Танец Бронзового Дракона

      — Итак, ты придумала, каким образом будешь оправдываться перед нашей матушкой? — неожиданный вопрос Дейгона застаёт маленькую и продрогшую принцессу в тот самый момент, когда она, разглядывая тёмно-зелёную в ночи гладь озера, простирающегося в некотором отдалении от них и называемого Божьим Оком, почти засыпает на луке седла, которое для неё стало мягче подушки в её постели в Красном Замке. — Мать потребует крайне твёрдых объяснений за вашу женитьбу, сестра.       — Но ты же ничего не объяснял ей, — возражает сонная Шира, едва сдерживая грозящий сорваться зевок. За эти несколько часов полёта она внезапно поняла, что хлопанье кожистых крыльев дракона достаточно неплохо убаюкивает, ничуть не хуже колыбельной, которую мама пела в нежном возрасте любимой дочери. — Я помню лишь её радость и торжествующую улыбку.       — Ты ошибаешься, — коротко смеётся за спиной Дейгон, но встречный ветер глушит его, заставляя Ширу полностью обратиться в слух и даже дышать как можно тише, чтобы не пропустить мимо ушей слова брата. — Мама, если ты не помнишь, после пира отчитывала меня как маленького, сетуя на то, что я нарушил все планы королевы Алисенты и сорвал помолвку, насколько я помню, на Барбе Болтон. Или на Патриции Редвин? Седьмое Пекло, совсем уже забыл, на какой из прекрасных дев матушка хотела женить меня. Поэтому, не сомневайся, — мстительная издёвка в голосе брата слишком явная, чтобы игнорировать её и быть спокойной, — наша леди Ройс не просто пристыдит тебя, но ещё и потребует веские основания на то, чтобы твой брак сохранить. Я надеюсь, вы не собираетесь консумировать брак, не став старше?       — Как тебе сказать, — и едва эти слова срываются с губ девушки, на её затылок обрушивается ощутимая такая затрещина, заставляя сдавленно охнуть и прижаться лбом к прохладной коже лука, в тщетной попытке унять вспыхнувшую боль.       — Балда, — немилосердный Дейгон злится, говоря сквозь сжатые зубы, а Вермитор вторит ему рассерженным рёвом, от чего принцесса вздрагивает, чуть сжимаясь. — Даже не смейте этим заниматься, пока вам двоим не исполнится столько же, сколько и мне! И, поверь мне, сестра, я узнаю, если вы всё-таки решитесь на это. И мой гнев будет страшен.       — Хорошо! Хорошо! — наигранно взмаливается Шира, прикрывая ладонью саднящий затылок, тем не менее, надеясь, что старший не отвесит ещё одну затрещину, чтобы подкрепить угрозу. — Обещаю, что не будем косну…конус…консумировать брак до шестнадцати лет!       — Lodaor, ao ont ūndegon Gēlenka Tīkun ēva ao mazverdagon bē, — удовлетворившись обещанием, отвечает моментально остывший принц, в качестве извинения целуя сестру в макушку. Когда же слева яростный клёкот Солнечного Огня, юноша с нескрываемым весельем добавляет. — Похоже, Эйгон провёл беседу с твоим женихом.       Повернув голову, Шира видит держащегося обеими руками за затылок Эймонда, пока его брат, склонившийся к уху, что-то угрожающе шепчет мальчику, крепко держа в руках поводья Золотого, который, поддерживая всадника, фырчит и недовольно рычит, пуская тёмно-золотой дым из ноздрей. «Бедный Эйм, тебе, наверное, гораздо больнее, чем мне, — сочувственно смотрит на возлюбленного девушка, вновь вцепившись за верхние ручки. — Но мы знали, на что шли. Если это — плата за нашу любовь, я готова её принять, как и ты. Надеюсь, эти четыре года пролетят быстро и мы сможем, наконец, не отлучаться друг от друга.»       — Думается, мы зря летим к Талли, — тяжело вздыхает брат, отстраняясь от ручек с поводьями и потягиваясь, насколько позволяет седло. Шира слышит, как хрустят его кости и лёгкая дрожь сразу же пробирает девицу. — Быть может, стоило полететь к Холлардам, в их Кроссхолл?       — Почему? — произносит Шира первое, что приходит в голову, питая крохотную надежду, что Дейгон, конечно, шутит, ведь не зря же они уже столько часов летят в Риверран, терпя определённые неудобства. — Нам грозит опасность?       — Нет, нам-то она точно не грозит, — без какой-либо радости отвечает принц из-за спины, вновь тяжко вздыхая и, будто бы, собравшись с мыслями, продолжает. — Дело в том, что Дом Талли расколот из-за того, что одна часть большой семьи лорда Гровера поддерживает Эйгона, вторая выражает верность Рейнире, а третья находится в условном нейтралитете. Я только сейчас подумал о том, что наш визит может всё ещё сильнее усугубить и, например, сыграть Рейнире на руку. Насколько я знаю, расстановка Зелёных и Чёрных в Речных Землях сейчас, примерно, одинаковая, то есть, одна половина здешних лордов за нас, другая же за Рейниру, — юноша замолкает на несколько мгновений, разглядывая что-то справа от Вермитора, а потом продолжает нудным тоном. — Если брать Западные Земли, то, пока существует брак Лейны Веларион и Джейсона Ланнистера, они будут всецело поддерживать Рейниру, хотя, полагаю, я могу ошибаться, так как Ланнистеры вполне способны сыграть против всех, поставив на Лейну, как на королеву.       — Я ничего не понимаю, — жалуется Шира, пытаясь радоваться хотя бы тому, что её волосы, связанные атласной лентой в тугую косу, не лезут в лицо.       — Не поверишь, сестрица, но я сам ничего не понимаю в этой игре, — понуро констатирует Дейгон, но, вдохнув как можно больше воздуха, продолжает попытки объяснить всё, что его волнует. — Чёрные могут посчитать, что мы пытаемся укрепить влияние Эйгона в этих землях и, скорее всего, предпримут определённые действия, чтобы противостоять нам. А, учитывая это, нам бы хорошо иметь человека, способного действовать в тайне от мастера над шептунами дяди Визериса, — однако, неожиданно тон брата становится обеспокоенным и он обращается уже ко всем, перекрикивая ветер и хлопанье крыльев двух драконов. — Ребят, посмотрите направо. Вы видите тоже самое, что и я?       Шира, возмущённо кряхтя из-за неудобного положения, поворачивает голову в указанное направление и первое, что она замечает в наползающем тумане на Божье Око — отсветы от большого костра, пылающего где-то на северной оконечности огромного озера. «Возможно, жители Харрентона что-то празднуют?» — думает принцесса, но обеспокоенность Дейгона никак не выходит из её головы, заставляя приглядываться к отсветам пламени и неровным теням, то и дело скрывающимися за низкими облаками.       — Летим вниз? — доносится до Ширы приглушённый ветром крик Эйгона и девушка косится на брата, склонившегося к крылу Вермитора в попытке что-то разглядеть, но облака, туман и дым от костра будто бы специально скрывают то, что происходит внизу.       — Это горит Харренхолл, — выдыхает Дейгон, непонятно как разглядевший это, его правая рука сжимает с силой ручку с поводьями, что костяшки пальцев белеют и кажется, будто бы сейчас он отдаст нужную команду Вермитору, но юноша отвечает. — Нет! Чем меньше людей нас заметит, тем лучше!       Морская Звезда не возражает, пусть слова были готовы вот-вот сорваться с её губ, вместо спора она возвращается мыслями к тому, что брат сказал, что Эйгону нужен свой человек, который сможет делать всё то, что делает Ларис Стронг, лорд-дознаватель и мастер над шептунами дяди Визериса, которого, за выдающиеся результаты на обеих должностях, называют Пауком, новым прозвищем, почти вытеснившим старое, Косолапый. Девочка, конечно, несколько раз встречалась в коридорах Красного Замка с этим человеком, ничуть не похожим ни на своего отца, грозного воина и могущественного десницу, лорда Лионеля Стронга, ни на брата, не менее внушительного сира Харвина. «Когда я его вижу, мне становится страшно, — думает Шира, вспоминая каждый его взгляд, касание или же улыбку, обращённую к ней. — Я не верю ему. Но мама, как и королева, как и король с Малым Советом, верят. Почему? Чем он это заслужил?» Она не знает ответа на этот вопрос, но точно понимает, что Ларис Стронг далеко не так прост, как кажется.       — Надо что-то делать, — внезапное бормотание брата заставляет Ширу обратиться в слух, ведь в нём всегда можно услышать что-нибудь интересное, чтобы потом найти предлог подоставать Дейгона, занятого очередной какой-нибудь глупой мальчишеской забавой. — Мне нужен свой мастер над шептунами, иначе Эйгон проиграет. Среди всех моих друзей есть только два человека, которые могут справиться с этой работой. Гонзо Талли и Харкон Болтон. Они умны и умеют получать сведения, не оставляя никаких следов. Харкон вообще писал мне, что ему удалось обзавестись осведомителями почти в каждом замке и городе Севера. Думаю, когда я отправлюсь в Сумеречный Дол к Дюраму, я сразу же полечу в Дредфорт, чтобы привлечь Харкона ко двору. Он мне пригодится в Королевской Гавани.       И воцаряется молчание, вновь позволяя каждому погрузиться в своим мысли. Однако, Шира предпочитает покрутить головой, в попытке рассмотреть то, что находится внизу, под их драконами. Конечно, она помнит, что под ними находятся изрезанные реками Речные Земли, самый плодородный регион Вестероса, помимо Простора. Разумеется, что четыре главных друга в жизни её брата являются выходцами из Королевства Рек и Холмов. Более того, она знает, что может Лимана, Гонзо, Бриндена и Виллема считать своим друзьями, ведь они больше всех проводили с ней и Рей время, когда гостили в Красном Замке.       «Когда-то я мечтала выйти замуж за Виллема Блэквуда, — всё-таки возвращается к воспоминаниям принцесса, чуть улыбаясь. — Я тогда впервые услышала о том, как он, будучи всего лишь на год старше меня сегодняшней, зарубил Джерелла Бракена на смотринах для Рейниры. Ах, если бы он столкнулся в дуэли с Эймондом, то, думаю, проиграл бы мгновенно.»       Тем не менее, она всё ещё питает к нему нежные, пусть и не такие, как к своему жениху, чувства. Всё-таки он постоянно одаривал маленькую принцессу разными подарками и всегда находился подле неё по просьбе Дейгона, защищая от любой опасности.       А вот Гонзо всегда был ей, быть может, чуть неприятен. Являясь самым младшим отпрыском грандлорда Гровера Талли и леди Гвин, урождённой Гловер, этот парень, будучи ровесником её брата, всегда был чрезмерно грубоватым и хамовитым, охотно конфликтуя с любым лордом, который ему не нравился. А за любые его шалости отвечали слуги и простолюдины, ведь он в совершенстве освоил искусство вранья, умело сваливая вину на других. Сейчас Шира, конечно, относится к нему более благосклонно, но, тем не менее, что-то внутри ей всегда подсказывало, что ему не стоит полностью доверять.       Если говорить о Бриндене Мутоне и Лимане Дарри, то они весьма надёжные друзья, по мнению Ширы. Первый юноша чрезвычайно предан Дейгону из-за того, что тот всегда защищал его перед братом, Валисом Мутоном, когда те гостили в Красном Замке. Раньше девочка знала его, как весьма полного мальчика, любившего поесть побольше, благо, что Дейгон всегда позволял ему это, порой, лично принося с замковой кухни что-нибудь вкусное, например, жутко любимый Мутоном пирог с кальмарами и мидиями. Второй же парень не имел явных причин быть настолько преданным Дейгону, но, тем не менее, он таковым является, чаще остальных навещая принца. Если раньше Лиман был весьма щуплым мальчишкой, не слишком любящим драки, то сейчас он стал весьма статным юношей, претендующим на звание рыцаря и являющимся достойным наследником лорда Акселя Дарри. Также он женился год назад на Дине Редфорт, племяннице лорда Редфорта. И, как рассказывал Дей, их брак можно назвать идеальным.       «Для Дарри, быть может, и идеальный, но не для Таргариенов, — усмехается девушка, замечая, что ночь постепенно уступает ещё робкому утру, но первые солнечные лучи уже греют уставших всадников, пусть само светило едва-едва показывается из-за горизонта на востоке. — Наши принцессы не смогут прожить без полётов на драконах. Ни одному мужчине, даже Старкам, не заставить нас сидеть смирно дома, занимаясь глупыми вещами.»       — Вижу…

***

      — …Риверран! — кричит уставший, но, судя по тону, крайне довольный Эйгон, от чего вся сонность моментально слетает с Дейгона, успевшего даже чуть задремать верхом на Вермиторе. Юноша старательно сдерживает зевок, чтобы не показать мгновения своей слабости, и, коротко кивнув кузену, наконец, видит замок, возвышающийся над местом впадения реки Камнегонки в Красный Зубец. Сделанный из песчаника, Риверран имеет красноватый цвет, контрастирующий с почти синими черепичными навершиями замковых башен, господствующими над противоположными берегами. Дейгон помнит, что, будучи в десятеро меньше исполинского Харренхолла, Риверран является не менее сложным замком для осаждающих, так как он построен прямо на стыке двух рек, да ещё и огорожен от берега искусственным рвом, мгновенно заполняемым водой с помощью сложной шлюзовой системы, превращающей не слишком большой замок в неприступный остров, способный очень долгое время держать осаду без потерь для обороняющихся. В силу этого, Риверран имеет треугольную форму, повторяющуюся во всех строениях внутри массивных стен, даже внутренняя крепость, вместе с господствующим донжоном, имеет эту форму.       «Разумеется, он не устоит перед огнём дракона, — как-то отстранённо думает юноша, однако, глубоко внутри коря себя за такую мысль. — Вермитор, конечно, не Балерион, но он сможет придать Риверрану более плавные очертания.» Бронзовый Гнев, будто уловив мысли всадника, тут же рычит сначала грубо, а потом звонко, будто бы спрашивая разрешения излить поток золотого огня на твердыню Талли. Дейгон тут же старается успокоить свои мысли, глубоко вдыхая и выдыхая, очень вовремя вспоминая о том, что их связь достаточная крепкая и что ему не достаёт опыта в том, чтобы передавать дракону правильные эмоции.       — Daor, Vermithor, — достаточно громко произносит принц, чуть наклоняясь вправо и проводя ладонью по грубой тёмно-бронзовой шкуре дракона, под которой ощущаются мощные мышцы каждый раз, когда тот взмахивает крыльями. — Nyke istan pirta. Эйгон, садимся в богороще!       — Эймонд, голова говяжья, просыпайся! — доносится до Дейгона недовольный вопль кузена, видимо, призванный пробудить от крепкого сна младшего брата. Конечно, Дей сочувствует ему и лишь немного злорадствует, ведь самому-то поспать не удалось из-за ночного холода, постепенно отступающего под теплом выплывающего из-за горизонта светила.       — Paktot embrot, Vermithor! — отдаёт команду принц, краем глаза наблюдая за Широй, пытающейся разглядеть знаменитый Риверран или хотя бы его круглые башни. Затем Дейгон, повернув голову в сторону постепенно приближающегося справа замка, замечает, что по стене твердыни бегают маленькие фигурки гвардейцев Талли, наконец, увидевших двух крылатых ящеров и, конечно, их всадников из-за манёвра. С лёгкой улыбкой он добавляет. — Vestragon rytsas naejot zirȳ.       Бронзовый Гнев, встрепенувшись так, что Дейгон слышит испуганный писк сестры, приподнимает свою рогатую голову и оглушающе ревёт, сотрясая небеса, и юноше кажется, что вот-вот над ними сгустятся тяжёлые тучи, сверкая яркими белыми молниями и закручиваясь в подобие торнадо. Когда же к приветствию Вермитора добавляется более звонкий голос Солнечного Огня, видение мгновенно отступает. «Кажется, я никогда не устану удивляться Вермитору, — думает Дей, крепко держась за ручки управления и поводья, пока его дракон немного грузно разворачивается, чтобы сесть почти в центре достаточно просторной богорощи Риверрана. Широкие крылья цвета дуба поднимают мощные потоки воздуха и, если бы у принца были длинные волосы, то они сейчас бы трепались в этих воздушных водоворотах, застилая ему обзор. — Почти шесть лет мы вместе, но он постоянно удивляет меня.»       — РА-А-А-А-О-О-О! — отвечает протяжно замковый горн, пытаясь подражать рёву Вермитора, заворчавшего от громкого ответа. На зубчатых стенах постепенно становится всё больше гвардейцев Талли и принц уверен, что их взоры прикованы к ним, ведь не каждый день увидишь над своей головой двух огромных и красивых драконов.       Когда Вермитор опускается на высоту донжона Риверрана, огибая его и направляясь прямо к большой поляне в центре богорощи, Дейгон успевает заметить выбежавшего на один из балконов лорда Гровера Талли, всё ещё достаточно проворного старика, которого, впрочем, едва не сдувает поток воздуха от очередного взмаха крыльями. «Интересно, Гонзо здесь или же… — однако, мысль не успевает до конца оформиться, как принц видит идущую в богорощу из крепости небольшую процессию из гвардейцев, рыцарей и кого-то из знати, возглавляемую лысым человеком. — А вот и Гонзо.»       — Ninkiot, Vermithor! — отдаёт команду Дейгон, ослабляя ремни Ширы и свой пояс, пока Бронзовый Гнев, быстро взмахивая крыльями, подлетает к поляне, едва не срезая кроны слишком высоких деревьев. В воздух тут же поднимается всевозможная листва и пыль, мешая Дейгону видеть то, что происходит прямо перед драконом. Чуть левее на поляну постепенно опускается и Солнечный Огонь, поднимая в воздух ещё больше всякого мусора. Принц избавляется от пояса в тот момент, когда Вермитор с грохотом приземляется на поляну, сотрясая землю и пугая некоторых солдат, уже выстроившихся полукругом перед двумя драконами. — Сначала сойду я, потом ты, сестра, — предупреждает молчащую Ширу Дейгон, полностью освобождая её от ремней и тут же соскальзывая на лестницу.       — И три года не прошло, как ты решил навестить своего друга! — раздаётся справа от спускающегося юноши громогласный и крайне недовольный голос Гонзо, перекрывающий приземление Солнечного Огня. — Неужели принцесса Хелейна настолько хороша, что ты забыл обо мне, Седьмое Пекло?! — Дейгон чувствует, как уши краснеют, и видит почти повернувшего свою морду Вермитора, который глядит на всадника одним глазом, при этом урча. — Ну и зверюга у тебя, Таргариен! С нашей прошлой встречи он ещё больше стал, дери меня форель!       — И я рад тебя видеть, Гонзо, — с плохо сдерживаемой улыбкой отвечает Дейгон, шагая навстречу другу, осмелившемуся подойти вплотную к морде теперь уже смотрящего на него Вермитора. Принц, подходя к Талли, ведёт ладонью по грубой шкуре на шее дракона, чувствуя его жар, согревающий левую руку и будто бы снимающий боль с неё. — Смотрю, ты решил полностью избавиться от своих волос? — Гонзо всё не в силах отвести взгляд зелёных глаз от Вермитора, чуть скалящегося в подобии улыбки и урчащего как-то слишком игриво. Дейгон видит, что даже самый малый рог на морде Бронзового Гнева в длину не меньше ноги Талли, который всего лишь на полголовы ниже самого принца. А если друг осмелится войти в пасть дракона, то ему придётся ещё и совершить весьма сильный прыжок с нижних зубов, чтобы попытаться дотронуться кончиками пальцев до самых длинных верхних клыков.       — Да, драться неудобно, — наконец, парень поворачивается к Таргариену, показав ещё одно изменение во внешности — сломанный и неправильно сросшийся нос, имеющий сильную кривизну вправо. — Судя по твоей одежде, ты сбежал из столицы, — на одутловатом и заспанном лице, покрытом старыми царапинами и небольшими шрамами, появляется скромная улыба. — И, смотрю, с тобой целых три спутника. Неужели Рейнира отрастила яйца и решила действовать при живом отце?       — А не опасно ли так говорить о принцессе, милорд? — включается в разговор Эйгон, за которым идёт хмурый и молчаливый Эймонд, накинувший капюшон на голову. — Насколько нам известно, часть вашей родни поддерживает притязания моей сестры, — и принц слишком уж пристально смотрит на молчащих гвардейцев в тяжёлых кольчужных хауберках мелкого плетения и такими же бармицами с закрывающими голову барбютами.       — О, не волнуйтесь, мой принц, — кланяется Эйгону Талли, звеня кольчужными полосами, что нашиты на тёмно-красный дублет с вышивкой в виде серебряной форели. — Мои братья, Томмен и Робин, вместе со своими супругами и детьми гостят у их родни в Белостенье и Ивовой Роще. А Торену наши разговоры неинтересны, он, как обычно, напился и спит.       — Этот жирный придурок только и может, что есть, пить, спать и срать, — неожиданно вступает в разговор тот, кого Дейгон ожидал меньше всего увидеть. Новый собеседник, вышедший из-за спины речника, одет достаточно просто для места, из которого он родом, в потрёпанную кожу с едва заметным гербом его Дома — охотником, натягивающим лук. — Без обид, Гонзо.       — Если бы наши семьи были дружны раньше, Рикард, то мой отец, думаю, с удовольствием отправил бы Торена в Рогов Холм, — хмыкает парень, глядя Тарли, превосходящего его в росте на целую голову, снизу. — Хоть бы оделся поприличнее, ну.       — Прошу прощения, мой принц, — не обращая внимание на слова Гонзо, Рикард учтиво кланяется Дейгону, а затем, полностью игнорируя Вермитора, повернувшего к нему свою морду, в одно мгновение преодолевает некоторое расстояние, тут же заключая принца в крепкие дружеские объятия, что у юноши перехватывает дыхание от силы ровесника, — но я, Седьмое Пекло, рад тебя видеть. Прости, что не объявился в Королевской Гавани, — едва Дейгон успевает обнять его в ответ, Рикард тут же отстраняется от друга, виновато смотря в его глаза своими, блекло-карими, — я со своими людьми гнался по приказу лорда Тирелла за разбойниками, напавшими на торговый караван из Крейкхолла, по Морской дороге. Эти ублюдки удирали от нас так быстро, что нам пришлось в Крейкхолле менять коней и преследовать их ещё много лиг, пока мы и конный патруль Сарсфилдов не разгромили подонков на Речной дороге.       — И ты решил заглянуть в Риверран? — Дейгон сочувственно смотрит на друга, чьи немного отросшие тёмные волосы ходят волнами из-за горячего дыхания Вермитора, смотрящего с любопытством на высокого и крепкого парня. — Надеюсь, ты хоть отправил ворона?       — Пф, ещё у Сарсфилдов, — бурчит Рикард и на его скуластом лице читается совсем не искренняя обида, впрочем, мгновенно исчезающая, едва парень замечает Ширу, всё это время стоявшую подле брата в скромном молчании. — О, Шира, прошу прощения, что не заметил тебя, — и Тарли припадает перед принцессой на одно колено, целуя протянутую ладонь и одаривая девочку самой тёплой улыбкой, которая тут же вгоняет её в краску, пусть Шира старательно не показывает этого, держась прямо и пряча смущение за лёгким реверансом.       — Это всё, конечно, очень приятно, — вовремя вмешивается Гонзо, понимая, что Рикард готов ещё долгое время расшаркиваться в любезностях с Широй. — Но, быть может, проследуем в Большой чертог? Думаю, мой отец уже успел дойти до него, чтобы встретить наших принцев и принцесс. К тому же, думаю, у Эйгона и Дейгона есть некая просьба.       Однако, не успевает вся процессия двинуться в сторону чертога, прочь от крепости, как в небе раздаётся мелодичный рёв дракона, привлекающий внимание не только людей. Вермитор, пару раз моргнув, поднимает рогатую голову и отвечает громогласным хриплым пением, признавая нового гостя Риверрана, объявившегося столь неожиданно, и перекрывая свист Солнечного Огня.       — Это Хелейна и Пламенная Мечта.