Антитеза

      В ожиданиях Фран не ошибся. Едва он вышел из зала, собравшись всё же спрятаться где-нибудь и оставить Вонголу разбираться с проблемами своими силами, как где-то вдалеке раздались грохот и крики. Как раз с той стороны, в которую Фран хотел отправиться. Впрочем, и с другой стороны этого крыла звуки шли не очень хорошие…       — Да, что-то такое и ожидал, — выдохнул юноша, позволив раздражению заворочаться в груди. — Ну, проверим, чему я научился.       Пока не в боевом плане. Фран ещё надеялся, что ему удастся ускользнуть от лишних проблем. Поэтому и обратился к кольцу не чтобы подготовить оружие, а чтобы накинуть иллюзию невидимости. И это всё ещё далось непросто. Ярость подпитала кольцо лучше медитации, но стоило вдалеке раздасться ещё одному крику, как Фран чуть не потерял контроль. Как будто стоило ожидать другого. Но хотелось.       Происходящее сейчас не было тренировкой с Мукуро. И даже с Бельфегором — тоже. Юношу втянули в реальный бой. Причем серьезный, судя по нарастающему шуму из гостиной. Если он хотел выбраться из него живым, нужно было собраться.       В этот раз Фран не стал полагаться на удачу. Но и жалеть кого-то, если бой всё же начнётся, не собирался. Пусть снова будет гадко от себя и нарастающего сумасшествия, но на этот раз он хотел решить исход боя. Стать вершителем чужой судьбы — и своей тоже. Наверное, не так он должен был это сделать. Но как иначе в пустоши доказать, что унижать и бить его, скрывать от него что-то — затея так себе, Фран не знал. Что ж, пусть это будет безумный метод. Всё по урокам Бельфегора.       Крадучись, Фран направился в основную часть поместья. Иллюзия скрыла его от чужих взглядов, позволила не жаться к стенам и не таиться по теням в надежде, что враги будут слишком заняты кем-то другим. Применение не хуже, чем для подслушивания, но ещё труднее, потому что концентрацию постоянно сбивали звуки, от которых даже пол под ногами Франа дрожал. Да, бой шел серьезный. Не на жизнь, а на смерть. И силами одной Вонголы, потому что старшие уже отправились к вершине ущелья.       Либо атаковали несколько групп, либо кто-то хотел встретиться именно с юным боссом и его Хранителями. Чтобы ни было правдой, Фран оказался здесь, в эпицентре боя.       Коридоры этого крыла опустели — стражи ушли встречать неведомую угрозу. Верный признак того, что дело дрянь. На всякий случай Фран положил руку на ножны, а над головой, ближе к потолку, сформировал несколько клинков. Потратить концентрацию на них было плохим решением — на лбу сразу выступил пот, а чтобы удержать основную иллюзию пришлось вспомнить последние дни в Центре. Однако у него появилось оружие. Было бы совсем хорошо, не рассыпайся оно на ходу, но пришлось принять за лучшее малое.       К моменту, как Фран добрался до гостиной, бой принял совсем уж безумный ритм. Юноша едва успел выглянуть из-за стены, как мимо его лица всполохом пролетела молния. Да настолько мощная, что дымоход камина, в который она попала, разлетелся вдребезги. Где-то на улице раздался крик, а следом за ним — совершенно дикий чавкающий звук, от которого кулаки Франа сжались.       Вонгола приняла бой на улице, но обезопасить поместье не сумела: противник загнал часть обороняющихся в гостиную. Среди развороченный столов и стульев Фран увидел Хром — одну за другой она насылала иллюзии, видно, прикрывая кого-то на улице. Рядом с ней стоял Рехей, кулаки которого словно пылали, настолько мощное пламя солнца окутывало их. А им навстречу с улицы наступали мутанты.       Чем-то они походили на прогоревших, но точно ими не были. Оплавившаяся кожа на ногах нисколько не мешала им легко ступать, широко шагать и даже прыгать. Пальцы и уж тем более когти на них словно бы стали ещё длиннее — настолько, что острые кончики касались пола, скребя по нему, как паучьи лапки и поддерживая тело. А поддерживать было что, потому что этих мутантов согнуло, словно спиленные деревья. Шеи их вытянулись, подняв головы, а из резкого изгиба на спине сочилось пламя — огоньки, не более, но подвижные и, кажется, послушные. По крайней мере, Фран успел увидеть, как от спины одного из мутантов отделилось голубое пламя, собравшееся в шар и полетевшее в Хром. Рехей прикрыл её, ногой подбросив обломок стула.       На улице снова закричали, и Фран увидел, как мимо окна пронесся мутант, охваченный пламенем урагана. Кричал он. Прямо как человек.       И откуда только такие твари вылезли? Даже в больных фантазиях Мукуро подобных не водилось. Ножичек против них помочь точно не мог. И Фран сомневался, что сможет пробраться и не попасть ни под один удар. Слишком уж интенсивно шел бой. Мутанты словно хотели найти что-то в поместье…       Что Фран понял, когда дом в очередной раз вздрогнул, как от взрыва, а с патио донёсся голос Савады:       — Ламбо, не стой на месте! Спрячься или не мешайся!       — Не указывай, иначе не буду помогать!       Мысль о том, что целью было не само поместье, а Вонгола, укрепилась. Фран вернулся за угол и вжался спиной в стену. Невидимость едва держалась, а о ножах и говорить не приходилось. Укрыться в дальней части поместья возможным не представлялось — Савада сражался на пути туда и вся мутантская братия стремилась к нему. Нужно было возвращаться и надеяться, что с другой стороны мутанты всё же зайдут. Или наконец вступить в бой. Последнего хотелось меньше всего.       Этот вопрос решили за него. Ламбо всё же внял совету Савады, но направление побега выбрал не то. Очевидно, мальчик просто запаниковал. Франу от этого легче не стало, потому что, когда тот побежал в крыло Вонголы, голося на все лады, парочка мутантов последовала за ним. И никому не удалось остановить их, как бы Хром ни ставила блоки из иллюзий. Рехей разве что отвлек одного из четырех, принявшись наносить один за другим точные и наверняка сильные удары, но остальные трое-то остались Франу.       Его ловушка сомкнулась на одном. За это пришлось заплатить невидимостью, но иллюзорные ножи вонзились в длинную шею и плечи твари. На пол и стены брызнула вязкая черная кровь. Мутант жалобно вскрикнул, лицо его исказилось, как у живого человека. Будь на месте Франа кто ещё, он наверняка замешкался бы. Но юноша только отскочил, уйдя от широкого замаха раненной твари.       Один раз он уже убил невиновного. Эти существа людьми не были, как бы себя ни вели. Убей или будь убит — в пустоши только так. И пусть крик этот заставил Франа поджать губы, он не испытал должного ужаса. Наоборот, где-то в груди вновь предательски пробудилось чувство удовлетворения.       Сейчас у него будет бой. Наверняка сложный, навязанный, выжимающий все силы и оставляющий пустоту в голове. Но он пройдет по его правилам. Этот соперник не был ему равен.       Фран вновь доказал это себе, создав из ещё не ушедшего тумана клинок и вбив его так глубоко между глаз мутанта, что тот умер, не успев и вскрикнуть. Оставшиеся двое закричали за него. И им вторили те, что уже бесновались в гостиной. Кажется, им не понравилось, что Фран убил их товарища. Для него это был плохой знак. Трепет всевластия сбил концентрацию. Туман рассеялся, холод кольца стал слабнуть, оставляя Франа беззащитным… Перед наступающими на него друзьями убитого мутанта.       Наслаждение было пороком. Наказанием за преступление, не иначе.       — Гокудера-сан, Ямамото-сан, у нас прорыв! — закричала Хром, ещё пытаясь сдерживать мутантов. — Фран-кун, бегите! Не деритесь с ними, оставьте нам!       Ещё чего. Фран дернулся в сторону, когда один из мутантов взмахнул лапой, попытавшись не то сшибить его, не то сразу вспороть. Отпрыгнул, когда второй рванул вперёд, оттолкнув первого, и клацнул зубами в опасной близости от плеча. Фран не ожидал этого, но шанс не упустил — достал нож и вбил его в подбородок мутанта.       Бельфегор учил его никогда так не делать без стопроцентной уверенности в успехе… То есть, в его случае, никогда. И не зря. Монстр, конечно, не был так же быстр и силен, как Бельфегор, и уж тем более не обладал его умом и хитростью, но ему хватило сил устроить подлянку. Нож убил его, да, а Фран смог увернуться от взмаха когтистой лапы, прошмыгнув между растопыренными когтями. Проблема нашлась в другом — нож застрял. А другой мутант разозлился только больше.       Чертыхнувшись, Фран ушел ещё дальше в коридор, чтобы очередной взмах не снёс ему голову. Но мутанты не только лапами махать горазды были. В воздухе запахло озоном, затрещала молния. Мутант зарычал — и от спины его отделилось сразу несколько смертельных всполохов. Треща и гремя, словно настоящие молнии, они забились о стены и пол, стремительно приближаясь к Франу. Вот к таким атакам его точно не готовили. Стоило потом высказаться Бельфегору, этот момент он упустил.       Действовать пришлось быстро. Дернувшись влево, Фран позволил одной молнии просвистеть совсем рядом и унестись дальше, разбиваясь о стены, и сразу же опустился к полу, пропустив и вторую. Короткое мгновение затишья помогло сосредоточиться. Вот оно, то, что всегда помогало ему собраться — бой. Думать, не задумываться. Двигаться, не позволять себе уходить слишком глубоко в мысли, не теряться… И близко не медитации, но для него — куда действеннее.       Едва молнии пролетели мимо, как Фран глубоко вдохнул и попытался обратиться к кольцу ещё раз. Ярость клокотала в нём. Но кроме неё — восторг боя, жажда бороться… Кольцо отозвалось совсем не так хорошо, как Франу хотелось.       Юноша не позволил себе задуматься об этом. Удовольствовался малым — создал из тумана валун и со всего размаху опустил его на мутанта. Череп того треснул, как пластиковый шар. И только когда обмякшее тело шлепнулось на пол, а сам Фран поднялся на ноги и направился к твари, в подбородке которой остался его нож, в голове наконец появился вопрос — почему? Почему не получилось? В Кокуе он создавал очень комплексную иллюзию — целого Бельфегора со всеми повадками и характерной грацией движений. Не всегда, на тренировках с Мукуро дело доходило только до простого, вроде цепей или стен лабиринта, ну и что? У Франа получалось до. Почему не получилось сейчас? Он был сосредоточен. Думал о бое, двигался в его ритме, дышал, как положено, и даже чувства испытывал те же.       Обдумать это юноша не успел. Дом вновь сотряс удар, от которого с потолка даже посыпалась штукатурка. Фран выдохнул и поспешил забрать нож. Бой в гостиной, кажется, пошел не так — в коридор потянулись новые мутанты. И принимать их здесь значило обречь себя. Трупы могли стать хорошим прикрытием, но эти твари неплохо использовали пламя. Франу повезло увернуться от молний. Попадётся пламя урагана — сгорит до угольков.       Пришлось развернуться и побежать, надеясь что в конце коридора его будет ждать выход, а не тупик. Глупое решение. Бельфегор за это уже нашпигован бы его ножами, а вслед поддал пинков, чтоб мало не показалось. Но другого у Франа не имелось. Нужно было найти площадку для боя поудобнее. Или хотя бы дойти до поворота. Иначе судьба его ждала печальная.       Бельфегор учил брать инициативу в свои руки, навязывать условия — вот он и собирался их навязать. Как мог в таких невыгодных обстоятельствах.       Долго плану продержаться не удалось. Одна из тварей всё же прорвалась через трупы товарищей и удивительно резво для чего-то настолько искаженного побежала за юношей. Выпуская стрелы из пламени дождя, от которых в замкнутом пространстве коридора Фран смог уклониться только пару раз стукнувшись о стены. Остановиться и принять бой значило попасть в ловушку. Пришлось ломиться в первую попавшуюся комнату.       Двойные двери Фран буквально вынес собой. Плечо и бок пронзила боль, от которой юноша даже зашипел, но он не позволил себе остановиться. Ярость и сосредоточенность боя сохранили связь с кольцом, и только благодаря ей Фран выдержал первый натиск. Иллюзия шкафа, перекрывшая дверь, пошатнулась и чуть не рассыпалась, когда мутант попытался прорваться к добыче, но устояла. Тварь от этого добрее не стала. Зарычав, она заскреблась в дверь. Острые когти пробили дерево, словно лист бумаги, и заскрежетали по нему изнутри, пытаясь разорвать в клочья.       У Франа было лишь несколько секунд на решение. Спасибо урокам тактики, с этим он справился. В воздухе над дверями собрался полукруг из десятка клинков — тонких, едва оформившихся, но достаточно реальных, чтобы порезать мутанта на ленточки. В добавок к этому Фран туманом ухватил одно из стоявших в комнате кресел, приготовившись швырнуть его в лицо твари.       Он был готов. И, когда убедился в этом, убрал иллюзорный шкаф.       Мутант в ту же секунду рванул в комнату. На счастье, когти его застряли в двери, поэтому он остановился, разве что клацнув зубами. Но стрелы из пламени дождя были с ним. И он пустил их в ход, едва открыл дверь. Фран закрыл себя, отдав им на откуп кресло. Знал — попадёт хоть одна, и его успокоит так, что от пламени и следа не останется. Как и от резвости.       Впрочем, исход этого боя уже был решен. Фран отсрочил его лишь на мгновение, за которое в груди разлилось совершенно безумное чувство восторга. А затем клинки градом обрушились на мутанта.       Черная кровь брызнула на стены, ошметки плоти застучали по полу под истошный вой, так похожий на человеческий.       — Фу, ну и мерзость, — протянул Фран, чуть сморщившись. — Визжите ужасно, аж уши закладывает. Даже Скуало кричит помелодичнее.       Смешок невольно щекотнул горло. Определенно, Вария свела его с ума глубоко и безвозвратно. Открыла настоящий ящик Пандоры — коробок, в котором было запечатано всё зло мальчика из Центра. Фран не собирался закрывать его. Пусть зло сочится в мир. Пусть ярость бурлит в груди, а в висках стучит в ритм сердцу кровь. Пусть, пусть, пусть…       Пусть делает его сильнее. Ведёт через чертовски несправедливый мир. Эти твари примут за других ярость, которой так долго не было выхода.       Мукуро говорил, позволит себе отдаться этому чувству, и утонет в иллюзиях. Бельфегор предупреждал не забываться в боях. Не раз доказывал, что это заканчивалось плохо. Но сейчас Фран чувствовал себя непобедимым. Предательская гордыня, глупая жажда полного контроля, да, да, да! Но как он хотел этого.       Его иллюзии все ещё были слабы, это Фран понимал даже в состоянии эйфории. Капли пота выступили на лбу, пальцы почти онемели от холода, предвещая скорый откат — и снова беспомощность. У него было ещё лишь пару минут. Нельзя было расслабляться. И стоять — тоже. Комната позволила ему принять первый удар, но за этим мутантом следовали и другие. Фран не мог сражаться с ними здесь.       Взгляд его скользнул к окну. За ним расстилался сад — открытый, светлый, со множеством деревьев и кустов. Хорошая площадка для боя.       Мутанты уже подбирались, но ломиться на улицу как в эту комнату Фран не стал. Вместо этого он открыл ставни, выбрался на улицу, а затем закрыл окно. Для пущей прочности перевязав внешние ручки ставен бечёвкой. Не зря носил её даже после того, как перестал налегать на лечение пламенем солнца.       Сработало на ура — очередной мутант врезался в ставни, приоткрыл их и накрепко застрял когтями в дереве. Голова его просунулась в узкий проем, челюсти клацнули, но пламя грома только застучало по ставням, не достигая Франа.       Юноша довольно выдохнул. Этого краткого момента передышка ему хватило, чтобы создать очередную иллюзию. На этот раз — тонкое, но длинное шило, вонзившееся в затылок твари и пробившее её голову так, что вышло через низ подбородка. Менее кровавый, но не менее действенный способ убийства. Проблема только в том, что на этом кольцо перестало откликаться. Меньше ярости не стало, но холод пошел на спад. Фран начал терять контроль.       Окончательно концентрацию сбило внезапное нападение со спины. Тихий шаг и характерный звук пламени дождя Фран услышал за мгновение до того, как вспышка повторила его удар в голову. Юноша присел и ушёл в сторону. Вой мутантов перешёл в скулеж, удары стихли, и только когти зацокали по полу, когда они потянулись назад.       — Неплохо, неплохо. Неужели иллюзионист, который берёт не только жалкими трюками? — услышал Фран насмешливый голос, низкий и скрежещущий. — Правда, не тот, что мне нужен… Ну и пусть.       Фран резко развернулся и прыгнул в сторону ещё раз — как раз чтобы ускользнуть от пламени дождя, тонким щупом метнувшегося к нему. Мужчина напротив поджал тонкие губы. Узкие глаза его блеснули недобрым огоньком, а шрам на подбородке и шее, словно оставшийся от ожога, натянулся, когда он высоко поднял голову, позволив слишком ярким бордовым волосам рассыпаться по плечам. Ещё несколько щупов потянулись от его кольца, искря в свете тусклого Солнца.       — Слишком резвый. Но в форме Кокуе. Кто ты, мальчик? Никогда не видел тебя рядом с Мукуро до этого, — уже строже произнес мужчина, окинув Франа взглядом.       Для начала юноша снова схватился за нож. Сейчас только он мог стать его оружием. И, конечно же, остроты.       — Так и знал, что однажды проблемы учителя перекинутся и на меня. Он что вшивый пёс со всеми вами, — протянул он, попытывшись по едва покачивающимся щупальцам понять, возможно ли подобраться к сопернику. — А что до того, кто я… Для начала представьтесь сами. Я с незнакомыми дядями не вожусь, это плохо заканчивается.       — До чего острый язык. Ненавижу вашу породу за это, — сморщился мужчина, и щупы потянулись дальше, изогнувшись и очевидно изготовившись к удару. — Ладно, не имеет значение, кто ты. Всё равно отсюда не уйдешь.       Ответить Фран не успел — щупы потянулись к нему. Пришлось снова побежать, прыгая, пригибаясь и уворачиваясь от ударов настолько сильных, что каждый из них разбрызгивал грязь.       — Ах ты ж, изворотливый мальчишка! — взвился мужчина, направившись за ним.       Щупов стало только больше. В короткий перерыв между их взмахами Фран почти кубарем покатился в кусты. С Бельфегором это заканчивалось плохо — он догонял и пинал юношу ещё до того, как тот хотя бы пытался подняться. Слишком рисковый ход, но другого у Франа не было — один из щупов просвистел прямо над головой, едва не уронив на него ветку.       Впрочем, на этот раз вставать и не потребовалось. Кусты скрыли юношу от чужого взгляда, ему осталось только уползти в них подальше и спрятаться за одним из деревьев.       — Вот и вся твоя прыть? А где же умопомрачительные иллюзии? — усмехнулся мужчина.       Щупальца застучали по деревьям, зашуршали в кустах, выискивая его вслепую. Хорошо, что форма была зелёной, а деревья крепкими, иначе Фран уже сейчас познакомился бы с успокаивающим эффектом пламени дождя. Уползти бы… Но как, если преимуществ или хотя бы прикрытия не осталось? Кольцо перестало отзываться. Минута превосходства закончилась — вместо безмозглых врагов на сцену вышел кто-то посерьёзнее и с пламенем. Даже с навыками, полученными в Варии, кидаться в бой с этим парнем без поддержки иллюзий было чистым самоубийством.       Фран подтянул ноги к себе поближе, чтобы щуп случайно не задел их, и сжал кулаки. До чего несправедливо! Сколько ни учился, сколько ни боролся, а всё равно раз за разом тыкался носом в землю. Ох Бельфегор смеялся бы сейчас… Гадливая лягуха как ни прыгала, а попалась.       Фран закрыл глаза и попробовал сосредоточиться ещё раз. Снова обратиться к кольцу, упрямо не желающему признавать его гнев. Не помогло. И на медитации времени не было. Юноша стукнул кулаком по земле так, что больно стало. Значит, придется всё же вступить в бой так.       Не открывая глаз, он попробовал проработать тактику на примере того соперника, которого знал лучше прочих. Бельфегор был быстрее, сильнее и умнее, но он был один. И даже его натиск Франу принимать удавалось только с послаблениями. Но что-то нужно было делать. Юноша попробовал представить себе его — наставника, воплощающего ежедневную боль, но манящую силу. Стремительные движения, полные грации, изящные выпады, сносящие любые преграды… Боевые движения, больше похожие на танцевальные — от метания клинков до прямых ударов. Воплощённое безумие, ходячее оружие, подобного которому не могло больше быть. Бельфегор Белатри в его голове даже усмехнулся, когда Фран попробовал представить себе, как же столкнуться с ним так, чтобы не получить удар. Засмеялся, когда швырнул клинки.       За кустами раздался возмущенный крик.       — Ах ты ж! Гадёныш мелкий, ну я тебя сейчас…       Фран удивлённо распахнул глаза. Осознание пришло к юноше почти мгновенно: ладонь обдало холодом, а перед ним в воздухе ещё парило несколько знакомых до боли клинков… Ножей Бельфегора. Его самого на этот раз не было, но оружие выглядело удивительно реальным, как для иллюзии.       Второе осознание заставило Франа широко распахнуть глаза и посмотреть на сверкающее синим кольцо.       — Твою мать… — выдохнул юноша себе под нос.       Каждый раз, когда он боролся с созданиями Мукуро, сосредоточенность на бое делала иллюзии лишь немного лучше. Но думая о Бельфегоре, представляя его движения, голос, насмешки, Фран мог создать и его, и нож в своей руке, и даже декорации, когда совсем уходил в бой.       Мукуро говорил найти якорь. Обещал, что это снимет ограничения. Якорь — что-то или лучше кто-то — мог помочь удержаться на краю иллюзий.       Кажется, Фран нашел свой якорь. Кажется, им был Бельфегор.       Фран, конечно, знал, что болен, но не думал, что с ним всё настолько плохо… Найти самое важное в психе, молотившем его до крови каждый день, надо же было дожить до этого! Найти самое важное в человеке, давшем ему надежду на новый день…       Какой же это было глупостью. Безумием чистой воды. Он пожалеет об этом ещё не раз, особенно если вякнет о сегодняшнем открытии самому Бельфегору.       Но здесь и сейчас это было его спасением.       Фран снова представил себе Потрошителя, но на этот раз иначе — стоящим напротив, вальяжно убрав руки в карманы, и поучительно объясняющим, как блокировать удары. Тихо выдохнул. Щуп шелестнул совсем рядом, скользнул по траве, вытянулся змеёй… Фран со всего размаху опустил на него тонкий, но остро заточенный к низу кусок пластика. Щуп разделился: одна его половина потянулась к владельцу, а вторая осталась лужицей грязи.       И всё же правда. Черт. Он точно сошел с ума. Больным до мозга костей — вот каким он оказался.       — Хэй, кто-то там. А вы случайно не знаете, как называется болезнь, при которой человек начинает испытывать чувства к тому, кто бил его, но оказывал внимание? — протянул Фран, не в силах сдержать остроту, за которой крылось так много страха, удивления и, что ещё неприятнее, восторга.       — А? Это тебя сейчас волнует, мукуровский щенок?! — рявкнул мужчина, направив щупальца на голос.       Каждое из них на этот раз встретило иллюзорные преграды — куда плотнее, чем обычно, пусть и все ещё дымные по краям. Бельфегор был бы доволен. Может быть. Фран не знал точно, просто не собирался переставать думать о нём. Он не совсем понимал, как якорь работал и достаточно ли ему было просто напоминать себе о наставнике или лучше представлять его, поэтому на всякий случай выбрал второе.       — Ну и ладно. Это ваша проблема, что я им болею, — выдохнул юноша, снова прикрыв глаза.       В памяти он воскресил тренировки с Бельфегором. Тень наставника так и осталась на грани сознания, как обычно далеко, но способная добраться до Франа одним нечеловеческим рывком. Ножи зазвенели в её руках. Угроза — и обещание. Сейчас будет больно, а потом он станет сильнее. Переживет ещё день, месяц, может, даже год. Не сдастся. Не здесь и не сейчас.       Фран позволил тени быть с ним, когда создал очередную иллюзию — ряд стрел. Одну из них он на пробу запустил туда, где должен был быть враг. Промазал, конечно. Мужчина всё равно засмеялся, выдав своё расположение.       На всякий случай Фран выглянул из-за дерева. Одно из щупалец в ту же секунду чуть не пробило ему голову, но юноша выставил перед собой простейшую из знакомых ему иллюзий — ком земли. Чтобы создать его, юноша вспомнил всполохи пламени урагана, его, живое и подвижное, скачущее по рукам и плечам Бельфегора, словно дьявольский зверь, сжигающее всё, чего коснется. От удара иллюзия чуть не рассыпалась. Клочки тумана полетели в разные стороны. Но ни они, ни всполохи пламени дождя на него не попали. Ему удалось сохранить контроль.       Мужчина всё так же стоял у дома, слепо вглядываясь в зелень. Искал Франа, беспокойно размахивая чем-то, похожим на длинную тонкую ветку с уплотнением на конце. Щупальца из пламени дождя защищали его, расходясь от кольца лепестками причудливого цветка. Фран усмехнулся. Бельфегор учил никогда не стоять на месте, пока сражаешься. Этому парню не помешало бы поучиться у него.       Сосредоточившись на образе Потрошителя, юноша представил, как заключает его в каменные стены вроде тех, которыми сдерживал живые иллюзии Мукуро. Одна за другой они сжались вокруг мужчины. Фран услышал истошный крик и плеск разрушившихся щупалец.       Ненастоящие стены все ещё не были идеальны. Фран видел трещины в них, дымные прорези, сочащиеся туманом. Но в прошлые разы это всё, на что его хватало. А сейчас, представив в ловушке не незнакомца, а Бельфегора, Фран смог даже сделать то, до чего никогда не доходил — крышу. Она получилась ещё более зыбкой, чем стены, но достаточно твёрдой, чтобы мужчина не смог выбраться.       — А теперь подождём, пока придут остальные. Вот они и скажут, что с вами делать, — выдохнул юноша, смахнув со лба пот. — Я здесь так, наблюдатель, знаете ли.       — Ах ты, мукурово отродье! Думаешь, не смогу справиться с такой жалкой иллюзией?! — зашелся криком мужчина.       И ведь смог. Щупальца из пламени дождя остались с ним. И стена ощутила их мощь на себе. Каждая трещина, каждая неровность заскрежетали, когда вся мощь пламени обрушилась на них. Бельфегор в голове Франа усмехнулся, предложив ему подумать ещё. Что лягушка сделает дальше? Как удержит этот напор, если даже с якорем ей не хватало навыков? Думай, лягушка, действуй. Набирайся сил, если хочешь жить.       Фран не придумал ничего лучше, чем окружить трескающийся короб множеством шипов. На ножи не осталось времени, их форма требовала лишние секунды на подумать, а с шипами всё было проще.       Когда иллюзорные стены треснули, иглы градом обрушились на мужчину. Одна, кажется, даже попала, потому что он вскрикнул. Рассмотреть Фран не успел — щупальца окружили владельца коконом, приняв удар на себя. Иглы растворились в них. Но даже так, один удар прошел. И, похоже, довольно неплохо.       — Щенок, гадость такая… Пора с тобой заканчивать! — рявкнул мужчина.       Кокон развернулся, словно бутон цветка. И на этот раз все щупальца устремились к Франу одновременно. Он рванул под защиту дерева, но они последовали за ним. Пришлось закрыть себя куполом — слабым, снова как первые иллюзии. И всё-таки якорь должен был быть с ним. Направлять и указывать, держать иллюзию и его собственный разум. Фран представил Бельфегора рядом — разозленного, но раззадоренного, широко улыбающегося, затаившегося перед тем, как устроить здесь Ад. Тонкие стенки купола стали прочнее. Щупальца, впрочем, забили по ним только яростнее.       Вот теперь выхода точно не было. Осталось только держать иллюзию и думать, думать, думать… Фран попробовал разбить ревущий океан за куполом. Острая металлическая пластина поднялась из земли, силясь разрубить пламя, но задело лишь его часть. Остальные щупальца смяли её, превратили в бесполезный туман. Натиск не ослаб ни на миг. Фран так и думал.       Пришлось действовать изворотливее. И для начала — вместе с куполом дёрнуться в сторону. Щупальца тут же потянулись за ним, да ещё быстрее прежнего. Следующий их удар — по низу купола, такой, что иллюзия затрещала, — заставил юношу запнуться и прокатиться по земле до следующего дерева. Пламя тут же обрушилось на него, пытаясь достать, словно хомячка из банки. Фран перекатился в сторону, понадеявшись убежать, но это не особо помогло.       И все же пламя было страшной силой. Особенно, если его владелец обладал подобным мастерством. Найт и его дружки-недомерки и рядом не стояли, тут был уже скорее уровень Бельфегора. Или даже Мукуро, учитывая, как яростно эти щупальца действовали.       Наверное, Франу всё же пришлось бы познать влияние пламени дождя и, возможно, оказаться переломанным, но удача пожалела его.       — А ну оставь его! — услышал юноша голос Хром.       — Ты! Вот и ты! — заголосил мужчина.       — То же можем сказать о тебе, — ответил ему Гокудера.       Кажется, Вонгола разобралась с мутантами. Или, скорее, старшие вернулись и вступили в бой, потому что Фран услышал ещё и голос Дино:       — Никто не смеет нападать на моё поместье. Придется тебе отправиться к своему создателю, отродье Кратера.       Отродье кратера? Фран выдохнул и позволил себе снять иллюзорный купол. Похоже, знакомство с Вонголой было штукой опасной, на них вся гадость с пустоши слеталась, как мухи на сладкое. Теперь уже откровенно и очень нагло.       Правда, очевидно, ещё только проверяла пределы возможного. Потому что открыто выступать против большого количество врагов, да ещё и с кем-то из старших в составе, мужчина не решился.       — Чёрт… Ну и ладно, свою цель я выполнил. Наслаждайтесь ужасом, пережитки прошлого, я — лишь один из десятков и сотен таких же, рождённых пламенем, — рассмеялся он, судя по звукам, собрав щупальца вокруг себя. — Скоро весь ваш мирок содрогнется перед лицом истинной силы. А ты, девочка, передай Рокудо — пламя помнит, пламя не забывает. Ему ещё аукнется за предательство. Каждый из нас посчитает за честь принести его голову домой!       Фран услышал хлопок, словно кто-то ударил полотенцем в воздухе, и плеск воды. Хохот стал только громче. Вылезать, чтобы посмотреть, юноша в любом случае не стал, даже когда грохот атак стал громче и к нему примешались голоса Гокудеры и Хром.       Так или иначе, враг сбежал. А вслед Вонголе последовал крик Дино:       — Оставьте его! Это может быть ещё одна ловушка. Лучше проверьте, как мальчик.       — Я в полном порядке, спасибо, что так низко цените мои навыки, — протянул Фран, поднявшись с земли и демонстративно отряхнувшись. — А я, между прочим, сражался с ним уже минут десять. Что-то вы не спешили.       — Простите, Фран-кун, эти мутанты!.. — выдохнула Хром, кинувшись к нему. — Вы в порядке? Не ранены?       — Живой. Даже лучше прежнего, — протянул Фран, демонстративно создав в руке уверенную иллюзию трости, представив, как стоял бы так перед Бельфегором. — Только колени болят.       Хром удивлённо посмотрела на трость в его руке, а потом заулыбался, да так, что Франу неловко стало.       — Поздравляю вас с обретением якоря! О, Мукуро-сама будет так счастлив!       — Сомневаюсь, что он способен на такое. Особенно со мной, — буркнул юноша, развеяв иллюзию и потупив взгляд. — Но спасибо, что делаешь это за него.       — Есть чему порадоваться, вы прекрасно справились, юноша, — присоединился к похвалам Дино, направившись к ним.       Гокудера остался на месте, глядя туда, куда ушел напавший. Ну и к лучшему. Франу вообще не хотелось, чтобы Вонгола видела бой, но без них из подобной ситуации он бы точно не выбрался.       — Слишком много похвал, перебор, я перестаю верить, — протянул юноша, переведя взгляд на Дино.       Тот только улыбнулся, качнув кнутом, который держал в руках. Кончик его ещё горел пламенем — судя по цвету, неба. Лицу Дино уже вернулось спокойное выражение, и только взгляд остался суровым. На Франа он посмотрел, как все в Вонголе — как на возможное приобретение.       Юноша ответил ему своим взглядом, не менее тяжёлым. Теперь он мог постоять за себя. И собирался действовать только так, как сам захочет. Уж точно не рядом с Вонголой.       — Ох… — внезапно выдохнула Хром. — Фран-кун, кажется, вам придется поехать в Кокуе Лэнд с кем-то из работников Дино…       — Мне стоит знать, почему?       — М… Нет. Нет, не стоит, — качнула головой Хром. — Это дело только моё.       По тому, как она сжала трезубец, Фран сразу понял — Мукуро связался с ней. Наверняка отправил на задание. Возможно, догнать того парня. Едва ли он мог так легко спустить угрозы этого клоуна.       — Пусть так, — кивнул Фран. — Дино? Проводите бедного ученика до Кокуе, чтобы он не умер где-то среди льдов?       — Конечно! К утру повозка будет готова, — кивнул хозяин поместья. — Или предпочтёте выехать уже сегодня?       — Сегодня. Нечего тянуть, — протянул юноша в ответ, направившись к дому.       У него ужасно болело плечо и что-то в груди. Пальцы ещё покалывало. В голове мутилось после активного использования иллюзий и насыщенного боя. Но он был абсолютно доволен. Восторг бушевал в груди и бился в заполошном ритме его сердца.       Сегодня Фран самому себе показал, что достиг новой высоты. Нашел внезапный, но якорь. И пусть он ещё раз напомнил о том, что юноша не был психически здоров, но это был путь к лучшему будущему. Пусть Бельфегор и бои с ним будут поддерживать Франа и дальше. В конце концов, он и до этого сильно полагался на полученные у Потрошителя знания. А что до чувств… Да и к черту их. Иллюзионисты не нуждались в эмоциях. Эти он точно сможет изжить. Оставит как якорь, не более.       Безумно, неправильно, но до дрожи в ногах приятно — вот, как это ощущалось. Достойное завершение встречи. И лучший исход, который он мог из неё извлечь.