Внутренний двор

– Ваше Высочество, вы проснулись? – донеслось до Тэхёна сквозь сон. Когда он вообще вчера спать лёг? Он не помнил. Помнил только, что вечер прошёл на диво прекрасно, но теперь ужасно сильно хотелось спать. Со вздохом Тэхён приоткрыл глаза и тут же привстал, заметив перед собой одну из своих придворных дам, которая держала в руках чашу с водой для умывания. – Суа? – хриплым после сна голосом позвал её Тэхён. – Где Сольчжу? – Она сейчас придёт, Ваше Высочество, – тут же отозвалась она. – Её отправили принести вам ваши одеяния. – Вот как, – пробормотал Тэхён, со вздохом откинувшись обратно на подушки. Евнух Со не солгал. Его придворные дамы действительно остались с ним, что было замечательно. Он не знал, что бы делал, если бы Суа и Сольчжу отослали, а новых служанок подбирали уже из гарема. Тэхён и так сначала переживал, что его служанка из родительского дома не могла остаться с ним. Он ей хотя бы доверял, а вот Ким Сокджину, которому как раз и было бы поручено кого-нибудь ему найти – ни капли. Тот запросто мог бы выбрать ему тех, кто будет следить за ним и радостно обо всём после докладывать. Что он ест, пьёт, когда встаёт, чем занимается и, что самое главное, как и когда проводит время с королём. А ревнивые люди способны на страшные вещи, кроме того, это гарем. Конечно, он будет несколько отличаться от тех, что существовали прежде, но пока что единственное отличие – это полное отсутствие информации о том, кем были королевские супруги и какие у них были отношения друг с другом и с королём. Тэхён был абсолютно новым человеком, так что если те и враждуют, то есть вероятность, что они вполне смогут объединиться против него. Но Тэхён твёрдо решил, что не станет участвовать в грязных дворцовых играх. Намджун точно будет разочарован, если он позволит другим его супругам втянуть себя во что-то подобное. Вот только мог ли он в таком случае просить о помощи его? Если он любит всех своих супругов, то точно не встанет на сторону того, кто появился совсем недавно. Значит, надо будет понаблюдать за тем, в каких отношениях он состоит со всеми своими супругами и как эти самые супруги будут относиться к нему, тогда-то он и сможет понять, от кого надо будет держаться подальше, а кто просто не будет его замечать. Тогда он ещё не догадывался, что всё это было лишь началом, а весь его план в итоге просто пойдёт под откос. – Евнух Со, у нас есть какие-то планы на сегодня? – спросил Тэхён, зевая, когда его придворные дамы уносили завтрак. Возможно, ему стоило найти сегодня днём время, чтобы поспать. Ему было даже интересно, хотелось ли Намджуну спать так же сильно, как и ему, хотя у него, как у короля, вряд ли была возможность найти днём время для отдыха. – Сегодня вы переезжаете в ваши новые покои, все ваши вещи уже отнесли, поэтому возвращаться за ними вам уже не нужно. А ещё Его Высочество благородный королевский супруг Ким Сокджин ожидает вас сегодня у себя, – сообщил ему евнух Со, и всё внутри Тэхёна вдруг похолодело. Точно. Гарем, главный наложник. Он должен был рано или поздно увидеться с ним, вот только он совершенно не был готов к тому, что произойдёт это так быстро. С одной стороны ему хотелось бы разобраться с этим как можно быстрее, а с другой – оттягивать этот момент до последнего. Достаточно и того, что у него было ощущение, будто его резко спустили с небес на землю. Ещё буквально несколько минут назад он был самым счастливым человеком в мире. Он не был готов встретиться с тем, кто наверняка захочет сделать всё возможное, чтобы избавиться от соперника в его лице. Но кажется, все его эмоции так ярко отразились на его лице, что евнух Со без труда понял, что что-то не так, поэтому на его обеспокоенный вопрос Тэхён постарался максимально непринужденно улыбнуться: – Всё хорошо, – соврал он, – просто немного волнуюсь перед встречей с Его Высочеством. Евнух Со ободряюще ему улыбнулся: – Вам не о чем переживать, уверен, вы ему понравитесь. Понравится, ага, как же. Ему скорее понравится, если Тэхён исчезнет отсюда как можно быстрее. Вот не верил он в то, что тот хотя бы немного будет ему рад. Он бы не был. Вообще Тэхён вдруг осознал, что до этого момента как-то не задумывался от том, сколько помимо него ещё человек находится в гареме и сколько из них оказались в немилости Его Величества. Эти будут самыми опасными и непредсказуемыми. В покоях короля Тэхён провёл ещё где-то с полчаса в попытках принять неизбежное и найти серебряную палочку для волос, которая благополучно затерялась среди вороха ткани, одеял и подушек на кровати. Евнух Со по просьбе Тэхёна оставил его на это время одного, чтобы он мог собраться и переодеться в новые одежды, которые его придворные дамы принесли ему утром. Сидя на кровати короля, Тэхён любовно оглаживал пальцами вышивку на прекрасном свадебном одеянии. Он не знал, что обычно делали с такой одеждой после церемоний во дворце, но, рассудив, что никто точно не будет против, он быстро всё сложил, заглянул под кровать, вытащил оттуда свёрток с украшениями для волос и добавил его в общую стопку. Поднявшись с кровати, он в последний раз оглядел покои. Ткани, отгораживавшие спальное место от всех остальных комнат, сейчас были задрапированы по краям, и из образовавшейся арки Тэхён мог разглядеть всё, что находилось внутри. Несмотря на то, что в покоях было чисто, небольшой беспорядок сложно было не заметить. Это было видно по небрежной стопке книг на полках рядом с письменным столом, на котором в хаотичном порядке лежали кисти для письма. Открытые полки по другую сторону были заставлены всякими милыми безделушками. Тэхён даже подошёл поближе, чтобы разглядеть их. Намджуну явно нравились миниатюрные вещи, чего только стоили маленькие фарфоровые фигурки животных и деревьев, которые были даже меньше, чем те, которые он видел прежде. Эту очаровательную любовь к маленьким вещам точно можно будет использовать в будущем, решил Тэхён, и с этими мыслями он только хотел направиться к выходу, как резко затормозил и повернулся обратно к кровати, на которой до сих пор были раскиданы подушки. Подойдя к кровати ещё раз, Тэхён отложил в сторону стопку со своими вещами и неуверенно взялся за одну из подушек. Он поднёс её поближе и уткнулся в неё носом, чтобы полной грудью вдохнуть впитавшийся в неё запах. Она слабо пахла чем-то цветочным, похожим на жасмин, и медовым. Она пахла как он. Не удержавшись, Тэхён добавил и эту подушку к общей стопке и наконец вышел из покоев. И если евнух Со и обратил внимание на то, что он забрал чужую подушку, то предпочёл ничего не говорить. Так, в сопровождении евнуха Со и придворных дам, которые сперва порывались забрать его вещи, но потом отступили, когда он только крепче прижал их к груди, без слов показывая, что ничего отдавать он им отдавать не будет, они двинулись в сторону гарема, который и правда оказался очень близко к покоям короля. Дворцовый комплекс включал в себя несколько главных залов, которые соединялись между собой широкими полностью закрытыми только с одной стороны коридорами. Евнух Со также рассказал, что полностью открытые коридоры есть только уже в той части, которая выходит непосредственно на территорию внутреннего двора, поэтому если Тэхёну захочется осмотреться вокруг, то для прогулки будет лучше выбрать именно эти проходы. Из его объяснений Тэхён узнал, что во дворце открытыми являются всего лишь два зала: тронный зал и зал с покоями для гостей. Остальная же территория полностью принадлежит внутреннему двору, ступать на которую не позволено было даже родителям наложников. Что касается самого короля и его гарема, то им полностью принадлежало три зала, где жил сам король, где жили наложники и где располагались общие комнаты и комнаты для отдыха. К счастью для Тэхёна, чтобы оказаться в общих комнатах, надо было сначала пройти зал с их личными покоями, что означало, что сейчас он по пути ни с кем из остальных супругов не встретится, поскольку те, по словам евнуха Со, в это время собирались в другом зале. Поэтому, как он и рассчитывал, они спокойно добрались до его новых комнат, где его оставили одного, чтобы он мог подготовиться к встрече с главным наложником. Пообещав, что за ним придут через час, евнух Со удалился, а Тэхён наконец получил возможность как следует разглядеть свой новый дом. Эти комнаты были намного просторнее, чем те, в которых он жил весь предыдущий месяц. По сути, наполнение его покоев ничем не отличалось от предыдущих. Разве что здесь было куда больше комодов и сундуков, где он мог хранить свои вещи, но оно и понятно – здесь он должен был задержаться намного дольше. Судя по всему, Суа и Сольчжу уже побывали здесь до него, потому что все его вещи были аккуратно разложены по местам. Пройдясь по покоям, Тэхён заприметил ещё одну интересную вещь: как и в покоях короля, здесь у него стояла полноценная кровать, на которой с лёгкостью могло уместиться аж три человека. Он отложил свадебный наряд с украшениями на ближайший комод и завалился на кровать, обнимая подушку, которую утащил из королевских покоев. Кровать оказалась такой удобной, что спустя всего несколько минут Тэхён почувствовал, как его начало клонить в сон. Но он всё ещё помнил про предстоящую встречу, поэтому со вздохом устроил подушку на своей новой кровати и весьма неграциозно скатился на пол. Теперь предстояла довольно сложная задача: ему нужно было одеться так, чтобы не выглядеть ни слишком наряженным, чтобы Ким Сокджин не решил, что он пытается таким образом что-то ему доказать, но и не слишком просто, чтобы тот не стал относиться к нему с открытым пренебрежением, потому что оказался бы слишком невзрачным для самого правителя страны. Придирчиво Тэхён разглядывал имевшиеся у него одеяния. По сути, у него было лишь два варианта: выбрать что-то из того, что он носил дома, что относится к категории «слишком невзрачно», или что-то из того, что ему уже сшили во дворце, что относится к категории «слишком нарядно». С другой стороны, он же пока и сам не знал, как выглядел Ким Сокджин. Как главный наложник тот наверняка одевался соответствующим образом, так что едва ли его новые одеяния смогут превзойти изысканный вкус господина Кима. Поэтому в итоге его выбор пал на те нежно-зелёные одеяния, которые он надевал на первую встречу с Намджуном. А вот в качестве украшения, он выбрал только одну палочку для волос, как раз из тех, которая украшала его волосы сегодня ночью, а вот серебряную он спрятал в одеждах. С ней он уже не расставался практически никогда. Евнух Со сказал, что Его Высочество Ким Сокджин ожидал его в своих покоях. От этого Тэхёну одновременно стало и легче, и хуже. Что ж, по крайней мере это будут не общие комнаты, где поглазеть на него сбежится весь гарем, и если вдруг Его Высочество захочет при всех указать ему на его место, то свидетелем этому станут и остальные наложники, что вполне может дать остальным повод устроить ему травлю. Но теперь это означало, что если тот захочет его унизить, то об этом не узнает никто, более того, никто не узнает, если тот попытается начать ему открыто угрожать или, хуже того, совершит на него нападение, чтобы точно неповадно было на короля заглядываться. Так что теперь, чувствуя себя бесконечно несчастным, словно его на казнь вели, Тэхён обречённо шагал за евнухом Со. К сожалению, в отличие от вчерашнего дня, перед покоями Ким Сокджина он оказался слишком быстро. Двери с лёгким шорохом раздвинулись в стороны, и Тэхён шагнул внутрь. Ощущение при этом, правда, было такое, словно он пошёл вслед за жнецом смерти, но отступать было поздно. На негнущихся ногах он прошёл немного дальше и опустился на колени, приветствуя главного наложника сдержанным поклоном так, как его учила придворная дама Им. Всё это время он смотрел в пол, боясь взглянуть на человека перед собой. – Желаю доброго вам утра, Ваше Высочество, – проговорил Тэхён, почтительно склоняя голову. – Здравствуй, – раздался приятный голос, который не звучал враждебно или резко. – Я Ким Сокджин, главный наложник Его Величества, но ты это уже и так знаешь, я полагаю, – он издал небольшой смешок, а после продолжил. – Я рад познакомиться с тобой, Тэхён. О, конечно же, он рад. Тэхён решил, что точно не станет верить ни единому его слову, он не поведется на это так легко, нет уж, нет уж. Вместо этого он также размеренно, в точности соблюдая правила этикета, проговорил: – Для меня большая честь познакомиться с вами, Ваше Высочество. Произнося эту заученную наизусть фразу, Тэхён никак не мог ожидать, что ответом ему станет, странный возглас, больше похожий на вопль птицы. От неожиданности он подпрыгнул на месте и впервые поднял глаза на главного наложника. Ему показалось, что из лёгких выбили весь воздух. Ким Сокджин оказался невероятно красивым юношей с правильными чертами лица, пухлыми губами и очень широкими плечами. С идеально прямой спиной он восседал за низким столиком, на котором лежала раскрытая книга. Тонкая бирюзовая ткань струилась по его плечам, мягко огибая изящные руки. В длинных чёрных распущенных волосах виднелся небольшой цветок азалии. Каким бы внутри ни был Ким Сокджин, его внешность казалась почти сверхъестественно прекрасной. «Конечно, – тоскливо подумал Тэхён, – каким же ещё должен быть главный наложник короля?» В нём заговорила его неуверенность в себе. Вообще не имело значения, что выбрал бы на встречу Тэхён. Даже в свадебных одеяниях он не смог бы затмить такую красоту. – Пожалуйста, избавь меня от этого официоза, – совершенно не обращая внимания на его внутренние метания, замахал руками Сокджин. – Я и так сыт по горло дворцовым этикетом, так что не нужно. Мы все тут общаемся друг с другом неформально. – Все? – негромко переспросил Тэхён, когда наконец-то вновь обрёл дар речи. – Ах, тебе же ещё не говорили, наверное, – понимающе кивнул тот. – Нас здесь теперь шестеро, – Тэхён на этих словах вскинулся. Шестеро? Не маловато ли для гарема? Он думал, что помимо него тут уже будет как минимум человек пятнадцать, а то и больше, но шесть? – С другими четырьмя нашими супругами ты скоро увидишься. Мы довольно часто проводим время вместе. Тэхён снова бездумно кивнул, погружённый в свои мысли. Шесть… Ким Сокджин абсолютно не выглядел несчастным или обделённым королевским вниманием. Хотя, стал бы он это ему вообще демонстрировать. Оказаться в немилости для наложника – всё равно что лишиться привычного уклада жизни. Кто знает, как долго ещё король будет терпеть рядом того, кто ему уже надоел. Может быть, и среди четверых других наложников найдётся такой. Ему в любом случае придётся побывать в общих комнатах, ведь сидеть вечно в своих покоях он не сможет. Этот Сокджин действительно был очень цепким: очень умно собирать всех в общих комнатах, где все наложники будут у него на виду. Так намного проще следить за всеми. А после случилось именно то, чего Тэхён опасался, пожалуй, больше всего. Сокджин предложил принести им чаю, но он точно знал, что не возьмёт в рот ни крошки, пока он находится в этих покоях, поэтому ему пришлось приложить все усилия, чтобы изобразить искреннее расстройство тем, что он совсем недавно завтракал и поэтому сейчас точно не смог бы съесть чего-нибудь ещё. Но чтобы не разозлить своим отказом главного наложника он решил предложить выпить им вместе чай как-нибудь в другой раз, чего Тэхён, само собой, делать не собирался и планировал откладывать это дело так долго, сколько вообще получится. К счастью для него, Сокджин не выглядел оскорблённым его отказом, поэтому они поговорили ещё немного, и тот наконец его отпустил. Снова оказавшись в своих покоях, Тэхён обессиленно сполз на пол. Недолгий разговор с Сокджином тянулся для него целую вечность. Ему ещё никогда не приходилось пребывать в таком сильном напряжении. Но буквально каждую секунду он ожидал появления слуг Его Высочества, которые бы скрутили его, дабы показать ему, что на многое он может и не рассчитывать. Вместо этого тот был просто пугающе дружелюбным. Он явно пытался ослабить его бдительность и завоевать доверие. На секунду он даже поверил в это. К счастью, только на секунду, потому что следующим делом тот успел сообщить, что был в курсе того, что этим утром Тэхён завтракал в королевских покоях. И это явно указывало на то, что тот уже начал следить за ним, так ещё и успел ему напомнить, что короля он знал намного дольше. Сокджин хотел знать, завтракал ли Намджун, но у Тэхёна попросту не было ответа на этот вопрос, потому что он проснулся совершенно один. Он лишь слабо припоминал нежные пальцы в своих волосах и хриплый шёпот на ухо, приказавший ему спать дальше. Сокджин лишь фыркнул, что тот, видимо, «опять не завтракал». Тэхён тогда лишь поджал губы. Он искренне не понимал, зачем тот это делал. И так же было очевидно, что он знал Намджуна намного лучше, чем Тэхён, но это же был не повод так прямо тыкать его в это носом. Его Высочество Ким Сокджин пусть и был сказочно прекрасен, но то, как он попытался его унизить, в его пользу не говорило вот от слова совсем. Так что Тэхён решил, что просто не будет обращать внимания на его провокации, пусть и такие неявные. Он не станет закатывать скандал, пусть тот даже не надеется на это. С этими мыслями Тэхён забрался на кровать, где решил немного подремать, пока не придёт время обеда. Знакомство с остальными четырьмя наложниками произошло тем же днём, когда его разбудила Суа и сообщила, что пришло время обеда, и Ким Сокджин ожидает, что он присоединится за ним ко всем остальным в общих комнатах, где уже накрывали столы. Тэхён ругнулся себе под нос. Вот от этого приглашения он уже не мог просто так отказаться, так что в срочном порядке ему пришлось с помощью Суа приводить себя в подобающий вид для совместного обеда. По пути в общие комнаты он нервно теребил края рукавов своих одеяний. Совместные приёмы пищи однозначно станут очень большой проблемой, так как если он делает это вместе с королём, то его можно будет уговорить его покормить или потаскать еду прямо из его блюд, потому что эта еда точно будет безопасна. Но вот что делать сейчас? Прикинуться, что ему нехорошо? Уже заходя в зал с общими покоями, Тэхён пришёл к выводу, что единственным выходом для него остаётся только внимательно следить за каждым действием и брошенным в его сторону взглядом наложников, чтобы понять, замышляют они что-то или нет. А вот есть придётся только то, что они сначала попробуют сами. И в довершение ко всему можно ещё строить из себя святую невинность в надежде, что они просто сочтут его глупым и наивным, не стоящим их внимания от слова совсем. Пусть уж лучше игнорируют его, чем открыто насмехаются и презирают. Третий зал оказался на данный момент, пожалуй, самым интересным местом во дворце: несмотря на уже присущие этому месту богатство и роскошь, эти покои оказались удивительно светлыми и уютными. С одной стороны он заприметил раздвижные двери, которые сейчас были открыты и выходили на внутренний двор, где, судя по всему, был разбит небольшой сад. А вот что касалось всего остального, то тут всё обстояло несколько интереснее. Создавалось впечатление, что к обустройству комнат приложил руку человек, который не только знал толк в создании уютной атмосферы, но также явно что-то знал про традиции других стран. Иначе Тэхён не мог объяснить наличие мебели, которую видел впервые в жизни. Даже ковры, которыми были устланы все полы, не казались чем-то слишком странным, хотя были нетипичны для их культуры. Но Тэхёна чрезвычайно заинтересовали странные на вид приспособления для сидения, видимо, которые располагались в углу с правой стороны от входа. Это было чем-то похоже на те кровати, которые Тэхён видел в покоях короля и своих, но по ширине они были сильно меньше, тоже с тремя невысокими бортиками и на четырёх коротких ножках. На их деревянной поверхности были разложены мягкие футоны и множество небольших подушек, которые полностью перекрывали собой бортики так, что на эти подушки можно было с комфортом откинуться. Таких «кроватей» было штук восемь, они стояли в одном из углов, образовывая широкий полукруг, где посередине находились низкие столики. Ещё несколько он обнаружил в углу по диагонали. Там их было уже меньше, и они стояли вдоль стены. Рядом с крайним находился шкаф с открытыми полками, которые были завалены книгами и всякой мелочью по типу той, что он уже видел в покоях Намджуна. Ещё одной интересной деталью для Тэхёна стало то, что в комнатах было много подушек. Хотя нет, даже нет так. В комнатах было очень много подушек. Все они были самых разных форм, размеров и цветов. Зачем им было нужно столько, Тэхён не имел ни малейшего понятия. Хотя опять же самыми интересными оказались подушки, которые по размерам сильно превышали те, которые обычно использовались в домах дворян. По большей части все подушки были аккуратно сложены в большие стопки сразу в нескольких местах. Пройдя по мягким коврам чуть дальше, Тэхён заметил зону, которая, видимо, предназначалась для приёмов пищи, потому что столы, вокруг которых в весьма хаотичном порядке были разложены большие подушки, были накрыты. Но за ними пока никого не было. Вообще, в комнатах помимо Тэхёна и служанок, которые занимались сервировкой столов, больше никого не было. Он в растерянности обернулся к сопровождавшей его Суа, но та его заверила в том, что остальные скоро придут, и в подтверждение её слов в этот момент со стороны открытых на внутренний двор дверей послышался весёлый гомон. Тэхён озадаченно обернулся, совершенно не ожидав услышать чьи-то довольно громкие выкрики в дворце, где от них ожидалось поведение сдержанное и благопристойное. Ещё больше он растерялся, когда в покои буквально ввалилась пара наложников, которые что-то бурно обсуждали, при этом сами они выглядели довольно растрёпанными, что тоже являлось грубым нарушением правил этикета. Но как только они заприметили шокировано таращившегося на них Тэхёна, то сразу же притихли. Некоторое время они лишь молча разглядывали друг друга. Что ж, у Намджуна явно был глаз намётан на красивых людей, поскольку два юноши, стоявших перед ним, пусть и не были столь же ослепительно прекрасны, как Ким Сокджин, но отрицать тот факт, что и эти двое были невероятно привлекательны внешне, глупо. Что ж, он сам был виноват, что совершенно не учитывал того, что в гарем всегда попадали только самые красивые юноши и девушки, а он был далеко не пределом мечтаний любого мужчины. – О, вы уже все здесь. Прекрасно! – Тэхён и двое юношей вздрогнули и повернулись к открывшимся дверям, откуда появился сам Ким Сокджин, за которым шёл ещё один наложник. И, о боги, первое, что Тэхён заметил, – это чужой уверенный пронзительный взгляд, второе – это походка. Он не знал, кем был этот наложник, но во всём этом чувствовалась какая-то необъяснимая сила, похожая на ту, что всегда окружала Намджуна. Он едва ли мог отвести от него взгляд, пока слова Сокджина не заставили его отвлечься. – Все за стол. Давайте-давайте, у меня важное объявление. Чувствуя себя ужасно неуютно, Тэхён проследил взглядом за Сокджином, который, пройдя мимо него, всё также в сопровождении ещё одного наложника, молчаливо кидавшего на него любопытные взгляды, сразу направился к накрытым столам. Два растрёпанных юноши тут же побежали за ним. – Выбирай любое место, Тэхён, – махнул ему рукой Сокджин, грациозно присаживаясь на подушки. Трое других наложников оживились, когда услышали его имя. – Так это и есть он, да? – прошептал один из них Сокджину, глядя на него огромными тёмными глазами. Но тот только жестом руки приказал тому подождать. Тэхён решил выбрать себе место прямо напротив Сокджина, поскольку отсюда ему было бы прекрасно видно, какие блюда тот будет пробовать. Его несколько обрадовал тот факт, что у них не было одного фиксированного места, что сильно осложняло задачу с отравлением именно его пищи. Так что теперь ему нужно было не выбирать только одно привычное место, а менять их постоянно, причём в хаотичном порядке, чтобы никто из них не смог заранее позаботиться об отравлении, например, той посуды, которой он будет пользоваться во время трапезы. Но ему определённо стоило быть внимательнее с тем, что ему будут подавать сами наложники, потому что здесь они точно смогут что-то подсыпать. Тем временем остальные расположились вокруг столов и теперь поглядывали то на него, то на Сокджина, который уже хотел, видимо, начать с того самого объявления, но оглядел сидящих за столом и вдруг недовольно нахмурился: – Где Юнги? – По-моему, он всё ещё в комнатах для музицирования, – ответил ему второй юноша, один их тех, которых Тэхён встретил первыми. Тот, по сравнению с остальными, казался до очаровательного миниатюрным, а рукава его одеяний были настолько длинными, что полностью скрывали кисти его рук, что только усиливало это впечатление. – Опять? – Сокджин поджал губы и перевёл взгляд на наложника, который пришёл с ним, на что тот только пожал плечами: – Наверное, просто слишком увлёкся, вот и забыл про обед, да? – он обернулся к двум другим. И тот, что был с большими глазами с максимально невинным видом ответил: – Кажется, он ещё говорил что-то про вдохновение и про то, что «не знает этих придурков». На последних словах Тэхён чуть не подавился воздухом. Вот уже в который раз за всего лишь несколько часов в гареме он снова и снова с удивлением обнаруживал, что поведение наложников здесь было весьма далеко от того идеального представления, которое изображали все эти учебники по этикету и от того, чему его дополнительно учила придворная дама Им. Никто из них в полной мере не был скромным, тихим и вежливым. Скорее уж наоборот. Тэхён вообще до этого был уверен в том, что даже произнесение какого-нибудь грубого слова себе под нос, чтобы никто не услышал, уже будет считаться чем-то плохим, но тут всё оказалось совершенно иначе. – Вы что опять учудили? – приподняв одну бровь, Сокджин строго посмотрел на двух наложников, которые вдруг очень сильно заинтересовались стенами и потолками, на что тот только устало вздохнул и жестом подозвал одну из своих служанок. – Приведите сюда Юнги. Нехорошо, если он снова будет пропускать приёмы пищи, – служанка тут же убежала выполнять поручение, а Сокджин снова обратил своё внимание на присутствовавших. – Думаю, мы можем начинать обедать. Всё расскажу, когда Юнги будет здесь. Наложники с энтузиазмом принялись за еду. Они при этом продолжали оживлённо болтать, и Тэхён теперь не обращал на это особого внимания. Он уже начал смиряться с тем, что на правила всем здесь было всё равно. Вместо этого он полностью сосредоточил своё внимание на том, что делали другие наложники. Стараясь не выглядеть слишком подозрительным, он делал вид, что оглядывал расставленные на столах блюда, проявляя интерес к тем, к которым уже успели прикоснуться другие наложники. Он не особо вслушивался в разговоры вокруг, слишком сосредоточенный на том, что именно он собирался положить в рот, поэтому он даже не сразу заметил приход последнего наложника. Он заметил его только тогда, когда уловил краем глаза движение сбоку: по правую сторону от него на подушках устраивался, видимо, тот самый Юнги. Тот выглядел довольно сонным и не сильно радостным. – Я рад, что ты пришёл, Юнги-я, – улыбнулся ему Сокджин, на что тот пробурчал что-то невнятное, накладывая себе маринованные овощи. – Итак, – хлопнул в ладоши Сокджин, привлекая к себе внимание всех за столом, – как вы могли заметить, в нашей семье есть небольшое пополнение, – Тэхён неловко отложил палочки на стол, чувствуя на себе их любопытные взгляды. – Это Тэхён, про него вы уже слышали. С этого момента он будет жить с нами, – не зная, что именно ему стоило сделать, тот неловко поклонился остальным в знак приветствия. Остальные же по очереди назвали свои имена. Миниатюрный юноша представился Чимином, тот, что был с большими глазами – Чонгуком, а тот, который пришёл вместе с Сокджином, – Хосоком. Юнги тоже приветственно кивнул ему и тут же вернулся к еде. Тэхён, пробормотав тихое «Рад знакомству», также продолжил есть. Почти сразу он обратил внимание на поведение Сокджина, который, видимо, был одержим попытками накормить всех остальных. Он постоянно подкладывал кусочки еды сидящему рядом с ним Хосоку, следил за тем, чтобы Юнги съел больше овощей, а то он выглядел «слишком бледно». Тэхёну тоже досталось, потому что Сокджин внимательно следил за тем, чтобы он точно съел всё. Постепенно к нему пришло осознание: тот явно всё это неспроста затеял. У короля определённо были свои предпочтения не только в плане внешности и характера, но это точно должно было касаться и фигуры его наложников. Так что, скорее всего, тот надеялся откормить их так, чтобы Намджун больше даже не взглянул на них, что означало только одно: Тэхёну теперь было необходимо следить за тем, какие именно блюда он потреблял и в каком количестве. А ещё стоило бы начать тренироваться, но точно не в общих комнатах или на территории внутреннего двора, потому что это точно привлечёт внимание, а Сокджин поймёт, чего он пытается избежать. С другой стороны, у него всё ещё были его собственные покои, которые, по идее, можно было бы использовать для таких целей. Главное, ему надо было быть как можно тише и незаметнее. Поэтому после обеда он именно этим и занялся. Хотя его руки всё ещё нервно подрагивали после пережитого стресса, а в голове всё время всплывали слова Сокджина о том, что их гарем «несколько» отличался ото всех остальных. Он не понимал, что именно это должно было означать, но не звучало как что-то безобидное. Он вообще мог иметь в виду всё, что угодно. Может, речь шла о том, что жаловаться королю на других наложников здесь было не принято и могло стать поводом для серьёзной травли. Может, он говорил о том, что главный наложник здесь обладал властью, способной уничтожить его без каких-либо последствий для себя. Может, дело было в том, что выжить тут можно было только одним способом: объединившись с другими наложниками. Тэхён не имел ни малейшего понятия. Юнги тоже успел оставить ему предупреждение, когда сказал, что с ними стоило быть осторожнее, на что Сокджин с Хосоком весело тогда фыркнули, а Чимин с Чонгуком наперебой принялись убеждать в обратном, бросая осуждающие взгляды на Юнги, который только как ни в чём ни бывало продолжил есть. А вот у Тэхёна аппетит в тот момент пропал полностью. Беспокойно он ходил по покоям из стороны в сторону. Ему нужно было продумать все возможные варианты развития событий, чтобы быть полностью готовым ко всему, что могло бы его ожидать. Остальные наложники пока не казались ему серьёзными противниками, они же даже толком за обедом не поговорили. Видимо, Тэхён выглядел настолько неуютно, что его не стали лишний раз беспокоить, хотя всё же он уже что-то знал. Чонгук оказался младше его аж на целых два года, что, в теории, можно было бы потом использовать в свою пользу. Правда, как именно, пока понятно не было, но Тэхён был старше, а это всё-таки что-то да значило, тот был обязан относиться к нему с уважением. Хотя сам по себе он казался весьма безобидным, а для своих двадцати вообще выглядел слишком молодо. Невинности его образу добавляли те самые глаза, а ещё крупные передние зубы делали его очень похожим на кролика, что Тэхёну казалось бесконечно очаровательным. Очаровательности ему придавали и растрёпанные длинные волосы, которые он после замечания Сокджина всё же собрал в небрежный пучок простой деревянной палочкой для волос. Чимин оказался его одногодкой. Судя по всему, он с Чонгуком состоял в своеобразном союзе, поскольку они не только просидели рядом весь обед, но и тут же умчались куда-то вдвоём, как только трапеза закончилась. Сокджин лишь покачал головой, но ничего не сказал. Пока сложно было понять, как по отношению к нему тот был настроен, потому что он только кидал на него любопытные, но в то же время несколько смущённые взгляды, так что Тэхён сделал вывод о том, что тот скорее всего просто чувствовал себя не очень уверенно в присутствии нового человека, что также можно было потом обернуть в свою пользу. Если его теория верна, то Чимин не перейдёт к более конкретным действиям, пока не узнает его поближе, значит, с ним стоило держать дистанцию как можно дольше. А вот с остальными дела обстояли чуточку сложнее и дело было даже не в том, что они были старше его. Юнги был, по сравнению со всеми остальными, очень сдержанным и тихим, так что тому самому образу «идеального королевского супруга» он соответствовал больше всего: неторопливый, изящный, как и Чимин, невысокий и миниатюрный и с запоминающимся кошачьим разрезом глаз. Он точно идеально помещался в объятиях Намджуна… С ним Тэхён тоже не обмолвился ни словом, но тот вообще ни с кем особо не разговаривал, полностью сосредоточенный на еде. Так что за ним Тэхён планировал понаблюдать ещё, хотя отчасти он надеялся на то, что Юнги относился к тому типу людей, которым было всё равно на то, что происходило вокруг них, и тому точно так же будет всё равно и на Тэхёна. Так что оставшиеся Хосок и Сокджин вызывали больше всего опасений. Про Сокджина он уже кое-что успел понять: как главный наложник тот был очень и очень осторожен в своих словах и действиях. Причём настолько, что Тэхён ещё ни разу не поймал его на пренебрежительном или открыто враждебном отношении к кому бы то ни было. Скорее он просто действовал исподтишка: его превосходные манеры и контроль над своими эмоциями и выражением лица полностью усыпляли чужую бдительность, пока за спиной он плёл интриги, чтобы добиться своей цели. Пусть и не навязчиво, но он уже успел предупредить Тэхёна дважды, что главным здесь был он, но тот и не собирался как-то оспаривать его положение, надо было лишь держать его в поле зрения, чтобы тот не смог навредить ему своими кознями. Но вот Хосок… Под конец обеда Тэхён пришёл к тому, что побаивался этого человека. Несмотря на то, что он так и притягивал к себе взгляды, было в нём что-то… жуткое? Несколько раз Тэхён ловил себя на том, что просто беззастенчиво пялился на острую линию его челюсти, чёткие отточенные движения рук, когда он нарезал мясо для себя и Сокджина, и на идеально ровную осанку. В отличие от рассеянных Чимина с Чонгуком, он был собран и даже скрупулёзен. Весь его образ, начиная с аккуратно прибранных в причёску волос и заканчивая опрятно выглядящими одеяниями, воплощал в себе эти качества. Даже если сравнить его с Сокджином, который точно так же выглядел очень аккуратно, то у Хосока это проявлялось в несоответствующей этому месту собранности. С ним же он успел только перекинуться парой фраз, когда тот предлагал несколько кусочков нарезанного мяса и посоветовал попробовать «вот то блюдо», но на этом всё. Однако Тэхён успел обратить внимание на то, что тот по большей части разговаривал именно с Сокджином. Видимо, они обсуждали какие-то дела гарема, потому что в какой-то момент они даже подозвали одну из своих придворных дам и дали его поручение, которое та тут же побежала исполнять. Таким образом, решил Тэхён, в гареме было два союза и один одиночка, и теперь ему предстояло определить, как он может в будущем этим воспользоваться и, что важнее, решить, примкнёт ли он к кому-нибудь.

༻✦༺ ༻✧༺ ༻✦༺

Сольчжу расчёсывала волосы уже засыпающего Тэхёна перед сном, когда двери его покоев открылись, а слуга объявил о приходе короля. Придворная дама тут же отошла в сторону и почтительно поклонилась. Тэхён последовал её примеру и осторожно поднялся, чтобы поприветствовать Его Величество. Первый день оказался столь насыщенным, что даже небольшого перерыва на сон днём оказалось недостаточно. – Душа моя, – ласково позвал его любимый голос, когда их оставили одних. – Мой король, – устало улыбнулся он Намджуну, который тут же пересёк разделявшее их расстояние и мягко обхватил его лицо руками, чтобы оставить поцелуй на его лбу. Тэхён обхватил Намджуна за талию и довольно зажмурился, ощутив его губы на своей коже. – Как прошёл твой день? – поинтересовался он, заправляя за ухо выбившуюся прядь. – Утомительно, – вздохнул Тэхён и зарылся носом в ладонь Намджуна, которая всё ещё обхватывала его щёку. – Слишком много впечатлений. – Познакомился с остальными? – непринуждённо продолжил разговор Намджун. Тэхён на секунду замер, но постарался сразу же взять себя в руки. Он не хотел, чтобы тот что-то заподозрил, поэтому, постаравшись натянуть на лицо лучшую из своих улыбок, он проговорил: – Да, все были очень дружелюбны, – что, конечно, не совсем правда, но Тэхёну совершенно не хотелось портить их момент, да и как тот отреагировал бы на такое заявление пока было неизвестно. Ему всё ещё требовалось получить больше информации. – Рад слышать это, – искренне произнёс Намджун и наклонился к нему ближе, чтобы утянуть в неторопливый нежный поцелуй. Тэхён тут же дал ему полностью перехватить контроль и только расслабился в его объятиях. Несмотря на то, что их брак был заключён совершенно недавно, их поцелуй не перерастал во что-то более страстное, и Тэхён подозревал, что дело было больше именно в том, что Намджун видел, насколько уставшим он был. Да и он сам-то вряд ли за сегодня успел как следует отдохнуть, так что Тэхён ненадолго отстранился и заглянул ему в глаза: – Останетесь сегодня со мной? Намджун нежно посмотрел на него и провёл кончиками пальцев по его линии челюсти. Тэхён блаженно прикрыл глаза, чувствуя, как от такого простого жеста по спине снова побежали мурашки. – Конечно, дорогой мой, – ответил Намджун, а сердце Тэхёна, кажется, пропустило удар. О боги, как бы он хотел, чтобы тот называл его так всегда. Намджун ненадолго отлучился, чтобы сообщить своим слугам о том, что пожелал на ночь остаться в его покоях. Тэхён же в это время двинулся к своей кровати, чтобы убедиться, что всё точно было в порядке. Он как раз снова поправлял одеяло, когда из-за спины раздалось задумчивое: – А я-то всё думал, куда это моя подушка подевалась. Тэхён испуганно замер на месте, прижав к груди край одеяла. Он было развернулся, чтобы как-то попытаться оправдать свои действия, но Намджун только отмахнулся. – Оставь себе, если хочешь. Если тебе с ней комфортнее, разве я могу отобрать её теперь у тебя? Тэхён в ответ на это только порывисто обнял его. Постепенно одна мелочь за другой складывались в единую картину, давая понять, что за человек Его Величество. И он не мог отрицать того, что его забота, проявлявшаяся в самом незначительном, делала его слишком слабым перед этим мужчиной, который с каждым разом умудрялся становиться всё идеальнее и идеальнее. Хотя, казалось бы, куда больше, но Тэхён был слишком влюблён, чтобы обращать внимание на что-то ещё. Он просто был рад, что у него вновь появилась возможность заснуть в объятиях Намджуна, который снова нежно поцеловал его и пожелал приятных снов. Тэхён прижался к его груди. Он понимал, что его жизнь во дворце не будет такой лёгкой, как бы ему того хотелось, но он готов был терпеть сколько угодно, если это означало, что он сможет почувствовать себя нужным и любимым. После долгих раздумий он всё же осознал, что именно этого ему и не хватало в родительском доме. Его родители были слишком зациклены на его сёстрах и брате, что на него практически не оставалось никакого времени. Конечно, уже к двадцати годам его перестало это так сильно волновать, но, кажется, именно сейчас всё то, что происходило с ним, всколыхнуло старые воспоминания, которые теперь его больше расстраивали, нежели давали ответы на какие-то вопросы. Всю следующую неделю Тэхён продолжал и дальше знакомиться с образом жизни обитателей гарема, постепенно собирая информацию о каждом наложнике и продумывая дальнейшие стратегии поведения с ними. Как он изначально и планировал, от Чимина он пока держался на расстоянии, а на Юнги не обращал особого внимания. Впрочем, тот и сам не то чтобы очень часто попадался ему на глаза. Судя по всему, тот был личностью либо творческой, либо страстно ненавидящей всё живое, двигающееся и говорящее, либо всё вместе, поскольку вечно пропадал в тех местах, где почти никого не было. Ну, наверное. Тэхён и сам не мог был быть до конца в этом уверен, поскольку точно так же предпочитал прятаться в своих покоях, а не разгуливать по гарему, боясь ненароком навлечь на себя гнев Ким Сокджина. Но и этим тоже он всё-таки привлёк его внимание. Вот уже пару дней как ему удавалось избегать совместных приёмов пищи, потому что он ещё, может быть, был готов потерпеть обед, но не всё вместе. Он просто хотел спокойно поесть. И именно то, что хотел, предварительно проверив на наличие яда. Он уже успел озадачить евнуха Со предоставлением ему серебряных столовых приборов. Тот, конечно, сказал, что разберется с этим, но просил подождать хотя бы с неделю, так что ему надо было продержаться совсем немного, а там можно будет палочки для еды приносить с собой. К ним-то всяко уж меньше вопросов будет, чем если бы у всех на виду он начал ковыряться в еде палочками для волос. Хотя даже серебряные палочки не могли стать для него гарантом его безопасности: далеко не от всех ядов этот металл темнел, если они поймут, что именно он делает, то станут ли они пытаться найти другой яд? Тот, который проявит себя лишь через какое-то время. С тихим стоном Тэхён уткнулся лицом в стол, за которым сидел. Все эти мысли просто убивали его. Вот уже целую неделю все его дни выглядели совершенно одинаково: каждый из них он проводил в попытках быть максимально незаметным, пока старался найти больше полезной информации, и всё это сопровождалось мыслями о том, что его хотели убить. И с каждым днём они становились всё навязчивее и навязчивее, из-за чего у него появились и проблемы со сном, которых раньше не было никогда. В итоге утром он вставал совершенно разбитым, но что делать со своей проблемой, он не представлял. Конечно, можно было бы попросить о помощи лекаря Хана, но в первую очередь это означало то, что если о его состоянии узнает лекарь Хан, то очень быстро об этом узнает и сам король, волновать которого своими незначительными переживаниями хотелось в последнюю очередь. Ведь тот обязательно захочет узнать, что не давало ему покоя, а Тэхён уже успел выяснить, что любая ложь, даже эти фальшивые улыбки, которые он демонстрировал, когда речь заходила о других наложниках уже давались ему с очень большим трудом. Так что он был уверен в том, что скорее всего не сдержится и выложит как на духу всё: и угрозы со стороны наложников, и их намерения – явные и не очень – избавиться от него. Сегодня он надеялся просто весь день провести в своих покоях, чтобы немного отдохнуть от мучивших его мыслей. Так что сегодня и завтрак, и обед он просил принести к нему, где он мог наконец-то перестать думать о том, что происходило вокруг него. Только-только пошёл час обезьяны, и Тэхён проводил послеобеденное время в тишине и спокойствии, изучая правила гарема, которые существовали при предыдущих правителях. На самом деле ему просто не чем было заняться. К сожалению, проводить всё своё время в одиночестве в покоях было невыносимо скучно. Он уже подумывал о том, чтобы поговорить с Намджуном насчёт экзамена и тот нашёл ему преподавателей, а он наконец-то занялся хоть чем-нибудь. Но его он, к сожалению, с первой ночи в гареме больше не видел, поскольку у того и так было очень много государственных дел, а в довершение ко всему этому ещё и пять других наложников, которым надо было уделить время. Но Тэхён не жаловался, а терпеливо ждал, когда же Намджун придёт к нему или пожелает, чтобы именно он навестил его в его же покоях. Хотя почти каждый вечер он с замиранием сердца ждал, что слуга объявит о его приходе, поэтому сейчас, когда он услышал как двери в его покои открылись, он сперва вскинулся, в надежде, что это был именно он, но его энтузиазм тут же угас, когда сообщили, что к нему пришёл Ким Сокджин. Радость вмиг сменилась страхом и уже ставшим привычным беспокойством. Тэхён догадывался, зачем тот явился, поэтому он не был удивлён, с чего именно начал их разговор Сокджин, когда устроился на подушке прямо напротив него. – Ты не принял приглашение ни на завтрак, ни на обед, поэтому я решил проведать тебя, – сообщил ему Сокджин и махнул рукой своей служанке. – Я приказал приготовить нам чай, так что мы сможем провести немного времени вдвоём и поболтать, м? Несмотря на то, что лицо Сокджина оставалось таким же дружелюбным, как и прежде, Тэхён не обманывался, сейчас тот уже так легко его не проведёт. Он сжал в кулаки ткань своих одеяний. Случилось то, чего он боялся больше всего: он один на один с главным наложником, который сейчас точно не принял бы его отказ. Дыхание Тэхёна ускорилось. Пожалуй, ещё никогда ему не было так страшно. В тот момент, когда перед ним поставили пиалу с чаем, он ощутил это впервые. Странное ощущение нереальности происходящего. Да, что-то подобное он испытывал рядом с Намджуном, но то чувство не приносило ничего кроме радости, ведь тогда он был так счастлив, но сейчас он не чувствовал ничего, кроме поглощающего его с головой страха и ужаса. Он пытался сфокусировать своё внимание на Сокджине, ведь сейчас в покоях они снова остались только вдвоём, поэтому он должен был быть настороже, но получалось у него это с очень большим трудом. – Возможно, есть что-то, что тебя беспокоит? Скажи мне, и тогда мы сможем решить эту проблему, – меж тем перешёл к делу Сокджин, беря в руки пиалу и отпивая оттуда немного чая. Понимая, что от него ожидали того же, Тэхён подрагивающими пальцами обхватил края пиалы и медленно поднёс её к губам. От чая исходил приятный травяной аромат, запах не казался странным, поэтому сложно было сказать, было ли что-то в нём или нет, но Тэхён всё равно решил не рисковать. Он немного наклонил пиалу и плотно сжал губы, лишь делая вид, что пьёт. Тёплая жидкость коснулась его кожи, и он легко вздрогнул. Лишь бы не оказалось так, что сам яд был нанесён на поверхность пиалы, ведь тогда… – Ты можешь верить мне. Да ни за что на свете. Тэхён поджал губы, чтобы не произнести это вслух. Доверять ему? Вздор! Иначе зачем он пришёл сюда кроме как не убрать его с дороги как можно скорее? Сокджин продолжал ждать его ответа. Он не торопил его, только продолжал смотреть на Тэхёна с той же раздражающей дружелюбностью. Он не верил ему, ни верил ни капли. – Простите, я не хотел обидеть вас своими действиями, – проговорил Тэхён. Его дыхание было всё таким же ускоренным, сердце колотилось как сумасшедшее, но теперь ко всему прочему присоединилось и ещё какое-то странное покалывание в груди. – Просто всё здесь совершенно иначе. Мне непривычно. – Ах, вот как, – Сокджин отпил ещё немного чая и отставил пиалу обратно на маленький столик, который ему принесли придворные дамы. – Что ж, я понимаю. Тебе нужно время, чтобы привыкнуть ко всему здесь, а это может быть немного трудновато. – На последних словах Сокджин сочувственно покачал головой, но Тэхён в этом жесте видел лишь хорошо замаскированную фальшь. Ничего подобного. Он знал это. – Когда меня сюда привели, я чувствовал себя точно так же, но я тут очень быстро освоился. Уверен, ты тоже сможешь. – Вы так думаете? – выдавил из себя Тэхён, чтобы как-то поддержать разговор. – Конечно, – отмахнулся Сокджин и жестом ему показал продолжать пить свой чай. Тэхён снова взял в руки пиалу, но больше не мог заставить себя поднести её к своим губам ещё раз. – В конце концов, родственникам свойственно быть похожими друг на друга, даже очень дальним. Краем сознания Тэхён, конечно, задался вопросом, причём тут вообще какие-то дальние родственники, но по большей части прямо сейчас его мысли занимала только пиала с чаем в его руках. Он чувствовал себя очень странно. Ощущение нереальности лишь усилилось, а потом он почувствовал, как его живот скрутило спазмом, а во рту появилось чувство онемения. Тэхён похолодел. Он уже испытывал это раньше, тогда в своём сне, когда ему привиделась его собственная смерть. От промелькнувшего в сознании воспоминания страх захлестнул его просто с чудовищной силой. Пиала выпала из его рук, чай расплескался по дорогой светло-синей ткани. Перед глазами темнело, а в ушах стоял жуткий звон. Он уже не видел, как вскочил со своего места Сокджин, не слышал, как забегали придворные дамы, он уже не почувствовал, как ударился головой об пол, когда сознание вдруг его покинуло. Что ж, главный наложник расправился с ним намного быстрее, чем Тэхён рассчитывал.

༻✦༺ ༻✧༺ ༻✦༺

В себя Тэхён приходил медленно. Сознание было спутанным, а висок неприятно пульсировал, но он понял, что его перенесли на кровать. Кто-то дотронулся до его плеча. – Тэхён? – услышав голос Сокджина над ним, глаза Тэхёна испуганно расширились, и он подскочил на месте в попытке уйти от прикосновения, но тот лишь придержал его за плечи. – Ну вот куда, а? – недовольно пробурчал Сокджин. – Лекарь Хан сейчас придёт, подожди немного. Побоявшись ослушаться, Тэхён лёг обратно. Сокджин и сам выглядел довольно испуганно, что сильно озадачивало. Тот не хотел избавляться от него? Или это просто очень хорошая игра раз уж он пришёл в себя? Но дальше Тэхён развить свою мысль не смог, потому что от вновь захвативших переживаний голова разболелась только сильнее. Вообще, он чувствовал себя, мягко говоря, не очень. Помимо головной боли он ощущал слабость во всём теле. Как Сокджин и обещал, лекарь Хан появился спустя ещё пару минут. Быстрым шагом в сопровождении придворной дамы Им и двух служанок Тэхёна он пересёк его покои. – Приветствую вас, – почтительно поклонился лекарь Хан сначала поднявшему с края кровати Сокджину, а затем Тэхёну, который в себе даже не смог найти сил хотя бы на ответный кивок. – Мне сказали, что Его Высочество потерял сознание, – лекарь Хан повернулся к Сокджину, который тут же рассказал, что произошло. Тэхён даже не пытался вслушиваться в то, что именно он говорил. Сейчас его это интересовало в самую последнюю очередь. Он совершенно не понимал, что именно заставило его упасть в обморок. Никогда прежде с ним ничего похожего не происходило, да и не сильно-то ему хотелось испытывать это вновь. При мысли о том, что с ним снова такое может случиться, в нём снова поднялось чувство страха. Тем временем лекарь Хан занял место Сокджина на краю его кровати и взял запястье Тэхёна, нащупывая его пульс. Кажется, после лекарь Хан ещё о чём-то его спрашивал, а Тэхён невпопад отвечал. Соображать ему пока удавалось с очень большим трудом, но лекарь Хан был очень терпелив, за что Тэхён был ему весьма благодарен. Когда двери в его покои распахнулись вновь, Тэхён наконец-то почувствовал себя чуть лучше, ведь увидел того, кого так ждал все эти дни. Намджун, видимо, очень сильно спешил. Он выглядел крайне обеспокоенным, евнух Со, который его сопровождал, – тоже. Но когда заметил, что Тэхён снова был в сознании, облегчённо выдохнул. – Ваше Величество! – Сокджин шагнул навстречу Намджуну, который тут же притянул того в свои объятия. Он успокаивающе водил руками по его спине, пока взглядом внимательно изучал безвольно лежавшего на кровати Тэхёна. Сокджин что-то негромко сказал Намджуну, который сразу же обратил внимание на него. Возможно, ещё раз пересказал обстоятельства произошедшего уже ему, поскольку тому вряд ли сообщили всё во всех подробностях. Но при виде Намджуна Тэхёну легче стало не только физически. Он снова почувствовал себя в полной безопасности. И вот именно сейчас, когда пришло облегчение, он в полной мере ощутил, насколько он вымотался всего лишь за неделю. Глаза защипало от слёз, но он старался подавить их, чтобы не заставлять Намджуна беспокоиться ещё больше. Тот же, оставив лёгкий поцелуй на губах Сокджина, направился к Тэхёну. Он присел на край кровати, который освободил лекарь Хан и провёл рукой по его всё ещё бледному лицу. Тэхён прикрыл глаза, наслаждаясь тем, как приятно ощущалась тёплая ладонь на его коже. – Что с ним? – повернулся Намджун к лекарю Хану. Тот ему что-то отвечал, но Тэхён только продолжал любоваться его прекрасным профилем и царственной осанкой. Как и всегда, его король был так красив в своей уверенности и властном взгляде, от которого у него каждый раз подгибались колени. Но при этом тот продолжал так нежно его касаться, что он, казалось, был готов сделать ради него всё, что бы тот ни пожелал. Намджун ещё что-то сказал кивнувшему ему лекарю, а потом повернулся обратно к Тэхёну. – Пойдём погуляем немного? Прежде чем Тэхён успел сообразить, что именно от него хотел Намджун, тот закинул себе на плечо его руку, затем подхватил его под спиной и коленями и поднялся с его кровати с ним на руках. Тэхён сразу уцепился двумя руками за его шею и туда же зарылся лицом. Намджун с ним на руках вышел из покоев и направился в сторону проходов, которые вели на открытую территорию внутреннего двора уже рядом с его покоями. Когда Тэхён приподнял голову, то заметил, что его несли в сторону небольшой беседки рядом с водоёмом. В самой беседке уже находилось несколько придворных дам, которые раскладывали на деревянном полу одеяла, куда Намджун и опустил Тэхёна, когда те закончили обустраивать для них место. Намджун накинул на него сверху лёгкое покрывало, хотя острая необходимость в нём не ощущалась. Сейчас погода уже была достаточно тёплой, а дождей стало значительно меньше. Сегодня же целый день светило солнце, поэтому сам пол беседки тоже успел прогреться, но Тэхён не возражал. Главное, что Намджун снова был рядом с ним, а свежий весенний воздух приятно наполнил лёгкие, позволяя почувствовать себя лучше. Теперь же сознание было более ясным. Он устроился на разложенных одеялах рядом с ним и уложил его голову себе на колени. Когда его пальцы зарылись в волосы Тэхёна, тот блаженно прикрыл глаза. Некоторое время они просто молчали, но потом Намджун наконец-то заговорил с ним. – Тэхён-а? – позвал он и, дождавшись, когда тот откроет глаза, продолжил. – Сокджин сказал, что ты очень редко выходишь из своих покоев, а последние несколько дней ты провёл в них безвылазно. Лекарь Хан сказал, что возможно тебе стало плохо от нехватки свежего воздуха. Что с тобой, Тэ? Тэхён вглядывался в обеспокоенное лицо Намджуна и чувствовал, как от стыда розовеют его щёки. Он совершенно не хотел отвлекать его, ведь помимо него у Намджуна и так было очень много дел, однако он и сам понимал, что такое его поведение незамеченным не останется. – Я… – Тэхён запнулся. Ему не нужно было ему лгать, всего лишь нужно было рассказать не всё, это было не так сложно. Правда же? – Моя жизнь так сильно поменялась. Я… растерян? Лицо Намджуна заметно смягчилось. Ласково он провёл кончиками пальцев по линии его челюсти. – Прости, я об этом совершенно не подумал. Может, мне стоит тогда чаще тебя навещать? – с хитрой улыбкой спросил его Намджун. И хотя Тэхёну эта идея показалась весьма привлекательной, он до сих пор помнил, кто был перед ним и почему это, к сожалению, было невозможно. И речь шла не только о ревнивых наложниках. – Нет, пожалуйста, Ваше Величество, я и так чувствую себя виноватым, что отвлёк вас, – и это была чистая правда. Как бы он ни был сейчас доволен, Тэхёна не отпускала мысль о том, что Намджун, вероятно, был занят чем-то важным, но ему пришлось всё бросить, потому что он не смог самостоятельно справиться со своими проблемами. – Ты так напугал меня сегодня, – проговорил Намджун после небольшой паузы. Он обхватил рукой ладонь Тэхёна, которая покоилась у него на животе, и сжал её. – Ваше Величество, – позвал он, – всё в порядке. Мне уже намного лучше. – Я рад слышать это, – слабо улыбнулся тот, и Тэхён решил, что сейчас был подходящий момент, чтобы поменять тему и заодно частично решить свою проблему с навязчивыми мыслями. – На самом деле, я ещё обдумывал кое-что, – начал Тэхён, замечая, что Намджун тут же обратил на него всё своё внимание. – В нашу первую ночь вы говорили про то, что я могу сдать экзамен на госслужащего, – Тэхён ненадолго остановился и дождался, пока Намджун кивнёт, показывая, что помнил об этом. – Я решил, что хочу попробовать. Намджун на этих словах заметно оживился. – Хочешь начать готовиться к экзамену? – спросил он, и Тэхён согласно кивнул. – Хорошо, я найду для тебя преподавателей, и тогда начнёшь учиться. Тэхён солнечно улыбнулся. – Спасибо, мой король. Намджун с ответной улыбкой только потрепал его по волосам. В беседке они провели ещё какое-то время, пока Тэхёну не стало лучше настолько, что он мог самостоятельно подняться, и при этом его не начинало вести в сторону, а перед глазами не темнело. Тогда Намджун проводил его обратно в его покои и наказал вечером обязательно поужинать в общих покоях со всеми остальными. За проведённое вместе время они успели немного обсудить его предстоящее обучение, а Намджун взял с него обещание, что тот не станет с головой уходить в учёбу и будет проводить время на свежем воздухе, чтобы подобных ситуаций больше не повторялось. Также он предупредил Тэхёна о том, что сам по себе экзамен был довольно сложным, а для него это будет ещё сложнее, потому что принимать его экзамен будет лично король, то есть он сам, поэтому он должен был набраться терпения, но того это не особо волновало. Пусть сдача этого экзамена была бы практически невозможной, он бы всё равно пошёл на это, если это означало, что он будет слишком сосредоточен на подготовке, чтобы беспокоиться о каких-либо других вещах. Так что как Намджун и обещал, учителей Тэхёну нашли и тот начал готовиться. Его преподаватели были приглашены из трёх институтов, которые занимались подготовкой к таким экзаменам. Их встречи обычно проходили в специально отведённых для этого покоях, которые пусть и относились к закрытой части дворца, но в одиночку тут они уже не ходили, а лишь в сопровождении слуг и с учётом того, что сам король был в курсе. Поскольку преподаватели не имели права знать о наложниках гарема буквально ничего, то их как правило всегда разделяла ширма, а лицо Тэхёна дополнительно скрывали. В самих же покоях помимо Тэхёна и преподавателей обязательно находилась одна из его придворных дам, несколько евнухов и евнух Со или придворная дама Им. У такого метода тоже, конечно, были свои недостатки, поскольку разговаривать о чём-либо ещё, помимо изучаемого предмета, они не могли, да и вообще не иметь возможности даже посмотреть на своего учителя было непривычным, но опять же, Тэхён не особо по этому поводу переживал. А возможно, так было даже лучше. Ведь одну вещь его учителя всё же знали: их ученик был наложником. И Тэхён подозревал, что те относились к нему со скепсисом, потому что его задача заключалась в совершенно ином, а желание сдать экзамен они могли расценивать как попытку воспользоваться своим положением, чтобы получить должность, ради которой они сами потратили не один год упорного и усердного труда. Однако ни один из них не имел права озвучивать своё пренебрежение вслух из-за окружавших из слуг, так что Тэхён мог не зацикливаться на этом. Да и если быть честным, Намджун уже предупредил его, что принимать его экзамен он будет сам, что для него задачу действительно только усложняло. Вообще, экзаменов было несколько. Экзамены на государственную должность, военные экзамены и экзамены по другим дисциплинам (вроде географии или астрономии). Первые, в свою очередь, подразделялись на высшие и низшие, и вполне очевидно, что Тэхён был настроен на сдачу высшего экзамена. Как ему объяснили, такой экзамен состоял из трёх этапов. На первом проверялось его понимание конфуцианского канона, на втором – его способность к сочинению в различных литературных жанрах, а на третьем он должен был написать проблемное эссе, которое покажет его способности в области политики. Остальные, как правило, сдавали экзамен сначала в своих провинциях, потом в столице, а после уже в присутствии короля, но Тэхён не был остальными, так что свой экзамен он будет писать не только в присутствии короля, но именно он и будет проверять все его работы. Экзамен он должен будет сдавать в официальные даты, которые, по сути, уже были установлены, ведь экзамен проводился раз в три года. И последний такой экзамен был проведён как раз три года назад, то есть следующий должен был состояться уже через три месяца, но он понимал, что времени у него скорее всего не хватит, поэтому рассчитывал уже на сдачу экзамена либо через ещё три года, либо уже через шесть лет. Хотя была возможность сдать и раньше, поскольку они могли проводиться и в честь каких-то важных событий. Кроме того, за высший бал ему полагался только шестой ранг, но если бы он сдавал экзамен вместе со всеми, то был бы шанс получить и седьмой, если бы он оказался на втором или третьем месте по количеству баллов, а остальные уже не получали ранга вообще, но Намджун его уже успел предупредить о том, что в его случае не будет первых трёх мест, потому что сдавать экзамен он будет один. Так что выходило так, что либо он получит шестой ранг, либо ему придётся продолжать учиться. Учителя приходили к нему три раза в неделю, и всё остальное время он занимался уже сам. Как он и обещал Намджуну, он старался чаще выходить из покоев и проводил время в общих комнатах, хотя даже в этом зале он старался находить более уединённые места, где его никто не трогал бы. Но при этом он стабильно проводил время в общих покоях на виду у Сокджина, чтобы тот не вздумал побежать жаловаться Намджуну. Обычно он приносил с собой что-нибудь для подготовки к экзаменам, поэтому другие наложники, стоило отдать им должное, его не трогали, видя, что тот занимался. И если днём ему удавалось полностью занимать себя подготовкой к экзамену, то ночью от своих мыслей он уже сбежать не мог, поэтому всё также продолжал мучиться от бессонницы. И хотя после происшествия с обмороком Сокджин больше не приставал к нему, видимо, всё же решив дать ему время, это вовсе не означало, что другие не предпринимали попыток как-то к нему приблизиться. В один из дней он сидел в общих покоях на одной из этих странных полукроватей, стоявших полукругом, и продолжал подробно изучать первую часть конфуцианского канона, Пятикнижие. Буквально вчера он закончил изучать «Канон перемен», и теперь уже разбирал «Канон стихов», время от времени оставляя закладки, чтобы позже ещё раз вернуться к отдельным моментам и обсудить с преподавателями. С утра лил дождь, поэтому на улицу выходить не хотелось, так что он устроился в общих покоях на полукровати, с которой ему открывался вид на широкие раздвижные двери, которые вели на открытую площадку с деревянным настилом, которое словно являлось продолжением этих комнат. Сама эта площадка была достаточно большая, чтобы вместить их всех, когда Сокджин решал, что погода была настолько прекрасной и было бы «преступлением обедать внутри», то тогда по его приказу слуги раскладывали там подушки и приносили туда подносы с едой. Несмотря на то, что в такие моменты ему всё равно приходилось терпеть общество других наложников и снова и снова, с очень большой осторожностью, выбирать блюда; ему всё же нравилось, насколько красивым был внутренний двор и насколько уютно были обустроены сами общие комнаты. Так что время от времени он просто выбирался на эту площадку и сидел там в одиночестве, наслаждаясь тишиной, тёплым южным ветром и аккуратным садом с вымощенными дорожками, несколькими беседками и небольшим озерцом, похожим на то, которое находилось рядом с покоями короля. Правда, вообще никого здесь не было либо очень поздно вечером, когда все начинали укладываться спать, либо рано-рано утром в час зайца. Но учитывая, что у Тэхёна и так были проблемы со сном из-за постоянных переживаний, то для него это не было проблемой. Поскольку над площадкой никакого навеса не было, то сейчас капли дождя разбивались о деревянные доски. Засмотревшись, Тэхён не заметил, как отвлёкся от чтения. Было в этом что-то чарующее, почему-то именно сейчас эти покои казались самым уютным местом во всём дворце. Он сидел, забравшись на полукровать с ногами и опираясь на подушки сбоку. Там же он нашёл ещё лёгкое покрывало, расшитое цветами пионов, и накрыл им колени. В нём нужды, как таковой, не было, в покоях всё равно было очень тепло, а в таких многослойных одеждах замёрзнуть в весенние и летние месяцы было довольно проблематично, но это покрывало скорее являлось прекрасным дополнением к тихой и спокойной атмосфере, окутывавшей покои. Видимо, дождь оказывал какое-то магическое влияние на остальных наложников, потому что те сегодня были непривычно тихими и какими-то вялыми, что ли. Юнги, мирно дремавший на такой же полукровати в другому углу покоев, был не в счёт. Тот и безо всякого дождя был очень тихим. По крайней мере, Тэхён видел его только в таком состоянии. Хотя для Тэхёна весьма удивительным показалось именно то, что Юнги там был не один. Забившись ему под бок и обнимая его за талию, рядом с ним спал Чимин. Когда Тэхён только зашёл в покои с час назад, то так и застыл на месте, когда обнаружил этих двоих, спящих в обнимку. Тогда он непонимающе нахмурился. Ему казалось, что Юнги был одиночкой и особо никого к себе не подпускал, но лежащий рядом с ним Чимин говорил явно об обратном. Ведь это вообще во многом меняло то, что Тэхён уже, как он думал, успел понять. Тогда два союза? Пара и триада? Эти двое не выглядели так, словно оказались вдвоём совершенно случайно. То, как одна рука Юнги обнимала Чимина за плечи, а другая мягко сжимала миниатюрные пальцы, было очень похоже на свидетельство, как минимум, очень близкой дружбы, а как максимум… Тэхён тут же помотал головой, отмирая, и направился к одной из полукроватей, где до этого собирался немного почитать в тишине. Нет, это было невозможно. Об этом вообще можно было даже не думать. Нет. Так что он постарался забыть о них и заняться делом. Где были другие наложники он понятия не имел. Знал только, что у Сокджина были какие-то дела касательно поставки новых тканей для гарема, так что, скорее всего, тот прямо сейчас был занят именно этим вопросом. Хосок, возможно, был с ним, если, конечно, не окажется так, что он вообще изначально всё перепутал, и тот в союзе с Чонгуком, и они сейчас пропадали вдвоём в других комнатах зала с общими покоями. Но тут он тоже промахнулся, когда краем глаза уловил движение. От неожиданности он вздрогнул и посмотрел на Чонгука, который тоже выглядел несколько испуганным. Тот видимо тоже не думал, что вызовет у Тэхёна такую реакцию. Он только приветственно ему кивнул и забрался на соседнюю полукровать. Чонгук выглядел так, словно хотел что-то сказать, но никак не решался, поэтому Тэхён снова вернулся к чтению книги «Канон стихов», решив, что не собирался облегчать ему задачу, однако надолго его не хватило, потому что он прямо-таки чувствовал чужой пронзительный взгляд на себе. Со вздохом он отвёл взгляд от книги и посмотрел на Чонгука: – Что-то случилось? – стараясь не звучать слишком недружелюбно, спросил он. Как бы он ни относился ко всем остальным здесь, ему совершенно не хотелось наживать себе врагов. Чонгук сначала, видимо, не понял суть вопроса. Он поглядел на Тэхёна своими огромными глазами, потом издал короткое понимающее «а» и прочистил горло: – Нет, просто ты здесь уже почти месяц, но никто до сих пор о тебе ничего не знает, – он бросил неуверенный взгляд на Тэхёна. Он оглядел сидевшего перед ним наложника с ног до головы. Он сидел неестественно прямо и нервно теребил ткань длинных рукавов. Всё это выглядело как-то слишком уж подозрительно, поэтому Тэхён решил попробовать уйти от темы. – Не думаю, что у меня есть что-то интересное, – стараясь выглядеть максимально безразлично, пожал он плечами, но Чонгук на это только активно помотал головой и горячо возразил: – Ну, почему же, – возразил он, но тут же осёкся, бросив взгляд на дремлющих Юнги с Чимином. Не желая их случайно разбудить, он понизил голос и продолжил. – Мне было бы интересно узнать, как именно ты сюда попал. "Ага, вот оно", – решил Тэхён. Того сюда вполне мог подослать Сокджин, чтобы выведать побольше информации. Хотя не исключено, что он мог действовать в своих собственных интересах. В любом случае, действовать теперь надо было осторожнее. Нельзя было рассказать историю, отличавшуюся от той, что знал сам король, но и изливать душу было недопустимым. Кто знает, как он потом решит использовать эту информацию против него же. – Разве такая история вообще может быть интересной? – предпринял ещё одну попытку соскочить с темы Тэхён, но безуспешно. – Конечно, – оживлённо подался вперёд Чонгук. – На самом деле, каждый из нас попал сюда совершенно разными способами, так что твой точно отличается от нашего. Чонгук наклонил голову вбок и разглядывал Тэхёна. Его прежняя скромность и нервозность теперь отошли на второй план, позволяя Тэхёну увидеть чуть больше. Несмотря на очень молодое и открытое лицо, Чонгук явно был не так прост, как могло бы показаться на первый взгляд. Невинный и безобидный образ был лишь одной из его сторон, потому что за всем этим Тэхён чувствовал что-то ещё, но пока не мог разобрать, что именно. Это было как с Хосоком. В какой-то степени это объединяло их, так что теория с их союзом тоже вполне могла оказаться жизнеспособной. – Я из дворянской семьи. Мои родители просто хотели найти мне подходящую семью, но не знали, какую именно, – осторожно ответил Тэхён. Он рассудил, что если сейчас откроется сам, то и Чонгук тоже расскажет, как он сюда попал, что ему могло бы пригодиться в будущем, – так что дядя подал им идею насчёт гарема Его Величества. – Значит, ты здесь только из-за своих родителей? – Чонгук так резко наклонился, что Тэхёну даже показалось, что ещё немного и тот точно навернётся. – Поначалу да, но потом я встретил Его Величество… – Значит, и ты тоже? – прервал его Чонгук на полуслове, и Тэхён недоумённо уставился на Чонгука. – Что – тоже? – Влюбился в него с первого взгляда? – несмотря на вопросительные интонации, вопрос Чонгука больше прозвучал как утверждение и да, отрицать что-либо было бы глупо и бесполезно, так что Тэхён утвердительно кивнул. – У тебя было также? – как бы невзначай спросил он, опуская глаза обратно в книгу, но не цепляясь взглядом ни за одну строчку. – Ага, только мы с ним встретились при менее приятных обстоятельствах. – Начало звучало уже довольно многообещающе, поэтому Тэхён отложил в сторону книгу и повернулся к Чонгуку, показывая, что готов услышать всю историю целиком. – Меня должны были казнить в тот день, – тут же сообщил он, а Тэхён подавился воздухом под смешок Чонгука. Он ожидал всего, что угодно, но явно не этого. – Это случилось почти три года назад. В одной из провинций был очень большой скандал из-за коррупции. Возможно, ты слышал об этом, потому что сам король лично поехал в туда разбираться с этим делом, – да, Тэхён припоминал что-то похожее. Правда, в подробности его никто толком не посвящал, но он слышал похожие разговоры между отцом, дядей и его старшим братом. – Мой отец был магистратом в той провинции, и он оказался вовлечённым во всё это, так что неудивительно, что Его Величество приказал казнить моего отца и старшего брата. Мою мать тоже казнили, потому что была доказана её причастность к коррупции, а вот, что делать со мной – не знали. Одни хотели казнить и меня тоже, а другие – лишить титула и изгнать. Так что меня привели к Его Величеству, чтобы он и решил мою дальнейшую судьбу. Мне тогда уже было всё равно, я лишился всего, что имел. Мне было всё равно, умру я или буду жить, но потом я увидел Его, – пусть Чонгук рассказывал обо всём очень спокойно, словно это уже больше не волновало его так сильно, Тэхён всё же различал плескавшуюся на дне тёмных глаз тихую, почти угасшую печаль. – Не знаю, что-то перевернулось во мне в тот миг. Его Величество тогда сначала поговорил со мной немного и, видимо, он тоже что-то почувствовал, потому что в конце нашего разговора он сказал, что не хочет убивать меня, но и лишать меня титула и изгонять ему казалось неправильным, вот только закон есть закон. И я тогда подумал, что вот оно, теперь мне придётся учиться выживать самостоятельно, но он вдруг спросил, не хочу ли я войти в его гарем, – тут Чонгук остановился, улыбаясь своим воспоминаниям, а после снова повернулся к Тэхёну. – Полагаю, нет нужды говорить, каков был мой ответ, да? Тэхён некоторое время продолжал разглядывать Чонгука. Ему было даже страшно подумать о том, что было бы окажись он на его месте. Расплачиваться за грехи своих родственников казалось ему таким ужасно несправедливым. Кроме того, если это было около трёх лет назад, то Чонгуку было семнадцать, когда всё произошло. Его жизнь только-только начиналась, а отец-магистрат уже частично обеспечивал ему гарантию на благополучную жизнь дворянина. Хорошее образование, комфортная жизнь, достойное место в обществе – вот, что его ожидало, но вместо этого… – Мне жаль, что с тобой это произошло, – выдавил Тэхён, чувствуя ком в горле. Пусть он и не доверял другим наложникам, он не был лишён сочувствия, и иногда ему это даже выходило боком. Вот как сейчас, например. Чонгука чисто по-человечески было жаль. – Спасибо, – грустно улыбнулся тот. – Ты злился на своего отца? – неожиданно даже для себя спросил Тэхён. Он вообще не планировал продолжать их разговор, но то, что происходило между ними прямо сейчас, казалось очень важным. – Не знаю, – пожал плечами Чонгук и забрался на кровать с ногами. Он подтянул колени к груди и, уложив на них подбородок, обхватил их руками. Он задумчиво разглядывал ливший снаружи дождь. – Скорее не понимал, почему он так поступал, зная, что пострадает не только он. Но я люблю его. И мать с братом тоже. Даже если они совершили такое серьёзное преступление, я не могу отречься от них, – Тэхён тоже перевёл взгляд на мокрые от дождя доски открытой площадки. – Я слышал только, что в этот скандал было вовлечено очень много людей. Чонгук горько усмехнулся: – Людей… Всё это были сплошь дворяне и чиновники. Причём чуть ли не половине из них удалось избежать наказания, потому что чью-то причастность доказать так и не смогли, а кто-то просто трусливо сбежал. И в этот момент магия дождливого дня развеялась, а Тэхён вдруг снова ощутил сдавливающую его грудную клетку панику. Намджун наказал не всех… В таких скандалах именно у дворян было больше шансов уйти от наказания, нежели у государственных чиновников, так что неудивительно, что семья Чонгука пострадала чуть ли не в первую очередь. Но теперь Тэхёна беспокоило другое: какие цели были у Чонгука? Кроме того, он сказал, что любит своего отца, настоящее время. А что, если он пришёл сюда, чтобы отомстить? Тэхёна пробрало холодом. Он ведь и сам был из семьи дворян. Семьи, которая, возможно, что-то скрывала, ведь Тэхён же тогда явно подслушал то, чему не должен был стать свидетелем. Как же хорошо, что он не стал рассказывать Чонгуку больше, потому что это могло стать последним, что он бы здесь сделал. Конечно, он не имел ни малейшего понятия, что сотворил его отец и насколько серьёзным этот поступок был, но говорить здесь с кем бы то ни было об этом было весьма рискованно, потому что если его отец действительно оказался замешан в коррупционных схемах, то его ждал тот же исход, что и семью Чонгука. И сам Тэхён также теперь мог пострадать куда серьёзнее. Ведь Чонгука король взял в гарем, зная, кто он и что сделала его семья, но про Тэхёна не знал никто, так что его нахождение в гареме вообще могло быть расценено как государственная измена. – Ай! – коротко вскрикнул Тэхён, хватаясь за висок, по которому словно ударили чем-то тяжёлым. У него снова разболелась голова. – Что такое? – тут же подскочил к нему Чонгук, и Тэхёну пришлось приложить все усилия, чтобы не шарахнуться от него в сторону. – Я в-в порядке, – кое-как проговорил он, стараясь не морщиться от неожиданно резкого приступа боли, – просто немного устал. Пожалуй, я вернусь к себе. Тэхён поднялся на ноги и отложил покрывало в сторону. Он легко поклонился встревоженному Чонгуку, который растерянно кивнул ему в ответ и проводил взглядом его удаляющуюся фигуру. Уже в своих покоях Тэхён отложил в сторону «Канон стихов» и обессиленно опустился на кровать, тут же притягивая к себе подушку Намджуна. С ней ему спалось как-то спокойнее, если ему вообще удавалось нормально заснуть. Из-за вернувшихся так невовремя навязчивых мыслей, он понимал, что теперь снова отвлечься от них будет куда сложнее. Он только надеялся, что сейчас, в одиночестве, он сможет снова немного расслабиться и прийти в себя, однако его планам так и не суждено было сбыться. Серебряными палочками для еды он вяло гонял по блюду кусочки мяса. Решив, что на общий обед его сейчас точно не хватит, он попросил накрыть в его покоях. Из-за головной боли, которая пусть и стала меньше, но так полностью никуда и не ушла, есть почти не хотелось, но делать было нечего: не съест, и в его покои тут же отправят лекаря Хана. Хотя, может, к нему и так стоило зайти, вдруг у него было что-нибудь от головной боли. Но почти сразу Тэхён отмёл эту мысль. Просто так лекарь Хан ему ничего не даст, потому что сначала попытается найти причину этим болям, а параллельно об этом ещё и Намджуну сообщат. Тэхёну до сих пор было стыдно за происшествие с обмороком, так что если король и дальше продолжит дёргаться из-за каждого его чиха, то он себя точно никогда за такое не простит. Как и не простят другие наложники, к слову, ведь это будет означать, что Намджун будет проводить с ним больше времени, чем с остальными, что вряд ли их обрадует, а Тэхён точно попадёт под раздачу. Так что кое-как ему удалось с силой запихать в себя пару блюд и, чувствуя после этого неприятную тяжесть в животе, он постарался вернуться к подготовке к экзаменам, но где-то полчаса спустя Сольчжу вдруг объявила о приходе Чонгука. Тэхён непонимающе отложил книгу в сторону. Что тому здесь вообще понадобилось? Тоже поугрожать ему решил? Дурное предчувствие Тэхёна оправдалось, когда Чонгук прошёл в его покои с подносом в руках. – Я не хотел отвлекать тебя, прости, – скромно улыбнулся он, устраиваясь напротив него и ставя перед собой поднос, на котором Тэхён уже успел заметить чайник и пиалу. Он мысленно застонал. Только не это. – Всё в порядке, – солгал он, постаравшись улыбнуться в ответ. – Тебя не было на обеде со всеми, но я помню, что ты готовишься к экзаменам, поэтому решил принести тебе кое-что, – Чонгук подозвал свою придворную даму, которая взяла поднос и переставила его на стол Тэхёна. – Я очень хорошо разбираюсь в чае, поэтому решил заварить тебе немного. Тэхён неловко улыбнулся. Нет, видимо, разговаривать с ним сегодня не стоило, не пришлось бы снова бороться со всё возрастающим чувством паники. – Спасибо, очень мило c твоей стороны, – стараясь звучать искренне, поблагодарил его Тэхён. Чонгук зарделся и опустил глаза на свои колени. – Это зелёный чай. Он улучшает память и способность к обучению, как раз то, что тебе нужно, да? – А-ага, с-спасибо, – и если Чонгук заметил, что Тэхён запнулся, то совершенно не подал виду. К счастью для Тэхёна, на этом его визит и закончился. Было ощущение, что он хотел зачем-то остаться ещё, но вот теперь Тэхён твёрдо был намерен не вступать с ним больше в диалог, а то вдруг тот ещё что-нибудь выдумает, поэтому, быстро пробормотав, что не будет ему больше мешать, Чонгук быстро удалился из его покоев. И вот этого момента Тэхён как раз и дожидался. Как только за Чонгуком и его придворной дамой закрылись двери, он сразу же налил из чайника в пиалу немного чая. Затем взял пиалу и поднёс её поближе к глазам. В запахе ничего странного он не уловил, но это и понятно. Стал бы он приносить ему чай, где яд можно было бы различить по запаху. Помня о том, что яд мог оказаться на самой пиале, Тэхён провёл по её краю пальцем с серебряным кольцом. Подождал немного. Металл остался того же цвета, что и прежде, поэтому теперь он макнул его в сам чай и снова подождал. Опять ничего. Недовольно поджав губы, он оставил пиалу на поднос. Сейчас было несколько возможных вариантов развития событий. В первую очередь, в чае действительно не было ни капли яда, что вполне могло быть попыткой втереться сначала в доверие. Вторым вариантом было нахождение в чае яда, который будет убивать его медленно и такой распознать будет уже сложнее. Ну или в чае всё ещё есть яд, только состав его совершенно отличается от тех, которые сейчас использовали и в составе которого не было мышьяка. Он не знал, какой из этих вариантов был наиболее вероятным, но он точно был уверен в том, что не выпьет ни капли его чая. Поскольку его всё ещё мог подослать Сокджин, или же он действовал сам, желая отомстить за смерть всей своей семьи. Второй вариант был даже хуже, чем первый, ведь тогда тот вполне мог поить своим чаем и короля. И вот кто знает, что он в этот чай подмешивал. Тэхён лишь надеялся на то, что у того просто духу не хватит травить короля. Но Чонгук всё-таки решил нацелиться на Тэхёна, как позже он понял. Потому что буквально через пару дней перед ошарашенным лицом Тэхёна его придворная дама Суа поставила ещё один поднос с чаем, который приготовил для него Чонгук. Разумеется, он не стал пить и его. Как и в тот раз, он по-тихому избавился от чая так, что даже его собственные придворные дамы не знали об этом, потому что в какой-то момент Тэхён осознал, что и им он доверять больше не мог. Те явно высказывали признаки симпатии по отношению к остальным наложникам, а Тэхён искренне не понимал, как те вообще могли им доверять, но для него это в любом случае означало только одно: теперь даже в собственных покоях он не был до конца в безопасности. Меж тем Чонгук продолжал каждые два-три дня присылать к нему придворных дам с чаем. Иногда он приходил и сам, но Тэхён в такие моменты так сильно изображал бурную деятельность по подготовке к экзаменам, что тот надолго у него просто не задерживался. С того самого дня их разговоры ограничивались лишь парой фраз и на этом всё. Чонгук казался немного огорчённым этим фактом, но Тэхён лишь внутренне ликовал. Естественно, тому не сильно нравилось то, что ничего толком из него ему вытащить так и не удалось. Пусть попытается провести кого-нибудь другого своими очаровательными оленьими глазами, но с Тэхёном этот трюк не пройдёт. В течение всего следующего месяца Тэхён получал всё новые и новые порции его чая, который, всё же стоило признать, тот явно умел готовить очень хорошо, потому что выливать каждый чайник было очень жалко, но каким бы вкусным он не казался, Тэхён не собирался рисковать своими жизнью и здоровьем ради минутного удовольствия. Более-менее ему удалось адаптироваться к жизни в новых условиях. Научился он и создавать видимость того, что из покоев он выходил часто и занимался чем-то ещё, но всё же большую часть времени он проводил в полном одиночестве. «Канон стихов» к этому моменту он уже тоже закончил и теперь читал «Книгу документов». Намджун приходил к нему примерно раз в две недели, в общем-то, как и к другим наложникам. Чаще всего они встречались именно в покоях Тэхёна, где обычно вместе ужинали, параллельно успевая обсудить успехи Тэхёна в плане обучения. Особенно большим предметом его гордости стало то, что двое из трёх его преподавателей открыто признали тот факт, что у него определённо были способности и, как следствие, все шансы успешно сдать экзамен, если он продолжит в том же духе, потому что помимо конфуцианских канонов Тэхёну необходимо было разбираться в разных жанрах литературы и политике. Благо времени у него сейчас было хоть отбавляй, и это служило прекрасным оберегом от слишком настырных Сокджина и Чонгука. Остальные его, к счастью, пока не трогали, но он уже начал ловить на себе длительные взгляды Чимина, которые не предвещали ничего хорошего. Oн старался пока не думать об этом и просто радовался каждому мигу, проведённому с Намджуном. Их отношения продолжали активно развиваться. Официальные встречи действительно проводились раз в две недели, но это совершенно не означало, что в течение дня наложники вообще его не видели. Бывало и так, что Намджун мог пообедать или поужинать вместе с ними. Или он просто ненадолго приходил в общие комнаты, чтобы поболтать со всеми, когда у него выдавалось свободное время. В солнечную погоду Намджун предпочитал проводить свободное время в саду внутреннего двора и его всегда кто-то из наложников обязательно сопровождал. Тэхён обычно предпочитал оставаться с Намджуном в такие моменты наедине, потому что если помимо него был кто-то ещё, то другие наложники в основном перетягивали всё внимание, и он просто ощущал себя лишним. И дело было даже не в том, что те попросту не давали ему и слова вставить. Отнюдь. Скорее самому Тэхёну было некомфортно от мысли, что они смогут услышать, о чём он будет говорить с Намджуном, потому что он всё ещё старательно скрывал от них всё, что удавалось скрыть. Он не знал, подозревал ли о чём-то Намджун, но когда он оставался с ним на ночь, то об этом они не разговаривали. Как правило, у них были более важные и интересные занятия. Помимо разговоров по душам, Тэхён продолжал больше узнавать о том, что касалось постели. Намджун всё также был бесконечно нежен и терпелив с ним, так что впервые секс с проникновением у них случился только в четвёртую их ночь. И поскольку все предыдущие три встречи дальше пальцев они не заходили, то к этому Тэхён был полностью готов. Он был рад, что его страхи о том, что ему будет больно, не оправдались. Хотя, конечно, произошло это во многом благодаря самому Намджуну, который был очень внимателен и постоянно интересовался его состоянием. Так что Намджун продолжал и дальше атаковать бедное сердце Тэхёна, которое и так уже безоговорочно принадлежало ему целиком и полностью. Если в начале Тэхён просто готов был растечься по полу бесформенной лужицей от одного лишь его вида, то сейчас он стал намного спокойнее. Присутствие Намджуна теперь приносило ему чувство защищённости и безопасности. Рядом с ним он ощущал себя собой, он знал, что мог обратиться к Намджуну с любой просьбой, мог поделиться с ним своими переживаниями, когда ему начинало казаться, что он завалит экзамен, и тот всегда мог найти правильные слова поддержки. Смотря на него, Тэхён лишь надеялся, что у него тоже получится стать и ему поистине достойным партнёром, на которого он всегда сможет положиться. Тэхёну нравилось, что Намджун мог поддержать разговор вообще на любую тему, ему нравилось, как тот продолжал заботиться о нём, делая это через маленькие и почти незаметные жесты. А ещё Тэхён-таки сделал то, о чём думал уже давно: он смог заказать для Намджуна миниатюрную фигурку беседки, похожую на те, что стояли во внутреннем дворе. Тэхён до сих пор помнил лицо Намджуна в тот самый момент, как он преподнёс ему свой подарок. В его памяти навсегда отпечатался образ его властного короля, который любовно водил по деревянной фигурке кончиками пальцев с мягкой улыбкой на губах, от которой на щеках проступали милые ямочки. Пожалуй, именно это воспоминание и стало для него одним из самых любимых. Он был рад видеть Намджуна счастливым, и ещё больше он радовался тому, что смог стать причиной этой радости. В конце концов, по мнению Тэхёна, тот заслуживал целого мира. И пусть каждая его встреча с королём казалась ему чудесным сном, каждый сон имел обыкновение заканчиваться, и утром ему раз за разом приходилось возвращаться в ту реальность, где он жил в вечном страхе за свою жизнь. И пусть каждый новый день после ночи с королём он встречал полным сил, ведь только рядом с Намджуном его переставала мучить извечная бессонница, то к концу дня он снова ощущал себя измотанным и смертельно уставшим. Неприятнее всего было то, что его страх оправдался: с того самого момента, когда его впервые накрыл такой сильный страх, что он в итоге потерял сознание, он боялся, что однажды ему придётся испытать что-то подобное вновь. И именно это с ним и происходило. Сейчас приступы страха не доводили его до полноценного обморока, и до сих пор ему удавалось найти уединённое место, где никто не стал бы свидетелем его состояния. Он уже запомнил, что эти приступы всегда начинались либо с ощущения нереальности происходящего, либо с ощущения надвигающейся опасности, прежде чем его настигали учащённое сердцебиение, боль в груди и онемение. Он боялся, что кто-то из наложников или, хуже того, сам Намджун увидят его в таком состоянии, так что его действительно пока спасало лишь то, что он старательно избегал долгого нахождения рядом со всеми остальными. И если Намджуна он просто не хотел волновать, то перед другими наложниками просто не мог позволить себе проявить слабость. Хотя однажды это чуть не произошло вновь, причём снова рядом с Сокджином. Во время одной из прогулок Тэхён успел заприметить небольшую площадку на территории внутреннего двора. Выглядела она как полигон для тренировок, но Тэхён прежде полагал, что пользуется им только король, поскольку он и располагался рядом с его покоями. Однако в один из дней, когда он прогуливался по проходам внутреннего двора, ему показалось, что он слышал звон металла как раз со стороны той площадки. Решив, что скорее всего там сейчас был Намджун, он поспешил в ту сторону. Он даже позволил себе немного пробежаться, всё равно придворной дамы Им рядом не было, а его придворные дамы его не сопровождали, поскольку, как он позже узнал, именно по просьбе Сокджина королевские супруги могли гулять по территории, прилегающей к трём залам принадлежащим королю и королевским супругам, без сопровождения. Всё равно все эти помещения находились достаточно близко друг к другу, так что если кому-то из них понадобится помощь, то слуги всегда были где-то поблизости, но те не стали бы делать замечания за беготню по дворцу. Так что Тэхён не переживал, что придворная дама Им вдруг узнает об этом. Радостный он добежал до площадки, но резко затормозил рядом с колоннами, удерживающими крыши над открытыми проходами. Там находился не Намджун. Это был Хосок. Тэхён так и замер не месте, заворожённый. С Хосоком до этого момента у них не было особых взаимодействий, да они и не пересекались особо часто, поэтому он совершенно не ожидал увидеть его в таком виде. Тот был наполовину раздет, длинные волосы были собраны в высокий пучок. Два меча, которые он держал в руках, сверкали в полуденном солнце. Каждое его движение казалось отточенным до идеала, каждый выпад был просчитан, каждый взмах принёс бы мгновенную смерть любому, оказавшемуся рядом. Мечи так и вращались вокруг него, Тэхён даже в какой-то момент забеспокоился, что тот мог бы случайно себя ранить, но тот в совершенстве владел своим телом, которое казалось столь же смертоносным, как и длинные острые клинки. И вот почему-то Тэхён был уверен в том, что оружие, которое держал в руках Хосок, было заточенным. – Развлекаешься? – раздался голос сбоку, и Тэхён уже почти даже не испугался. Почти. Он понемногу начал привыкать к тому, что наложники обладали дурной привычкой бесшумно подкрадываться сзади. Когда-нибудь он обязательно научится чувствовать их приближение. Когда-нибудь. – Я не заметил вас, простите, – Тэхён повернулся к подошедшему к нему Сокджину и поклонился, но тот только недовольно цыкнул. – Кажется, я уже просил перестать обращаться ко мне формально. Тэхён ещё раз поклонился и снова перевёл взгляд на Хосока, чья кожа блестела на солнце от выступившего пота. Он снова потерял связь с реальностью, бесстыдно таращась на то, как перекатывались его мышцы при каждом новом движении. Сейчас тот выглядел просто до одури горячо, но было во всём этом кое-что, чего он не совсем понимал. – Разве наложникам разрешено тренироваться? – спросил Тэхён, повернувшись к Сокджину, который, как он только что заметил, стоял с небольшим кувшином и чистой белой тканью, висевшей у него на плече. Он шёл именно к Хосоку? – Обычно правители не заинтересованы в том, чтобы наложники таким занимались, – частично подтвердил его догадки Сокджин. – Но это, по сути, законом не запрещается, так что всё зависит от решения короля. Тэхён понимающе покивал: – Значит, Его Величество разрешил ему заниматься. Но зачем? Разве в этом для королевского супруга есть какой-то смысл? – По факту, никакой, – пожал он плечами, – но это хороший способ поддерживать форму. Тэхён задумчиво покивал. Значит, с неистовым желанием Сокджина раскормить других наложников вполне можно было бороться, причём, судя по Хосоку, можно было делать это в открытую. С другой стороны, это не выглядело просто как намерение «поддерживать форму», тот с лёгкостью мог составить серьёзную конкуренцию королевской страже, обученной охранять самого короля. – Так он специально учился фехтованию ради этого? – бред, конечно, но Тэхёну было любопытно узнать ответ. – Не-ет, – посмеиваясь, протянул Сокджин. – Конечно, ты можешь обучиться фехтованию, если захочешь, но в его случае всё вышло совершенно иначе. Тэхён заинтересованно оглядел подтянутую фигуру продолжавшего тренироваться Хосока. – Расскажете? – спросил он, ни на секунду не отрывая жадного взгляда от него. Сокджин тихо хихикнул, но Тэхён не обратил на это никакого внимания, снова целиком охваченный открывающимся перед ним зрелищем. – Что ж, расскажу, – согласился тот и подошёл поближе к Тэхёну, чтобы поставить кувшин с водой на невысокое ограждение и опереться о него. Тэхён так и продолжал стоять, обхватывая руками колонну, которая за собой скрывала его почти наполовину. – В гарем он попал вместе с Чимином года два назад. На самом деле, они являются единственными, кто оказался здесь не совсем по своей воле, а ты знаешь, что у нас так обычно не принято. Более того, они оба родом из павшего тогда королевства. По сути их привезли в подарок королю, но Намджуни к такому относится с очень большим неодобрением, так что он просто намеревался отпустить их и дать возможность начать новую жизнь в столице. – Но они влюбились в него с первого взгляда? – спросил Тэхён, решив, что немного позже подумает о том, почему Сокджин вдруг решил, что мог называть Его Величество по имени. – Почти, – с ухмылкой бросил тот, – Хосок утверждает, что всё было не так, но я ему не верю, – подмигнул он Тэхёну, а затем продолжил. – В своём королевстве Хосок в возрасте пятнадцати лет заступил на военную службу и в будущем он метил на место генерала, но, как видишь, его планам не суждено было сбыться. Сокджин вздохнул и тоже перевёл взгляд на Хосока. Тэхён нахмурился. Если тот и правда был воином, то тут что-то немного не складывалось. – Но разве ему тут не плохо? Какой воин согласиться сидеть взаперти? – Что ж, это правильный вопрос, – заметил Сокджин, – и Намджун тоже задавался им в своё время, но он смог найти применение его энергии. Вся стража, которую ты видишь на территории внутреннего двора, тренировалась лично Хосоком. А все наши придворные дамы и евнухи владеют приёмами самообороны, которым их тоже обучает он. Тэхён опешил. Нет, не из-за того, что Намджун поручил обучение дворцовой стражи наложнику, хотя и это тоже было весьма занимательным фактом, а скорее тому, что это не обошло стороной остальных их слуг. Поэтому он поспешил уточнить у Сокджина данный вопрос. – Ради нашей защиты, ради чего же ещё, – ответил он так, словно это было чем-то, что было известно даже пятилетнему ребёнку. Тэхён снова перевёл взгляд на Хосока. Теперь, зная о нём чуть больше, он понимал, что его предыстория вполне укладывалась в его нынешний образ. Это вообще объясняло все те его отличия от других наложников, которые Тэхён заприметил ещё в самую первую их встречу. Но теперь Тэхён обратил внимание на ещё одну вещь. Даже две. Во-первых, их истории и правда разительно отличаются друг от друга. У Чимина и Юнги, по любому, тоже было что рассказать. Тем более, если Чимин и Хосок родом из одного королевства. Кем именно был Чимин было совершенно неясно, да и по его поведению этого тоже нельзя было понять. А во-вторых, вот уже у второго человека в гареме мог быть мотив для кровной мести. Если Хосок и правда жаждал стать генералом, то статус наложника, должно быть, был для него весьма унизителен, что могло лишь подогревать его ненависть к тем, кто его пленил и доставил во дворец в качестве подарка. Но при этом, по словам Сокджина выходило так, что тот сам выказал желание остаться во дворце. Тогда он мог использовать для мести влияние, которое получил бы, оказавшись под крылом Его Величества? Вполне возможно. Задумавшись, Тэхён не сразу понял, что Хосок закончил тренироваться. Он обратил на него внимание только тогда, когда тот направился в их сторону. Сокджин снова взял кувшин с водой и направился к Хосоку. Теперь, когда он оказался совсем близко к Тэхёну, тот опять залип на чужом рельефном теле. Что поделать, он явно питал слабость к сильным мужчинам. Тем более, таким горячим, как Хосок. Тэхёну было неловко это признавать, но даже Намджун не производил на него такого впечатления, как этот человек прямо сейчас. На секунду он даже пожалел, что тот и сам был наложником, а не… Так, стоп. Тэхён встрепенулся. Почему-то время от времени его панические мысли о том, что наложники Намджуна убьют его переходили в мысли о том, что те его совратят, и на секунду он даже был готов отпустить себя и забыть о том, что вообще-то между ними не могло быть никаких романтических отношений. Но всё же с долей зависти Тэхён смотрел, как Сокджин передал кувшин Хосоку, который тут же жадно приник к нему, быстро глотая приятно-прохладную воду. И пока тот пил, он снял с плеча белое полотенце, на котором Тэхён успел разглядеть аккуратную едва заметную вышивку, выполненную белыми и светло-голубыми нитями. В который раз он обращал внимание на то, что почти на каждой вещи с прекрасными узорами, которую он находил, вышивка имела схожий стиль. Так что это заставило его задаваться вопросом о том, не было ли во дворце помимо портных ещё и людей, которые специально занимались вышивкой для королевских супругов, потому что то полотенце, которое он принёс с собой из гостевых покоев ещё два месяца назад, пусть и было очень красивым и из дорогой ткани, но стиль разительно отличался от того, который он видел на постоянной основе сейчас. Сокджин же, ни капли не стесняясь присутствия Тэхёна, провёл полотенцем по мокрому от пота торсу Хосока. Тот допил воду из кувшина и теперь, ухмыляясь, наблюдал за махинациями Сокджина, который тоже время от времени одаривал того неоднозначными взглядами, которые бросал из-под ресниц. Тэхён непонимающе наклонил голову вбок. Они сейчас что, флиртовали друг с другом? Он не понимал вообще ничего, но определённо в гареме творилась какая-то чертовщина. Сначала сладко обнимающиеся во сне Юнги и Чимин, а теперь вот это. Чувствуя себя лишним, Тэхён решил, что ему стоило оставить их двоих одних. Чем бы эти двое тут не решили позаниматься, он не хотел быть к этому никоим образом причастным. Тэхён уже развернулся и намеревался отправиться обратно в свои покои, чтобы ещё раз как следует всё обдумать и привести мысли в порядок, но в следующие несколько секунд одновременно произошло сразу несколько событий, развитие которых он никак не мог предугадать. Едва сделав один шаг прочь, каким-то неведомым ему самому образом, он запутался в длинных полах своих же одеяний, и он бы непременно свалился бы на пол, но от неминуемой жёсткой встречи с деревянным дощатым полом его спасли чьи-то сильные руки, которые крепко прижали его к груди. От неожиданного соприкосновения с чужим телом, так ещё и со спины, мозг Тэхёна, видимо, решил, что на него решили напасть, так что моментально того затопило сильное чувство страха. Руки Хосока, продолжавшие его прижимать к себе, сейчас вызывали ничего кроме дикой паники. Краем сознания он успел уловить то, насколько легко тому удалось предотвратить его падение. Насколько мгновенной была его реакция и насколько сильным был он сам. Он чувствовал, что тот с лёгкостью мог бы его поднять… …а ещё он с лёгкостью мог бы свернуть ему шею. Тэхён задёргался в его хватке, желая, чтобы его наконец-то отпустили на волю. Слабо соображая, что вообще происходило вокруг него и совершенно не замечая обеспокоенных лиц Хосока и Сокджина, которые хотели удостовериться в том, что тот был цел и невредим, он поклонился им, пробормотал что-то похожее на благодарность и поспешил поскорее убраться из этого места. Он не смог добраться до своих покоев, поэтому нырнул в проём между одной из беседок в саду и деревьями, где его и накрыл ещё один приступ паники. Он только помнил, как лежал на земле, пытаясь глотнуть немного воздуха, но бешено колотящееся сердце и сильное головокружение не давали ему ясно соображать. Казалось, что это продолжалось целую вечность. Не было ничего, что он ненавидел бы больше таких вот приступов. Он совершенно не понимал, что с ним происходило, из-за чего это происходило и что ему теперь надо было сделать, чтобы это прекратить. Когда это состояние постепенно начало отступать, Тэхён так и остался лежать на земле, постепенно приходя в себя. Он не хотел вставать. Тело казалось слишком тяжёлым и неподъёмным. Голова всё ещё продолжала немного кружиться, поэтому он даже не пытался встать. Прижимаясь виском к прохладной находившейся в тени траве, он мимолётом подумал о том, что скорее всего успел понацеплять на себя парочку насекомых, если не больше, но даже это не беспокоило его сейчас так сильно. Он устал. Он так чертовски сильно устал. Он страстно желал, чтобы рядом с ним сейчас был Намджун, который смог бы вернуть ему прежнее чувство спокойствия, но его не было, рядом с ним никого здесь больше не было. Глаза обожгли злые слёзы. Он не хотел плакать вообще, и тем более плакать в том месте, где его всё ещё могли обнаружить. Он лишь надеялся, что когда бежал сюда, то другие слуги не видели его, а если и видели, то не придали его виду никакого значения. Он сделал глубокий вдох и выдох в надежде успокоиться хотя бы немного, чтобы дойти до покоев. Сначала это действительно ему помогало, так что он даже привстал, опираясь на руки, но стоило его мыслям снова вернуться к сильным рукам Хосока, которые так напугали его, к словам Сокджина, который точно не просто так рассказал ему про военное прошлое другого наложника, ведь тот явно преследовал цель запугать его ещё больше, как Тэхён больше не смог сдерживать всё то, что копилось в нём уже неделями. Бессильно он ударил по земле ладонью, а потом ещё раз и ещё, но это не помогало ему выплеснуть все скопившиеся в нём эмоции, которые теперь буквально душили его. Он даже не понимал, что именно спровоцировало новый приступ, ведь всё и правда поначалу было хорошо, настолько хорошо, что он даже на миг позабыл обо всех своих страхах, и это был прекрасный миг. Он мечтал о том, что однажды сможет находиться в окружении других наложников, не боясь, что те попытаются избавиться от него или затянуть в дворцовые интриги, которые станут для него его же концом. Да, он действительно многого о них не знал, но все они казались интересными людьми, со своей историей и со своими переживаниями, которые им не приходилось держать в себе и копить. Тэхён вновь вспомнил Юнги и Чимина. Их образ спящих вместе и прижимающихся друг другу был так прекрасен, что-то было в их объятиях такое, что заставляло сердце Тэхёна биться чаще и вовсе не из-за нового приступа паники, а так, как происходило тогда, когда его касался Намджун, когда прижимал его к своей груди, когда обхватывал его шею рукой, заставляя наклонить голову вбок, чтобы было удобнее поцеловать, когда он с большой нежностью переплетал их пальцы, когда входил в него… Он вновь вспомнил Сокджина, вытиравшего пот с мускулистой груди Хосока. Ведь тот специально пришёл к нему, потому что знал, что тот тренировался, более того, он взял с собой воду и полотенце. И от этого незначительного, но такого милого жеста заботы щемило в груди. Потому что Тэхён мечтал об этом тоже. Он просто хотел быть наконец-то счастлив. Бессильно склонив голову, Тэхён уже не пытался сдерживать бесконтрольно лившиеся слёзы. В нём больше не осталось сил бороться с этим дальше. – Эй, что с тобой? Глаза Тэхёна в ужасе расширились. Нет. Нет, нет, нет. Только не это! Его нашли. Он поднёс одну руку к лицу в надежде хоть как-то прикрыться. Его вид сейчас точно оставлял желать лучшего. – Я в порядке, – тихо, почти на грани слышимости выдавил он. Сейчас, если бы постарался говорить громче, то голос бы точно сорвался из-за очередного всхлипа. Человек сзади присел, и Тэхён подобрался, не желая, чтобы тот даже смотрел на него. – Да по тебе прям видно, что у тебя всё просто превосходно, – с сарказмом раздалось сбоку. Тэхён вскинулся, внезапно почувствовав сильный прилив раздражения, он уже повернулся, чтобы попросить незнакомца удалиться и просто оставить его в покое, но запнулся, когда увидел перед собой Юнги. Вот уж кого он меньше всего ожидал здесь увидеть. Несмотря на то, что его предыдущая реплика прозвучала несколько язвительно, смотрел он на него с долей беспокойства, а во взгляде не было и намёка на какое бы то ни было раздражение. Однако Тэхён всё равно не стал отвечать и только отвёл глаза в сторону и зажмурился, когда почувствовал новый прилив слёз. Рядом раздался глубокий вздох, и вдруг на плечи Тэхёна опустилась чужая накидка, накрывшая его с головой. Он недоумённо посмотрел на Юнги, но тот поднялся с земли и, не глядя на него, произнёс: – Теперь можешь плакать, сколько хочешь. Я послежу, чтобы сюда никто не подошёл. И этого было более, чем достаточно. Тэхён отпустил себя, позволяя себе выплакать всё, что ещё оставалось. Он так и сидел на земле, сжавшись в клубок и прячась в накидке Юнги. Он не знал, сколько ещё прошло после этого времени, но когда слёз больше не осталось, и он просто продолжал сидеть, смотря на примятую из-за его веса траву, которая проглядывала из-под тёмно-синей ткани. Краем глаза он снова зацепился за вышитые на ней серебром цветы. Очень красивая работа. Юнги больше ничего не говорил. Он только помог ему подняться. Сейчас Тэхёну было глубоко плевать на то, захочет ли тот сейчас ему навредить или нет, у него просто не осталось сил бояться дальше. Юнги проводил Тэхёна до его покоев. Он так и не стал снимать с него свою накидку. Скорее наоборот, помог ему прикрыть ей лицо и следил, чтобы на пути им никто не попался. Уже в дверях его покоев он шикнул на двух его придворных дам, не позволяя им зайти за ними следом. В покоях он усадил его на кровать и только поинтересовался, где находились его остальные одеяния. Тэхён не знал, зачем ему это было нужно, но всё равно указал направление и снова спрятался в его накидке. Та едва уловимо пахла гвоздикой, а дорогая тяжёлая ткань приятно ощущалась в руках. Тэхён не знал, почему Юнги вообще решил потратить на него своё время. Тот всегда казался ему холодным и неприступным, и нынешние его действия несколько не вписывались в тот образ, который он успел до этого составить, но тут в его воспоминаниях снова всплыли его большие руки, которые нежно сжимали миниатюрные пальцы Чимина. Его холодность была лишь видимостью? Юнги вернулся к Тэхёну обратно. В руках он держал стопку с его одеяниями, а на ней он заметил свой гребень. Он нахмурился, не понимая, зачем он вообще принёс их ему. – Ты весь в земле, – пояснил он, кладя принесённые вещи на кровать и поворачиваясь к нему, чтобы снять свою накидку. Только сейчас он обратил внимание на то, что его одеяния помялись, где-то виднелись следы земли, а где-то даже зелёные пятна от травы. Сейчас он был вдвойне благодарен Юнги за то, что тот одолжил ему свою накидку, которая полностью скрыла его непристойный вид. Всё ещё вялый после приступа паники и слёз, Тэхён безропотно позволил Юнги вытряхнуть себя из испачканных одеяний и надеть на себя чистые. Потом он снова усадил его на кровать и вытащил из его растрепавшейся причёски все украшения, которые запутались в волосах и неприятно оттягивали их вниз. Терпеливо он выпутывал каждую заколку и также терпеливо потом расчёсывал его волосы принесённым гребнем, осторожно распутывая образовавшиеся колтуны. Пожалуй, не было ничего удивительного в том, что Юнги удалось с лёгкостью всё это проделать. Тэхён уже успел обратить внимание на то, что у Юнги из всех них волосы были самые длинные. Они опускались почти до колен, но при этом у самого Юнги как будто не было никаких больших трудностей с тем, чтобы ухаживать за такой длиной. Так что как он самостоятельно мог укладывать их, не тратя при этом полдня, так он мог помочь с причёской и другим наложникам. Сейчас Юнги не стал вместо старой причёски делать с его волосами что-то ещё. Он просто расчесал их, заплёл в низкую свободную косу и накинул на него свою накидку обратно. После придвинул одну из его подушек поближе и помог ему улечься. Сонно Тэхён смотрел, как Юнги отложил гребень на невысокий столик рядом с его кроватью, позвал одну из его придворных дам, чтобы отдать ей грязные одеяния, приказав заняться их стиркой немедленно, пока пятна от травы были ещё свежими, потом он вернулся обратно к Тэхёну, подоткнул края накидки и со словами «Вернёшь позже» покинул его покои. Всё ещё чувствуя сильную усталость, Тэхён решил, что немного сна ему точно не повредит. К ужину ему и правда стало лучше, но каждый такой приступ оставлял после себя неприятный осадок, который долго не проходил. Однако он решил не оставаться вечером в своих комнатах, а вышел в общие покои, прихватив пару книг для подготовки к экзаменам, чтобы скоротать время до ужина. Он не был до конца уверен, с чего вдруг он решил, что обязательно должен был присутствовать там вечером. Отчасти, думалось ему, это было из-за Хосока и Сокджина, которые стали свидетелями его начавшейся паники. И Суа ему также сказала, что они вдвоём приходили, пока он спал, видимо, чтобы проверить его. Так что ему нужно было показать, что он в полном порядке, что они могли и не надеяться на то, что им удалось вселить в него страх. Отчасти это, наверное, было из-за Юнги. Уже когда он проснулся, он смог иначе оценить свои предыдущие действия, и он не то чтобы был доволен собой после этого. Он проявил слабость перед человеком, которому не доверял, даже если в моменте ему казалось, что он был с ним… в безопасности? Тэхён тут же отмахнулся от этой мысли. Бред. Он всего лишь должен будет ему показать, что он не сможет использовать его слабости в будущем, если тот как-то попытается поднять эту тему после. И всё же после того, как он проснулся, Тэхён позволил себе ещё немного понаслаждаться теплом и приятным запахом, исходившим от чужой накидки, но Юнги об этом знать было необязательно. К ужину он готовился почти так же тщательно, как и к каждой предстоящей встрече с Намджуном. В этот раз его выбор пал на прекрасные жёлтые одежды, которые были ему пошиты совсем недавно, а в волосы попросил Сольчжу добавить прекрасную золотую диадему, по краям от которой находились длинные подвески, раскачивающиеся при ходьбе. С лицом, правда, которое, как с неудовольствием отметил Тэхён, после слёз и сна немного опухло, пришлось повозиться, но Сольчжу удалось нанести ему макияж, который смог скрыть все недостатки, так что конечным результатом он остался доволен. Когда он вошёл в общие покои, то с удивлением обнаружил, что сейчас там находились все полным составом. Они сидели на подушках на полу рядом с открытыми дверями, ведущими на открытую площадку и что-то бурно обсуждали, но стоило Тэхёну войти внутрь, как разговоры резко прекратились и всё их внимание оказалось сконцентрировано на нём. – Тэхён, – приветственно ему махнул рукой Сокджин. – Присоединишься к нам? Тэхён почтительно поклонился всем присутствовавшим. – Добрый вечер, – контролируя каждое своё движение, улыбнулся Тэхён, – простите, я надеялся немного позаниматься. Тэхён приподнял книги, которые держал в руках, и Сокджин понимающе покивал: – Что ж, конечно, конечно. Мы постараемся быть потише. Тэхён ещё раз поклонился и поспешил в сторону полукроватей, которые успел облюбовать за это время. Оказалось, что читать на них было просто на диво удобно. Он выбрал ту, что стояла подальше, но при этом с неё ему открывался хороший вид на все покои и на наложников в том числе, так что те теперь точно не смогут подобраться к нему незаметно. Стараясь не думать о том, что те могли обсуждать его, Тэхён постарался вернуться к тому, на чём закончил в прошлый раз. Как Сокджин и обещал, наложники действительно стали вести себя тише, хотя их активная беседа продолжилась, пусть они теперь и говорили на несколько тонов тише. Тэхён не мог разобрать ни слова из того, что они говорили, но вместе с этим он не мог сказать, что их гомон на фоне сильно ему мешал. Пока они были у него на виду, он мог быть чуть спокойнее. Так время до ужина пролетело очень быстро. Когда придворные дамы начали накрывать на стол, Тэхён со вздохом отложил всё в сторону и потянулся, чувствуя, как от долгого сидения в одной и той же позе у него всё затекло. Они уже начали собраться за столами, когда Сокджин вдруг подошёл к одной из своих придворных дам и что-то ей шепнул. Та, поклонившись, тут же удалилась. Тэхён с подозрением проводил её взглядом. Он в принципе всегда не ждал ничего хорошего, когда королевские супруги давали своим придворным дамам какие-либо поручения. Для Тэхёна это всегда выглядело весьма сомнительно, потому что его воображение всегда рисовало наихудшие исходы. Однако он понимал, что не мог просто прижать Сокджина к стенке и потребовать у него ответа, зачем и куда он отослал эту придворную даму. Так что всё, что он мог сделать, это поджать губы, чтобы не сказануть что-нибудь о чём он потом пожалеет. Однако, судя по всему, Сокджин просто хотел, чтобы к ним за ужином присоединился Намджун, поскольку придворная дама вскоре вернулась, но уже в сопровождении короля. К тому моменту они уже начали трапезу, поэтому не сразу заметили, что он пришёл. Жестом приказав им оставаться на местах и продолжать ужин, Намджун поспешил присоединиться к ним за столом. Он как раз устроился с левой стороны от Тэхёна, чему он был просто несказанно рад, но постарался не показывать это слишком явно. Стоило Намджуну оказаться рядом с ними, как разговор, который до его прихода тёк довольно вяло, вдруг начал набирать обороты. Неожиданно для себя Тэхён даже ненадолго включился в их разговор на короткое время, когда Сокджин упомянул, что тот снова готовился к экзаменам, а Намджун поинтересовался, была ли ему нужна с чем-то помощь. В остальном наложники активно делились всем, что произошло за последние два дня, в которые им так толком и не удалось встретиться больше, чем на пятнадцать минут, поэтому сейчас все отыгрывались по полной. И Тэхён снова почувствовал это. Приятная домашняя атмосфера, ощущение, будто здесь его могли принять со всеми его недостатками и странностями. Он оглядывал их счастливые улыбчивые лица. Смотрел, как Хосок кормил Чонгука со своих палочек, как Юнги подкладывал самые аппетитные кусочки Чимину, бросавшему на него благодарные взгляды и подкладывавшему ему еду в ответ, слушал, как Сокджин под смех всех остальных жаловался на новеньких евнухов, которых старшие из открытой части дворца успели запугать так, что те чуть ли не сознание от страха теряли, когда Сокджин им этим утром раздавал поручения. Все они выглядели настоящей дружной семьёй, где каждый из её членов был важной составляющей, где они могли просто наслаждаться обществом друг друга, не думая о том, что, по сути, являлись соперниками. Но Тэхён не был частью этой семьи. Он понимал, что в какой-то степени сам был виноват в своём одиночестве сейчас, но и объединяться с кем-то, кто мог в любой момент воткнуть ему нож в спину, ему больше не хотелось. Все они уже успели привыкнуть друг к другу и, если и ожидали предательства, то очень мастерски скрывали это. Однако Тэхён всё равно почувствовал, как в груди неприятно кольнуло. Прежняя тёплая обстановка растворилась, словно утренний туман в восходящих лучах солнца. Он вновь ощутил, насколько одинок был здесь, ощутил, насколько сильно на него давили его страхи за собственную жизнь, ощутил, насколько он был истощён морально и физически. Не осталось ничего кроме сожалений. И тут Тэхён замер, с паникой вслушиваясь в собственные мысли. Он… жалел. Жалел о том, что согласился на всё это. Аппетит пропал. Он не хотел больше оставаться здесь ни секунды. Он должен был уйти отсюда. Отложив палочки, Тэхён поднялся со своего места, поёжившись, когда в этот же миг разговоры смолкли и все их взгляды оказались обращёнными только на него. Сославшись на усталость и извинившись за то, что так рано покидал их, он поклонился, забрал свои книги, которые оставил на столах рядом с полукроватями и поспешил в свои покои. Подальше от них, подальше от тех тёплых взглядов, которыми они бесконечно одаривали друг друга. Буквально вбежав в свои покои, Тэхён отбросил книги в сторону и принялся раздражённо выдирать из причёски заколки прямо со своими волосами, но сейчас его это волновало в последнюю очередь, хотя боль помогла ненадолго вернуться в реальность. Что с ним происходило? В кого он превратился? Он сполз на пол рядом с письменным столом, откинул на него заколки и диадему и, оперевшись на него локтями, спрятал в ладонях лицо. Прямо сейчас он так ненавидел себя, и ничего не мог с этим сделать. – Тэхён? – раздался у дверей голос Намджуна и Тэхён испуганно вскинулся. Он постарался причесать волосы пальцами, надеясь, что не выглядит так, будто только что встал, и поднялся с пола, постаравшись придать себе вид спокойный, но несколько уставший, чтобы соответствовать своей легенде. – Ваше Величество, – приветливо улыбнулся Тэхён с поклоном, когда тот прошёл дальше в покои и наткнулся на него взглядом. Но он только нахмурился и в несколько шагов добрался до Тэхёна, которому пришлось приложить все оставшиеся силы, чтобы не поменяться в лице и показать свои истинные эмоции. – Сокджин рассказал мне кое-что, что меня обеспокоило, – сразу перешёл к делу Намджун, а Тэхён про себя выругался. Ну, конечно, кто же ещё здесь так пристально следил за всеми наложниками, как не Сокджин. – Он сказал, что сегодня днём он и Хосок встретили тебя, но ты вдруг покинул их. Сокджину показалось, что что-то было не так. Кроме того, они с Хосоком потом не смогли попасть в твои покои. Тэхён, что происходит? – Не думаю, что понимаю, о чём именно идёт речь, Ваше Величество, – его улыбка казалась словно приклеенной к его лицу, настолько неестественной и вымученной она была. – Сегодня я и правда виделся с ними, но я лишь решил, что они хотели провести время вместе, поэтому поспешил уйти, чтобы не мешать. А принять их у себя позже я уже просто не смог, потому что случайно заснул. – Это не единственный случай, – не поверил его убедительному тону Намджун. – Помню, ты говорил, что тебе нужно время. Но, Тэхён, время идёт, а легче тебе не становится. Я же вижу это. Тэхёну нечего было возразить на это. Искусственная улыбка сошла с его лица. Кажется, теперь он догадывался, о чём именно сегодня могли говорить наложники и о чём именно они успели рассказать Намджуну. И судя по тому, что он не уличил его в том, что тот рассказал далеко не всю историю, Юнги его не выдал. Что ж, возможно, один из этих людей и правда заслуживал доверия. – Тэ, – Намджун прикоснулся к его подбородку кончиками пальцев и приподнял его, – я волнуюсь за тебя. Скажи, что мне сделать для тебя, чтобы тебе стало лучше? Тэхён с любовью смотрел на Намджуна, чей взгляд был полон такой же любви и беспокойства. – Ваше Величество, – начал он, надеясь, что сможет успокоить его хотя бы немного, – думаю, это то, с чем я должен справиться сам. Но прямо сейчас, – Тэхён шагнул ближе к Намджуну, обвивая его талию руками, – мне стало бы лучше, если бы вы остались со мной. Видно было, что Намджун хотел возразить, однако не стал и просто со вздохом утянул его в свои объятия. Тэхён прикрыл глаза, расслабляясь. Возможно, сейчас он поступал весьма эгоистично, но он решил, что хотя бы раз в жизни, побыть эгоистом не так уж и плохо. Поэтому он только крепче вцепился в Намджуна, словно боялся, что тот вдруг исчезнет. – Конечно, я останусь, – пробормотал он ему в макушку и прижал к его виску мягкий поцелуй. Пусть только на сегодня, но он чувствовал, что если Намджуну придётся уйти, то Тэхён не сможет справиться с этим. Не то чтобы тот собирался это сделать. Как и обещал, Намджун остался с ним. Эта ночь отличалась от всех предыдущих. Словно чувствуя, что Тэхён нуждался в его поддержке и внимании, он не пытался заводить бессмысленные разговоры, а просто позаботился о том, чтобы они поскорее подготовились ко сну и легли спать. Всё это время Намджун не отходил от него ни на шаг, и Тэхён чувствовал безграничную благодарность к этому человеку, которого так сильно волновало не удовлетворение собственных физиологических потребностей, а его моральное состояние, которое, надо было признать, пока что оставляло желать лучшего. Уже в постели Намджун только затянул его себе на грудь, обнял и пожелал спокойной ночи, пообещав охранять его сон. В этот момент сердце Тэхёна вновь переполняла любовь.

༻✦༺ ༻✧༺ ༻✦༺

Критический оборот ситуация в итоге приняла очень быстро. Настолько быстро, что Тэхён и сам сообразить не успел, как именно всё сложилось так, как сложилось. Шёл уже третий месяц его пребывания в гареме, когда Чимин перестал просто кидать на него долгие любопытные взгляды, а перешёл в наступление, начав проявлять к нему довольно активный интерес. И если Юнги после того, как застал его рыдающим в саду, просто присоединился к вечным попыткам Сокджина его накормить, постоянно подкладывая ему побольше еды, Чонгук стабильно продолжал посылать к нему придворных дам с очередным очень полезным чаем, который то улучшал настроение, то помогал от какого-то страшного заболевания и которые Тэхён всё также стабильно по-тихому выливал, а Хосок взял на себя обязанность убеждаться, что он не пропускал приёмы пищи, причём не стесняясь врываться в его покои и чуть ли не за шкирку вытаскивать его из его же покоев и пропуская мимо ушей все его протесты, то Чимин уже пытался вывести его на полноценный разговор. Тэхёну пока удавалось каждый раз прикидываться очень занятым подготовкой к экзаменам, потому что с Чонгуком это прокатывало почти всегда, вот только Чимин существом оказался довольно хитрым, чего он не учёл совершенно. Каким-то неведомым ему образом, Чимину удавалось подлавливать его буквально везде. В какой-то момент Тэхёну даже показалось, что тот следил за ним, что, естественно, его тревогу только усилило. Чимин провожал его на занятия, и он же его встречал, когда они заканчивались, при этом по дороге он умудрялся без умолку болтать и болтать. Тэхён даже начал задаваться вопросом, что этот человек сделал с тем Чимином, которого он встретил в свой первый день здесь. У того скромность словно была врождённым качеством, по крайней мере, так ему казалось поначалу. Сейчас он осознавал, что это вполне могла быть маска, которую тот так умело носил, что раскусить его сразу было почти невозможно. Сейчас же его скромность куда-то испарилась, что подсказывало Тэхёну опасаться и его тоже. Если тот так умело скрывал свои эмоции, то также умело мог плести интриги за их спинами, а рисковать он не хотел совершенно. Чимин подсаживался к нему за совместными приёмами пищи и тоже предпринимал попытки его накормить. Тэхёну не нравилось, когда те так делали, потому что ему всегда приходилось следить за тем, откуда они эту еду взяли и ели ли они её сами, а это было довольно утомительно, потому что следить приходилось сразу за несколькими наложниками разом. Те, в свою очередь, были просто на редкость активными, так что это всегда представляло для него определённые трудности, но другого выхода у него просто не было. И всё же, несмотря на всё то внимание, которое ему теперь усиленно оказывали все шестеро королевских супругов, большую часть времени Тэхён проводил в гордом одиночестве. Потому что только так он мог вздохнуть спокойно. Потому что только в тишине своих покоев, куда даже его придворные дамы теперь заходили намного реже, только если их присутствие там было необходимым, он пусть и не до конца, но страх отпускал его, давая наконец-то освободить мысли от извечной паники и тревоги. Его единственной радостью так и остались встречи с Намджуном, которые пролетали как один миг. Слишком быстро и слишком мало. Сам Намджун больше не пытался поднимать тему насчёт его состояния, но Тэхён не мог не заметить, что тот теперь постоянно приглядывался к нему, пытаясь считывать каждую его реакцию, поэтому в какой-то степени ему теперь приходилось контролировать себя ещё и в его присутствии, однако это не доставляло ему слишком больших неудобств, поскольку рядом с Намджуном притворяться ему практически и не приходилось. Его присутствие действительно приносило Тэхёну давно утраченное чувство безопасности и спокойствия, так что и выглядеть рядом с ним счастливым было несложно. В первую очередь, это было связано с тем, что он действительно ощущал это. Он и правда был счастлив, когда находился рядом с ним. Как и прежде, они просто наслаждались обществом друг друга, а Тэхён всегда делился с ним своими успехами в учёбе. На самом деле, он не думал, что должность госслужащего была тем, чего он желал от своей жизни здесь, но при этом он не мог сказать, что необходимость учить огромное количество информации и писать одно сочинение за другим давила на него. Вовсе нет. В конце концов, Тэхён был предельно честен, когда сказал Намджуну, что хорош был только в этом. И даже если учёба не приносила ему какой-то радости, а лишь служила способом заглушить нескончаемую тревогу, он не хотел прекращать подготовку. Отчасти ему было неловко, что Намджуну пришлось потратить время на то, чтобы найти ему учителей, а сейчас ещё и приходилось платить им за то, что те занимались с ним индивидуально, и просто отказаться от обучения, потому что ему что-то не понравилось (даже если он с самого начала ничего подобного не ожидал) казалось неправильным и неблагодарным, что ли. Кроме того, его учителя действительно оказались очень хорошими. Каждый из них был заинтересован в том, чтобы Тэхён не просто заучил то, что они ему давали, а чтобы он понял весь материал. Также они были уверены в том, что та информация, которую Тэхён находил самостоятельно, усваивалась им намного лучше, поэтому многие их задания были направлены именно на самообучение, с которым он тоже хорошо справлялся. Те, в свою очередь, не скупились на похвалу, видя, какого прогресса тот смог достичь за весьма короткий промежуток времени, и это тоже стало для Тэхёна прекрасной мотивацией, за которую он держался особенно крепко. Жаль только, что не всё шло гладко в самом гареме. Как было упомянуто ранее, на третий месяц его пребывания во дворце самой большой проблемой в итоге стал тот, кто поначалу не отсвечивал от слова совсем. У Тэхёна было ощущение, что это он уже проходил. Он снова сидел, устроившись на полукровати и укрывшись всё тем же лёгким покрывалом с пионами, и занимался. По крайней мере, пытался. Потому что дело шло бы куда веселее, если бы его ещё никто не отвлекал, вот только Чимин, устроившийся на соседней полукровати не сильно способствовал хорошей концентрации. Вот совсем. Даже если Тэхён за всё это время уже успел смириться с его постоянным присутствием и даже в какой-то мере привык к нему, он всё ещё не доверял ему. Тот прямо не озвучивал, какую цель преследовал, так что Тэхён теперь относился к нему с ещё большим подозрением, чем в самом начале, поскольку чувствовал, что всё это было неспроста, однако указать Чимину об этом напрямую было чревато последствиями. Почему он так решил? Что ж, наблюдая за тем, как со своими супругами взаимодействовал Намджун и как те вели себя друг с другом, Тэхён успел обратить внимание, что Чимин здесь был кем-то вроде всеобщего любимца, чьи желания и просьбы не обсуждались и исполнялись мгновенно. Если того замечали расстроенным, то его сразу же утягивали в объятия и всячески ворковали над ним. Так что Тэхён предполагал, что если вдруг резкими словами заденет Чимина, то за это расплачиваться он будет ещё очень долго. И в итоге его присутствие приходилось просто терпеть. Как и сейчас, Тэхён не пытался поддерживать с ним беседу. Был уже поздний вечер, после ужина все разбрелись по своим покоям, а Тэхён решил остаться, подумав, что сейчас смог бы отдохнуть от их общества. Кроме того, обстановка к этому так и располагала: на улице уже стемнело, но раздвижные двери, которые вели на открытую площадку, пока ещё были открыты, и сквозь них ветер доносил приятные запахи травы и цветов из сада заставляя огни зажжённых свечей мягко колыхаться. В комнатах царил приятный полумрак, который в свете свечей добавлял этим комнатам совершенно иное очарование, увидеть которое можно было лишь ночью. Несмотря на то, что Тэхёну было уже двадцать два, темнота до сих пор заставляла его чувствовать себя неуютно, а темнота, опускавшаяся на дворец, была ещё страшнее, что было вызвано его тревожными мыслями о скором своём убийстве. Однако сейчас он не чувствовал этого поглощающего страха, который неизменно накрывал его, если он вдруг просыпался ночью и уже не мог заснуть, а свечи находились слишком далеко. В темноте своих же покоев ему казалось, что он видел неясные образы, живших здесь прежде наложников и наложниц. Тишина в такие моменты казалась настолько оглушительной, что ему даже мерещились их крики и плач. Засыпать после этого всегда было очень тяжело. Словно пятилетний ребёнок, оставленный один в тёмной комнате, он накрывался одеялами с головой в надежде, что хотя бы это сможет отогнать жуткие образы, которые беспрестанно всплывали в его воображении. Поэтому он был даже рад, что не ощущал этого страха сейчас и мог насладиться атмосферой ночного почти заснувшего дворца. Конечно, так было и прежде, когда он выбирался на открытую площадку поздно вечером, однако двери на ночь всегда закрывались, поэтому рядом с ним обязательно были евнухи и придворные дамы, которые должны были проследить, чтобы его случайно не забыли на улице. И если тех раздражало, что из-за Тэхёна им приходилось заканчивать со своими обязанностями позже обычного, то никогда не показывали этого. Скорее наоборот, они всегда были терпеливы и учтивы с ним, и взамен Тэхён всегда старался создавать им как можно меньше проблем, за исключением вот таких вот вылазок, которые, как он всегда надеялся, помогут ему потом быстрее заснуть. Вообще-то, он и сейчас надеялся, что сможет немного успокоиться и утомиться за учёбой достаточно, чтобы быстро заснуть. – Это очень сложно? – в какой-то момент перестал рассказывать про способ считать дни в году, которым пользовались в его стране, Чимин и решил перевести своё внимание на то, чем занимался Тэхён, хотя он сначала даже не понял, о чём именно тот говорил. – То, что ты читаешь, это очень сложно? Тэхён даже ненадолго призадумался. Он особо и не думал, насколько сложным было для его понимания содержание книг, однако при этом он не совсем понимал, почему Чимин об этом ничего не знает. Но потом он вспомнил слова Сокджина о происхождении Хосока и Чимина. – Разве в твоей стране этих книг нет? – ему даже стало интересно узнать ответ, поскольку, по сути, каноны были написаны не в их стране, но всё равно считались очень важной частью образования. – Не-а, – покачал он головой. – По крайней мере, для обучения их не используют. – Почему ты так убеждён в этом? – тут же спросил его Тэхён, зацепившись за его слишком уверенный тон. Ведь невозможно было знать, как именно дворяне предпочитали заниматься обучением своих отпрысков. Он вот почему-то сомневался в том, что Хосок, будучи воином, знал о таких тонкостях системы образования. – Будь это иначе, я бы об этом знал, уж поверь мне, – отмахнулся Чимин, но потом заинтересованно наклонился ближе, перевесившись с подлокотника полукровати, на которой он лежал. – Но мне казалось, что изучение трудов Конфуция является частью классического обучения? – Ну, да, – начал Тэхён, потому что так оно и было, однако он не был осведомлён настолько, чтобы судить о том, что происходило в других дворянских домах, так что он решил добавить. – Хотя зависит ещё и от того, какие у родителей есть планы на своих детей. Чимин удивлённо приподнял брови и наклонил голову вбок: – Планы? Тэхён утвердительно кивнул: – Мой старший брат всем этим занимается с самого детства, потому что мои родители хотели, чтобы он сдал экзамен на госслужащего. Он как раз будет сдавать тот, что будет проводиться в следующем месяце, – больше даже для себя, чем для Чимина отметил он. Надо же, он совершенно позабыл об этом. – Но на меня они таких надежд не возлагали, ровно как и на моих сестёр, так что меня просто учили всему тому, чему учили и их. Чимин на секунду задумался и даже поднялся с подушек у подлокотников. – Но среди всего этого что-то же было, что ты учишь сейчас? Сокджини сказал, что сдать экзамен невозможно, если не иметь соответствующего образования с детства. – Это действительно так, – Тэхён решил не обращать внимания на то, что другие наложники его подготовку к экзамену между собой всё-таки обсуждали, ровно как и на то, насколько неформально Чимин говорил о главном наложнике. – Если бы я «Конфуцианские каноны» сейчас впервые в жизни увидел, то готовиться к экзамену мне пришлось бы следующие лет десять точно, если не больше. А так, я изучал отрывки из этих книг, а «Аналекты Конфуция» из Четверокнижия я знаю наизусть, так же, как и мои сёстры. – «Аналекты Конфуция»? – неуверенно переспросил Чимин. – По-моему, я слышал это название раньше… – Да, эта книга была написана его учениками, там описываются его высказывания и поступки, – пояснил Тэхён, переворачивая страницу книги, лежавшей у него не коленях. Потом ненадолго задумался, перелистнул страницу обратно, добавил закладку и произнёс. – Она состоит из двадцати глав. Чимин, который в этот момент решил выпить воды, которую по его просьбе принесли придворные дамы, ещё когда он только присоединился к нему, поперхнулся. Тэхён даже немного привстал, готовый сразу же позвать на помощь, если с любимым цветком гарема что-то случится. – Скольки? И вы что, правда должны знать её наизусть? Серьёзно? – Чимин сыпал вопросами, выглядя при этом до того забавно, что Тэхён не смог удержать лёгкого смешка. – Я тебе не верю! Чимин категорично помотал головой и отставил стакан с водой обратно на столик, но заслышав его хихиканье, он тут же развернулся и упёр руки в бока, всем своим видом показывая, насколько он был недоволен его поведением. Теперь Тэхён засмеялся уже открыто. Прочистив горло и выпрямившись, он вскинул одну руку в воздух и начал: – Мастер сказал: «Разве это… – Так, стой! – тут же прервал его Чимин, а Тэхён с деланным недовольством спросил: – Что? Ты же сам мне не веришь. – Отдай свои книги сюда сначала, – не повёлся на его игру Чимин и требовательно протянул руку. – Зачем это? – вскинул подбородок Тэхён. – Должен же я убедиться, что ты не подглядываешь. Тэхён на это возмущённо вскинулся: – Да это же вообще Пятикнижие! – Неважно, дай сюда, – с этими словами Чимин воспользовался секундным замешательством Тэхёна и в мгновение ока утащил книги прямо у него из-под носа. Тот только усмехнулся и отбирать книги обратно не стал. Вместо этого он с важным видом откинул волосы назад и продолжил: – Так на чём я там остановился?.. А! Мастер сказал: «Разве это не приятно учится с постоянным упорством и прилежанием? – Тэхён говорил медленно и размеренно и поглаживал несуществующую бороду на своём подбородке, бессовестно копируя одного из своих учителей, который любил так делать. Он совершенно случайно заметил этот жест, когда после занятий тот попросил евнуха Со остаться для небольшой беседы и отчёта для Его Величества. Тэхён тогда обернулся ровно в тот момент, когда его уже провожали обратно, а его учитель вышагнул из-за ширмы. – Разве не радостно иметь друзей, возвращающихся из дальних краёв? Разве не является благородным человеком тот, кто не испытывает обиды от того, что другие люди его не замечают?» Чимин сначала смотрел на него прищурившись, а когда до него дошло, что Тэхён так просто хвастался своими знаниями, цыкнул и замахал свободной рукой: – Так, я понял, хорошо, прекращай. Тэхён только лукаво ухмыльнулся и продолжил: – Философ Ю сказал… – Эй! Я не шучу! – Чимин даже притопнул ногой, заставив Тэхёна ещё раз подавиться смешком. – …Немного найдётся тех, кто, будучи почтительным к родителям и старшим братьям, любят выступать против вышестоящих… На этот раз Чимин сначала отложил книги на столик позади себя, а потом схватился за первую попавшуюся под руку подушку и запустил ей в Тэхёна, тот со смехом увернулся и завалился на полукровать на спину. – Эх, что поделать, далеко не всем дано запоминать столько вещей, да? – манерно произнёс он, хитро поглядывая на Чимина, который на это только опять прищурился и снова набросился на него с подушкой. Тэхён и сам не заметил, как из его головы напрочь вылетели все тревожные мысли. Он и думать забыл о том, что у Чимина могли быть свои мотивы. Но перебрасываться с ним шутливыми колкостями, а после устроить такую же шутливую потасовку казалось чем-то естественным. Ни на секунду у него не возникло ощущения, что тот намеревался его обмануть, и от этого на миг у него снова заныло в груди: насколько же проще и счастливее была бы его жизнь, если бы он просто мог жить вот так, без оглядки на то, кем они приходились здесь друг другу. С Чимином в этот момент просто приятно было находиться рядом, а отругать себя за проявленную слабость он успеет и завтра. «Книга документов», только-только начатая «Книга церемоний» и тетрадь с записями Тэхёна так и остались лежать забытыми на столике. Первое, что разбудило Тэхёна, – это оживлённый щебет птиц и лёгкие порывы ветра, врывавшиеся в общие покои сквозь вновь открытые двери. Он вдохнул полной грудью, наслаждаясь наполняющим покои свежим запахом утра. Слишком яркий свет мешал ему провалиться обратно в сон, поэтому он повернулся на другой бок и перекинул руку через чужую талию, притискиваясь ближе и чувствуя, как чужие руки обвивают его в ответ… Так, стоп. Чьи руки? Тэхён проснулся моментально. С выражением полного шока на лице он рассматривал спящего рядом с собой Чимина, которого, судя по всему, вообще ничего не смущало. Ни то, что полукровать была слишком узкой для них двоих, ни то, что у них не настолько близкие отношения, чтобы вот так обжиматься друг с другом. Он даже не мог толком вспомнить, как именно всё закончилось вот так. Он только помнил, как пытался заниматься своими делами, как потом пришёл Чимин, потом у них состоялся разговор, потом небольшая потасовка, а потом… А потом они видимо и сами не заметили, как заснули. В конце концов, время тогда было уже слишком позднее. Слугам, похоже, пришлось ждать очень долго, пока они угомонятся, чтобы они смогли прибрать покои и всё закрыть. Тэхён еле слышно застонал от досады. Когда он стал таким опрометчивым? Было ли это всё спланировано Чимином? Сложно сказать. Выяснится это точно далеко не сразу. Коря себя за совершённую глупость, Тэхён принялся выпутываться из объятий Чимина так, чтобы при этом его случайно не разбудить. Однако тот не желал так просто расставаться с источником тепла. Недовольно заворчав во сне, он только крепче уцепился за Тэхёна, который к этому моменту уже начал паниковать. Мысль о том, насколько сильно он сам своими же руками подставил себя под удар, заставила его похолодеть от страха. И лишь, когда он смог частично освободиться из цепких рук Чимина и привстать, он перевёл взгляд на стол, где по-прежнему лежали забытые там книги, а рядом стоял кувшин, то его взгляд уцепился за ещё один предмет, который также лежал чуть поодаль, но не увидеть его было невозможно. Тэхёну пришлось зажать себе рот рукой, когда с его губ чуть не сорвался испуганный вскрик стоило ему чуть внимательнее приглядеться к предмету. Это был кинжал. Это был настоящий кинжал. Ещё вчера его здесь не было. Это могло означать только одно – эта вещь принадлежала Чимину. От охватившего его в этот момент почти животного ужаса хотелось забиться в самый дальний и тёмный угол. Кажется, у него дрожали руки, дыхание было поверхностным. – Тэхён? – раздался сбоку сонный голос Чимина. – Ты куда? Может, ещё полежим? Тэхён перевёл взгляд на Чимина, который снова попытался притянуть его к себе обратно. Появилось ощущение, будто он до сих пор спит… Это осознание заставило его буквально вскочить с кровати. Резкое движение Тэхёна разбудило Чимина окончательно. Он сел, потягиваясь и зевая. Тэхён в растерянности замер на месте. Вряд ли сбежать сейчас было действительно хорошей мыслью, потому что если такой его жест Чимина не обидит, то точно вызовет беспокойство, а он уже успел тут выяснить, что как только стоило кому-то начать беспокоиться, то об этом чуть ли не в первую очередь узнавал Намджун. Искать себе оправдания и дальше и лгать Намджуну, глядя прямо ему в лицо, Тэхён уже не мог. Он чувствовал себя ужасно каждый раз, когда ему приходилось говорить неправду. Намджун совершенно не заслуживал к себе такого отношения. – Думаю, скоро завтрак. Остальные тоже вот-вот придут, – невпопад начал бормотать Тэхён, страстно желая найти подходящий предлог, под которым можно было бы наконец-то сбежать и спрятаться в своих покоях. – Погоди, – прервал его Чимин, подняв одну руку и замотав головой, – дай я проснусь немного хотя бы. Тэхён тут же замолчал. Он продолжал неловко топтаться на одном месте, не зная, куда себя девать, пока Чимин снова потягивался, разминая затёкшие от неудобного положения мышцы. – Так, подожди меня здесь немного, – попросил он Тэхёна, когда поднялся с полукровати и прошёл мимо него ко входу в общие покои. Понимая, что бежать ему некуда, Тэхён только беспомощно проводил его взглядом. Тем временем Чимин выглянул из-за дверей и, судя по всему, подозвал к себе кого-то и слуг, которые сейчас находились снаружи. Спустя минуту он вернулся обратно к Тэхёну. – Я попросил принести воду для умывания сюда, – сообщил он ему, вернувшись к полукровати, чтобы взять верхние одежды, которые он использовал до этого в качестве импровизированного одеяла. Встряхнув их, он оглядел их, а потом со вздохом отложил в сторону. Кажется, те были безнадёжно помяты. – Сюда? – Тэхён нахмурился. – Зачем? – Как зачем? – также непонимающе отозвался Чимин. – Приведём себя в порядок здесь, чтобы не шастать по дворцу в таком виде. А то вдруг ещё придворная дама Им увидит, – подмигнув, закончил он. Что ж, Тэхён видел смысл в его словах. Придворная дама Им и правда имела склонность очень много ворчать, когда при ней кто-то нарушал правила этикета. И при этом ей было абсолютно всё равно, кто именно это был: попасть под раздачу рисковали абсолютно все. Был то самый младший евнух или же сам король, в воспитании которого, как он совершенно случайно узнал в один из дней от Сокджина, принимала непосредственное участие, от неё не мог скрыться никто. Пока они ждали своих придворных дам, которые помогли бы им привести себя в порядок, Тэхён, чувствуя себя рядом с Чимином всё более и более неуютно, пытался создать видимость хоть какой-то деятельности, принявшись перекладывать свои книги на столе. В этом, конечно, не было ни капли практического смысла, но и к разговорам по душам, а уж тем более о том, что произошло вчера он готов не был совершенно. Больше его, правда, напрягал кинжал, который лежал на том же столе. Зачем вообще наложнику с собой таскать какое-либо оружие? Разве что втыканием ножей в спину тот занимался в смысле прямом, а не только фигуральном. На его удачу, Чимин сейчас совершенно не был расположен к каким бы то ни было разговорам, поскольку всё ещё несколько сонный, он просто опустился на пол за стол напротив Тэхёна и, подперев щёку ладонью, молча наблюдал за его действиями. Так что ещё какое-то время они провели в тишине, когда расторопные придворные дамы наконец-то принесли воду и свежие верхние одежды. Тэхён приветственно кивнул Суа, которая сразу же помогла ему облачиться в новые одежды, пока Чимином занималась его придворная дама. – Ваше Высочество, простите, – вдруг извинилась перед ним Суа, когда Тэхён потянулся к одной из заколок, которые использовал для своей прически прошлым вечером. – Я не смогла найти ваш гребень. – А, вот оно что, – растерянно пробормотал Тэхён. Ещё вчера он держал его в руках, когда делал себе причёску перед ужином, но вот, где он был теперь… – Наверное, я сам куда-то его дел. Я поищу его потом, – успокоил Суа Тэхён, про себя удивляясь, как так вышло, что гребень у него был всего один. Возможно, стоило попросить евнуха Со купить ему парочку новых в городе. За всеми своими переживаниями он совершенно перестал обращать внимания на подобные мелочи. Пока что Тэхён просто на скорую руку прибрал волосы так, чтобы они не мешались. Сейчас этого ему должно было хватить за глаза. Разобравшись с этим, он снова присел перед столом, куда поставили чаши с водой для умывания. Он только хотел взять белое полотенце, как вдруг замер. В его памяти всплыл Чимин, который и позаботился о том, чтобы им принесли воду. И тут его осенило. Он всё никак не мог понять, каким именно тот был человеком, и теперь всё становилось на свои места. Всё это время он вероятно втирался в нему в доверие, а вчерашний случай должен был убедить его в том, что Тэхён потерял бдительность, а значит, можно было переходить к более активным действиям. Тэхён перевёл взгляд на всё ещё лежащий на столе кинжал. По размерам тот был совсем небольшим с кисточкой на вершине рукояти и был спрятан в ножны, однако менее жутким он от этого не становился. Сейчас он осознавал, что и оружие Чимин выложил не просто так. Тоже угроза? Определённо. Однако Чимин всё ещё был самым миниатюрным и безобидным на вид, а это, как правило, означало только одно – действовать открыто тот точно не будет и удара от него можно было ожидать в любой момент. Тэхён перевёл взгляд на воду. Вспомнились рассказы его сестёр о том, как наложницы для того, чтобы избавиться от соперниц хотя бы на время добавляли в воду травы, которые вызывали очень сильное раздражение. Подсыпать яд в воду было не с руки, поскольку тогда эффект был бы мгновенный и вычислить причину смерти, как и убийцу большого труда бы не вызвало, однако травы могли проявить своё действие не сразу, а когда это произошло, то к этому моменту все улики были бы уже уничтожены. Велико дело! Вылить воду и только-то. Тэхён перевёл взгляд на Чимина, который как раз устроился рядом с ним и сразу же окунул своё полотенце в воду. Тэхён тоже взял в руки полотенце, но вот опускать его в воду он не спешил. К горлу начала подступать знакомая паника. Тэхён прикрыл глаза, делая серию глубоких вдохов и выдохов. Он срочно должен был придумать выход из этой ситуации до того, как Чимин заметит его странное поведение и начнёт задавать вопросы. Хотя выход на самом деле был. Тэхён открыл глаза и оглядел обстановку вокруг. На полу под ними был ковёр, а помимо того стола, за которым они сидели, стояло ещё три. Что ж, если вода прольётся сразу на ковёр, то высушить его высушат, однако вся та гадость, которую Чимин наверняка приказал добавить, никуда не уйдёт и тогда всё равно кто-нибудь пострадает. Разлить воду по столу тоже не выйдет, потому что тогда всё равно что-то попадёт на ковёр, а этого надо было попытаться избежать. У него оставался только один выход… Сделав вид, что заметил что-то на своих одеждах, Тэхён резко опустил руку с полотенцем вниз так, чтобы задеть край чаши. Как он и планировал, часть воды успела выплеснуться на него, прежде чем ему удалось поймать её и вернуть в исходное положение. Что ж, теперь у него оставалось всего несколько минут, прежде чем отравленная вода пропитает собой верхние одежды и доберётся до кожи. Он тут же вскочил с места. – Прости, – бросил он Чимину, который в замешательстве смотрел, как Тэхён в спешке подбирал полы вымоченных в воде одеяний. – Будет лучше, если я приведу себя в порядок у себя в покоях. Чимин даже слова вымолвить не успел, как Тэхён буквально вылетел из общих комнат. Как только он оказался у себя, то тут же отдал приказ поспешившей за ним Суа, которая тоже выглядела взволнованной из-за происшествия, принести ему новые одежды, а сам принялся в спешке стаскивать с себя сырое, стараясь при этом не касаться мокрых областей, боясь, что и этого окажется более чем достаточно, чтобы заработать себе раздражение. Уже переодетый, он устало опустился на кровать. Было только утро, а он уже чувствовал себя утомлённым. Но теперь в этой бесконечной усталости он различил ещё одно чувство: злость. Он был зол. На себя, за то, что согласился, на родителей, за то, что решили вот так сбагрить его, на дядю, будь он неладен, за то, что вообще предложил его сюда запихать. А ещё он злился на Намджуна. И от этого осознания ему становилось только больнее. Намджун казался ему таким мудрым, таким умным, что он просто отказывался верить в то, что тот не видел, какими его супруги были на самом деле. Лживыми и хитрыми. Они умело располагали к себе, заставляли поверить, что они самые добрые люди на этом свете, а потом открыто ему угрожали и насмехались над ним, присылали ему отравленный чай, причём происходило это всё с завидной регулярностью. Они улыбались ему в лицо, пока за спиной обсуждали. И кто знает, каким должен был стать их следующий шаг. – Ваше Высочество, – вдруг донеслось до Тэхёна и он растерянно посмотрел на Суа. Та, похоже, уже не в первый раз звала его, поскольку вид её был обеспокоенный. – Да, – отозвался наконец он, отмирая. – Что случилось? – Его Высочество королевский супруг Пак попросил вам передать кое-что, – ответила та. Чимин? Тэхён тут же обратил внимание на вещи у неё в руках. Суа поспешила к нему, чтобы всё отдать. Кивком Тэхён отпустил её и обратил внимание на то, что передал ему Чимин. Что ж, это просто были его книги, про которые он и думать забыл, так спешил поскорее оттуда убраться. А вот сверху лежало что-то завёрнутое в аккуратный белый платок с уже традиционной для этого места вышивкой. На этот раз это были вышитые золотом цветы вишни, мельком отметил он. Тэхён осторожно распустил небольшой узелок, давая краям ткани открыть то, что находилось внутри. И лишь его выдержка не позволила ему отскочить на другой конец кровати подальше от того, что он обнаружил в свёртке. Тёмное дерево сильно контрастировало на фоне белого шёлка. Это был прекрасный гребень для волос, верхушка которого была вырезана в виде дерева, чьи корни плавно переходили в зубья, а на кроне можно было даже различить вырезанные листья. Работа была очень искусной и тонкой. Забывшись, Тэхён даже чуть не дотронулся до него, желая прикоснуться к такой прекрасной работе. Но гребень был не его. Он был от Чимина. Он не вложил никакой записки, только завернул в платок. Видимо, не просто так. Тэхён раздражённо поджал губы. Он не позволит ему навредить себе. Гребень тут же улетел в другой угол покоев. Этот день Тэхён решил провести в своих комнатах. О том, что это было не самой лучшей идеей, он догадался уже ближе к вечеру, когда от своих же мыслей был готов чуть ли не на стену лезть. Удивительно, что за весь день к нему в покои никто из других наложников пробраться не пытался. Очевидно, Чимин рассказал им всё, что произошло между ними. Он понятия не имел, как к такой новости отнеслись все остальные, да и не то чтобы ему очень сильно хотелось это знать. Вот переживёт как-нибудь и без этой информации. Другой вопрос в том, а не разболтали ли они чего самому Намджуну? Да и вообще, был ли тот в курсе, какие отношения были между его наложниками? Замечал ли он когда-нибудь, что некоторые из них порой вели себя так, словно были любовниками. Тэхён, конечно, слышал от своих сестёр, что такие отношения вполне могли завязываться между наложниками, поскольку их было много, а король всего один. Однако такие связи порицались, и тех, кто был в них уличён, даже выкидывали вон из дворца. Понятно, что этот вопрос тоже решался единолично королём, но факт оставался фактом: состоять в каких бы то ни было романтических отношениях между собой было запрещено. Более того, те наложницы и наложники, что покидали дворец после сорока лет, если правитель терял к ним интерес, а в случае с женщинами, если те так и не понесли от него, всё равно не могли вступать в отношения даже за пределами дворца, потому что такая связь всё равно считалась изменой королю и наказание за эту измену было соответствующим. Даже если предположить, что Намджун и правда не имел представления о том, чем его супруги в его отсутствие занимаются, то повсюду были слуги, кто-то же точно мог донести на них. Хотя вряд ли, тут же отказался от этой мысли Тэхён, вспомнив угрозы в свою сторону. Если по отношению к нему они носили завуалированный характер, то слугам вполне прямо можно было во всех красках описать, что с ними сделают, если те посмеют рот открыть. Ну или Намджун просто был не в состоянии принять очевидные вещи, что Тэхёну, само собой, признавать не хотелось до последнего. Но важнее пока для него было то, что он не пришёл к нему с новым разговором, а значит сегодня можно было выдохнуть. Жаль только, это не касалось его же мыслей и тревоги, которые обрушились на него единым потоком, из-за чего учёбу пришлось отложить и всё-таки признать, что сегодня он был абсолютно бесполезен. И если днём он просто переходил из одного места в другое, не в силах заняться чем-либо, то уже под конец дня он метался по своим покоям, словно загнанный в ловушку дикий зверь. По неизвестной ему причине, оставаться в безопасности своих комнат ему было уже не под силу. В конце концов, он не выдержал и, распахнув двери своих покоев, вышел наружу. Сейчас было время ужина – который он так и не приказал принести к себе в покои, к слову – поэтому все обитатели гарема сейчас были в общих комнатах. Что ж, так было даже лучше: можно было не переживать, что он мог на кого-нибудь наткнуться. Желая просто немного проветриться, Тэхён направился в сторону проходов, которые вели на внутренний двор со стороны зала, где жил король. Лампу брать он с собой не стал, всё равно сейчас темнело только в час собаки, а сейчас пока был только час петуха. Он лишь планировал немного пройтись, подышать свежим воздухом, а потом вернуться обратно. Медленно он побрёл по проходам в сторону зала короля. Тэхён не мог не обращать внимание на то, как сильно он изменился всего лишь за три месяца во дворце, если не считать ещё месяц, который он провёл в качестве кандидата. Ему определённо не нравился тот человек, которого он видел в зеркале. Прежняя расслабленность его полностью покинула, оставив после себя лишь не уходящее ни на секунду напряжение и сильнейший страх смерти, который толкал его на страннейшие вещи. И он подозревал, что утренняя сцена с чашей с водой была далеко не пределом. Его совершенно вводили в тупик поступки других наложников. Те одновременно казались ему самыми весёлыми и самыми двуличными людьми, которых он когда-либо встречал. А про двуличие он знал много. Спасибо дяде. Будь он проклят. Однако он до сих пор не понимал, что именно произошло вчера вечером. И от этого он тоже начинал злиться. Хотя даже не был уверен, из-за чего именно его захлёстывали такие эмоции. Из-за того, что ему хотелось, чтобы каждый его вечер заканчивался вот так? В чьих-то тёплых объятиях, после разговора по душам. Или из-за того, что он так легко поддался чужому наверняка хорошо отыгранному очарованию? Он не знал. Он знал лишь то, что сейчас он жалел обо всём, что произошло тогда. Он до сих пор не мог поверить в глупость, которая чуть не довела его до собственного убийства. Хотя он не мог и не отметить, что именно этой ночью он спал так хорошо, как ему удавалось поспать только тогда, когда Намджун оставался с ним на ночь. Впрочем, Чимин был не единственной его проблемой. Чонгук же точно также продолжал оказывать ему бесконечные знаки внимания, и если чай можно было просто вылить и больше не вспоминать о нём до следующего раза (как он, собственно, всё это время и поступал), то таким же образом избавиться от живого человека было в разы сложнее. И не потому, что люди на жидкость не похожи. С Хосоком и Сокджином и так всё было ясно. Те, как самые старшие, вполне ожидаемо были серьёзной помехой на его пути к скучной и незаметной жизни. Хотя даже Юнги умудрялся иногда поднимать в Тэхёне всё новые волны паники от излишнего внимания. А Тэхёна разрывало на части: от желания поверить в то, что все они были дружной семьёй, которая была готова принять его в свой круг, и осознания, что реальность едва ли была такой сказочной. Как итог, большую часть времени Тэхён чувствовал просто смертельную усталость. Подчас ему даже думалось, что ему давно лет под сорок, настолько старым он себя ощущал от бесконечных переживаний и страха за свою жизнь. Сколько ещё он вынесет в таком темпе? Сколько ещё осталось до конца? Его конца… Тэхён притормозил и прислонился к одной из колонн, чтобы перевести немного дух. Ему нужно было отдохнуть. Как физически, так и морально. Он огляделся вокруг. Место выглядело незнакомо. Задумавшись, он, должно быть, забрёл в ту часть внутреннего двора, куда прежде никогда не заходил. Значит, он уже оказался на той территории, где королевскому супругу разгуливать без сопровождения не полагалось. Стараясь запомнить всё до мельчайших деталей, чтобы понять, в какую сторону ему надо идти, Тэхён двинулся по коридорам. Кажется, он совершенно позабыл, как именно попал в эту часть дворца. Но тут он заприметил открытую в одно из помещений дверь, мерцающий там свет свечи и чьи-то разговоры. Обрадованный он поспешил к этой комнате, чтобы попросить подсказать дорогу. Комната оказалась каким-то складом, где он обнаружил троих евнухов, которые там что-то сейчас перебирали. – Желаю вам доброго вечера, – учтиво произнёс Тэхён. – Ваше Высочество, – они тут же обратили на него всё своё внимание и низко поклонились. – Что привело вас сюда? – поинтересовался один из них. С одной стороны, такой вопрос мог бы показаться глупым, тем более что Тэхён был теперь частью королевской семьи, однако он видел, что на лице евнуха не было ничего, кроме вежливого интереса и готовности выполнить любое его поручение. – Я немного заплутал, – не стал скрывать своих возникших трудностей Тэхён. – Возможно, вы сможете мне подсказать, в какой стороне находятся залы гарема. – Само собой, Ваше Высочество, – склонил голову всё тот же евнух. Он же быстро и доходчиво объяснил Тэхёну, куда и сколько раз надо было повернуть, чтобы выйти к залам гарема обратно. Тэхён поблагодарил его за помощь и хотел только развернуться, чтобы уйти, как его остановил раздавшееся позади него восклицание. – О, это же вы! Тэхён снова развернулся и непонимающе поглядел на одного из евнухов, который внимательно рассматривал его лицо. – Простите? – неуверенно выдавил он. – Точно, – присоединился третий евнух, который до этого момента молчал. – Мы уже виделись ранее, когда вы только пришли во дворец, – пояснил он всё ещё пребывавшему в замешательстве Тэхёну. Приглядевшись к этим двоим поближе, Тэхён понял, что эти лица кажутся ему знакомыми. Это были те самые евнухи, с которыми у него состоялся не самый приятный разговор, когда он пришёл в купальню, будучи ещё только кандидатом. – Рады видеть, что вы ещё живы, – вдруг произнёс один из них, а у Тэхёна по спине пробежал холодок. Всё ещё? – Что вы имеете в виду? – стараясь не выдать дрожащего голоса, спросил Тэхён. – Не обижайтесь, Ваше Высочество, но вы не выглядите как тот, кто смог бы продержаться в таком месте как гарем очень долго, – честно ответил второй, заработав тычок в ребро от первого евнуха, который помог Тэхёну с направлением, и по его лицу было ясно, что тот явно перешёл допустимые границы, но его сейчас это совершенно не волновало. – Так что здорово, что пока с вами ничего не произошло, – также бездумно бросил третий. Тэхёну показалось, что он не может больше дышать. Воздуха не хватало. Он должен был уйти сразу же, как только вспомнил их. Едва ли их вторая встреча могла пройти хорошо, раз уж первая закончилась не лучшим образом. В том состоянии, в котором пребывал Тэхён последние три месяца, любое волнение, даже самое незначительное, превращалось в серьёзную проблему. А самое ужасное заключалось в том, что они не решались, а продолжали копиться. И вот сейчас, кажется, копиться больше было негде. Тэхён развернулся и почти побежал. Он не был уверен, что направился в ту сторону, куда ему указывали изначально, но это больше не имело значения. Плевать, куда он бежал. Главное, подальше от них. Подальше от всех. Он не хотел никого видеть.