Blaue Blume

      На улице был полдень. Наемники давно копошились по базе, занимаясь своими обычными делами. Кроме Медика, который только проснулся и на его светлую голову сразу же упала тяжелая мрачная мысль. Он вдруг осознал весь вчерашний день. Он рассказал слишком много. Слишком много не того и не тому. «О боже, какой я дурак!» думал он, мня голову и трепля и без того взъерошенные волосы. «Он ведь может рассказать это кому угодно. Скаут уж точно ему поверит! Как я буду работать с ними теперь? Мне придётся выслушивать их издевательства? А потом об этом узнает начальство. Оно выгонет меня! У меня даже нет лицензии! Что я буду делать! Боже!». Он спрыгнул с кровати и, быстро собравшись, помчался искать Хэви, дабы потребовать держать язык за зубами, аргументируя это угрозой… ааа… придумает на месте.       Хэви, которого утром разбудил не будильник, а веселый и заряженный на сверхэффективную работу Инженер, помогал тому в продолжении строительства его чуда техники. На самом деле он рад помочь, но ему бы хотелось сейчас вновь увидеть врача и спросить его о самочувствии. Хоть вчера, когда он уходил, Медик и заверил его о том, что у него всё в порядке, Хэви вполне чувствовал, что нет — он видел ужасную грусть и нескончаемую тоску в его глазах. В дверь мастерской постучали. Это был Шпион, жаловавшийся на то, что после ремонта его Маскировочный набор снова барахлит.       — Да что ты с этой штукой такое делаешь, что она у тебя постоянно ломается? — с самым что ни наесть настоящим удивлением спросил Инженер, беря Маскировочный набор в руки.       — Хмм… Работаю, например? — Задиристо ответил Шпион, поджигая очередную сигарету. Затянувшись, он недовольно добавил: — Почини её уже раз и навсегда. Надоело уже.       — Когда компания даст все нужные запчасти, то, пожалуйста… А пока только кустарно. Но ты мог бы попробовать быть осторожнее с ней. Не ронять, например.       — Я и так аккуратен. Это моя работа, знаешь ли.       — Хм… — Инженер подошёл к Шпиону ближе, ткнул прямо перед ним пальцем в Маскировочный набор и добавил: — Тогда, две недели назад, вот этой вмятины здесь не было.       — Ыхх… Ладно, ладно. Делай уже! — Шпиону совершенно не нравилось, когда его подлавливали на чем-то. Наверное, если бы он признавал, что остальные тоже могут обращать внимание на детали, это происходило бы сильно реже, но всё же.       Глаза француза вдруг приметили русского и он вспомнил, что буквально только что, будучи на кухне, он встретил немца, ищущего его:       — Хэви, тебя искал твой немецкий друг. На самом деле это удивительно, что на кухне он тебя не нашёл.       Сердце Пулеметчика вдруг начало биться чаще, он быстро собрался, вышел и направился на кухню, надеясь что тот еще не ушёл.       Врач, пройдя по всем местам, где обычно был Хэви — по крайней мере, которые он знал — и спросив всех, кого встретил, о местонахождении боевого товарища, методом банально исключения понял, что тот находится у Инженера. Снова. И вот Медик сидел, попивал остывший чай и думал обо всем этом, стараясь убедить себя, что ему совершенно плевать на то, что Хэви уделяет внимание кому-то. Вдруг в комнату забежал русский, да так что врач вновь вернулся в реальность из мира своих бесконечных мыслей.       — О, ты здесь, мне вот только Шпион сказал, что ты меня ищещь, я был у инженера, мы опять делали ту штуку, ну… Ты помнишь, наверно… Что-то случилось? — Протараторил Пулеметчик, пристально смотря на слегка испуганного Медика.       — Нет, я просто хотел кое-что сказать тебе. Вчера я… — Немец запнулся, он так и не успел придумать как сказать, а теперь мозг вообще решил его предать и отключился от резкости событий. И чувств… Таких приятных и мягких от вида этого человека. «О… Как это странно, что-то не так сегодня у меня с головой» промелькнуло в голове врача. — Герр Хэви, пожалуйста, забудьте, что было вчера, прошу вас. Мне слишком стыдно за это… Пусть всё будет просто как прежде. — Стыдливо и отстранено сказал Медик, став немного бледнее в лице.       Трепетное чувство внутри у Хэви вдруг развалились от этих слов. Да, он ждал совершенно другого. Стоит это признать. Но чего? Вот это другой вопрос, на который отвечать не хотелось. Старательно сделав вид «всё нормально», он с очень фальшивой беспечностью ответил:       — Ладно, конечно. Как хочешь… Тогда я пойду, эхм… меня там ждёт Инженер. Давай, до встречи! — после этих слов Пулеметчик жестом руки попрощался и смылся прочь.       Медик смотрел ему вслед с легкими негодованием и злобой. «…ждёт Инженер» — неприятно вторилось в его мыслях. «Он так часто около него сидит» подумал он, но резко начал пресекать подобные мысли. Его странствие по бескрайним просторам разума прервали два появившихся перед ним закадычных друга-идиота: Солдат, во рту которого была круглая покрытая мелкими шипами граната-липучка, и Подрывник, безустанно ржавший с этого.       — Опять вы! Как вы до такого дошли вообще!       — Ну… ИК Мммы… ИК Поспорили! — пробурчал вечный алкоголик, держась за плечо друга.       Врач вздохнул, закрыв лицо рукой.       — Пошлите! Идиоты…       Инженер закручивал корпус Маскировочного набора, который в какой уже раз починил, когда к нему зашёл Пулемётчик, в каком-то грустном настроении.       — Что это с тобой случилось? Пару минут назад веселее был. — поинтересовался техасец, когда сослуживец сел рядом.       — Ничего такого. — Смутно ответил русский и, уводя взгляд в сторону, добавил: — Что будем делать сейчас?       Понятное дело, что ответ «Ничего такого» Инженеру убедительным не показался, но это не его дело, в общем-то.       — Вон муфта, — Он показал пальцем на деталь, лежащую в углу, — надо её попробовать поставить, вместо той, и ещё маховик люфтит.       Хэви взял деталь и начал тормошить её в руках. Деталь была сделана явно лучше, чем та, что уже установлена в механизме. «Это же тот вал теперь вытаскивать нужно». Хэви старательно вспоминал, как разобрать эту часть механизма. Но все эти мысли о работе быстро сменились мыслями об этом своеобразном враче. Пулеметчик надеялся, что после вчерашнего дня их взаимоотношения изменятся, и Медик будет более открыт ему. Характерный этот ваш врач какой-то. Но ведь именно это Пулеметчику и нравится в нем. Статный, собранный и с особым акцентом. И вот уже ему видятся образы того, как они могли бы пить чай, смотря как падает солнце за грань горизонта. Он резко встряхнул голову, пытаясь развеять это совершенно неправильное наваждение.       На улице начало темнеть. Медик, писавший отчёт, в глубине своего сознания еще с середины дня думал «Вот он придёт и что мне сказать ему?». Вот уже на улице глубокая ночь. Он так и не пришел. Стало обидно. Почему-то. Врач корил себя за это чувство. Пытаясь забить голову чтением книги, он испытывал дикую скуку. Как ему всё это не нравится.       Рано утром бедного врача разбудила сирена, воющая о нападении на их точку синей командой. Собравшись он выбежал на точку сбора, где стояли такие же полусонные наемники. Солдат бодро орал свою тактику, пока остальные сонно делали вид, что ее слушают. Тут врач краем глаза заметил, что на него искося поглядывает Пулеметчик. «Интересно, о чем думает?» проскользнуло в мыслях. Размышления прервало начало боя и лишние мысли ушли на второй план.       «Победа!». Красные отплясывают свою радость, Медик не то, чтобы исключение. Такой задор бывает только после ожесточенного боя. В пляс с ним присоединился Пулеметчик. Даже несмотря на затоварившуюся со вчерашнего дня обиду, Медику он был сейчас по душе. Отплясав, как в последний раз, они пошли на базу, обсуждая детали сегодняшней бойни. Пулеметчик подскочил к Медику и, привычно взяв его увесистую лечебную пушку и закинув себе на плечо, решил поблагодарить за помощь в бою:       — Доктор, спасибо за помощь!       — Не стоит благодарностей, друг мой. — Весело ответил Медик, стараясь игнорировать осадок от неоправдавшегося вчерашнего ожидания. Он прекрасно понимал глупость этой своей обиды, ведь никто не обещал ему приходить, соответственно и не виноват. Да только попробуйте объяснить это сердцу.       — Кстати, как ты так легко понял что тот Пиро был Шпион?       — Легко! Понимаете, герр Хэви, он…       Они разговаривали до прихода в сам лазарет, где Пулеметчик поставил на место лечебную пушку и продолжил слушать собеседника, который уже заваривал чай. В один момент, поставив стаканы на стол, врач посмотрел на гостя, сидевшего с совершенно счастливым и довольным лицом:       — Друг мой, вам надеюсь не нужно сейчас к этому инженеру… Помогать? — Это была некая издевка в приправку с недовольством и какой-то странной ревностью.       — Нет, мы вчера всё закончили. У нас получилось прекрасное… — Хэви осекся, потому что вдруг заметил прямой и выжигающий взгляд Медика, полный недовольства. Его простая душа вдруг поняла, что это был не столько вопрос, сколько претензия, а его ответ явно должен быть другим. Но что ему ответить. — Медик?       — Почему ты вчера не пришел? Хотя думаю вы засиделись до самой ночи, не правда ли? — с ноткой обиды спросил врач.       — Да, засиделись, но поверь, я не поэтому не пришел.       — Почему же? — спросил Медик с неподдельным интересом.       Хэви молчал, он не знал как ему правильно передать мысли и чувства, которые он ощущал от их разговора вчера, но неожиданно его постигла другая мысль, которую он поспешил озвучить:       — Скажи… А почему я должен был?       Теперь молчал врач. Немецкий Блицкриг в русскую сторону вновь не задался. Похоже это действительно что-то в крови.       — Я… просто хотел рассказать тебе пару историй. Как обычно в общем-то. — Тут немец слукавил, ведь такие посиделки у них случались не так уж и часто.       — Ах, ну ладно. — Хэви в это не то, чтобы поверил, но бесить врача не хотелось. — Я в общем-то боялся тебе помещать, думал, что ты работаешь. Всё.       Медик понимал, что этот ответ полная ложь, но в благодарность за то, что сам Хэви «поверил» в его совершенно очевидную ложь, решил согласиться с таким ответом.       — Понимаю, но на самом деле я не был занят. — Ответил врач и принялся пить чай.       — Знаешь, можешь рассказать мне все свои истории сейчас. Я готов слушать до вечера. — Радостно сказал Хэви.       Немец не ожидал контрнаступления, но всё же выкрутился, начав рассказывать о каком-то случае из его преинтереснейшей жизни.       Начав с рассказа отдаленных историй, они быстро, не без стараний со стороны Пулеметчика, пришли к обсуждению каких-то идей и событий. На свое удивление немец нашел много сходства в их виденьях. Разговор затянулся до вечера. Это был чудесный вечер, самое прекрасное в нем — то, что Хэви понял, насколько сильно в действительности этот заносчивый и вечно одинокий врач был не против рассказать что-то из своей жизни.       На улице сегодня с утра шёл мелкий холодный дождь. Команде не осталось делать ничего кроме, ну по крайней мере как они сами считали, пьянствовать. Врач же, сидя в свойственному ему одиночестве, читал любовный роман на немецком. Да, он читал не только научную литературу, но и многое-многое другое, благо оно было на немецком и никто об этом не узнавал, из-за чего образ хладнокровного бесчувственного убийцы не рушился в глазах «общественности», пьянствующей сейчас на кухне. Дверь со скрипом открылась и в лазарет вошел Хэви. С печеньем. И еще какими-то сладостями.       — Доктор, мне семья прислала угощения! Будешь?       — Почему бы и нет. — ответил врач, отстраняя от себя книгу.       — О, что это ты читаешь. — спросил Хэви, складывая всю эту еду на стол.       — Классическая литература, ничего такого. — Отмахнулся врач и, посмотрев на изобилие еды, шутливо спросил: — Ты решил принести сюда всю еду?       — Это только часть, я половину оставил на кухне. — Задорно ответил Пулеметчик, заваривая чай. Вдруг он вспомнил: — Ах, подожди!       Врач недоумевающе смотрел, как Хэви старательно что-то искал среди того, что принес. Русский что-то вытащил и принес ему:       — Это тебе, сувенир.       Немец очень быстро понял — это был коньяк. Тут русский немного засуетился, потому что знал, что врач не пьет, и решил объяснить:       — Я попросил родственников что-нибудь прислать, что я мог бы подарить тебе. Забыл предупредить их, что это должно быть безалкогольным. Но просто для коллекции думаю пойдет.       — Да, отличный экземпляр для коллекции! — Радостно ответил Медик и немного неожиданно для самого себя решил спросить: — А… как там твои родственники?       — Сейчас мы их письмо и прочтем как раз таки! — Весело сказал Хэви, доставая заветное письмо из кармана.       Письмо понятное дело было на русском и Хэви старательно пытался объяснить и перевести все обороты и словесные изыски своего родного языка. На самом деле это очень завораживало. Нечто по-настоящему неизвестное и непонятное — СССР и люди живущие там. Немец был родом из тех мест, которые после войны попали под управление ФРГ, поэтому о России он знал только то, что говорили по радио и писали в книгах. А тут первоисточник!       Переведя письмо и поговорив о своей далекой родине, Хэви вновь решил начать вытаскивать из немца его мысли и идеи. Почему-то ему это очень даже интересно. Да и собеседник с радостью всё рассказывал. Может, конечно, не полностью, но всё же.       В течении нескольких месяцев русский методично изучал немца, задавая самые разные вопросы и вслушиваясь, в каждое слово. День ото дня он позволял себе более острые, деликатные и просто не очень уместные вопросы, на которые немец в большинстве своем открыто отвечал. Эту тенденцию к изучению своей личности Медик заметил, но не то, чтобы ему это не нравилось, очень даже наоборот. Почему-то… Да и сам он был в этом всем не промах, и по мере возможности узнавал о русском всё больше. Также врач заметил, что Хэви старательно таскал ему кучу самых разных вкусняшек, ему даже стало интересно, откуда он берет их столько на закрытой базе, но все как-то не доходило спросить. Самое главное — теперь у него появилась привычка постоянно что-то грызть в процессе чтения. Хэви сказал, что это очень по-русски. Звучит забавно. Вся эта радость прервалась, когда Пулеметчика и некоторых других членов команды забрали на какую-то работу. Врач отдал бумаги водителю и, посмотрев в кузов машины, помахал на прощание в ответ Хэви. Вот он сидит один уже неделю. «Какая скука» — вилась мысль в голове врача. «Какое сегодня число?». Он посмотрел на календарь. «Ах, он приедет уже завтра!» — вдруг понял врач, оттого его сердце начало биться чаще, а в душе что-то затрепетало.       Вчерашний день шёл удивительно долго, но вот оно утро сегодняшнего дня. Медик вскочил, собрался и вышел встретить своих боевых соратников. И его… «Опять эти странные мысли… Боже…». Медик, Скаут и Пиро всматривались в дорогу. На часах было уже 11.00, они должны были приехать 2 часа назад.       — Чёт странно, они ж никогда не опаздывали. — Возгласил Скаут, сидевший на бочке и вертевший в руках биту.       — Эмм… Хммеемм… Ъее! — Пробурчал Пиро.       — Н-да, странно. — Медик недовольно бродил кругами, смотря то под ноги, то на дорогу.       — А ты не бось волнуешься за своего парня да? — Решил подколоть врача заскучавший Скаут.       Медик лишь язвительно ответил:       — А ты за своего, я полагаю? — На его лице выразилась ухмылка.       — Пошёл ты! — С улыбкой ответил Скаут и начал подкидывать биту за рукоять и также ее ловить.       Они ждали долго. Но они не приехали ни тогда, ни на следующий день.       За окном были вечер и дождь. Вот уже третий день о них ни слуху, ни духу. Врач, совершенно недовольный и не менее грустный, сидел в лазарете. Чувство бесконечного беспокойства на душе отбивало даже желание есть. Медик не понимал этого. Что ему? Да, Хэви его «товарищ». Настоящий друг, но не до такой же степени, чтобы впадать в апатию и бесконечный ужас от того факта, что с ним может что-то случиться. Всё таки он наемник. Может когда-нибудь умереть окончательно. Когда-нибудь, когда в один из дней, респаун просто не сработает. И он его не увидит больше, никогда… «никогда…» жуткая мысль. Моральное состояние было на грани истерики. Взгляд упал на конфеты, когда-то заботливо принесенные другом. Стало обидно. Возможно никто больше не принесет ему ничего. Никогда... В лазарет кто-то вошел, но врачу было совершенно плевать. Опять Скауту скучно и он хочет, чтобы его развлекали… Нашел себе клоуна.       — Ббб… Умббб… Ээммвммм…!       — Пиро? — Удивлено посмотрел на гостя Медик.       Пиро начал махать руками, указывая в сторону двери.       — Ты хочешь сказать, что они приехали? — догадался врач.       Пиро положительно покачал головой. Медик сорвался в чем было в холодную улицу. Наемники стояли около фургона и воодушевленно рассказывали о случившемся. Хэви вдруг заметил у входа знакомую, застывшую фигуру. Медик очень хотел подбежать и обнять друга, но понимал, что этого делать не стоит, оттого застыл, как статуя. Хэви подошёл к нему, на его лице была нескрываемая радость, эйфория, можно сказать, но он знал, что сейчас ему нужно объясниться:       — Мы там по дороге немного застряли. Машина сломалась, связи не было. Мы ее до маленького городка дотащили, а там уж починили мастера местные. Знал бы ты, как я по тебе соскучился!       Медик пристально смотрел ему в глаза, но, неожиданно для него самого, из его собственных потекли слезы, и, дабы скрыть этот конфуз, он стремительно смылся в свой лазарет, надеясь, что Хэви этого не заметил из-за дождя. Но он очень даже заметил. Это было приятнее и теплее любых слов. Хэви последовал за ним. Медик старательно приводил себя в надлежащий его имиджу вид, когда его посетил «товарищ». Пулеметчик подошёл к врачу, взял его за плечи и тихо сказал:       — Я тоже по тебе скучал. Очень. Я так и думал, что ты будешь… беспокоиться. Наше опоздание явно не сочетается с твоей пунктуальностью, Доктор.       Эти слова испортили все достижения Медика в попытках выглядеть «как обычно» и слезы всё-таки проступили на его замученном лице. Знаете, плач бывает заразен. На глазах Хэви также проступили слезы. Это явно было нетактично, но русский решил обнять немца, в желании утешить, хоть он и ожидал, что это может закончиться его смертью. Но… его обняли в ответ. Какой жар воспылал в русской груди в этот момент, как ногам стало тяжело держаться ровно и сердце будто был под убер-зарядом. Врача же постигло умиротворение и спокойствие. Хэви хотел бы, чтобы этот момент единения длился вечно. Всю свою командировку он думал об этом эксцентричном враче. Его мысли почти всегда сходились к одному и тому же заключению. К тому, чего он не хотел признавать даже под угрозой смерти. Но вот сейчас… он признает, что действительно любит этого человека. Но любит ли он его? То, что он за него переживал, еще ничего не значит.       Они просидели погруженные в обсуждение прошедших событий до глубокой ночи. Русский часто шутил, пытаясь сделать собеседника счастливее, тот охотно улыбался, что несомненно радовало. Так легко и просто было на сердце у Медика. Он даже не злился на свои эмоции радости и воодушевления, бывшие у него от вида Пулеметчика. Он просто был счастлив его видеть. Слушать…       Пулеметчик бодро шел к кухне, подтягиваясь и еще зевая, ведь он только-только проснулся. На улице еще толком не встало солнце из-за горизонта, так что он не ожидал кого-то встретить. Но только подойдя к двери, он услышал непонятное пение. Красивое, но на немецком. Врач усердно что-то готовил, а Хэви стоял у двери. Он слушал прекрасное пение, одновременно и наслаждаясь им, и каря себя за это. Это же ведь неправильно. С этой мыслью он простоял минут десять и всё-таки решился войти. Радушный врач встретил его теплым взглядом и пожеланием доброго утра на немецком. Да русский начал мало-помалу понимать его.       — Чего ты так рано завтракать решил, Доктор?       — Такой же вопрос, герр Хэви. — С улыбкой ответил врач, ставя на стол еду. — Можете есть, если хотите. Стоит есть что-то кроме бутербродов и сэндвичей иногда.       Медик сел за стол, а Пулеметчик немного замешкался, но всё же присоединился к трапезе. Это было прекрасное блюдо. И событие на самом деле тоже. Довольно романтичная по своей атмосфере посиделка: они только вдвоем, едят прекрасно приготовленную еду и болтают, а попутно Хэви любуется лицом своей пассии, на которое так мягко падают рассветные лучи, придавая золотистый блеск.       — Медик, я никогда не спрашивал, да и не знаю стоит ли, но, пожалуй, спрошу… — Пулеметчик немного съежился и начал бесцельно елозить ложкой в тарелке. — У тебя есть кто-нибудь? Просто вроде все кому-то звонят, пишут письма, а ты вроде нет…       — Я предполагаю, ты говоришь о девушке… Нет, не было и, наверное, никогда не будет с моим характером. — Посмеялся немного печально врач и начал активнее есть.       — А..... Ты, вообще, хотел бы, чтобы кто-то был…?       Врач уставился на него безэмоциональным взглядом, помолчал с минуту и ответил:       — Думаю, нет. Оно мне не надо, и без этого как-то… нормально. А у тебя самого кто-нибудь есть? — слегка ехидно спросил Медик.       — Ну, на примете есть кое-кто. — с легким азартом ответил Хэви.       — Хммм… — Довольно фыркнул врач и с нескрываемым интересом добавил: — Ну опиши мне эту счастливицу.       — В зеркало посмотри — увидишь — с улыбкой ответил Пулеметчик.       — Скрываешь значит. Как там у вас, чтобы не сглазить? — Врач рассмеялся.       — Да, есть такое. — Со смехом ответил пулеметчик.       Они долго болтали о всяком. В душе же пулеметчика было лишь одно желание: взять его за руку и повести в более уединенное от мира место и обняться, укрывшись пледом. Это было бы так уютно. Но вот его пассия доела, собралась и ушла покорять вершины медицинского мира, а он так и остался лишь мечтать. Может ли это перестать быть лишь мечтой? Всё же, пока он не попробует - он не узнает. Но ему так страшно попробовать.