We're just falling down

«Не волнуйтесь, я отправился туда, где мне и место. Единственное, о чём я вас попрошу, во что бы то ни стало спасите Минхо. Спасибо вам за дружбу.  Прощайте».   Ещё пару раз перечитав письмо, Ньют понял, что можно ничего не менять. Окинув комнату взглядом, он остановился около стола, где они совсем недавно обсуждали свой план дальнейших действий, и когда Ньют всё испортил, выйдя из себя и набросившись на Томми… В этот момент, когда тело не слушалось его, а слова лились из него, так, словно в нём, всё это время находился огромный шар, наполненный смертельным ядом, и который просто не выдержал и лопнул. Ньют тогда на самом деле ощутил ужас.    Если раньше ему приходилось бояться гриверов и шизов, которые переступили через черту, то в тот день он понял что приближается к тому, чтобы стать одним из них. Конечно, он знал, с того самого момента как понял что заражён, что рано или поздно лишится рассудка, но знать и ощущать, как это на самом деле происходит, понимать, что он постепенно сходит с ума, оказались совершенно разными вещами.   Ньют верил, что до момента как у него съедет крыша, он успеет помочь спасти Минхо, он должен был успеть, но он всех подвёл.    Он больше не мог себе доверять.   Отправившись помогать, он мог только всё испортить и навредить своим же.    Теперь вся надежда была на Томми, именно он был тем, кто на самом деле сможет спасти Минхо. Сейчас, Ньют мог с уверенностью сказать что доверяет Томасу больше чем когда-либо, больше чем самому себе, и не только потому что тот был здоров, в отличие от него самого, просто Ньют знал, что лучший друг его не подведёт. Пока что, это было единственным в чём он мог не сомневаться, хотя… Нет, всё же было ещё одно обстоятельство в котором он был уверен. Скоро Ньют перешагнёт через черту и перестанет быть человеком.   Мысль о том, что нужно покинуть Томми и остальных, уже давно преследовала Ньюта и вот сейчас настал тот момент когда это стало необходимым.    С полчаса назад, ребята покинули штаб Лоуренса и отправились в город чтобы привести оттуда Терезу или вернее сказать похитить её оттуда. Ньюту же, удалось отмахнуться от друзей сославшись на своё самочувствие, что даже нельзя было назвать ложью, ведь самочувствие его с каждым часом делалось всё более паршивым. Томми и сам не хотел чтобы Ньют шёл с ними, зная что у друга Вспышка и он и без того страдает, поэтому никто не возражал чтобы Ньют остался в штабе. Так что, теперь, Ньют мог без проблем его покинуть.    Ему нельзя больше оставаться среди имунных, он чувствовал что чем дольше находится с друзьями, тем быстрее его заполняет гнев который он уже не может контролировать . Гнев на то, что он один оказался не имунным и медленно умирает, гнев на то, что не может искренне радоваться за друзей которым не угрожает подобная участь, хотя Ньют никогда бы в жизни не пожелал пережить, кому бы то ни было то, что сейчас переживает он сам. Гнев вызванный Вспышкой просто поглощал его разум, отчего Ньют уже сам не понимал, что из того что возникает в его голове, его собственные мысли и чувства, а что лишь плод вируса засевшего у него в голове. Всё это настолько запуталось и смешалось, что становилось просто невыносимо. Осознание, что его личность распадается на мелкие кусочки и больше никогда не станет целой, а только наоборот, скоро совсем исчезнет, пугала до такой степени, что хотелось просто кричать до потери сознания.    Только сейчас для этого было ещё слишком рано, для Ньюта первостепенной задачей стало убраться от штаба как можно дальше пока не вернулись друзья. Он не знал сколько им потребуется времени на исполнение своего замысла, но надеялся что как можно больше. Ему удалось пройти незамеченным мимо людей, только потому что никому здесь не было до него никакого дела. Он никого не трогал, а значит и у них не было причин трогать его. Всё было так просто что стало даже смешно, особенно после того как вспомнится побег из ПОРОКа.    Здесь люди были совершенно другими, просто потому что были такими же как сам Ньют, шизами, только все на разных стадиях болезни. Это и стало для Ньюта решающим фактором. Если бы это место населяли здоровые люди, то само собой Ньют не осмелился бы и носа высунуть за пределы штаба, но к счастью (или к сожалению), почти каждый житель этого города был шизом или же должен был стать им в ближайшее время, если не был имунном. Поэтому Ньют, с чистой совестью бродил по городу, не имевшего ничего общего с тем городом в котором сейчас пребывали его друзья.   «Интересно, а каким был город в котором я жил?». Вопрос возник совершенно внезапно и оставил после себя неприятный осадок оттого, что Ньют незнал на него ответа. На каком-то подсознательном уровне он чувствовал что возможно скоро он это вспомнит, и от этого шли мурашки по коже. Ньют боялся своих воспоминаний и то что они ещё с собой принесут. Если раньше, когда он ещё жил в Глэйде, он мечтал вспомнить свою семью, своё прошлое, то сейчас, на пороге смерти, такая перспектива его пугала ведь это принесло бы ему только больше боли. И всё же какая-то часть него отчаянно нуждалась в этих воспоминаниях, словно этими воспоминаниями можно было заполнить пустоту которую образовали в нём Лабиринт, ПОРОК, чёртова Вспышка и приближающаяся смерть. С этими мыслями Ньют продолжал бродить по городу.       Казалось, будто для каждого время здесь шло по разному. Для кого-то оно было идеальным, чтобы развалиться на асфальте и подремать словно у себя дома на кровати, для кого-то же наступал час когда можно устроить скандал и завязать драку на ровном месте. Зачем? Какой смысл? На эти вопросы, пожалуй, никто был бы не в силах ответить. Как будто что-то из того что происходило в нашем мире имело какой-либо смысл. Вспышки Солнца, в один миг перевернувшие вверх дном всю человеческую рассу, утечка вируса пытающаяся окончательно истребить эту самую рассу, подростки которых отправляют на смертельные испытания где больше половины из них умирает. Всё это происходило в нашем мире и как после всего этого можно спрашивать у кого-то зачем он что-либо делает и какой в этом смысл. Поэтому Ньют ничего и не спрашивал и даже не думал об этом, просто шёл дальше надеясь что никому не взбредёт в голову затеять с ним драку. Ему и без того было плохо и в добавок он был один среди сотен, а то и тысяч незнакомых ему людей. От этого на душе было ещё тоскливее. Ему хотелось быть совсем в другом месте, там где были сейчас его друзья, а не в этом Богом забытом месте. Только Ньют уже сделал свой выбор и пути назад у него не было. — Не трогай моего ребёнка! — раздался такой оглушительный крик, что Ньют от неожиданности вдрогнул.   Оглядевшись по сторонам в поисках кричавшего человека, Ньют понял что такое впечатление, крик произвёл только на него одного. Остальные словно находились в вакууме в который не проникали никакие посторонние звуки или же людям было просто плевать, чему Ньют верил куда больше. А крики тем временем не прекращались: — Отпусти! По хорошему тебя прошу, зачем он тебе? А? Если так хочешь ребёнка возьми моего, он тут, не далеко. Я его совсем недавно закопал, поэтому почти как живой, ну давай же. Отдай! — голос точно принадлежал мужчине средних лет и возможно он даже звучал бы приятно, если бы не знать о чём говорит этот человек. — Не смей! Не смей, я тебе говорю, только шагни ещё в мою сторону и будешь лежать рядом со своим ребёнком! — теперь было понятно что кричавшей была женщина, по голосу было сложно определить сколько ей лет, ясно было лишь то что у неё есть ребёнок.   Не успев ничего обдумать, Ньют рванул в сторону кричащих позабыв про свою хромоту. Даже после всех тех кошмаров и ужасов выпавших на его долю, услышанное просто вывело его из хрупкого равновесия в котором, казалось бы, он прибывал всего минутой ранее. И не зная контекста можно было предположить, что сейчас назревало, на этой улице пореполненной людьми. Ньют даже не знал что ужасает его больше, то что происходящее на самом деле происходит или то что только ему одному было до этого дело.    Добежав до нужного места, Ньют увидел перед собой такую картину: мужчина, чью шею покрывали тёмные вздутые вены, почти как у Ньюта на руке, но только куда более жуткие, надвигался прямо на женщину, одной рукой державшую ребёнка, а другой нашаривая что-то в своём грязном кармане. И мать, и ребёнок были напуганы и зажаты в угол, совершенно одни. Мысль о том что никто больше не придёт им на помощь снова кольнула Ньюта за живое. В каком же мире мы теперь живём? — Отдай! Отдай! ОТДАЙ! — мужчина прибывал в таком состояниии, что казалось будто он вот-вот сядет и расплачется посреди этой улицы, словно маленький ребёнок, как тот которого крепко прижимала в себе женщина, хотя тот и не плакал, только глазами полными ужаса смотрел то на мать, то на обезумевшего мужчину.   В следующие несколько секунд успело произойти сразу несколько инцидентов.   Для начала, мужчина который казалось уже готов был лишиться чувств, вдруг, внезапно, побежал вперёд намереваясь всё же отнять свою «добычу». Однако в этот же момент побежал и Ньют повалив шиза прямо на землю. Он не знал как долго они друг друга колотили и что при этом происходило с окружающим миром, а если точнее с людьми наблюдавшими за этой сценой, словно перед ними разыгрывали какое-то шоу с участием профессиональных актёров, а не взрослый мужчина сцепился с подростком, который к тому же ещё очень сильно уступал первому в силе. Это могло бы ещё долго продолжаться если бы шиз в один момент не вцепился руками парню в шею, начав душить и если бы в следующую секунду не рухнул на него поражённый пулей прямо в затылок.    Пожалуй, слишком много всего успело произойти отчего мозг просто отказывался запоминать все детали. Сил у Ньюта хватило только на то что бы отпихнуть от себя труп свихнувшегося и краем глаза заметил, как толпа, разочарованная концом зрелища начала расходиться. Было сложно описать те чувства которые парень к ним сейчас испытывал. По сути, те были ни в чём не виноваты, а если всё же подумать, то как же можно быть такими бессердечными?   Послышались неуверенные шаги в его сторону, слегка приподнявшись, Ньют, увидел перед собой ту самую женщину которая теперь ещё сжимала в руках револьвер. Сказать честно, револьвер, в руках этой женщины в обносках, с ребёнком в другой руке выглядел до невозможного неуместным и странным. А с другой строны, в наше время почти всё было странным, так что женщина стреляющая в человека который чуть было не отобрал у неё сына, было наименее странным из того что творилось вокруг.   Казалось, женщина поняла что подросток взявшийся из неоткуда помогал ей и она в ответ хотела оказать ему помощь, но стояла в нерешительности, словно обдумывая, а стоит ли? Взгляд её был направлен в сторону правой руки Ньюта. Во время драки рукава жилетки случайно задрались, поэтому больше ничего не скрывало того что он такой же шиз как и все остальные. «Как и тот кто недавно его душил» пронеслось в голове и Ньют как можно скорее попытался отогнать от себя эту мысль, хотя бы на время, чтобы не начать биться головой об стену прямо тут же. Женщина, по всей видимости всё обдумав, пришла к выводу что парень угрозы не преставляет, по крайней мере, пока что не преставляет. Поэтому решила протянуть ему руку помощи: — Ты как, цел? — спросила она после того как помогла ему встать на ноги. — Вроде того. — отряхнувшись и прокашлявшись, ответил Ньют. — Всё таки, не мне ведь прострелили затылок, так что жить буду. — Он и сам не понял с чего это его потянуло шутить при таких обстоятельствах.   Новая знакомая похоже шутки тоже не оценила. Она быстро схватила всё ещё растерянно стоявшего парня за рукав жилета и потянула за собой. О том, куда они идут Ньют на самом деле даже не сильно то хотел думать, в конце концов, идти ему вроде как всё равно не куда, но на всякий случай решил спросить: — Куда мы бежим? За нами разве кто-то погонится? — спросил парень, вместе с тем пытаясь не отставать от попутчицы. — Гнаться то может никто и не будет, но нужно быть последним кретином, чтобы стоять рядом с мёртвым телом и дожидаться пока мимо пройдут те, кому возможно будет до этого дело. — отдышавшись, она ещё добавила — Чем дальше мы от этого урода, тем целее будем. «А ведь логично. — подумал Ньют».   Теперь он недоумевал как сам до этого не додумался. Идиотом он вроде бы никогда не был, но сейчас в это было трудновато поверить. Но скорее всего идиотом он всё таки не стал, просто было уже абсолютно всё равно, что с ним дальше будет. Раз всё равно умрёт, то зачем лишний раз о чём-то беспокоиться.   Свернув через какое-то время куда-то за угол они постепенно замеделили шаг, а затем и вовсе остановились чтобы отдышаться. — Кейша. — переведя дух, сказала новая знакомая. — Моё имя Кейша. Могу я узнать твоё, мой великий спаситель?   Она явно не пыталась скрыть сарказма, однако говорила без издёвки, поэтому Ньют пропустит колкость мимо ушей и просто ответил: — Можешь звать Ньютом.   Кейша кажется была немного удивлена ответом. — Твои родители назвали тебя в честь английского учёного? Не часто услышишь такое имя.   В памяти что-то зашевелилось и Ньют вспомнил тот день, когда у Томми в памяти всплыло то, что все их имена не настоящие. ПОРОК даже в этом хотел отделить их от своего прошлого, поэтому выдумал им прозвища и Ньюта действительно назвали в честь английского учёного, Ньютона, только к сожалению не его родители.   Заметив изменения в настроении нового приятеля, Кейша поспешила сменить тему для разговора. — Извини, если что-то не так сказала. Просто я сама своего сына назвала в честь итальянского поэта, вот и решила что забавно получается. Английский учёный и итальянский поэт в каком-то грязном переулке, прячутся от лишних глаз. Ну разве не смешно?   Смешно. Это на самом деле было смешно. Вот только в памяти у Ньюта не было никаких итальянских поэтов.    Переведя взгляд на мальчика он наконец-то заметил что тот перепугался настолько, что за всю дорогу не проронил ни слова, даже не вскрикнул, только всё крепче обнимал маму. Сейчас, он огромными глазами, в которых вместо испуга теперь был чистый интерес, рассматривал Ньюта, как бы про себя думая, не кинется ли хоть этот человек на его маму. Ньют же про себя отметил, как сильно, этот малыш напоминал ему Томми. Такие же тёмные глаза и волосы и чуть смугловатая кожа. В остальном те конечно были совсем разными, но всё же обнаруженные сходства вызвали в Ньюте какую-то необъяснимую теплоту. Конечно, не стоило бы так обмякать при воспоминаниях о бывшем товарище, хотя бы ради того что бы не мучить себя ещё больше, но Ньют ничего не мог с этим поделать.    Кейша словно чувствуя что напряжение потихоньку спадает на нет, тоже немного расслабилась. — Данте, это Ньют. Ньют, это Данте. Надеюсь вы подружитесь. — заметно повеселев, сказала Кейша.   Ньют даже на секунду забыл что совсем недавно эта женщина выстрелила в человека и очевидно, сделала бы это снова, если бы кто-то вновь принялся угрожать её ребёнку. Но больше Ньюта волновало другое, что это за поэт «Данте»? Очевидно он был крайне популярен даже в эти времена, но в голове у Ньюта не было и намёка на то что он когда-то слышал это имя, хотя явно должен был, раз Кейша не утруждает себя тем что бы подробнее рассказать о том почему назвала своего сына в честь, именно, этого поэта.   Данте тем временем словно поняв что угрозы больше нет тоже расслабился, хотя по прежднему продолжал молчать. — Тебе есть куда идти? — спросила Кейша и на одну секунду её глаза опустились в сторону руки Ньюта, где болезнь уже успела проявить себя. — Можешь не беспокоиться, мы с тобой в одной лодке.   Вот и главное отличие, от пребывания со своими имунными друзьями и пребыванием здесь, среди таких же шизов как он. Они все были в одной лодке, которая была обречена потонуть и за одно унести их всех на морское дно. — Нет. — ответил Ньют. — Я сам незнаю куда брёл пока не услышал вас.   В глазах Кейши появилось сочувствие. Скорее всего, она думала что Ньюта выгнали из дома когда узнали что он заражён и теперь ему не куда идти. Отчасти, это можно считать правдой, за исключением того, что Ньют сам себя выгнал, чтобы не мешать другим жить своей жизнью. — Если так, то можешь пойти с нами. Мы с Данте одни, нам бы не помешал один защитник дома если начнут наведываться всякие голодные подонки.   Ньют боялся как бы самому не стать этим голодным подонком, но от предложения не отказался. Всё таки, пока он не совсем слетел с катушек, он вполне мог помогать этим двоим, хотя сам не до конца понимал зачем ему это надо. В любом случае, всё лучше чем проводить остаток дней лёжа посреди улицы поэтому без лишних слов пошёл за своими новыми знакомыми.   Хотелось бы знать чем сейчас занят Томми. Вернулся ли обратно в штаб приведя Терезу? Нашёл ли оставленную записку? Если да, то что он теперь думает о Ньюте?   Столько вопросов, но Ньюту не суждено узнать на них ответы, потому что теперь их с Томми пути разошлись. Ньют надеялся, что друзья прислушаются к нему. Ньюту было уже не помочь, но Минхо ещё было возможно. Томми поймёт. Он должен понять.