Немного о цветении и увядании тихими разговорами

Хуа Чэн нервно сжал ладони. Его подташнивало, и голова кружилась от волнения. Они договаривались встретиться все вместе, но проходили минуты, а Се Ляня не было. Сань Лан вспоминал, все те разы, когда омега намекал на тяжелые отношения с родителями. Могли ли его наказать, за то, что уехал к «врагам»? Вэй Усянь и Лань Ванцзи пришли после Хуа Чэна. Они оба выглядели нетерпеливыми, то и дело глядя на дверь. Однако, кого бы они не ждали, он не торопился. Затем пришел Шэнь Юань с новым расписным веером, скрывающим бледное лицо с темными синяками под глазами. Они сидели молча. В ожидании. Будто слыша, как заваривается чай в чайничке. И не разговаривали. Словно не могли говорить друг с другом. Дверь открылась. В комнату зашел Бинхэ, держа в руках телефон, внимательно что-то читая. Его брови были слегка нахмурены, но на губах красовалась усмешка. — Рад видеть вас. — он махнул рукой и сел во главе стола. — Разве… — тихо сказал Вэй Усянь. — там не должен сидеть Се Лянь? Это было произнесено шепотом, предназначалось для Лань Ванцзи, но слышали все. — Его не будет сегодня. Все замерли, шокировано глядя на альфу. Но уже через секунду выражение лиц каждого изменилось. — В каком это смысле его не будет? — не сдержался Лань Ванцзи. — Он послал нас невесть куда, для проверки, а сам не решился явиться? — Действительно. — хмыкнул Шэнь Юань, нахмурившись. — Почему он не пришел? Бинхэ застыл на секунду, задумавшись. Он достал телефон, еще раз внимательно во что-то вчитываясь. — Если вы здесь, то должны кое-что знать. — альфа вздохнул и отложил телефон. — Се Ляня наказали. — Нака…зали? — с запинкой произнес Вэй Усянь. Хуа Чэн сжал руки и нахмурился. — Старший брат, что ты имеешь ввиду? Не мог бы рассказать подробнее? Бинхэ с сочувствием посмотрел на младшего брата и грустно улыбнулся. Хуа Чэн почувствовал капли ледяной воды, скатывающиеся по его коже вниз. Миллионы безрадостных догадок посетили его голову в этот момент, отчего руки альфа начали неустанно дрожать. Он побелел, заволновавшись. — Хуа Чэн. — тихо прошептал Шэнь Юань и осторожно перехватил ладони юноши. — Успокойся и послушай своего брата. Альфа выдернул свои ладони из рук Шэнь Юаня. — В семье Се есть система наказания. За каждую ошибку главой назначается определенное наказание. Се Лянь сбежал из дома. Одно из серьезных нарушений. Поэтому сейчас он наказан. — Это из-за меня. — прошептал синими губами Хуа Чэн и встал. — Это слишком эгоистично, Хуа Чэн. — покачал головой Бинхэ. — Он сам принял это решение. Самостоятельно. Ты не виноват. — Бинхэ прав. — кивнул Шэнь Юань. — Тем более, это же просто наказание за побег из дома? Не думаю, что там будет что-то серьезное? — омега перевел взгляд на Ло Бинхэ, ища подтверждение своих слов. — Я должен помочь ему. — упрямо сказал Хуа Чэн, направляясь к двери. — Я что-нибудь придумаю и… — И подведешь Се Ляня. — закончил Бинхэ, останавливая брата. — Он доверил тебе свой план, так ведь? Если ты сейчас уйдешь, то подведешь Се Ляня. Думаешь, что он не знал, что его ждет по возращении домой? Что он делает что-либо, не задумываясь о последствиях? Ты такого о нем мнения? — Что ты говоришь?! — крикнул Хуа Чэн. — Он сейчас несет наказание! Какого рода? Может его избили? Или заперли? Если он сейчас страдает? Или находится в опасности? Я должен, должен помочь ему! — Чем же? — усмехнулся Бинхэ. — Ты бесполезен. Ты ничего не сможешь сделать. Только усугубишь все своим вмешательством в это! Хочешь, чтобы… — альфа промолчал, проглатывая часть того, что хотел сказать. — …его наказали жестче? Лань Ванцзи нахмурился, раздумывая о Се Ляне. Принц всегда был для него надоедливым ребенком, то и дело старающимся втянуть всех в неприятности. Сам же он избегал любых последствий своих шалостей. Идеальная улыбка, вежливые слова. Он казался лицемером, что мог себе позволить издеваться над слабыми. Но думая об этом всем сейчас. Возможно ли, что Лань Ванцзи немного ошибался на его счет? Если в семье Се и вправду настолько серьезная система наказания, может ли быть такое, что Се Лянь просто притворялся, что все хорошо? А на самом деле его наказывали сильнее тех, с кем или над кем он «шутил». «Госпожа Вэнь упоминала, что семья Се издевается над собственными детьми» — вспомнил Вэй Ин, но не произнес. Он задумался о серьезности наказания Се Ляня. Можно ли было говорить о своих догадках сейчас? Что если Хуа Чэн сорвется и сбежит к нему. — Хотели высказать Се Ляню за то, через что вы прошли? Обвинить его в недоверии к вам? — улыбнулся Бинхэ, словно читая мысли присутствующих. — Вам ведь плевать на то, есть он здесь или нет. Но вы хотите слить на него собственное негодование и обиду, за то, что он заставил вас куда-то ехать и что-то делать. Как же мило. — Он послал нас в горы, чтобы просто проверить, сможем ли мы разговорить Госпожу Вэнь. Как можно было так поступать с женщиной, пережившей столько боли?! — произнес Ванцзи, сжимая кулаки. Вэй Ин кивнул, заражаясь уверенностью жениха. — Но вы могли и не делать этого! — возразил Хуа Чэн, вернувшись на свое место. — Почему вы обвиняете Се Ляня в собственном выборе? Шэнь Юань улыбнулся, вспоминая разговор с Принцем. Выбор делают они сами. Се Лянь просто давал им то, что они могли бы сделать. Но он никогда не заставлял их делать что-либо. Юань вспомнил грустный взгляд омеги и его бледное лицо, когда он говорил об этом. В отличии от Лань Ванцзи и Вэй Усяня, он должен был сделать нечто ужасное со своим отцом, дабы разговорить его. Их отношения — цена доверия Се Ляня. И Юань ее заплатил. Как бы больно не было. — Почему бы нам не вдохнуть всем вместе и выдохнуть, чтобы успокоиться? — улыбнулся Юань. Подростки посмотрели на него хмуро, только Бинхэ улыбался открыто. Однако, раз уж так вышло, Юань все же самый старший. И если обычно Се Лянь вел всегда в разговоре, контролируя собеседников, теперь этим должен заняться Шэнь. — Мы все прошли проверку, да? — уточнил омега. — Конечно. — улыбнулся Бинхэ. — А ты. — прохрипел Ванцзи. — Что ты сделал? Альфа улыбнулся и положил на стол синюю флешку. — Это полная сводка разговоров моего отца за последние несколько месяцев. Это то, что должен был сделать я. Хуа Чэн задержал дыхание и перевел взгляд на брата, шокировано уставившись. Бинхэ, Ло Бинхэ никогда бы не пошел на такое. Потому что он старший сын, который всегда искал любовь их отца. И пойти на такое предательство… Решиться на это… Господи, что в голове у этого альфы?! — А что же сделали Се Лянь и Хуа Чэн? Почему пожертвовали только мы? — Лань Ванцзи взорвался, выглядя действительно злым. Вэй Ин вздрогнул, впервые видя своего жениха таким. — Думаешь, что имеешь хоть какое-то право судить их? — усмехнулся Бинхэ, чуть склоняя голову. — Ты и крупицы того, что сделал и чем пожертвовал Се Лянь, не знаешь. Пока мы все здесь сидим и болтаем, он единственный, кто… несет наказание. — почти прошептал Ло, сжимая кулак. — Спрашиваешь про то, чем мы пожертвовали? — тихо произнес Хуа Чэн. — Почему вы все хотите увидеть, как Се Лянь и я чем-то жертвуем? Потому что Се Лянь «заставил», — он поднял пальцы, сжимая их, показывая воздушные кавычки, — вас жертвовать? Но вы сами приняли это решение. Он лишь предложил вам выбор. Но в любом случае, я не знаю ничего. Он не говорил мне, ничего не рассказывал. Однако я, каждый рад глядя в его глаза, вижу. Вижу его жертву. Он словно… приносит самого себя в жертву. И я рад, если все это лишь игра или что-то подобное. Я буду счастлив, если Се Лянь ничем не будет жертвовать до самого конца. — Хуа Чэн замолчал. — Я буду счастлив. — прошептал. Ребята внимательно следили за поникшим юношей. Хуа Чэн впервые показывал им такую сторону — действительно опечаленную. Его губы были плотно сжаты, уголки опущены вниз. Он пустым взглядом смотрел в стол, словно теряясь в воронке собственных мыслей. Бинхэ коснулся ладони брата, сжимая ее в поддержке. Вэй Ин осторожно повторил действие Ло. Ему было жаль, что они накинулись на Се Ляня все вместе, не задумываясь о том, что тот тоже жертвовал чем-то, наравне с ними. Просто он им не рассказывал об этом всем. Да и должен ли он это делать? Почему… из-за стресса? Шэнь Юань вздохнул и покачал головой, вспоминая их с Се Лянем разговор. Постоянно грустный, отрешенный взгляд в пустоту, пока на губах играла милая вежливая улыбочка. Се Лянь говорил не так много, в основном на легкие неважные темы. Изредка он открывался, абстрактно пытаясь рассказать о чем-то очень личном. Однако Се Лянь все еще был улыбчивым милым омегой. Поэтому невольно создавалось негативное впечатление с легким привкусом лицемерия. Разум решал разыграть странную шутку с человеком, потому что начинало казаться, что Се Лянь «ничем не жертвует». — Знаете, — спокойно начал Юань, — тот факт, что Се Лянь был тем, кто не просто обратил внимание на творящееся, но и начал действовать, многое о нем говорит. Мы можем сидеть и осуждать его, ссориться. Но он, сидя там, наказанный, делает больше, чем мы, не так ли, Бинхэ? — омега перевел взгляд на жениха, тот улыбнулся. — Если вы готовы выслушать меня, то я расскажу. — принимая молчание за согласие, Бинхэ продолжил. — Сейчас с нами работает еще несколько человек. Каждый из них не желает по определенной причине раскрывать свою личность, однако все они крайне важны. И с каждым из них связь имеет только Се Лянь. И только они знают весь план. — Весь план? — переспросил Вэй Ин. — Нас не будут впутывать в самое пекло. Наша задача — помочь раскрыть некоторые тайны и найти кое-что, попутно мы должны стать для Се Ляня тылом. — Играть роль близких друзей? — перефразировал Юань. — Зачем ему это? — Безопасность. И ваша, и его. Также это прикрытие. Пока все будут заняты обсуждением происходящего с нами, те люди смогут действовать. Сейчас необходимо выяснить, кто стоит за поставками и распространением наркотиков. Этим заниматься будут «они». Мы привлекаем внимание на себя, отвлекая того, кто нацелен на наши кланы. Вот какова задача. И Хуа Чэну отведена самая важная роль. Все ребята разом перевели взгляд на альфу. Тот кивнул. — Се Лянь выбрал тебя. И ты обязан быть ему предан. До конца. Даже, когда он начнет умолять тебя оставить его, ты обязан быть рядом. Ты должен. Но если не готов, то… оставь сейчас это все. — Он знает мой ответ. — Я понял тебя. — кивнул Бинхэ. — Итак, наша следующая миссия состоится совсем скоро. Главное мероприятие этого месяца — благотворительный вечер в галерее семьи Ши. Там мы должны начать наш спектакль. Но а после, — он улыбнулся, — самое веселое. Рождественский бал в конце декабря. Два этих события важны не только для того, чтобы показать как мы близки. Во время них будет проведено два этапа голосования по поводу благоустройсва района Урумчи. После кризиса этот город не смог восстановиться. Поэтому его планируют медленно развивать. Однако не все согласны с этим. Конечно же вы не понимаете, в чем важность этого проекта? — Не делай из нас глупых детей. — покачал головой Юань и стукнул Бинхэ по макушке веером. Ванцзи кивнул, соглашаясь с Шэнем. — Они собираются скупить там землю и начать использовать ее для себя, да? — Именно. — альфа вздохнул и покачал головой, сжимая в руках телефон. — Сейчас это кажется чем-то не особо важным, но чем больше власти они получат, чем больше земли, тем критичнее будет ситуация. Например, распространение наркотика выйдет на новый уровень. — Бинхэ. — прошептал Юань. — Как много вы с Се Лянем знаете? Расскажите нам. Может… мы сможем помочь? Хуа Чэн усмехнулся, качая головой. Се Лянь не рассказал ему ничего. Бинхэ, его родной брат, оказался замешан во всем этом, но тоже молчал. И Шэнь Юань полагает, что чем-то лучше? Надежнее? — Я согласен с Шэнь Юанем. — произнес Лань Ванцзи, кивая. Вэй Усянь покачал головой, не соглашаясь. — Они не рассказали все Хуа Чэну. — омега поддерживающе улыбнулся наследнику Ло. — Не думаю, что расскажут нам. — Если рассказать вам всю правду, вы ее примете? — Бинхэ серьезно посмотрел на каждого. — Где гарантия того, что не будете мешать? Да и разве хотите лезть в это? Ваши нынешние роли защищают вас от врагов. Однако стоит поменять их, и даже Се Лянь не сможет вас спасти в случае опасности. Поэтому, — альфа посмотрел на своего жениха, — не лезьте. Выполняйте то, что от вас просят. — Это грубо. — хмыкнул Юань, сжимая руки в кулаки. — Вы просите нас помочь, а потом говорите просто сидеть и молчать. — Потому что, Юань-гэ, это мой вам совет. Помогите нам, но не лезьте глубже. Потому что потом… — Ло Бинхэ хмыкнул, глотая часть предложения и блокируя телефон с открытым чатом. Его глаза потухли также, как и экран смартфона. Воспоминая о чем-то темном, травмирующем захватили юношу: реки крови и злая усмешка под безумными глазами. — Если нам решат рассказать, то расскажут. — подал голос Хуа Чэн и встал. — Надеюсь, что на этом наше собрание окончено. Я прощаюсь. Он встал и вышел из комнаты, сжимая руки в кулаки. Дыхание сперло. Если всем им были уготованы роли, то что же приготовил для него Се Лянь? Роль… партнера, да? Возлюбленного. Но только роль, не больше? Все было только для роли? Для игры? Для великого плана? Альфа качнул головой, прерывая себя. Нет. Нет. Се Лянь влюблен в него. Хотя бы малость. Это выдают его глаза, обычно опустошенные, но с ним, Хуа Чэном, полные сожаления и радости. Или же голос, нежно зовущий его по данному матерью имени. Или мягкие подушечки пальцев, каждый раз желающие коснуться кожи. Се Лянь отлично играл роль, но трещал по швам, находясь рядом с Хуа Чэном. Он выдавал сам себя своими словами, взглядами, движениями и улыбками. Поэтому наследник достаточно быстро пришел в себя. Он вернулся домой и подождал возвращения старшего брата в гостиной. Бинхэ хмыкнул и сел напротив него в кресло, затем протянул телефон. — Читай. Хуа Чэн взял смартфон брата, замирая, видя написанное в сообщении. Номер был неизвестный, в чате всего два текстовых поля: в одном говорилось о необходимости встречи и пожелание быть мягче с ребятами; во втором…

«Для моего Сань Лана. Поволнуйся обо мне. И накажи меня объятиями при встрече. Мое сердце замирает без тебя. И цитаты о любви лишь в голове. Извини за глупую влюбленность. Я сегодня слишком сильно по тебе скучаю. Твой Се Лянь»

— Он написал мне это? — тихо спросил Хуа Чэн. Бинхэ кивнул. — У тебя есть с ним связь? Скажи мне… Дай мне… — Ты не сможешь. — Бинхэ зарылся пальцами в волосы, вздыхая. — Се лянь общается с… одним из них как-то. У них своя система общения на время наказания. Этот человек переводит все и отправляет мне. Я не знаю ни шифра, ни способа. Поэтому не смогу помочь тебе как-либо. — Расскажи мне правду о его наказании. Он ведь не просто на неделю лишен телефона. — Я не знаю подробностей. — альфа покачал головой. — Знаю, что за побег… одно из самых жестоких наказаний. Его запирают в комнате без шанса на общение с внешним миром. И там происходит что-то ужасное. Се Лянь никогда мне не рассказывал. Но однажды… Ты действительно хочешь знать? — Разве похоже, что я спрашиваю просто из интереса? Я хочу, хочу, черт возьми, знать. Чтобы быть готовым помочь ему. Ты же понимаешь меня? — Я встретился с Се Лянем. Холодным и надменным, усмехающимся. — Бинхэ прикрыл глаза. — Он был словно демоном. Таким опасным. В его руках блестел меч. Самый настоящий. Он гладил его лезвие, будто котенка, и улыбался. Тогда он сказал мне, что сегодня его опять наказали, и приставил острие к шее, все еще улыбаясь. Тогда он спросил меня о том, как, по-моему мнению, можно наказать человека? Я ответил: «Причинить боль его близкому». Он рассмеялся. И сказал, что я угадал. Вот так. — Бинхэ вновь проглотил часть того, что собирался сказать, боясь или нерешаясь. Однако этого хватило Хуа Чэну для того, чтобы выйти из себя. Он стукнул кулаком по деревянному столику и вышел из гостинной, быстро топая наверх. Старший брат прикрыл лицо руками и, забрав телефон, быстро написал сообщение в открытый чат. Ответ пришел сразу же громким уведомлением. «Ты молодец». *** Се Лянь сжал ладони и разжал. Затем повторил, стараясь сделать это быстрее, несмотря на боль. Пальцы с хрустом двигались, поддаваясь воле своего хозяина. Юноша улыбнулся и откинулся на спинку стула. В его комнате характерно пахло. Обычно это назвали бы иначе, но Се Лянь предпочитает так. Он включил кондиционер и приоткрыл окна на столько, на сколько можно было. Откопал маску, освежители и очистители воздуха, соорудил в ванной спальное место, изредка выходя в другие комнаты. Еды не было, в последний раз он ел еще на острове, вместе с Сань Ланом, Бинхэ и Шэнь Юанем перед выездом. Поэтому теперь, спустя неделю, он чувствовал истощение. Однако все, что мог сделать омега — просто ждать. Иногда ему приходилось использовать стикеры для общения с другом. Они использовали сочетание цветов для отдельных кодовых фраз, изредка Се Лянь просил информацию кротким «желтый, красный, синий». И дважды сам отправлял написанное послание «голубой в красных». Все остальное время он проводил читая или рисуя. Когда двери открылись, он уже был готов. Се Лянь встал, склонив голову. Внутрь вошла женщина: статная, величавая. Тело ее было тонким, красивым, как и лицо со слегка вежливой, но ледяной улыбкой. Глаза, такие же как и у Се Ляня: голубые, похожие на синеву неба. Вся она была одновременно хрупким и ценным цветком, на который хотелось бы любоваться за плотными стеклами, и чем-то опасным, словно искусно вылитый меч, блестящий кровожадным лезвием на солнце. Тонкие пальцы коснулись исхудавших щек, поглаживая, словно вспоминая, что являются руками матери. Но взгляд был наполнен недовольством, спрятанным под напускной заботой. Она сжала губы и дернула кожу щек. — Немедленно уберите комнату. — сказала ровным голосом. Се Лянь сдержал смешок, рвущийся наружу. «Убрать комнату» — значит не просто вывезти трупы убитых людей, а выбросить все, что есть здесь: начиная с мебели, заканчивая даже канцелярскими принадлежностями. Поэтому картины и большая часть вещей омеги были или спрятаны, или хранились в мастерской. — Мой А-Лянь. — голос женины дрогнул, силясь вытеснить всю возможную теплоту. — Ты, я надеюсь, усвоил и понял, что на тебе возложена определенная обязанность. И отныне ты будешь действовать исходя из этого знания. — Конечно, матушка. Я понес наказание заслуженно. — юноша склонил голову, кивая, и пряча за отросшей челкой закатывание пренебрежительно глаз. — Прекрасно. Наставник Мэй. — позвала женина. Тонкий юноша быстро зашел в комнату. — Заботы о сыне оставляю вам. Приведите его в порядок перед сегодняшним вечером. И сообщите семье Му, что сегодня их сын сопровождает Се Ляня. — Слушаюсь, моя Госпожа. Легкой походкой Госпожа Се выпорхнула из спальни сына, скрываясь в коридорах дома. Юноша осел на пол, вновь пачкая одежду в том, что было на полу. Мэй Няньцин подхватил ученика под плечи, крепко прижимая к себе. — Няня. — улыбнулся Се Лянь. — Я очень хочу есть. Не могли бы вы принести мне еды? — Вы довольны? — шикнул мужчина, выходя из комнаты Се Ляня с ним под боком. — Посмотрите к чему привели ваши действия! В этот раз погибло больше десяти человек! И все из-за вашего ребячества. — Ох, Няня. У меня нет сил на то, чтобы выслушивать ваши нравоучения. Я просто очень сильно хочу есть. Се Лянь выглядел довольным. Мэй видел это в его жестах, расслабленном теле и легкой улыбке. Пусть его образ и больше соответствовал больному человеку. Они прошли в другую спальню. По размерам она значительно уступала тому, где жил Се Лянь. Однако была теплее. Тут уже был накрыт стол с легкими блюдами, которые сможет переварить желудок голодавшего неделю человека. Принц сел в кресло, держа ровно спину, легко взял столовые приборы и начал есть. Няня сел рядом и открыл книгу. Он не мог читать и всю неделю волновался за подопечного. Это был не первый раз, когда Се Лянь нарывался на наказание. Но второй настолько жестокий. В прошлый раз он был в ужасном состоянии. Поэтому Няньцин места себе не ходил. Однако в этот раз он выглядел иначе. Няне не нравилось то, что происходит с его Лянем. Мальчик больше не ребенок, но он все еще будто не понимает, что за каждым его действием последуют последствия, которые могут разрушить не только чужие, но и его собственную жизнь. Двери распахнулись. В комнату вбежал раскрасневшийся юноша. Он стремительно подлетел к Се Ляню, сжимая его в объятиях. — Ляяянь! — протянул юноша. — Я так переживал, когда узнал, что тебя наказали! — Ши Цинсюань, немедленно отпусти Се Ляня! — послышался голос разозленного Фэнь Синя позади. — Как ты ведешь себя? — с привычной интонацией осуждения произнес шедший позади Му Цин. Но несмотря на свою казалось бы холодность, взгляд юноши прошелся по Се Ляню, останавливаясь на сухих и потрескавшихся губах. Му Цин подошел ближе и сел рядом, не отрывая глаз от Принца, пока их друзья спорили где-то на фоне. — Я в порядке. — улыбнулся Се Лянь Цину, тот отвернулся, скрывая легкий румянец. — Конечно же ты в порядке. Это всего лишь наказание, никто тебя убивать не собирался. Се Лянь пожал плечами, продолжая есть. На самом деле он привык голодать. И мог контролировать себя в вопросах еды. Но сейчас надо было есть так, как ел бы обычный юноша: быстро, с нетерпением. — Я принесу вам одежду. — произнес Мэй Няньцин и встал. Затем он положил руку на плечо Му Цина, кивая ему. — Захвати мой планер, Няня. Ши Цинсюань сел на ручку кресла, в котором отдыхал Се Лянь. Фэн Синь сел рядом с Му Цином. Они молча наблюдали за тем, как Принц ест и сколько. Волнуясь по той или иной причине. — Надеюсь теперь ты перестанешь устраивать скандалы? — произнес Му Цин, хмурясь. — Не общайся с шавкой из клана Ло. Это вредит тебе. — Я тоже думаю, что тебе лучше прекратить с ним общение, Лянь. — согласился Цинсюань. — Мы все так считаем. Се Лянь с трудом подавил раздражение, затапливая его нежностью и наивностью во взгляде. — Но я влюблен в него. — произнес он тихо-тихо, скашивая взгляд в пол. — Что же делать. Му Цин подорвался с места вверх, не сдержав эмоций. Ши свалился с кресла на пол. Фэн Синь поперхнулся. Они шокировано оглядели своего друга, не находя слов. — Неужели все дело в том, что у наших семей плохие отношения? Они не пойдут двум влюбленным навстречу? — Се Лянь! — выкрикнул Фэн Синь. — Ты что такое говоришь? — нервно улыбнулся Ши Цинсюань, поднимаясь. Юноша повернулся к служанкам и движением руки прогнал их из комнаты. — Се Лянь… — Я просто говорю так, как есть. Я люблю Хуа Чэна. И что я могу поделать с этим? Мне его разлюбить в угоду политике? — Ничего хорошего от союза Ло и Се не получится. — сказал Фэн Синь, качая головой. — Синь прав, Лянь. — кивнул Цинсюань, скрещивая руки на груди. — История показывает, что все Ло гнусные лгуны и воры. Как ты можешь быть так уверен в Хуа Чэне? Се Лянь сдержал смешок и пожал плечами, тут же убирая столовые приборы, показательно отворачиваясь от друзей. Ши и Фэн переглянулись, не зная как им донести до друга свои мысли. Му Цин хлопнул по столу, обращая на себя внимание. Синь и Сюань испуганно посмотрели на рассерженного друга. Се Лянь отвлекся от своего спектакля, обращая все свое внимание на Цина. — Ты хоть слышишь себя?! — выкрикнул он. — Цин, не надо. — понимая то, куда идет все, начал Фэн Синь. — Нет. Надо. Почему ты говоришь такие вещи? Ты хоть осознаешь, что подвергаешь не только себя, но и семью, клан, опасности?! Он — наш враг, который просто запудрил тебе голову! Он видит в тебе лишь шанс все разрушить, как и наследники Ло до него! Ты игрался, мы все это принимали. Но теперь все зашло слишком далеко. Слухи о вашей связи распространились по всей стране. И если… вы же… Ты же чист? — Му Цин! — выкрикнул Ши Цинсюань. — Как ты можешь…? Се Лянь сдержал усмешку и опустил голову, принимая пристыженный вид. Он понимал, что сам спровоцировал Му Цина. Он делал это намеренно. Однако не ожидал, что его друг осмелится спросить о том, занимался ли Лянь сексом с Сань Ланом. Это было неожиданно. — И что это значит? — прошептал Цин, оглядывая друга. — Просто заткнись. — прошипел Фэн Синь. — Ты не имеешь никакого права задавать этот вопрос Се Ляню! — вступился Ши. Се Лянь постарался придать себе обиженный вид, несколько раз сильно сжал глаза, выдавливая слезы. Он давно не занимался этим, поэтому это далось легкой болью. — Я не занимался с ним… любовью. — с запинкой ответил Лянь, прямо смотря на Му Цина. Тот стушевался сразу же, отводя взгляд и сжимая губы в тонкую линию. Однако его злость никуда не делать. Му Цин что-то фыркнул и выбежал из комнаты, громко хлопая дверью. Фэн Синь подвинул Се Ляню стакан с водой. Ши обнял друга, прижимая к себе. — Ты же понимаешь, что он только хорошего для тебя хочет? И не имел ввиду ничего… такого. Се Лянь кивнул, утыкаясь носом в грудь Сюаня. Он не мог унять желание рассмеяться, слыша эти подбадривания и оправдания, и больше всего на свете хотел увидеть сейчас Хуа Чэна. Как же он соскучился. *** Хуа Чэн нервно сжал пальцы, волнуясь. Сегодня он должен был встретиться с Се Лянем. Бинхэ передал ему адрес и время и попросил одеться максимально скрытно. Поэтому Хуа стоял в черной толстовке, с капюшоном натянутым на голову, и маской, скрывающей лицо. Наследник понимал, что сегодня, в день благотворительного вечера, Се Лянь позвал его точно не для того, чтобы мило поболтать. Но тем не менее. То, что он наконец увидит его, они смогут коснуться друг друга и поговорить. Хуа Чэн шел по шумной улице. Рядом ездили машины, то и дело бибикая друг другу. Передвигались люди, занятые собственными делами. А он, Хуа Чэн, просто стоял напротив здания отеля и не знал, что ему делать дальше. Он посмотрел на экран телефона, проверяя уведомления. Но ничего там не было. Его плеча осторожно коснулись. Рядом с ним стояла женщина в черном пальто, накинутом на серую форму. Она улыбнулась и склонила голову. — Господин. Хуа Чэн кивнул в ответ. Женщина молча прошла мимо, показывая дорогу. Они зашли в кофейню. Тут приятно пахло кофе и десертами, однако их совершенно не интересовало меню. Хуа Чэн, следуя за женщиной, прошелся вглубь, скрываясь за одной из дверью. Там была лестница, уходящая вглубь. Дорога заняла минут пятнадцать. Все это время Хуа послушно шел за женщиной, доверяя ей. На самом деле это могло бы быть чем-то опасным. Он наследник большого клана. И его могли сейчас похитить или убить. Однако почему-то юноша точно знал, что ничего не случится плохого. Что сейчас он увидит Се Ляня. Двери в комнату открылись. Послышались голоса. Все тут же обернулись на вошедшего Хуа Чэна. — Что вы… — начал мужчина в круглых очках, поднимаясь с кресла. — Сань Лан! — перебил Се Лянь, улыбаясь. Он стоял на пьедестале, полуголый. На его ногах были лишь легкие струящиеся брюки. Тонкое, подтянутое тело красиво подчеркивалось светом ламп. Хуа Чэн замер, уводя взгляд в пол. — Эй. Эй. Привет. — Се Лянь легкой походкой дошел до альфы, сжимая его щеки и заставляя смотреть на себя. Он выглядел похудевшим и бледноватым. Однако счастливо улыбался, глядя в глаза парня. Хуа Чэн осторожно коснулся его ладоней, накрывая своими и прикрыл глаза, наклоняя лоб ко лбу. — Я скучал. — тихо сказал альфа. — И я. — Ваше Высочество! — прервал их голос мужчины в очках. — Почему наследник Ло в ваших… — Сань Лан, это мой Няня. Мэй Няньцин. — представил Лянь. — Здравствуйте. — Се Лянь! — Няня. Вам стоит продолжить чтение вашей книги и не лезть не туда. — строго посмотрев на Няню, сказал омега. Затем, перехватив ладонь Хуа, повел его к зеркалу. — Давай начнем готовиться. — Се Лянь. Если ты сейчас же не… — То вы нажалуетесь моей матери? Вперед. Но как только вы это сделаете, больше моим Няней не будете. Вам ясно? — Почему ты… Се Лянь, послушай… Се Лянь качнул головой и повернулся к девушке. — Принесите костюмы. — затем подмигнул Сань Лану. — Ну что? Ты готов к моему сюрпризу? — Всегда готов, Гэгэ. Они одевались в одной комнате, и Хуа Чэн мог только всеми силами стараться уводить взгляд в разные стороны, только чтобы не видеть полуголого Се Ляня, изредка проверявшего телефон. Огромная гардеробная была хорошо освещена. На диванчике у главных деверей сидел Мэй Няньцин, неодобрительно поглядывающий на Хуа Чэна. Рядом с альфой и омегой, по бокам, стояли девушки. Около них крутились помощники, а руководила процессом взрослая женщина в толстых очках. Она строгим, но тихим голосом раздавала команды. Се Лянь был занят. И несмотря на всю неловкость. Хуа Чэн боялся его прерывать. Девушка, которая прислуживала ему, крепко держала мобильный телефон, меняя положение руки в зависимости от ситуации. Ее было определенно жаль отчасти. Хуа Чэн представил то. Какую боль она испытывала в тот момент. Хотя ее лицо говорило ни о чем. Се Лянь покачал головой и попросил убрать телефон. Девушка тут же расслабила руку, быстро нажала несколько раз на экран и убрала смартфон на полку у зеркала. — Извини. — тут же произнес Лянь, поворачивая голову к Хуа Чэну. Хуа посмотрел на него с явным недоумением. — Тебе скучно. Я позвал тебя и даже не соизволил предложить напиток или начать беседу. — Это не так важно. — Нет, Сань Лан, это важно. — покачал головой Се, затем улыбнулся. — Сегодня мы официально объявим о своих отношениях. И ты должен будешь поправлять меня, если забудусь. Все должно быть идеально. — Эти люди — твои? Хуа Чэн быстро спросил, озвучивая то, о чем подумал в самом начале. То, что они были здесь и помогали с костюмом, означает, что они, как минимум знали о партнере Се Ляня. Однако же это не все. Потому что омега еще и сказал некоторые вещи, которые не стоило бы говорить при чужих. — Да. — Се Лянь посмотрел на няню. — Они мои люди. — он выделил «мои» голосом. Мэй Няньцин взрогнул, сжимая губы в тонкую линию. Его руки дрожали, а сердце в панике билось о грудную клетку. Однако Се Лянь не стал продолжать и говорить то, что мужчина боялся услышать каждый раз, уводя разговор в другое русло. — Ты переживал? — тихо спросил Принц. — Очень. Когда старший брат сказал, я… не находил себе места. Я мог думать только о том, все ли с тобой в порядке. — Сань Лан. — вдруг вспомнил Се Лянь. — Пожалуйста, зови меня по имени перед другими. Ты альфа. Важно, чтобы ты показывал доминирование надо мной. — Но… Почему это так важно? Мое «Гэгэ» это… — Я знаю, что ты имеешь ввиду, называя меня так. Поэтому и прошу звать по имени. Используй мое имя. Альфа недовольно кивнул. Се Лянь рассмеялся, видя надутое выражение лица Сань Лана, и, прервав помощниц, старающихся над его образом, подошел к Хуа. Принц поднялся на носочки, не ступая на платформу, где стоял альфа, и поцеловал его. От Се Ляня пахло цветами. Его феромон был надежно скрыт. Поэтому отчасти Хуа расстроился. Однако даже запах средств ухода был приятен, если он принадлежал омеге. Однако губы у омеги были сухие, искусанные, выдающие волнение и страх. Принц все еще целовался не настолько умело. Хотя каждый их поцелуй был волшебный, они оба не имели много практики. Поэтому Могли лишь действовать наугад. Однако это не могло длиться долго. И Се Ляню пришлось вернуться для завершения образа. Вскоре они были готовы. Их костюмы были парными. Менее выделяющимися, но заметными в определенном смысле. На них были казалось бы обычные брючные костюмы. Чернильные брюки отлично прилегали к телу, подчеркивая длину ног. Только у Се Ляня они были чуть выше, показывая талию. Верхняя часть тела была скрыта легкой рубашкой и пиджаком. Он был мягкого бордового цвета, красиво подчеркивая белоснежную кожу. У Се Ляня был корсет, а у Хуа Чена жилет. Так, несмотря на то, что костюмы были достаточно простыми, выглядели они просто превосходно. Хуа Чэн закончил первым. Поэтому решил подождать Се Ляня, которому все еще наносили макияж. В комнату вошел паренек в форме и быстро прошагал к Принцу, склоняясь и шепча ему на ухо. — Продолжайте действовать по плану. — ответил омега. — Что-то произошло? — Моего друга сделали моим партнером на этот вечер, чтобы контролировать меня. — Се Лянь хмыкнул, улыбаясь. — А я заставил его побегать и поискать меня по всему отелю. И он нашел одну из подставных комнат, где создавалась видимость моего нахождения там. — Тебе назначили партнера? — Хуа Чэн скрыл свои неоднозначные эмоции. — Да. Это обычное дело. — он пожал плечами. — Мой друг, Му Цин, решил, что может за меня решить то, с кем мне быть лучше. Не волнуйся. Чуть позже я обязательно с ним поговорю. Се Лянь встал и подошел к Хуа Чэну, протягивая ему ладонь. Альфа сжал ее. Тепло затопило все его тело, вдруг пробуждая непонятную нервозность. Он волновался. — Пойдем? — Да. Пойдем. *** Шэнь Юань поднял руку с бокалом вверх, показывая Вэй Усяню и Лань Ванцзи их местонахождение. Пара быстро нашла женихов и вскоре подошла к ним. — Привет. — улыбнулся Вэй Усянь. — Привет. — ответил Юань. Они неловко осмотрелись. Было странно просто стоять рядом и нормально общаться. То есть, общаться так, будто они достаточно близко знакомы. Однако они должны были это сделать тем не менее. Они были обязаны показать, что отлично ладят. — Поговорим о погоде? — предложил с усмешкой Ло Бинхэ. — Вэй Усянь и Лань Ванцзи, — начал Юань. — как вы познакомились? Ваши кланы и близко друг с другом не связаны. И тут вдруг помолвка. Усянь посмотрел на замершего Лань Чжаня. Он некоторое время обдумывал, стоит ли ему отвечать, или же, как и принято, это сделает за него альфа. Однако тот молчал. И Вэй Ин решил брать инициативу в свои руки, предполагая, что Ванцзи опять ушел в себя. — Мы одноклассники. Так и познакомились. А потом… — омега замолчал. Юань отвел взгляд. Затем кашлянул. — Как-то нам неловко. — рассмеялся Усянь. — Это так странно, что мы даже толком не знаем друг друга, а должны отыгрывать друзей. — Это более чем странно. — кивнул Юань. — Может нам стоит провести больше времени вместе? — О! Это прекрасная идея! — кивнул Вэй. — Только выбрать бы место и время… И пригласить Хуа Чэна с Се Лянем. — Они же вместе придут? — вдруг спросил Лань. — Как партнеры. — подтвердил Бинхэ. Вэй Усянь неосознанно посмотрел на Лань Чжаня. Они были в белых брючных костюмах. Как и всегда. Ло Бинхэ и Шэнь Юань носили одежду цветов своих кланов: красная и зеленая соответственно. И омеге вдруг стало интересно, в чем придут главные герои банкета? Тем временем благотворительный вечер близился к официальному началу. В этот раз мероприятие было организованно кланом Се. Они любили устраивать подобное. Однако после переезда старшей верхушки клана, Пекин не мог похвастаться подобным им размахом. Теперь же они, видимо, решили наверстать упущенное. Для начала главы кланов отправляют какую-либо вещь на выставку. Ее оценивают и отправляют на аукцион. Позже, перед непосредственным началом вечера, главам отдельно демонстрируют представленные лоты, и они могут заранее купить ту или иную вещь. Первая крупная сумма и открывает вечер. Двери открылись, пропуская торжественно шагающих глав. В основном входили альфы. Все они выглядели довольными, одетыми с иголочки. В конце процессии шагали Госпожа и Господин Се. Мужчина и женщина прошли на сцену, готовясь открывать вечер. Им сразу передали микрофоны. — Се Лянь планирует вновь прервать речь родителей? — прошептал Усянь, склоняясь к Шэнь Юаню. Тот пожал плечами. Тем временем «глава клана» начал речь. Он выглядел идеально, а его речь была отточена так, что никто никогда бы не догадался, что всеми делами руководит не он, а его жена. Однако теперь, понимая это, было заметно, что старейшины клана смотрели на него с долей презрения. Они обращались в основном к Госпоже Се, игнорируя и порой говоря вместе с «главой клана», проявляя неуважение. Но это все было мелкими вещами, заметить которые было бы трудно. Речь благополучно закончилась. А Се Лянь с Хуа Чэном еще не появились. Усянь посмотрел на Шэнь Юаня, тот на Бинхэ. Альфа улыбнулся, указывая головой на боковую, а не главную, дверь. Та открылась тихо, почти незаметно. Се Лянь и Хуа Чэн появились, держась за руки. Альфа склонился к партнеру, шепча местонахождение брата и компании, которую сразу же заметил. Омега кивнул. И тут произошло то, чего никто не ожидал. По кивку Се Ляня, официант, разносивший бокалы по залу, уронил все на пол, разбивая. Люди тут же оторвались от сцены, смотря на место происшествия. Шепот вдруг стал громче закончившего говорить «главы». — Извиняюсь за опоздание. — улыбнулся Хуа Чэн, ловя недовольный взгляд отца сразу же. Се Лянь ничего не сказав, склонив быстро голову. Внезапно закрепляя статус партнера-омеги. Обычно на мероприятиях все крупные социальные взаимодействия были обязанностью альфы. Замолкав, омеги показывали серьезность отношений и уровень доверия между ними. И то, что Се Лянь лишь склонил голову, подтверждало все ходившие слухи. Пара прошла вглубь, тут же находя свою компанию. Альфы будто бы привычно обменялись кивками, а омеги, немного неловко, коснулись ладоней, сжимая их. Зал, наблюдающий за этим, продолжал шептаться. Кто бы мог подумать, что не только подтвердятся слухи о наследнике Ло и Втором Принце Се, но и вскроется крепкая дружба между Ланями, Юанями, Се и Ло. Люди не могли перестать говорить об этом, поглядывая на представшую перед ними картину. Му Цин, вбежавший в зал с другой боковой двери, замер. Его сердце болезненно сжалось при виде представшей перед ним картины. Парные костюмы, отлично подчеркивающие их тела, счастливые улыбки и переплетение пальцев. Это было ужасно. В его спину прилетел ледяной взгляд. Бета вздрогнул и обернулся на Госпожу Се, неодобрительно качающую головой. К нему подошли Ши Цинсюань и Фэн Синь. Оба они недовольно смотрели на друга. — Ты должен был поговорить с ним, а не жаловаться Госпоже! — прошептал Ши. — Вот именно! — согласился Синь. — Сейчас он там, вновь устраивает проблемы. Мы должны взять ситуацию под контроль. Ты сейчас же извинишься. Му Цин сжал губы. Се Лянь улыбался, по-настоящему, там. Они будто были в тени, а он на свету. Все остались позади, пока Лянь давно успел убежать куда-то далеко вперед. Это было что-то иное. Се Лянь прошептал: — Шэнь Юань, как только ты увидишь, что к нам приближаются мои друзья, коснись моего запястья. Омега кивнул. Они продолжили беседу, в которой обсуждали костюмы пришедшей пары. Это была тема, которую с ходу начал Се Лянь. — Я восхищен тем, как вы умеете начать и подпитывать разговор. — сказал Усянь. — До этого мы могли лишь неловко перебрасываться фразами. — Это практика. Проще завязать беседу, нежели молчать и скакать по собеседникам. Например, мне очень понравился твой аромат. Вэй Усянь, где ты его заказал? — О, это только хорошее масло для тела, не больше. Сейчас мне лучше не наносить духи. Вредно для ребенка. — Я слышал об этом. — кивнул Юань, подключаясь. — Из-за того, что в духи и одеколоны начали добавлять феромоны, они начали вызывать у беременных гормональные сбои. Наверняка в душном лифте тебе будет тяжело. — Это не так страшно, когда чуть-чуть и на другом. Но опасно, если нанесу я. А уж по наполненным лифтам я стараюсь не ездить. Юань посмотрел за спину Се Ляня и быстро коснулся его запястья. Омега благодарно улыбнулся. — Так как вам идея Сань Лана? — неожиданно произнес Лянь. — Рождество все равно выпадает на каникулы и мы могли бы все вместе посетить источники. Это было бы замечательно! — Это определенно отличная идея. Я скину несколько вариантов в наш чат. — ответил Бинхэ. — Во сколько мы отсюда уйдем? Он посмотрел на Лань Чжаня. Тот недовольно поджал губы. — Вы уже хотите сбежать. — подхватил Юань, улыбаясь. Му Цин остановил Фэн Синя и Ши Цинсюаня, слыша разговор компании перед собой. Они шли для того, чтобы поговорить с Се Лянем. Но теперь, слыша его счастливый голос и видя такую же улыбку, бета чувствовал себя еще более подавленным. Настолько, что боялся разрыдаться, столкнувшись с этим лицом к лицу. Внезапно моргнули красные лампы, отключился основной свет, раздались хлопки, похожие на выстрелы. Все вздрогнули, пугаясь. Хлопки раздались ближе. И ближе, подходя к дверям. — Вэй Усянь. Немедленно уходи. — Се Лянь подозвал к себе одного из официантов. — Уведи их в 1305. Слуга кивнул. — Се Лянь? — позвал Юань. — Что происходит? Омега покачал головой. — Лань Ванцзи, ты уводишь Вэй Усяня и Шэнь Юаня. Немедленно. Бинхэ, найди его и уведи в 4520. — Он точно не в зале. Хочешь, чтобы я оставил Юянь-гэ и… Се Лянь приподнял бровь, смотря холодно на альфу. Тот замолчал, ловя знакомый кровожадный блеск на дне чужих зрачков, и кивнул. — Юань-гэ, иди с Лань Внцзи. Поторопитесь. — Быстрее. — поторопил Се Лянь. Омеги кивнули, не смея протестовать. Юань решил довериться Бинхэ, а Усянь заметил то, что заставило вздрогнуть старшего Ло. Что-то холодное и острое, больше напоминавшее лезвие меча, а не взгляд. Нормальные люди так смотреть не умеют. Словно видят не человека, а мишень. То, что необходимо убить. Се Лянь схватил Хуа Чэна за руку. — Куда мы? — спросил альфа. — Пойдем в другую сторону. Если цель кто-то из нас, то разделившись, мы сможем запутать их. Однако в случае, если эта атака — террористический акт, устроенный третьей стороной, нам следует немедленно уйти. Люди двинуться в разные стороны, как только придет осознание ситуации. Сейчас же они в ступоре. Поэтому у нас есть время. — Ты не предупредишь никого? — Сань Лан, они всего лишь люди. — он покачал головой. Что означала эта фраза, Хуа Чэн не понял. Они с омегой прошли через боковые двери, оказываясь в одном из служебных помещений. Тут тоже не было света и мерцали красным аварийные лампы. Тишина пугала. Но ужасали повторяющиеся вдали хлопки. Были ли это выстрелы, или же у них всех шалили нервы, проверять не хотелось. Однако то, насколько серьезно все восприняли Се Лянь и Бинхэ, было явным показателем, что они оба что-то знали. Хуа Чэн точно понимал, что ни не стояли за этим, но что-то подозревали. Спрашивать пока было неуместно. Двери раскрылись, пропуская их в пустой темный коридор. Се Лянь осмотрелся и, еще раз крепко сжав ладонь альфы, двинулся вперед. Они шли тихо, стараясь как можно быстрее добраться до цели, известной только одному лишь Принцу. Позади раздались два выстрела и грубый мужской голос. Хуа Чэн открыл рот, собираясь громко выдохнуть, однако его прервал Се Лянь, сорвавшийся на бег. Пара поспешила вперед, уносясь вглубь коридоров. Альфа разжал ладонь, вдруг осознав, что тормозит Ляня. И побежал рядом. Принц недовольно поджал губы, но ничего не сказал, молча спеша скрыться за знакомыми поворотами.

Бах.

Ногу альфы прошибло огненной болью. Его кожа загорелась, а на глазах выступили слезы. Парень упал, из-за скорости прокручиваясь на полу. Омега остановился. Лицо Принца вытянулось в ужасе, настолько реальном и неожиданном, что Хуа Чэн даже мог бы усмехнуться, если бы не боль. В его бедро выстрелили. По-настояещему! Позади послышались голоса. Те люди спешили за ними. — Убегай. — сказал альфа. — Давай же, Гэгэ! — Сань Лан. — недовольно прошипел все еще шокированный Се Лянь. — Ты сам говорил, что это просто люди. — Ты не просто человек. Хуа Чэн сжал губы, стараясь стерпеть боль и сдержать слезы. Но Услышав ответ омеги, он расслабился, позволяя себе заплакать. Хуа понял смысл фразы, сказанной ранее. Ну конечно же. Се Лянь назвал обычными людьми тех, кто был в зале, не собираясь их спасать. — Пожа-алуйста. — проныл альфа неприятным голосом. — У-у-убегай. Омега нахмурился, злясь, и развернулся, убегая. Хуа Чэн прижал руку к кровоточащей ране, подсознательно нажимая на нее, будто бы еще большая боль могла помочь ему избавиться от того, что уже было. Однако это все еще было невероятно ужасно. Все горело, будто его подожгли. На спине и лице выступил неприятный холодный пот, а дыхание сбилось из-за слез и всхлипов. — Ну и ну. Наследник Ло, рыдающий на полу. — произнес мужчина, подходя ближе. — Что с ним делать? — спросил другой, подходя ближе. — Убьем. Чем меньше мух, слетевшихся на кусок торта, тем лучше для босса. Второй мужчина в черной маске сел напротив юноши. С его плеча свисало огнестрельное оружие, дуло которого смотрело прямо на альфу. — Ты уж извини нас. — сказал мужчина. — В следующей жизни научись отличать то, с кем водиться можно, а с кем нет. Иначе кто-то может повторить судьбу. Первый мужчина произнес это и отвернулся, шагая в другой коридор. — Надой найти нашего Господина Се. Заканчивай давай, раз уж ты его ранил. — Да уж. Прости малец. Хуа Чэн внимательно всмотрелся в наставленное на него дуло. Отчего-то он сразу же вспомнил то, как слышался смех Се Ляня и его матери. Почти одинаково: или фальшиво, или грустно. Словно они оба не могли радоваться. Почему он раньше этого не замечал? Тень отвлекла его внимание от сравнения Ляня с матерью. На голову мужчины обрушилась огромная ваза. Тот упал без сознания, а перед юношей предстал Се Лянь, уже поднявший осколок. Он сжал его с такой невероятной силой, что тот впился в кожу ладони, раздирая плоть. Принц замахнулся и вонзил его в грудь мужчины. Затем еще раз. И еще. Чавкающий звук заполнил призрачную тишину. Однако вскоре омега откинул осколок в сторону и перехватил оружие. Окровавленные пальцы с нежностью прошлись по стволу. Се Лянь разбежался и нырнул в соседний коридор. Послышались выстрелы. Громкие. Неприятные на столько, что Хуа Чэн забыл о ране в ноге и завыл от головной боли. Внезапно оставшийся мужчина выбежал, хромая и тут же падая на тело своего товарища. Се Лянь спокойно подошел к нему. Он выкинул оружие в сторону и занес ногу. В следующую секунду раздался треск. — Ахв. — просипел мужчина и постарался отползти в сторону. Однако его Се Лянь, подхватив осколок с пола, четко метнул его в руку бандита, заставляя того взвыть. Удары продолжились с большей интенсивностью. Се Лянь не щадя ломал ребра мужчине. Носок лакированных туфель окрасился в красный, однако не останавливался, жадно нанося удар за ударом. Вспышка красного света упала на лицо омеги, и Хуа Чэн наконец вздрогнул, выходя их оцепенения. Довольная усмешка исказила красиво лицо Се Ляня. Губы Принца были приоткрыты, словно он готовился рассмеяться. Глаза горели кровожадным блеском, внимательно ловя каждый хрип умирающего тела. Се Лянь наслаждался. Ему нравилось. Ему нравилось забивать до смерти этого мужчину. — Гэгэ. — прошептал Хуа Чэн. Се Лянь с широко открытыми глазами и усмехающимися губами холодно глянул на альфу, словно тот был каким-то мешающимся под ногами мусором. Но быстро презрение и наслаждение сменились осознанием и шоком. Се Лянь замер с воткнутой в ребра ногой. — Что я… — сказал он. Однако прийти в себя он не успел. Недалеко послышались новые выстрелы. Принц дрожащими руками помог подняться альфе и повел его по коридорам. Шли молча. Се Лянь дрожал и потел, волнуясь. Хуа Чэн же плакал. Казалось он уже не мог больше выносить эту боль, однако картина, представшая перед его глазами, причиняла нечто большее — всепоглощающий ужас. Альфа впервые видел настолько истинное наслаждение чем-либо. И это было наслаждение убийством. Дрожь то ли от боли, то ли от ужаса, сковала его тело, мешая нормально передвигаться. Се Лянь, поняв это, свернул к дверям и потащил хуа Чэна по лестнице наверх. Так они взобрались на крышу и упали на пол. Хуа Чэн сжался в комочек, готовясь потерять сознание. Он все еще плакал, а его грудь тяжело вздымалась. Руки дрожали, а глаза не могли перестать показывать то, что произошло совсем недавно. Се Лянь разорвал штанину, оголяя бедро, и схватил привязанный к ноге шприц. Он резко воткнул его в кожу альфы, сразу вводя дозу лекарства. Затем порвал на кусочки ткань и начал перевязывать рану. Руки омеги тряслись, а зубы терзали губы. Капли крови медленно заскользили по его подбородку, падая на кожу Хуа Чэна. Закончив, Принц отодвинулся дальше и сжался. — Я мерзкое чудовище. — прошептал он. — Ты мерзкое чудовище. — Я убил их. — Ты убил людей. Ты мерзкое чудовище. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. Умри. У — Луна сегодня прекрасна. — вдруг сказал Хуа Чэн. Он лежал на спине, стараясь сфокусировать взгляд на чем-то. Однако его голова кружилась из-за стремительно отступающей боли. Резко жжение исчезло, оставляя душащую пустоту. — Не говори этого. — прошептал Се Лянь. — Это первый раз, когда я вижу луну и звезды в столице. — Не надо. — Они прекрасны. — Заткнись! — не сдержал эмоций Принц, вскакивая. — Хватит! Альфа вздрогнул, слыша истеричный нотки в чужом голосе и приподнялся. Се Лянь тяжело дышал, сжимая и разжимая кулаки. Его губы были плотно сжаты. — Просто назови меня чудовищем! Хватит говорить мне про луну и звезды. — Се Лянь. — Ты ничего не понимаешь! Ты! Ты просто! Ты должен бояться меня. Я же мог тебя убить! Хуа Чэн сжался, слыша эти слова. Он вновь вспомнил то, как выглядел Се Лянь в тот момент: опасно. Мог ли он реально убить Хуа Чэна? Возможно. — Это плохая идея. Я пришлю к тебе помощь. Больше не связывайся со мной и забудь все. — внезапно выкрикнул омега, ломая голос. Он быстрым шагом направился в сторону выхода с крыши. Альфа с трудом поднялся и постарался его остановить, однако Принц уже открыл дверь, готовясь уйти. Альфа почувствовал пульсирующую боль в груди и не сдержал хрипа. — Я люблю тебя. — выкрикнул он. — Поэтому мы должны прекратить. — Я Люблю тебя! — повторил Хуа Чэн. — Хватит! — Я люблю тебя! — Я тоже! Я тоже люблю тебя! — голос Ляня наполнился болью. — Поэтому мы обязаны прекратить. Я не могу… Я не… — Тогда ответь мне. Если любишь. Ответь. Почему ты не плачешь сейчас? Почему твои глаза всегда полны грусти и огромной пустоты. Ты сжимаешь руки, волнуясь. Иногда ты щипаешь себя, когда волнуешься. И ты действительно убил тех двоих. Почему! Ответь мне! — Как я могу… Как я могу… — омега вдруг задохнулся. — плакать? — Все могут плакать, Се Лянь. Его плечи задрожали. — Мне нельзя плакать. — Тебе можно. — А если увидят? Я обязан быть сильным. Мне нельзя плакать. Его тон напоминал маленького ребенка, упорно пытающегося доказать что-то взрослому. — Я спрячу. Спрячу ото всех. И никто не узнает. Се Лянь обернулся, внимательно заглядывая в глаза альфы. А затем сделал шаг навстречу, бросаясь в объятия альфы. Его тело тут же сотряслось в судороге. Слезы не успевали скатиться по прекрасному лицу, тут же впитываясь в жилет альфы. Принц расплакался, руками и ногами залезая на тело альфы, валя того на пол. Руки альфы прижали ближе к себе, пряча Принца в объятиях. А тот принялся шептать в перерывах между всхлипами и рыданиями ужасные вещи, от которых начинал дрожать уже Хуа Чэн. Се Лянь, словно сумасшедший, продолжал рассказывать, делясь этим с ним. То, чего не знал никто. Даже самое сокровенное. Это. — Кхм. Кашель был тихий, спрятанный в пальцах рук. Однако он все ещё был слышен. Се Лянь уже не плакал. Но тихо сопел в грудь Хуа Чэна, крепко его обнимая. Омега устало прикрыл глаза, полностью доверяя своему партнёру. Альфа хмуро смотрел вперёд, одной рукой держа Се Ляня на своих коленях, другой гладя его спину. Хуа думал о том, что рассказал ему омега. И эти мысли занимали всю его голову. Настолько, что он не заметил молодого мужчину рядом. — Ваше Высочество… — начал он, прерываясь наполненным злостью взглядом более сильного альфы. — Пэй Су. — прохрипел Хуа Чэн. — Что с Принцем? — прямо спросил мужчина. Он был поражён, когда пришёл сюда. До этого охрана сообщила Пэй Су о том, что наконец они смогли вычислить местоположение Принца. Поэтому альфа достаточно быстро прибежал сюда. Он был обязан защитить Се Ляня. Но не смог, теряя того в суматохе. Пэй Су точно не ожидал увидеть спящего Принца в руках наследника Ло. Точно не это. — Он спит. И проведёт ночь со мной. Передай его няне и брату. — вздохнул Хуа Чэн. — Это невозможно. Вы же должны понимать, чем это грозит ему! Хуа Чэн встал, поднимая Принца на руки и крепче прижимая к себе. — Да? А я спрашивал твоего разрешения? — Я объявлю это, как похищение Принца клана Се! Передайте мне Се Ляня немедленно. Хуа Чэн улыбнулся, проходя мимо. — Вперёд. Альфе было плевать. Он устал. Он действительно устал. Хотя бы сегодня Хуа Чэн хочет, чтобы Се Лянь мог спокойно поспать, не опасаясь и не думая ни о чем. Отныне альфа будет делать все, чтобы таких ночей было больше. Теперь он станет тем, кто защитит Се Ляня от остальных. — Если весь мир отвернется от тебя. Я встану перед тобой, заслоняя, как щит. — прошептал, вдыхая с макушки омеги феромон. Шатаясь он прошел на лестницу. Его рана все еще слабо ныла, однако идти можно было. Тем более, он был обязан унести Се Ляня. За дверью его встретила охрана. Мужчины расступились, пропуская наследника, и пошагали молча за ним. Им было достаточно увидеть Принца, мирно спящего на руках этого альфы, чтобы догадаться о безопасности хозяина. — Свяжитесь с Главой Ло и моей охраной. Сообщите им о моем местонахождении. — приказал альфа. Его послушались и быстро выполнили просьбу. Альфа облокотился о стену и выдохнул. Он не знал, что такого ему вколол Се Лянь. Но это действовало хорошо. Вероятно это что-то напоминающее адреналин. Раз у него появились силы, а боль пропала. — А-Чэн! — выкрикнул его отец, уже вдалеке заметив сына. Освещение восстановили. Теперь было хорошо видно то, что было достаточно далеко. Поэтому отец сразу заметил его и Се Ляня. Тяньлан красноречиво посмотрел на них, но ничего не сказал, переключая внимание на окровавленную ногу сына. — Передай Принца его представителям. И мы немедленно отправимся в больницу. — Нет. Мы едем домой. Там же меня осмотри врач. И его тоже. Пойдем. Альфа прошагал мимо отца, однако его схватили, крепко сжав плечо. — Ты хоть понимаешь, что вытворяешь? — выплюнул Тяньлан. — Похищаешь сына клана Се. Еще и рискуешь собственной жизнью. Поиграть в догонялки с «великим злом» я позволил, потому что ты был под присмотром. Но сейчас это совершенно иное дело. — Ты влез в клан моей матери. — Ее клан был менее влиятельным. — Это не оправдывает тебя. Ты влез и забрал ее. Значит и мне можно поступить также. — Хуа Чэн…! Голос потонул в медленных шагах наследника. Хуа Чэн прижал к себе Се Ляня. Эта ночь обещает быть длинной.