BORN TO LOVE

      Хосок ушёл в свои покои, он тяжело дышал, думал, что ванная ему поможет. Альфа сразу же скинул с себя все вещи, когда оказался в комнате, ушёл в ванную, набирая в неё теплую воду, стоял обнаженный, упирался в керамику, ощущая, как он дрожит, как ему тяжело удается держать себя в руках, как сложно контролировать. Альфа погрузился в воду, задирая голову, располагаясь, водил влажными пальцами по шее, желая, чтобы это делал омега, но ему оставалось лишь мечтать об этом, даже когда этот омега так рядом. Чон ощущал эти гипсофилы вокруг, он задыхался уже, слюну пускал и языком её не собирал, ведь Зверь уединился, теперь он мог быть самим собой. Альфа водил ладонью по своему телу, с закрытыми глазами мечтая, что это совершает Джульетта, это делало его тело ещё твëрже. Альфа тянулся пальцами к члену, растягиваясь в ванной, лёжа на спине в сидячем положении, задрав голову, с закрытыми глазами начал себя касаться, ощущая, как ноги задрожали, передавая эту дрожь по всему телу.       Альфа разок попробовал, и теперь это заменяет ему ночь с другими омегами. Теперь он не имеет права заглядывать на чужих омег, ведь у него есть ангел, которого он ждёт, сейчас ублажая себя, представляя, что рядом с ним омега. Хосок шипел от того, что слишком долго терпел, а сейчас мучит себя этими касаниями и мыслями об омеге. Он говорил себе, что не позволит о чëм-то таком задуматься об омеге, но Зверь уединился, был в клетке своих желаний, но выпустил себя из цепей, чтобы удовлетворить своё тело, усмирить того, кто ещё чуть-чуть и зубы показал, смотря на омегу и его шею. Альфа, тяжело дыша, действовал быстро, желая освободиться от того, что так сильно засело в его теле, мучило его и не давало вдохнуть. Он понимал, что это на утро повторится, ведь он не может себя заставить не дышать любимыми гипсофилами. Зверь уединился, соизволил выйти из своей клетки и усмирить свою чёрную душу.       Джульетта уже спала. Омега пожелал альфе сладких снов, но сейчас у него тяжёлые всхлипы воды в ванной, дыхание и дрожь. Омега спал сладко, но об альфе такого не скажешь — он умирал от жажды. Самостоятельно пытался решить проблему, но всё равно в его мыслях был он.       Джин в холодном поту проснулся, увидев сон, что с Намджуном и Чимином что-то случилось. Омега дотянулся до светильника, включил, осветляя комнату, начал искать свой телефон, его руки тряслись, он боялся своих мыслей, которые продолжали мучить его душу. Казалось бы, это просто сон, но омега так испугался, в его глазах были слезы, он видел, как в живую, как жестоко убивают его брата и Чимина, он слышал их последние вдохи, их последние слова. А Джин лишь смотрел на это и не мог ничем помочь.       Омега достал мобильный, начал набирать брата, было уже поздно, но Джин знал, что в это время Намджун был у Чимина и вместе с ним работал, этот сон настолько напугал омегу, что он хотел позвонить кому-то одному из них и спросить, всё ли хорошо, убедиться в том, что это и правда был сон. Монстр не брал трубку. Джин вытирал слезы с холодных щёк, одновременно набирая номер Чимина. Два, три раза, но никто не отвечал. Омега погряз в панике, он успокаивал себя тем, что альфы были заняты, в работе, в том диком плане, который они создали и уже выполняли. Либо же они ограничили на неделю доступ омегам на звонки им, чтобы не выследили номера, пока идёт эта операция, либо же у них есть специальные номера, о которых знают лишь Чоны. Джину было плевать на всё, ему нужно было дозвониться до брата. На его мобильный никто не отвечал, он знал, что у Чонгука и Хосока точно должна быть какая-то связь с Намджуном, и омега должен был просить помощи.       Джин поднялся с постели, поспешил найти комнату Хосока, если попадёт к Чонгуку, то и его поднимет на ноги, но он был обязан услышать голос брата и Чимина, иначе он не успокоится, иначе он не уснёт и к утру поседеет. Омега надел халат поверх своего белья, вышел из комнаты в коридор, заглядывая в каждую дверь, ища там покои хоть одного из альф. Комнату брата он пропускает, ведь не хочет его будить и тоже в нервы бросать из-за сна. Джин хотел сам услышать голос альф и убедиться, что всё хорошо, он вспоминал вдохи брата и вновь ощущал на щеках слезы, он едва перебирал ногами, пытаясь отвлечь себя, чтобы не впасть в истерику, но, когда открывал каждую дверь, понимая, с какой целью он это делает, как-то забывал о том, что его заставляло переживать. Омега вошёл внутрь помещения очередной комнаты, в помещении был включен свет, Ким на полу увидел вещи Хосока, немного успокоился, поняв, что это его покои, начал блуждать глазами по комнате, ища его.       В сонном состоянии он не мог соображать здраво, у него была лишь цель найти альфу и выпросить у него, чтобы тот обязательно сейчас же набрал со своих секретных устройств Намджуна или Чимина, чтобы омега мог услышать их голоса и успокоиться. Омега заходит в ещё одни двери, которые были в помещении альфы, проходит внутрь, останавливается глазами на Хосоке, который тоже не слышит лишние шаги рядом, не слышит чужой запах и присутствие, ведь всё это казалось ему «его». Джин замер, отвёл глаза в сторону, увидев альфу в ванной, поняв, что он слишком далеко зашёл из-за своей паники, омега начал медленным шагом отходить назад к двери, нащупывая за собой хоть что-то, боялся, чтобы альфа не вышел из своей агонии и не увидел его. Омега уже мог соображать и даже забыл, зачем сюда пришёл, смотря на альфу, который с закрытыми глазами себя ублажал, тяжело дыша, издавая рычания.       Джин нащупал ручку двери, босыми ногами прилип к плитке, не мог оторваться и покинуть помещение, боясь привлечь внимание и нарушить покой альфы. Джин сильно переживал, он начал тяжело дышать, и это его и выдало. Хосок открыл глаза, услышав, как кто-то с ним в унисон дышит, посмотрел в сторону источника звука, увидел своё чудо, увидел свою Джульетту. Поначалу Хосок думал, что это ему мерещится в порыве оргазма, который так скоро пришёл, когда он увидел омегу в одном помещении. Но когда увидел его напуганные глаза, понял, что это реальность. Джин увидел глаза Зверя на себе. Его заметили эти черные, полные похоти глаза. Это произошло так быстро, что омега не успел вдохнуть, у него этот воздух альфа отобрал. Из-за дикого страха омега ощутил слабость в ногах и недостаток воздуха в лёгких, голова настолько зашипела, что в глазах потемнело, что заставило омегу потерять сознание и упасть на плитку. Зверь напугал омегу. Зверь глазами заставил упасть Джульетту.       Зверь сорвался с цепи, а омега его в таком виде увидел. Он ещё не был к этому готов. Вот и не сдержался, сил не хватило, Зверь все забрал себе, хрупкую душу омеги попробовал глазами. Хосок испуганно выскочил из ванной, увидев омегу, который упал на плитку и продолжал лежать. Альфа схватил халат и накинул его на спину, подбежал к омеге, взял его на руки, занося в свои покои, положил на свою постель, капли падали на омегу с его мокрого тела, альфа приложил два пальца к его шее, чувствуя бешено стучащий пульс. Хоть это и плохо, но альфа успокоился, ощутив его сердцебиение. Омега был бледен, альфа боялся, что Джин пришёл к нему, чтобы попросить помощи, возможно, у него что-то болело, вот он и не сдержался, не успел сказать, что с ним, потерял силы. Альфа подвязал поясом на талии халат, взяв стакан со своего комода, облил водой немного омегу, чтобы привести в чувства, так дико переживая за него. Омега вздрогнул, ощутив на себе холодные капли вперемешку и с каплями от волос альфы, который сидел рядом, смотрел на него, положив обе руки над омегой. Хосок выдохнул, увидев его глаза.       — Как же ты меня напугал, Джульетта, — Хосок приподнял свои подушки выше, взял омегу за талию и приподнял и его, чтобы тот принял сидящее положение и начал ровно дышать.       Джин бы ему тоже сказал, как он его напугал, но пока приходил в себя, смотря на альфу, который подавал ему стакан с водой, заставляя пить, чтобы стабилизировать состояние. Альфа провёл рукой по его лбу, проверяя его температуру, но она была в порядке, он не понимал, что привело его ночью к нему, и это пугало альфу, ведь он боялся, что у него что-то болит, что заставило его потерять сознание. Джин принял стакан воды от альфы, выпил и подал обратно уже пустым.       — Прости, я не должен здесь быть, — Джин прятал свои глаза, вспоминая, из-за чего он так запаниковал и потерял сознание, начал подниматься с постели альфы, чтобы встать на ноги, но Хосок его не пустил, вновь положил руки ему на талию, положив обратно, боясь, что он снова упадёт на ватных ногах.       — Джин, скажи мне, что случилось? У тебя что-то болит? Я привезу врача, если что-то не так, — Хосок все же думал, что омега искал его ночью, чтобы просить помощи, но не успел попросить, ведь сил не хватило. Знал бы он, что омега Зверя испугался, которого без цепей на шее увидел.       — Хосок, у меня ничего не болит, всё правда хорошо, я пришел по другой причине, — Джин приподнялся немного, поджав ноги к себе, опуская халат на них, смотря в глаза альфы, который хотел помочь омеге, выяснить, что случилось, иначе ему Монстр голову оторвёт, если с головы Джина хоть одна волосинка упадёт.       Альфа приподнял бровь, взглянув на него, видя его бледное лицо, ожидал от него эту другую причину, в чём же дело, почему омега таким напуганным явился к нему, чего хотел от голодного Зверя, который быстро на себя цепи надел, увидев омегу на пороге.       — Что-то хотел? Проси, что угодно, — Хосок немного успокоился, увидев, что омега стабилизировал дыхание и уже не был бледен, как стена, его глаза наполнились не паникой, а сонной пеленой.       — Я хотел, чтобы ты позвонил Намджуну, мне срочно нужно услышать его голос, почему-то с моего мобильного он не взял трубку, я думаю, что у тебя должна быть связь с ним, — Джин увидел в альфе удивление, когда он это услышал, он ещё больше начал переживать, что что-то случилось, если он хочет обратиться именно к брату. Но на самом деле ради того, чтобы услышать голос брата, Джин должен был явиться к Зверю, который был не на привязи, он гулял на свободе, рычал и стонал, сдавливая в пальцах свой член.       — Всё точно хорошо? Я могу чем-то помочь? — альфа переживал, что если омега хочет обратиться к брату, значит, могло быть что-то серьезное.       — Лишь тем, что дашь мне трубку телефона, чтобы я смог услышать голос брата, — Джин стоял на своём, он не сможет быть спокойным, если ему Хосок не поможет.       — Я сейчас буду, — Хосок направился к столу напротив окна, достал из тумбочки телефон, через который он мог звонить Намджуну, когда они были на важных и опасных заданиях и не пользовались своими номерами, а использовали совершенно другие, которые нельзя отследить.       Альфа включил телефон, набирая номер Монстра, слыша гудки, а после них резкое: «Что случилось?». Хосок молча подошёл к омеге и подал ему телефон, который тот сразу же ухватил, приложив к уху.       — Намджун! — омега надеется услышать голос брата, поджав губы, нервничал в ожидании его слов.       — Джин? Что-то случилось? — по ту сторону экрана Намджун выходил из кожи, услышав голос брата, альфа уже успел испугаться, подумал, что их засекли, первым делом взяв под прицел Чонов и его братьев.       — Всё хорошо, я просто хотел услышать твой голос, — Джин выдохнул, услышав голос брата, теперь он был уверен, что он может спать спокойно и забыть тот страшный сон.       — Почему же ты так пугаешь, малыш? — на проводе альфа тяжело выдохнул, услышав от омеги, что всё хорошо.       — У вас там все в порядке? Я переживаю, — ещё одно, что хотел узнать Джин и пойти спать, не отвлекая брата и Хосока, второго омега точно отвлёк своим появлением, и ему очень за это неловко.       — Соскучиться успел? Новая компания альф тебя не развлекает? — смеётся Намджун, продолжая: — У нас всё хорошо пока, работа кипит, продажа пошла в ход, к утру половины не будет, — альфа был увлечён своей работой, когда дело касается врага, это его любимое дело. Джин услышал голос Чимина на фоне, ещё больше обрадовался.       — Рад был тебя услышать, Чимина тоже от меня поприветствуй, я спать, — Намджун был на громкой связи, поэтому и Чимин успел последнее услышать, передав Джину сладких снов.       — Завтра наберу, люблю тебя, поцелуешь вместо меня Тэхёна, — произнёс альфа и повесил трубку, согрев последними словами душу омеги. Джин приподнял уголки губ, сонно перевёл глаза на Хосока, подав ему мобильный, который понял лишь одно, что для омеги был важен этот звонок, а то, что произошло в ванной, это уже реакция омеги на увиденное.       — Тебе помочь добраться до комнаты? Если все ещё плохо себя чувствуешь, можешь остаться здесь, я посплю на диване, — Хосок принял от омеги телефон, спрятал его там, где взял и вернулся обратно к омеге, смотря в его усталые глаза и на его сонный вид.       — Мне лучше, я, наверное, сам дойду, спасибо, — омега встал на ноги, медленным шагом пытаясь добраться к выходу, он дико хотел спать, но больше не видеть таких снов и не просыпаться в панике от них.       — Ты знаешь, где меня найти, если что-то вновь понадобится, — произнёс ему вслед альфа, видя, как тот неловко поднял на него глаза и спрятался за дверью. Омега теперь знает, где найти Зверя.       Джин зашёл в свою комнату, упал на постель, сам пытался разобраться, как так вышло, что он потерял сознание, но скинул это всё на панику, он был уставшим, поэтому уже не мог думать не о том, что случилось в ванной комнате альфы, и не о том, что увидел там. Джульетта ворвалась в логово Зверя. Но ангел ему не помешал, он его своим появлением в губы поцеловал. Всё настолько быстро и неожиданно произошло, что и альфа понять не успел, что происходит, пока не увидел омегу на полу без сознания и не бросился из воды к нему. Омега уснул, зная, что утром ему будет неловко смотреть альфе в глаза, ведь ворвался к нему среди ночи, нарушил его покой, ещё и заставил его переживать. Альфе не нарушили покой, ему его подарили, сам ангел зашёл к нему в ванную комнату и своим появлением освободил его от мучений.       Зверь впервые напугал свою Джульетту. Тем, какой он на самом деле прекрасный, омега от его волшебности силы потерял.

* * *

      Чонгук стоял перед зеркалом, вытирал свои мокрые волосы, вдыхая запах своих рук, переживая за то, чтобы от него не пахло кровью, ведь он хотел с омегой поужинать, чтобы никакой запах им не помешал. Альфа взял футболку брата, но пока не надевал, сначала хотел, чтобы омега ему осмотрел его шею, а потом уже, садясь за стол, спрятать свой торс. Альфа вышел в залу, видя, что их ужин давно уже остыл. Чонгук взял блюда и положил в духовку, чтобы разогреть. Когда возвращался обратно, чтобы заменить шампанское в бокалах, которое уже почти выветрилось, альфа отвлекся, провожая глазами Тэхёна, который спускался на нижний этаж. Он был в халате, но не в том, который выбрал для него альфа. Тот был кружевным, прозрачным. А на нём было красный и закрывающий его тело, вот только ножки светились, куда пялился альфа, ожидая рядом своего ангела. Но и у Чонгука для омеги был подарок. Тэхён увидел его оголëнный торс, его татуировки, тело… Один-один.       — Тебе жарко? — Тэхён окинул взглядом кондиционеры по всему помещению, которые работали, но этот альфа всё равно надумал снять футболку и дразнить своим телом омегу, как будто зная, что в такие моменты омеге сложно контролировать себя, он всё равно хочет пялиться на это, а может, и найти повод, чтобы коснуться.       — Твои ножки увидел, и стало жарко, — Чонгук направился в сторону дивана, откинулся на спинку, задирая голову, ожидая, пока омега посмотрит на его же зубы на его шее.       — Ты же не убил его? — Тэхён видел, что не убил, вот и спрашивает, чтобы подтвердить.       Он освободил в ванной комнате окно от шторы, чтобы уже иметь хоть какой-то свет, если вновь пропадёт электричество, а окно его выручит, осветив помещение. Из этого окна было видно улицу и то, как тянул альфа незнакомца к машине, в которую он его усадил и отпустил, что очень удивило Тэхёна, ведь он видел на лицах Чонов, что они молча говорили о смерти проникшего.       — Нет, но это случится, когда он приедет к своему боссу на той машине, заряженной гранатой, поэтому немного попозже я всё равно буду считаться его убийцей, — Чонгук использовал дистанционное убийство, чтобы показать его боссу, что будет, если хоть одна крыса ещё потянется за ними. Тэхён заметил рану на шее альфы, которая на утро ещё сильнее будет выделяться. Когда омега подошёл ближе, то уже мог рассмотреть там свои зубы. Это был самый сладкий укус ангела для Дьявола.       — Почему же ты не сказал мне прямо, что к нам в дом ворвались и ты просто меня выносишь в безопасное место? Я бы не укусил тебя, — Тэхён присел, рассматривая его шею, думая принести мазь, которую взял на всякий случай из дома, она могла бы хоть немного спрятать эти зубы на его шее.       — Я пытался, — Чонгук слышал запах мяса из духовки, встал и поспешил его вытащить, а омега на глазах у Чонгука исчез, но он направился за мазью, веря в то, что она немного затянет рану, ведь не желал видеть свои зубы на шее альфы. Когда Тэхён спустился, альфа уже накрыл им на стол, думая, что омега больше не придёт, но, услышав его шаги, сразу повеселел.       — Это может немного снять дискомфорт и ускорить процесс заживления, — показав альфе мазь, произнёс омега, присев на диван, ожидая там и Чонгука.       — Я бы хотел ещё поносить метку от тебя на шее, чтобы все знали, кому Дьявол принадлежит, — альфа покорно подошёл к нему, когда омега постучал по свободному месту ладонью, как пëсику, ожидая там альфу.       — Захочу и на цепи повожу, чтобы все знали, кому Дьявол принадлежит, а не вот это все старомодное безумие, — Тэхён открыл мазь.       Сразу же, как альфа присел, улыбаясь от услышанного от омеги, он почувствовал холодное содержимое на ране, которую Ким начал мазать. Лишь для этого, для таких ощущений, альфа готов терпеть его пытки, поддаваться его ударам, падать на его зубы, лишь бы потом ощутить, как омега за ним ухаживает. Залечивает раны, которые же сам и сотворил.       — Так тоже можно, — отвечает на его ранее сказанные слова — дал разрешение сам Дьявол на это.       На самом деле, Тэхёну и разрешение не нужно, он сам себе его даёт, а альфа постоянно не против, ведь каждое действие омеги, каким оно бы ни было — блаженство. Он ведь болен им последние сутки. Болен своей принцессой, желая получать от него его дикие действия. С ним альфа становится мазохистом, желающим ещё раз ощутить зубы омеги на своей шее.       — Жить будешь, — омега отстранился от него, встал, направляясь в сторону кухни, чтобы помыть руки после мази.       — Если у тебя нет бешенства, тогда точно жить буду, — шутит альфа, следуя к столу, открыв новую бутылку шампанского, наполнив пустые бокалы.       — Ты бы уже на месте задохнулся, ощутив мой яд, — омега направился к столу, на котором его ждал его стейк. Омега присел напротив альфы, берясь за трапезу, ощущая дикое удовольствие от сочного куска мяса.       — Так ты, оказывается, боишься темноты? — Чонгук пытается завести диалог и лезет туда, куда бы омега возвращаться не хотел.       — Знаешь, когда ты остаёшься в новом месте, голый, под одной крышей с двумя альфами, где пропадает свет, то и тот, кто темноты не боится, быстро поменяет своё мнение, — Тэхён сел так далеко от альфы, чтобы не сделать что-то дурное, ведь даже на расстоянии ему сложно удержаться, пытаясь смотреть ему в глаза, но его взгляд сам опускался и тянулся вниз. Чонгук забыл на диване футболку, которую одолжил у брата, пока его комнату занял омега, и он не имел доступ к своей гардеробной.       — Ты поменял шампунь? — альфа привстал, потянувшись лицом к омеге, хоть и он был на втором конце стола, но Чон, ещё когда он был слишком близко, унюхал не свой запах на его теле.       — Решил, что Дьявольский мне не подходит, — врёт омега, ведь на самом деле сменил шампунь, чтобы не привлекать альфу, у которого нюх прорываться начал на этот запах.       Чонгук, переводя глаза на еду, поджал губы и приподнял уголки губ, он ведь тоже воспользовался этим шампунем. А сейчас видит, как Тэхён его вынюхивал на расстоянии от торса, желая оказаться поближе, чтобы и посмотреть, и потрогать. Этот ангел был увлечён Дьяволом. Он начинал грешить, когда подымал на него глаза и желал его. Он ведь бездушный, но омега знает, как ему вернуть её. И Дьявол тоже знает. Греха не избежать. Но этот грех поможет им. Расправит крылья ангелу. Пробудит душу Дьяволу. Но вот только у него будет свой хозяин, который будет владеть его душой. У него будет повелитель Дьявольской души.

* * *

      Намджун отключил мобильный, смотря в монитор ноутбука, видя, как идут продажи по сильно заниженным ценам. Он хотел напомнить врагу о своём существовании. Он хотел вернуть альфу в то время, когда тот потерял всё, но Монстр сделает всё, чтобы не потерять вновь и своё. Не позволит. Его семью самые зубастые альфы охраняют, у которых дико острые зубы. Это хорошо, что Хосок не рассказал по телефону в поздний час, что к ним пробралась крыса, только из другой оперы, Ким бы уже кинул всё дело и натравил своих на этого Ихёка, вырывая его глотку, дав её сожрать псам Чонгука. Намджун был у Чимина ещё с пяти вечера, выспался и сразу поехал к нему. Но альфу он разбудил, Чимин был уставшим, вот и позволили себе много поспать. Альфа зарядил его кофеином, ведь ночка у них была длинная, весёлая, они врага уничтожали.       Чимин курил на улице, а Монстр сидел в прихожей, мониторя ситуацию, желая к утру до половины опустошить урода, его грязный бизнес. Много чего он удалил из продажи: органы, омеги, дети, мясо и разные приборы для педофилов. На сайте этого было больше, чем того, что имел Намджун в продаже своего бизнеса. Всё лишнее убрал из продажи, оставалась мелочь, которую должны были разобрать быстро, ведь там товары были почти что за бесценок. Вот Чонсын обрадуется, когда об этом узнает, он вспомнит молодость, вспомнит того, кто на это был когда-то способен. Альфа думал, что он уничтожил его тем, что убил его семью? Ошибался. Он построил свою империю, сохранил семью и сейчас защищает её, не подпуская таких грязных альф, как Чонсын и всю его шайку. Вот недавно немного ошибся, пустив в дом одного его альфу, крысу, которая пользовалась его любимым братом ради выгоды своего уродливого босса.       За это Намджун ему сейчас мстит. Он настолько увлёкся, что хотел бы поскорее увидеть его морду, когда тот узнает о своем павшем бизнесе. Но альфа знал, что для Чонсына это только начало. Для него было похуже зрелище дальше приготовлено. Сам Монстр явится к нему и вырвет глотку, заставив его её и жрать, смотря в его грязные глаза, припоминая ему всё то, что тот ему сделал. Но за свою семью будет мучить его долго, выбивая из него всю дурь, которую тот излил на тела семьи Намджуна. Монстр отомстит за свою семью. Он уже зубы за долгие годы наточил, ждал лишь шею, в которую мог впиться и выкрутить, срывая куски мяса, выплёвывая псам Чонгука. Намджун за годы становился жëстче, ночами видел то, как убивает Чонсына, как мучит его, как вырывает его гнилое сердце, мнëт в пальцах и запихивает ему в рот, заставляя жрать. Намджун ни на минуту не забывал о своей мести, о той ночи, когда увидел тела своих родителей, раненого Джина и выжившего Тэхёна. Омег сам бог целовал, вот они и остались дышать кровью своей и своих родителей.       Сама Вселенная приказала жить этим омегам, чтобы сделать их ангелами, которые когда-то так же подарят кому-то души, как и Вселенная им, когда решила, что они должны жить. Тэхён сам ухватил жизнь за шею и заставил её поклоняться ему. То же самое он и со смертью сделал. Хватит уже смерти. Он в прошлых жизнях, наверное, много настрадался, смерти и увидел, и познал. В этой он должен взять над ней власть, и взял. Родился в розах и начал ими пахнуть. Никто его запаха не чует, почувствует розы лишь тот, кто должен ему принадлежать, кто обязан ему повиноваться и голову к коленкам клонить, скулить при виде чужих глаз, которые так поцеловать хочется, но без приказа и разрешения лучше не лезть, чтобы не остаться без головы. Дьявол не боялся. Дьявол умирал без этого. Всякие пытки от него — рай. Он из пекла вышел. Ох, Дьявол знает, там намного хуже, чем в пытках ангела.       То ведь ангел, который мучит приятно. С дрожью, но это ведь приятно. Дрожать от ангела… Ангел ведь тоже знает и чувствует, что Дьявол любит, когда грубо, вот и продолжает свои действия, пуская кровь плоти его, ведь он его Дьяволёнок, он имеет право.       С альфами в помещении работали программисты, тоже за мониторами проверяли систему. Весь дом был окружён охраной: за воротами, во дворе, в доме на всех трёх этажах и даже на въезде на приватную территорию Оборотня. В его власти были даже десять километров в пределах его дома, этот участок тоже охранялся их людьми. Все было под охраной псов, Монстр призвал много из картеля доберманов на эту операцию. Чоны тоже были замешаны, у них была самая важная работа. Беречь его семью. За это задание можно как и получить награду в конце, как и лишиться головы. Монстр доверил ещё одним самым преданным псам своих омег родных, он доверял чертовски, вот и не звонил даже, не надоедая никому, сосредотачивая свое время на задании с черными сайтами Чонсына.       Когда Намджун увидел звонок от Хосока — дико испугался. Но, услышав сладкий и родной голос омеги, понял, что этот ангел соскучился, переживал за брата и решил позвонить, спросить, как он. Джин нежный по своей натуре, он никогда не умел быть таким грубым, как Тэхён. Но Чонгук умирает от такой грубости омеги. Он ещё хочет. Любит такое. Намджун всё равно в Тэхёне видел прекрасное: нежность и отдельную харизму, которой он покоя альфе давать не будет. Одному уже не даёт. Дьяволу, который привык всё сразу получать, но тут был обязан потеть, чтобы получить. У него теперь появится и второй момент, когда он поймёт, что что-то в этой жизни не так просто получить. Когда-то они с братом хотели дом. Они были ещё детьми, недоедали, но мечтали о больших вещах. Но через пару лет, не важно, какими способами, чей кровью, они его получили, тяжело работая, чтобы осуществить мечту. Совсем скоро у них были и личные дома, на которые тоже сами заработали, вот уже немного было уже проще, ведь привыкли пачкать руки кровью и грязью, которая была запрещёна в мире, но они её разводили.       Теперь Чонгук вновь понимает тяжесть. Понимает, какого это пострадать, ждать, мучиться, чтобы получить желанное. Как и тот дом в детской мечте… Они его ведь получили. Чонгук надеялся, что теперь и ангела получит. Но был обязан ещё поработать для этого. Дьявол должен был заслужить… Дождаться момента, когда будет «можно». Можно укрыться крыльями ангела, задохнуться в его устах, но и одновременно получить дозу кислорода. Нагреться в его теле, ощутив ад, но по сравнению с плотью омеги ад — Юрский период. Омега был не груб, он собрал в своей душе за все свои прошлые жизни что-то такое, что в новой вырывается именно в таком характере. В его душе собирался Дьявол из всех жизней, которого он любил… В душе ангела тоже есть Дьявол, которого он с прошлых жизней сохранял, желая в новых телах его вновь увидеть. Если душа омеги так себя ведёт, значит, нашёл.       Монстр вышел к Чимину на трассу, упираясь в балюстраду, пытаясь быть пассивным курягой, вдыхая дым сигареты, которую курил Пак. Тот хотел на пять минут отойти от мониторов, от тех товаров страшных, половину которых он удалил, в который раз удивляясь, в каком дерьме они живут. Чимин обычно в такое время был уже дома, ходил в красном халате на обнаженном теле, выйдя из джакузи. Но сейчас он был в водолазке и спортивных серых штанах, пустив в свой дом армию доберманов. Альфа никогда к себе не привозил незнакомые лица, обычно он зависал у кого-то дома. Оборотень вел ночной стиль жизни, утром возвращался на работу, днём спал, когда темнело — как-то жил. Альфа по городу держал свои больницы, о которых знали лишь Чоны и Ким, для остальных — это приватные больницы какого-то итальянца. Им не важно знать, что он ещё и мафиозник. Кто бы хотел пользоваться услугами в его больницах, зная, что он ещё и убийца, а не тот, кто спасает жизни другим тем, что развёл сеть мест, где помогали людям.       Альфа ходил в ночные клубы, выпивал и любил заводить диалог с красивыми омегами, они его сами вели к себе домой, кто-то на машине завозил. Он никогда не привозил кого-то домой к себе, он напрашивался к омегам как пёс. Там он и продолжал свою ночь, разрешая трогать себя омеге, лишь не прикасаясь к губам, они были нецелованы, их он берёг для особенного, кто своей красотой на лопатки его положит. Кто своим запахом слюну заставит капать изо рта, а язык — её собирать, давясь ей. Оборотню не хватило ночи. Он ждал, когда можно будет и днём и ночью жить. Он хотел не просто спать. Он хотел любить. Душа Оборотня была пустая, туда нужно было пустить чужие руки, разрешая даже подняться к губам, их тоже касаясь. Оборотень хотел такой же день, как и ночь, вот только с другой атмосферой, не такой, которая его ночью скрутит возбуждением, а на утро отпустит с поцарапанным телом. Он бредил чувствами, о которых даже не знал, но так их хотел. Он хотел кем-то быть увлечённым, чтобы просто не спать… Ведь Оборотни не любят спать, они хотят любить.       Чимин докуривал сигарету, смотря на небо ночное, видя там свет от вертолета. Он летел так низко, приближался, что заставило Пака свести брови, он не понимал, что в его небе делал неопознанный объект. У Чимина даже небо было куплено, и никто не имел права зайти на его территорию, иначе его противовоздушная оборона бы начала срабатывать и уничтожать чужеродное тело в небе. Таких случаев ещё не было, поэтому и в воздухе напротив дома альфы ещё ничей вертолёт или самолёт на взрывался. А тот, который летел прямо на его дом, привлёк внимание и Намджуна, который успел подумать, что это Чонсын уже увидел сюрприз в своём черном бизнесе, вычислил Монстра, который есть Ким Намджун, его старый приятель, и решил залететь в гости с авиацией, пустив немного ракет в логово, а потом найти и логово Дьявола, который тоже был замешан со своим братом в этом — берегли тех, кто должен был уже давным-давно гнить под землёй.       — Сука, это что за мразь летит в нашем небе? — Чимин поднял глаза, видя, что вертолёт перешёл границы и попал на приватную территорию, пожаловал в то пространство, которое принадлежало Оборотню, и небо, кстати, тоже, оно было защищено, через пару секунд должны были запуститься ракеты, чтобы уничтожить чужеродное тело.       — Что за?.. Он должен был уже подорваться, какого чёрта?! — Чимин начинал злиться, видя, что вертолёт приближался, ещё чуть-чуть и он или приземлится во двор, или на расстоянии уничтожит цель и псы превратятся в пепел.       — Может, оборонная установка устарела и не может реагировать? — Намджун отходил назад, не зная, что делать, но почему-то он не думал, что были бы пуски, если бы это был Чонсын. Ведь это ещё та гнида, которая захочет видеть, как человек мучится, сам будет ножом пальцы резать, топором плоть рубить и зубы вырывать. Вот из-за этих мыслей Монстр ещё не побежал давать сигнал псам идти в подвальное помещение под домом Чимина.       — У меня есть специальные люди, которые каждый месяц проверяют её, всё должно быть в порядке, — Чимин тоже отошёл к Монстру, увидев, что вертолёт не собирается пролетать мимо, он летел во двор альфы, желая приземлиться прямо там. Чимин ухватился за пистолет за своим ремнём, чтобы быть готовым встречать гостей, а Намджун злыми глазами провожал вертолёт во двор, который должен был ещё за пять километров взорваться и рассыпаться на куски.       — Я возьму оружие и присоединюсь, псов тоже подниму, — Намджун зашёл внутрь, открывая настенный арсенал Чимина, выбирая то, чем будет глушить названных гостей.       — На выход, к нам пожаловали не приглашенные на нашу тусовку! — повышает голос альфа, после чего охрана выходит наружу, становясь в боевую готовность.       Во дворе и за воротами была и охрана, она не знала, что делать, ведь не было приказа, как и те, кто стоял на посту в окружении дома в десяти километрах. Они бы могли уже дать огонь по вертолету, но приказа не было. А когда он оказался слишком близко, бросать его на землю был уже опасно, чтобы не задеть дом. Вот она, твоя ночка, Оборотень, как ты и хотел. Оборотень просыпался. В его дом пожаловали незванные гости, он должен был их прогнать, ведь настолько наглых не мог воспринимать, таких нужно истреблять.       Чимин так и стоял на трассе, смотря, как вертолет приземлялся прямо во дворе, как будто там был аэродром для этого. Альфа выжидал, что же за мразь выйдет из вертолёта, чтобы понять, что за враг, оценить и начать целиться. К нему присоединился и Намджун, подошёл, вновь составил компанию, упёрся в балюстраду, держа в руках оружие, заряженное тяжёлым калибром для чьих-то мозгов. Вертолёт был приватный, такие альфы знают, сами на таких к арабам за дешёвым оружием летают. Двери открылись, из них кто-то выпрыгнул, в черной форме и вооружённый, за ним спустились ещё пятеро альф. Чимин пытался высмотреть первого, кто вылез, тяжело вздохнув, ухмыльнулся, увидев омегу, которому так его форма была к лицу, но её Чимин быстро испачкает его вкусной, наверное, кровью.       — Что за сучка? — Намджун тоже заметил омегу, всматриваясь в лица этих гостей без опознавательных символом, не понимая, откуда они и с какой целью. Но Кима всё равно не покидала мысль о том, что это могли быть люди Чонсына, хорошо замаскированные.       — Я беру его на себя, — Чимин выскочил из террасы, сжимая в руках пистолет, держал путь к ним, не отводя глаза от омеги, который казался ему его врагом, желающим его убить за все то, что он делал в своём доме в тех мониторах. За этим омегой сразу начала базироваться толпа с альф с оружием, чтобы вдруг что защитить своего босса. Чимину было плевать, что он один, их больше пяти, за ним стоял Монстр, это им нужно было бояться, находясь здесь.       — Большое дело, уложить омегу, — смеётся ему в спину Намджун, поднимая два пальца, показывая своим псам, чтобы были готовы, когда стрелять. Это корыто из шести человек их вообще не пугало, здесь были Монстр и Оборотень, за их спинами целая армия псов против этих калек плюс омега.       Только когда Чимин подошёл вплотную к омеге, поднял пистолет, чтобы показать ему этим, что альфа церемониться не будет с ним. Пак хотел его взять за руки, развернуть к себе спиной и завести в дом, привязать и сотворить допрос. Но не успел это сделать, так как омега приостановил сзади стоявшую охрану, этим действием сказав, что справится сам. Чимин протянул к нему руки, чтобы взять его за талию и прижать к себе спиной, но альфа успел лишь коснуться пальцами его талии, после чего омега и сам принялся за дело, сделав ловкое движение, ударив альфу в бок, ногой сбросив его со стойки, уложив на лопатки, положив свод ногу ему на грудь, держа непослушного альфу.       Чимин с приоткрытым ртом смотрел на омегу, не мог глаз оторвать, какой же он, сука, прекрасный. Чимин себе не так представлял, что его красота его самого на лопатки уложит. Вселенная захотела, чтобы сам омега это сделал, который так понравился альфе. Чимин забыл о всех мыслях и возможностях, что этот омега мог быть врагом, он думал лишь о том, что этот омега ему, блять, должен принадлежать, он сам к нему домой прилетел, на лопатки уложит Оборотня и сам его ночью владеть начал. Чимин был околдован его харизмой, он не думал о том, что он мог быть их врагом, но он был готов даже Намджуна наказать за то, что это божество отозвал, когда увидел. Его белая кожа, которую альфа уже приметил и хотел покусать. Его нежные руки, которые сумели уложить на спину сильного альфу. Это до дрожи влекло Чимина. Оборотень ночью познал то, чего никогда не знал раньше.       Он поддался ему. Он позволил ему себя уложить, ведь от такой красоты нельзя избавляться. Он не успел его коснуться грубо, ведь поддался его красоте, дав себя уложить на лопатки, как это было Вселенной написано в его жизни. Это был тигр, который сумел уложить альфу. Он усмирил Оборотня, который ночь познал, её вкус и отдался на растерзание этому омеге. Чимин блуждал глазами по его лицу, так был увлечён, в нём видел много красоты, чистоты, он так ещё никогда ничего не хотел… Осознание того, что он мог быть его врагом, почти не приходило. Чувства в его плоти были сильные, они и не позволяли альфе вернуться в свой разум, они управляли им, заставляя миловаться омегой, смотреть на красоту, которую альфа хотел отобрать себе. Он будил Оборотня, чтобы действовать, чтобы зубами тянуть это чудо и позволять ему такое с собой делать. Чтобы также уложил на лопатки, вот только уже на постели, а потом так же ногой его голый торс прижал, не отпуская пса, ведь этой ночью он ему принадлежит.       Чимин тяжело дышал, чувствуя, как он давил тяжёлой обувью на его грудь, смотря на альфу безразличными глазами, не понимая, почему этот альфа так себя вёл, молча лежал, не сопротивлялся, смотрел так, как будто видел в нём что-то волшебное, как будто омег никогда не встречал, если это всё из-за формы и оружия, работы, специфической для омеги, он ему ещё и добавит за такие мысли. Уложит не на лопатки, а кулаком с губой его поработает, которую он так грыз, смотря на него. Оборотень просыпался, и, чтобы не впиться в сладкую шею омеги, он пил собственную кровь, чтобы успокоить свои желания. Пока ночь, он был неуправляемым. Нет. Это не ночь. Это этот омега. Этот тигр, который так красиво словил своего охотника в клетку, лапами ухватив его и уложив на землю. Оборотень был на привязи у омеги. Этот тигр держал его в надёжных руках. Хоть и держал его ногой, сдавливая каждый раз сильнее, чтобы привести в чувства альфу, который странно себя вёл и не хотел подниматься и продолжать дальше свою борьбу за свой дом. За своё небо и границы.       Намджун стоял позади, когда увидел это, то приподнял бровь, не поняв, в чём дело, решил пока не давать приказ своим действовать, но и пять телохранителей этого омеги молча стояли, а омега, наоборот, хорошо справлялся, уложив на лопатки Оборотня. Намджун решил остановиться пока на месте, понаблюдать, что будет дальше, почему ещё кровавое месиво не началось, думал, если бы это были люди Чонсына, здесь бы уже давным-давно была стрельба. Охота на смертельные места плоти альф. Монстр наблюдал за Чимином, понять не мог, почему он лежал и загорал, не поднимался и не брал этого омегу с его дружками, и не вёл в дом на допрос. Он поддался ему и лежал смотрел на него, как будто ангела увидел. Так оно и было. Чимин видел то, чего раньше не встречал, он замер на месте, под его ногой в плену его лежал, смотрел на него, жрал его глазами, Оборотня будил, которого ночами сдерживал, ведь не было повода его на свободу выпускать, ведь ему не было бы кого кусать. А сейчас эта сочная шейка омеги, которая кровью и молоком пахла, сильно точила зубы альфе.       — Тебя контузило, что ли? — омега спустил с него свою ногу, давая ему свободу, увидев и Монстра напротив, который молча наблюдал и ждал, пока его Оборотень перестанет загорать среди ночи в ногах омеги, с какой он оперы даже не догадывался вообще, но хотел уже знакомиться, чтобы знать, что за гости без приглашения, с какой они целью и можно ли их истреблять.       Намджун понимал, что ночь — это стихия Чимина, но не настолько, чтобы он лежал на земле и прохлаждался в ногах омеги. Оборотень нашел свое новое место. Он нашёл своего тигра, который завоевал его, загнал в угол своего охотника. У его ног была клетка для альфы. Там он чувствовал свою ночь. Она рвала ему зубы, наращивая клыки, чтобы ими альфа пробовал на вкус своего тигра, который загнал его в ловушку своей красотой, заставив сиянием поддаться. Оборотень сам ушёл в пасть тигру, увидев его красоту божественную.       — Контузило твоей красотой, Тигриско… — Чимин как будто разучился моргать, боялся закрыть глаза хоть на секунду и больше не увидеть это чудо, поэтому он играл с ним в гляделки, и Оборотень выигрывал, даже если кровь из глаз идти будет, он все равно среди ночи темной и не сильной подсветке во дворе посчитает его веснушки на его лице.       Реакция омеги была ожидаема и для Намджуна, который лицо закрывал рукой от услышанного со стороны Чимина, думая, что его реально контузило от удара головой об землю, когда его положил омега. И Чимин этого ожидал, ведь уже вернулся в свой разум, уверенно это произнося, имея здоровую голову на плечах в данный момент.       — Так я добавлю, чтобы контузило от моего кулака, — омега присел на корточки и ударил с кулака, как и обещал альфе, в губу, разбив её ему, смотря на свою работу, продолжил: — Оборотням ночью нужно спать, — омега думал, что ему получиться отрубить альфу, но он не туда бил, но везде, куда бы он ударил, альфа бы коснулся языком крови и излечил себя, набравшись сил, продолжая искать приют в ногах омеги.       Это в который раз доводило, что Оборотни ночью не спят с закрытыми глазами. Они спят только на постели с омегой, истекая потом в запахе омеги, наполненного альфой. Оборотень не против поспать. Но если в его ногах, а потом он зубами его рядом уложит. Не Оборотня взяли в плен, а он его. Теперь ему от альфы не убежать. Даже днём, когда Оборотень спит. Оборотень зубы доточил на Тигриско, которым сам же и назвал, ведь тигр охотника своего на лопатки уложил и в клетку посадил, на привязи теперь он был, у ног омеги.       Оборотень больше не владел ночью, он хотел Тигриско.       Намджун рукой глаза закрывал, не понимая, что с Чимином, удивлялся и догадывался, что он флиртует с омегой и откуда у него на это время есть? Когда нужно брать их всех и на колени ставить, допрашивать, кто они, откуда. Но Ким пока себя спокойно чувствовал, ведь ещё не зашёл зацепок, которые бы дали ему повод, что этих незванных гостей нужно истреблять. Но альфа всё равно хотел их всех видеть на привязи, а Чимин этому не давал случиться, ведь омегой был увлечён, лежал и прохлаждался, глазки незнакомцу строил, так околдовано смотрел. А этот омега на корточках сидел, смотрел на него, как ему губу разбил, это даже Намджуна заставило закатить глаза и сдержать свой смех, он удивлялся, что альфа давал омеге себя ударить, так себе говорить и к себе обращаться.       Обычно Чимин не жалеет никого, пули пускает сразу, но если это ночь. Оборотень ведь не соображает ночью, что делает. А на утро уже сожалеет о том, что сделал. Но сейчас он был не во власти ночи. Ситуация была сложной. Альфа увидел, что этот омега был ночью, поэтому и Пак был под его властью. Если омега уложил его на спину, значит, так должно и быть, поэтому Чимин и поддался, ведь обязан, этот омега ведь есть ночь, а альфа — его Оборотень. Омега пальцами другой руки вытирал на второй руке костяшки пальцев от крови альфы, которую ему пустил из губы, думая, что этим его отрубит, но альфа на сильный удар не отреагировал, лишь поддался ночи своей. Чимин впервые ночью подался кому-то… Омеге, который и есть эта ночь, положившая его на спину. Альфа так и продолжал лежать, смотреть на омегу, которого вертолёт освещал, как ангела. Нет, это не вертолёт. Это сам омега так светился.       Приказ стрелять Намджун ещё не давал, и они тоже агрессивными не были в этом плане, лишь этот омега к Чимину полез, показав, что они тоже церемониться не будут, если к ним проявят насилие. На самом деле, омега показал, что насилие проявляет здесь только он. Чимин не против. Чимин ночи советам поддается. Он ведь Оборотень, он обязан.       Вдруг пулю кто-то пустил. И не одну. Эти пули положили сразу всех пятерых телохранителей этого омеги, стоявших за его спиной возле вертолёта, если бы омега стоял рядом, а не сидел на корточках, и его бы тоже такая судьба ждала. Лежать в крови собственной с пулей во лбу. Омега увидел мертвых своих людей, лишь в кабине вертолёта сидел пилот. Омега поднялся на ноги, осмотрев всех псов Монстра, видя, что они тоже унюхали чужого, а Намджун злыми глазами искал того, кто без его приказа пострелял всех, но это не могли быть его люди, ведь он не давал команды.       Омега оставался один, но его это не напугало, он и сам был вооружен. Он прицелился в сторону, из которой вылетело много пуль, но за мгновение прилетело ещё, они и в омегу попали, вот только промазали, попали не в лоб, а задели лишь плечо, а пуля застряла в двери вертолёта. Омега упал на землю, не обращая внимание на кровоточащую руку, он полз туда, кто без остановки продолжал стрелять. Через пару секунд ещё полетели пули, они положили псов Намджуна, после этого и Монстр приступил к делу, поняв, что это не люди этого омеги, что это и не его Доберманы, которые вряд ли положили без его приказа чужих и своих. Омега тоже понял, что это ещё одни гости прибыли к Монстру, как и он, хотел их истребить, но рана мешала, он полз по земле, оставляя на ней кровь, но Монстр дал наконец-то приказ и все его псы начали стрелять в то направление, из которого летели пули.       — Привести хоть одного ублюдка ко мне, а всех остальных уничтожить! — прорычал альфа, и сам бросился за псами, чтобы узнать, те ли люди к нему явились, которых он так ждал, зная, что это должно было случиться, ведь он опустошает сейчас их бизнес.       — Чё лёг, давай ранеными занимайся, твой зайчик убежал, бери его и неси в подвал в реанимацию, как раз и узнаешь, кто он и откуда, — Намджун подбежал к Чимину, подал ему руку, за которую тот ухватился и поднялся, услышав стрельбу, немного нагнулся, увидев ползущего омегу, побежал к нему и взял за талию, пытаясь поднять и взять на руки, но тот был против этого, ружьём по бедру бил альфу.       Намджун вышел за пределы двора, видя машину, из которой выбегали верные человечки в формах и стреляли в его людей. Но и тут не было людей Чонсына. Он увидел в машине знакомую персону. Ихёк. Намджун не мог понять, что ему от него нужно, как его нашёл и что творит, что за войну устраивает, разве он заодно с Чонсыном? Он бы уже это знал и держался от него подальше.       Намджун опустил оружие, медленным шагом шёл к машине альфы, который сидел за рулём и наблюдал, как его люди ложат псов Монстра. В любом случае Намджун должен был уничтожить Ихёка за его выходку, не отпустил бы, если бы они и прекратили мирно это безумие, ведь этот альфа мог многое уже знать, что происходит сейчас в доме Оборотня. Намджун был зол, он хотел видеть Чонсына лучше здесь, а не каких-то непонятных людей. Какой-то омега явился без приглашения, как у себя дома припарковал вертолет во дворе Чимина, ничего так и не сказав, не представился, уложил альфу на спину. А потом ещё одни гости прибыли, которые посмели убивать его людей и нарушить покой Монстра. Он был готов к крови, но не так быстро, не ночью и с Чонсыном, а не с теми, кого он вообще не знал и не звал либо с теми, кто раньше был его партнёром.       — Ты захотел воткнуть нам в спину нож? Знаешь, что часто с такими делают? Предателями, — Намджун бы показал, и это будет скоро. Альфа подошёл к его тачке, упёрся в дверь его машины, смотря в его прикрытое окно, пытаясь высмотреть его наглую морду, которая посмела сюда явиться.       — Ты первый начал, — спокойно отвечает босс своих людей, который уже получил свой подарок кровавый и решил так скоро дать ответ тому, кто это сделал. Ихёк хоть и первый начал, дав приказ следить за Монстром и его логовом, но не принял то, что ему в ответ на это прислали домой.       — Ты меня с кем-то спутал, мне не нужны твои змеи, как и ты, прекрати убивать моих людей, иначе я убью тебя, — Намджун был удивлён, когда услышал из его уст, что он первый начал, он был не в курсе, о чём он говорит. Ему было важно остановить это, чтобы его люди не умирали.       — Да что ты, я работу Дьявола по мимике узнаю, это ведь его рук дело, что я увидел у себя во дворе пару часов назад, — именно, дело рук Чонгука, чтобы знал, как за ангелом его следить, он ведь Дьяволу принадлежит. Так Чонгук решил. Даже если на самом деле Дьявол ангелу принадлежит. Альфа всё равно продолжает бороться за свое право быть доминантном, но один момент всё покажет, кто есть кто. Вселенная тоже это видит. Она знает, кто же на колени сядет у чьих-то ног.       — О чём ты? — Намджуна дико бесило, что он не понимал, о чём идёт речь, причём здесь Дьявол, если он был далеко и выполнял совершенно другую работу, о таком он бы уже сообщил. Но альфа вспомнил, что Чоны из-за последних недопониманий промолчали и действовали самостоятельно, не сказав ничего Монстру, на которого всё ещё злились за тот поступок.       — Если это одна из твоих фишек, то я напомню: да, признаю, мои люди следили за Леоном и Винченцо, за тобой пытались и Сантьяго, они добрались сегодня ночью к дому Зверя, а Дьявол одного из моих в лужу и кровавую и мясную превратил, — Ихёк так бы не поступил, если бы его альфу убили бы молча где-то и спрятали, но нет, Ихёка разозлило то, что он увидел… То, как поступили с его человеком они, лишь за то, что он следил за ними. Знал бы Ихёк, что Чоны ангелов прятали и были обязаны беречь, то понял бы, почему ему ответили такой жестокостью. Сам Монстр приказ своим дал, что делать с теми, кто сунется на их порог. Намджун ещё злее стал. Он услышал, что его люди следили за ними, за Чонами, ещё и этой ночью, ещё и посмели попасть к им домой, где были его братья… Это пробудило Монстра, это заставляло его когти выйти наружу, а зубы — стать острее.       — Тогда какого хуя тебе что-то не нравится?! Ты посмел следить за нами, послал свою крысу домой к Зверю и имеешь право тут мне нюни распускать? — поменялся в лице альфа, протянул руки к Ихёку, ухватился пальцами за его шею, начиная душить, упираясь в дверь, проникая в окно машины.       Намджун был доволен, что Дьявол справился с этой проблемой, но больше всего он переживал за омег, хоть и недавно получил звонок от Джина и было всё хорошо, возможно, они не видели этого всего, возможно, Чоны быстро истребили проблему. Его немного раздражало, что никто не сказал об этом ему, он бы уже давно послал к Ихёку своих людей, чтобы разобраться в этом — война или мир. Но альфа не имел права злиться, понимая, из-за чего всё это, но думая о безопасности омег, всё-таки думал, что они были обязаны ему об этом сообщить, но нет, они решили, что сами справятся. Так оно и есть, они взяли ответственность за омег и сберегли их от лишних зубов. А то, что они не сообщили — их не касалось, у Монстра была своя работа, у них своя — защищать ангелов. Они её и выполняли.       — Мне было интересно, что же вынюхивал Чонсын и за что твои псы убили Эмира, я хотел знать, что ты прячешь, — Ихёк задыхался, ухватился за его руки, пытаясь убрать их со своей шеи, но Монстр был зол, его не остановить. Он глазами говорил альфе: «Хотел знать, что я прячу? Ангелов своих, которые не для твоих глаз созданы были». Да, лишь Вселенная знала, что они для Зверя и Дьявола были посланы в этот мир черный. Они бы своими красками любви наполнили чужие пустые души.       — Зря ты перешёл дорогу мне, всем моим братьям, ублюдок, — Намджун за мгновение достал ружье и пустил пулю в лоб альфе, обмазав лобовое стекло его мозгами.       — Клан Змей уничтожен, расходитесь по домам, уёбки, — Намджун отошёл от машины, смотря на улицу, усеянную трупами и людьми Ихёка, и своими.       Люди Ихёка, когда услышали новость, бросили оружие на землю, молча сели в машину и уехали, а псы начали вносить тела раненых во двор, а мертвых грузить в машину, убирая улицу. Намджун хотел узнать всё от Чонгука и Хосока, что, блять, случилось и почему он об этом сразу не узнал, все ли с ними в порядке.       — Увидел это бы всё Хосок, застрелился бы, — смотря на это кровавое месиво, произнёс альфа и прошёл во двор, видя и там трупы людей того омеги, о котором ему тоже нужно было всё узнать, кто он и с какой целью тут, и почему без приглашения. Даже Чонсын ещё не проснулся и не увидел сюрприз в своём бизнесе, а эти все налетали на Монстра. Ещё здесь Чонсына не хватало, это бы не так раздражало Намджуна, он этой встречи ждёт дико. Долго к ней готовился, но начал с того, что и в первый раз, когда хотел уничтожить Чонсына. Монстра лучше ночью не будить. Он кровью лишь и питается.

* * *

      — Ты ранен, дай мне отнести тебя в безопасное место и тебе помочь, пока не прикончили окончательно, — под пулями Чимин его пытался ухватить и отнести в свою операционную в подвальном помещении, но омега отбивался от него, геройствуя, хотел тоже поучаствовать в перестрелке.       — Сам и иди в безопасное место и помогай себе, контуженный придурок, — омега стукнул его ружьём в бок, слыша звуки ожесточенной перестрелки за воротами и то, как пули попадают в головы и как падали мертвые тела на землю.       — Ты меня своей красотой и контузил, насчёт придурка не спорю, ведь я, кажется, влюбился в того, кто может быть моим врагом, — Чимин не слушался омегу, не давал ему покоя, видел его ранение, оно было не очень серьезным, но кровоточило, пули внутри не было, но задело хорошо, нужно было срочно обматывать. Альфа ухватил его за талию, поднял на ноги, за мгновение взял на руки, крепко держа, под пулями бежал в дом, направляясь к ступенькам, чтобы спуститься в операционную в подвал.       — Надо же, я тебя лишь на спину уложил, а тебя так контузило, или ты такой и есть шизоид? — омега уже не отбивался от настырного альфы, поняв, что он врач, когда увидел в подвальном помещении ещё один этаж, который был оборудован под больницу. Омега ухватился за его шею, осматривая всё вокруг.       — Нет, сегодня таким стал, когда тебя увидел, — Чимин внёс его в отдельную комнату, положил на койку, включил освещение и специальную операционную лампу над этой койкой, начал ходить по помещению, вымыл руки в умывальнике в углу, надел резиновые перчатки и подошёл к омеге, разорвав его ткань на плече, взяв ножницы и отрезал рукав, чтобы увидеть саму рану.       — Так ты ещё и врач. Контуженный, но врач, надо же, как повезло, — омега наблюдал, как альфа так шустро всё делал, взял средство для отработки раны и вылил на неё, на что омега немного зашипел, после чего Чимин взял шприц и набрал его из колбы, уколол рядом возле раны обезболивающее, а потом уже латал его рану, ведь она была неглубокая, зашивать нетрудно было, пуля прошлась лишь по поверхности.       — Верно, не только убийца, но ещё и врач, могу и лечить, могу и калечить, — Чимин перевязал ему плечо, снимая перчатки кровавые, вымыл вновь руки, подходя к омеге, который продолжал сидеть, думая, что альфа ещё не закончил, ведь прошло лишь пару минут, но рана была на серьезная, поэтому Пак так быстро и справился.       — А Оборотнем называют, потому что ночью ты таким дурачком делаешься? — омега приподнял губы, вновь намекая альфе, что он контуженный, но Чимин был не против в который раз его доводить, что он таким сегодня ночью стал, когда увидел этого тигра.       — А ты уже много обо мне знаешь, теперь и ты признавайся, кто ты, как сюда попал, с какой целью, на кого работаешь, — Чимин шагал медленным шагом назад, упёрся спиной в двери, закрыв их, чтобы омега не убежал, альфе ведь нужно было узнать о нём всё, как бы он не хотел с ним флиртовать.       — Я сразу хотел сказать, но ты был каким-то напряжённым, с желанием принудительно меня взять на допрос, вот я и решил применить силу, я расскажу, кто я, зачем здесь, когда всё то, что на улице происходит, утихнет и Монстр тоже будет присутствовать, хоть и я был бы не против выйти и составить вашим псам компанию и уничтожить вашего врага, который убил моих людей, но вижу, ты меня не выпустишь, шизофреник, — омега осмотрел довольного альфу, который упёрся в двери, не давая ему прохода, а омега лишь искал щели, чтобы убежать во двор и продолжить стрелять.       — Тогда ты точно моим будешь, если окажешься не врагом, хотя мне плевать, если ты и врагом был бы, я быстро тебя бы перевоспитал, Тигриско, — Чимин облизывал губы, глазами улыбался, похотью кормил и омегу, напротив него сидящего на койке, который трогал перемотанную руку, в которую альфа уколол обезболивающее, поэтому рана не так болела.       — Тигриско? Что за педофильское прозвище?.. Тогда ты — дурачок, — скривился омега, наблюдая за альфой, который на месте устоять не мог, ходил у двери, наверное, так сильно подойти к омеге хотел, вблизи им налюбоваться.       — Да для тебя как угодно. Поверь, кем угодно буду, — Чимин большим пальцем притронулся к губе и вытер от влаги, так отдал её, смотря на этого ангела, который в альфе всё внутри заставлял бушевать. Такой он горячий для него. Чимин ещё больше дурел от него, дурачком становился, вёл себя так, как раньше не умел. А Оборотень ведь ночку свою слышит, вот и бесится. Истинную ночку чует, вот и бушует, наружу просится.       — А воспитывать как будешь, когда окажется, что я твой враг? — омега подымал себе настроение, когда видел, как альфа бесится от него, не знает, куда себя деть, свои нервы, которые трепетали от одного взгляда на омегу, а ноги подкашивались от его вопросов.       Омеге нравилось в нём будить его Оборотня, который вот-вот и выйдет наружу. Омегу начинал привлекать этот дурачок, его руки были крепкие, наученные опытом, врач ведь, они его влекли, которыми альфа тёр свои губы. Омега бы отдался ему прямо на этой койке и сейчас, раненый, но не хотел пачкаться в кровавых губах альфы, ведь сам же ему кровь и пустил. На вопрос омеги Чимин задумался, приподнимая губы, смотря в его глаза, хозяин которых ожидал услышать какую-нибудь пошлость от него.       — Держал тебя за ягодицы, когда нёс сюда, хочу их отшлёпать, — ухмыляется Чимин, видя, что омеге такая идея не понравилась, он поджал губы и начал кивать.       — Слишком банально, — омега дразнил его, альфа ещё ничего не знал об омеге, но уже хотел его.       А вот омега всё о них знал, то, что они так тщательно скрывали. Может, и другие мафиозники об этом не знали, но он знал всё и обо всех, он есть власть, у него вся информация присутствует, они ведь когда-то были тоже обычными людьми, а данные все сохраняются, как бы они не хотели их уничтожить, ни за какие деньги мира она не удаляется, что-то остаётся, и этот омега такой информацией владеет. Он знал их настоящие имена, их историю, их семьи, кто они, откуда, как втянулись в это дерьмо. Но его эта информация не интересовала, ему нужно было кое-что другое. Об этом он расскажет, когда Монстр будет присутствовать тоже.       — Тогда я придумаю что-то лучше, — улыбнулся альфа, зная, что на самом деле этот омега им не враг, поэтому это всё не пригодится, но Чимин сделает, даже если омега не враг. На самом деле, для этого всего логова Дьявола все казались врагами, кто знал много о них, а этот омега знал всё. Но когда и они узнают, кто этот омега, то поймут, что у таких, как он, защита есть и его трогать нельзя, он имеет право знать о них всё, ведь он власть, но на гражданке, а вся остальная власть была в руках Монстра, на темной стороне гражданки.       — Я же прикалываюсь, дурачок, — смеётся омега, смотря на альфу, который вообще-то не шутил…       — А я нет, — улыбнулся ему альфа, услышав в двери стук, сразу же открыл их, подумав, что это Монстр, который уже справился наверху.       — Я думал, что тебя придётся отрывать от него, хотя этот омега тебе бы не дал кроме как по шее, — вошёл внутрь Намджун, смотря на Чимина, а потом и на омегу, у которого плечо было уже перемотано.       — Или по яйцам, — добавляет омега, спрыгивая с койки, шагая к альфам.       Намджун пришёл сюда, чтобы узнать, что за гость был, которого ранили другие гости. Альфа приказал своим людям убрать всё то, что было во дворе и за воротами, а сам ушёл в подвал к Чимину: узнавать информацию номер один. Редко бывало, когда Монстр уничтожал целый клан, это было возможно лишь тогда, когда убиваешь босса, тогда всё полностью рушится, если нет никаких наследников, кто бы мог взяться за дело убитого. Кто лез слишком далеко в империю Монстра, того он и убивал, уничтожая их империю. Но в последние годы Намджун сосредоточился на Чонсыне, хотел его уничтожить, разрушить его и его империю. Ихёк не вовремя попался под руку. Когда дело касается его братьев, тогда Монстр открывает пасть. Возможно, если бы омеги не были у Хосока дома, и к нему пробрались бы люди Ихёка, которых альфа бы уничтожил, а в ответ на это босс явился к Намджуну, стреляя его людей, Монстр лишь бы перебил их, но босса не касался, ведь не в его интересах его убивать из-за какого-то его человека, которого он же и послал в логово к Зверю. Намджуну не выгодно убивать босса, уничтожая его клан полностью, чтобы против него пошли другие, поддерживающие Змей. Но сейчас Монстру плевать, какими потом будут последствия из-за того, что он уничтожил клан, не в первый раз ведь, он знает, что в таких случаях делать, для него была важна безопасность его родных омег, и теперь Ихёк не двинется туда никогда.       — Рассказывай, завоеватель сердец Оборотней, кто же ты, — произнёс Намджун, видя, как омега подал ему руку.       — Мин Юнги, — Намджун принял его ладонь, после чего тот и Чимину подал, на что тот взял и поцеловал его пальцы, получив от омеги немного в нос.       — Я из правительства, работаю в отделе преступников, вы туда тоже входите, но не на таких рейтингах, как Чонсын, за которым мы следим последние годы, чтобы накрыть, ведь он является злокачественной опухолью, как для нашей страны, так и для зарубежных. Но этим вечером вы начали делать то, что меня заинтересовало, и я решил присоединиться к вам, чтобы убить врага, который начал выходить за рамки преступного мира, я долго этого ждал от тебя, зная вашу с ним историю, Ким Намджун. Как я сюда попал? Заблокировал вашу ракетную установку наперёд дистанционно и явился, всё просто, когда у меня в руках есть власть, — Намджун внимательно слушал его, поняв, что этот омега много чего знает и он врагом не считается, и таких трогать нельзя.       Они обладают неприкосновенностью, они следят за такими, как Монстр и проверяют, не переходят ли они рамки дозволенного, на таких ведь есть особые права, но их переходить нельзя. Чонсын их перешёл. Превысил рейтинги своих черных сайтов, которые Доберманы уничтожали. Он занимался детской порнографией, продажей детей, органов, украденных людей, и прочего дерьма в неразумных количествах. Было бы этого так много не было и не так часто, ведь на такое купцов у него много. Отдел, которым руководит Юнги, не кинул глаз на него, но из-за того, что он творил, его нельзя было обойти, он был в стране преступником номер один, и его чистые бизнесы, не могли прикрыть те чёрные. Если у Вавилона было много броней: Хосок держал клубы, Чимин — больницы, Намджун — фабрики по производству алкоголя и сигарет для гражданки, а у Чонгука — автосалон. Это всё перекрывало их чёрный бизнес, который и без этого не выходил за рамки, ведь они не занимались тем, чем Чонсын, хоть и были выше его в черном бизнесе.       К ним у Юнги не было претензий. Он лишь хотел с ними добить врага, уничтожить, нанять их для этого, хоть и омега знал, что это рано или поздно случится, ведь Монстр хочет мести. Но Юнги уже нужно было его истребить, и, чтобы ускорить процесс, он сюда приехал, чтобы предложить сотрудничество, проход туда, куда было запрещено даже Чонсыну, но ради того, чтобы уничтожить врагов страны, они были готовы на всё, даже сотрудничать с мафией, у них ведь была одинаковая цель. Намджун расплылся в улыбке, когда услышал от омеги своё имя.       — Мы сами справимся, уничтожим урода, мне не нужна ваша помощь, — это был дело Намджуна, это была его месть, он не хотел ни с кем делиться. К тому же, он сам мог справиться, он не хотел помощи от правительства, он из другого мира, не того, что на гражданке. Он из ада.       — Чонсын на втором месте после тебя, я знаю всё о его армии, арсенале, там всё очень престижно. Это будет жестокая война, если ты не согласишься на сотрудничество, мы бы помогли справиться быстро и без жертв, и то, что ты начал делать, разбудит его аппетит, гнев, он начнёт собирать заново свой бизнес, будут страдать вновь люди, появляться на его новом сервере в продаже, — у Юнги даже был план, он знал их историю и на ней строил планы уже давно, а когда появился повод, то явился к Монстру с приложением.       — У тебя есть минута, чтобы заинтересовать меня, иначе я отпущу тебя с отказом, — Намджун всё равно бы сам справился, но то, как его щипал Чимин, заставляло его этим согласиться и выслушать его идеи. Намджун ради Чимина дал омеге шанс, хоть и Ким знает, почему Пак так хочет сотрудничества… Альфа Оборотня пробудил, который тигра своего хочет.       — Монстр устраивает бизнес-вечер, приглашая своих партнёров, можно кинуть приглашение и Чонсыну, он давно хотел быть с вами партнёрами, а после его разорения он получит надежду на помощь от вас. Пару часов пускай побудет на вечере, а потом его пригласят в кабинет к Монстру, там он видит Ким Намджуна, и там его ты накрываешь так, как ты хочешь, твои псы охраняют здание, стоят за дверью и не выпускают его, его людей приберут мои люди, — Намджун с уверенностью смотрел ему в глаза, идея была эпичной, результативной.       — Красивое фиаско, — Чимину нравилось, он обеими руками за.       — Мне нужно время подумать, — Намджун молча вышел из помещения, поднимаясь наверх, чтобы вернуться к своему делу, проверить, как там дела обстоят с сайтами Чонсына.       — У тебя есть сорок восемь часов, — в спину альфе произнёс Юнги, оставаясь вновь с этим чудиком вдвоём.       — Это мне так долго тебя ждать? — для Чимина сутки эти будут вечностью, он уже расплывался от этого омеги, а что будет без него? Он хотел дышать его сахаром.       — Чем быстрее Намджун даст мне свое финальное решение, тем быстрее я буду здесь, — Юнги знал, кто бы мог лучше всех повлиять на Монстра. Ему было на руку такое поведение альфы к себе, его интерес к нему, ведь он мог этим воспользоваться и манипулировать, чтобы альфа направил Намджуна на решение, полезное для Юнги.       — А знаешь… — Юнги решил воспользоваться этим, чтобы получить желаемое, шёл на действия, на которые поведутся лишь альфы в таком состоянии, как Чимин. Состояние: «Я хочу этого омегу».       — Я разрешу тебе отшлёпать себя и даже перестану называть дурачком, если переубедишь Монстра, — улыбнулся ему Юнги и направился к выходу, надеясь, что его пилота не убили, иначе придется вызвать вертолëт. А Чимин, когда услышал его слова, безумно загорелся, желая быть куклой, вестись на его провокации, на его манипуляции, лишь бы получить за это награду. Оборотня заманили сладостями.       — Считай, что дело сделано, поэтому готовь свои ягодицы, я их языком буду шлёпать, — произнёс ему вслед омега, следуя за ним, чтобы провести.       Словам альфы Юнги лишь посмеялся, вновь произнося ему: «Дурачок». Душа Оборотня просыпалась. В ней что-то рождалось. Как и у всех остальных, кроме Монстра. Души просыпались, ведь и у Хосока был свой повелитель Зверской души. И у Чимина появился повелитель души Оборотня. И у Дьявола. У него тоже был свой повелитель.

Повелитель Дьявольской души.