не нужен этот выигрыш. - Делайте ваши ставки, дамы и господа. Эверс молчит, задумчиво сопя у меня над ухом, настолько увлекся, что даже сам ставку сделать забыл, только сильнее сжимает мою руку. Остальные же без разбора выбирают любые сектора, кроме синего. Ещё бы, статистика – верная наука. - Всё на синий, эмм… зеро. - Ставки сделаны. Выиграл синий сектор, зеро. Ваш выигрыш, господин Торн, шестнадцать миллионов кредитов. Делайте ваши ставки… И снова, и опять, мне не повезло, ну точнее, наоборот повезло. Все, сделавшие ставки, продули, а я… Попытка номер пять. - Ставки сделаны. Выиграл синий сектор, зеро. Ваш выигрыш, господин Торн, тридцать два миллиона кредитов. Делайте ваши ставки… Блядь! Да как так-то, опять синий! За столом меняется крупье. - Пять раз подряд выигрывает один игрок, выпадает один и тот же сектор. Идет замена крупье. – Эверс как-то странно излишне серьезен, сопит в моё ухо усиленно. – Ты не хочешь что-то изменить в своей игре? - А вы вознамерились дать мне очередной совет, генерал? - Пожалуй, нет, не в этот раз. Играй, как считаешь нужным. Если ты выиграешь ещё раз, то этот стол закроют для всех, кроме единственного игрока в твоём лице. - Делайте ваши ставки, дамы и господа. – Приятный женский голос, точно, крупье сменили. - Всё на зеро, синий сектор. – Мне кажется, что, произнося эти слова, я был слишком улыбчив. В зале – мертвая тишина. Я не слышу не только ни одного голоса, звуков карт, а даже дыхания игроков за карточными столами. Всё внимание в зале, похоже, приковано только ко мне. Казалось, что даже шампанское в бокалах перестало пузыриться и шипеть. Итак, продолжаем развлекаться. Оказывается, и, правда, эта игра может быть весьма забавной. - Ставки сделаны. Выиграл синий сектор, зеро. Ваш выигрыш, господин Торн, шестьдесят четыре миллиона кредитов. Делайте ваши ставки, господин Торн, для остальных игроков этот стол временно закрыт. - Хмм, - Эверс уже просто в задумчивости. – В общем, не знаю, что ты будешь делать дальше, но для тебя игра закончится, если выигрыш превысит миллиард. Миллиард??? - Всё на зеро, синий сектор. - Выигрыш сто двадцать восемь… - Все на зеро синий, - блядь, да когда уже это всё закончится. Пока шарик катается, я слышу шепотки за спиной. - Он что, продал душу Демонам? Ходили такие слухи, - неизвестный мордрэйдский голос. – Не зря ведь он свой крейсер «Демоном Ночи» назвал. Один сектор выпал уже седьмой раз подряд. - Он что, заговоренный, такого я не видел ни разу в жизни, двадцать лет играю, - ормондская речь справа. - Решил отыграть все денежки беспутного отца? – Смутно знакомый ормондский голос, но я не могу вспомнить его обладателя. - Ставки сделаны. Выиграл синий сектор, зеро. Ваш выигрыш, господин Торн, двести пятьдесят шесть миллионов кредитов. Вы хотите продолжить игру? – Голос женщины-крупье дрожит. - Да. Всё на синий зеро. - Слушай, может пора сменить цифру? Или ты задался целью назло мне проиграть, чтобы доказать самому себе, что тебе не везёт? – Неугомонный Эверс не может никак успокоиться. А мне стало вдруг весело и на всё наплевать. - Ваш выигрыш, господин Торн, пятьсот двенадцать миллионов кредитов. – Девочка-крупье сейчас, кажется, заплачет. – Вы хотите продолжить игру? - Эверс, это какая по счету ставка была? - Девятая, Торн, - сквозь зубы скрипит противный генералишка. – Дальше будешь играть? - Эмм, да, последняя ставка, как мы и договаривались. Всё на зеро, синий сектор. – Ну, я никогда не был так близко к провалу. Не может десять раз подряд выпасть один и тот же сектор. Мне не может так повезти. Казино снова меняет крупье. Чувствую, что такого у них ещё не бывало. А мне на плечи, спину, на мозг давят чужие недобрые взгляды со всех сторон. Шарик катается по кругу в этот раз дольше обычного. И, когда он наконец-то замирает, по залу разносятся в буквальном смысле стоны, перемежаемые редкими ленивыми аплодисментами. - Выпал синий сектор, зеро, - незнакомый мужской голос. – Ваш выигрыш, господин Торн, один миллиард двадцать четыре миллиона кредитов. Стол закрыт. Ставки больше не принимаются. По правилам нашего казино, господин Торн, сегодня вы больше не можете продолжать у нас игру, к сожалению, ни за одним столом. И тут до меня резко доходит. Миллиард!?? Я выиграл за какие-то жалкие максимум полчаса миллиард. Я свой первый миллиард собственным трудом заработанный отлично помню. А тут, просто так, ни за что свалившееся на меня богатство, которым я и воспользоваться-то никак не смогу. - Пойдем в кассу, неудачник хренов, - Эверсу, похоже, совсем не весело. – Ну, я, конечно, знаю, что новичкам всегда везет, но ты сегодня отличился. И нахрена ты всю жизнь работал, как проклятый. Мог бы раз в год в казино наведываться. Полчаса усилий, а дальше мог бы год, а то и два ленивой жопой на диване сидеть, наслаждаться вкусом победы. - Вы чем-то недовольны, Эверс? Сами меня сюда притащили, играть заставили, я вообще-то и не хотел. Мне этот выигрыш не нужен. Такие легкие деньги удачи мне точно не принесут. Вроде и выиграл, а осадочек остался. И что мне теперь делать с этим внезапно свалившимся на меня богатством? - Ну, начнем с того, что не такое уж это и богатство. Всего лишь жалкий миллиард. - Да вы, Эверс, совсем зажрались в своем Мордрэйде. Это же миллиард, да это стоимость боевого военного нового космокара в Ормонде! - У тебя кольцо брачное двенадцать стоит. Пойми ж ты уже, что для мордрэйдской высшей аристократии, для меня или Зейндэна это - вообще не деньги, если абстрактно рассуждать. - А для меня это – огромная сумма. И что мне с этим выигрышем делать? – Стою у кассы, как дурак, глазами хлопаю. Миллиард??? - Как вы желаете получить выигрыш, господин Торн, - кассир чрезмерно показушно вежлива. – Выигрышными жетонами, чеком на предъявителя? - Господин Торн желает получить пять выигрышных жетонов номиналом по сто миллионов, полмиллиарда одним чеком на предъявителя, остаток – чаевые казино. – За меня всё уже традиционно решает Эверс. Хотя, наверно, ему, как постоянному игроку, оно понятней и привычней. Я, эмм… только что, получается, двадцать четыре миллиона на чай оставил? Охренеть, ситуация. Никогда мне не понять мордрэйдцев, никогда я не смогу рассуждать так, как они. - Пожалуйста, - мне что-то выдают, пять квадратных жетончиков и одна металлическая пластинка. – Ваш выигрыш, господин Торн. К нам подходит управляющий, говорит какие-то вежливые слова, о том, что они якобы будут всегда рады нас видеть, но мне что-то подсказывает в интонации произносимых слов, что он не совсем искренен. Наконец-то обмен любезностями закончен, и Эверс тянет меня, как я понимаю, в сторону выхода. - И ты ещё ныл, что тебе в жизни не везет. Да даже мне, везунчику по жизни, ни разу не удавалось сорвать такой выигрыш, да ещё и угадать сектор десять из десяти раз на одно поле! А я при посещении казино всегда в плюсе был, ни разу в минус не ушел. Ещё пара подобных визитов, и тебя в игорных заведениях внесут в черные списки. Разоришь ты их подобной игрой. – Эверс задумчив. – Так, ладно, у меня ещё дела остались, так что, могу отпустить тебя спать. Уверен, что ты в своей квартире один справишься? - Вполне. – Неужели хоть немного долгожданной свободы, глоток самостоятельной жизни! - Тогда, сейф у тебя, как я догадываюсь, там есть. Положи в сейф свой выигрыш, и забудь про него. Мало ли что, пригодится когда-нибудь потом, всё в жизни бывает. По поводу Зейндэна не переживай, ему на эти крохи плевать. Отчета он у тебя спрашивать не будет. Давай, провожу тебя до двери квартиры, чтоб не заплутал ты по дороге, слепое ж ты существо. - Эверс, моя квартира занимает полностью верхний этаж в этом же здании, у меня свой персональный лифт. В лифтовом холле, на котором отметка «служебный» стоит. Дайте мне хоть немного почувствовать себя самостоятельным. Весь день меня все, кому не лень за руку таскают, она у меня отвалится скоро от приложения к ней чужой силы. Ну, что вам стоит, пожалуйста! Разверните меня лицом к лифтам, я уж тридцать метров сам пройти смогу. Я ведь не совсем беспомощный, хоть и не вижу ничего, что бы вы обо мне не думали. Я… Я просто вас вежливо прошу. Пожалуйста, генерал! Эверс немного постоял, продолжая держать меня за руку, в глубокой задумчивости. - Ладно, ты сегодня вроде послушненьким был, нигде не налажал, обществу улыбался, всё как договорились сделал. Пойду тебе на уступку. – С этими словами меня разворачивают в нужном направлении. – Прямо по курсу перед тобой твой лифт. Не думаю, что ты настолько дурачок, что надумаешь сбежать. - Зачем мне сбегать? Мне бы и голову такое не пришло. – Я искренне удивлен. В чем бы для меня был смысл побега, я же отлично понимал, что я – заложник Ормонда в Мордрэйде. Да и куда мне бежать с моей слепотой, жалким миллиардом в кармане и приметной внешностью. До ближайшего мордрэйдца, который с огромной радостью и желанием показать себя с лучшей стороны в глазах Императорской семьи, благостно вернет слепого потеряшку в добрые и цепкие Эверсовы руки? – И у меня ещё одна просьба. Вы говорили, что мы заберем в Мордрэйд мой космокар, так вот вы могли бы этим заняться? Он находится на частном космодроме в пригороде столицы. Космодром «Звезда», я свяжусь с ними, проблем не будет. - Ладно, я же обещал. Заберу твою игрушку завтра утром, а потом тебя. Утром не проспи, позавтракаем и сразу домой. Всё, Торн, будь хорошим мальчиком, ползи в свою квартирку баиньки, и чтоб без традиционных для тебя глупостей. Никуда из дома не выходи. Я тебе поверил, оправдай моё доверие. - Я же вам пообещал, - ну что мне ему, клятву на крови давать! Я действительно честно собрался спать, завтра придется встать пораньше. Благодаря Эверсовым усилиям и моему новому имиджу, мне и так полчаса, не меньше, с новой прической возиться, у меня ж теперь волосы длиной до задницы. А время уже и так за полночь перевалило. – До завтра. Спасибо за эмм…, интересный вечер. - Спокойной ночи, Николас, - Эверс странно хмыкнул и, судя по удаляющимся от меня шагам, пошел заниматься своими тёмными грязными делишками. Ну, а какими ж ещё могут быть ночью деловые встречи. Медленно иду к лифту, спешить мне особо некуда, да и незачем. Здесь, в небоскрёбе, названном в мою честь, я всегда чувствовал себя как дома, да и был у себя дома. Еще шагов двадцать, и я буду у лифта, а потом наконец-то высплюсь в собственной кровати. Ох, а генерал сегодня в итоге был не таким уж и противным. Только вот этот выигрыш, он не давал мне покоя, я не привык к легким деньгам, жетоны и карточка казино так и жгли мне карман. Ну и ладно, он прав, положить в сейф и забыть. - Уважаемый господин риконт, доброй ночи, - из полусонных мыслей меня возвращает в реальность незнакомый голос, обратившийся ко мне на чистейшем мордрэйдском. – Могу я отвлечь вас на пару слов? Останавливаюсь в изумлении, кому я тут мог понадобиться из незнакомых мордрэйдцев глубокой ночью. - Доброй ночи, господин… - вроде бы интуиция об опасности не предупреждает. Наверно, кто-то из моих арендаторов решил поболтать перед сном. - Мы с вами не представлены друг другу, и до этого никогда не встречались. Меня зовут Аэрэниус Вэнтор. Имя мне совершенно ни о чем не говорит, такого господина точно не было ни среди завсегдатаев моих ресторанов, ни среди арендаторов. Аэрэниус – имечко мордрэйдское, устаревшее, и, судя по голосу, со мной разговаривал явно не юноша в расцвете лет. - Слушаю вас, господин Вэнтор. - У меня есть к вам деловое предложение, которое на первый взгляд покажется вам немного странным. Точнее, я хочу предложить вам выгодную сделку, выгодную именно для вас и интересную мне в силу ряда моих жизненных обстоятельств. Я не займу много вашего драгоценного времени, понимаю, что уже поздний час, но я прошу вас меня внимательно выслушать. Какие сделки в ночи, я ж не Эверс. Быстро пытаюсь сообразить, как бы вежливо переадресовать неизвестного просителя на завтра в свой офис, предложив ему перенести наше общение на более удобное цивилизованное время, но тут же понимаю, что если бы он этого хотел, то связался бы со мной по официальным каналам. Нелегальными сделками я не занимаюсь, и уже было решил в резкой манере его отшить, но общая атмосфера этого чрезмерно насыщенного дня и внезапно разыгравшееся любопытство пересиливают. - Немного странное время и место для обсуждения бизнеса, вы не находите? Но, я готов вас выслушать. - Благодарю вас. Вам вряд ли что-то говорит моё имя, хотя я и принадлежу к одному из старейших родов Мордрэйда. Однако, на моей родине большинство уже многие века считает меня покинувшим мир живых, - мой собеседник тяжело вздыхает. – Я давно не был на своей родине, разорвав связи с близкими, родными и друзьями благодаря своему страстному пороку. Возможно, вы сможете меня понять, как тот, кому эта тема прекрасно знакома. Я – игроман. Твою ж мать, дедуля решил, видимо, узнав меня в казино и помня историю моей семьи, что нашел для себя родственную душу или товарища по азартным играм. Отличную репутацию мне передал папочка по наследству, а Эверс её сегодня расчудесным образом воскресил. Открываю рот, чтобы отшить нежданного собеседника, но не успеваю. - О, вы не совсем верно меня поняли. Я нисколько не думаю, что вы – такой же азартный игрок, как я, или ваш покойный отец. Но вы, как тот, кто провел свое детство в семье игромана, можете понять, куда и до чего может довести аристократа эта пагубная страсть. От неё невозможно излечиться, она выжигает остатки твоей души, и пока на счету водятся кредиты, а двери казино открыты, никто из тех, кто излишне азартен, никогда не сможет остановиться. Что ж, я целиком и полностью с ним согласен, он надавил на самую болевую точку моей психики, пожалуй, я с интересом его выслушаю, если, конечно, он не собирается мне читать мораль о вреде игры в рулетку. - Идя на поводу своей пагубной страсти, я не только промотал всё состояние и наделал долгов, но и распродал полностью своё имущество, от меня отвернулись родственники, мои сыновья потеряли меня из виду, утратив надежду, что я когда-либо встану на путь исправления. И они были совершенно правы. Мои друзья, как и те, кого я таковыми полагал, быстро отвернулись от меня, когда мои долги стали весьма и весьма высоки, и я не мог больше соответствовать своему прежнему приличествующему мне общественному статусу. Я стал ввязываться в авантюры, надеясь поправить своё материальное положение, и судьба давала мне отличный шанс всё вернуть, но я и его потерял, продолжая проигрывать всё до последнего кредита. Вы ведь понимаете, о чем я говорю? - Да, - о, я отлично понимал, что он имел ввиду, он как будто пересказывал мне жизнь самого близкого для меня игрока, моего отца. Однако, я был никогда не расположен к разговорам по душам на эту тему. Слишком много тяжелых воспоминаний. – Однако, я не понимаю, что вы хотите именно от меня. - Как я уже сказал, у меня есть к вам выгодное деловое предложение. Всё, чем я в настоящее время располагаю, весь мой с позволения сказать капитал - это оставшаяся у меня семейная реликвия, имеющая огромную ценность, как с точки зрения её стоимости, так и с точки зрения её исторической значимости. Ещё минута и вам всё станет ясно. Как вы, возможно, знаете, все продажи изделий с планетарным Лэнтариумом контролируются лично Императорской семьей Мордрэйдской Империи. Даже принеси я свою реликвию в ломбард, системе учета стало бы известно, какую сумму я за неё выручил, и тогда мне бы не досталось ничего, кредиторы бы начали снова мои поиски и рано или поздно они нашли бы меня и здесь. По этой причине я уже много лет не пользуюсь личным коммуникатором, не желая быть обнаруженным. Бентон же – отличное место для таких, как я, чтобы не только удовлетворить свою нездоровую страсть к игре, а также избежать чужого лишнего внимания. Сегодня я был свидетелем вашего феноменального выигрыша. И посему я рискнул обратиться именно к вам, как к тому, кто может меня понять. Сделка, которую я предлагаю вам, донельзя прозаична: я предлагаю вам получить у меня некое кольцо с планетарным Лэнтариумом, обменяв его на выигранные вами жетоны. Они обезличены и не выведут никого на мой след. Это уникальная историческая реликвия, возможно, вам она принесет удачу, как мне принесут радость выигрышные жетоны того, кто был столь везучим на игровом столе. Всего полмиллиарда этими жетонами и эта редкостная диковинка станет вашей. Уверен, что, вернув эту вещицу в Мордрэйд, вы немало удивите истинных знатоков истории. Всего полмиллиарда, тогда как настоящая её стоимость даже не имеет адекватной оценки, она воистину бесценна. Поймите, господин риконт, это – не покупка, не прямая продажа, это - именно бартер. Вы не покупаете, я не продаю. Это обмен. И это важно. Я, конечно, отлично понял, что имеет в виду заядлый игрок. Но, простите мой ормондский, а нахрена бы мне сдалось какое-то там древнее кольцо? У меня одно уже есть, мне и так более, чем достаточно, мне и моё-то не особо нужно. А что до истории, то я так и не добрался до нормального её изучения, не сложилась у меня взаимность с эверсовым теоретическим обучением. - Господин Вэнтор, я, конечно, как вы совершенно правильно заметили, напомнив мне нелицеприятные факты из биографии членов моей семьи, отлично понимаю ваш мотив. Вы хотите снова начать играть. Но зачем мне это кольцо? - Это кольцо - одна из Трех Великих Мордрэйдских реликвий. Оно случайно попало в руки моих предков, и передавалось ими из поколения в поколение. Поверьте, у меня нет намерений вас обмануть или ввести в заблуждение. Для вас эта вещь может сыграть рано или поздно решающее значение, стать вашей выигрышной картой. О, я отлично знаком с историей вашего брака. Поверьте, что именно в ваших руках, если вы не купите, я подчеркиваю это снова, а просто совершите со мной некий бартер, обмен выигранных вами жетонов на эту вещь, вы получите в свои руки идеальный инструмент давления на вашего супруга. За право вернуть себе это кольцо, и ещё раз повторюсь, зная его историю, Зейндэн заплатил бы любую сумму, пошел бы на любые уступки. Вы ведь, наверно, знаете историю о Трех Великих кольцах Мордрэйда? Дедуля был весьма настойчив, а мой усталый организм не менее настоятельно просил меня уложить своё тело в мягкую уютную постельку. Ни о каких кольцах я никаких историй не слышал, да и сказать по-правде, не особо меня это интересовало. Опять, небось, очередная выдуманная хренотень в стиле сказочек от Эверса, связанная с Демонами. Но одно я понимал четко. Назойливый дедок не отвяжется от меня ни за что, пока не сожрет мне все мозги и не вымотает душу. Есть такие ситуации, когда проще дать просителю желаемое, чем объяснить ему, что тебе оно нафиг не сдалось. Я вырос в семье игромана, и я отлично это понимал. Зачем Зейндэну могло понадобиться какое-то древнее бывшее в употреблении кольцо, я даже не хотел вникать. А спать хотелось безумно. Ладно, мне моё здоровье дорого. А выигрыш этот так и жег мне карман, вызывая у меня искренний дискомфорт. И тут мне в голову пришла мысль: мама так восторгалась моим брачным кольцом, а скоро у нее главный ормондский юбилей – ей должно исполниться 55 лет. Буквально в самые ближайшие дни. Возможно, для неё эта безделушка будет отличным сюрпризом. Ведь, судя по словам моего юриста, Зейндэн не позволит мне в ближайшее время даже сделать ей перевод денег в подарок. Неплохое решение, да ещё и ценность какую-то историческую имеет эта забавная штуковина! Выигранные фишки казино мне всё равно без надобности, играть я больше не буду, я, в отличие от стоящего передо мной пожилого мужчины, азартом не страдал. Так почему бы и нет? Почему бы не воспользоваться шансом, да ещё сделать отличный подарок матери фактически на денежки Зейндэна, перекрывшего мне возможность пользоваться моими же счетами. Ха, превосходное решение, увести колечко из-под носа дорогого супруга и подарить маме! Даже настроение улучшилось. - Хорошо. То есть, вы хотите обменять самое ценное, что у вас есть, можно сказать, память о вашей семье на пять выигрышных жетонов общей стоимостью полмиллиарда кредитов, я вас правильно понял? - Именно так, я ещё раз повторюсь, это для вас будет весьма выгодный обмен. Если, конечно, вы не суеверны, и вас не смутит тот факт, что полученные вами благодаря вашей удаче жетоны попадут в руки неудачника. Никогда не был суеверным. Да и вообще, пора ноги уносить, пока он мне очередную песнь про несуществующих духов или демонов не начал лить в уши. Идите вы со своими демонами, а я просто спать хочу. - Ладно, я, пожалуй, готов рискнуть. Я не суеверен и не страдаю предрассудками. Однако, я банально надеюсь на вашу порядочность, так как вы сами понимаете, что внешне оценить с Лэнтариумом ли это кольцо, или просто побрякушка из дешевого магазина, я не в состоянии, я ведь это кольцо даже не увижу. - Возьмите его в руку, кольца с Лэнтариумом тяжелы, да и потом, прикосновение к ним дает душе ощущение присутствия некой магической атмосферы. Мда, на своей шкуре прочувствовал магию того колечка, которым меня окольцевал дорогой супруг. Но в магию-шмагию я все равно, несмотря на все уверения мордрэйдцев и чужие воспоминания в моей голове, так и не смог поверить до конца. Вытягиваю перед собой ладонь и чувствую на ней тяжесть и странную ласковую приятную, я бы сказал, «вкусную» теплоту. Да, если сравнивать по весу с моим колечком, то у них явно есть что-то общее. - Будем считать, что вы меня убедили, - с этими словами я достаю из кармана пять жетончиков. - Полмиллиарда. Но, знаете, хотя мне и не по возрасту давать вам советы, я бы посоветовал вам не играть, спустить деньги по воле случая вы сможете без проблем в любой момент. Но если это последние ваши деньги, то не стоит их бездумно тратить. Полмиллиарда! - О, - жетончики плавно перетекли к новому владельцу, - вы безусловно и совершенно правы, господин риконт. Но никогда настоящий игроман не остановится, это выше сил таких, как я. Запомните, у этого кольца есть имя, это – Кольцо Жизни. И я ещё раз повторю вам, что для семьи Аурисов оно имеет огромное значение, для Зейндэна же оно – бесценно. Удачи вам. С этими словами мой собеседник испарился, как я понимаю, в направлении самого дорогого казино Бентона. Но его выбор жизненного пути меня не интересовал. Да вот ещё, было бы колечко бесценно, ты бы его втихаря продал не мне за, как там Эверс сказал про миллиард: «крохи», а нашел бы коллекционера и любителя древней истории типа генерала и запросто слупил бы с него сумму, раз в десять большую. Но для моей ормондской матери такое кольцо – действительно дорогое украшение, если, конечно, оно - не подделка, рассчитанная специально на обман слепого риконта. Надо будет при случае показать колечко моему деловому партнеру, чтобы он смог подтвердить его подлинность по своим каналам. Поднялся на свой сорок шестой этаж, дом, мой милый дом. Как же снова приятно оказаться там. Быстро убрал остатки выигрыша и кольцо в сейф. Ладно, о кольце я подумаю позже, всё равно, как сказал Эверс, мы на Бентоне будем ещё раз через неделю. Тогда-то, пока генерал будет сновать по своим делам, я займусь этими, хмм, историческими изысканиями и проверками подлинности. Наконец-то я добрался до вожделенной кровати! Спать, спать, спать. Но последняя, промелькнувшая у меня перед тем, как я вырубился, мысль была о том, что Эверс устроил мне весьма интересный день. Да и вообще, не такой уж он противный, если с ним не воевать, этот хренов генералишка. О, конечно, утро не было расслабляющим и томным, выспаться мне не удалось. Пришлось поднимать себя из кроватки за полтора часа до визита генерала. У меня никогда сроду не было волос длиной до задницы. А уж такая грива требовала особого ухода. Вчера перед сном я нащупал, как мне часть прически заколкой-шпилькой закрепили. Дал я слово Эверсу, что буду следовать мордрэйдским традициям – придется его сдержать. Провозился с прической с полчаса, не меньше, но вроде бы достиг нужного результата. У меня оставались жалкие минут десять свободного времени до его появления, немного времени подумать. Вчера, пользуясь случаем и общением со своим партнером-юристом, я впервые в жизни написал завещание. Почему мне вдруг так захотелось? Сам не могу себя понять, но я включил в него всех, кто был мне близок, всех, кто так или иначе отметился в моей Судьбе. Вроде никого не забыл, никого не обидел, сделал так, как посчитал нужным. Даже дорогого супруга подколол, не обошел вниманием. Хотя, возможно, это был и детский глупый поступок. Ну и плевать. Как там мне Эверс сказал: я для них всё равно малыш в силу возраста до самой смерти. Ну и вот, пожалуйста, получите детскую шалость, распишитесь. Хотя, сегодня я впервые вспомнил Зейндэна с улыбкой. Возможно, дело в привычной и приятной для меня обстановке моего дома. А возможно - отдаленные последствия принесенной дорогому супругу кровавой клятвы. Да какая, собственно, разница, что я там и кому завещал. Я же всё равно пока не при смерти. Хотелось бы ещё пожить, несмотря ни на что. От глубокомысленных размышлений о перспективах меня отвлекает звонок комма. Вездесущий Эверс. И он вроде уж не столь отвратителен для меня стал. Почему, сам не понимаю. - Ну что, готов, собрался? Я жду тебя внизу или за тобой надо подняться? Помощь нужна? – Ну, надо ж, генерал, сам помочь предложил бедному убогому адмиралишке. - Спасибо, я сам спущусь, я готов. У лифта меня встречайте. Выхожу, меня уже привычно берут за руку и ведут куда-то. - Так, сейчас позавтракаем в твоем ресторане, а потом – сразу домой, там Ларри один скучает. Надо ему пирожных с собой захватить. Вкусный салатик и коньячка. Я, быть может, и не проснулся ещё до конца, и что меня за язык дернуло. - Вы, генерал, правда, моего отца так любите? - Вот же ты настырный, ничего в жизни не понимающий ормондишка упёртый. А что тебе не ясно? Что ж тебе, дурья твоя голова, не понятно? Малыш Ларри – моя пара на всю жизнь. Как Зейндэн для тебя – твоя, и с этим тебе придется смириться. А теперь мысли свои настрой на позитивный лад, сейчас перекусим, для Ларри вкусняшек наберем, и в полете до дома будешь с Зейндэном общаться позитивно под моим контролем. Выглядишь ты отлично, видеосвязь будет прекрасным аргументом для его скорейшего возвращения домой, на котором ты под моим чутким надзором сегодня будешь настаивать, как мы с тобой и договаривались. Генерал разве что волны радости в пространство не излучает. А может внешне оно и так, просто я этого оценить не могу. «Малыш Ларри», блядь, Эверс вообще-то со мной о моем отце говорит. Очередной малыш, ну надо же, развели себе мордрэйдцы детский сад какой-то в нашем с отцом лице. Но, как тот, кто дал слово, молчу, не комментирую, держу теперь свои мысли при себе. Не хочу, чтобы от моих любых не к месту сказанных слов у Рэрдона могли бы возникнуть проблемы. А у Эверса наступил период традиционной для него общительности. - Космокар я твой забрал, долетим сначала до дома Повелителя, там я его припаркую, потом домой, пора выгуливать Зверя. О, Небеса, да он заткнется когда-нибудь вообще? Это, похоже, малореально, видимо его ночные черные делишки принесли ему немалую выгоду. Весь завтрак он что-то радостно продолжал вещать, пытаясь вовлечь меня в длительную беседу. Честное слово, уж скорей бы и, правда, Зейнден вернулся, у него хотя бы хронического словесного недержания нет. Однако, и по поводу драгоценного супруга я оказался не совсем прав. Усадив меня в кресло второго пилота, чтобы я, как мне было сказано, был весь полет под присмотром, генерал, не успев ещё стартовать в сторону мордрэйдских льдов, рявкнул приказным голосом в мою сторону что-то в стиле, что у некоторых индивидуумов в столь молодом возрасте память короткая касательно данных ранее обещаний. - Торн, что бездельничаешь? Уселся удобненько, вот и давай, не тяни время, звони дорогому супругу и клятвенно заверяй его в том, что искренне и от всей души ты по его персоне в тоске и вселенской печали пребываешь. - Эверс, послушайте, я вам обещал, что с Зейндэном нормально буду общаться. Но он ведь не идиот, во вселенскую грусть не поверит, - мне Его Величество не раз успел повторить, что мне его обмануть никогда не удастся. – Так что уж, не обессудьте, я просто нормально с ним поговорю пару минут. - Звони, Торн, по обстоятельствам посмотрим. Делать нечего, вызываю дорогого супруга. - Доброе утро, Зейндэн. – Ну, не знаю я, что ему ещё сказать, честное слово, не о чем нам говорить. Но ему, похоже, это и не нужно. - Мой дорогой Николас, ты решил впервые за всё время нашего с тобой знакомства сам соизволить выйти на связь? Приятно, знаешь ли, чувствовать, что хотя бы интерес к общению со мной у тебя проснулся. Выглядишь ты, я должен признать просто отлично. Возможно, мой драгоценный, если ты наконец-то в настолько же прекрасном настроении, насколько ты превосходно выглядишь, в таком случае я, конечно, как тот, кто обязан проявлять в отношении тебя заботу и уделять тебе максимум внимания, должен… И вдруг связь обрывается. Тишина в эфире буквально на долю секунды, дикая тряска по всему корпусу крейсера, меня куда-то резко выбрасывает из кресла, я лечу в непонятном направлении, впечатываюсь в какую-то твердую поверхность и теряю сознание…