Антитеза

      За время пути Хром ещё не раз заговаривала об иллюзиях, рассказывала о силе пламени тумана, показывала способности, восхищалась талантами Мукуро-самы… Делала, что могла, чтобы наладить отношения с Франом.       Чего она не сделала ни разу — заговорила о Кокуе Лэнде.       — Это надо увидеть собственными глазами, — оправдалась девушка, робко улыбнувшись, когда Фран спросил, где ему придется жить. — В этом случае первое впечатление очень важно.       Тут стоило ждать подвоха. Как и от всей этой затеи с обучением у таинственного Рокудо Мукуро, о котором даже у его преданной ученицы нашлось порядком не самых однозначных историй. Но пустошь подвохами полнилась. А с повозки деться было некуда, разве что остаться на плато и вмерзнуть в снега. Или стать добычей для мутантов.       Хром не соврала: присутствие Кена поразительным образом отгоняло обитателей пустоши. Но их тени неотрывно следовали за повозкой. Пару раз ночами Фран просыпался от дробного перестука лап совсем рядом и видел за окнами тени — крупные и быстрые, сверкающие золотыми глазами. Ещё пару раз Кен будил его утробным рычанием, похожим на звериное, и сама его фигура на козлах в те моменты меняла очертания. Тогда мутанты уходили. Фран же только больше убеждался, что Вария, в целом, была ещё образчиком адекватности на фоне этих детей пустоши.       Подозрения превратились в уверенность, когда плато плавно перешло в холм, оплетённый, словно скелетом змеи, руинами чего-то металлического. Тут и там над землёй ещё возвышались остатки зданий — монументально-огромных, совсем не похожих на жилые. Вершину же холма и вовсе венчал замок. Часть его обрушилась, но вторая стояла довольно уверенно: на башенках её даже остались следы чего-то красного, а крепостная стена пусть и зияла прорехами, но казалась достаточно крепкой, чтобы выдержать натиск ещё нескольких лет непогод. Пустые арочные окна темными прорезями наблюдали за приезжими, и ветер выл в трещинах между камней так, что слышно было и у подножья холма. Замок посреди пустоши выглядел гротескно. Словно труп, уродливый отголосок прошлого, едва цепляющий за жизнь. Жуткий, как и всё, что его окружало.       Фран сначала не понял, что за город Кокуе Лэнд облюбовал как базу. Это и на город не сильно-то походило, стоило сказать. Замок со стороны выглядел серьезно, но Фран чувствовал в нем искусственность. Арочные окна почти наползали друг на друга, башенки слишком тесно жались к основному зданию, фасад щерился пустотой. Все казалось игрушечным. А потом повозка проехала через рыжую от ржавчины арку с огромной вывеской… И Фран понял.       Кокуе Лэнд когда-то был парком аттракционов. Тянущиеся вверх по холму остовы металла являлись остатками американских горок, а руины зданий — наверняка развлекательными зонами. Как и замок. Такой огромный, что мог бы вместить сотни гостей… А теперь лишь отбрасывал длинную тень на холм и плато.       У Франа невольно перехватило дух. Мурашки защекотали спину от шеи до самого копчика, ладони сжались в кулаки. Вид оказался настолько же завораживающим, насколько и пугающим. Хром снова не соврала, на такое стоило посмотреть без предупреждений. Да и как подобрать слова, чтобы описать что-то настолько ужасное и прекрасное одновременно?       Весь путь от арки до замка Фран проехал, высунувшись в окно и жадно рассматривая руины. Взглядом он не раз цеплял странные области, затянутые едва заметной дымкой. Секция горок, утонувшая в грязи, круглое здание, от купола-крыши которой ещё остался металлический каркас, бетонные платформы, окружённые ржавыми обломками — общего между ними не было, кроме этой самой дымки. В других местах пустоши Фран такого ещё не видел.       По развитой в Варии привычке, он был внимателен. Не он один.       — Видите ли вы туман, как его вижу я, Фран-кун? — спросила Хром, едва они преодолели первую часть холма.       — Вижу, — протянул юноша в ответ, не найдясь с остротой. — Так понимаю, Рокудо Мукуро уже заметил наше прибытие и проверяет потенциал ученика?       — Нет-нет, проверять вас он будет лично, — не очень обрадовала его Хром. — А это… Наша защитная система. Зоны иллюзионного давления. Каждый, кто зайдет туда без подготовки, рискует попасть в иллюзии Мукуро-самы.       Так вот почему дымка походила на туман. Им и была. Фран не завидовал тем бродягам, что забредали сюда. Такое количество едва заметных ловушек превращало и без того жуткую базу в настоящую крепость кошмаров. Понятно, почему Вария не особо хотела сюда соваться. Едва ли кому-то этого захотелось бы.       Этот парк аттракционов походил на безумную вариацию загробного мира. И Фран погружался в него все глубже. После тренировок Бельфегора чутье на всякие неприятности у юноши стало необычайно острым, и сейчас оно подсказывало, что это место будет испытывать его не хуже прочих.       Первого стража Кокуе Лэнда он услышал. И, признаться, сперва подумал, что попал в одну из иллюзий Рокудо. Кто вообще мог ожидать услышать музыку посреди руин, кажущихся совершенно безжизненными? Уж точно не Фран. Но, когда они въехали на второй уровень холма, — его отметила очередная арка, от которой остались только столбы — откуда-то слева слуха юноши достигли пронзительные переливы. Словно свист птицы, но только ритмичнее. Ветер подхватывал мелодию, эхо делало её громче, и весь парк, казалось, гудел ей в такт.       — Тьфу! Опять она со своей дудкой, — фыркнул с козел Кен, хлестнув тяглового зверя посильнее. — Одна головная боль. Ну, глядишь, хоть пожрать что будет.       — А мне нравится, — попыталась защитить неизвестную Хром. — Словно звуки из прошлого.       И вправду, когда некая «она» стала ближе, Фран понял, что ему напомнила мелодия: звук заставки ПКНВ. Который организаторы, в свою очередь, переработали из песни, что играла когда-то в парках аттракционов и цирках — веселой, гудящей фанфарами и зовущей плясать. Посреди мертвого парка аттракционов эта мелодия звучала неуместно. Как будто всё вокруг было иллюзией и стоило снять её, как горки станут целыми, распустится зелень, руины зданий поднимутся из грязи, а замок заиграет светлыми красками. Чертовски жуткая база.       Повозка замедлилась у развилки. Одна часть дороги поднималась дальше в гору, а вторая уходила в переплетения полуразрушенных каменных стен. Когда-то это, наверное, был лабиринт. Сейчас? Ещё одна ловушка, закутанная в дымку.       И из неё навстречу повозке вышла девушка. Сквозь туман медленно проступили сначала очертания, — зелёный камзол с высоким горлом и юбка в пол, искажённая низкая фигура — но чем ближе незнакомка становилась, тем больше человеческого обретала. Показались её тонкие руки с узкими ладонями, сжимающими кларнет, затем — острочертное лицо, обрамленное красноватого оттенка каштановыми волосами. Последними Фран рассмотрел глаза — лиловые, странно поблёскивающие и неотрывно наблюдающие за… Ним. Музыка стала совсем невыносимой.       Момент, достойный фильмов ужасов, разрушил рык Кена:       — М.М, убери свою дудку, пока я её в щепки не разбил!       Мелодия оборвалась на самой пронзительной ноте. Девушка резко опустила кларнет и поджала пухлые губы.       — Попробуй только, Кен. Подумать только, я ему ужин приманиваю, посевы ращу, а в благодарность что? Угрозы! Сам будешь кроликов ловить, понял меня?       — А и поймаю! Без этой твоей муры с музыкой, бьён! — огрызнулся Кен.       Хром вздохнула и высунулась из окошка позади него.       — Кен, давай не будем ссориться. Она права, без пламени солнца М.М есть нам станет нечего.       — Ой, а ты куда лезешь, дуреха? Сиди тихо и наблюдай за новичком, а не лезь, куда не просят! — фыркнул Кен в ответ, попытавшись спиной затолкать Хром обратно.       — Новичок?       Услышав о Фране, М.М вмиг забыла о споре и снова остановила взгляд на юноше. Лиловые глаза прищурились, по миловидному лицу пробежала тень задумчивости. Фран встретил взгляд ответным и протянул, попытавшись даже похвалить её:       — Не смотрите так, девочка-призрак. Вы не страшная.       — Призрак?! — возмутилась М.М, не заметив похвалы. — Хмпф! Ещё один говорливый выискался! И откуда такие берутся только?       — Этот? С Варии, — усмехнулся Кен. — А по нему не видно? Воняет кровью и чистым насилием.       — Между прочим, я в пути мылся, — не упустил шанса высказаться Фран. — А вот от вас псиной пахнуть стало только сильнее. Дождь — это не ванная, а грязь — не шампунь, знаете?       Кен так разозлился, что зарычал — громко, как делал только когда мутанты подбирались совсем близко. Хром тихонько выдохнула и сморщилась. Зато М.М подколка, кажется, пришлась по душе: тень гнева на её лице сменилась усмешкой. Убрав кларнет за пояс, она сложила руки под грудью и произнесла:       — Слышал, Кен? Даже парень из Варии понял это, а ты все никак.       Кажется, в Кокуе Варию не уважали. Стоило этим возмутиться. Но вместо этого Фран почувствовал злорадство — отголосок гнева на то, что в Варию его затянули не по доброй воле. И хорошенько помучали после. Да так, что у него крыша уехала до того, что он сжился с новым положением.       — Уезжай давай. Мне ещё кроликов приманивать, а твой собачий запах их спугивает, — тем временем подвела точку в разговоре М.М.       — Если не хочешь их спугнуть, заткни дудку и лицо чем-нибудь прикрой, — огрызнулся Кен, подхлестнув зверя.       Вслед повозке донёсся возмущенный крик, который эхо раздробило на множество других. У Франа снова сжались кулаки. Может, жители Кокуе пока и не казались такими уж страшными, но место, где они жили, с лихвой это компенсировало. Тут и такая девушка, как Хром, могла показаться воплощением кошмаров.       А она как раз затихла, снова сжавшись в уголке скамейки. Судя по отсутствующему взгляду, погрузилась в транс. За время перехода через пустошь это происходило удивительно часто. Фран подозревал, что в трансе она связывалась с Рокудо Мукуро. Каким-то образом. Юноша не стал даже пытаться прерывать её. В прошлые разы это не особо помогало. Девушка послушно качалась из стороны в сторону, когда он тряс её, и продолжала смотреть в стену, не реагируя на обращения. В мир она возвращалась только тогда, когда сама того хотела. Или когда Мукуро отпускал.       Фран снова выглянул в окно. На этот раз, правда, осторожнее, и уже ожидая следующей встречи с обитателями Кокуе Лэнда. Они, как показала М.М, были не менее странными, чем Кен, и любили появляться эффектно.       А повозка тем временем въехала в третью секцию. Здесь не осталось почти ничего — столетие непогод вымыло всё, что держалось за землю не так крепко. Судя по редким остаткам металлических конструкций, здесь как раз и находились аттракционы. Жалкое зрелище. Все, что осталось от каруселей и горок — проржавевшие каркасы, которые милосердно прикрыл снег.       К счастью, в этих руинах никого из Кокуе не затерялось. Если бы кто-то ещё решил появиться так же эффектно, как эта М.М, да ещё из такого жуткого места, Фран точно пустил бы в ход метательный нож — один из трёх, что забрал после последней тренировки с Бельфегором, решив, что ему они пригодятся больше, чем учителю, у которого оружие в карманах плаща, казалось, и вовсе не переводилось.       А повозка наконец подъехала к замку. Тень его стала ещё больше и словно бы тяжелее — настолько, что Фран сжался, как перед боем. Тишина центровским куполом нависла над башенками и стенами. Не слышно было ни голосов, ни муштры, ни прочих звуков жизни, к которым Фран так привык в Варии. Даже животные не выли вдали, а жуткие птицы пустоши не парили высоко в небе.       Если бы не фигура, сидящая на обломке стены у въезда в замок, Фран решил бы, что его привезли на проверку в полноценные руины. Но юноша — а фигура была очевидно мужской, об этом говорили и её телосложение, и брюки вместо юбки, — поднял голову и махнул им рукой. Тусклый луч солнца сверкнул в стёклах его очков. Удивительно даже, как что-то подобное не только нашлось, но и сохранилось в пустоши? Фран невольно задумался, а с кого этот парень снял очки… И в каком состоянии тот человек был.       Зная нравы обитателей пустоши, наверняка в предсмертном, если не в загробном.       — Йо, Чикуса! — крикнул Кен, приподнявшись на козлах. — Опять свои заумные расчёты проводишь?       — Кен, — бросил парень, вновь опустив взгляд к обрывку бумаги на планшетке, лежащей у него на коленях. — Снег выпал. Нужно убедиться, что повреждённая стена не рухнет.       — Ну, до этого же сто лет простояла, — повел плечом Кен.       — Это не значит, что останется стоять завтра, — просто ответил Чикуса, глянув в сторону замка. — После этого снегопада она накренилась. С тебя установка подпорок.       — Бьён, ни минуты покоя! — без тени раздражения отозвался Кен, приосанившись. — Что бы вы без меня делали?       На это названный Чикусой уже не ответил. Судя по тому, как быстро задвигалась его рука, записывая что-то на обрывке бумаги — погрузился в расчеты. Интересно, он действительно был обучен письменности или скорее рисовал? Франу этого увидеть в любом случае не довелось. Не только потому, что парень высоко сидел, но и потому, что повозка двинулась, не дав ему задать очередной колкий вопросец.       Да и какая, собственно, была разница, если путешествие длиной больше недели наконец подошло к концу?       Копыта лошади застучали по удивительно целой мостовой, когда повозка въехала на площадь перед замком. Взгляду Франа почти сразу открылось что-то ещё более невероятное, чем парк аттракционов посреди пустоши — огромные дубы с раскидистыми кронами, словно стражи стоящие у ведущей к дверям замка лестнице.       После выхода из Центра он ни разу не видел ничего даже отдаленно напоминающего растения. После Вспышки именно они пострадали сильнее всего. Часть зелени пламя выжгло сразу, оставшуюся уничтожило за прошедшее столетие. В Центре говорили, что ни одно растение не могло прижиться на отравленной земле. Из лекции Хром и жизни в Варии Фран знал, что это было не совсем так, и то же пламя солнца могло взрастить сносные посевы. Но на это требовалось много сил. Что-то, что позволить себе могли только крупные группировки. Здесь же два дуба стояли словно бы совсем без присмотра. И выглядели удивительно живыми.       Фран сразу заподозрил неладное. И ещё острее это чувство стало, когда налетевший порыв ветра не тронул листвы деревьев. От свиста сквозняков в стенах замка стало совсем неуютно. На всякий случай Фран поправил ножны. А чтобы успокоить расшалившееся шестое чувство — коснулся рукояти ножа. Ещё недавно это встревожило бы его лишь больше. Но сейчас юноша чуть выдохнул. Он мог защитить себя. Что бы ни скрывалось в замке, Фран больше не был центровским мальчишкой, не способным за себя постоять. Признание этого наконец принесло не горечь, а уверенность.       Повозка остановилась. Хром зашевелилась, придя в себя. Встреча была всё ближе. И Фран чувствовал себя готовым к ней.       Не только он.       — Мукуро-сама ждёт вас, — выдохнула Хром, подхватив рюкзак и трезубец. — Он попросил меня проводить вас к месту встречи поскорее, но если вы устали и хотите отдохнуть, не стесняйтесь сказать. Я… Могу уговорить Мукуро-саму отсрочить встречу, чтобы вы смогли расположиться.       — Не стоит. Пусть новый учитель видит меня во всей красе, — протянул Фран, поднявшись вслед за ней.       — Он уже видит, — улыбнулась Хром.       Так мило, словно не сказала самую жуткую на свете вещь. С Рокудо Мукуро и его подчинёнными на самом деле стоило держаться осторожнее. Сейчас Фран был готов — напряжён, собран, вооружен. Самое то для встречи с человеком, живущим в настолько кошмарном месте. Бельфегор не раз доказывал, что бдительность на вражеской территории могла стать единственным спасением, а даже малейшая слабость — погибелью. Фран не собирался уступать себе.       Вслед за Хром он спустился с повозки. Девушка не пошла сразу к замку, а обратилась к Кену:       — Мукуро-сама попросил пойти помочь М.М с охотой на кроликов после того, как… Позаботишься о Лютике.       — Агх, да черт, — фыркнул Кен, недовольно обнажив клыки. — Ладно, пусть так. Услышал. Иди давай, дуреха. Веди этого засранца. Надеюсь, поездка того стоила.       — Да, я тоже надеюсь, что поездка с вами не была напрасной, — съязвил Фран, не сводя взгляда с дубов. — Не то чтобы я часто ездил на чем-то, но эта поездка точно была худшей. Вам бы поучиться вести ровнее.       Кен наградил юношу ещё одним рыком. Но вместо того, чтобы выслушивать его возмущения, Фран закинул за спину рюкзак и направился к двойным дверям. За него извинилась Хром. Прошептала что-то такое же уважительное, как она сама, и только после этого поспешила за приглашенным учеником.       — У вас удивительно острый язык, Фран-кун… — попыталась она завести разговор.       Юноша не позволил ей продолжить. Остановившись у одного из дубов, он потянулся к самой низкой ветке и ухватился за листок. Первое ощущение подтвердилось — он оказался холодным, мягким и словно бы рассыпающимся под пальцами. Не настоящим.       — Это иллюзия, — протянул Фран, остановив взгляд на Хром.       Это был не вопрос. Но девушка все равно поджала губы и ответила:       — Зелени в пустоши не выжить без пламени солнца. Кен не любит возиться с растениями, а М.М занята нашими посевами… Поэтому Мукуро-сама старается украсить Кокуе Лэнд иначе.       — Украсить? Скорее, сделать его ещё более жутким, — наконец высказал мнение, которое составлял весь путь по холму, Фран. — Дубы посреди пустоши, у входа в замок, словно вышедший из кошмаров — повод развернуться и дать отсюда деру так быстро, как только позволят ноги. Надеюсь, это тоже часть обороны. Потому что если нет, со вкусом у вас всех проблемы.       — Мх… — Хром стушевалась и снова ухватилась за трезубец, как за последнее свое спасение. — Это лучше, чем руины… И голая пустошь.       Фран был с ней не согласен. Допускал, что это очередное проявление его проблем с головой, но собирался настаивать — лучше голое поле за каменной стеной, чем такие деревья, вызывающие разве что чувство неправильности. В голом поле можно было что-то построить. Даже что-то хорошее. А вот от этих деревьев польза была разве что в устрашении непрошеных гостей. Впрочем, прошенных тоже.       Однако то, что с виду Рокудо Мукуро мог так точно повторить дерево, многое говорило о его талантах. Поэтому продолжать спор Фран не стал. Покивал разве что, сделав вид, что принял слова девушки, и шагнул в сторону лестницы. Хром ещё одного намека не потребовалось. Вжав голову в плечи, она обогнала Франа и только что не взлетела по выщербленным ступеням. Двойные двери с тихим скрипом открылись перед ней. За ними никого не оказалось, только ветер холодной волной бросил юноше в глаза ворох снежинок. Фран ещё раз нащупал ножны.       Рокудо Мукуро ждал его. Приветствовал, как и подобало хозяину такого места. Фран сомневался, что сможет что-то противопоставить человеку, издалека открывающему двери и украшающему свою базу искусственными деревьями и туманными ловушками. Но собирался попытаться.       Когда он опускал руки и смиренно принимал все как данность, ничего хорошего не выходило. Когда он боролся, мир отвечал ему вдвойне, но хотя бы позволял жить. Неприятно, болезненно, с трудом, но хоть как-то.       Фран задавил сомнения в зачатке и поднялся по лестнице.       В замке оказалось мрачно и ужасно пусто. В огромной приемной зале от украшений не осталось ничего. Кладка пола чуть ли не в труху рассыпалась, такие её покрыли трещины, в стенах тут и там зияли прорехи, с потолка ещё свисали обломки чего-то. По углам пыль стелилась таким слоем, что из неё можно было что-нибудь валять. И только дорожка от двери до двух витых лестниц, ведущих на второй этаж, была от нее чиста. Впрочем, едва ли хоть кто-то из Кокуе на второй этаж поднимался здесь: лестницы выглядели так, будто могли вот-вот обвалиться. От половины левой вообще остался разве что причудливо изогнутый каркас. Зато между лестницами находился арочный проем, ведущий вглубь здания. Когда-то это была часть аттракциона — проём, ведущий прямиком в мир ужасов. Впрочем, и теперь мало что изменилось. Разве что не осталось ни указателей, ни декораций.       Туда Хром и отправилась — спокойно, словно и не было мрака, в котором утопал коридор. Фран невольно пошел осторожнее, как на тренировках, чтобы быть готовым встретить любой, даже самый внезапный удар. Он не был и вполовину таким умелым, как Бельфегор, но гордился и тем, что мог сейчас. По сравнению с ним прошлым это был прогресс. Эхо все равно подхватывало и дробило каждый шаг.       Фран надеялся, что этого хватит. Что в этом темном коридоре его не убьют на радость всем неравнодушным. Но полностью на это не рассчитывал, как не рассчитывал ни на что в пустоши.       Мрак сомкнулся, едва двое вошли под арку. Фран думал, что ему так и придется брести в темноте, надеясь привыкнуть к ней, но Хром внезапно скользнула к стене и сняла с нее что-то. На деле это оказался фонарь. Стоило девушке коснуться его, как между металлических прутьев вспыхнул синий огонек.       — Ну и жуткое же местечко. Как вы тут живёте? Кошмары, наверное, мучают не прекращая, — не удержался от грубого вопроса Фран.       — К этому не так сложно привыкнуть, — вновь поскромничала ответить Хром. — Мукуро-сама старается поддерживать это место в хорошем состоянии. Да, в зимнее время здесь бывает темновато, зато нас не донимают холода и дикие звери. И никто из жителей пустоши не приходит…       — Ну, это, бесспорно, плюс. А другие будут? — съязвил Фран, боязливо поглядывая наверх, где под потолком тянулись узоры паутины.       Хром только кашлянула, подняла фонарь повыше и пошла быстрее. Подошва ее ботинок часто-часто застучала о пол, а фигурка вновь сжалась, словно девушка хотела слиться со светом фонаря. Интересно, она и вправду любила это место или говорила так потому, что здесь жил Рокудо?       Франа это не касалось. Больная верность была и его грешком. Хром тоже наверняка удивилась бы, скажи он, что привык к порядкам Варии. Он просто нервничал. В этом доме ужасов — во всех смыслах — не нервничать было трудно. Особенно памятуя о том, кто был его хозяином.       И, нагнетая лишь больше, Хром повела гостя не просто вглубь замка, а в самые мрачные его уголки. Видимость порядка закончилась поворота через четыре. Как и обжитые места. Если в начале на пути ещё попадались двери, то после определенного момента — только пустые дверные проемы и арки, ведущие в комнатушки, заваленные рассыпающимся барахлом. И из каждой кто-то наблюдал за ними. По крайней мере, Франу так казалось. Но мелькающие на периферии зрения тени и едва слышные звуки — хруст, стук чего-то падающего, шелест, — не давали в этом усомниться.       Хром шла его проводником в глубины Ада. И только её свет не давал Франу заблудиться в этом мрачном месте. Впрочем, когда она остановилась у лестницы, ведущей вниз, единственное, на что юношу хватило — вовсе не благодарности. Лишь глянув на узкие, почти рассыпавшиеся ступени, утопающие в мареве тумана, Фран мотнул головой и выдохнул:       — Хочешь сказать, нам туда? Не то чтобы я сомневался в вас, но даже если Бельфегор предложит пойти с ним на охоту, доверия у меня будет больше. А зная его, жертвой станут в лучшем случае бродяги, а в худшем — я.       — У Мукуро-самы нет цели убить или ранить вас, — попыталась оправдаться Хром. — Он лишь хочет встретиться.       — Он крот? Или, может, лиса? Иначе почему живёт в норе, из которой холодом и мертвечиной тянет? — сморщился Фран, отступив на шаг назад.       — По некоторым причинам Мукуро-сама редко покидает убежище, — ещё более оправдательным тоном ответила Хром, почти обняв фонарь. — Это для нашего спокойствия. Обещаю, там безопасно. Немного холодно, но и только.       Тупые отговорки. Детский лепет, от которого становилось только тревожнее. Туда определенно не стоило идти. В доме у Бельфегора было безопаснее, несмотря на привычки его хозяина. Но все пути лежали вниз. Рокудо Мукуро ждал там. И, каким бы странным он ни был, в его силе не было сомнений. Фран приехал учиться у него, в конце концов.       Но он не был настолько сумасшедшим, чтобы добровольно пойти в ловушку.       — Не-а. Если Рокудо так хочет встретиться со мной, предпочту что-то открытое. В солнечный день. И на расстоянии, — протянул Фран, покачав головой.       Впрочем, его «нет» как обычно за ответ не засчитали.       Спиной Фран почувствовал холодок. Лёгкое движение, щекотнувшее кожу мурашками. Развернувшись, он в одно движение вытащил из ножен любимый клинок и привычно отступил назад, чтобы дать себе пространство для маневра… А потом что-то ухватило его за ноги. Фран только ахнуть успел, а холодные пальцы сжались на его лодыжках так, что больно стало даже через ботинки и заправленные в них зимние штаны. Рывок — и юношу потянуло вниз, во мрак подвала.       Мгновение — и свет погас. Стены сомкнулись, оставив Франа посреди лестницы наедине с… Чем бы оно ни было. А пальцы его не разжались и сила не ослабла. Оно продолжило тянуть вниз. Одним чудом Фран не повторил тот полет, который пережил в первую встречу с Бельфегором. Только в этот раз он был бы смертельным — ступени здесь тянулись узкой и длинной спиралью, а трещины на них щерились острыми гранями.       Надо было что-то делать. Продумать стратегию, выбрать тактику. Но для начала — успокоиться. Но куда уж тут, если противник — не человек, а нечто невидимое?       Всё, на что хватило Франа, погрузившегося в лихорадочные раздумья — выхватить из ножен второй клинок, один из украденных у Бельфегора, и наугад кинуть его туда, где должна была быть схватившая его рука. Нож со звоном впечатался в камень. Тяжесть на лодыжках не исчезла, но Фран увидел во мраке белесую, словно бы светящуюся дымку.       Иллюзия. Это была просто иллюзия. Но ещё более реалистичная, чем то кресло в кабинете Скуало. Поняв это, Фран занервничал только больше. Он и живому мог противопоставить не так много, как хотел, а уж что делать с иллюзиями и вовсе не представлял.       Но его не спрашивали. Выход был закрыт, и единственный путь с этой чертовой лестницы вел вниз — куда-то в темные, сырые подвалы Кокуе Лэнда. Перспективы — хоть стой, хоть падай. Фран предпочел остаться на ногах. И для этого тряхнул сначала одной, а потом второй, попытавшись убрать с них иллюзорные руки. Когда это не помогло, юноша сморщился и, обратив взгляд во тьму, произнес:       — Понял я, понял, что вы очень хотите меня видеть, мистер эффектная жизнь. Сейчас буду.       Руки напоследок сжали его ещё разок, да так, что в лодыжках заныло. Напомнили, что язык стоило держать под контролем. Но они ушли. А Фран покорным тихоней быть не надумал.       По лестнице он спускался долго и уныло, примеряясь к каждому шагу. Делал вид, что почти не видел ступеней, но на деле — испытывал нового учителя, как он испытывал его. Проверял, насколько тот его видел и что ещё мог сделать.       Повлияло это на встречу с Мукуро или нет Фран оценить не смог. Просто потому, что внизу его никто не встретил. Юноша замер на последней ступеньке. Осмотрелся, пытаясь понять, куда его вообще заманили. Что ж, это был подвал. На стенах с обеих сторон висели фонари, все так же светящие синим, и в их свете уходящая далеко вперёд зала казалась ещё мрачнее. Тени, залёгшие по углам, словно встрепенулись, когда Фран сделал осторожный шаг.       — Рокудо Мукуро? — позвал юноша, ещё на что-то надеясь.       Эхо унесло его голос вперёд, повторив имя иллюзиониста на все лады, пока оно не превратилось в жуткий гул. Фран повел плечом.       — Я понял, вы очень злитесь, что я такой говорливый. Извиняться не буду, но готов пойти на мировую, — попытался юноша снова. — Давайте не будем играть, ладно? Я прятки не люблю. Особенно когда вода.       И снова ответа ему никто не дал. Очевидно, Рокудо Мукуро здесь не было. Фран только выдохнул. Что ж, он ожидал, что его заведут в какую-нибудь ловушку. Не могла встреча с новым учителем пройти без испытания. Вот только каким оно будет?       Фран ожидал что-то настолько же жуткое, как и весь Кокуе Лэнд. Но все равно пошел вперед. Просто потому, что гнить на лестнице, где даже толком не присесть было, не собирался.       Рокудо Мукуро, очевидно, любил натягивать нервы гостей, словно струны музыкального инструмента. Потому что сразу Франа ничего не встретило. Он прошел вглубь подвала так далеко, что арка лестницы почти растворилась в отблесках синего света и тенях, но увидел разве что пустоту и пыль. Только эхо множило его шаги, заставляя покрепче сжимать нож.       Где-то вдалеке что-то капнуло. Фран шумно выдохнул. С потолка упал мелкий камешек, напомнив, что весь этот замок держался на соплях. Юноша поднял голову, надеясь, что его испытанием станет не погребение заживо. Захотелось подняться по лестнице и попробовать побиться в стену. На крайний случай, начать просить Хром его выпустить. Всё было лучше, чем остаться здесь.       Он сделал ещё шаг. Но на этот раз услышал на него ответ. Откуда-то слева. Фран дернулся за звуком, ожидая увидеть что угодно, начиная отвалившимся куском стены и заканчивая местной крысой. Вместо этого из щели в стене высунулась тонкая бледная рука. Фран узнал её сразу. Эта кожа, похожая на оплавившийся воск, синеватые длинные ногти, похожие на когти — он видел их давно, но запомнил навсегда.       А затем из проема высунулась голова — и Фран сделал ещё пару шагов назад, выставив перед собой дрогнувший нож. Прогоревший только распахнул рот, полный острых зубов, и издал хрипящий стон. Чёртово эхо сделало его ещё громче. Существо шагнуло Франу навстречу — шатнувшись, неуверенно, слишком тяжело. Слишком реалистично, чтобы быть просто иллюзией.       Рокудо Мукуро держал в подвале мутантов. И проверял ими учеников. Прекрасная новость, которую хотелось бы узнать пораньше. Это был нервный камень в сторону Хром.       Не такого испытания юноша ожидал.       Ещё хуже дело стало, когда за одним прогоревшим из трещины в стене вышел второй, а затем и третий. Все одинаково бледные, тощие, с оплавившейся кожей и совершенно не расположенные к нему.       Даже Бельфегор не стал с ними сражаться. Да, тогда мутантов было больше и у них там была лёжка… Но и Бельфегор не был Франом. Прогоревших не брало пламя. Они казались неловкими, но сражаться с ними, по видимому, было не лучшей идеей. От них стоило бежать.       Отсюда бежать было некуда. Выбора у Франа не оставалось.       — Хороший же у вас прием, Рокудо Мукуро, — выдохнул он себе под нос, на пробу медленно пойдя в сторону. — Напомните потом лично передать, как я ему рад.       Прогоревшие пошли за ним. Руки их потянулись к жертве, шум неловких шагов смешался, загудев в голове Франа на все лады. Их было на два больше, чем юноша привык. Но правила боя тут навязывал не он. Впрочем…       Фран вытащил второй метательный клинок. Сжал его. Вот кому точно нужно будет сказать спасибо, так это Бельфегору. Уже второй раз его клинки выручали юношу в Кокуе Лэнде. За первый день. Надо было забрать больше.       Примерившись, Фран кинул клинок в плечо первому существу из троицы. Нож с чавком вонзился в расплывшуюся плоть, прогоревший как-то до дрожи жалко застонал и остановился. Все же не иллюзия. Только живое существо могло издавать такие звуки, только в плоть живого существа нож мог вонзиться так…       Второй прогоревший затормозил, уперевшись в спину раненого товарища. Но третий вышел вперед. И даже ускорился, видно, почуяв добычу совсем рядом.       Это был шанс. Фран сжал уже свой нож крепче и дернулся навстречу прогоревшему, но чуть вправо, чтобы не попасть на острые когти. Существо попыталось последовать за ним. Однако юноша давно привык к боям настолько стремительным, что за ними и уследить было сложно. Это движение для него оказалось до того медленным, что смешно стало.       Фран даже позволил себе попробовать прием, который никогда не смог бы применить на Бельфегоре — накинулся на прогоревшего с бока и потянулся ножом к тонкой шее. Существо взмахнуло руками, зарычало, но сделать ничего не смогло.       Нож вспорол плоть. И в ту же секунду взгляд Франа заволокло туманом. Сморщившись, он отступил, размахивая руками в попытках разогнать так не вовремя появившийся морок.       — Ку-фу-фу, до чего же ты злой, мальчик, — раздался совсем рядом незнакомый мужской голос.       Напряжённый, не понимающий, что происходит, Фран попытался атаковать и его. Но, стоило ему замахнуться, как нож словно упёрся в стену. По руке от ладони прошла дрожь, заставившая юношу до скрежета стиснуть зубы.       — Злобный, злобный ребенок, — поцокал языком незнакомый мужчина. — Напоминает кого-то. Не удивлен. Белатри портит все, к чему прикасается.       Некто щёлкнул пальцами — и туман рассеялся. Фран обнаружил себя стоящим не перед прогоревшим, а перед… Ну, мужчиной, как того и стоило ожидать. Высокий и худой, одетый в зелёный камзол, он совсем не казался внушительным. Собранные в хвост темные, со странным синеватым отливом волосы подчеркивали изящность черт его лица, их мягкость, оттенную острым носом и подбородком. Улыбка растягивала тонкие губы — лёгкая, но широкая, насмешливая настолько, что Франа холодок пробрал.       Разные глаза — один синий, а второй красный, с иероглифом за зрачком, — в свете пламени тускло блеснули, когда юноша дёрнул отбитой рукой.       — Даже жаль, — протянул мужчина, склонив голову к плечу. — У тебя потенциал стать иллюзионистом высшего уровня. Адаптация была тяжелой, иллюзии ты насылал даже без уроков, мои распознавал так умело, словно уже прошел подготовку… Ещё бы не эта варийская тень. Настоящий кошмар с ними. Все как один агрессивные, несдержанные, дикие… Один особенно. Идеальные убийцы. Проклятие любого иллюзиониста.       Фран только чуть отступил. Не нравились ему лекции. Особенно обвинительные. Но это был даже не конец.       — Или, может, ты изначально такой, Фран Тесси? — хохотнул мужчина, не получив ответа кроме строгого взгляда.       — Какой, Рокудо Мукуро? Боящийся за свою жизнь? Действительно грех, — протянул Фран, пытаясь не сорваться на что-то по-настоящему злобное.       — Нет, глупый мальчишка, — хохотнул Рокудо, прищурив глаза. — Испорченный. Злой. Обиженный на мир. Полный ярости, которой нет выхода. Что злит тебя, мальчик? Несправедливая жизнь? Или, может, то, что тебе в ней нет места?       — Мне кажется, это не ваше дело, — протянул Фран. — Или вы хотите и дальше изучать мой гнева? С каждой минутой нашего знакомства поводов всё больше.       — Ещё умеющий злить всех, — словно сделал невидимую пометку Рокудо, махнув рукой в воздухе. — Настоящий вариец. Поразительно похож на нашего общего знакомого.       Теперь Фран понял, почему Бельфегор так нелестно отзывался о Рокудо Мукуро. Взгляд невольно скользнул на длинный шрам, пересекший тонкую шею. Рана, оставившая его, наверняка была глубокой… Как только не убила? Вот почему Бельфегор так злился. Принц ненавидел оставлять задачу невыполненной, а здесь был к ней настолько близок, что даже Франу невольно обидно стало.       — Бел-семпай с вами не согласился бы, — выдохнул юноша, с трудом переведя взгляд на бледное лицо иллюзиониста. — К слову, я тоже. У меня разума все же побольше будет. Не боитесь, что из обиды и, как вы говорите, злости я подстрою какой-нибудь несчастный случай?       — Ку-фу-фу! — засмеялся мужчина, улыбнувшись чуть шире. — Нет, все же есть у тебя и черты иллюзиониста. До чего острый язык… Режешь без ножа. Толк от тебя будет.       Медленно, чеканя шаг, не отводя от Франа внимательного взгляда, мужчина подошёл к нему. Замер совсем рядом, не боясь ножа в тонкой руке. Фран мог бы попытаться закончить то, что не закончил Бельфегор… Если бы не воспоминания о иллюзиях прогоревших, так до боли похожих на настоящих, и невидимой стене, остановившей его удар. И о том, что юноша однажды сможет так же, если останется в Кокуе и позволит этому мужчине обучить себя.       — Я Фран Тесси, а не просто мальчик, — протянул он, убрав нож в ножны. — Не очень рад с вами познакомиться. Но хочу знать больше о вашем искусстве.       — Этого хватит, — улыбнулся мужчина. — Рокудо Мукуро. Но это ты и так уже знаешь.       — Вы довольно оригинальны. Думаю, другого такого в пустоши не увидишь, — протянул Фран. — К лучшему.       Мукуро не стал вести себя, как Бельфегор: не ударил, не пихнул, ножами не наградил. Но взгляд его сказал даже больше. Фран определенно сумел и его вывести из себя. В кратчайшие сроки. Этим хотелось гордиться. Ничего хорошего от его сарказма никогда не выходило… Ну и пусть.       Рокудо Мукуро качнул головой и так же медленно обогнул его. Наверняка прочитал мысли. Был ими доволен или нет — уже его дело. Так или иначе, он бросил Франу:       — Идём за мной. Найдём тебе комнату. О, и приготовься. Тренировки начнутся завтра, раз уж ты провалил это испытание.       — К этому я всегда готов, — выдохнул Фран, так и не позволив себе расслабиться.       — Не к таким тренировкам, — хохотнул Мукуро. — Я тренирую разум и силу пламени, не тело. Ближайшие три месяца твой мозг будет подвергаться самым разным испытаниям. Возможно, ты прогоришь уже через месяц. Я надеюсь, продержишься подольше. Но… Твой разум уже надколот. Не углубится ли этот раскол?       Как будто Фран мог ответить. Предположения у него были, но ни одно из них ничего хорошего не сулило. Впрочем, а было ли это проблемой? Разум Фран уже начал терять. Хуже стать могло, но не лучше. А раз так, чего бояться?       Если за силу, способную дать ему шанс выжить в пустоши, назначили такую цену, Фран был готов.