Зов крови

Бай Хуа, Хуа Чэн и Инь Юй подъехали на простой машине к дворцу, стража настороженно смотрела, на группу людей, что прибыла после захода солнца. Бай Хуа не собиралась соблюдать этикет и выходить из машины, она опустила стекло, и тихо, что то прошептала охране, стражник сглотнул, отступил и открыл ворота впуская их внутрь. Внутри дворца было тихо и малолюдно. Бай Хуа показала Инь Юю где оставить машину, и как только он припарковался, первой вышла из нее, прислушалась и вскоре дала знак рукой, и остальные тоже вышли. Оба были впервые внутри запретного города, и были удевленны отсутствием слуг и охраны, но Бай Хуа похоже это нисколько не волновало, она была вынуждена повести здесь несколько месяцев помогая императору с церемониями погребения. Она забрала рюкзак из богажника и направился по мощенной дороге, вскоре они услышали голос. - А ты я смотрю совсем не проявляешь уважение и заявляешся когда тебе вздумается, ещё и преступников переводишь! Это был молодой Император Лан Цаньцю, одетый как подобает правителю, но все равно не достаточно богато по сравнению с теми одеждами которые Хуа Чэн заказывал чисто в качестве сценического костюма на одну из выставок. - А вы Ваше Величество все такой же дерский как всегда. Нет времени на любезности и этикет, отведи нас в тайную комнату к запечатаному архиву, если не хочешь нажить проблем уже с другой стороны, потому что, если мои догадки верны, то даже власть бессмертного вампира будет бесполезной против того, с чем рискует столкнуться человечество. Лан Цаньцю вздрогнул от тона ее голоса, сжал кулаки, но молча повернулся и бросив - Идите за мной Направился в другую сторону, через сад к небольшому, но заросшему травой павильону. Это был дворец семьи Бай. Заброшенный, запертый и запретный для посещения многие века назад. Они шли по заросшему некогда красивому саду, мимо построек или их следов, за века отсутствия ремонта многие постройки пришли в негодность. Бай Хуа в какой то момент обогнала юношу, свернув на неприметную тропинку ведущую к самому уцелевшему зданию сделанному из камня, при подходе к нему Лан Цаньцю начал ворчать, что он здесь хозяин, но его не слушают и вообще это место пугает, и считается запретным, но судя по картам и планам, здесь где-то есть библиотека, только вход в здание он так и не нашел, и что то, что на планах отмечено как библиотека больше похоже на склеп не имеющей дверей. Хуа Чэн шедший позади императора, едва сдерживал смех, как и Инь Юй, его плечи подранивали от безвкусного веселья. Бай Хуа действительно привела из к каменному зданию, здесь небыло дверей, и само здание больше было похоже на недостроенную башню, выложенную из камня, но не имеющей не лестницы, не смотровой площадки на ее верху если таковая должна была быть построена. Она остановилась у одной из четырех на вид одинаковых стен и тихо позвала Хуа Чэна и Инь Юя, Лан Цаньцю подошёл сам, за время вынужденного сотрудничества он усвоил, что для Бай Хуа он просто ребенок, и не имеют значения его право рождения, власть, титулы и прочее, за всей этой красивой картинкой он остаётся просто человек, смертный мальчик, что рано был вынужден взять власть в свои руки. Он ещё помнит ее грубые слова, что не имеет значения его социальный статус, происхождения и прочее, уважение необходимо заслужить. Бай Хуа тем временем очень тихо показывала и объясняла рисунки на камнях, это были руны, древние письмена заключающие в себе определение задачи и силу. Поскольку заменить глазами смертного их было крайне сложно, она взяла кисть Хуа Чэна и Инь Юя в свою и провела ее по камням заставля ощутить под пальцами выбитый в камне рисунок, Инь Юй кивнул, в знак того, что понял, где располагались руны и отошёл в сторону, ему не нужно было ничего говорить, за то не долгое время сотрудничества он пон, что Бай Хуа может показывать, некоторое вещи, не объясняя, человек сам должен это понять, и он понял, одна из рун была не просто частью замка на двери, это была защитная атакующая руна, и Бай Хуа предстоит открыть дверь, не повредив ее, или скорее не активировав. Хуа Чэн ощупывал линии рисунка под пальцами, на несколько мгновений перед ним всплыли воспоминания. Богато одетый человек, держит его за руку и негромко объясняет значение символов на двери, тогда вокруг него не было такого запустения, сад был полный цвета и щеьета птиц. - А-Лянь когда тебе исполнится шестнадцать, ты начнёшь прислуживать Его Высочеству, но уже сейчас мы можем тобой начать учиться читать начертания рун. - Рун? Это красивые рисунки на стенах дворца и в некоторых местах в монастыре? - Да, руны используются как часть письменности для создания магии, они проще по сравнению с заклинаниями и талисманами, но с другой стороны они более сложные для изучения и сейчас ими пользуются очень мало людей. Идём я покажу тебе библиотеку... Следующее воспоминания немного другое. Он сидит в окружении книг и свитков в комнате залитым солнечным светом. На против него сидит невероятно красивый молодой человек, он аккуратно чертит на бумаге одну из рун пока мальчик изучает ее значение. Защитная атакующая руна, активируется с помощью крови императорской семьи или ее личной охраной, если та связана клятвой крови.... - А-Чэн, идём, первая дверь открыта - Зовёт Бай Хуа кладя руку на плечо, одна из рун светится изнутри открывая каменный вход в башню. Группа движется дальше поднимаясь по каменной лестнице, здесь нет светильников, но лестница словно подсвечивается, не давая путникам споткнуться и упасть на крутых ступенях. Когда лестница заканчивается они останавливаются перед ещё одной дверью, на этот раз, рунический рисунок здесь более четкий, Бай Хуа проводит пальцами по граням рисунка, затем подносит палец к губам, на миг проявляется и исчезает один из ее острейших клыков, оставляя после себя красную бусину крови на пальце и подносит его к одному из углублений на двери, люди наблюдают как капля скатывается по прорези заполняя рисунок цветка с контурами бабочки, светятся потусторонним светом и замок на двери тихо щелкает, отворяясь. Бай Хуа без опаски толкает двери открывая стеллажи с книгами и свитками залитые лунным светом, хотя он не видит здесь окон, но все равно благоговейно вздыхает. Он видит тот же столик для письма, что и из далекого прошлого, покрытый тонким слоем пыли. Бай Хуа хлопает в ладоши, несколько еда ли заметных рун светится и вся пыль исчезает. Лан Цаньцю благоговейно вздыхает осматривая поистине уникальные сокровища предков, однако Бай Хуа быстро пресекает его желание коснуться одного из стеллажей предупреждая. - Жить надоело? Не трогай полки, здесь кругом руническая защита защита, даже мне неизвестны все детали, не забывай, мне тогда было 16, я не имела доступа ко всем записям библиотеки. Даже Его Высочество и Их Величества не имели полного доступа, только мой отец и Его Превосходительство Ци Ин как сильнейший из охотников того времени имели доступ к библиотеке, я училась здесь только начальным рунам как и его старший из сыновей Ци Жун, мы были ровесники. Потом меня отправили на другие занятия после объявления о помовки с Его Высочеством наследным принцем Се Ином. Из того что я пока вижу, защитные руны все ещё активны. Лан Цаньцю дернулся, и освободил руки отступая назад от полки. - Мы знаем, что здесь ищем и какие полки нас потенциально не убьют? - Да нам нужны записи охотников на демонических существ, а также любые записи и документы о проклятиях крови, ядах и кровавых печатей.... - она смотрит на ряды стеллажей и добавляет - это должно быть где то здесь - она подходит к одной из самых дальних и самых высоких стеллажей с самыми толстыми на вид книгами, и проводит рукой по ребру одной из полок, ещё одна руна проявляет себя, высвечивая надпись на смутно знакомым языке, она улыбается и говорит, да это здесь, теперь нам необходимо разделиться, поскольку я сильно сомневаюсь, что кто-то из вас знает язык Сяньлэ. После этого она подзывает Инь Юя и передаёт ему первую внушительного размера и веса строку дневников. Тот пошатываясь идёт к столу. Нахождение Инь Юя здесь не просто прихоть, он лингвист и изучал так же как и Хуа Чэн несколько языков включая мертвые. Хуа Чэн подходит к столу и садится на против Инь Юя. Забытый Лан Цаньцю вздыхает, он злится, очень злится, но сдерживает свой гнев и идёт к уже сидящим за столом людям, но когда Инь Юй берет первый из дневников, открывает и пытается прочесть, понимает, что он не знает о чем идёт речь в этих дневниках, для Лан Цаньцю знакомы только редкие разрозненные иероглифы, но они не складываются в слова, в то время как у Хуа Чэна похоже не возникнет проблем с чтением, или скорее он читает чисто интуитивно, используя знания из прошлой жизни. Инь Юй берет стопку бумаги и начинает делать заметки, пролистивая страницу за страницей, Хуа Чэн делает тоже самое, но его почерт сложный для чтения, начертания иероглифов зачастую откровенно корявые или неровные. Бай Хуа продолжает искать что-то на полках тихо напевая мелодию, но вскоре возвращается с двумя крупными по размеру фалиантами, сдвигая стопку дневников, берет несколько листов бумаги и совершенно не современную кисть для каллиграфии, она обмакиает ее в чернила и быстро начинает писать, пробегая по страницам книг, затем откладывает кисть, и углубляется в чтение. Хуа Чэн сидевший рядом сидит удевленный разницей почерка, не смотря, на то, что она выбрала исторический инструмент для письма, и писала довольно быстро, ее почерк аккуратен и понятен, хотя язык который она использует в письменности далёк от современного. Инь Юй откладывает записи и смотрит на несколько листов, что она заполнила за щитаные минуты, сохранив идеальную каллиграфию. Только он так же едва ли различает о чем идёт речь в этих записях. Заинтересованный Лан Цаньцю хватает один из листов, и крутит в тщетной попытки прочесть заметки, хотя каллиграфия просто идеальная, все начертания иероглифов ровные и чёткие. - Не пытайся прочесть, это мертвый нынче язык. Я дам отдельную расшифровку когда закончу. Говорит Бай Хуа отбирая лист, она пролистала половину толстой книги, снова взялась за листы бумаги, исписывая их чистыми строками иероглифов с невероятной скоростью для обычного человека. Через некоторое время, она забирает все книги возвращая их на свои места, затем обращается к Лан Цаньцю. - Ваше Величество, на сегодня мы закончили, пожалуй мы останемся в городе на день, завтра после захода солнца, мы вернёмся и продолжим поиски, но мне нужен полный доступ ко всем секретными комнатам дворца, включая главную библиотеку и ее подземный архив, так же прошу вас обеспечить нас бумагой и чернилами, желательно ещё киноварь и бумагу для талисманов, для Инь Юя прошу подготовить простые доспехи стража и меч. После этого она встала забирая записи и направляясь к выходу. Инь Юй и Хуа Чэн пошли следом. Инь Юй был озадачен тем, что его собирались одеть как императорского стража, но возможно это имело какой то смысл если им предстоит провести некоторое время в более населенной части дворца. Лан Цаньцю кипит от злости, рычит нечто вроде согласия и они покидают дворец. Уже в гостинице Бай Хуа задерживает шторы, и отпускает жалюзи, до восхода солнца ещё около часа, она может уйти в укрытие забрав и Хуа Чэна, но не решается рисковать и предлагает всем троим не покидать номер до следующей ночи. Оставшийся час до рассвета, она ждёт когда Инь Юй поест и начинает объяснять некоторые моменты ее записей, делая нечто вроде словаря с переводом с мертвого языка Сяньлэ, на современный, поскольку она поняла по растерянному взгляду Инь Юя, что ему крайне сложно понять записи. Когда горизонт светлеет, для Инь Юя готов полноценный словарь и стопка ее записей, она даёт ему право изучить записи, и проанализировать ситуацию, когда они с Хуа Чэном проснуться у них будет время на обсуждение и поиск решения проблемы. Хуа Чэн на этот раз удивительно молчаливый, они ложаться спать каждый в своей кроватке, хотя и в одной комнате. Так безопаснее, в дневное время на Инь Юя ложится бремя охраны, а так же изучение записей сделанных Бай Хуа, теперь зная начертания старого языка, ему будет проще помогать ночью в их поисках. В библиотеке он несколько раз ловил старое воспоминание, когда тот другой он ребенок, был приглашен старшим учеником в библиотеку, ему только исполнилось 12 и он начал изучать древние руны, его учили как охранять принца, не только в монастыре где он учился, но теперь он должен был провести во дворце несколько месяцев, пока личная охрана принца была отправлена Его Величеством на помощь в одно из поселений, несмотря на статус личных слуг Нань Фэн и Фу Яо являются генералами, а Фу Яо очень хороший лучник. Поэтому сейчас мальчишка Хуа Лянь должен быть рядом с Его Высочеством, так сказать попрактиковаться в его будущей работе, конечно кроме него у принца есть ещё охрана, но они не настолько близки как Хуа Лянь, его шисюн Ци Жун имеет доступ в библиотеку, где они сейчас сидят и делают домашние задания, изучая начертания защитных и атакующих рун, это базовые знания, которые доступны всей личной охране императорской семьи, их начертание не сложное, но любая неровность черты меняет само значение руны. Его почерк довольно аккуратный, а начертания верные. Старший ученик хвалит его за старания, и через некоторое время они оставляют свои записи и покидают библиотеку, а затем и сам дворец. Точнее его покидает молодой ученик, бок о бок со своим принцем, оба одетые в простые хлопковые одежды крестьян, с вышитыми на них в цвет одежды защитными рунами. Никто больше не знает, что они покинули дворец, они пробираются тайно через вход для слуг. У них весь вечер и часть ночи для их приключений. Его Высочество ведёт своего молодого охранника в одну из лавок города, что ещё открыта, не смотря на поздний вечер, здесь продаются неброские украшения сделанные в основном из ткани. Он покупает одну такую и дарит ее мальчику. Тот с благоговением смотрит на подарок и привязывает кисточку к своему поясу поскольку мечи спрятаны в складках одежды. Они идут дальше. Принц на это короткое время забывает этикет, теперь они не охранник и принц, нет он слышит свой собственный голос, что зовёт другого не иначе как гэгэ и в этом обращение в одном слове все, что только может вложить человек, любовь, благодарность, верность и обещание? Хуа Чэн видит как блестят в свете фонарей глаза принца, видит его улыбку и то как шевелятся его губы в ответном зове, но он не слышит ответ, сон обрывается, он резко вскакивает на кровати, солнце только только начало садится. Бай Хуа ещё спит, это видно по ее неподвижности. За столом однако сидит не только Инь Юй, и это настораживает. Они ведут не громкую беседу, их голоса едва ли превышают шёпот. Дневное оцепенение и сон ещё не полностью спал, потому Хуа Чэн прислушивается к их разговору и понимает, что собеседник и незваный гость в их номера посвящен в его тайну, это Ци Ин один из молодых охотников из столицы, судя по разговору он смог добыть несколько листов бумаги для талисманов и знает где найти киноварь, хотя сейчас этот вид чернил крайне редкий и весьма дорогой. Так же он сообщил, что Се Лянь вернулся из командировки обратно на остров и был настроен, что ему не сообщили куда ушли Бай Хуа и Хуа Чэн. Пэй Мин собирался вскоре посетить столицу поскольку через несколько недель здесь будет проходить фестиваль, дань традициям он посвящен Цветочному Богу или что-то вроде того, жители Юнани придумали целый парад того как они благодарны этому богу за избавление Юнаня от предателей Сяньлэ. Правда это будет первый фестиваль за практически четыре столетия, и пока неизвестно почему его решили снова провести, и как это связано со сменой правителя, ведь теперь на трон взошел совсем молодой наследник, избавивший мир от предателей или как то так.