Пока я в атмосфере, словно пепел, сгораю...

      Алкогольная дымка застилала глаза. Когда он в последний раз так напивался? И напивался ли так когда-нибудь вообще? Александр корил себя — он вёл себя не так, как должен был. Алина была права, прямо сейчас мужчина должен быть на передовой, уничтожать остатки сопротивления, созданного Ланцовским щенком. Показывать Западной Равке почему им не стоит идти против него, но он не мог. Прямо сейчас он не мог быть Дарклингом, Чёрным Генералом, Королём Теней.       Давно забытое чувство подкосило его колени и прочно приковало к земле. Горе. Когда-то, до того, как его сердце зачерствело, это чувство было его верным спутником. Куда бы он ни шёл, оно следовало за ним. Такова была участь бессмертных. По крайней мере до тех пор, пока их изуродованные вечностью, изношенные души не обращались пеплом. Александр думал, что уже прошёл этот этап. До того, как появилась Алина. С ней он снова становился человеком с чувствами и эмоциями, с ней он чувствовал себя живым, и был благодарен ей за это, даже несмотря на то, что большинство его чувств были горькими. Как сейчас.       Матушка. Одна мысль о ней отдавалась глухой болью. Как старая рана, что так и не затянулась до конца и периодически давала о себе знать. «Знай, что я любила тебя. Знай, что этого было недостаточно,» — были её последние слова. Он стиснул зубы. Конечно, старуха могла сказать ему, что любит его только перед лицом смерти. Это в её духе, сказать то, что он всегда в тайне мечтал услышать, а затем разорвать остатки его изношенной души на части, прыгнув с чёртовой скалы. Он должен был этого ожидать, должен был предотвратить это, но не смог. Очередной провал. Их было слишком много в последнее время, к его неудовольствию. Всё катилось к чёрту. Александр вздрогнул, ледяной холод смерти нещадно пронизывал его. Ещё одно напоминание о его неудачах.       Краем глаза он заметил, как Алина отстраняется. Она хотела уйти. Он не мог этого допустить. Мужчина нежно, но с силой, достаточной, чтобы удержать её, обхватил запястье девушки.       — Не уходи, не оставляй меня одного, — прошептал он. Александр знал, что выглядел и звучал жалко и ненавидел себя за это, но не мог найти в себе силы противостоять этой проклятой слабости. Он не хотел быть один. Не сейчас. Ему было жизненно необходимо то тепло, которое могла дать ему только она — его свет, его баланс. Его душа.       Поначалу Алесандр это отрицал, не мог понять, что его так влекло к этой неприглядной серой мышке, поэтому (и потому что она была важной частью его плана) он начал наблюдать за ней, узнавать её. И чем больше он узнавал, тем лучше понимал, что она была такой же как он — кем-то не вписывающимся в рамки этого мира, кем-то, наделённым неизмеримым могуществом, кем-то, страдающим от своей инаковости. Вот только в отличие от него, давно принявшего своё истинное я, свою чудовищность и непохожесть, Алина изо всех сил старалась уменьшить себя, спрятать свою непохожесть, запереть свою силу. И ради чего? Ради этого никчёмного следопыта, что никогда не примет её такой, какая она есть! Ради отказника, что бежал бы в ужасе или вовсе стоял бы в первых рядах, жаждая её крови, при виде её настоящей!       От одной мысли о нём в глубине души шевелилось что-то уродливое, что-то, чего он должен был лишиться за все эти века отчуждения от своих эмоций. Ненависть. Александр хотел убить проклятого мальчишку, он был тюремщиком Алины, тем, кто не давал ей расправить крылья, эти белоснежные крылья, что он мельком видел в тот день в часовне. В тот день, когда она наконец явила ему свой истинный облик — ослепительно сияющий, белый, как только что выпавший снег, прекрасный в своей чудовищности. Знакомый. Родной.       Хоть она и сбежала от него в тот день, использовав его силу против него, это лишь ещё больше укрепило истину того, что Алина его равная, его баланс. Его. Ей лишь нужно освободиться от оков жизни отказника, расправить крылья и принять своё истинное я, тьму, которой она так боялась. А если она не сделает это сама, то он будет рад окропить свои руки кровью следопыта и любого другого, кто посмеет удерживать её от него или её судьбы. Ради неё.       Из размышлений его вывел голос Алины:       — Нам нужно встретиться, — тихо сказала она.       — Встретиться? — убедившись, что она не уйдёт, он отпустил её руку и, наклонив голову набок, пристально посмотрел на неё. Ему было интересно, что у неё на уме. К сожалению, мужчина не мог читать её мысли. Пока не мог. Их связь крепчала день ото дня, хоть его Заклинательница Солнца и противилась этому. Вскоре он сможет узнать, что таит эта очаровательная головушка, а она узнает все его тайны. Всё его станет её, и наоборот. Разделить с кем-то ношу было заманчиво, он ждал этого веками, пока не забыл об этом под гнётом вечности. Сейчас эта мечта казалось далёкой как мимолётный сон, особенно с Алиной по ту сторону баррикад.       — Да. Нам нужно поговорить, — продолжила девушка увереннее.       — Мы говорим прямо сейчас.       — Нет, не так, — она помотала головой. — Нам нужно встретиться и поговорить. Лично.       — Не вижу проблемы, — он пожал плечами. Его мышцы ныли от холода и долгого нахождения в одной позе. Александр приветствовал боль как старого друга. — Приходи ко мне, ты знаешь, где меня искать. Я уже говорил, на помосте два трона, ты можешь видеть меня в любой момент, когда пожелаешь.       — Нет, я не хочу видеть Дарклинга, Короля Теней или Чёрного Еретика, — Алина вновь покачала головой. Она медленно, будто бы опасаясь, что он в любой момент на неё набросится, сократила расстояние между ними. — Я достаточно насмотрелась на бесконечные маски и титулы, за которыми ты прячешься. Я хочу встретиться и поговорить с человеком за всей этой ширмой, с мужчиной за чёрным кафтаном. — Девушка прислонила ладонь к его груди, заглянула в глаза и тихо прошептала. — Я хочу встретиться с настоящим тобой, Александр.       Дрожь пробежала по его позвоночнику, но на сей раз не от холода. Ох, как ему нравилось, когда она называла его по имени, лишь ради возможности услышать, как Алина произносит его имя, он открыл ей свой самый сокровенный секрет, впустил её в своё сердце. «Слабый, жалкий,» — неустанно твердили демоны в его голове. Александр проигнорировал их.       — Зачем? — не мог не спросить он. Всё это слишком походило на сон, ставший явью. Алина пользовалась любой возможностью, чтобы сбежать от него. С чего вдруг ей просить его о встрече? Он подозрительно сощурился. — Зачем ты ищешь со мной встречи?       Она опустила голову и сдавленным голосом проговорила:       — Я устала убегать. Нам нужно остановить эту войну. Из-за нашей перепалки пострадало слишком много людей.       — И что ты предлагаешь? — ему было интересно, что она задумала.       — Встретимся на нейтральной территории, только мы вдвоём — без наших войск, без кафтанов, без титулов — и поговорим, — предложила она.       — Нет, — даже не раздумывая отрезал он.       — Почему?! — она отскочила от него, как ошпаренная, и воскликнула, тоном обиженного ребёнка. Порой мужчина забывал, как она ещё молода. — Неужели ты даже не попытаешься уладить всё миром?!       — Почему? — Александр покачал головой от её наивности. — Алина, милая, я может и пьян, но не настолько, чтобы не распознать очевиднейшую ловушку.       — Это не ловушка! Клянусь!       — Клянёшься? — он усмехнулся. — И чем же ты готова поклясться, моя Алина?       — Чем угодно, — без колебаний ответила девушка.       — Даже жизнью твоего жалкого следопыта? — парировал Александр, прекрасно зная главную слабость Алины.       Как он и ожидал, девушка отшатнулась, вся былая уверенность и дерзость сошли на нет.       — Или жизнями твоей драгоценной армии фанатиков?       Её плечи поникли, и она опустила взгляд в пол.       — А может, жизнями кучки предателей, которых ты называешь друзьями? — мужчина продолжил давить. — Готова ли ты поклясться, что не ведешь меня в ловушку, зная, что, если ты солжёшь, они все умрут по твоей милости?       Повисла долгая напряжённая пауза. Александр внимательно изучал каждый жест, каждое движение, каждую эмоцию, промелькнувшую на лице его Заклинательницы Солнца, пытаясь отыскать в них истину. По правде говоря, ему тоже надоело преследовать её, он тоже устал от этой войны между ними, он тоже хотел встретиться и просто поговорить, без притворства, без титулов, без довлеющих над ними обязанностей, но как он мог ей поверить, когда в прошлый раз совершив подобную глупость, поддавшись эмоциям, чуть не погубил их обоих? Нет, Александр не мог ей доверять, он не наступит на те же грабли дважды.       — Я… — она сглотнула ком в горле и дрожащим голосом продолжила, — я не имею права клясться жизнями других людей…       Мужчина вздохнул, он так и думал. Александр уже было намеревался отослать её, сказать ей уйти и не пытаться обмануть его, пользуясь его слабостью, когда она внезапно схватила его за рубашку и, заглянув ему в глаза, продолжила:       — Н-но я могу поклясться своей. Я клянусь, что никогда больше не сбегу от тебя, никогда не встану на твоём пути, не буду перечить и останусь с тобой, пока звёзды не погаснут, если ты согласишься встретиться и поговорить со мной.       В её глазах читалась мольба. Его вечно гордая Алина цеплялась за него, умоляя его встретиться с ней. Она молила его лишь дважды, оба раза из-за её жалких отказников. Ради кого она умоляла на сей раз? Она не притворялась, он чувствовал её эмоции и намерения благодаря их связи, да и актриса из неё была никудышняя, и всё же, поверить в то, что Алина, из всех людей, молила его о встрече? Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.       — Зачем тебе это? — спросил он с усталым вздохом. — Зачем тебе хотеть встретиться со мной? С настоящим мной? Тебе, кажется, нравится считать меня своим злодеем, — с горечью пробормотал последнюю фразу Александр.       — Ты прав, — тихо заключила она, опустив голову. — Мне нравится считать тебя своим злодеем. Мне нравится обесчеловечивать тебя, превращать в монстра, считать каждое твоё действие, каждый твой жест игрой и манипуляцией.       Он отвёл взгляд, ему не хотелось этого слышать, но Алина положила руку ему на щёку, побуждая вновь взглянуть на неё.       — Но я делаю это лишь потому… потому что в противном случае, всё, что ты когда-либо мне говорил, каждый твой нежный жест по отношению ко мне, может оказаться правдой, и тогда я больше не смогу противостоять тебе. Не смогу сражаться с тобой, не смогу считать нас лишь врагами.       — Ты правда считаешь, что всё, что я когда-либо сказал или сделал для тебя было всего лишь ложью и манипуляцией? — Александр невесело усмехнулся. Ох, если бы это было правдой…       Алина ответила неуверенным кивком.       — Ох, глупая девчонка, — он покачал головой, на его лице промелькнула грустная улыбка. — То, что я солгал однажды вовсе не означает, что всё, что я когда-либо говорил или делал по отношению к тебе было ложью.       — Тогда докажи это, — сказала она полушёпотом, поглаживая его по щеке.       Мужчина прильнул к её руке и на мгновение закрыл глаза, поддавшись проклятой слабости.       — Если ты вправду заботишься обо мне, тогда встреться со мной. Исполни мою просьбу, я клянусь, что выполню свою часть уговора.       Александр не ответил. Как он мог ей доверять после того, как она столько раз предавала его? У него на лице красовались шрамы, вечное напоминание о том, что он был дураком, поверив, что эта девушка является ответом на все его вопросы. Но, с другой стороны, если она не лжёт, то это будет означать конец войне, страданиям и бессмысленной смерти его народа. Конец всепоглощающему одиночеству.       — Пожалуйста, Александр, — ещё одна мольба сорвалась с её уст.       «Ей нельзя доверять,» — говорила ему логика. «Слабый, жалкий,» — вторили его внутренние демоны. Но его предательское сердце звало её, умоляло его поверить, и мужчина сдался. Он вздохнул и, наконец, тихо ответил:       — Хорошо. Встретимся в маленьком городке по имени Усть-Чепецк на площади через две недели. Тебя это устроит?       — Спасибо, — почти беззвучно прошептала девушка, прижавшись своим лбом к его. Он закрыл глаза в сдаче. Через некоторое время она медленно отпрянула от него, явно намереваясь вернуться обратно в своё тело.       — Стой. Останься ещё ненадолго, — Александр сжал её в своих объятиях, не собираясь пока отпускать её.       Алина кивнула и, сев ему на колени, прильнула к нему. Он водил круги на её спине, вдыхал её аромат — ирисы, свежескошенная трава и мёд — и грелся в её тепле. Она была тёплой, совсем как жаркий летний день. С ней мужчина не чувствовал удушающий холод, с ней он чувствовал себя живым. С ней он чувствовал себя так, будто наконец нашёл свой дом. Его матушки больше нет, Малый дворец когда-нибудь обрушится и обратится пылью, Равка рано или поздно исчезнет с карт, но Алина останется. Она будет его константой, его якорем, что не позволит ему пропасть окончательно, потонуть в одиночестве и тьме, а он, в свою очередь, не даст пропасть ей. Они будут родиной друг друга. Конечно, при условии, что она примет свою судьбу и перестанет убегать и строить козни против него. «Желания делают нас слабыми,» — напомнил Александр себе.       Прошли минуты, затем часы, а они всё так же сидели в обнимку. Рассвет за окном окрасил небо алыми красками. Ночь медленно начала сменяться днём, пришла пора расставаться, возвращаться к реальности.       — Мне пора уходить, — сказала Алина, оторвавшись от него. — Увидимся через две недели.       — Алина, — окликнул он её.       Она оглянулась.       — Если ты лжёшь мне, если ведёшь меня в ловушку или, к примеру, твои дружки попытаются захватить Ос Альту пока меня нет, я не успокоюсь, пока не уничтожу всё, что ты знаешь, всё, что ты любишь, пока у тебя не останется другого пристанища, кроме меня, — Александр, конечно, не хотел бы, чтобы всё так обернулось, но он должен был дать ей понять, что случится, если она решит вновь обмануть его.       Алина какое-то время молча смотрела ему в глаза, а затем тихо произнесла:       — Я понимаю, — с этими словами она растворилась во вспышке света, вновь оставив его одного во тьме.