Посмотри на меня

      — Кому же? — еле слышно выдыхаю я и мой лепет уносится, растворяясь под флоу известного репера, зачитывающего из колонок. Феликс криво улыбается, на мгновение переводя взгляд на мои губы и я плавлюсь окончательно. Ответ так и не озвучивается, повисая тонкой нитью между нами. Я точно не сплю? Или, быть может, я нахожусь в галлюцинациях, отключившись от переизбытка эмоций? Через тонкую ткань лосин чувствую твердые мышцы его бедра. Я превратилась в сплошной сгусток нервов, ярко осязающий все, что находится слева от меня, любое колыхание воздуха, создающееся благодаря Феликсу. Он отвлекся, перекидываясь словами с Эриком, а я усердно стараюсь поймать скользкое чувство адекватности, но слабые движения его тела отдаются в моем фейерверками. Кожей ощущаю липкую тяжесть, и, забирая второй кусочек пиццы, натыкаюсь на взгляд Бриджертон, сидящей почти что ровно напротив меня. Она смотрит в упор, поднося стакан к блестящим сочным губам и улыбается, немного приподнимая стакан на манер тоста. Выгибаю бровь в немом вопросе, но сама явно чувствую вырисовывающуюся мишень прямо на моей груди. Сглатываю и отвожу взгляд, заедая отголоски тревоги поостывшей пиццей. Кто знает, что теперь она выкинет, ничего не решая напрямую с глазу на глаз? Как же я удивлена этой стороне сволочизма в людях.       — Шумновато, да? — спрашивает Ли, поворачиваясь ко мне. Музыка уже играет на всю катушку, а студенты дошли до кондиции веселья нон-стоп. Не знаю, сколько прошло времени, но я не могу сконцентрироваться, оно летит так гладко и быстро за короткими разговорами с Феликсом, который сегодня расщедрился вниманием и вгоняет меня в состояние, граничащее между раем и ужасом. Сдерживаю стон, когда его горячая ладонь находит мою и сжимает, тянет за собой, поднимая с дивана. Послушно следую за Ли, абсолютно не соображая где реальность, а где играется моя больная фантазия, полностью повернутая на молодом азиате. Еще немного совместного времяпровождения и мне потребуется целый курс сеансов с психотерапевтом, чтобы стать хоть отдаленно той же Мелиссой, какой я была до всего этого происшествия. На ватных ногах передвигаюсь следом, оказываясь в знакомой комнате, дверь закрывается, становится тише, но не настолько, чтобы хоть отдаленно походило на тишину. Заснуть в такой обстановке я бы точно не смогла. Хотя, если вспомнить те выходные... Горит лишь один ночник, отбрасывая мягкое свечение. Кристофер отсутствует, отводя душу, несмотря на брошенные клятвы. Мы одни в комнате. Одни. Только вдвоем. Я и он. Замедляюсь, встав за спиной Феликса. Он не такой уж и высокий, выше меня всего сантиметров на пять, но значительно шире, мускулистее. Разглядываю его плечи и чувствую себя маленькой хрупкой девочкой. Полуоборачивается, дразнясь улыбкой, затаившейся в глазах. Ловлю в сети памяти все, каждое движение. Руки моей не отпускает, аккуратно сжимает.       — Почему дрожишь? — задает вопрос и я краснею, выдавая себя. Какая же я простушка, дающая прочитать свои эмоции как открытую книгу. Мне и отвечать не надо, он сам все понял. Мое тело выдает меня без всяких таинственных игр. Смущенно опускаю взгляд, уставившись на наши руки. Приоткрываю слегка губы, выпуская воздух через рот. Голова кружится от этой близости. Это в комнате так жарко или я сама разогрелась на немыслимые градусы? Тянет за руку к себе, шагаю ближе, прощаясь с жизнью. Взгляд так и не поднимаю, страшусь. Все крохи уверенности растаяли, попав в плен перед главным искусителем в моей жизни. Оказываюсь в полной власти его запаха, его тепла, расплавляющего меня до жалкой капли. Пальцем приподнимает мой подбородок, вынуждая посмотреть глаза в глаза. Там вселенская черная дыра крутится, засасывает в свои владения, не дает шанса сбежать, укрыться, спастись. Замираю, наблюдая, как он рассматривает мое лицо. Гладит большим пальцем по щеке и я нерешительно улыбаюсь, поощряя ласку. Он же серьезен, рассматривает меня, как диковинную зверушку. Взгляд метается по моему лицу, цепляясь на губах. Приближается, медленно-медленно, смакую момент бесконечной вечности и, не успев сделать последний вздох, лишаюсь рассудка. Губы Феликса сладкие, как мед, мягкие, дарящие невиданное ранее наслаждение. Целует медленно, аккуратно, оттягивая мою нижнюю губу зубами. Наконец, рука оказывается на талии, другая держит путь к шее, путаясь в прядях волос. Касаюсь его груди, прижимаясь ближе. Его губы словно целебный эликсир, способный дать мне вечную жизнь. И я не робею, собираю каждую каплю. Я быстро подстраиваюсь под его ленивый темп поцелуев, глубокий, затрагивающий те чувства, о которых я и не подозревала. Сейчас воистину живу, вкушаю дары блаженства, учусь наслаждаться. Ни один поцелуй, сорванный мимолетно с моих губ ранее не сравнится с тем, что происходит прямо сейчас. Я умираю в сотый раз, тут же воскрешая под нежностью его губ, так горячо обжигающих. Феликс отрывается, целуя скулу, плавно переходя к шее. Не успеваю сдержать стон, вырвавшийся на волю, когда он прикусывает нежную кожу под ухом. Колени подгибаются, держусь из последних сил. Черт, я и не знала, что такое вообще бывает, что так можно! Запускаю пальцы в пепельные волосы и закрываю глаза, жмурясь от испытываемых чувств. Я оказалась в сказке, честное слово. Боюсь открыть глаза и оказаться в постели собственной комнаты. В животе разгорелся такой пожар, неведомый самим вулканам. Находит снова мои губы, жадно целуя. Напор увеличивается, кусает агрессивнее, распаляя. Подталкивает меня, заставляя пятиться. Чувствую внутренней стороной коленей корпус кровати и нотка тревожности рассекает безоблачное небо, как гром среди ясного дня. Толкает меня, удерживая рукой, нависает сверху. Одеяло прохладное, остужает разгоряченную кожу. Задыхаюсь от смеси страха и возбуждения, устроивших драку внутри меня. Губы Феликса снова возвращаются к моей шее, целуя и посасывая. Тело реагирует ярко, продолжает льнуть в попытках получить больше ласки, но мозг бьет тревогу. Все должно быть не так, Мелисса. Остановись, немедленно! Неужели это то, чего бы ты на самом деле хотела? Потрахаться первый раз на какой-то тусовке, даже если и с Ли Феликсом? Его руки задирают мою футболку, пробегаясь поцелуями прямо под солнечным сплетением. Гладит нежно, аккуратно, мурашки бегут стаями, но я так напряжена, что готова расплакаться. Нет, все действительно должно быть не так. Это далеко не то, что я хотела бы получить.       — Стой, — шепчу я, перебарывая до ужаса огромную неловкость, подхлестываемую оттенками страха. Но Феликс будто не слышит, продолжает увлеченно целовать, поднимаясь все выше к груди, скрытой под кружевным бра. Его дыхание тяжело и учащенно, руки горячи и жадны.       — Да стой же! — громче восклицаю я, надавливая на его плечи. Ли отстраняется, наводя на меня затуманенный взгляд.       — Что не так? — спрашивает он, а я и слова в ответ вымолвить больше не могу. Ком встал поперек горла, преграждая выход любым звукам. Смотрю на него, распахнув глаза и, выйдя из оцепенения, выскальзываю из под его тела. Вскочив на ноги, быстрым шагом лечу на выход из комнаты позабыв о поврежденной стопе. Душный запах сигаретного дыма и выпивки снова охватывает мое обоняние, морщусь, но быстро нахожу оставленную на диване куртку и выметаюсь из мужского общежития, чуть не сбив дверью кого-то из ребят. Холодный воздух отрезвляет, дает возможность разуму прийти в себя. Меня трясет. Обхватываю свои плечи руками и бреду вперед, даже не обращая внимания на темноту, сковавшую улицу. Совсем нет дела до глупых страшилок. Глубоко вдыхаю несколько раз подряд и закрываю глаза, остановившись. Возбуждение, охватывающее меня мгновениями ранее, мерзко колит внизу живота, укоряя. И к чему бы привело то, что могло произойти там, в комнате? Очередная галочка, но уже под моим именем? Не так я себе представляла свой первый раз. Конечно, безусловно, хотелось бы, чтобы это было по любви, но обоюдной, а не так.. так.. как у нас с Феликсом. Осознание обливает меня ковшом ледяной воды на голову. Он же не видит во мне ничего уникального, ничего удивительного, ничего цепляющего. Просто поставил наравне с теми девчонками, которые по первому зову готовы лечь под него, как сам только того пожелает. А после? Ничего. А ведь Джияна говорила мне, каких отношений придерживается Феликс — никаких. Ему интересен только секс и не более того. На что же я, как глупая овечка, рассчитывала? Давлюсь собственной обидой, всхлипнув. Просыпается огромное желание оказаться под боком у мамы, которая погладит меня по голове и успокоит вне зависимости от того, что же произошло. Хотя, по сути, ничего не произошло, кроме жестокого осознания реальности. Но почему же тогда так больно? И снова в самую пору винить собственные ожидания, которые не оправдались, разбившись вдребезги. Мне говорили, меня предупреждали, а я затаила надежду и горько разочаровалась. Хочу взвыть от собственной глупости и неугомонных чувств, появившихся к человеку, который того не заслуживает. Все эти его знаки внимания — для чего? Только ради одной-двух ночей? Серьезно? Тогда почему мне так упорно казалось, что там кроется искренний разгорающийся интерес? Дерьмо! Кажется, пора рассмотреть и вправду сеансы со специалистом, ибо я не в состоянии отличить вымышленное от реального даже не находясь под шквалом эмоций. Не знаю, сколько я так брожу по улице вокруг женской общаги, но в комнату возвращаюсь с окоченевшими конечностями.       Дни летят, числа меняются, погода становится только хуже, напоминая натуральную зиму. Пока, конечно, еще без снега, но лед приветствует каждое утро. Спустя пару ярких падений, научилась держать баланс, почти как фигуристка. Шучу, скорее, как курочка на льду, но, тс-с, это только между нами. Плетусь после занятий за Рене и Хенджином. Бойд решила вытащить меня на прогулку после того, как я все свободное время провела за книгой, что не сильно типично для моего поведения. Эх, чего только не сделаешь, чтобы убежать от реальности. Не стала рассказывать о том, что произошло между мной и Феликсом, похоронив историю глубоко внутри. Даже сама не возвращаюсь к той ночи, хоть и мысленно. Тошно и обидно, все еще ярко и сильно. Хван закидывает расслабленную руку на плечи Рене и здоровается с кем-то из проходящих мимо ребят. Молча следую за ними, просто существуя. Нарезаем круги по парку, изредка отвечаю на вопросы, но поддерживать диалог не хочу. Рене, думаю, подозревает, что случилось нечто, но ничего не спрашивает. Выжидает, когда я созрею для разговора. Только я не собираюсь зреть, хочу просто выкинуть все это из головы и забыть как страшный сон. И ночь, и чувства, отнявшие у меня столько времени и нервных клеток. Видели бы вы меня на тренировках, та еще потеха. Даже Джияна косо посматривает на меня, как только я начала всеми силами избегать Феликса. Прихожу вот-вот перед началом, ухожу, не задерживаясь, взглядов никаких не посылаю на противоположную сторону зала. Так-то! Пока, хоть и странно, справляюсь хорошо. Даже сама себя удивляю такими успехами. Иногда чувствую обжигающее и тяжелое чувство спиной, затылком, но стараюсь игнорировать. Наверное, теперь он тоже ненавидит меня, всерьез. Посчитал полной дурой, неспособной определиться в своих желаниях. Ну, пусть думает! Главное, я смогла не допустить грандиознейшей ошибки в своей жизни. А все остальное переболит, пройдет и черно-белый мир вновь обретет краски.