Третий не лишний

— А ты вполне себе ничего, как я посмотрю. Чего пугался и нас пугал? И, кстати, ты инкуб или суккуб, У? У захлестывала обида. Мало того, что в дом, где он обитал черти сколько лет, заселилась эта семья Селезневых, и их дочка в первый же день решила «подружиться», попробовав приманить «плизлака» на сладости. У пусть и был сущностью, но порядочной, девочку трогать не стал, даже посочувствовал, когда эту… Алиску под ее крики «плизлак!» и «длузить!» уносила какая-то красивая рыжеволосая женщина. Надо было, конечно, сразу бежать, но он понадеялся, что новые соседи оставят его в покое! И совсем не обратил внимания на нашивки на одежде супругов Селезневых, оскаленные клыки их пса Вертера и капризы маленькой Алиски, упорно тянувшей ручки к его облюбованному подземелью. Обратил бы, смылся бы отсюда быстрее, а на пряники с сушками, оставленные девчушкой даже не посмотрел бы, но У слишком долго жил один и не ел сладкого… Вот и попался довольно залаявшему псу! И сейчас он, вообще-то демон, пусть и низшего порядка и немного изгнанный, сам оказался для семьи охотников за нечистью подобием десерта! — Игорь, ну не сейчас же! Он же тебе так просто не ответит. — поразительное просто замечание от той самой рыжеволосой, Киры, которая сейчас успела спустить с него штаны и белье и с довольными восклицаниями ощупывает задницу. У дёргается, скулит, но ничего не может сделать с телом, а особенно с членом, который заинтересованно дёргается от прикосновений женщины. Все надежды начать честную жизнь, без дурацких мыслей летят в тартарары! Вот сейчас он не сможет с собой справиться, и Кире с Игорем от него захочется больше! — По-моему, у нас двойной демон, реагирует и на мужчин, и на женщин. Ты поэтому здесь прячешься, да, У? Ваши тебя выгнали? Мужчина, Игорь, мягко гладит его по голове, перебирает волосы и даже целует в щеку. В действиях супругов нет никакого злорадства или попытки поиздеваться, У наоборот чувствует неподдельный интерес и пытается тянуться навстречу. Женщине уж и уступить пока можно, а вот Игоря можно тоже осторожно поцеловать в щеку, провести языком по сухим губам, не решаясь пока на настоящий поцелуй, и самому положить ладонь ему на задницу, наблюдая за чужой реакцией. Тот улыбается и даже не пытается отстраниться, а Весельчак думает, честно ли будет выпускать сейчас свою силу. А то если он сейчас захочет, то эти Селезневы воплотят в жизнь все его фантазии! Другое дело, что у них амулеты, и воплощать в жизнь они это будут с ним! Был бы У в самом деле нормальным демоном, то Кира или Игорь просто видели бы свои грязные фантазии, неловко спотыкались и горбились, когда жар возбуждения накрывал бы их в самых неподходящих местах, а потом дрочили в одиночестве, стыдясь себя и не в силах получить такое нужное удовольствие. Но У в самом деле был двойным, бракованным. Его сил вполне хватало влезть в голову к двоим, придумать картинку сразу и мужчине, и женщине, но вот довести их до нужного состояния У уже не мог. С Селезневыми получилось также. Его чужие чувства переполнили с головой, не мог с собой совсем справиться и сам хныкал подальше от людей, одной ладонью обхватывая член, а другой пытаясь растянуть анус. Надеяться на чужую помощь глупо. Демоны над ним смеялись, а люди просто боялись подходить, и У предпочитал одиночество. Но Селезневы вот подошли и не испугались. — Кира, предлагаю его не ликвидировать, а оставить! — безапелляционно заявил Игорь, пока У обхватывал его зад и второй ладонью и видел уже, как на Игоре топорщились брюки в районе ширинки. Ну да, он чуть-чуть поколдовал, но только потому, что ему эти Селезневы понравились, и он совсем не хотел им ничего плохого. — По-моему, он не опасный, а нам… нравится, да? — У ухмыльнулся. Ну ещё бы он не нравился, когда буквально висит между супругами и послушно начинает подмахивать задницей навстречу движениям Киры. Да-да, он будет очень нравится, все правильно, Игорь! — Идея хорошая, но… — Кира на секунду задумывалась, хотя уже скользила пальцами в ложбинку между ягодиц демона. — он сам-то хочет? У давно не разговаривал, пусть и понимал человеческую речь. У успел уже залезть к обоим в голову, покопаться в чужих фантазиях и представить, какая потрясающая будет у них жизнь. Он бы мог это все им сказать, но за столько лет одиночества его хватило лишь на глуховатое: — Да! И демоническую улыбку.