Фея и охотник

      Юсон в то утро так мило спал, прижавшись к своему жениху. Всего каких-то семь дней оставалось до даты свадьбы. По обычаям им не полагалось спать в одной постели до церемонии, но разве могли они отказать себе в этом удовольствии?       Хонджун наблюдал за ним. За тем, как длинные ресницы касаются щек, как плечи вздымаются и опускаются от спокойного дыхания. И он не мог сдержать улыбку.       - Я чувствую, что ты смотришь, - внезапно произнесли аккуратные пухлые губы возлюбленного. Его веки распахнулись, и взгляд пал на Хонджуна.       - Давно не спал? - чуть смутившись, спросил лекарь.       - Не очень, - зевая, отвечал ему Юсон. Юноша потянулся и опустил руку на лицо Хонджуна, привлекая его к себе. - Доброе утро...       - Доброе, милый, - улыбался Хон в ответ. Он притянул Юсона к себе за талию, оставил поцелуй на кончике носа, щеке и коротко коснулся губ.       - Ну хватит. Мне на сборы пора, - играючи отстранял он от себя жениха.       - Не хочу никуда тебя отпускать. Пусть Сан перебьется. - Хонджун плотнее прижал его к себе, словно физически стараясь оставить его рядом, не отпускать.       - Нельзя так. Сан разозлится, - сказал Юсон, поправил взъерошенные волосы парня и вновь поцеловал. - Это мой последний поход перед свадьбой. Надеюсь, что последний в принципе, конечно. Но против слова нашего вожака не попрешь.       Юсон встал с кровати, едва выбравшись из объятий Хонджуна. Его тонкая светлая спинка мелькнула перед глазами. И как только этот хрупкий юноша умудрился стать полезным для вожака в этой борьбе против фей? Он ведь сам внешне очень уж был похож на одну из точно таких же феечек, которой никак не мог наглядется лекарь.       - Вернусь вечером, и мы продолжим начатое. Хорошо? - Юсон улыбался, но почему-то тогда у Хонджуна защемило сердце. Предчувствие? Возможно. Но в то утро он не уделил ему должного внимания. Он ждал. Занимался работой и ждал возвращения Юсона. Но пришёл к нему лишь Минги. Вечером того же дня бледный, как лист бумаги, второй сын прошлого вожака пересек лекарский домик, крепко, как никогда прежде, обнял Хонджуна.       - Прости... - одними губами произнес Минги, и у Джуна, словно земля ушла из-под ног. Друг протянул ему кольцо. Тонкое, аккуратное, красиво до этого мгновения блестевшее на пальце Юсона. Засохший след от крови смазался горькими слезами, которые Хонджун не мог сдерживать. Он осел на землю и дал чувствам волю.

***

      Хонджун открыл глаза, оглядываясь вокруг. На улице было еще темно, но небо едва начинало светлеть. Он провел ладонью по своим щекам. Те были мокрыми от слез. Опять этот сон. Воспоминания того злосчастного дня.       Охотник взглянул на Сонхва, который умиротворенно спал на своей импровизированной постели. Хонджун встал на ноги, шагнул к нему, поправил покрывало, чтобы фей не замерз и, опустившись к нему, невесомо поцеловал в макушку.       Парень понимал, что заснуть обратно уже не сможет, поэтому вышел из пещеры, ощущая прохладный утренний воздух, который испарил остатки сна до конца, и пошел на поиски лечебных трав.       Хва проснулся, когда Джуна уже не было в пещере. Костёр потихоньку догорал, и стало холодать.       Он выбрался из своей лежанки, принялся искать охотника, но никого не было рядом. Стало страшно, что его бросили. Снова. Он схватил рубаху, которая полностью просохла, застегнул её, накинул на плечи шкуру животного и выскочил из пещеры, побежав по прохладному, влажному мху, ища своего человека. Звать его было опасно, вдруг, в лесу охотники, которые заметят фея. Но он обязан найти Кима. Мастер не верил, что тот мог бросить его, а также находиться в пещере одному было невыносимо. К тому времени, как солнце показалось из-за горизонта, Хонджун возвращался к пещере, но встретила его лишь тишина. Фея нигде не было.       - Сонхва? - он вышел на улицу, выглядывая в утреннем сходящем тумане, парня. Он не мог уйти, и охотник это знал. Хва говорил, что пока не вылечится полностью, возвращаться в поселение не планирует.       Хонджун пошел, не глядя. Хотя нет. Он пронесся по просыпающемуся лесу широкими торопливыми шагами. Сонхва еще не выздоровел. Он не мог летать, а рана еще вчера продолжала кровоточить. Если охотники его найдут, то беды не миновать. Либо убьют, либо отведут к вожаку. И поди еще узнай, что из этого хуже, а что лучше.       Пак не смог уйти далеко. Услышав шорох шагов вдалеке, он забрался в куст сирени и спрятался. Рана саднила, было страшно, что его заметят, найдут и убьют. Защитить себя мастер сейчас бы никак не смог.       Он лишь надеялся, что это Джун его ищет. Что это он сейчас выйдет к нему и подаст ему руку.       «И зачем я вообще покинул пещеру?..» - промелькнула мысль в его голове. Это было импульсивно и глупо. Раньше, когда он был еще полон сил, то смелости ему было не занимать. Однако теперь, пережив многое и став обыкновенной хрустальной фигуркой, которую сломать не стоило никаких усилий, напугать и довести до необдуманного поступка оказалось еще проще.       На опушке леса, где цвели по весне красивые дикие яблони, сирень и вишня, Хонджун надеялся встретить своего сбежавшего фея. И когда в кусте сирени послышался шорох, он шагнул ближе к нему.       - Хва, это ты?..       — Хон.. — тёплый и тихий голосок отозвался на зов, — Я думал, что умру сегодня... Как же я боялся... — Он потихоньку выбрался из кустов и прижался к нему. Все его тело содрогалось от страха, но и внезапно нахлынувшего облегчения. Феи из его поселения, конечно, удивились бы тому, как рядом с охотником их же собственный Мастер чувствовал умиротворение и защищенность.       - Святые... Ты напугал меня. - Хонджун крепко его обнял, прижав к себе. Его сердце бешено стучало, готовое вырваться наружу.       Вернуться в место своего пристанища и не увидеть того, кто был рядом... Вновь пережить подобное он бы точно не сумел.       - Не уходи больше так... Я думал, что уже не увижу тебя, - вздохнул охотник с облегчением, зарываясь носом в его волосы. - Не пугай меня…       — Я лишь проснулся, а тебя не было рядом. Я пошёл тебя искать. Думал, что ты бросил меня или с тобой что-то случилось, поэтому и покинул пещеру. Но потом я услышал чьи-то тяжёлые шаги и спрятался, чтобы не попасться. Слава богу, что ты меня нашёл... Давай, скорее вернёмся. Мне плохо и я очень голоден.       - Прости, что напугал. Надо было предупредить, но я не хотел тебя будить, вот и... - шептал ему Хонджун, не желая отпускать. - Я набрал лекарственных трав для тебя. А еще раздобыл нам немного мяса и ягод. Пойдем обратно. Я накормлю тебя. Почему же ты так дрожишь?..       Охотнику казалось, что говорит он это все в бреду, просто на автомате, не вникая в слова. Он в порядке, он жив. Он сейчас в его руках. Хоть и напуганный, весь подрагивающий, но рядом.       — Скажи, мои крылья в порядке? Мм? — Всё, о чем сейчас переживал Хва, это крылья и то, что Джун вернулся. Его не бросили. А значит, он сможет вернуться домой, когда вылечится, — А ещё мой сын... Я переживаю, что он пойдёт к охотникам за мной… Я боюсь, что он погибнет в поисках меня. Хонджун, я могу как-то с ним связаться? Хон неохотно отпустил его, развернул к себе спиной и аккуратно коснулся истрепавшейся одежды, чтобы проверить рану.       - Она снова раскровилась, - констатировал охотник в итоге и мягко огладил кожу вокруг кончиками пальцев, будто страшась причинить вред. Та была покрасневшая и чувствительная после того, как затягивающейся ее вновь потревожили.       — Главное, что крылья на месте. Всё заживёт. Ты мне скажи, как с Уёном связаться? Я бы послал ему весточку, но боюсь, что её перехватят другие охотники. Поможешь мне с этим?       - Я подобным занимался только единожды... - задумался Хонджун. - Мои силы связаны напрямую с сознанием других. Если связать ваши два сознания, словно... Мост? Наверное, это самое точное определение. Тогда через меня, как связующее звено, вы сможете связаться.       — Тогда, давай, попробуем, — он улыбнулся, — Когда вернёмся в пещеру. Я хочу связаться с сыном и сказать ему, чтобы он не смел искать меня. Я переживаю, что он узнает, что меня похитили, бросит всё и отправится на мои поиски. Он не очень хотел быть защитником деревни, а после моей кончины ему придётся взять это бремя на себя. Он станет главой, а Ёсан — Мастером. Переживаю за них. Если они решат, что я погиб, они могут начать войну с твоим племенем...       - Мое племя это заслужило, в какой-то мере. Хотя среди наших тоже могут найтись хорошие люди, несмотря на грубоватый от рождения нрав, - улыбнулся охотник и, придерживая Хва за талию, повел того назад. - Взять хоть Минги. Ему и дела нет до воин. Он любит заниматься садом, рукоделием, разводит животных и строит быт на уюте, а не только практичности. Хенджин. Он не охотник, но по обстоятельствам живет среди нас, разводит собак. Частенько он, как глас совести пресекает жестокость со стороны охотников. Например, если во время набегов в плен попадаются совсем уж юные девушки, вчерашние маленькие девочки, заступается за них и защищает, спуская собак на тех, кто не чист на помыслы в отношении них. Хотя Сану разницы особо никакой. Если захваченные симпатичны на лицо, то пол его не волнует, зажимает и, наслаждаясь мольбами о помощи... Сам понимаешь, что делает.       — Какой мерзавец, — лицо фея перекосилось от отвращения. — Надеюсь, он не сделает ничего с феями, которых поймает, если война действительно начнётся. Я ему это просто не прощу. Они все для меня, как дети. Если эта мразь обидит моих малышей, его голова слетит с плеч. Все свои силы отдам, но ему не жить.       Они вернулись в пещеру, Пак опустился на произвольную постель и тяжело охнул. Рана снова болела. Он понимал, что сделал хуже себе, поднявшись и пойдя по поиски Джуна.       — Снова болит...       - Повернись ко мне спиной. - Хон свел свои лекарские силы в ладонях, коснулся ими раны и, осторожно проводя по ней, снимал боль. - Отдохни хорошенько. Ты потратил много сил. Похождений нам хватит, хорошо? - с улыбкой на губах, словно с ребенком, говорил охотник. - Полежишь, а я пока приготовлю поесть.       — Слушаюсь, господин, — чуть улыбнулся Хва. Ему и правда сейчас лучше было не шевелиться лишний раз. Он с дуру помчался искать Джуна, не подумав, что тот вернулся бы сам. Теперь же все усилия охотника по его исцелению откатились назад. После процедуры фей снова перебрался в постель и улегся, глядя на своего компаньона.