Я блюю кровью, не подходи.

В квартире воняло дымом от сигарет. Ваня с Мишей зависали на кухне. Джигли спокойно сидел на стуле, пялился в одну точку, пока Ваня судорожно бродил по кухне туда и обратно. Как только они услышали звук открывающейся двери, то оба напряглись. — Привет всем, — Слава старательно напялил улыбку. — Тебе пиздец, — Ваня вбежал в коридор, и толкнул Машнова. — Чё это за хуйня? — Миша подбежал, постарался успокоить Светло. — Руки убери! Все трое переместились обратно на кухню. Ваня все так же наматывал круги и курил. — Ниче не хочешь рассказать? Слава печально охнул. — Бля, пацаны, я понимаю, что это странно выглядит, но Мирон тут случайно оказался. Так получилось, — Слава огляделся. — А где он, кстати? — Ты щас прикалываешься? — Ваня нервно смеялся. — Причем здесь этот ебанат? — он сбегал до комнаты Славы, — Вот это что за хуйня? — с психами кидает таблетки в Славу. — Объясни, пожалуйста! Слава боялся. Боялся открыть рот, хотя бы просто посмотреть в сторону хоть кого-то. Сидел и пялился на лекарства в своих руках. «Ваша опухоль операбельна» эхом отдавалось в голове. Для Славы лучшая защита — молчание. Ваня даже не стал ждать ответа. Ему было противно то, что Мирон знает, а он нет. Дожидаться оправданий или объяснений тоже уже не хотелось. Славе плохо? Конечно. Как и всем. Как и всему Окситабору и Антихайпу по различным причинам было хуево. Ваня вышел из квартиры, чтобы спокойно побыть одному. Сев на детской площадке на качели он пялился на лужу под ногами, медленно курил. — Скучаешь? Ваня поднял глаза. Человек, которого он увидел радости не прибавил. — Чувак, просто пройди мимо, окей? — Чувак, просто угости сигареткой, окей? — Ебаный ты тролль. — Ваня протягивает пачку. — Чё ты тут вообще забыл? Рудбой садится на соседние качели, переводит вопросительный взгляд с сигареты на Ваню. — Извиняюсь, а подкуривать я пальцем должен? — Извиняю. Ваня ловит зажигалку. — Я тоже чапман люблю. — Мне похуй. — Ваня все так же пялится в лужу. — А вот я люблю, когда в моей квартире не разгуливает Окси и не трогает моего кота. — Я тоже Окси не очень люблю. Иногда он долбоеб. — Рудбой немного раскачивается, завороженно сморит на Ваню. — Ты нахуй меня сфоткал? Ваня довольно лыбился в камеру. — На память. Ладно, вижу с тобой разговаривать себе дороже. Давай братан, пока. — Ну и иди нахуй. Ваня крикнул Рубдою вслед: — А тебе абсолютно похуй, чтобы твоя принцесса разгуливала по моей квартире? — Насколько я знаю, Женя уже приехала к Мирону, и должна дать таких неиллюзорных пиздюлей, чтобы он сидеть не смог. «Почему ты ушёл?» Наверное, глупо было писать Мирону в это время. Так глупо, как убегать из дома, впопыхах, хватая таблетки в обнимку с картой и телефоном. Ехать в мотель или к Андрею Слава не хотел. Звонить хозяйке старой квартиры тоже желания не вызывало. От её противного, старого голоса тошнило. «Может Букер? Или Витя?». Нет, все уже вокруг всё знают. И про рак и про Окси. Ехать в мотель так не хотелось…и не придется. «Если бы ты только знал, ты бы тоже ушел.» «Я и так съебал» «Куда идти хуй знает» Славе сложно было писать последние сообщения, звучало как намек на переночевку. А она нахуй никому не нужна была. «Напрашиваешься на ещё одну встречу?)» — Да иди на хуй, со своими скобочками, мудло, — возможно, в глубине души Слава и хотел увидеться, посидеть как тогда в баре, поугарать. Мирон может быть трушным, приятным. Но сейчас его мотивы выступают за обидами. В первую очередь обида была на самого себя. «Зачем сказал? Зачем потащил пьяного домой?». Еще эта мило-противная фотка Мирона в телефоне. Тут уже не включишь образ Гнойного. Смотреть было больно приятно. «Похоже? Походу» «Давай тогда кидай адрес пора меняться ролями» «В каком смысле?» «Ну ты был у меня в хате теперь моя очередь» — Слава! Стой! — повернувшись, Слава увидел запыхавшегося Мишу, — кота хоть возьми. — Джигли протянул Машнову Филю, которого завернул в небольшой плед. — Он вроде ему понравился. — Кому ему? — Ну… Окси. — Неуверенно пробормотал Миша. Делать удивленное лицо или открещиваться было бесполезно. Слава лишь кивнул, забрал кота и на прощание сказал. — Я обязательно вылечу этот ебучий рак, допишу альбом, и свой и Еже, вернусь и выебу индустрию, обещаю. — Удачи, брат. — Надо было раньше всё рассказать, вот я мудак. Миша еще пару минут толкал мотивационные речи, успокаивал. В итоге оба разбежались. — И да, пойми Ваню за такую выходку, окей? — Я бы на его месте себя ёбнул прям на кухне. Reload. Как же Ваня орал. Было ощущение, что Мирон получит по ебальнику с минуты на минуту. — И этот пиздец я узнаю случайно, потому что лысик просто ляпнул, понимаешь? Я с этим ебланом с тринадцатого года чуть ли не в десна ебусь, но он ни слова не сказал, — Светло заводился с каждой секундой. Было страшно даже вдохнуть. Возбужденно жестикулируя он кричал куда-то в сторону Джигли. «Просто встань и уйди» всё, что Окси прогонял в голове. Резкий скрип стула перебросил Ванин взгляд в сторону Мирона. — Блять, ты еще тут? Давай, уёбывай! Тебя тут вообще не должно быть, понял? — Я сам не помню, как тут оказался. — О! Тебе напомнить? — Ваня нервными, потными, трясущимися руками тыкает в телефон ища видео из бара. От нервов тот падает на пол, Ваня психует. — Все, мужик, завязывай. Я не хочу тут находиться. Тем более, когда придет Слава обстановка ухудшится. Мне и своего говна хватает. — Так не надо было влезать в чужое! — Ваня вроде поубавил пыл. — Слушай, я не знаю, что тут произошло, не знаю, когда ты узнал про этот ебучий диагноз. — Слово «рак» Ване давалось с трудом. Было больно и сложно произнести. — Но… — Ваня, угомонись, — Миша уже сам заебался терпеть оры. Он показал Мирону рукой в сторону коридора. — Собирайся. Дорога до дома заняла от сил минут сорок. Весь на нервах, вспотевший, помятый, он лишь мечтал залезть в ванную, попивая кофе, но почуяв духи Жени у входной двери понимал, что залезать придется в петлю, попутно давясь мылом. Но Мирон не из пугливых. Лучшая защита — нападение. — Женя, а ты что тут делаешь? Откуда у тебя ключи вообще? — крик на всю квартиру не дал ответа. Мирон прошел в зал, где сидела Женя. — Почему я должна искать тебя по всем знакомым? Почему я должна названивать тебе миллион раз? — с каждым слогом её тон становился всё строже и громче. — Почему ты снова с ним? — Лучшая защита — нападение. Но не против разъярённой женщины. — Почему ты ничего не написал на баттл? — А ты мне мамочка? — Я твой менеджер. — И при этом ещё и друг, забыла? — Фёдоров, научись разделять рабочее и личное. И вообще ты пил таблетки? Мирон занервничал. Нет, он их не пил. Уже давно не пил. И не будет, не хочет. Женя — подруга? Нет, она — надзиратель, учитель, мамка, кто угодно, но не подруга. — И еще по поводу видео из бара. Ты же понимаешь, что это ущерб по репутации? Вы не можете быть рядом и вести себя как друзья. — Ты сама сказала, чтобы я написал, что все будет нормально. — Да кто знал, что этот недалекий тебе ответит. Мирон злился. — Пиздец у тебя логика. Он ссытся кипятком, когда я рядом, конечно ответил бы. — Теперь такое чувство, что вы поменялись местами. — Женя аккуратно открывает крышку ноутбука. То видео со Славой так и осталось — Я даже не буду что-то спрашивать. «Еблан, научись уже выключать технику.» — Надеюсь, салфетки на столе только для интерьера, а не ты тут надрачивал. — Шутка, что оказалась правдой. Дико неприятной правдой. — Давай, выметайся. — Окси хватает Женю за руку, таща её к двери. — Я дрочу где хочу, ясно? И на что хочу. Хоть на самого себя. И таблетки свои в жопу засунь. Кое–как выпроводив Женю Окси успокоился. Пришлось, конечно, потерпеть стуки и крики за дверью, но это долго не продлилось. С горем пополам набрал ванную, ответил Славе на сообщение и выдохнул. — Пиздец денёк. Из жизни резко ушло два по настоящему близких человека. И появился один, правда тот еще клоун, алкаш, без целей в жизни. Но Мирон будто не грустил. Ване будто было похуй на самого Мирона, ему был интересен лишь Окси, концерты, фото. Женя крутилась вокруг организаций и мерча, заодно заёбывая вопросами про таблетки. А Слава… Слава, по ощущениям, годами изучал именно Мирона, и всё, что с ним связано. Мирон вылез из ванны, ожидал Славу у входной двери, постоянно проверяя точно ли ушла Женя. От звонка в дверь руки моментально потеют, ведь Мирон понял, что с того момента, как он его поцеловал они не разговаривали нормально. Да виделись в баре, но будто на нейтральной территории оба забыли этот момент. Но сейчас в квартире, где нет лишних глаз, где слишком уютно и комфортно этот разговор может начаться сам собой. Звонок раздался еще раз. Небольшой скрип, и вот они опять друг напротив друга. Помятые, сонные тучки, что хотят лишь спокойствия. Слава немного шмыгал носом, поглаживая кота. — Значит, Филя понравился, да? Мирон озадачено смотрел. — А, кот? Да, мега хороший. — Впустишь или нам у дверей побираться? Слава проходит и первым делом выдыхает. — Господи, как я заебался. Запуская руки в волосы, он скатывается по стенке. — Я ничего не смог сказать. Я просто съебал, как последний уебок. — Пугающее количество таблеток, что разлетелись по полу, загоняли Окси в ужас. Слава был разбит, Мирон был уставшим. Хотел, конечно, обнять, успокоить, но это было бы слишком. Мирон лишь один раз прикоснулся и сам помнил, чем это кончилось. — Я могу налить тебе. Что хочешь? — Точно не алкашку, можно чай? — Конечно. Они разместились в зале. Мирон всё поглядывал в сторону ноута, что был запрятан в сумку и убран в шкаф. Они просидели в абсолютной тишине минут двадцать, Слава всё вспоминал о словах врача, Мирон думал лишь о поцелуе. Ему было так неловко. — Слушай, Слава, я хотел кое о чем поговорить… Разговор перебил звук открывающегося замка, для Окси это уже какой-то триггер. — Секунду, буквально. — Мирон вышел из зала, закрыв дверь. Он прекрасно понимал, кто это. — И да, забыла сказать. Самолет будет пятого числа. Самое хуевое, чтобы можно было сказать, спасибо, Женя. — Что? — Я устала бегать за тобой, Мирон. Будешь текст дописывать в самолете и в штатах, там тебя никто отвлекать не будет. — Блять, а может я сам разберусь? — Ты не можешь в своей голове разобраться, так что не спорь. Мирон снова чувствовал себя маленьким ребенком. — Окей, я понял. — Замечат… — Ключи отдай. И не смей больше заходить ко мне в дом без разрешения, поняла? — Я просто волновалась. — Ахуенное оправдание. Слава взял себя в руки, а вот Мирону стало хуже. — Я понимаю всякие организационные моменты, но не всю мою жизнь контролить. — Да, попал ты, мужик. Вот мне и без менеджера пиздато. — Пока Мирон отсутствовал Слава сполз с дивана, сел на пол в позу йога. — У тебя поэтому концерты такое говно. — Справедливо. Мирон сел точно напротив, приняв такую же позу. — Вся эта ситуация такой сюр. — Слава шумно пил чай. Мирон к нему даже не притронулся. — Так о чем ты хотел поговорить? Почему-то возникло желание, чтобы кто-то опять пришел в квартиру, чтобы кто-то позвонил. А может Филя начнет говорить по-человечески. Как-то резко Мирон захотел отмалчиваться. Лучшая защита — это молчание. — Ну? — Слава подсел ближе. «Боже, да знаю я о чем базар, не оттягивай, я не резинка от трусов». Слава не хотел начинать первый. Он еще в баре думал об этом. Всё ждал, когда Мирон начнет извиняться, но не вышло. Между ними не было стола, что мог разделить пространство. Пару сантиметров и они прикоснутся коленями друг к другу. Слава словно ждал этого, но Мирон к нему так и не прикоснулся. — Щас сек, пару минут. Мысли в куче из-за отъезда. Филя увидел прекрасное место расположиться, между Славой и Мироном. Он прилег прямо в образовавшийся из-за их ног домик. Слава отвлекся на кота, поглаживая его мордочку. — Всё ещё в куче? Ответа не последовало. Мирон тоже потихоньку начал поглаживать кота. Пару раз их руки случайно соприкасались. Мирон резко дергался из-за холодных Славиных рук. Окси уже непроизвольно дотрагивался до пальцев, Слава лишь усмехался. В какой-то момент кот начал вырываться из объятий и тисканий. Какой же волшебный. — Мирон покраснел. Слава опять издевается. — Это я Филе, если что. — Блять… — Окси запрокинул голову. — Я не ебу что это было. Честно, хуйню сделал. — Да не, я все понимаю. Подумал я умираю, хотел сделать искусственное дыхание, все путем. — Смешно, да. Слава чувствовал, как доминирует. Снова образ Гнойного импульсивно лезет наружу. — Хочешь, я верну Филю, будет еще повод потрогать меня за ручки? Лучшая защита — это нападение. Но Мирона понять можно, это нормально, что он защищается, ведь правда поступил паршиво, а что со Славой? От чего ему защититься? От осознание того, что Мирон был первым кто узнал? Он был первым к кому Машнов в страхе побежал, но почему? Может бесполезно уже бегать вокруг да около? Громкие мысли в голове перебивают боль в легком, Слава скрючивается в агонии, не в силах терпеть боль он затыкает рот, стараясь не кричать. Мирон в панике вскакивает, бежит в прихожую за таблетками. Слава на полусогнутых ногах садится на диван. Ощущение безысходности пугало. Откашливаясь, Слава видит кровь на ладони, запах выворачивает. — Слава… — Я блюю кровью, не подходи. Рвота выплёскивается на пол, пачкая ковер с диваном. Наблюдать за этим было больно, Мирон то отворачивался, то подходил ближе, затем снова отходил. Еле откашливаясь от приступа Славу начало трясти. Окси подошел ближе, положил руки на плечи. — Тебе лучше? — Слава руки не убрал, одной взялся за невыносимо больное горло, вторую положил поверх руки Мирона. — Прости, я тебе тут всё зафоршмачил, — он выпрямился. Отходя назад уткнулся в Мирона. Окси в одно движение развернул Славу к себе. — Похуй на мебель, — руки опять упали на плечи. — Может тебе вызвать скорую? Я волнуюсь. — Мирон, — Слава просто пялился в глаза, — видимо, я был прав, ты можешь быть ахуенным другом. Спасибо тебе. Неловкие объятья. Никого не смущала рвота на одежде или то, что она текла на полу и уже дотрагивалась до носков. Тухлый запах заставил кашлять. — Я уберу. — Мы уберем, — Мирон указал Славе идти в ванную. Слава кивнул, взял нужный препарат, завалился в ванную. Мирон выдохнул с облегчением: «неужели получилось?». Вот так легко Слава принял Окси в друзья? Сколько он там его хуесосил и опускал? Мирон вспомнил собственные строки с баттла «Мы все отчасти лицемеры, уже хотя бы потому, что меняемся каждый день. Что раньше являлось тру, со временем изменится, может полностью» может и отношение Славы поменялось полностью? Кто знает…