The Black Swordsman

      Кляйн быстро отпрыгнул в сторону, увернувшись от невероятно острого острия чудовищного боевого топора Эгиля, и вздохнул с облегчением. Кляйн внимательно следил за тем, сколько у него осталось здоровья, и, к счастью, оно не уменьшилось ни на процент, оставаясь на уровне 5%. С другой стороны, Кляйн успел нанести ему несколько ударов катаной, в результате чего его здоровье упало до 65%. Проблема заключалась в том, что Кляйн не мог понять, хорошо это или плохо. Да, в данный момент Эгиль был врагом команды… препятствием, мешающим им достичь главной цели — спасти Асуну, но от этого ему не становилось легче. Эгиль был одним из самых самоотверженных игроков в САО, наравне с Кадзуто и Асуной. Он даже неоднократно спасал жизнь Кляйну, пока они были там. Это означало, что Кляйн каким-то образом несмотря на то, что это казалось невозможным, должен был спасти друга от самого себя. Меньше всего ему хотелось потерять такого опытного игрока, как Эгиль, особенно когда, по словам Кадзуто, до верхнего этажа замка оставалось ещё четыре босса. Потные ладони крепче сжимали катану, готовясь к дальнейшему бою с другом, пока Сугуха продолжал сражаться с боссом.              — Ты много раз спасал мою задницу в САО, Эгиль, как и Кирито, и как Асуна, — произнес Кляйн, хотя это не произвело на него никакого эффекта. — Я не забыл и никогда не забуду, но, если бы роли поменялись местами, я знаю, что ты без колебаний сделал бы все, что нужно, чтобы вернуть меня. Я не подведу тебя, но ты должен проснуться!              

══════ஜ▲ஜ══════

             10 лет назад:              22-летний Эгиль протирал пыльную стойку бара, который они с женой недавно купили. Заведение было не слишком дорогим, в основном потому, что находилось в таком плачевном состоянии, но уже при одном взгляде на него он понял, что придется немало потрудиться, чтобы преобразить заведение и начать получать от него прибыль. Эгиль вспомнил, как сомневался, когда жена рассказала ему об идее открыть вместе с ней ресторан, ведь она так любила готовить. Он не мог отрицать, что её блюда получаются потрясающими на вкус, но в то же время не знал, справится ли кто-нибудь из них с управлением в одиночку. К тому же выяснилось, что они не могут позволить себе купить достаточно большое место для ресторана. Его жена несколько месяцев была убита горем и по утрам почти не вставала с постели, что очень тяготило Эгиля, которому было неприятно видеть девушку, с которой он был вместе со школы, в таком депрессивном состоянии. Однажды он наткнулся на объявление в газете о том, что местный бар ищет новое руководство. Объявление было небольшим, но Эгиль решил, что этого будет достаточно, чтобы развеселить жену, тем более что в большинстве баров всё ещё можно подавать еду. К его удивлению, жена пришла в восторг, услышав новость, и поблагодарила за то, что он, как ей показалось, несколько недель назад отыскал этот убогий и разрушенный бар. Она утверждала, что неважно, будет ли это ресторан… кафе… или обычный бар… они вдвоем смогут все сделать, и вот теперь, спустя несколько недель после того, как они с женой оплатили аренду бара, он только приступил к долгому и утомительному процессу ремонта. Но, по крайней мере, его жена была в приподнятом настроении, и этого было достаточно.              Его жена открыла входную дверь в бар, неся коробку, которая, по мнению Эгиля, была слишком тяжелой для нее. Отложив мочалку, которой протирал стойку, Эгиль поспешил к жене, чтобы забрать у нее коробку. Она вздохнула с облегчением, как только тяжелая она оказалась у него в руках.              — Что в ней? — с замешательством спросил Эгиль.              — Просто украшения, чтобы здесь было немного уютнее, — ответила она, пока он шел за ней к столу, на который она хотела поставить коробку.              Эгиль поставил коробку с украшениями на стол так аккуратно, как только мог.              — Думаю, мы почти закончили уборку, — прокомментировал он.              — Это хорошо. Похоже, на одну только уборку ушли недели. Надеюсь, украшать дом будет немного веселее.              Жена разрезала ленту, скреплявшую коробку, и открыла, а Эгиль, смотрел через плечо, как она начала доставать вещи. Первым делом она достала их фотографию, сделанную, когда они только приехали в Японию на медовый месяц. Они приехали в эту страну на каникулы, не ожидая, что влюбятся в нее так сильно, что останутся жить. Они провели здесь в общей сложности две недели, и как только вернулись из Японии в свою квартиру в Америке, Эгиль заметил, что его жена не перестает говорить о том, как ей нравится это место. Не имея ничего, что могло бы удержать его в Америке, он предложил им обоим переехать. Они прожили в Японии около 6 месяцев и все еще узнавали всё больше и больше о культуре и типе людей, живущих в этой стране. Жена Эгиля посещала множество занятий по японской кухне, так что она могла готовить не только типичные американские блюда, к которым привык он сам, но и традиционные японские блюда, которые были очень популярны. Когда они купили бар, она обсудила с ним, стоит ли готовить только японские блюда, и он сразу же сказал ей, что было бы преступлением не включить некоторые блюда, которые ей нравятся больше всего. Эгиль настоял на том, что это поможет выделить блюда из их меню на фоне других баров в Японии, и несмотря на то, что она немного нервничала, но в итоге согласилась с ним.              — Не могу поверить, что мы поженились так скоро после окончания школы… Иногда, я забываю, насколько мы молоды, — сказала его жена, когда он внимательно рассматривал фотографию, которую она держала в руках.              — Мы встречались с младших классов, так что это не так уж удивительно…              — Может, мы слишком импульсивны? Ведь мы поженились так рано… переехали в незнакомую страну и купили бар, который ранее был закрыт.              — Не знаю, можно ли назвать это импульсивностью; мне бы хотелось думать, что мы просто немного более авантюрны, — сказал Эгиль в надежде успокоить жену.              Она грустно улыбнулась.              — По правде говоря, я невероятно переживаю, будет ли этот бар успешным или нет… ты нашел его только потому, что я отчаянно хотела владеть рестораном вместе с тобой. Ты просто хотел воплотить мою мечту в жизнь.              — Эй, твоя мечта — это и моя мечта. Возможно, поначалу будет трудно, но мы говорим о нас. Пока мы вместе, нет ничего, что мы не смогли бы сделать, если бы приложили к этому все усилия.              Его жена положила фотографию обратно в коробку, чтобы обнять мужа, который превосходил её в размерах.              — Ты такой большой, но такой милый. Не думаю, что я смогла бы все это сделать, если бы не ты. Спасибо.             

══════ஜ▲ஜ══════

             5 лет назад:              Эгиль смотрел на экран телевизора, установленного за барной стойкой, чтобы клиенты бара могли наблюдать за происходящим. Прошло 5 лет с тех пор, как он и его жена открыли свой бар. Несмотря на то, что первые пару месяцев все шло не очень гладко, популярность заведения возросла не сразу. Японским клиентам нравилось разнообразие вкуса, они могли попробовать как знакомые, так и совершенно новые блюда, которых еще не пробовали. Эгиль был удивлен тем, как легко ему далась работа бармена. В молодости он никогда не любил общаться с людьми, но вести светские беседы с клиентами, пока он готовил им напитки, было для него вполне естественно. Кроме того, это была прекрасная возможность попрактиковаться в японском языке, который стал намного лучше после пяти лет практики. Многие японские клиенты были потрясены тем, насколько свободно он и его жена говорят на японском. Помимо управления барной зоной, в его обязанности входило принимать заказы клиентов, сидящих за другими столиками, и передавать их жене, которая была ведущим шеф-поваром. Когда бар только открылся, они оба очень быстро поняли, что одного повара недостаточно, учитывая, сколько клиентов в среднем бывает в день. Они начали нанимать сотрудников и нашли пару действительно надежных работников, которые с нетерпением ждали возможности учиться у жены Эгиля и быть частью растущего бизнеса. Они подружились со всеми остальными работниками, и все они были японцами. В бар изредка заглядывали и американцы, которые всегда чувствовали себя как дома благодаря американской кухне.              К сожалению, около 6 месяцев назад его жена выразила заинтересованность в посещении кулинарной школы в другой части Японии, чтобы научиться готовить некоторые блюда в японском стиле. У них определенно были деньги на это, но сложность заключалась в том, что школа находилась слишком далеко от бара и их квартиры, поэтому ей пришлось переехать на временное место жительства, которое было ближе к школе. Это также означало, что она не сможет помогать в баре в течение года, пока не закончит обучение. Эгиль переживал по этому поводу, но решил, что это всего лишь год и что другие повара достаточно хорошо знакомы с кухней его жены, так что в течение года бизнес должен быть в порядке и без неё. К тому же он понимал, что для его жены это отличная возможность улучшить свои навыки. Управлять баром в одиночку в течение последних шести месяцев было нелегко, но самым сложным было одиночество, которое он испытывал как в баре, так и в своей квартире. Лучшее, что могли сделать его жена и он сам, — это изредка позвонить по телефону или по скайпу, но чаще всего жена была слишком увлечена работой, чтобы разговаривать с ним подолгу. Большую часть дней и ночей Эгиль проводил в одиночестве. Хотел он это признавать или нет, но это тяготило его, но он не мог сказать об этом жене, особенно после того, как узнал, как ей хорошо и как многому учится в кулинарной школе, которую посещает. Ему не хватало общения.              Бар был пуст, и было уже поздно, а это означало, что Эгилю пора закрываться на ночь. По телевизору перед ним крутили какую-то рекламу нового странного устройства для видеоигр, которое находилось в разработке. Он усмехнулся про себя.              «Чёрт, когда же я в последний раз играл в видеоигры?» подумал он про себя. «Помню, когда все, что тебе было нужно, — это контроллер и телевизор. Технологии развиваются с пугающей скоростью… я начинаю чувствовать себя намного старше, чем есть на самом деле».              Прозвенел маленький колокольчик, сигнализируя о том, что в бар вошел клиент. Эгиль отвернулся от телевизора, чтобы получше рассмотреть вошедшего. Это была американка примерно его возраста, может быть, на пару лет моложе его жены. У нее были длинные светлые волосы и ярко-красное платье. При одном взгляде на нее Эгиль понял, что она уже слегка опьянела, но предпочел ничего не говорить.              После небольшой заминки женщина тут же извинилась:              — О-о, простите. Вы как раз собирались закрываться?              — Нет, все в порядке, — спокойно ответил он. — У нас ещё есть минут пятнадцать до технического закрытия. Присаживайтесь, где хотите.              Эгиль внутренне надеялся, что женщина сядет за один из столиков, окружающих бар, но вместо этого она неуклюже плюхнулась на барный стул прямо перед ним. Затем глупо ему улыбнулась.              — Есть какие-то предпочтения? — неловко спросил он.              Женщина приложила палец с красным лаком для ногтей к губам, чтобы подумать.              — Что посоветуешь, здоровяк? — кокетливо спросила она.              — Хм, если честно, я сам не очень люблю пить, но если бы мне пришлось выбирать, то, наверное, вот это, — Эгиль указал пальцем на один из напитков в нижней части меню, висевшего на стене позади него.              — Ладно, я тебе доверяю. Надеюсь, ты меня не подведешь. Я возьму два, пожалуйста.              Эгиль сказал себе, что, наверное, нужен только один, но вздохнул и принялся готовить для женщины два напитка.              — Как же такой большой и красивый парень, как ты стал барменом? — спросила женщина.              — Вообще-то это была идея моей жены купить это место, — ответил Эгиль, надеясь, что упоминание о жене заставит женщину оставить его в покое. — Она — главный шеф-повар, а я занимаюсь управлением баром и принимаю заказы от клиентов.              — О, это так мило. Значит, вы вместе владеете этим заведением? А где жена? Она в задней части, где находится кухня?              Похоже, упоминания о моей жене недостаточно, чтобы оттолкнуть её. Скорее всего, она слишком пьяна, чтобы заботиться об этом.              — Нет, она сейчас… в кулинарной школе… Я сам управляю заведением, пока она не вернется, — объяснил Эгиль, чувствуя себя все более и более неловко.              — Какой облом, — ответила женщина. — Надеюсь, ты не против, что я так говорю, но… мне кажется, это немного неправильно, что она оставила тебя за главного, пока она там. Это большая ответственность. И… тебе никогда не бывает одиноко?              — Хм, иногда, наверное, — признался Эгиль, доливая два бокала. — Мы все еще разговариваем… время от времени… но это не совсем то же самое. Такое ощущение, что… мне чего-то не хватает… трудно объяснить.              Эгиль налил женщине два бокала и протянул их ей, а она ответила:              — Не думаю, что это сложно объяснить. Лично мне кажется, что я точно знаю, чего тебе не хватает.              Женщина сделала глоток одного из напитков и сказала:              — Ммм, вкусно, — сказала женщина с очаровательной улыбкой.       

══════ஜ▲ஜ══════

      4,5 года назад:              — Ты ублюдок! — закричала жена Эгиля, с убийственным намерением швырнув в его голову декоративную подушку.              — Тебя не было… больше года… да, мы иногда общались по телефону, но было чертовски хреново торчать одному в квартире и баре, — сказал он.              — Тогда почему, блядь, ты просто не сказал мне об этом? — спросила его жена. — Ты мог бы в любой момент сказать мне, что работать в баре в одиночку — это слишком для тебя, или что ты не можешь вынести одиночества, и я бы бросила все свои дела, чтобы вернуться и помочь тебе. Вместо этого ты завел интрижку на одну ночь и имеешь наглость перекладывать вину на меня!              — Я не перекладываю вину на тебя, — поднял руки Эгиль, пытаясь успокоить жену. — Это моя вина… Я был слаб… и облажался. Я облажался по-крупному. И никакие мои объяснения не изменят этого факта. Ты права. Я могу придумать тысячу оправданий, и ни одно из них не сделает то, что я сделал, легче. Я… пытался поступить правильно, ведя бизнес самостоятельно… но… мне следовало просто честно сказать тебе, как много это отнимает у меня сил. Я… не знаю, что сказать… или что сделать, чтобы все исправить.              — Ты изменил, Эгиль… Ты ничего не можешь сказать или сделать, чтобы все исправить, — сказала жена Эгиль, положив руки на бедра. — Я даже не знаю, что, блять, делать дальше? Мы всё ещё вместе владеем баром, чёрт возьми! Чёрт возьми! Я так разочарована в тебе, Эгиль. Я действительно думала, что ты сильный… достаточно сильный, чтобы не поддаться такому искушению. Похоже, я ошибалась.       — Я знаю, что ничего не могу сказать, чтобы исправить то, что ты сейчас чувствуешь. Я совершил ошибку… и мы не сможем вернутся к тому, что было до того, как я облажался. Но единственное, что я могу сделать, — это пообещать… пообещать, что больше не буду поддаваться искушению. У тебя нет причин верить мне, но… это обещание… которое я планирую сдержать до самой смерти. Я знаю, что тебе нужно время… бери столько, сколько хочешь… это меньшее, что ты заслуживаешь. Чёрт, я даже не буду винить тебя, если ты никогда не простишь меня, но я проведу остаток своей жизни, пытаясь исправить ситуацию, между нами, двумя. Я стану человеком, которого ты сможешь с гордостью называть своим мужем… человеком, который достоин быть рядом с тобой. Просто хотел, чтобы ты знала.

══════ஜ▲ஜ══════

             5 месяцев в САО:              Жена Эгиля сидела в кресле рядом с больничной койкой мужа, где он лежал с НейроШлемом на голове последние 5 месяцев. После инцидента с изменой она съехала из квартиры, но они по-прежнему вместе управляли баром, поскольку вложили в него так много времени и сил. В конце концов, после того как их отношения сильно испортились, она смогла найти в своем сердце силы простить ужасный поступок мужа. И пообещала ему, что больше никогда не оставит его одного справляться с такой большой ответственностью. Она признала, что заставлять его управлять баром в одиночку, пока она училась в кулинарной школе, было немного эгоистично с её стороны и что она не должна была делать этого. Ей было грустно от того, что муж изменил ей, но она понимала, что он всего лишь человек… они оба люди… и, к сожалению, это означает, что они оба склонны совершать большие и маленькие ошибки. Дать мужу ещё один шанс было самым трудным поступком в её жизни, но, к счастью, они с Эгилем счастливо прожили вместе три года без каких-либо проблем и, возможно, стали ближе, чем когда-либо прежде. А потом… случился инцидент с САО. Эгиль рассказывал жене, что уже много лет не брал в руки видеоигру и был заинтригован, когда увидел рекламу игры под названием Мастера Меча онлайн. Он даже захотел, чтобы его жена попробовала поиграть вместе с ним. Она сначала сомневалась, но потом поняла, что никогда не интересовалась ни одним из его увлечений, в то время как он постоянно пытался заинтересовать её. Она сказала ему, что будет рада попробовать вместе с ним. Они собирались играть вместе на следующий день после выхода игры, но ее муж немного переволновался и решил попробовать игру в ночь выхода. Когда жена вернулась домой и увидела, что на голове у него Nerve Gear, было уже слишком поздно. Она уже собиралась присоединиться к нему, пока не увидела по телевизору репортаж о том, что люди оказались в ловушке внутри той самой видеоигры, в которой находился ее муж. Она хотела попытаться разбудить его, но репортаж предостерег её и от этого. В конце концов, тело Эгиля перевезли в больницу вместе с другими игроками, и с тех пор она каждый день навещала мужа в больнице, ожидая, когда он очнется. Поскольку её муж застрял в игре, ей пришлось одной управлять баром, и она наконец-то смогла понять, какие чувства испытывал муж, когда её не было. Мужчины постоянно флиртовали с ней, и она каждый день боролась с искушением из-за огромного одиночества, которое она испытывала, возвращаясь домой каждый вечер. Это было ужасно, и ей было почти стыдно за то, что она назвала своего мужа таким слабым… Она не могла представить, что ей придется делать это целый год. Это не делало поступок мужа правильным, но заставляло её задуматься. Она была счастлива, что в конце концов простила его за ошибку, и благодарна за то, что до сих пор не совершила той же ошибки, что и он.              — Искушение — чертовски ужасная вещь, Эгиль, — с грустью сказала она. — Я понимаю, почему так много отношений разрушается из-за него… чёрт, наши тоже почти разрушились. Но я все еще держусь… не поддаюсь искушению, но… я все еще очень скучаю по тебе. Пожалуйста, ты тоже держись, где бы ты ни был. И… просыпайся поскорее.