неизвестный

      Они шли вместе по какому-то двору, который утопал в недавно выпавшем снегу. Вдруг один из них остановился и окликнул второго:       — Коля, скажи честно… Ты гей?       — Что?… — он застыл, услышав этот вопрос. Казалось, даже дышать перестал.       — Что слышал. Ты гей?       Что происходит?       Кажется, это уже было когда-то, но когда?…       Точно! Это был сон! Значит, он и сейчас спит?…       — Что?…       — Я же не слепой, Коля. Я всё прекрасно вижу.       — Что ты видишь?… — Гоголь уже понимает, что будет сказано дальше, но решает подыграть и разыграть этот сон по точно такому же сценарию.       — Как ты ведешь себя.       — И как же я себя веду?       — А ты сам за собой ничего не замечал? — парень хитро улыбается. — Для начала ответь на мой предыдущий вопрос: Ты гей?       Так странно было видеть один и тот же сон во второй раз… Может, всё-таки поменять его? Вряд ли одно и то же снится повторно просто так, без какой-либо причины. Так может, стоит разузнать эту причину?       — Да, — блондин меняет свой предыдущий ответ. — Да, Федь, я такой…       — Тогда мне понятно твоё поведение, — Достоевский на удивление спокойно реагирует на слова друга, даже не смотрит на него.       — Что с моим поведением? Федя, я тебя не понимаю… Как ты предположил это?       — Во-первых, у тебя на стене в комнате висит плакат с персонажем из яойной манги.       — Но ты ведь не был у меня дома…       — Я слишком много знаю, — пояснил Достоевский. — Знаю даже, что совсем скоро пушка сделает выстрел…       — Что? Какая пушка? — парень точно помнил, что в прошлый раз ему говорили про руку, занятую жуками.       — Не бери в голову, — успокоил Федя. — Сейчас мне уже понятно, почему ты так относишься ко мне, почему ждал меня, почему был у Маяковского, почему волновался, узнав, что кто-то попал в полицию в состоянии наркотического опьянения, почему ты тогда меня не оставил, когда нашел на лестнице, почему волновался за меня, почему приходил ко мне домой и так далее.       — Я не…       Гоголь в самом деле не выглядит геем до того момента, пока Достоевский не начинает пихать эти факты прямо под нос. Посмотреть с такой стороны, и юноша действительно как будто бы именно такой.       — Коль, скажи честно, — брюнет останавливается и смотрит прямо в глаза собеседнику, — я тебе нравлюсь в… этом плане?       — Ты же слишком много знаешь - сам сказал, — блондин хитро улыбается, решив продолжить эту игру, — Как ты считаешь, нравлюсь ли я тебе? Скажи-ка, мои чувства отвергнуты?       Фёдор посмеивается.       — А ты попробуй угадать.       — Тогда-а-а… — Коля тянет гласные, размышляя. — Знаешь, ты сам говорил, что не хотел ни с кем сближаться, а для меня сделал исключение. Ты звал меня к себе, предлагал провести время вместе и признался, что моя компания тебе нравится. Ты доверил мне свой самый большой секрет, а также поделился некоторыми проблемами… Что будет, если я скажу, что мои чувства всё же взаимны?       — С вероятностью сто процентов ты окажешься прав.       Сто!       В прошлый раз Федя из сна говорил о пятидесяти, а в этот раз вероятность оказалась максимальной.       — То есть… — глаза юноши округляются. Слишком сложно поверить в это.       Хотя это всего лишь сон.       — Да, — брюнет кивает, склоняя голову на бок и хмурясь. — Но мне кажется, будто ты не до конца честен со мной, а может, и сам с собой… Будто… Будто на самом деле я не нравлюсь тебе в этом плане.       — Федя…       Коля пытается подобрать слова так, дабы не обидеть друга, но вдруг просыпается и видит вместо лица соседа по парте лицо своей мамы. Она смотрит на него по-доброму, но во взгляде заметна и тревога.       — Просыпайся, уже пол-одиннадцатого, — говорит она, отходя от кровати.       — Ага, сейчас, — сонно отвечает парень, протирая слипшиеся глаза. Последние остатки сна улетучиваются сразу же, когда Гоголь вспоминает, что ему только что снилось.       Вновь этот сон! Он что-то значит?       Мама уходит из комнаты, а Коля повторно прокручивает приснившееся в голове. Федя из сна только что признался ему в симпатии, и это так странно… Сам Коля из сна только что признался Феде из сна в симпатии, и это уже как-то слишком… Но если взять во внимание и слова Достоевского о Гоголе, и слова Гоголя о Достоевском, всё начинает казаться очень логичным.       Какая же это огромная глупость…       Блондин всегда относился к представителям нетрадиционной ориентации абсолютно нормально. Они тоже люди, они тоже хотят любить и быть любимыми, они тоже любят. Какая разница, какого пола их любимый человек? Во всяком случае, кого должна волновать любовь другого человека? Для чего лезть в чужие чувства и тем более презирать их?       Гоголь слышал очень много слов о толерантности, но при этом видел вокруг себя огромное количество гомофобов. Так что же в итоге? Толпа лицемеров, куда ни глянь.       Интересно, а настоящий Федя какого мнения об этом?…       Коля трясёт головой, отгоняя эти мысли. Себя в качестве представителя нетрадиционной ориентации он никогда не видел, даже тогда, когда читал яойную мангу и вешал на стену плакат со своим любимым персонажем оттуда. Сказать проще, Гоголь и не думал о своей ориентации. Раньше было плевать на это, ведь никто не задерживался рядом с ним, так что любить было некого. Теперь же людей, пожалуй, слишком много, и никого из них любить не хочется.       А если просто допустить мысль о том, что Коля мог бы влюбиться в Федю?… Это странно. Несмотря на желание быть поближе к Достоевскому, выслушать его и поддержать, провести с ним время, поговорить и обсудить всё, что угодно, обнять двумя руками, а не одной, как всех, чувство к соседу по парте не получается назвать любовью. Наверное, это просто симпатия как к другу с капелькой сострадания или чего-то подобного.       Но ведь рядом с Ваней не было такого…

***

      Воскресенье, восемнадцатое ноября.       С самого утра у Гончарова было прекрасное настроение. Во-первых, приснился очень и очень приятный сон с Лией в главной роли. Настолько прекрасный, что просыпаться совершенно не хотелось. А во вторых, Саня смог договориться со всеми о встрече так, чтобы была вся компания и никого не забыли. И Марина будет, и Лиза, и Саня, и Ваня, и Есенька, так что теперь получится наконец познакомиться с последним.       То, как описывали Сергея Пушкин и Лия, очень заинтересовало Гончарова. Есенин, судя по разговорам, как будто суммирует в себе все лучшие качества каждого из компании. Открытость от Сани, внешнюю красоту от Лизы и наблюдательность от Марины.       Большую часть дня юноша проводит в бессмысленном ожидании. Заняться ему особо нечем, встреча только вечером, в семь часов у того же ларька. Там они возьмут по баночке пива, причём только по одной, и пойдут сидеть у парадной Есеньки, обсуждая футбол, какие-то новости, автомобили и ещё что-нибудь.       Если Есенин действительно хороший человек, сможет ли он помочь Ване с Лизой? Саня рекомендовал оставить попытки завоевать Лию, чего тот делать не собирался ни в коем случае. А Серёжа? Он подскажет ему, что и как нужно делать? Может, намекнёт как-то Лие?…       Очень и очень медленно стрелка часов доходит до пятёрки. Ещё час… Почему же время так тянется?