Не рычи

Помимо регулярной встречи с кровищей и другими телесными жидкостями, в работе аврором были и плюсы. Например, Поттер очень хорошо знал, как искать пропавших людей. А почти пятнадцать лет в должности аврора давали серьезные приписки в личное дело типа «руководитель боевой группы», неплохие деньги, цветные медальки и возможность не отчитываться ни перед кем. Ну, раз в месяц сдавать отчеты о деятельности боевой группы, но кого это волновало, когда убийцы находятся, маньяки сажаются, а попытки взорвать Лондонский мост предотвращаются. К слову, целью всяких сбрендивших идиотов регулярно становился именно Лондонский мост, чтоб ему неладно было. Поттер иногда подумывал разнести его в превентивных мерах. Но где гарантии, что идиоты не переключатся на мост Миллениум или расписной Блэкфрайарс, а сносить все мосты через Темзу казалось утомительным. Аврор Поттер расписной мост перешел пружинящей походкой, спустился к реке, постучал по многовековой колонне и нырнул в открывшийся проход, который вел прямиком на магическую Пинк-стрит. В этой части немагловского Лондона он бывал в какой-то прошлой жизни, когда то ли искал подарок кому-то из знакомых девушек, то ли гонялся за ведьмой, создавшей особенное средство для кожи, которое эту самую кожу сдирало живьем. На Пинк-стрит пахло тягучей карамелью и немного чем-то девичьим-косметическим, а неоновые вывески сверкали предложениями убрать или добавить волосы на любые части тела и обворожить одним взглядом. Поттер количеством волос на своем теле был доволен, сверкать как лунный телец не желал, да и оборачиваться чешуей топероек не спешил, но все же толкнул одну из многочисленных дверей, чувствуя, насколько сильно он выбивался из общего радостного щебета и палитры пастельных оттенков черной аврорской формой и мрачным выражением лица. — Добро пожаловать в The QS, твой идеальный образ на особенный случай, — сладко пропела длинноволосая девица в золотистой мантии и улыбнулась жемчужной улыбкой. Гарри почувствовал вейловскую кровь и тряхнул головой. — Мне нужна Панси Паркинсон, — бросил он, ловя на себе заинтересованные взгляды ожидающих в просторном фойе ведьмочек. Ненавязчиво пахло клубникой, совсем не так, как от малфоевских любимых коктейлей. — Как вас представить? — Аврорат, — буркнул Гарри, который по одному взгляду волшебницы, такому оценивающему и глубокому, прекрасно понял, что его узнали. Увесистый серебряный бейдж достал, махнул перед лицом полувейлы и отвернулся, разглядывая белую стену, которая в ярком свете едва заметно переливалась мелкими блестками. Какая же тошнотворная муть. — Можете пройти к ней в кабинет. За мной, пожалуйста. Кстати, у нас есть отличные мужские комплексы для ухода за кожей — минус десять лет за одну процедуру, — продолжала девушка, которая как-то очень профессионально шла на полшага впереди, но при этом говорила, поворачиваясь к нему лицом. Ровная персиковая кожа, ни единой морщинки и синие томные глаза с поволокой. Красива как с обложки дорогого журнала, глазками стреляет, но вызывает ровно ноль эмоций. Вряд ли она закуривала над трупами на визжащей от порывистого ветра набережной или хранила человеческие глаза в холодильнике, что Поттер вроде бы считал плюсом. Но вообще — ноль эмоций, хотя в другой момент он бы нацепил очарование и позвал ее куда-то выпить. В другой — это в тот, когда перед глазами не мелькали картинки из магловского аккаунта Малфоя, да. И когда он не знал, что мудила спасает детишек, любит культурку и зовет друзей на вечера фондю. Полувейла испарилась на пороге просторного кабинета так быстро, будто бы ее и не было рядом. За прозрачными дверями виднелся кипенно-белый стол, заваленный какими-то разноцветными журналами — вроде хаос, но такой продуманный, будто спланированный. Как картинка из глянцевого кино, свет, блеск и умеренное количество розового. Гарри зашел внутрь. — Чему обязана? — раздалось откуда-то сбоку. Поттер медленно повернул голову — Панси Паркинсон в не в меру пушистом бесформенном кресле аккуратно перевернула страницу какой-то папки с документами. Она казалась очень миниатюрной в махине из мягкого бежевого ворса. Алые туфли на огромной шпильке валялись рядом. Гарри отметил, что их оттенок совпадает с помадой на ее напряженных губах, а весь этот расслабленный антураж явно создавался за мгновение до его прихода. Нацепил дежурное дружелюбие. — Мне нужно поговорить о Драко Малфое, — ровно произнес Гарри, решив не выдавать никаких деталей. Не время. Глянец сменился… Яростью? Аврор Поттер знал, как выглядит злость, отчаянная, жгущая внутренности. Это была она, едва уловимой тенью мелькнувшая на ухоженном лице напротив. И это была чертовски странная реакция. — Я так понимаю, это не протокольный визит? — протянула девушка, все еще сжимая папку в руках. Она очень старалась держаться, это было заметно. Против Поттера у нее было примерно ноль шансов, но Гарри дал ей возможность продолжить представление. — Он может стать протокольным, — отчеканил Гарри. — Ничем не смогу помочь. Знает что-то? Прячет Малфоя в одном из бесконечных кабинетов? Мудила свалил и не придумал ничего умнее, чем скрыться у давней подруги? Он вроде бы не идиот… Панси Паркинсон выкрала труп и пыталась убить Драко? Она могла это сделать в куда более удобных условиях, смысл пробираться в морг… — У нас два варианта, — с удовольствием начал Поттер, присаживаясь в малиновое кресло странной формы и вытягивая ногу — колено хрустнуло. — Мы сейчас можем мило побеседовать, мне хватит пары правдивых ответов про твоего друга. Или мы можем отправиться в камеру предварительного задержания, так как в рамках расследования, детали о котором я не могу разглашать, твой отказ ответить на мои вопросы попадает под статью препятствия Аврорату в исполнении прямых обязанностей. — Даже если ты решишь наложить на меня Круцио, я ничего тебе не скажу, — гордо произнесла Паркинсон. Гарри закатил глаза, покачал головой, якобы сочувственно, и приготовился резать. — По какой причине? — аврорским голосом произнес Поттер. Интонации и лица он научился менять очень хорошо. — А сам не догадаешься? Боль. Молодое лицо напротив внезапно исказилось болью, и это было еще более странно. Всего на миг, но и это выражение он тоже умел различать филигранно. Глянец модного кабинета померк. Цирк какой-то. — Подскажешь? — А знаешь, — Паркинсон вдруг поднялась, — подскажу. Вы, министерские ублюдки, поломали ему половину жизни. И продолжаете ломать. Так что давай, задерживай. И протянула руки. Как недавно Малфой у себя в кабинете… Чертовы слизеринцы, а? А у Поттера было слишком мало времени на цирковые этюды. — Стоп, — рявкнул Поттер. — Факты, а не лирику про ублюдков. Она была ниже Гарри почти на целую голову, но смотрела так яростно, будто бы готова была броситься в атаку. Слишком странная реакция. Слишком сильная. Даже если Малфой действительно был в этом чертовом салоне… Почему она так бесится? Не успел еще Аврорат наворотить дел до звания «ублюдков» с Драко, точно не успел. — Иди к дракклам! — Мисс Паркинсон, — протянул Поттер очень недобро, чувствуя, как в венах закипает кровь. — У меня нет времени на словесные пикировки. И, если честно, еще меньше времени на допросы с адвокатами, но я правда готов на это пойти, потому что твоя реакция сейчас наводит на определенные подозрения. — Ты больной? Ты буквально хочешь, чтобы я сдала своего невиновного друга детства в Азкабан, и ждешь, что я тебе за чашкой чая дам какие-то показания? Осечка. Эквилибристы валятся на арену, а животные разбегаются. Поттер подобрался. Теперь у него есть легальное обоснование допроса — Паркинсон считает, что Драко может грозить тюрьма. — С какой стати мне сажать его в Азкабан? Паркинсон удивленно моргнула. Села вновь в свое пушистое кресло, уже ни разу не в выверенную глянцевую позу. — Не понимаю… — Да блядь, — рявкнул Поттер. — Ты мне уже выдала достаточно. В Азкабан я его минуту назад сажать не собирался, но теперь, мисс Паркинсон, мне придется заняться еще и этой фразой. Или я могу услышать твою версию со словом «невиновный» и заняться своим расследованием, которое, к слову, пока к Азкабану отношения не имеет. Шах и мат. Цирк окончен, актеры понуро бредут к своим фургончикам. У Паркинсон дрожали руки, мелко, едва заметно — она тут же спрятала их в пушистый ворс бесформенного кресла. Маленькая, напуганная девчонка. Гарри сам от себя поморщился. — Дай непреложный. Поттер закатил глаза. — Я даю последнюю попытку поговорить со мной здесь и сейчас. — Он не виноват… — Да в чем, блядь? Стопка глянцевых журналов за большим столом вспыхнула огнем неконтролируемой магии, и Поттер тут же его потушил. — Ты не из-за детского приюта пришел? — наконец почти человеческим тоном произнесла Паркинсон. Собралась все же. — Нет. Причину не назову. Говори сейчас все, за что ты так самоотверженно хотела терпеть Круцио, — ровно произнес Гарри, уже видя, как все защиты рухнули. И на всякий случай готовясь к очередному пиздецу. — Он иногда лечит детей, — тихо произнесла Панси. — У них там нет колдомедиков, им не оказывают нормально помощь, даже экстренную и… — Я в курсе, — нетерпеливо кивнул Поттер. — И… Девушка смотрела на него с таким недоверием, будто бы он только что признался, что является наполовину единорогом. Блядский цирк. — Мисс Паркинсон, этот диалог не нравится нам обоим. Давай завершим его сегодня. Про детишек в приюте и его альтруистические порывы я в курсе. Почему я должен его за это сажать? — Потому что бывшим пожирателям запрещено лечить людей, у него это в лицензии написано. — Азкабан за помощь детям? — переспросил Поттер, чувствуя ком иррациональной ярости, разрастающийся в груди. — Ну… Да, — растерянно кивнула Панси. — Ты разве не знал? С пожирательскими семьями боролись по-разному, официально в колдомедицинскую Академию Драко не принять не смогли, там же был политический курс на всепрощение. Выгнать тоже не смогли — он был лучшим. И очень хотел стать врачом. Зато по окончанию вписали в его лицензию вот такое правило. Работать с людьми нельзя. Отправили в морг… И мы много раз говорили ему свалить из Соединенного Королевства и заниматься любимым делом, но он обожает Лондон и… — Потом про Лондон, — прервал Гарри, чувствуя, как пересохло в горле. — А все, точка, — Паркинсон подняла на него взгляд, полный такой отчаянной ненависти и боли. — Он лет семь назад случайно наткнулся на какого-то беспризорника, который задыхался, спас его, а потом об этом узнали в Мунго… В общем, он до сих пор выплачивает знающему об этом ублюдку деньги за молчание. И, как бы мы его не отговаривали, иногда помогает в приюте святого Елеазара, потому что там правда все… Очень плохо. — Кто в Мунго? — Он не говорил, но это один из главных… Уебки, а? Поттер прикрыл глаза и медленно вдохнул. Выдохнул. Да, Драко Малфой был мудилой, но… Лишить его возможности помогать просто из-за фамилии. Причем так грязно, неофициально. Вынудить под покровом ночи пробираться в приют, чтобы оказать помощь умирающим детям. — Я разберусь, — пообещал Поттер. — С чем? — С уебком из Мунго, с его лицензией, — устало пояснил Гарри. — Если есть еще страждущие и обездоленные, пришли список совой. — Ты издеваешься, да? — Нет, — процедил Поттер. — Я злюсь. Можешь не обращать внимания. И ответить на мои вопросы, да? Паркинсон кивнула. — Когда ты с ним в последний раз разговаривала? — Он сегодня днем написал мне, что отправится на пару дней отдохнуть, телефон выключит. Придурок. Версия с угрозами все дальше, версия «свалил, потому что гребаная королева драмы» все ближе. — Куда? — Не сказал. — Панси, сейчас, пожалуйста, попробуй мне помочь, — задушевно начал Поттер. — Мне нужно его найти и… Кое-что узнать, критично важное для одного расследования. Если он драматично свалил в отпуск, что бы он делал? — Прошелся бы по всем своим любимым клубам, а потом сидел бы на Южном берегу и грозился бы переехать на остров Скай выращивать овец, — ответила Панси с нежностью. — Потом остыл бы и аппарировал к маме с тетушкой во Францию. — Пиши список его любимых мест, — кивнул Поттер и наколдовал пергамент. Мерлин, пусть Драко все же окажется идиотом, который решил по-царски напиться в собственной драме, а не аппарировать куда-нибудь в Азию.