Никто не совершенен

«У всего есть чудеса, даже у темноты и тишины, и я учусь, независимо от того, где нахожусь, быть довольной.» © Хелен Адамс Келлер

От лица Николаса Торна Как же это утомительно — жить с кем-то отвратительным на одной территории, не имея возможности проводить время в блаженном одиночестве. Мало того, что в последние дни в моей голове полдня стоит какой-то странный туман, или вакуум образуется там, где раньше были мои разумные и адекватные мысли, так еще и беседы с генералом приходится поддерживать или, проще говоря, чушью какой-то заниматься, претензии его выслушивая. Нормально разговаривать с мордрэйдцами дольше получаса — вне пределов моих сил. Так и хочется Эверсу нахамить от всей души, но это пока не в моих интересах, надо в сложившейся ситуации разобраться. Оставлю хамство себе на десерт, для более подходящего момента. Эверс, постоянно нависающий надо мной, как контролер всей моей жизни в ближайшее время, надоел мне настолько за этот короткий срок, проведенный вместе, что я уже не против полдня на кухне торчать, он сюда, как я понял, никогда не суётся. Хотя, как услужливо подсказывают чужие воспоминания, Эверс — маньяк тотального контроля и весь его дом опутан системой видеонаблюдения, необходимость лично меня контролировать, физически дыша в затылок у него отсутствует. Но уж вряд ли его заинтересует процесс приготовления пищи, главное, суетиться побольше, создавая видимость кипучей деятельности вместо выверенных годами опыта стандартных движений. Не могу понять, с чего это он вдруг таким стал добреньким ко мне, нравоучениями и развлечениями загрузил так, что и отвлечься некогда, даже на прогулку меня выводит со ззбакой одновременно. Хотя, может и не стоит мне отвлекаться. Как только в моей голове появляется этот странный туман, меня как будто что-то толкает на совершение нерациональных поступков. Иногда сей вакуум в моих мозгах зависает на несколько часов, а иногда — буквально на минуты. Впрочем, и нескольких минут вполне достаточно, чтобы попытаться сделать то, что мне бы и в голову не пришло до моего попадания в Мордрэйд. Зачем я, составляя список заказов, решил заказать приправу из оамы? Я ведь отлично знаю, что для меня эта травка — совершенно безобидная добавка в любой салат, а вот для Эверса или иного мордрэйдца щепотка этой травы может закончиться быстрым летальным исходом. Сам не понимаю, что меня сподвигло добавить её в заказ, мне и вкус этой приправы не нравился никогда, слишком уж резкий. Эверс, конечно, дерьмо редкостное, но ведь не собираюсь я его до смерти травить, зачем мне это, да и не убийца я. Однако, в процессе приготовления завтрака, рука сама так и потянулась к заветной баночке, предусмотрительно отставленной вчера в сторону, чтобы насыпать немного в эверсов кофе. К счастью, через секунду наваждение рассеялось, а меня аж холодный пот прошиб. Что я делаю? Зачем? Он мне все же два раза жизнь спас, а я его убить собрался, да еще и не в бою, а подленько, по всем законам детективного жанра, или по мордрэйдским понятиям. Даже мысль промелькнула, что благодаря своей слепоте, я бы отмазался от наказания за убийство, типа просто генерал перепутал свой и мой кофе, а я ничего не заметил сослепу, не успел его остановить. Хорошо, мозгов хватило мгновенно собраться с мыслями и выкинуть злосчастную банку в утилизатор. Неужели, правда, все живущие в Мордрэйде здесь от местного воздуха совершенно теряют нормальный моральный облик и превращаются в полное дерьмо. И как мне с ним после этого в тренировочный зал идти, а вдруг опять помутнение аналогичное накатит, и я его пристрелю, или ещё каким-то образом убить смогу? Не хочу я никого убивать, не в моем это стиле. Надо придумать план, как избавиться от посещений этого зала, да и лучше с генералом поменьше пересекаться. Но как это сделать, уму непостижимо, он приклеился ко мне, как будто я для него ззбака на поводке, просто преследует меня, я на себе постоянно его пристальный взгляд чувствую. Единственный выход, который мне показался логичным в этой ситуации, строить из себя тяжелобольного как можно дольше. Эверс — не врач, с ним такой маневр вполне прокатить может. Пусть все мои возможные странности поведения на болезнь списывает. Мда, а с Зейндэном-то не так уж и плохо было сосуществовать, он мне, во всяком случае, общество свое не навязывал, нотаций не читал, не хотел я с ним говорить, так он сваливал куда-то и не доставал, жили тихо и спокойно, как соседи по общежитию, даже не разговаривали почти. А от генерала так просто не избавиться, его словесными препирательствами из его собственного дома не выкурить. Да и отец покойный славненько мне удружил. Вот кто его за язык тянул детей своих с этой старой ветошью обсуждать, других тем для разговора не нашлось? Домотался до меня теперь этот старый хрыч со своим клавиром, мать его. Мало того, что его присутствие терпеть приходится, так еще и по два часа в день музыкальные шумы в собственном отвратительном исполнении слушать, да еще и в компании Алианы Нейри с последующим разбором ошибок. И особенно сильно я расстроился, когда узнал, что я, оказывается, не ноа. В этом вопросе мои подозрения насчет Эверса и его принадлежности к роан подтвердились, сила моего убеждения на него не распространилась, не вышло у меня старпёра мордрэйдского ни в чем убедить и не получится уже. Странно, как же я тогда, единственный, получается, из ормондцев, петь могу. Ладно, главное хотя бы с этим не проколоться, а то меня не только играть на сраном клавире, а еще и петь для полного счастья точно заставят эксплуататоры мордрэйдские. Что-то все равно не так в этой ситуации. И в целом со мной что-то не совсем нормально. Пора разрабатывать какую-то стратегию пути к относительной свободе, надо пресечь моё не начавшееся еще полным ходом рабство, пока Эверс окончательно не вошел во вкус. Я привык с шестнадцати лет жить один, и меня одиночество вполне устраивало. Ну, ладно, Зейндэн, брак политический. Я отлично понимал, что от драгоценного супруга можно теперь только после смерти спрятаться в мире мертвых, я ведь честный, я ему слово дал. Но Эверса с его придирками с каких хуев я обязан терпеть. Да и шутками своими пошлыми достал, чуть ли не до смерти надоел. Ну почему любая беседа с ним обязательно переходит в пошлые шутки, притом в мой адрес. В общем, надо как-то разруливать ситуацию, пока мы с генералом друг друга не поубивали. И, хотя надоело мне с вечно недовольным выражением лица ходить, но иного выхода я сейчас не вижу. Пожалуй, надо на Эверса нажаловаться дражайшему супругу. Пусть генералишку своего на место поставит, чтоб отцепился от меня с насильно навязываемым общением. У мордрэйдцев, помимо страстной любви к сексу и тишине, на втором месте в списке жизненных приоритетов стоит желание вкусненько пожрать. Хоть тут на Эверсе отыграться можно, хрен ему, а не мясо три раза в день, перебьется. Будем питаться исключительно полезной, пусть и вкусной, пищей, может ему надоест и отстанет от меня хоть немного. Я, конечно, кулинарным искусством увлекаюсь, но не до такой же степени, чтобы три раза в день торжественные банкеты закатывать, да и с тортами возиться своему врагу на радость мне не по душе. Ормондцам вполне достаточно двухразового питания в сутки, а я в принципе ем очень мало. Получается, все мои старания — лишь мерзкому Эверсу на пользу. Выползаю, встав по будильнику хрен знает во сколько, в холл. Стою, прислушиваюсь, тишина вокруг, ни ззбака не сопит и не топает внизу, ни Эверс поганый ниоткуда не выпрыгивает из-за угла. Спит, небось еще, утренние сны смотрит в расслабленном состоянии, пока я, весь из себя такой несчастный, вынужден как заправская прислуга завтраком для него озаботиться. Ладно, нет его и отлично, тогда и необходимости нет морду кривую жалобную корчить. У меня, если это постоянно делать придется, через пару недель мышцы лица пожизненной судорогой сведет. Но не могу же я официально признать, что меня в общем-то особо никто не обижает, и с расслабленной мордой в обществе сверкать. Нет, так не пойдет. Для нормального ормондца попадание в Мордрэйд — это наказание и ужас ужасный. А я еще вроде как болею, так что имею полное право недовольство жизнью при присутствующих выражать как мне вздумается. Эверс, скотина престарелая, мать его нахрен, хотел меня в воду горячую засовывать ежедневно, вот ведь сволочь! Пришлось на изготовление торта дурацкого согласиться. Согласие-то я свое дал, а вот что с ним делать, я совершенно теперь не представляю. Все мои тортики не зря стоили баснословно дорого, и даже не столько за вкусовые качества, к которым, надо отметить ни у кого претензий ни разу не возникло, а именно благодаря их превосходному внешнему виду. То крейсер навороченный изображу, то замок во льдах, рядом с которым термальный бассейн из замороженного игристого, которое при постепенной разморозке придавало торту вид живой картины, искрясь и пузырясь, как мордрэйдский термальный источник, то сражение войров, то навороченная солнечная выдуманная система. А сейчас, ну что я сослепу могу соорудить-то? Я ж в темноте живу кромешной. И этот, гад мордрэйдский, как он там сказал: ну пусть тортик кривеньким будет. Переживет он, понимаете ли, лишь б вкусно пожрать! Не могу я так, не умею, а как же репутация, даже и не знаю, что делать. Полночи не спал, ворочался, как стейк на сковородке. Ну, а потом решил, пусть жрёт, что дают. Выше головы не прыгнуть, на крейсер и замок мне сейчас возможностей не хватит. Если пару слоев бисквита раскатать, по форме тарелки вырезать, а между этими слоями вкусное воздушное наполнение типа чизкейка или там сливок взбитых сделать, сверху все шоколадом залить, а остатками перемолотого теста, как посыпкой обсыпать, то вполне для Эверса сжирабельно будет. Формочки для шоколада есть, серия — «Лесное царство», грибочки там, зверюшки… Грибочки из черного шоколада отлить, зверюшек — из белого. Там, кстати, в наборе еще пенек есть. Вот для него лично, для старого замшелого пня и воткну фигурку в центр торта. Пусть жрёт, может подавится от жадности. Больше ничего конструктивного мне в голову не пришло. Да пошел он, опекун хренов, и так для него сойдет, буду я еще голову себе дальше ломать. И вообще, не в тортиках счастье. А Зейндэн-то не такой уж и противный был в совместном проживании, не мешал мне особо, тортов не требовал. Мда уж, хуже может быть всегда. Скорей бы уж он что ли вернулся, вот уж пару дней назад не думал, что такая мысль может озарить мой утомленный недосыпом разум. В процессе приготовления завтрака, понимаю, что туман в голове вдруг резко пропал, даже настроение улучшилось. Ладно, начну фигурки из шоколада для торта делать, зачем зря время терять. За завтраком вроде удалось слегка поставить наглого Эверса на место, пусть знает, что я, если уж и игрушка мордрэйдская, то уж точно не его игрушка. Он, потом, правда оторвался, предложив мне поставлять резиновых ззбак для утех бедных зверей в мордрэйдское гнездо разврата. Почему все разговоры с ним все время на пошлые темы съезжают. Не могу понять, в браке не состоит, если уж есть такая необходимость, слетал бы в бордель, при его моральных нормах и принципах, чего ему стоит. Может намекнуть ему прямым текстом, а я в это время прекрасно от него отдохну. Впереди меня ждал настоящий двухчасовой кошмар, этот долбанный клавир! Чистой воды издевательство над бедным слепым. Хорошо, что я слишком хорошо знаю слабость Алианы, и мне легко удалось, состроив в очередной раз скорбную мину, уговорить прерваться на небольшой перерыв, во время которого было интересно услышать мнение коренной нордлиннки по поводу пропавших космических судов. — Я, конечно, не хочу обидеть лично тебя, Николас, все понимают, что ты и сам пострадавшая сторона, и совершенно в этой ситуации ни при чем. — Что-то мне подсказывало, что если бы я мог лицезреть свою собеседницу, то имел бы очевидную возможность наблюдать прекрасно знакомый мне взмах хвоста с кисточкой. — Но все абсолютно уверены, что это дело рук твоего нового мужа. А что тебя удивляет, специально оповестил общественность, что его в столице вашего гадюшника нет, типа свалил он куда-то там далеко, а сам сидит, небось, и пакостит нам всем исподтишка, по кораблям в космосе палит со скуки, он ведь твою родину разнес в пух и прах. В Ормонде, судя по слухам, больше ничего для уничтожения не осталось, вот он к прошлому, к нам остальным, и вернулся. — Эмм… — И что я мог ответить в данной ситуации? Убеждать кого-то, что нет, всё не так, и Зейндэн не такой, он хороший? Да я сам только две-три недели назад на собственной шкуре прочувствовал всю мощь доброты моего драгоценного супруга. — А еще что интересного говорят? — Ой, да ничего конкретного, никто ничего не знает, все друг в друга какашками кидаться готовы. Но давай не будем отвлекаться от темы нашего занятия. Сыграй мне еще что-нибудь, что ты можешь на слух по памяти воспроизвести. Нам нужно составить тебе подходящий репертуар из трех-четырех композиций, которые… В общем, мировая общественность, насколько я понял, решила считать Мордрэйд крайним в любом случае. Хотя лично я верил Эверсу, уж слишком напряженно звучал его голос, когда он передо мной распинался, что они не смогли выяснить реальную причину исчезновения крейсера и космокара в космосе. Блядь, как ж тоскливо. Мне бы про космос поболтать, а вместо этого я, благодаря подлости поганой ходячей древности, школьные уроки музыки вспоминать должен, репертуар подбирать. Может правда ему в торт слабительного напихать? Хоть какое-то моральное удовлетворение получу. Но нет, подло это, непорядочно. Наконец-то пытка музыкой закончилась и до завтрашнего повтора этого несчастья я от шумов свободен. Хотел минут десять посидеть в абсолютной тишине и покое, но где уж мне. Навязчивый Эверс ровно в обозначенное время меня разве что пинками не запихнул в кухню, торт ему подавай! Ладно, хоть в оккупированном мной кастрюльном (по терминологии ненавистного генерала) пространстве можно побыть одному, с мыслями собраться, о важном подумать. Я давно еще, в детстве, от своего деда-адмирала слышал о таинственных исчезновениях ормондского транспорта, но по его рассказам выходило, что в последний раз нечто подобное случалось давно, еще до того, как Мордрэйд начал военные действия против остальных цивилизаций. В принципе, необъяснимые пропажи космокаров можно даже с точки зрения статистики как-то объяснить, но не два подряд, неувязочка получается. Пропавшие в общем пространстве космокар и крейсер так и будоражили мою фантазию. Я точно помню, что в дедовых дневниках о подобных случаях была пара-тройка заметок с комментариями. И аналогично текущей ситуации объяснения так и не нашли. Дед был страстным поклонником неразгаданного в космосе, но, поскольку он сам лично свидетелем подобных событий не являлся, то собирал информацию от дальних потомков пострадавших буквально по крупицам. Я в последний раз копался в его дневниках до памятной инспекции мордрэйдского космофлота. Но меня в тот момент интересовала информация именно о самом Мордрэйде, и из того, что я пролистал по диагонали, у меня в памяти отложилось немногое и то, лишь как упоминание о том, что подобные странные исчезновения транспорта имели место быть. Правда, насколько я помню, поскольку речь там шла об ормондских пропажах, то в них тоже косвенно подозревался Мордрэйд из-за страстной любви к ормондской аристократии. Как жаль, что я в своем нынешнем положении не имею доступа к тем самым семейным архивам! Да даже если бы и был у меня доступ к моему космокару, где бережно хранятся дедовы дневники, мне бы это не помогло. Дневники — рукописные, ну не Эверса или Лэннора просить мне их вслух читать в самом деле. Ничего из имеющейся информации мне не пришло в голову в аудиофайлы перевести. Вот ведь, как сейчас обидно! Подзавис я немного, вспоминая, что там в дедовых записях было по поводу бесследно растворившихся на просторах космоса, чуть шоколадом для эверского торта не облился, вот вечно от Эверса одни проблемы! И еще, по словам деда, ормондцы давно забыли, что есть далеко в направлении движения ровно между Бентоном и Ормондом населенные планеты. Поэтому существование новых разумных цивилизаций у нас считается старыми легендами. Дед пытался пару раз лично разведать пространство в этом направлении, но ничего обитаемого или попросту пригодного для жизни не нашел. И что-то там еще такое было интересное, или теории его по поводу искажения пространства, или про какие-то переходы. А ведь там еще что-то очень важное было, но без его записей я точно ничего не вспомню. И совершенно непонятно, почему дед вдруг решил, что пропажи ормондского транспорта связаны с именно этой частью космоса. Больше ничего полезного я вспомнить не смог, в кухню вломился вездесущий генерал, с претензией, что я опять ему все расписание порчу, и, как он видит, торт готов, тогда почему я тут расселся и нифига, как обычно, не делаю, скотина ленивая. Буквально за руку отволок меня в библиотеку, помог включить аудиокнигу по новейшей мордрэйдской истории, и с приказом, слушать внимательно, ибо мне ему еще экзамен сдавать по прослушанному материалу, свалил, как дикое торнадо. Это — не живое существо, это какая-то беда прям ходячая, покоя от него нет, как же он меня бесит. Точно Зейндэну пожалуюсь, если, конечно, Его Величество о моем существовании вообще соизволит вспомнить в ближайшие дни. Честно пытаюсь слушать занудный мордрэйдский голос, монотонно зачитывающий введение в новейшую историю цивилизации завоевателей мира, покорителей космоса и всего, что в нем плохо лежит. Но все равно никак не могу отвлечься от своих мыслей по поводу дедовых дневников. Уже практически полностью абстрагировавшись от бу-бу-бу на мордрэйдском, вспоминаю какой-то огрызок из дневника и, промелькнувшая мысль мгновенно пропадает. Какая-то легенда, очень древняя староормондская легенда, связанная с детским плачем. При чем тут дети и космос? Но и эту мысль мне спокойно не дают додумать, опять и снова, поганый Эверс, со словами, что время учебы истекло, прерывает мои размышления и воспоминания. — Ну, что ты тут опять расселся, у нас, если ты помнишь расписание! Давай, пока жопой к стулу не прирос, топай на кухню, я жрать хочу, как бешеный войр. Обед, Торн! Обед. Кусок тортика я твоего заценил, спасибо, уважил, отменный торт вышел, но это ж не еда, а я жрать хочу. Короче, не беси меня, только и делаешь, что пытаешься весь график мне испортить! И это только первый день. Да что ж за нахрен! Я так два месяца не протяну, я за неделю загнусь в его милом и приятном обществе. Все, точно, пусть считает меня нытиком, но если он сам к моему мнению прислушиваться не хочет, нажалуюсь в вышестоящую инстанцию. У меня вообще такое чувство, что не Зейндэн — мой драгоценный супруг, а этот, блин, член моей новой семьи! За что мне такое счастье привалило. Но ладно, я и тут найду на чем отыграться. Хрен тебе, старая задница, а не мясо в обед. Салатом из листьев, супчиком и рыбкой паровой обойдешься. И все в низкокалорийном диетическом исполнении. Главное, следить за ним, ну уж как смогу, да хоть бы и по запаху, чтобы он коньяком раньше времени не нагрузился, а то посещение тренировочного зала с огнестрелом точно до добра не доведет. — Торн, я от такой диеты от голода загнусь! — Я раньше от вашего расписания сдохну. Салат еще остался, листья с соусом — полезны для пищеварения. На крайний случай, у вас торт огромный есть. А вот совести, очевидно, нет. — Ты это, я так понимаю специально? — Ну что вы, генерал, исключительно с заботой о нашем здоровье. Я ведь вам за завтраком все четко и доступно разъяснил. Не устраивает меню — двери ресторанов на Бентоне открыты до полуночи. Хоть целого войра там сожрите, разорвет вас от обжорства, так моей вины в том не будет. — Ладно, адмиралишка, я тебя только ради вкусного тортика простить сегодня готов. Но уж не обессудь, я тебя предупреждал, что я злой, когда мяса нормально не поем. Итак, с обедом мы закончили, сейчас коньячка себе плесну и к твоему экзамену долгожданному перейдем. — Эверс, вы бутылку вина за обедом выхлебали в одно лицо, как вы вообще трезво мыслить собираетесь, вопросы мне задавая? — Ты лучше о своей судьбе переживай. Собирай мозги в кучку, напряги остатки интеллекта, сейчас я тебе устрою показательный экзамен. Твою ж мать, лучше бы я ему мясо приготовил. Роботы-официанты убирают все со стола, оттягивая время неминуемой казни. Пришло время сдачи экзамена, в этот момент я отчетливо понимаю, что не помню абсолютно ничего из прослушанного, опять туман в голове. Как будто я — и не я вовсе. Что ж, наступил час моего позора, сейчас Эверс получит искреннее удовлетворение от моего исторического провала и будет иметь полное право называть меня тупым, идиотом и далее по длинному списку. Входящий звук вызова моего комма отвлекает меня от возможной нерадостной беседы. Ну все, пиздец тебе, мерзкий старикашка-генералишка, надеюсь, это мой дражайший супруг обо мне вспомнить решил, я ж его вчера порядком разорил покупками своими для удовлетворения твоего пищеварения. Сейчас-то я на тебя и нажалуюсь, и если повезет, избавлюсь от твоего угнетения и эксплуатации хотя бы частично.