Природа любви

      В королевстве ведьмы не росли ни водоросли, ни цветы. Перед Ириной простиралась лишь голая серая песчаная пустошь. Ей показалось, что вдали она увидела деревья, но вблизи они оказались лишь мертвой оболочкой обесцвеченных кораллов. Где когда-то цвела жизнь и разливались краски, теперь царило лишь умирание. Кое-где лежали огромные каркасы костей – последние останки последних морских млекопитающих.       Течение возле водоворотов было сильным, Ирину ослепляла поднявшаяся галька. Она видела лишь кости вокруг. Их становилось все больше. Рыбьи. Человеческие. Даже скелет русала с оторванными руками. Ирина обняла себя руками, чтобы придать решимости, и неуверенно двинулась вперед. Неожиданно кости задрожали, вытянулось огромное черное щупальце, пытаясь поймать её в свои кольца. Ирина вскрикнула от ужаса и бросилась вперед. Она избегала смотреть на окружавшие её кошмары. Спасаясь, она плыла, и вскоре очутилась в сердце королевства.       Здесь тоже были кости, но они были сложены в подобие дома и перевязаны черными водорослями. Это было жилище Морской Ведьмы. Но дверь была заперта и охранялась дюжиной жирных водяных змей.       Принцесса или нет, но здесь Ирина была всего лишь скромной просительницей. – Пожалуйста, – позвала она. – Пожалуйста, впустите меня. Я прошу о милости, вы одна в целом мире можете мне помочь.       Дверь открылась, и появилась ведьма.       Внешне она была похожа на русалку, но на ней было мерцающее «платье» из живых рыб, привязанных за хвосты к сети. Они все еще пытались спастись, из-за движений их плавников платье колыхалось и искрилось в тусклом свете. Её волосы и глаза были белы, и сияли ярче разбросанных вокруг костей. – Ты ищешь смерти, – произнесла ведьма. – Пожалуйста, – начала Ирина. – Я прошу вашей помощи. Я отдала свое сердце принцу Фредерику из мира людей и не могу жить без него. Я умоляю вас превратить мой хвост в ноги, чтобы я на земле могла добиться его любви. – Ты ищешь смерти, – повторила ведьма. – Есть способ исполнить твое желание, но тебе он принесет одно лишь только горе. Я могу приготовить тебе снадобье. Ты должна будешь сесть на берегу завтра до восхода солнца и выпить его. Ты ощутишь ужасную боль, твое тело преобразится, и тебе покажется, что ты стала человеком. Но сердце твое останется сердцем русалки. При тебе останется морская грация, всякий, кто увидит, как ты ходишь, будет восторгаться. Но каждый шаг по суше будет сопровождаться болью, будто ты ходишь по острым ножам. Сможешь ли ты это вынести? – Да, – дрожащим голосом ответила русалочка. Разве не мучилась она прежде ради своей любви? – И знай вот еще что, - продолжила ведьма. – Став человеком, ты не сможешь вновь стать русалкой. Ты никогда больше не сможешь плавать в морских глубинах, иначе умрешь, как все люди. Ты никогда больше не увидишь ни отца, ни сестер, ни бабушку. И ты не сможешь по-настоящему стать человеком. Любовь к принцу сохранит тебе жизнь, но едва он женится на другой, как твое сердце разобьется, а тело превратится в гальку и пену, и растворится в волнах. От тебя не останется даже воспоминаний. – Если он женится на другой, - прошептала Ирина. – Но… что, если он женится на мне? – Не женится, – заверила ведьма. – Ни один человек не может полюбить морское создание. Они могут лишь покорять. Ты больше не будешь принцессой, будешь лишь подкидышем. Ни один принц на тебе не женится.       Младшая дочь морского короля знала, что это значит. Если её принц захочет на ней жениться, ему придется отказаться от своей семьи и обязанностей. Разве это невозможно? Ведь она ради него сделала то же самое. Она вздернула подбородок: – Я умру, когда он женится на другой, но перед этим у меня будет шанс быть рядом с ним. Если я не рискну, я все равно умру. Я не могу жить без него. Мое сердце принадлежит ему. – Маленькая дурочка, – произнесла морская ведьма, хотя в её голосе можно было разобрать странную нежность. – Но какую плату ты предложишь мне в обмен на этот великий дар?       Об этом русалочка никогда не задумывалась. Она была принцессой, у неё всегда все было. Едва ли она понимала, что такое плата. – У меня ничего нет, - сказала она. – Я могу вернуться во дворец и принести вам жемчуг, раковины, цветы… – Ничего не нужно, – ответила морская ведьма. – Я получу твое главное сокровище: твой нежный голос, самый прекрасный в мире.       Ирина в смятении прикрыла рот ладошкой. У неё не будет голоса? Она никогда не сможет поговорить с принцем и рассказать о том, что у неё на сердце? Какая ужасная цена… Но, наверное, это значит, что сделка выгодная? Теперь можно не трусить. Она была готова жизнь отдать лишь за то, чтобы быть рядом с принцем. Что такое голос по сравнению с этим? – Хорошо, – прошептала она. – Высунь свой маленький язычок, и я его отрежу, – сказала морская ведьма.       Ирина задрожала, открыла рот и закрыла глаза. Она почувствовала, как клещи сжали её язык стальной хваткой. В то же мгновение её пронзила острая боль. Она инстинктивно вскрикнула, но крика не было, лишь облако крови. Задыхаясь, она схватилась за горло. – Стой, глупое дитя, – сказала морская ведьма и вложила ей в рот что-то мягкое. – Ты все еще русалка, перестань пытаться дышать.       Ирина закрыла рот и попыталась успокоиться. Вода поддерживала её.       Морская ведьма опустила розовый язык русалочки в бутыль, где он заблестел, словно жемчужина. Потом она принялась доставать неведомые компоненты из тайников вокруг костяного дома, соединяя их в клубящемся пару. В какой-то момент она подняла руку и полоснула по ней ножом, её черная кровь стекла в нечестивое зелье. В котле начал пульсировать зеленый свет. Ведьма опустила руки в кипящую массу, чтобы размять и придать ей форму. Можно было увидеть, как она посмеивалась. Напоследок она бросила язык Ирины. Сверкнула яркая вспышка, Ирина съежилась, её мужество было на пределе.       Когда она открыла глаза, в костяном доме было пусто, ведьма держала в руках светящийся зеленый флакон. – Держи. Не пей, пока не очутишься на берегу. Если ты откроешь зелье под водой, все твои жертвы будут напрасны.       Ирина не поблагодарила ведьму. Во-первых, она не могла вымолвить ни слова. Во-вторых, это было не одолжение, а купленная и оплаченная услуга. Она сжала флакон и бросилась прочь, прочь от ведьмы, от костей, от смерти.       Спасаясь от одной смерти, мчась навстречу другой.       Солнце еще не взошло, когда русалочка приплыла на пляж, маленький райский уголок. Луна светила ярко, но ни одно живое существо не шевелилось. Она была одна.       Ирина взглянула на флакон в руке. Теперь она задумалась: не стоило ли ей вернуться во дворец, чтобы напоследок поцеловать отца и сестер? Ведь она больше их никогда не увидит. Но что они могли сказать друг другу? Она не могла говорить, у неё не было возможности объяснить свой выбор. А если они заберут у неё зелье, все будет напрасно. Прощаться было уже слишком поздно. Пусть их последнее воспоминание о ней будет на балу, когда они все были счастливы.       Она достала флакон из воды, он показался ей тяжелым.       Обрубок языка больше не кровоточил, но во рту было странно пусто.       Она так далеко зашла. И все же… Когда она несла принца сквозь океан, это была отчаянная борьба с препятствиями. У неё не было времени обдумывать иной вариант. Решив отправиться во владения Морской ведьмы, ей пришлось поспешить, чтобы пол в доме хозяйки не украсили кости русалочки. Когда ведьма отняла у неё язык, она не шевелилась.       Сумела бы она сама отрезать себе язык ножом?       Хотелось думать, что да. Она поклялась заплатить любую цену. Ведь она любила принца.       И вот она сидела, держа в руках флакон.       Не так-то просто сделать решающий шаг, когда никто не заставляет.       Нет, вспомнила она. Она должна выпить зелье до восхода солнца, иначе все тщетно. Вот и все. Выбор сделан.       Она резким движением откупорила флакон и поднесла к губам. Светящиеся зеленые пузырьки хлынули ей в рот, она попыталась сглотнуть. Мгновение ничего не происходило. А потом… ножи! Острая и душераздирающая боль пронзила её грудь, шею, пальцы. Казалось, её кости были вырезаны из плоти. А потом самый сильный удар, словно топор, обрушился на её хвост, разрубив его надвое. Её тело забилось в конвульсиях, потом обмякло, и она осталась лежать на песке, бездыханная.       Все погрузилось во тьму.