Антитеза

      Люди в тренировочном зале на самом деле нашлись, причём целая группа. Они отрабатывали рукопашный бой: выпады, удары и увороты. А за спаррингами наблюдал, медленно прохаживаясь между парами бойцов, Луссурия — одетый в форменный плащ Варии, всё такой же экстравагантный со своими яркими волосами и солнцезащитными очками в начале весны, но серьезный и внимательный.       — Отлично, отлично, у вас хорошо получается, ребятки! — крикнул он, когда Фран проскользнул в зал и замер у дверей, решив пока не показываться никому на глаза. — Но, младший офицер Ней, повнимательнее! Не расстраивай меня, я же показывал этот прием, и ты с ним хорошо справлялся.       Один из тренирующихся тут же разорвал контакт с товарищем, отскочив от него, и взмахнул ногой, целясь сопернику в бок. Тот легко увернулся, но Луссурия просиял и захлопал в ладоши.       Фран скользнул взглядом по залу, задержал его на нескольких едва знакомых лицах. Эти тренировки совсем не походили на его. В них было меньше контакта, знаний, сосредоточенности. Все тренировались в парах, учились друг у друга, но никто из них не был мастером. Скорее всего, это была лучшая тактика подготовки большого количества бойцов — старшие учили младших, но не опекали их, да и новобранцы обучали друг друга тому, что получали от других. Но Фран всё равно почувствовал тень злорадства. Он столкнулся с настоящей силой и научился ей противостоять. Двигался быстрее. Мог больше. И собирался показать это.       Шагнув глубже в зал, юноша протянул так громко, чтобы его точно услышали за шумом боёв:       — Добрый день, старший офицер Луссурия. Позволите отвлечь вас?       — О? — выдохнул Луссурия, на самом деле остановившись. — Франни, солнышко, ну неужели! Рад видеть тебя снова и здоровым. Пришёл потренироваться с нами?       — Что-то вроде того, — кивнул юноша. — Найдётся мне соперник? Обещаю не использовать иллюзии.       — О, уж постарайся, у нас сегодня отработка боевых навыков, с пламенем работаем в другие дни, — хохотнул Луссурия, кажется, окинув юношу взглядом. — Хм… Думаю, у меня найдётся для тебя соперник. Даже позволю вам выйти с оружием. Но попрошу ничего ему не ломать и насмерть не резать!       — Ну что вы, старший офицер Луссурия, я не настолько жесток, — протянул Фран, для виду округлив глаза и приоткрыв рот в удивлённом выдохе.       — Не притворяйся, солнышко, все в Варии уже слышали о твоих методах, — качнул Луссурия головой, впрочем, ничуть не нахмурившись. — У тебя прекрасный боевой дух. И навыки неплохие. Белюшка постарался, воспитывая тебя.       — Вы хотели сказать, постарался отработать на мне малую часть своих приёмов? На другие формулировки я не согласен, — чуть приосанился Фран. — Давайте лучше перейдём к демонстрации.       — Ха-ха-ха, конечно, конечно! — рассмеялся Луссурия, повернувшись к ученикам. — Младший офицер Шен, прервись ненадолго! У меня для тебя ещё один соперник.       К удивлению Франа, из дальней части тренировочного зала ему навстречу вышел… Гаррет, заморыш тринадцатого отряда, которого Найт и его подпевалы шпыняли до появления Франа. За зиму он чуть вытянулся, набрал веса, подкачался и, кажется, неплохо себя натренировал. По крайней мере, перестал шарахаться по теням и вжимать голову в плечи, стал держать спину прямо. Зал он пересёк твёрдым шагом, убрав руки в карманы плаща.       Увидев Франа, Гаррет на мгновение замер. Уголки его губ дёрнулись в подобии улыбки.       — Младший офицер Тесси. С возвращением, — произнес он, к удивлению юноши склонив голову. — Рад снова видеть вас.       — Не припомню, что бы мы особо общались. Или общались вообще. Но сделаю вид, что рад, — ответил Фран, сохранив спокойствие. — Старший офицер Луссурия, вы уверены?       — Ну-ну, дорогой, обложка бывает обманчивой. Сам должен это понимать, — хохотнул Луссурия, отойдя в сторону. — Младший офицер Шен стал одним из лучших моих подопечных за то время, что тебя не было.       — И это ваша заслуга, — поддакнул ему Гаррет, подняв голову и заглянув Франу в глаза. — Вы показали мне, что сдаваться нельзя. Что за себя нужно бороться, даже если кажется, что ничего хорошего не выйдет. Как видите, сработало.       Надо же. А Франу казалось, Гаррет на него даже смотреть не решался лишний раз. Боялся наказания, новой работы, ударов… Всего того, чем Найт сопровождал жизнь заморышей в тринадцатом отряде. А ещё Франу казалось, что Гаррет был ничем Найта не лучше и тихо радовался, что наказания перестали доставаться ему. Но, похоже, тот и в самом деле благодарил его.       Этого Фран от возвращения в Варию точно не ожидал.       — Что, неужели Найт теперь не командует? — больше для виду, чем из искреннего интереса спросил юноша.       — Пытался. Хотел вернуть себе уважение после того, что вы с ним сделали. Больше не пытается.       И, сказав это, Гаррет демонстративно потянулся к ножнам на поясе. Движение его было быстрым и точным, пальцы легко легли на рукоять клинка. Похоже, он и в самом деле многому научился. Франа это не то чтобы интересовало. Мог стать ему соперником на эту тренировку — большего юноше было и не надо. Благодарностей так точно.       — А карма всё-таки существует. До чего приятно звучит, — отмахнулся Фран от дальнейших разговоров. — Но не надейся, что я буду простым соперником.       — Я многого от вас ожидаю. И постараюсь столько же дать, — кивнул Гаррет, поманив его за собой. — Старший офицер Луссурия, мы займем дальнюю часть зала?       — Конечно! Добро на применение оружия я дал, можешь не сдерживаться, — крикнул им Луссурия, уже отвлекшийся на указания тренирующимся. — Ребятки, а вы не отвлекайтесь! Давайте же, покажите, что можете, не будьте такими медленными.       Но, несмотря на оклик, другие младшие офицеры остановили бои, чтобы проводить Гаррета и Франа взглядами. Слава шла впереди юноши. Уважение тешило самолюбие, внимание делало похвалу способностям, и это было чертовски приятно. Даже несмотря на то, что Фран не искал особого внимания, лишь признания. Он не сказал ни слова. Пусть лучше смотрят и уважают, чем насмехаются, как прежде. Диковинная зверушка, набравшаяся всякого от Потрошителя? Пусть, если пугающая. А закрепить это за собой юноша собирался сейчас, пока слухи о вылазке ещё не разошлись по базе.       Гаррет отвёл его в самый конец зала, на ту небольшую его часть, которую не заняли остальные. Судя по проведённой мелом линии, это было особенное место. Может, трибуна для Луссурии. А может, площадка для показательных спаррингов.       Гаррет первым расчехлил оружие. Лезвие короткого меча сверкнуло в свете потолочных ламп, когда он взмахнул им.       — А вы всё так же деретесь ножом? Не хотите взять что-нибудь ещё? — предложил младший офицер Шен, опустив лезвие к полу.       — Нож даёт скорость. Мне хватит её одной, — протянул Фран в ответ, вытащив клинок и встав в стойку.       Гаррет только кивнул — и на этом его благосклонность закончилась. Окинув Франа быстрым взглядом, он сделал шаг ему навстречу. Проверил выдержку и внимательность. Юноша не поддался на очевидную провокацию. Нет, Гаррет должен был подойти к нему ещё. Показать дальность замаха, скорость движений, умение обращаться с таким мечом. Без всего этого кидаться на него в открытую Фран не собирался.       Впрочем, младший офицер Шен не был дураком: он не пошёл в лобовую тоже. Вместо этого Гаррет попытался зайти сбоку. Фран скользнул за ним — медленно, подчёркивая каждый лёгкий шаг, не теряя концентрации. Наблюдал за реакцией соперника. Тот ничуть не изменился в лице. На самом деле смотрел на Франа, как на серьёзного соперника. Это была похвала. Короткую радость странное кольцо сожрало без остатка.       Они испытывали друг друга ещё несколько долгих мгновений. Кружили, как два изготовившихся к броску зверя. Франа так и подмывало сорваться с места, атаковать, но он отлично помнил уроки Бельфегора — за каждую глупость последует болезненное наказание. Без иллюзий — болезненное вдвойне. Поэтому он только едва-едва покачивал клинком и искал слабые точки Гаррета. Ловил каждое странное движение и неловкость. Младший офицер Шен неплохо себя натренировал, но они были. И в глаза бросались.       Поэтому, когда Гаррет всё же не выдержал и пошёл в атаку, Фран был готов. От широкого замаха сбоку, целящего в шею, он ушёл, скользнув назад. Гаррет не позволил оружию перетянуть себя, но на мгновение замешкался. Фран воспользовался этим — дёрнулся вправо, чтобы попытаться зайти сбоку. Скорости ему хватало, он мог провести выпад, но вместо этого решил остаться на безопасном расстоянии.       Не зря — Гаррет последовал за ним с опозданием, но достаточно быстро, чтобы в случае чего дать сопернику в висок локтём. Клинок его качнулся, когда юноша снова замер, примерившись к следующему движению. Всё таки тот был слишком тяжёлым для того, кто ещё недавно на ветру едва не качался.       — Вы не очень активны, младший офицер Тесси. Жалеете меня? — выдохнул Гаррет, вновь кинувшись вперёд, но теперь замахнувшись сверху и нацелившись сопернику в плечо.       — Присматриваюсь. Главный урок от старшего офицера Белатри — если не уверен в успехе, лучше кружи соперника как можно дольше, — протянул Фран, уйдя в сторону. — Не стоит близко подходить к врагу, движений которого не знаешь. Это может быть последняя ошибка в жизни.       Юноша доказал это, рванув вперёд и ударив Гаррета ножом в бок. Хотелось бы выше, между рёбер или даже подмышку, но соперник прижал руку. Впрочем, это ему не особо помогло. Парень согнулся и зашипел — замешкался. Он попробовал исправиться и развернулся, чтобы атаковать, но Фран зашёл ему за спину. Следующий удар ножом пришёлся чуть выше локтя и заставил соперника выронить клинок. Ну а завершила бой подсечка в лучших традициях Бельфегора — удар по лодыжкам такой силы, что Гаррет вскрикнул и упал.       — На практике слова запоминаются лучше. Думаю, эти ты запомнишь надолго, — протянул Фран, обойдя соперника и склонившись над ним.       — Кажется, да, — выдохнул Гаррет, с трудом приподнявшись. — Вы быстрый, младший офицер Тесси.       — Недостаточно быстрый, — качнул юноша головой, стряхнув с клинка кровь. — Иначе бой закончился бы сразу.       Гаррет, кажется, хотел сказать что-то ещё, но его прервал довольный возглас Луссурии:       — Браво, браво, Франни! Такие движения, такая лёгкость и точность… О, это настоящее искусство!       — Спасибо за похвалу, но лицемерие я не люблю, — ответил Фран, отойдя в сторону. — Не крути Гаррет и не мешкай, а наступай и двигайся, у меня были бы проблемы.       — Ши-ши-ши, это ещё слабо сказано, — донёсся до него насмешливый голос.       Взгляды всех собравшихся дружно скользнули ко входу в тренировочный зал. Там, вальяжно привалившись к стене, замер Бельфегор. Довольная улыбка украсила лицо Потрошителя, когда он направился к Франу. В абсолютной тишине, наступившей в зале, особенно остро понималось, как тихо Бельфегор ходил — лёгкие шаги его рождали разве что шелест, больше похожий на шум ветра.       — На кой ты в бок бить стал? Для тебя всё ещё слишком рискованно. Не стань эта немочь от боли корчиться, тебя бы как минимум рукой шлёпнули. Или сразу мечом, пока ты разворачивался, пытаясь за спину зайти. И была бы жабья песенка спета, — произнес он, подчёркивая каждую фразу подбрасыванием клинка. — Удар в локоть был неплох, признаю, но его стоило провести раньше, ещё во время первого выпада. Что я говорил про обезоруживание?       — Делать при первой возможности, — протянул Фран, не в силах отвести от Бельфегора взгляда. — Бить в запястье, если есть возможность. Если нет, в плечо. Идеальный вариант — подмышку, чтобы повредить мышцы. Пока оружие в руках у врага, оно — угроза. А их должно быть как можно меньше.       — Помнишь, лягушка глупая, — усмехнулся Бельфегор. — Но не пользуешься. Ну что за идиот?       — Белюшка, не будь к нему так строг. Он отлично провёл бой, — попытался вступиться за юношу Луссурия. — Тем более, мы ведь тренируемся. Как раз учимся, что и как.       — Ты вообще заткнись, павлин галимый, — шикнул Потрошитель, всё же бросив клинок, от которого Луссурия легко увернулся. — Каждый бой настоящий. Особенно если в руках оружие. Ши-ши-ши, дерись хорошо или умри, всё просто.       Луссурия попытался сказать что-то ещё, но ни для Франа, ни для Бельфегора это не имело значения. Всё, что нужно, уже было сказано. Дерись хорошо или умри — и никак иначе. Каждый их бой следовал этому правилу. Фран усвоил его, ещё толком не научившись сражаться.       В груди что-то предательски сжалось, когда Бельфегор остановился перед ним. Как в той фантазии, но чуть дальше. Острие клинка коснулось подбородка Франа, заставило приподнять голову и остановить взгляд на светлой чёлке. Острие щекотнуло кожу на шее — недостаточно близко, чтобы оцарапать, но слишком близко, чтобы чувство самосохранения не напомнило о себе. Фран даже не дрогнул. Не сорвался выдох, не дернулись губы, не скользнул холодок по спине.       — Посмотри-ка, больше не боишься, — шепнул Бельфегор, чуть двинув клинок. — Хорошо же ты научился скрываться. Ничего, это мы исправим.       — Мне казалось, вы больше не хотели видеть меня рядом, — тихо протянул Фран в ответ, попытавшись не думать о том, как близко Бельфегор стоял.       — Скуало заставил подумать лишний раз. Ши-ши-ши, для тебя это скорее проблема, — усмехнулся Потрошитель, дёрнув клинок на себя и оставив на подбородке Франа ссадину. — Докажи мне, что достоин этого, лягушка. Покажи, чему научился. Иначе ночевать тебе на улице, пока не околеешь.       — Предлагаете подраться как в старые-добрые? — выдохнул Фран, большим пальцем медленно стерев выступившую на подбородке кровь.       — Нет, гадость мелкая. Теперь правила будут другие.       Кольцо на пальце Бельфегора сверкнуло. Огонёк, пока ещё маленький, послушный и тихий, вспыхнул на гранях камня.       — Покажешь, чему тебя Рокудо научил. Ши-ши-ши, посмотрим, как ты сможешь противостоять пламени.       Бой с пламенем урагана? С Бельфегором, использующим пламя урагана? Звучало как самоубийство. Хороший способ умереть в самые краткие сроки — минут за десять, если Фран сможет двигаться достаточно быстро и создавать крепкие иллюзии в таких условиях.       Но, с другой стороны… Это был ещё один урок. Жестокий, обещающий боль шанс испытать себя на сопернике, значительно превосходящем его по силам. В Варии могли найтись и другие сильные офицеры. Однако никто из них не дал бы Франу и толики того опыта, что мог дать Бельфегор. Это было не пробуждение чувств. Не желание ещё раз выйти на бой с Потрошителем, погрузиться в танец, от которого сердце забьётся быстрее, а в голове не останется ничего, кроме восторга и благостной пустоты от чувств и мыслей вне ритма… Просто желание получить опыт. Показать себя.       И снова… Кого он обманывал?       — Ради места в вашей прихожей я на многое готов. Там потеплее будет, чем на улице, — протянул юноша, сжав покрепче так и не убранный в ножны клинок.       — Ши-ши-ши, до чего отчаянная лягуха. Когда-нибудь ты обретёшь мозги. Но, очевидно, не сегодня, — рассмеялся Бельфегор, наконец отойдя от Франа и всё тем же лёгким шагом направившись на другой конец этой части зала. — Сегодня ты их только потеряешь. Но, так уж и быть, я дам тебе фору.       — Благодарю, о ваше сумасшедшее величество, — насмешливо ответил Фран.       За это Бельфегор бросил клинок точно ему в голову. Перестал играть с жертвой, как раньше. Фран отклонил голову, и только. Но, признаться, ничего хорошего в этой демонстрации не было. Бельфегор злился. Делал вид, что всё в порядке, что он позволил жабе побороться за место под Солнцем, но на деле скорее жаждал выместить гнев. Ну, и побить причину своих проблем заодно.       Фран не собирался сдаваться так просто. Кокуе Лэнд, Мукуро и странные на самом деле многому его научили. В этот раз бой не будет таким простым.       — Павлин, разгоняй свою шушеру. Пусть посмотрят, каким должен быть бой, — усмехнулся Бельфегор, заняв позицию почти у стены.       — Белюшка, может не надо? У нас тренировка в самом разгаре. Это невежливо, прерывать нас так, — возмутился Луссурия, поправив солнцезащитные очки.       — Младший офицер Тесси, вы уверены? Кажется, старший офицер Белатри не очень… Спокоен сегодня, — попытался вмешаться Гаррет, наконец поднявшись с пола. — Вы хорошо сражаетесь, но мы ведь новобранцы. А он…       — А он воплощённое насилие и специалист по бою во всех проявлениях, — оборвал его Фран. — Я отлично знаю это, младший офицер Шен. В напоминаниях не нуждаюсь.       Гаррет сморщился, но поковылял к остальным. Вспомнил, наверное, что Фран провёл с Бельфегором в тренировочном зале чуть ли не всю осень, пока они занимались вместе и без риска сдохнуть от любого неловкого движения. Выискался друг. Где же он раньше был? Фран не нуждался в его поддержке.       Он хотел этого. Понимал, насколько бой мог быть опасен, но всё равно хотел сойтись в нём с Бельфегором. И, может, только может, попробовать одержать победу.       — Ох, вы двое… — выдохнул Луссурия, опять увернувшись от клинков, целившихся ему в грудь. — Прав был Ску, источников проблем стало на один больше с появлением Франни. Ладно уж, сражайтесь. Только постарайтесь никого не задеть. Завтра у ребят пробные соревнования, мне они нужны хотя бы относительно здоровыми. Точно без ожогов от пламени урагана, Белюшка.       — Ши-ши-ши, обгорят — их проблемы. Пусть держатся подальше, — рассмеялся Бельфегор, повернувшись к сбившимся в кучку новобранцам. — Наблюдайте, бездари. Глядишь чему выучитесь. Например, почему язык за зубами держать нужно.       — Бел-семпай, вы же знаете, я этого не умею. Как вы не умеете свои психические проблемы подавлять, — протянул Фран, на всякий случай отойдя ещё чуть дальше и изготовившись к бою.       Вымышленный Бельфегор, его якорь, цокнул языком и напомнил, что ситуацию усугублять не стоило. Настоящий же в полную силу активировал кольцо. Сгусток пламени снова возник над его рукой, быстро собравшись в того же причудливого зверя, что и раньше. Зависнув над ладонью Бельфегора, оно махнуло хвостом, изогнув его кончик. Фран напрягся, приготовившись уйти от удара.       Не зря — уже в следующую секунду Потрошитель взмахнул ладонью, бросив в юношу несколько клинков, лезвия которых охватило алое пламя урагана. Фран выставил на их пути преграду в виде пластиковой пластины, но после первого же удара та вспыхнула и обратилась туманом. Чтобы увернуться от остальных клинков, юноше пришлось отпрыгнуть. И даже так его чуть не задело — когда ножи вонзились в пол, пламя на них полыхнуло ещё сильнее, на мгновение ослепив Франа. От искр он защитился только уже знакомым куполом.       Впрочем, и тот надолго не помог. Фран услышал тихий перестук шагов. Бельфегор пошёл в атаку. Юноша попытался выставить на его пути преграды, обратив весь пол вокруг себя в поле из иллюзий — нажимных пластин, выбрасывающих сети, ножей, прикрытых туманной дымкой, ям и выбоин, если говорить о чём-то проще — но, по ощущениям, ни одна наставника не обманула.       Фран увернулся вслепую, едва в силах открыть глаза. Ушёл вправо, услышав, что Бельфегор попытался зайти слева. За это пришлось пожертвовать куполом — пламя набросилось на него со всей яростью, покрыло полностью, растворило так стремительно, словно его и не было.       — Это не совсем честно, Бел-семпай, — протянул Фран, попытавшись заключить озверевший сгусток огня в клетку. — Я ведь почти не вижу. Как насчёт уравнять шансы?       Едва пламя рассеяло клетку, вознамерившись кинуться на юношу, как тот затянул всё вокруг в туман. Фран смог спрятаться, скользнув дальше в иллюзию, и сформировать вокруг себя защитную полосу. Лианы пробились сквозь пол и поднялись на его защиту. Полагаться только на них было бы глупо. Нет, Фран поступил умнее — вспомнил об оружии, ещё ждавшем часа в кармане его куртки. Каждой лиане юноша бросил по клинку. Даже если их рассеят, реальные вещи останутся. И лианы успеют ими воспользоваться…       — Глупая лягушка. Туман не поможет. Я отлично тебя слышу, — рассмеялся Бельфегор, без тени сомнений нырнув в иллюзию. — Давай, накидывай. Играйся, мелочь, пока можешь!       Франу нужно было лишь ещё несколько мгновений, чтобы завершить картину, создать устойчивый образ себя… Но Бельфегор вознамерился пресечь его работу. Ещё несколько клинков с пламенем урагана прорвались сквозь туман. Большинство из них промазало, задев разве что часть лиан, которые сразу же заменили другие, однако от нескольких Франу пришлось увернуться. Пламя лишь едва не задело его одежду и лицо.       А Бельфегор уже приближался. Его очертания проступили сквозь туман слишком близко, чтобы остаться на месте. Фран затянул себя в иллюзию невидимости и постарался уйти вправо, оставить только лианы. Но Потрошитель не врал, когда говорил, что ориентировался на звук.       Ещё больше клинков застучали по полу прямо за спиной Франа. Благо, одежда защитила кожу, но в остальном всё складывалось плохо. Так выходило, что Франу и вовсе нельзя было двигаться.       — Давай, жаба, не разочаровывай меня, — протянул Бельфегор, пружинящим шагом направившись ещё дальше в туман. Пламя плясало на его плечах, размахивая хвостом и защищая хозяина от ударов. — Ши-ши-ши, если это пик твоих способностей, лучше тебе умереть сейчас.       О, это был не пик. Пока не он. И Фран доказал это, создав слева от Бельфегора свою копию. Она вышла из тумана к наставнику, сжав клинок и словно бы вознамерившись пойти в открытый бой. На самом деле она должна была отвести Потрошителя в ловушку вместо настоящего Франа и дать юноше немного времени. Ещё несколько таких же притаились дальше в тумане, на случай, если первой не удастся задуманное. От такого количества иллюзий у Франа заболела голова, но он только сжал нож. О, у него в запасе имелось много подлянок… Но нужно было быть терпеливым.       — Вот же нахальная лягушка, — рассмеялся Бельфегор, увидев иллюзию. — Ну, попробуй, раз хочешь.       — Попробую. Только придержите хвост своего пламени, ладно? Дайте мне хоть шанс, — насмешливо протянула иллюзия.       И так же ловко, как настоящий Фран, ушла от клинков. Увернуться от рывка Бельфегора, последовавшего за этим, оказалось труднее, но и с этим иллюзия справилась. И пошла ровно куда нужно — вглубь, в туманные пучины. Ближе к лианам, уже тянущимся ей навстречу.       Фран не учёл одного — что Бельфегор умел направлять пламя не хуже Мукуро. Оно скользнуло по его руке к ладони так же быстро, как он сам — к иллюзорному Франу. Хватило одного прошедшего по касательной удара, чтобы пламя бросилось на юношу, словно настоящий зверь. Вспышка — и копия Франа обратилась туманом.       — Одна есть. Ши-ши-ши, ещё будут? — рассмеялся Бельфегор, осмотревшись. — Знаешь, лягушка, тебя одного хватит. Два и больше — уже перебор.       — То же могу сказать и про вас, — поманила его из тумана очередная иллюзия, за спиной которой уже собрались для удара лианы.       За это копию наградили очередными клинками, охваченными пламенем, на этот раз словно бы ещё более яростным, чем прежде. Копия Франа сделала вид, что растерялась, позволив Бельфегору подобраться к ней… А затем из-за её плеча стрелой вылетела первая лиана с реальным клинком. Потрошитель увернулся и позволил пламени разобраться с угрозой. Однако та все равно успела швырнуть клинок. Конечно, он не попал.       — Ах ты, гадость такая! Додумался всё же использовать мои стилеты, — хохотнул Бельфегор, зайдя за спину копии Франа и вскрыв ей глотку. — Хитрющая лягушка. Давай, хорош уже прятаться, выходи.       — Обязательно. После вас, — протянула очередная копия Франа, мелькнув в тумане.       — Да это уже даже не весело! Твои копии такие неповоротливые, — недовольно отозвался Бельфегор, всё же последовав за ней.       Навстречу ему на этот раз направились не только лианы и иллюзия юноши, но и прочие подлянки. Пора было действовать кучнее. Он поиграл, потешил самолюбие — можно было и самому начать действовать. Тем более, что ни одна из иллюзий, очевидно, не могла достигнуть Бельфегора. Спасибо его пламени, словно бы становящемуся всё агрессивнее с каждой минутой боя. Но Фран мог попытаться атаковать сам. На самом деле, только так имел шанс сделать хоть что-то.       Только бы Бельфегор отвлёкся…       А он и отвлёкся. Ещё бы, на него скопом накинулись лианы, каждая из которых несла реальный нож. Уворачиваться Потрошителю пришлось не только от ударов, но и от порезов. А кроме этого под ногами его одна за другой стали появляться другие иллюзии — то острые пики, то камни, мешающие двигаться и норовящие уронить на пол, то иллюзорные клинки, вырывающиеся из земли.       Но ничего из этого словно бы и не имело смысла. От иллюзий Бельфегор уходил играючи — подпрыгивал, уворачивался, как будто на самом деле танцевал. Каждое его движение полнилось хищной грацией и лёгкостью. Настоящее искусство — оно было здесь. Его воплощение плясало с иллюзиями, даже не используя пламя, чтобы их устранять. Оно было занято отражением клинков и ударов лиан. Прыгало по плечам, скользило по рукам Бельфегора, яростно размахивало хвостом в ритм его движениям и принимало каждый удар. Лианы вспыхивали, как бумага. Успевали бросать клинки, но и от них Потрошитель уходил словно бы и вовсе не глядя — изгибался, нырял в сторону, пару раз просто наклонял голову, чтобы лезвие прошло мимо его щеки.       Всё, что было за пределами тумана, превратилось в пустоту — и тренировочный зал, и люди в нём. Остались только Потрошитель и Фран — два безумца, захваченных боем, его скоростью и яростью.       Пока Бельфегор отражал мелкие атаки, юноша попытался зайти ему за спину. Чтобы скрыть себя, он направил на соперника копию — чуть более шуструю, чем прочие. За это пришлось заплатить вспышкой боли в голове, но иллюзия закрутила Бельфегора в ещё более стремительном танце. Настолько яростном, что её ненастоящий клинок даже почти достигал соперника. Жаль, что лишь почти.       — Отлично, лягушка, отлично! Вот теперь ты действительно что-то можешь! — хохотал Бельфегор, явно наслаждаясь происходящим.       Пока настоящий Фран подбирался к нему, Потрошитель позволил иллюзорному оказаться в поразительной близости от удара. А затем клинок вонзился ей в глаз. Бельфегор, засмеявшись лишь громче, зашёл копии за спину и выставил её перед очередным настоящим ножом — одним из последних. Иллюзия развеялась, нож со звоном упал на пол. Но Бельфегор повернулся к Франу спиной.       Только это ему и нужно было. Собравшись с силами, юноша рванул вперёд. Очередные иллюзии прикрыли его движения — мелкие камни заставили хвост пламени уйти в сторону, чтобы принять их на себя, а цепи закружили у ног Бельфегора, норовя перехватить его и опрокинуть на пол. Почти, цель была так близко…       Фран кинулся на соперника, целя ему в плечо. Но Бельфегор ловко придавил одну из цепей ногой и повернулся ему навстречу. Фран едва успел увернуться от удара кулаком в лицо. Попытался отпрыгнуть, понадеявшись, что противник выдохся, играя с иллюзиями, но ошибся.       Очередная лиана бросила последний клинок. В спину. Бельфегор ушёл от удара, рванув вправо. А клинок полетел прямо во Франа. Чтобы уйти от него, пришлось отвлечься от основного соперника. И тот этого не простил.       Он настиг юношу всё тем же невообразимым рывком, что и прежде. Фран попробовал увернуться, дать подсечку, но Бельфегор легко ухватил его под локоть и крутанул так, что юноша едва не запутался в ногах. Миг — и его впечатали в пол спиной. Воздух покинул грудь вместе с хрипом. В горло тут же упёрся клинок — сильно, так, что кровь выступила.       Туман рассеялся. Но в этом мире так и остались они двое — Фран, лежащий на полу, и Бельфегор, усевшийся ему на ноги и вжавший колени в бедра. Они у него были очень даже острыми… Юноша постарался сосредоточиться только на этом. Не на том, как близко оказался Бельфегор, как сбилось его дыхание, звучавшее совсем рядом. Не об улыбке, растянувшей его губы и обнажившей белоснежные зубы. Не о руках, одна из которых прижимала к горлу клинок, а вторая держала за плечо. Холодные пальцы, вжимавшиеся в кожу, ногти, острота которых ощущалась даже сквозь одежду…       Фран не мог не думать об этом.       — Почти получилось, — выдохнул он, не сумев сохранить тон.       Взгляд невольно скользнул на светлую челку. На забавные кудряшки, почти светившиеся в свете лампы. Интересно, были ли они мягкими? Не об этом стоило думать, когда тебя прижимал к полу очень злой маньяк. Но Фран не мог не думать. Плохо, очень плохо. Чёртово кольцо. Почему оно не могло справиться и с этим?       — Нет, жаба. И близко нет, — выдохнул Бельфегор, с явной неохотой убрав клинок от его шеи. — Ши-ши-ши, бывали у меня бои и похуже.       — С учителем? — протянул Фран, только раскинув руки в стороны.       — И с ним тоже. Хотя, признаться, ты почти подобрался к его уровню, — усмехнулся Потрошитель, пихнув Франа коленом и поднявшись. — С иллюзиями работаешь неплохо. Сойдёт. Эта подлянка с моими ножами была особенно хороша.       — Вау. Я заслужил вашу похвалу, — выдохнул Фран, неохотно приподнявшись. — Может, это предсмертные галлюцинации? Вы меня точно не прирезали?       — Хотел, лягушка, очень хотел. Но с такими иллюзиями ты Варии и в самом деле нужен, — отмахнулся Бельфегор, повернувшись к новобранцам, стоявшим вдалеке и не сводившим с них взгляда. — Давай, поднимайся. Лежать будешь на своём спальнике, коврик.       Фран пару раз открыл и закрыл глаза. Попытался осмыслить сказанное.       — Но я же не победил.       — Ши-ши-ши, но повеселить смог, — хохотнул Бельфегор, впрочем, не повернувшись к нему. — Прав Скуало, с таким тобой, может, и в самом деле будет интересно. А раз так, живи у меня. Но знай — дашь слабину, перестанешь развлекать, надоешь, и я прирежу тебя в тот же миг, когда это почувствую.       И, не сказав больше ни слова, он направился к младшим офицерам. Позволил Франу самому подняться и собрать мысли, неохотно ворочавшиеся в голове после настолько яростного использования пламени.       О чём подумать тут действительно было. Бельфегор принял его. Позволил остаться у себя. Даже за бой похвалил. И это при том, что он был очень не в настроении. Таких комплиментов Франу ещё не делали. И он не думал, что получить их от Бельфегора будет так… Приятно. Настолько, что губы невольно дернулись в намёке на улыбку.       Как мало ему нужно было, чтобы потерять контроль. Всего лишь внимание этого безумца. Глупо. Фран качнул головой, попытавшись отогнать эти мысли, и решительно поднялся на ноги. Он не мог об этом думать и дальше. Не имел права. Осознать разок — и всё, с глаз долой из сердца вон.       — Спасибо, что предоставили площадку, старший офицер Луссурия, — протянул Фран, подойдя к остальным собравшимся в зале, над которыми Бельфегор насмехался пока юноша поднимался.       — Не за что, Франни. Это было… Впечатляюще, — довольно искренне улыбнулся Луссурия.       — Ты это мне сказать хотел, павлин? — усмехнулся Бельфегор, отвлёкшись от новобранцев. — Не хвали его, не порть мне лягушку, он и так слишком высокого о себе мнения. Пойдем, гадёныш.       — Иногда и мне комплименты не помешают. Я их, знаете, люблю, — протянул Фран, последовав за Потрошителем. — Особенно когда они не смешаны с оскорблениями и ударами.       — Слишком многого хочешь!       И вправду, слишком многого. Дай ему Бельфегор настоящий комплимент, а не что-то, больше похожее на насмешку, было бы совсем плохо. Тут уже никакой силе воле не удалось бы удержать ненужные чувства.       Бойцы проводили старшего офицера Белатри и его грушу для битья взглядами. Фран посмотрел на них лишь раз перед тем, как выйти на улицу, но сумел поймать и запомнить выражения лиц — удивление и восхищение, смешанные с искренним ужасом.       Они устроили настоящее шоу. И вскоре о нём, несомненно, узнает вся Вария. Фран получит ещё несколько очков лояльности. Правильно. Пусть все знают, что он мог. Что он больше не был мальчишкой, скалящимся на обидчиков не в силах дать отпор. Теперь он был даже не просто офицером, а иллюзионистом. Большой силой, способной что-то противопоставить и Бельфегору.       Гордость за себя согрела Франа. Неправильное чувство сейчас, когда он едва начал чего-то добиваться, но до чего приятное. От него даже шаг, кажется, стал легче, хотя спина после удара о пол болела.       — Гордишься собой, лягушка, — подметил Бельфегор, поравнявшись с ним. — Слишком много о себе мнишь.       — А почему бы и нет? — ответил Фран, взглянув на его лицо. — Мы с вами отлично выступили. И пусть я проиграл, но что-то показать всё же смог.       — Ши-ши-ши, и не только здесь, — усмехнулся Потрошитель, закинув руки за голову, едва не задев Франа локтём. — Глухой только не слышал, что ты умудрился поучаствовать в самой громкой битве в пустоши за последние лет пять. И о том, что Савада тебя лично к себе позвал.       — Было дело, — кивнул юноша, наблюдая за их с Бельфегором тенями, пляшущими в размокшем снегу. — Это должна была быть просто встреча. Но у Вонголы, кажется, не бывает просто встреч.       — Ши-ши, верно подметил. Всегда с ними какая-то чертовщина. Прям как с тобой, неудача ходячая. В этом вы схожи.       — На что вы намекаете, Бел-семпай? После такого количества иллюзий голова болит, говорите прямее.       На самом деле, Фран прекрасно понимал, к чему Потрошитель вёл. Но хотел услышать это. Убедиться, что всё правильно понял, что ему не почудилась задумчивость за привычной насмешкой.       — Ты и без стараний тупой. Так уж и быть, сделаю поблажку. Специально для тебя, гадость такая, — произнёс Бельфегор, подняв голову к небу. — Ты проявил себя в поместье Каваллоне. Примелькался верхушке Вонголы. Не сомневаюсь, Рокудо тебе в красках расписал, насколько у них там жизнь отличается от той, что здесь. Мы армия, они — настоящий город. Так зачем ты здесь, лягушка?       Качнув головой, Потрошитель замолчал, продолжив широко улыбаться. Фран покосился на него. Понять, смотрел Бельфегор на него или на облака, клочками проплывающие в сером небе, всё равно не смог. Что он хотел услышать? О чём думал? Фран мог только догадываться. Но сказать решил правду:       — Потому что Вария меня устраивает. Да, у учителя Мукуро были на меня планы. Наверняка связанные с Вонголой. Но я не люблю быть игрушкой в чужих интригах. Да, Вонгола отличается адекватностью. Может, даже силой. Но то, что происходит у них сейчас, добром точно не кончится. А раз так, я предпочту занять позицию в сторонке, взять поп-корн и понаблюдать. Со стороны тех, кто своё точно возьмёт.       — Какая алчная лягушка, — фыркнул Бельфегор, кажется, всё же посмотрев на него. — Ты же в курсе, что там тебя и пальцем никто не тронул бы вне поля боя? Здесь ты такого и близко не дождёшься, пока я жив и в своём уме.       — Не то чтобы меня устраивает ежедневная боль… — протянул Фран, приложив ладонь к подбородку и состроив задумчивость. — Но я готов потерпеть, если это даст мне выгоду.       Юноша готов был потерпеть и сражения ради. Пусть будет больно, если только он сможет ещё раз сойтись с воплощением силы в бою. Научиться новому, показать больше… Стать ещё выше того себя, каким был недавно.       — И-ши-ши, мазохист мелкий! — рассмеялся Бельфегор, снова высоко запрокинув голову.       — А вы садист. Развлекайтесь, пока позволяю, — повёл Фран плечом. — Может, в один день уже я окажусь сильнее.       — Нет, и всё-таки ты донельзя обнаглел в Кокуе, — удивительно добродушно ответил Потрошитель. — Но, так уж и быть, в этот раз я стерплю. Хочу посмотреть, хватит ли тебе сил и дальше со мной тягаться. Это будет чертовски весело. Вперёд, жаба, докажи, что стоишь большего.       Рука его внезапно потянулась к Франу. Юноша ощутил ладонь над самой своей головой. Пальцы почти коснулись волос в намёке на грубую нежность. Но Бельфегор тут же одёрнул себя и поступил, как того и следовало ожидать — отвесил Франу подзатыльник. Впрочем, достаточно лёгкий даже по сравнению с теми, что были до.       — Но тебе никогда не достичь меня, так и знай, ши-ши-ши, — захохотал он, уйдя вперёд.       Фран проводил его взглядом. Коснулся ноющего затылка, зарылся в волосы, которых только что так грубо коснулись чужие пальцы. Окинул взглядом стремительно удаляющегося Потрошителя — его прямую спину и расправленные плечи, высоко поднятую голову, заведённые за голову руки, длинные ноги… Тень, которую он отбрасывал на серый снег. Такую же лёгкую, шальную, как и он сам.       Фран отнял руку от затылка и взглянул на неё. Пальцы сжались, ногти больно впились в кожу, но это не помогло замедлить стук сердца и отогнать предательский жар в щеках, особенно подчёркнутый свободой от других чувств. Как же так вышло? Как же его угораздило?..       Почему он привязался к этому безумцу, причинившему ему так много боли, но давшему спасение от несчастливой судьбы? Как щенок. Глупо, ничтожно, жалко… Так необходимо.       Как же Фран хотел избавиться от этих чувств. Извести их под корень, чтобы и тени не осталось. Но, наблюдая за собой, всё острее понимал — не получится. Они так и останутся с ним, нелепые, но слишком сильные. Всё, что ему осталось с этим сделать — скрыть. И понадеяться, что однажды, может быть, лишь может быть, они уйдут.       Однажды… Но не сегодня.